Глава 9

— Из-за чего разгорелась ссора? — помолчав, спросила Октавия.

Митчелл обрывал с кустов засохшие бутоны.

— Из-за женщины. А ты как думала?

Октавия подперла подбородок ладонями, наблюдая, как он срывает очередной увядший цветок.

— Как ее звали?

— Клаудия Баннер.

— Она была красива?

Митчелл уже хотел кивнуть, но помедлил, вспоминая первую встречу с Клаудией.

— Она была очаровательна, — наконец признался он. — Я не мог отвести от нее глаз. Но красивой я ее никогда не считал. Просто знал, что меня безумно влечет к ней. К сожалению, она приглянулась и моему партнеру Салливану. Ненадолго.

— Ненадолго? Что это значит?

Митчелл коротко фыркнул.

— Салливан Харт всегда был слишком рассудительным и здравомыслящим, чтобы следовать велениям сердца. Он раскусил Клаудию гораздо раньше, чем я. Но я ему не поверил. Мы подрались. Финал.

— Как это получилось?

Митчелл сунул сухой бутон в пакет.

— Мы с Салливаном создали компанию «Харт и Мэдисон» сразу после того, как отслужили в армии. В те времена мы мечтали разбогатеть. План был прост: мы купили несколько дешевых парковок в Портленде и Сиэтле, решив держаться за них до последнего.

— Но зачем?

— Конечно, чтобы дождаться бума. Мы оба знали, что рано или поздно крупные города на северо-западе пойдут в рост. Тогда-то и цены на земельные участки взлетят до небес. Мы подсчитали, что со временем продадим их застройщикам за целое состояние. А до тех пор доход нам приносила недвижимость в центре, почти не требующая затрат.

— При чем же тут Клаудия Баннер?

— События стали развиваться быстрее, чем мы ожидали. Мы наняли Клаудию, чтобы вести переговоры по первой продаже. В таких делах у нее был опыт, а мы с Салливаном оставались новичками.

— И она провернула для вас эту сделку?

— Да. — Митчелл перешел к следующему кусту. — Да еще какую! Мы с Салливаном вдруг разбогатели, как никогда прежде. И с нетерпением ждали продажи следующей стоянки. Клаудия моментально нашла нам покупателя. С неба снова посыпался золотой дождь. Такое не забывается!

— Что же было дальше?

— В разгар переговоров о продаже третьего участка — самого большого, в деловой части Сиэтла — Клаудия заявила: компания «Харт и Мэдисон» должна включить в условия сделки пункт, согласно которому мы будем получать процент прибыли от здания, построенного на этом участке.

— Ого!

— Вот именно. — Митчелл снова сунул в пакет сухой бутон. — Прибыль ожидалась громадная. Мы с Салливаном от радости потеряли голову. Мы полностью доверяли Клаудии. А она воспользовалась этим и улизнула — вместе с прибылью от продажи всех трех парковок. Компании «Харт и Мэдисон» достались только долги.

— И вы с Салливаном вцепились друг другу в глотку, — заключила Октавия.

Митчелл мельком взглянул на нее, щурясь от заходящего солнца.

— Я был убежден, что Клаудию подбил на это Салливан. А он считал, что она сговорилась со мной. Однажды мы с Салливаном столкнулись у супермаркета Фултона… остальное, как говорится, уже история.

— Значит, ты очень любил ее?

Митчелл пожал плечами:

— Она была моей страстью. Из-за нее я выставил себя на посмешище. Мэдисоны всегда попадали впросак из-за женщин.

— Она и теперь твоя страсть?

Митчелл засмотрелся на увядшую розу, только что сорванную с куста.

— Я открою тебе одну тайну. Когда тебе под девяносто, многое начинаешь воспринимать не так, как в молодости. Если бы сегодня я вновь встретил Клаудию Баннер, я потребовал бы вернуть мои деньги.

— И все?

— Да. — Он усмехнулся сухой розе. — И все. У меня изменились пристрастия. И потом, с годами я усвоил еще кое-что: даже у Мэдисона может появиться здравый смысл, если он как следует постарается.

Некоторое время Октавия молчала, наблюдая за ним. Наконец она подала голос:

— Знаешь, если оставить на кустах несколько сухих бутонов, вскоре на их месте появятся плоды. Из них получается полезный тонизирующий настой.

— Терпеть не могу настои, — откликнулся Митчелл, сорвал еще одну розу и запихнул ее в пакет. — А когда мне нужно взбодриться, я пью доброе старое виски десятилетней выдержки.

Глава 10

На следующий вечер в половине девятого Рейф стоял рядом с Джедом Стедманом и смотрел, как Ханна танцует с Перри Декейтером. К нескрываемому удовольствию Рейфа, его появление на приеме не обрадовало Перри.

Все происходящее выглядело почти смешно и нелепо. Рейф искренне сочувствовал Торнли и его свите. Предполагался прием в честь политика, но большинство гостей то и дело украдкой поглядывали на Ханну и Рейфа, не замечая Торнли. Большинство присутствующих были местными жителями, в том числе мэр и его жена, члены городского совета и владельцы нескольких городских компаний.

Рейф повсюду видел знакомые лица и понимал, что почти все эти люди знают пресловутую легенду о вражде Хартов с Мэдисонами. Все они жили в Эклипс-Бей восемь лет назад, когда Ханна обеспечила Рейфу алиби в ночь смерти Кэтлин Садлер. Вдобавок весь город знал об условиях завещания Изабель Харт.

Когда в девятом часу Рейф и Ханна вошли в зал, множество голов одновременно повернулось в их сторону и еще больше челюстей мгновенно отвисло. По толпе пробежал ропот. Невероятное количество присутствующих нашли предлоги, чтобы подойти к парочке с приветствиями.

Нет, Торнли сегодня не повезло, думал Рейф. Откуда могли его помощники знать, что объявление о предполагаемой баллотировке их босса в сенат США будет оттеснено на второй план враждой Хартов с Мэдисонами?

Джед вяло жевал крекер со сливочным сыром и копченым лососем.

— Даже если Торнли станет следующим сенатором от великого штата Орегон, сегодня на него не обращают внимания.

— Только потому, что здесь собрались местные жители. Посторонний не понял бы, в чем дело.

— Да, здесь почти все из Эклипс-Бей. — Джед проводил Перри и Ханну оценивающим взглядом. — Декейтер недоволен. Видимо, не ожидал, что ты придешь вместе с Ханной.

Рейф увидел, как Перри и Ханна остановились.

— Мне нет дела до чувств Декейтера.

— Насколько я слышал, он тоже возлагал на этот вечер большие надежды. Говорят, в следующем году он надеется возглавить институт.

— Ну и что? — Рейф подцепил шпажкой, увенчанной перышком, оливку, ломтик сыра и гриб и отправил крохотный бутерброд в рот.

Джед с любопытством уставился на него:

— Так что у тебя с Ханной?

— Переговоры продолжаются.

Джед хмыкнул:

— Уже слышал. Вчера ночью твой «порше» видели возле дома Хартов. Поговаривают, что вы ведете переговоры в постели.

Рейф неторопливо повернулся к другу и ничего не сказал.

Джед смутился и поднял руку ладонью вверх:

— Прости, любопытство подвело… я ведь журналист.

— Помню, — кивнул Рейф.

— Я все уяснил. Больше личных вопросов о тебе и Ханне Харт не будет. Но, как старому другу, скажу: на твоем месте я постарался бы не злить ее родных.

— Остальные Харты меня не волнуют. Дело касается только нас с Ханной.

— Конечно, как скажешь. — Джед потянулся за очередным канапе и сменил тему: — Сегодня сюда съехались все местные шишки: только что видел в толпе Тома Лидда с женой. Видимо, директор института надеется, что Лидд предложит ему спонсорскую помощь.

Рейф проследил за его взглядом и увидел в дальнем конце зала мужчину с мальчишеским лицом в очках. Тому Лидду еще не исполнилось и тридцати, но он уже стоил несколько миллионов.

— Башковитый парень. У него есть хватка. Его программы лучшие на рынке. Не удивлюсь, если скоро услышу о каком-нибудь слиянии.

— Ты следишь за такими новостями? — изумился Джед.

Рейф пожал плечами:

— Это хобби.

Джед успокоенно кивнул и снова принялся разглядывать гостей.

— Для института это явный успех: перспективный политик, будущий спонсор, несколько видных лиц из политических кругов… Держу пари, этот прием начали готовить задолго до сегодняшнего дня. Институт совершенствуется.

Рейф перевел взгляд на рослого фотогеничного мужчину, беседующего с Томом Лиддом.

— И Тревор Торнли тоже.

— Это точно. В Вашингтоне он придется ко двору. Он не лишен интуиции и умеет все делать вовремя.

— Вечно ты повторяешь, что своевременность — залог успеха.

— В политике — само собой. А еще Торнли силен в долгосрочном планировании, и это еще одно преимущество. Он слишком сметлив, чтобы пренебрегать своими корнями здесь, в Эклипс-Бей. Кандидаты, принимающие поддержку земляков как должное, часто проигрывают.

— И женитьба на Мэрилин Колдуэлл не повредила ему, — сухо заметил Рейф.

Джед кивнул:

— Верно. И денежки ее отца оказались под рукой. Да, этот Торнли не промах.

— Он наверняка уделяет особое внимание институту.

— И не без причины: он был одним из первых важных политических клиентов института и до сих пор предан ему. Чем выше он поднимается, тем престижнее и влиятельнее становится институт.

— И тем усерднее поддерживает Торнли.

— Именно так. — Джед покачал в ладони бокал с вином. — Помню, как я освещал его первые публичные выступления. Уже тогда я предчувствовал, что он далеко пойдет.

Рейф вспомнил о той ночи, когда он провожал Ханну домой. Тогда во всех окнах института горел свет. Здание было хорошо видно с Бейвью-драйв. Ханна вскользь упомянула, что ее родители на приеме в честь политика по фамилии Торнли, баллотирующегося в законодательное собрание штата.

В тот раз Рейф пропустил ее слова мимо ушей. Политики его не интересовали. Он думал о составленном Ханной списке требований к будущему мужу.

Он поискал взглядом Ханну и увидел, что она идет к нему. При виде Ханны внутри у Рейфа что-то сжалось. Она выглядела бесподобно. Облегающее черное платье выгодно подчеркивало все достоинства ее фигуры — высокую упругую грудь, тонкую талию, округлые бедра. Ее волосы скользили по спине при каждом движении головы. Ноги в темных чулках и черных туфлях на шпильке казались самыми сексуальными в мире.

Первая красавица на этом балу. По крайней мере так считал Рейф.

Он смотрел, как она пробирается к нему. За Ханой плелся Декейтер, едва скрывающий раздражение, что особенно порадовало Рейфа. Если Перри раздражен — хорошо. Значит, ему не нравится, что сегодня Ханна явилась сюда не одна. Наверное, этот подонок рассчитывал проводить ее домой и, может быть, даже закончить прямо в машине начатое восемь лет назад.

Черта с два!

Ханна остановилась перед Рейфом. Она раскраснелась, ее глаза блестели. Рейф был почти уверен, что Декейтер тут ни при чем: Ханна что-то задумала, он понял это, едва заехав за ней сегодня вечером. Но что она затеяла? Рейф не желал вмешиваться, ему хватало роли наблюдателя.

Она улыбнулась.

— Мы вернулись, — объявила она.

— Вижу, — откликнулся Рейф.

— Прошу простить меня, — забормотал Перри. — Надо поздороваться с известными гостями. Я найду тебя попозже, Ханна.

— Да, пожалуйста, — со сладкой улыбкой отозвалась она. — Буду ждать.

Перри ввинтился в толпу.

— Он чем-то недоволен, — заметил Рейф. — Что ты с ним сделала? Отдавила ему ноги?

— Это я приберегла напоследок.

Вмешался заинтересованный Джед:

— Звучит многообещающе. Не хотите что-нибудь сказать прессе?

— Пока нет, Джед, — улыбнулась Ханна. — Но оставайся на связи.

— Если у нас еще есть время, можно пригласить тебя на танец? — полюбопытствовал Рейф.

— Можно.

— Ханна! — раздался из толпы мужской голос. — Ханна Харт! Неужели это вы?

В ту же минуту из толпы вынырнул Том Лидд, ведя за собой жену, симпатичную блондинку. Оба с неподдельной радостью улыбались Ханне.

— Какая приятная неожиданность! — заговорила юная миссис Лидд. Она обняла Ханну и посторонилась, пропуская к ней Тома.

— А я и не знал, что вы здесь, — продолжал Том. — Какая удача! Приятно видеть знакомое лицо.

— И я очень рада видеть вас, — отозвалась Ханна. — Позвольте представить Рейфа Мэдисона и Джеда Стедмана. Рейф, Джед, познакомьтесь с Томом и Джулией Лидд. Предупреждаю: Джед — редактор «Эклипс-Бей джорнал».

— Не беда, я умею ладить с прессой. И журналисты всегда благосклонны к «Программным продуктам Лидда». — Том с энтузиазмом обменялся рукопожатием с обоими мужчинами. — Рад познакомиться!

— Друзья Ханны — наши друзья. — Рейф мельком взглянул на Ханну, она подмигнула ему. Кое-что уже ясно, подумал он: супруги Лидд — часть ее плана.

— Ханна не просто наш друг, — поправила Джулия Лидд. — Она наш свадебный консультант, настоящая волшебница! Мы с Томом мечтали об особенной свадьбе, но как ее устроить, понятия не имели. А Ханна осуществила нашу мечту.

— Все прошло как по маслу. — Том просиял, глядя на жену. — Верно?

— Да, это было чудесно, — согласилась Джулия. — Свадьба должна была пройти будто на другой планете. Такой, какую Том создал в своей первой компьютерной игре.

— Да, в целом мире с водопадами, лагунами, архитектурными чудесами, — пояснил Том. — Мы создали его на острове возле Сан-Хуана. Ханна была бесподобна! Вы не представляете себе, сколько хлопот у нас было со свадьбой. Она не состоялась бы, если бы не удивительный организационный талант Ханны. После медового месяца я предложил ей работу. Для таких; одаренных людей в нашей компании всегда найдется место.

— А я ответила, что, если свадебный бизнес когда-нибудь исчерпает себя, я приму предложение, — сообщила Ханна.

— Пожалуйста, в любое время! — заверил ее Том.

Ханна тепло улыбнулась:

— Мне нравится устраивать свадьбы тех, кто нашел друг друга с помощью моей сестры.

— Ваша сестра — сваха? — удивился Джед.

Ему ответила Джулия Лидд:

— Мы с Томом познакомились через агентство Лилиан Харт. Она пользуется сложной компьютерной программой, чтобы подбирать будущих супругов. Конечно, такой метод не каждому по душе. Многие считают, что в таких знакомствах нет ни капли романтики. Но нам с Томом повезло.

Рейф повернулся к Тому:

— Я слышал, вы собираетесь финансировать исследовательские проекты института.

— Да, я подумываю об этом, — согласился Том. — Я большой поклонник концепции «мозговых центров». — Он обратился к Ханне: — Если не ошибаюсь, вы родом из этих мест. Что вы думаете о руководстве института?

Улыбка Ханны стала ослепительной.

— Как хорошо, что вы спросили об этом, Том! Насчет института у меня свое мнение. Может быть, поговорим об этом — но с глазу на глаз?

— Отлично. — Том взял жену под руку. — Я видел где-то рядом маленький конференц-зал. Надеюсь, там нам никто не помешает.

Джед проводил всех троих взглядом и повернулся к Рейфу, сгорая от любопытства:

— Как думаешь, что все это значит?

Рейф взял нож, окунул его в блюдо с расплавленным сыром и намазал им крекер.

— Откуда мне знать?

Но на самом деле он догадывался, что происходит. Ханна привела свой план в исполнение. Рейф не мог дождаться продолжения.

— Что-то не так? — насторожился Джед.

Рейф поморщился:

— Сыр слишком пресный. Сюда надо бы добавить феты или грецких орехов.

В половине одиннадцатого Ханна вышла из туалета — как раз в тот момент, когда Тревор Торнли поднялся на сцену, чтобы сделать важное заявление. Свет в зале приглушили, политика на сцене осветили лучом прожектора. Жена Торнли, Мэрилин, стояла позади мужа, едва не лопаясь от супружеской гордости.

Ханна сразу поняла: Мэрилин безумно рада тому, что ее муж решил баллотироваться в сенат США. Она всегда была тщеславной.

Тревор Торнли вскинул руки, прося тишины.

— Я хочу поблагодарить всех присутствующих, начиная с руководства этого выдающегося «мозгового центра». Здесь, в институте, ведется широкомасштабная работа в сферах социальной и общественной политики, оказывающая серьезное влияние не только на ученых мужей, но и на политиков и избирателей, а также на их отношение к испытаниям, с которыми в настоящее время сталкивается страна. Величие государства зависит от его граждан. И я всегда…

— Ханна, что ты натворила, черт возьми? — послышалось в темноте за спиной Ханны шипение Перри. Он схватил ее за руку и с силой сжал пальцы, заставляя повернуться. — Я только что разговаривал с Томом Лиддом.

— Замечательный человек. Такой умный. — Ханна улыбнулась, глядя прямо в горящие глаза Перри. — И его жена мне нравится.

— Лидд только что заявил, что не станет финансировать исследования, пока профессор Колледжа Чемберлена Брэд Макаллистер не займет должность в институте.

Ханна широко открыла глаза:

— И в чем проблема? Я слышала, что комитет уже рекомендовал Брэда Макаллистера. Он будет украшением института.

Лицо Перри приобрело угрожающий багровый оттенок.

— Черт возьми, ты не имеешь права вмешиваться в дела института!

— Я и не вмешивалась. — Ханна улыбнулась. — Просто сказала Тому, что Брэд — блестящий ученый и что комитет единодушно проголосует за него.

— Лидд требует, чтобы Макаллистер возглавил новую кафедру. — Перри начал заикаться. — Целую кафедру!

— Превосходная мысль. Брэд — душа совместного проекта. Если он возглавит кафедру, Лидд и институт могут быть уверены в том, что деньги Лидда тратятся именно на исследования.

Перри яростно гримасничал.

— Кажется, Пэмела Макаллистер — твоя подруга? Ты знала, что Брэд надеялся получить назначение?

— А еще я слышала, что ты препятствуешь назначению — потому, что завидуешь профессиональным качествам Брэда. Ты боишься, что он затмит тебя, не так ли?

— При чем тут это!

— В таком случае, чем же тебя не устраивает выбор комитета?

— Ты все подстроила! Ты согласилась прийти сюда сегодня, только чтобы поговорить с Лиддом.

— Но ведь ты сам упомянул о том, что Лидд приглашен на прием.

— Ну и что? — Он повысил голос и схватил ее за вторую руку. В глазах Перри заплескалась ярость. — Думаешь, если твоя фамилия Харт, тебе позволено вытворять такое?

— Перри, сегодня ты пытался использовать в корыстных целях мою фамилию и меня. Я не стала мешать тебе, зато не упустила случая, когда он подвернулся. Так что мы квиты.

— Дрянь! Еще восемь лет назад тебе нравилось дразнить меня. До сих пор не отвыкла?

Ханна поняла, что за последние восемь лет Перри ничуть не изменился: он приходил в ярость так же стремительно, как раньше.

— Пусти меня, — холодно процедила она. — Эта сцена напоминает мне другую, восьмилетней давности.

— Если ты про ту ночь, когда ты разыграла у меня в машине целую драму, а потом выскочила, когда мне осточертела твоя волынка…

Ханна не выдержала:

— Да, про ту ночь, когда ты попытался соблазнить меня, не сумел и решил изнасиловать. На что ты надеялся? Рассчитывал, что я выйду за тебя, как только пойму, что ты идеальный любовник?

— Черт бы тебя…

— Или думал, что после секса мне придется выйти за тебя замуж, чтобы сохранить репутацию?

Он зло прищурился:

— Если когда-то я и думал, что ты дорожишь репутацией, то разуверился, когда ты заявила Йейтсу и всему городу, что провела ночь на берегу с Рейфом Мэдисоном!

Ханна вскипела мгновенно:

— Хочешь кое-что узнать? Тебе очень-очень повезло — потому, что я не сказала ни родителям, ни брату, как ты вел себя в машине той ночью. Я объяснила только, что мы поссорились. Но даже не намекнула, что ты пытался изнасиловать меня.

Он выкатил глаза:

— Да как ты смеешь предъявлять мне такие обвинения? Никто в институте не борется за права женщин активнее меня!

— При чем тут политика? Мы оба знаем, чего ты добивался той ночью.

— Мы были на свидании. — Голос Перри звенел от ярости. — Ты вдруг взбрыкнула, стоило мне поцеловать тебя. Вот и все!

— А мне помнится еще кое-что. — Она ткнула пальцем в его элегантно завязанный белый шелковый галстук. — Ты надеялся заставить меня выйти за тебя замуж.

— Ты рехнулась? Черт, я знал, что в те времена ты была наивна, но не думал, что настолько! Ты даже не знала, что такое здоровая жажда секса у нормального мужчины!

— Знаешь, Перри, эта жажда вовсе не показалась мне здоровой, а ты — нормальным.

— Ты сама виновата в этом ничтожном недоразумении.

Она холодно улыбнулась:

— Недоразумении? По-моему, это было домогательство.

— Знаешь, как называют женщин вроде тебя? Ты не вправе винить меня за то, что я откликнулся на твой призыв.

— Я тебя никуда не звала, и ты это прекрасно знаешь.

— А ведь я дорожил тобой. — Его челюсть дрогнула, словно он собирался разрыдаться. — Я хотел на тебе жениться.

— Конечно. Но только потому, что моя фамилия Харт.

— Неправда.

— Как бы не так! Нет, в те времена я только казалась наивной. Думаешь, ты был первым мужчиной, который ухлестывал за мной только затем, чтобы жениться на инвестиционной компании Харта?

— Хватит гнусных намеков! — рассвирепел Перри. — Я ученый. Я живу в мире идей, а не в мире бизнеса!

— Постой-ка, Перри, давай уточним. Ты — делец. И всегда был дельцом. Восемь лет назад ты считал женитьбу на мне простым и быстрым способом запустить руки в карманы моего отца. А еще ты рассчитал, что тебе пригодятся светские и деловые связи моих родителей, верно?

— Твоим родителям я нравился.

— В основном потому, что они считали тебя умным, обаятельным и честолюбивым юношей. По-настоящему честолюбивым. Таких людей в моей семье уважают. Иногда даже слишком.

— Ну и что плохого в честолюбии? Это характерная американская черта.

— Ты забываешь, что честолюбие и тщеславие — не одно и то же. Да, грань между ними порой незаметна, но если постараться, ее можно разглядеть. — Она выдержала паузу. — Что-то подсказывает мне, что ты вообще ее не видишь, Перри.

— Ты все та же высокомерная ханжа. — Он поджал губы. — Знаешь, как противно слушать, когда ты занудствуешь? Неудивительно, что твоя помолвка распалась. Какой мужчина в здравом уме согласится каждую ночь ложиться в постель с занудой?

У нее перехватило дыхание. Она многозначительно посмотрела на руки Перри, которыми он сжимал ее плечи.

— Пусти меня, Перри.

Он пропустил эти слова мимо ушей, только сильнее сжал пальцы.

— Хочешь новость? Репутация мисс Паиньки здесь, в Эклипс-Бей, запятнана навсегда — еще восемь лет назад, когда ты обеспечила алиби Рейфу Мэдисону. Как думаешь, что будет дальше, когда весь город узнает, что вы обсуждали завещание твоей тети за завтраком в доме твоих родителей?

— Знаешь, будет нелегко ударить тебя коленом в пах так, как в прошлый раз, — эта юбка гораздо уже, чем та, что была на мне восемь лет назад. Но пожалуй, я справлюсь, если ты сейчас же не отпустишь меня.

Он отпрянул так, словно чуть не коснулся провода под напряжением.

— Тварь!

— Сдается мне, я вернулся в прошлое, — произнес Рейф, появляясь за спиной Перри. — С одной лишь разницей: сегодня Ханне не придется идти домой пешком. К ее услугам моя машина.

— Мэдисон! — Перри рывком обернулся к Рейфу и опять поспешно отступил. — Этот разговор никого не касается.

— А у меня сложилось впечатление, что Ханна не желает продолжать его. — Рейф двинулся вперед обманчиво-ленивым движением, не сводя глаз с лица Перри. — Или я ошибся?

— Не твое дело. — Голос Перри заметно дрогнул. — Попробуй только тронь, и я подам на тебя в суд.

Встревоженная хищным блеском в глазах Рейфа, Ханна поспешно встала между двумя мужчинами.

— Хватит, Рейф. Все в порядке.

— Знаю, но не прочь еще немножко попугать его. Можно?

— Рейф, я не шучу. — Она вдруг сообразила, что именно карьере свадебного консультанта она обязана умением подавлять публичные скандалы в зародыше. Но этот скандал чуть не вспыхнул по ее вине. — Я не хочу, чтобы здесь кто-нибудь пострадал.

— Я могу куда-нибудь увезти его, — с надеждой предложил Рейф. — Возле Эклипс-Арч в такое позднее время обычно бывает безлюдно. Никто не услышит его визг.

— Кретин! — Перри поспешно отступал. — Как ты смеешь угрожать мне! Ты хоть понимаешь, кто сейчас в зале? Будущий сенатор США! Не говоря о других видных гостях.

— Он прав, — подхватила Ханна. — Незачем затевать ссору — ничем хорошим она не кончится.

— Кто как, а я не прочь слегка поскандалить, — заверил ее Рейф. — Ведь я Мэдисон.

— Прекрати угрожать мне! — выпалил Перри.

— Кто это тебе угрожает? — притворно удивился Рейф. — Ханна, ты слышала, как я ему угрожаю?

Она схватила его за руку:

— Мы уходим. Немедленно. Мы уже добились своего. Перри только что заверил меня, что не станет препятствовать назначению Брэда — напротив, будет всячески способствовать ему. Это правда, Перри?

— Меня вам не запугать, — заявил Перри. — Кстати, комитет мне не подчиняется. Постарайтесь запомнить.

— Да-да, мы понимаем. — Рейф подмигнул. — Но если строго между нами, назначение Брэда Макаллистера — решенный вопрос, не так ли?

Перри прокашлялся и каким-то образом ухитрился взглянуть на Рейфа сверху вниз, хотя был на целых три дюйма ниже ростом.

— Если Лидд готов финансировать исследовательские проекты института и если он настаивает на назначении Макаллистера, конечно, это кардинально меняет дело.

Рейф повернулся к Ханне:

— Может, стоит поддать еще немного жару?

— Ни в коем случае. Судебные процессы нам не нужны. — Она дергала его за рукав, и ей казалось, что она пытается вручную буксировать грузовое судно.

Рейф смерил Перри взглядом, полным задумчивого сожаления:

— Знаешь, Декейтер, в одном ты прав. Когда она начинает читать нотации и давать добрые советы, тут уж не до смеха, верно?

— Довольно, Мэдисон! — Ханна взяла его под руку и повела прочь.

— Как скажешь. — Рейф без предупреждения вдруг сменил курс и одновременно прижал ладонь Ханны к боку.

Ей пришлось пробежать несколько шагов, чтобы удержаться на ногах.

— Рейф!

— Прости. — Он сбавил шаг. — Все в порядке?

— Конечно. — Она отвела со лба волосы и одернула юбку. — Уедем отсюда.

— С удовольствием. Я не поклонник политических приемов. Речи нудные, угощение мерзкое.

Почему-то Ханна вдруг расхохоталась.

Глава 11

Если не считать нескольких случайных смешков, Ханне удалось сохранить серьезность до тех пор, пока они не покинули зал. Шагая к стоянке, где остался «порше», Рейф поглядывал на спутницу.

— Я же говорил, что он подонок, — сказал он, открывая для Ханны дверцу машины.

— Ты был прав. — Она метнула в Рейфа быстрый взгляд. — И долго ты болтался в коридоре?

— Так долго, что успел услышать весь разговор.

Ханна замерла, так и не опустившись на сиденье, потом выпрямилась, приподнялась на цыпочки и невесомо коснулась губами щеки Рейфа.

— С твоей стороны было очень мило предложить отдубасить Перри за меня, — заявила она.

Он с отсутствующим видом дотронулся пальцами до того места на щеке, к которому только что прикоснулись ее губы. В полутьме плохо освещенной стоянки выражение его глаз казалось загадочным.

— Да, я такой — милый и отзывчивый.

Ханна поспешно отступила и опустилась на кожаное сиденье.

— Но спасать меня не требовалось.

— Конечно. Ведь твоя фамилия — Харт.

— А Перри — просто злобный подонок, который вечно нарывается.

Рейф положил руки поверх дверцы, глядя на Ханну.

— Знаешь, на самом деле я спасал не тебя.

— Что, прости? — Ханна замерла.

— Просто я рассудил, что будет лучше прервать эту одностороннюю атаку прежде, чем ты злоупотребишь сомнениями в мужских качествах Декейтера.

Ханна растерялась, не зная, как к этому отнестись.

— Вот как? — Она прищурилась, пытаясь разгадать выражение его лица. — Так ты заботился о ранимом мужском самолюбии Перри?

— Да нет, просто ты выбрала слишком опасную стратегию. Загнанные в угол, такие типы, как Декейтер, открывают ответный огонь. Он мог жестоко отомстить.

— Чепуха! Мне он ничего не сделает.

— Тебе — может быть. Но он способен превратить в ад жизнь мужа твоей подруги.

Смысл этих слов дошел до Ханны не сразу.

— Ты прав. Если Брэд получит это назначение, ему придется работать с Перри!

— Может быть, и в разных сферах, но избежать общения им не удастся. В конце концов, они станут коллегами. Я убежден, что Брэд сможет постоять за себя, но, с другой стороны, зачем осложнять ему задачу?

— Черт! — Ханна забарабанила пальцами по краю сиденья, угрюмо глядя сквозь ветровое стекло. — Значит, я переборщила…

— Это совершенно нормальная реакция, — заверил ее Рейф. — Головокружение от успехов.

— Видимо, да. — Ханна нахмурилась. — Но почему тебе позволительно высмеивать его, а мне — нет?

Рейф терпеливо разъяснил:

— Потому, что я мужчина. А еще потому, что я открыто угрожал ему.

— А, поняла. — Ханна закивала. — Настоящему мачо нужен вызов.

— Этот вызов Декейтер не успел принять — потому что ты вмешалась, позволив ему спасти и шкуру, и гордость.

Ханна задумалась.

— Значит, ты все рассчитал заранее? Ты знал, что насилия я не допущу?

— Конечно, знал.

— Но откуда?

Он усмехнулся:

— Таков инстинкт.

— Твой или мой?

— Твой.

Ханна поджала губы.

— Ты хочешь сказать, если я женщина, это означает, что я машинально брошусь разнимать двух мужчин, готовых подраться?

— То, что ты женщина, тут ни при чем. Я встречал женщин, обожающих смотреть, как дерутся мужчины. Но я рассудил, что свадебному консультанту насущно необходимо умение предотвращать скандалы. Кому нужна драка на свадьбе?

— Правильно, никому.