40.

Детектив Фанни Вебстер считала, что ей не повезло с именем. При крещении ее нарекли Фрэнсис, но звали с ранних лет Фанни. Для ребенка это было не страшно, но теперь, когда она стала следователем убойного отдела, да еще с такой солидной репутацией, она свое имя просто ненавидела.

Фанни была поджарой женщиной лет сорока с небольшим, с массивными ногами — еще одна ненавистная ей деталь — и отечными лодыжками. У нее были короткие рыжие волосы, которые всегда навевали мысль о расческе, и широкая добродушная улыбка. Улыбка была ее главным оружием — она располагала людей, вынуждала их говорить все без утайки.

Но что Фанни ненавидела больше всего, так это насилие в отношении женщин. А такое она видела на каждом шагу. Муж насмерть забил жену бейсбольной битой. Парень застрелил подружку. Маленькие дети изнасилованы и замучены до смерти. Фанни так и не сумела выработать у себя иммунитет к насилию, и в тот день, когда она обследовала труп Пэтти с перерезанным горлом, ее охватила горечь и злость.

Что заставляет людей идти на такие зверства? Этого Фанни не понимала, но зато она очень хорошо умела ловить преступников.

После того, как ее группа отработала на месте преступления, Фанни первым делом пошла опрашивать жильцов. Никто ничего рассказать не мог, включая ближайших соседей — супругов Махони.

— Никаких криков не слышали? Позавчера не видели в подъезде никого чужого? Ничего необычного не заметили? — спрашивала Фанни, делая пометки в блокноте.

Старики Махони дружно мотали головой.

— Обычно у меня телевизор громко работает, — пояснил мистер Махони. — Я теперь слышу неважно. Не то что раньше…

— Понятно, — ответила Фанни. — А вы, миссис Махони? Не слышали ничего необычного?

— Нет, — покачала головой старушка. — Разве что… —Да?

— Кто-то позвонил нам в дверь.

Это было именно то, что искала Фанни.

— А кто? Вы не знаете?

— Какой-то мужчина. Спрашивал Пэтти. Но я, разумеется, не открыла ему дверь.

— Значит, вы его не видели? — разочарованно спросила Фанни.

— Я не сую нос в чужие дела! — отрезала миссис Махони несколько менторским тоном. — Никто из соседей не обвинит меня в чрезмерном любопытстве, поскольку я считаю, что каждый делает то, что хочет, и это не моя забота. Однако… я посмотрела в«глазок».

— Правда?

— Да, и увидела мужчину.

— А можете его описать?

— Знаете, такое неприметное лицо. Кажется, среднего роста и обычного телосложения, а волосы вроде каштановые. Я не придала этому значения, потому что, — миссис Махони понизила голос, — к ней и раньше мужчины хаживали.

— И много?

— Нет. По большей части она сидела одна, и всегда музыка слишком громко играла. Она работала в баре за углом, вы знаете.

— Да, миссис Махони, это мне известно. Как раз Сэм и забил тревогу, когда Пэтти пропала.

— Этот Сэм приятный человек, — заметила миссис Махони, — но бар его — место сомнительное. — Она опять понизила голос: — У него там девушки работают по пояс голые. И она была из таких. По-моему, это непорядок, как вы считаете?

— Я скоро увижусь с Сэмом, — сказала Фанни. — Если я вам покажу коё-какие фотографии, как думаете, вы узнаете того мужчину?

— Может, и узнаю, — сказала миссис Махони, надуваясь от сознания собственной значительности. — Вы что же, пригласите меня в участок и покажете картотеку преступников?

— Возможно, — ответила Фанни. — Спасибо, вы мне очень помогли. Больше ничего необычного не припомните?

— Нет, это все. Помнится, я еще удивилась, почему он позвонил в нашу дверь? Вообще-то у нас номер написан неразборчиво. Я все говорю старику, чтобы обновил, но у него никак руки не доходят. Шибко занят — телевизор смотрит.

— Я вас хорошо понимаю, — сказала Фанни и дружелюбно улыбнулась.

— Мужчины! — проворчала миссис Махони. — Лентяи все как один.

— Это точно, — согласилась Фанни. Вообще-то она была лесбиянка, и ей было абсолютно все равно, лентяи мужчины или нет.

Попрощавшись с миссис Махони, Фанни обошла небольшую и унылую квартирку убитой. У Пэтти были весьма старомодные музыкальные пристрастия. Фанни нашла несколько дисков с записями Нила Даймонда и Барри Манилова. Да, современными ее вкусы точно не назовешь. Шестидесятые, семидесятые…

Фанни взяла в руки фотографию, на которой были запечатлены Пэтти и рослый юноша в форме морского пехотинца. Брат? Парень? Кто это знает? Да кого это теперь касается? Был ли у Пэтти вообще близкий человек?

Теперь Фанни предстояло отыскать родителей убитой — если они еще живы — и сообщить о смерти дочери.

Она методично изучила содержимое кухонных шкафов и не нашла ничего интересного. Тут ее взгляд упал на мусорное ведро, прислоненное к холодильнику. Фанни высыпала его содержимое на пол. Все, как обычно, — использованные бумажные платки, обертки от шоколада, бутылка из-под газировки, две банки от диетической кока-колы, несколько смятых клочков бумаги.

Фанни расправила клочки и разложила на столе. Это были черновики письма, адресованного некоему Эрику. Судя по их тону, к этому Эрику Пэтти была далеко не равнодушна.

Эрик… Имя наводило на какие-то ассоциации. У нее было сильное подозрение, что именно этого Эрика и надо искать. Теперь оставалось лишь узнать, где он живет, и Фанни казалось, что это будет совсем нетрудно.

41.

Усталость вдруг волной накрыла Лизу, и ей стало ясно, что на сегодня хватит. Она перехватила взгляд Майкла и знаком дала понять, что пора уходить. Он подошел к ней одновременно с супругами Берне.

— Фантастика! — щебетала Эвелин. — Фантастика! — Сегодня на ней было непомерно узкое красное платье выше колен, черные чулки в крупную сетку, красные туфли с ремешком вокруг лодыжки и длинный палантин из собольего меха.. — Вы получили мой подарок? — возбужденно спросила она.

— Не знаю, как вас и благодарить, — ответила Лиза, не представляя, куда она денет двадцать пар малопристойных туфель.

Уолтер принялся рассказывать, какое потрясающее впечатление на него произвел ее концерт. Эвелин повернулась к Майклу.

— А вы получили мой подарок? — спросила она негромко, и ее чересчур яркие губы дрогнули в шаловливой усмешке.

— Подарок? — опешил Майкл.

— Ну, Синди! — подсказала хозяйка заведения. — Я понимаю, вы тут на работе, но небольшое развлечение еще никому не мешало, а Синди у нас необыкновенная.

Так вот в чем дело. Эту девку ему прислала Эвелин Берне!

— Ах да, — спохватился Майкл. — Спасибо.

— «Спасибо»? И это все, что я заслужила? — притворно возмутилась она, придвигаясь ближе с похотливым выражением лица.

Только этого ему не хватало — чтобы его домогалась жена хозяина отеля! С такими людьми, как Уолтер Берне, Майклу уже приходилось иметь дело. Этот ни перед чем не остановится, раздавит любого, кто выкажет ему хоть малейшее неуважение.

Майкл поспешил повернуться к Лизе.

— Боюсь, мне придется вас увести, Лиза, — объявил он официальным тоном. — У вас назначено интервью австралийскому журналу. Репортер уже дожидается.

Лиза в недоумении уставилась на него.

— Да что вы говорите? — не поверила Лиза.

— Это Макс договорился, — добавил Майкл, бросив на нее многозначительный взгляд.

— Ах да, теперь я припоминаю, — смекнула она. — Простите, Эвелин, мы вынуждены вас оставить.

Майклу понадобилось двадцать пять минут, чтобы через толпу провести Лизу к выходу — все хотели пообщаться с королевой дня. Наконец они оказались в лифте. Как только закрылись двери, Лиза вздохнула с облегчением.

— Слава богу! Все кончилось.

— Не представляю, как ты это выдерживаешь, — признался Майкл.

— У меня особая жизнестойкость, — с улыбкой ответила Лиза. — А кроме того, я всю жизнь этим занимаюсь. Я привычная.

— Я говорю не о концерте, а об общении с этим сонмищем чужих людей.

— Ну, среди них есть и симпатичные, — сказала Лиза. Неожиданно она протянула руку и нажала кнопку «стоп».

Лифт повис между этажами.

— Что ты делаешь? — удивился Майкл.

— Претворяю в жизнь то, о чем мечтала весь вечер.

— То есть?

— Майкл… — нежно прошептала она и коснулась его лица. — Зачем ждать, пока мы приедем наверх?

Он моментально возбудился. Эта женщина действовала на него неотразимо.

— Погоди-ка! — тихонько сказал он и спичечным коробком заткнул объектив видеокамеры на потолке. — В конце концов, кто я такой, чтобы возражать?

…Сэфрон была в тихой ярости. Сколько раз она говорила Ники, что сегодня у них девичник! Сколько раз предупреждала, что ей следует быть готовой ко всему! И вот пожалуйста: она стоит под дверью этой паршивки, рядом ждет лимузин с тремя подругами, готовыми на любые безумства, а Ники и след простыл.

— Черт бы ее побрал! — ругнулась Сэфрон. — Где эту поганку носит?

Кимберли выскочила из машины и подошла к Сэфрон.

— Может, она пошла поплавать и утонула? Машина-то здесь, стало быть, она где-то в доме. Или в бассейне. А?

Сэфрон одарила свою школьную подружку убийственным взглядом. С тех пор как Ким встречается с этим писателем, она поглупела еще больше. Сэфрон уже жалела о своей затее. Надо было позвать одних парней. Причем «голубых». Куда меньше было бы хлопот, а веселья — вдвое больше.

И все же… Может, правда посмотреть в бассейне?

Вместе с Кимберли они обошли дом. В бассейне, разумеется, никого не было, а вот задняя дверь оказалась не заперта. Сэфрон вошла в дом и громко позвала Ники. Не дождавшись ответа, она быстро обошла весь дом. Никого.

— Эй, Сэф, иди сюда! — раздался снизу голос Кимберли. Сэфрон быстро спустилась. В прихожей на полу лежал пакет с дисками из магазина в Санта-Барбаре. Рядом валялась сумочка Ники. С кошельком и всем содержимым — правами, кредитками, наличными, телефоном и фотографией Сэфрон вдвоем с Лулу.

«Что-то тут не так», — решила Сэфрон. Она знала, что Ники никогда не выходит без сумочки: говорит, что без телефона и кредиток «не функциональна». — Как думаешь, где она может быть? — спросила Кимберли.

— Понятия не имею, — ответила Сэфрон. — Но у меня нехорошее предчувствие. Мне кажется, что-то случилось.

Лиза не любила, когда ей звонили напрямую, так что все звонки принимал Дэнни, а уж потом решалось, подходить ей или нет. Сейчас, сняв трубку, он услышал незнакомый приглушенный голос, который невнятно произнес какие-то слова. Какие — Дэнни не разобрал.

— Что? — нетерпеливо переспросил он. — Говорите четче!

— Соедините меня с Лизой Роман!

— Простите, а кто говорит? Голос зазвучал громче:

— Дело срочное. Касается ее дочери.

— Срочное? В таком случае можете сказать мне. Я личный помощник мисс Роман.

— Я буду говорить только с Лизой Роман, — прохрипел голос. — Иначе Ники умрет.

— О боже! — ахнул Дэнни. Сердце у него бешено застучало. Этот вопрос явно находился в компетенции службы безопасности. — Одну минуту, пожалуйста, — сказал он и по другой линии позвонил в номер Майкла. Там не ответили.

Черт! Что же делать? Разбудить Лизу? Дэнни был не готов к такому обороту событий, ему требовался компетентный совет. Он набрал номер Чака — опять неудача. Черт побери, разве эти бездельники на обязаны дежурить рядом с хозяйкой, обеспечивать ее безопасность?!

Дэнни снова взял трубку и с ужасом поднес к уху.

— Кто вы такой? — спросил он дрогнувшим голосом.

— Это неважно, — отрезал собеседник. — Через пятнадцать минут я перезвоню, и, если она не подойдет к телефону, можете считать вашу Ники покойницей. И никаких фараонов! Если кто-то из вас позвонит в полицию, девчонка умрет еще быстрее. Можешь мне поверить, приятель.

…У Тейлор на вооружении был один трюк, который она проделывала с Ларри вот уже год. Перед любым видом сексуальной активности она давала ему бокал бренди, в который незаметно подсыпала растолченную таблетку виагры.

Всякий раз это срабатывало на ура. Через полчаса Ларри уже оказывался заряжен энергией на всю ночь. При этом он был уверен, что еекс-машиной его делает молодая жена. Тейлор, впрочем, не находила в этом ничего предосудительного. Она искренне полагала, что всего лишь помогает мужчине побороть робость в постели.

К счастью, чудодейственное средство было у нее с собой, и, пока Ларри находился в ванной, она наполнила два бокала бренди и раскрошила в один из них таблеточку. Затем облачилась в белье персикового цвета с откровенным вырезом на груди и высоко открытыми бедрами. Такие невинные детали его тоже всегда возбуждали.

Когда Ларри, переодевшись в пижаму, вошел в спальню, Тейлор протянула ему бокал.

— Я не хочу, — сердито ответил он.

Тейлор была озадачена. Она, конечно, и сама могла его возбудить, но не так, как виагра, и ненадолго. А это не годится. Сегодня ей требуется особенный секс.

— Иди сюда, ляг со мной, — позвала она, откидываясь на кровать.

— Что? — вскинулся Ларри. Он еще продолжал сердиться.

— Ларри, иди сюда. Расслабимся.

Он послушался, и она опять протянула ему бокал. На сей раз он его взял. Тейлор чокнулась с мужем.

— Давай отметим твое участие в моем проекте, — промурлыкала она. — Я этому ужасно рада. Я знаю, ты сочтешь меня ненормальной, но это меня возбуждает даже в сексуальном плане. — Говоря это, она незаметно приспустила одну бретельку, приоткрыв левую грудь. — Ларри, я возбуждаюсь при одной мысли о том, что мы с тобой будем работать вместе, — прошептала она. — Ужасно возбуждаюсь! Может, сыграем в нашу игру? Как ты любишь?

Эти «игры» тоже были ее изобретением, призванным подогревать у мужа интерес к сексу. Она придумывала себе какую-нибудь роль, он — тоже. Тейлор заметила, что, когда ему достается роль какого-нибудь водопроводчика или механика, Ларри становится довольно агрессивным.

— Сегодня, пожалуй, я буду лас-вегасской шлюхой, — беспечно проговорила она. — А ты? Ты кем будешь?

— Тейлор, я не в настроении, чтобы играть, — проворчал Ларри. Но она видела, что он уже почти готов уступить.

— Ну и не надо, — весело заявила Тейлор. Она повернулась к нему, обнажив побольше нежной плоти. — Можем просто лежать, смотреть на себя в зеркало и пить вкусное вино.

Ларри глотнул бренди, непроизвольно ища глазами ее голую грудь.

«Хм-мм… — подумала она. — Не в настроении играть? Ничего, милый, подожди с полчасика — будешь еще в каком настроении!»

Клод Сент-Лусиа был не из тех, с кем можно шутить шутки. С его точки зрения, Джеймс вел себя самым недопустимым образом. Всюду расхаживал с этим фокусником, похвалялся им перед всеми друзьями… Какое унижение!

Клод ушел с банкета и вернулся в свой люкс, откуда немедленно позвонил летчику.

— Вылетаем через час, — сказал он. — Готовьте самолет. После этого он позвонил одному своему помощнику в Лос-Анджелес.

— Я возвращаюсь сегодня, — проинформировал он. — Предупреди мистера и миссис Сингер, Домингосов и Росситеров. Скажи, если хотят лететь со мной, пусть будут в аэропорту через час. Если захотят остаться — я не обижусь.

— А как я их найду? — спросил молодой человек.

— Это твоя забота, — сказал Клод и положил трубку.

С Джеймсом они были вместе десять лет. И Клоду начинало казаться, что это слишком долгий срок.

— Советую тебе все ей рассказать, причем сразу, как прилетишь в Лос-Анджелес, — заявила Эби Крисчен. Она спустила длинные ноги с кровати и голышом прогарцевала по комнате.

— Не могу же я огорошить ее с порога! — возразил Эван, любуясь ее гладким телом. — Через две недели у нас назначена свадьба.

— Это я уже уяснила, — сказала Эби, скривив кукольный ротик. — И заметь, узнала не от тебя. Интересно, когда же ты собирался мне открыться, Эван? Или ты рассчитывал поморочить мне голову, пока снимаем картину, а там…

— Поскольку Ники здесь нет, я думал заняться этим вопросом после возвращения, — оправдывался Эван.

— Но она живет в твоем доме! — взорвалась Эби. От возмущения ее маленькие соски встали дыбом. — Вы через две недели должны обвенчаться, а ты, видишь ли, не думал, что надо поторопиться с выяснением отношений? — Она перешла на крик. — Хорошо еще, Брайан мне открыл глаза!

Убить бы этого братца! Если кто и должен был бы его понять, так это Брайан. Но нет же, стоило Брайану разнюхать об их с Эби отношениях, как он тут же побежал к ней и все разболтал про Ники! Если бы не Брайан, Эби так ничего бы и не узнала. Вернулись бы спокойно в Лос-Анджелес, и он постепенно спустил бы все на тормозах. Ведь он искренне хотел жениться на Ники. Никакая Эби Крисчен ей и в подметки не годится. Мало того, что кинозвезда, так еще наркоманка и шизофреничка.

Правда, такого секса, как с Эби Крисчен, у Эвана еще никогда не было. Но классный секс отнюдь не означал, что она годится в невесты. Маму хватит удар, если Эби Крисчен попадется ей на глаза. Эби откровенная нимфоманка, она удержу не знает. Для мамы это будет катастрофа.

— Вот поставишь ее в известность — и приезжай пожить в мой коттедж на берегу, — решила за него Эби. — Так, на несколько дней. Нечего тебе смотреть, как она складывает манатки.

— Я должен быть у себя дома, — заявил Эван. — Там сейчас находится моя мать.

— А что она делает в твоем доме? — бесцеремонно спросила Эби.

— Прилетела на свадьбу.

— Так отошли ее туда, откуда явилась! — заявила девушка, привыкшая добиваться своего.

— Я не могу никуда отослать свою мать! — возразил он. — Я еще ей даже не сказал, что свадьбы не будет.

— Так скажи, черт бы тебя побрал! — возмутилась Эби. — Не то это сделаю я.

— Нет, Эби, это уж я сам.

Завтра они уезжают из Юты, а потом будет полтора месяца съемок в Лос-Анджелесе. Долгих полтора месяца. И лучше бы на это время с Эби не ссориться, иначе она может сорвать съемку. А этого Эван допустить не мог.

Что делать с Ники — вот проблема. Скорее всего, свадьбу придется отложить. Да, пожалуй, ради спасения картины он будет вынужден на это пойти.

А пока можно, пользуясь случаем, получать удовольствие от фантастического секса.

— Алло, это Брайан?

— Да? — сказал он в трубку. — А кто говорит?

— Это Сэфрон, подруга Ники.

— Ах да. Привет, — поздоровался Брайан, недоумевая, зачем он ей понадобился.

— Помнишь, нас с тобой знакомили на ужине в доме твоего брата?

— Еще бы не помнить! А ты почему не с Ники? У вас же сегодня девичник.

— Я потому и звоню. Я подумала, может, она у тебя?

— С чего бы ей здесь быть? Она всю неделю только и говорит, что о вашем мероприятии.

— Вот и я не пойму, — озадаченно произнесла Сэфрон. — Я сейчас в доме, а ее нигде нет.