В адвокатуру Лейша поступила. После экзаменов трое ее сокурсников, два парня и девушка, проявляли к ней пристальный интерес, пока Лейша не уехала домой. Студенты были Спящими.
      На следующее утро Лейше предстояло лететь в Чикаго на встречу с Алисой. Большой дом на берегу озера надо было привести в порядок и выставить на продажу. Раньше у Лейши руки не доходили.
      Она вспоминала, как отец, в старомодной плоской шляпе, выращивал в оранжерее орхидеи, жасмин и камелии.
      В дверь позвонили. Она вздрогнула: к ней почти никто не приходил. Нетерпеливо включила наружную камеру – может, это Джонатан или Марта нагрянули в Бостон, чтобы отпраздновать – и как это она не догадалась! – и устроить вечеринку?
      На мониторе появился Ричард. Лицо у него было заплаканное.
      Лейша рывком распахнула дверь. Ричард не собирался входить. Лейша поняла, что это были слезы не ярости.
      – Тони погиб.
      Лейша, словно ослепнув, вытянула вперед руку. Ричард остался неподвижен.
      – Его убили в тюрьме. Заключенные. На прогулке. Эти подонки вообразили, что имеют право убить ЕГО, потому что он лучше.
      Ричард крепко схватил ее за руку:
      – Да, мы лучше, но не кричим об этом, опасаясь задеть их чувства... Господи!
      Лейша высвободила руку, оцепенело глядя в искаженное лицо Ричарда.
      – Они били его по голове свинцовой трубой, а потом перевернули и...
      – Не надо! – всхлипнула Лейша.
      – Я приехал забрать тебя в Убежище, – тихо сказал Ричард. – В машине ждут Дэн Дженкинс и Вернон Балрисс. Мы отнесем тебя на руках, если понадобится. Тебе здесь находиться опасно. Твоя независимость раздражает. Надеюсь, ты понимаешь, что Убежище – наш единственный выход?
      Лейша закрыла глаза. Перед мысленным взором Лейши появился четырнадцатилетний Тони. Испанские нищие.
      – Я поеду.
      Никогда еще она не чувствовала такого гнева. В течение этой долгой ночи он накатывал, словно океанские волны. Лейша с Ричардом сидели в библиотеке, и даже объятия юноши были бессильны перед этой яростью. Гнев взрывался криком, выливался слезами, но ничто не приносило облегчения. В гостиной тихо переговаривались Дэн с Верноном.
      Холодным чужим голосом Лейша рассказала Ричарду, что собирается в Чикаго. Если Ричард, Дэн и Вернон посадят Лейшу в самолет, а Алиса встретит ее с профессиональными телохранителями, то ничего страшного не случится. Потом она обменяет обратный билет в Бостон на рейс в Коневанго, а оттуда на машине доедет с Ричардом до Убежища.
      – Все уже съезжаются, – сказал Ричард. – Дженнифер Шарафи взвалила на себя все. Она подмазывает поставщиков из Спящих такими деньгами, что те не могут устоять. А как быть с этим домом, Лейша? Что делать с твоими вещами?
      Лейша оглядела знакомый кабинет. Юридическая литература, красные, зеленые, коричневые корешки книг, выстроившиеся вдоль стен. Кофейная чашка, оставленная на письменном столе. Квитанция, которую она попросила сегодня у таксиста на память о счастливом дне, когда она сдала экзамены в адвокатуру. Голографический портрет Кенцо Иагаи.
      – Пропади все пропадом, – махнула Лейша.
      Ричард крепче обнял ее.
      – Что случилось? – спросила притихшая Алиса. – Похоже, мы не просто убираем дом, да?
      – Не отвлекайся, – ответила Лейша. Она выхватила из отцовского гардероба какой—то костюм. – Ты не хочешь взять что—нибудь для мужа?
      – Это не его размер.
      – А шляпы?
      – Нет, – сказала Алиса. – Лейша, что происходит?
      – Давай займемся делом! – Она свалила на полу всю одежду Кэмдена и, нацарапав на клочке бумаги "Для Благотворительного общества", бросила его сверху. Алиса стала выворачивать туда же содержимое комода.
      С окон уже сняли шторы, свернули ковры. Красноватые отблески света ложились на голый деревянный пол.
      – Что ты хочешь взять из своей бывшей комнаты? – спросила Лейша.
      – Я отобрала кое—какие вещи, – сказала Алиса. – Грузовик приедет в
      четверг.
      – Прекрасно. Что еще?
      – Оранжерея. Сандерсон поливал все подряд, поэтому некоторые растения...
      – Сандерсона уволим, – резко сказала Лейша. – Цветы можешь подарить больнице. Только проследи, чтобы туда не попали ядовитые растения. Пошли в библиотеку.
      Алиса медленно опустилась на свернутый коврик посреди спальни Кэмдена. Она подстриглась; каштановые клочья нелепо торчали вокруг широкого лица. Сестра еще больше располнела и очень напоминала мать.
      – Помнишь тот вечер, когда я сказала тебе, что беременна? – спросила Алиса. – Как раз накануне твоего отъезда в Гарвард?
      – Пошли в библиотеку!
      – Помнишь? – настаивала Алиса. – Господи, ты можешь хоть раз выслушать меня, Лейша? Почему ты так похожа на отца?
      – Я – не папа!
      – Черта с два! Но не в этом дело. Ты помнишь тот вечер?
      Лейша вышла. Алиса не сдвинулась с места. Через минуту Лейша вернулась:
      – Да.
      – Ты тогда чуть не расплакалась, – неумолимо продолжала Алиса. – Может, потому что я не собиралась в колледж? Но когда я обняла тебя, впервые за много лет – за много лет, Лейша! – почувствовала, что мы сестры. Несмотря на твои ночные прогулки по дому, на твои показушные споры с папой, на специальную школу, на потрясающе длинные ноги и золотые волосы – на всю эту чепуху. Тогда мне показалось, что я нужна тебе.
      – Что ты хочешь сказать? – спросила Лейша. – Что ты можешь сострадать только человеку, который попал в беду и нуждается в тебе? Что родственные чувства просыпаются у тебя, когда мне больно? Неужели в этом все вы. Спящие?
      – Нет. Я хочу сказать, что ты можешь быть сестрой только тогда, когда тебе плохо.
      Лейша пристально посмотрела на нее:
      – Ты глупа.
      – По сравнению с тобой – да.
      Лейша гневно вскинула голову. Ей было стыдно за свои слова, но они обе
      знали, что это правда. Но раздражение не проходило.
      – В день нашего двенадцатилетия, – продолжала Алиса, – Сьюзан подарила мне платье. Ты ушла в какой—то поход с ночевкой, которые все время устраивала твоя чудная школа. Шелковое платье, бледно—голубое, со старинными кружевами. Я была в восторге. Ведь Сьюзан купила его для меня, а для тебя компьютерную программу. Мне тогда казалось, что это была я сама. – Ее широкое, некрасивое лицо с трудом угадывалось в сумерках. – Но когда я в первый раз надела его, какой—то мальчишка крикнул: "Стащила платье у сестры, пока она спала?" и захохотал, как ненормальный.
      Я выбросила это платье. Сьюзан ничего не знала, но, думаю, она бы поняла. Твое было твоим, но и не твое – тоже. Так запрограммировал наши гены папа.
      – Значит, ты тоже ничем не отличаешься от завистливых нищих?
      Алиса поднялась с коврика. Медленно одернула помятую юбку, подошла и ударила Лейшу по губам.
      – Теперь ты понимаешь, что я существую?
      Лейша почувствовала привкус крови. Зазвонил телефон. Секретная личная линия Кэмдена. Алиса сняла трубку и спокойно протянула ее Лейше.
      – Тебя.
      – Лейша? Это Кевин. Мне позвонила Стелла Бевингтон по телефону, наверно, родители отняли у нее модем. Я услышал только, что ее бьет пьяный отец, и связь оборвалась. ВСЕ уехали в Убежище. Она недалеко от тебя, в Скоки. Надо бы попасть туда побыстрее. У тебя есть надежные телохранители?
      – Да, – соврала Лейша. Ее гнев наконец нашел выход. – Я справлюсь.
      – Не знаю, как ты ее вытащишь оттуда, – сказал Кевин. – Им известно, что она кому—то позвонила, может, ее избили до потери сознания...
      – Я справлюсь, – повторила Лейша.
      – С чем справишься? – спросила Алиса.
      – С тем, что наделали ваши люди с одной из нас. Семилетнюю девочку истязают родители, потому что она – Неспящая, потому что она лучше вас... – Она побежала по лестнице к взятой напрокат машине, на которой приехала из аэропорта.
      Алиса бежала следом:
      – Не бери эту машину, Лейша, ее могут выследить. Садись в мою.
      Алиса рывком распахнула дверцу потрепанной "тойоты", настолько устаревшей, что конусы И—энергетической установки торчали с обеих сторон, словно обвисшие щеки. Она втолкнула Лейшу на сиденье и втиснулась за руль. Ее руки не дрожали.
      – Куда?
      На Лейшу накатила слабость. Она не ела уже два, нет – три дня. С вечера накануне экзаменов.
      Она назвала адрес в Скоки.
      – Пересядь назад, – скомандовала Алиса, тормозя у обочины хайвэя. – Возьми из "бардачка" шарф и надвинь пониже на лоб.
      Здесь можно нанять телохранителя. Нам нужно хотя бы создать видимость охраны, Лейша. Я быстро.
      Она вернулась через три минуты с громадным детиной, одетым в дешевый темный костюм. Он втиснулся на переднее сиденье рядом с Алисой, не произнеся ни слова.
      Маленький дом выглядел довольно обшарпанно, свет горел только внизу, наверху было темно. На небе зажглись первые звезды.
      – Вылезайте и стойте здесь, у дверцы, – нет, встаньте на свет – и не предпринимайте ничего, если только на меня не нападут, – приказала Алиса телохранителю и пошла по дорожке. Лейша догнала сестру на полпути к пластиковой двери.
      – Алиса, что ты, черт побери, делаешь? Это я должна...
      – Тише. – Алиса бросила взгляд на телохранителя. – Тебя узнают. Имея Неспящую дочь, эти люди видели твои фотографии в журналах много лет, смотрели головидеофильмы о тебе. Они знают, что ты – будущий адвокат. А я для них – никто.
      – Алиса...
      – Ради Бога, вернись в машину! – прошипела Алиса и забарабанила в дверь.
      Лейша отошла в тень от ракиты. Открыл мужчина с непроницаемым лицом.
      – Агентство по защите детей. С вашего номера нам звонила маленькая девочка, – сказала Алиса. – Впустите меня.
      – Здесь нет маленьких детей.
      – Экстренный вызов первостепенной важности. Закон 186! Пропустите!
      Мужчина бросил взгляд на огромную фигуру телохранителя.
      – У вас есть ордер?
      – В данном случае он не нужен. Если вы меня не впустите, у вас будут огромные неприятности!
      Лейша плотно сжала губы. Никто не поверит этой бессмыслице... Разбитая губа болела.
      Мужчина посторонился и пропустил Алису.
      Телохранитель прошел вслед за ней. Лейша решила не вмешиваться.
      Три минуты спустя они вышли. Охранник нес ребенка. Лейша побежала к машине, открыла дверцу и помогла телохранителю положить девочку на сиденье. Телохранитель насторожился.
      – Вот, – сказала Алиса. – Здесь еще сто долларов, чтобы вы добрались до города.
      Телохранитель не спускал с них глаз, пока Алиса выводила машину.
      – Он отправится прямо в полицию, – с отчаянием сказала Лейша. – Иначе рискует вылететь из профсоюза.
      – Знаю, – ответила Алиса. – Но к тому времени нас уже в машине не будет.
      – Куда мы?
      – В больницу.
      – Алиса, мы не можем... – Лейша обернулась к заднему сиденью. – Стелла? Ты в сознании?
      – Да, – раздался тоненький голосок.
      Лейша нашарила выключатель освещения задней половины салона. Стелла вытянулась на сиденье с искаженным от боли лицом. Правой рукой она баюкала левую. Под левым глазом чернел синяк. Рыжие волосы грязные и всклокоченные.
      – Вы – Лейша Кэмден, – заплакала девочка.
      – У нее сломана рука, – сказала Алиса.
      – Милая... – у Лейши перехватило дыхание, – ...ты продержишься, пока мы отвезем тебя к доктору?
      – Да, – ответила Стелла. – Только не везите меня обратно домой.
      – Не повезем, – уверила ее Лейша. – Никогда. – Она посмотрела на Алису и увидела Тони.
      – До больницы примерно десять миль, – сказала Алиса.
      – Откуда ты знаешь?
      – Я когда—то лежала там с передозом, – коротко ответила Алиса. Она сгорбилась над рулем, что—то лихорадочно обдумывая. Лейша пыталась придумать, как избежать судебного преследования за похищение. Вряд ли они докажут, что ребенок пошел с ними добровольно. Стелла, конечно, подтвердит, но она, вероятно, будет non sui juris...
      – Алиса, мы не знаем номера страховки. Причем такого, который можно проверить по компьютерной сети.
      – Послушай, – обратилась Алиса к девочке. – Я скажу им, что ты моя дочь. Ты упала с большого камня, когда мы остановились перекусить на площадке для отдыха у шоссе. Мы едем из Калифорнии в Филадельфию навестить бабушку. Тебя зовут Джордан Ватроуз, тебе пять лет. Поняла, милая?
      – Мне почти восемь, – сказала Стелла.
      – Ты очень крупная пятилетняя девочка. Твой день рождения 23 марта. Запомнишь, Стелла?
      – Да, – голос малышки звучал тверже.
      Лейша во все глаза смотрела на Алису:
      – А ты запомнишь?
      – Конечно. Я же дочь Роджера Кэмдена.
      Алиса почти внесла Стеллу в приемное отделение маленькой больницы. Лейша отогнала машину в дальний угол стоянки под сомнительное прикрытие тощего клена и заперла ее. Поглубже надвинула шарф на лицо.
      Наверняка файлы всех полицейских участков и контор проката автомобилей уже содержат сведения об Алисе. В медицинские учреждения данные поступали медленнее. Возможно, сейчас в больнице все пройдет нормально. Но Алиса не сможет достать другую машину.
      А Лейша сможет.
      Она оглядела парковочную площадку. Роскошный "крайслер", фургон "икеда", ряд "тойот" и "мерседесов", старомодный "кадиллак—99" – она представила, как вытянется лицо владельца, когда он обнаружит пропажу автомобиля, – десять – двенадцать небольших дешевых машин, вертолет с пилотом в ливрее. И замызганный фермерский грузовик.
      Лейша подошла к грузовику. За рулем покуривал мужчина. Она вспомнила отца.
      – Привет, – сказала Лейша.
      Мужчина опустил стекло, но не ответил. У него были немытые каштановые волосы.
      – Видите вон тот вертолет? – звонко спросила Лейша. Мужчина равнодушно скользнул взглядом; с его места пилота не было видно. – Мой телохранитель думает, что я в больнице, лечу губу, как велел отец. – Она потрогала языком распухший рот.
      – Ну и?..
      Лейша топнула ногой:
      – Ну а я хочу смыться. Я дам вам 4000 кредиток за ваш грузовик. Наличными.
      Мужчина широко раскрыл глаза, отбросил сигарету и снова посмотрел на вертолет.
      – Не бойтесь, не надую, – попыталась усмехнуться Лейша. Колени у нее подгибались.
      – Покажи деньги.
      Лейша попятилась, чтобы водитель не смог до нее дотянуться. Достала деньги из сумочки. Она привыкла носить с собой крупные суммы – раньше с ней всегда был телохранитель.
      – Выходите с другой стороны, – скомандовала Лейша, – и заприте дверцу. Оставьте ключи на сиденье, чтобы я их видела. Потом я положу деньги на крышу, туда, где вам их будет видно.
      Смех мужчины напоминал скрип гравия.
      – Ну прям малютка Дабни Энг. Этому вас учат в ваших чудных школах?
      Лейша не имела ни малейшего представления о Дабни Энг. Она понимала, что этот тип пытается одурачить ее, и старалась не выдать своего презрения. Она думала о Тони.
      – Ну ладно. – Он выскользнул из кабины.
      – Заприте дверь!
      Он ухмыльнулся, снова открыл дверцу и запер ее. Лейша положила деньги на крышу, рывком распахнула переднюю дверцу, забралась внутрь, заперлась и подняла стекло. Мужчина рассмеялся. Трясущимися руками девушка вставила ключ в зажигание, завела грузовик и вырулила на улицу.
      Она медленно дважды объехала квартал. Мужчина уже ушел, а пилот вертолета все еще спал. Лейша боялась, что водитель может из вредности разбудить пилота, но все обошлось. Она припарковала грузовик и стала ждать.
      Спустя полтора часа Алиса вместе с нянечкой выкатили Стеллу на носилках. Лейша выпрыгнула из кабины:
      – Алиса, я здесь! – Темнота мешала рассмотреть выражение лица Алисы; оставалось только надеяться, что она не удивится при виде старенького грузовичка и что нянечка ничего не знает об их красной "тойоте".
      – Это Джулия Бергадон, моя подруга, я ей позвонила, пока вы лечили Джордан, – сказала Алиса. Няня равнодушно кивнула. Женщины помогли Стелле забраться в высокую кабину. Девочка выглядела одурманенной. Ее рука была в гипсе.
      – Как?.. – вымолвила Алиса, когда они отъехали.
      Полицейский вертолет приземлился на противоположном конце стоянки. Два полисмена направились к запертой машине Алисы.
      – Боже мой, – пробормотала Алиса. В голосе впервые прозвучал страх.
      – Они нас не выследят, – заверила Лейша.
      – Лейша! – с ужасом сказала Алиса. – Стелла спит.
      – Нет. Она отключилась под действием болеутоляющих.
      – А это нормально? Для... нее?
      – Мы можем терять сознание и даже засыпать под воздействием определенных веществ. Ты разве не знала?
      – Нет.
      – Мы так мало знаем друг друга, правда?
      Они ехали на юг. Наконец Алиса спросила:
      – Куда мы отвезем ее, Лейша?
      – Не знаю. Полиция в первую очередь будет проверять всех Неспящих...
      – Тебе нельзя так рисковать, – устало сказала Алиса. – Все мои друзья – в Калифорнии. На этой колымаге далеко не уедешь.
      – Конечно.
      – Что же делать?
      – Дай подумать.
      На выезде со скоростной магистрали стояла телефонная будка. Линия Кевина может прослушиваться.
      Линия Убежища прослушивается наверняка.
      К кому обратиться?
      Лейша закрыла глаза. Сьюзан Меллинг? Но бывшая мачеха Алисы, наследница Кэмдена, слишком заметная фигура – на нее сразу же упадет подозрение. Надо найти кого—то, никак не связанного с Алисой. Это мог быть только Спящий. Но кому Лейша может довериться, и есть ли такие? Вправе ли она так рисковать?
      Она долго стояла в темной телефонной будке. Потом вернулась к грузовику. Алиса спала, запрокинув голову на спинку сиденья. Тонкая струйка слюны стекала по подбородку. Лицо выглядело бледным и измученным. Лейша вернулась к телефону:
      – Стюарт? Стюарт Саттер?
      – Да?
      – Это Лейша Кэмден. – Она рассказала ему все без утайки. – Мне нужна помощь, Стюарт. – Лейшу била дрожь. В свисте ветра ей слышалось тонкое завывание попрошайки. И в собственном голосе.
      – Ладно, – сказал Стюарт. – Моя двоюродная сестра живет в Рипли, недалеко от той дороги, по которой вы поедете на восток. Это штат Нью—Йорк; там моя лицензия действительна. Я предупрежу сестру о вашем приезде. В молодости она была большой активисткой. Ее зовут Джанет Паттерсон.
      – Почему ты так уверен, что она захочет вмешаться? Ее могут посадить в тюрьму. И тебя тоже.
      – Она провела в тюрьмах почти полжизни. Участвовала в политических протестах чуть ли не со времен Вьетнама. Не волнуйся. Теперь я твой адвокат. Я объявлю, что Стелла находится под охраной штата. Это будет нетрудно при наличии истории болезни в больнице. Потом ее можно передать приемным родителям в Нью—Йорк. Я знаю справедливых и добрых людей. Что до Алисы...
      – Стелла – гражданка Иллинойса. Ты не можешь...
      – Нет, могу. Как только ученые обнародовали свои открытия о продолжительности жизни Неспящих, на законодателей обрушились испуганные и завистливые избиратели. В результате появилась уйма противоречивых и глупых законов. Пока они в силе, я открою немыслимо запутанное дело. В процессе судебного разбирательства ребенка не имеют права вернуть родителям. Но Алисе понадобится защитник, имеющий лицензию в Иллинойсе.
      – У нас есть такой, – сказала Лейша. – Кандас Холт. Нет, Неспящий не годится.
      – Положись на меня, Лейша. Я найду хорошего адвоката. Ты плачешь?
      – Нет, – всхлипнула Лейша.
      – О Боже. Ублюдки. Мне очень жаль, Лейша.
      Она вернулась к грузовику. Алиса все еще спала, Стелла была без сознания. Лейша как можно аккуратнее захлопнула дверцу. Двигатель чихнул и взревел, но сестра не проснулась.
      В тесной и темной кабине с ними ехало множество людей: Стюарт Саттер, Тони Индивино, Сьюзан Меллинг, Кенцо Иагаи, Роджер Кэмден.
      Она вела с ними мысленный разговор.
      Стюарту Саттеру сказала: "Предупреждая о Морхаузе и Кеннеди, ты рисковал своей карьерой. Теперь ты рискуешь двоюродной сестрой ради чужого ребенка. И ничего не выигрываешь. Как и Сьюзан, которая отказалась от собственной жизни ради папиной мечты. Контракт, выгодный только одной стороне, не контракт; это знает любой первокурсник".
      "Вы не учли всех тонкостей торговли, мистер Иагаи. Если Стюарт дал мне что—то, а я даю что—то Стелле, и спустя десять лет Стелла станет благодаря этому другим человеком и поделится с кем—то незнакомым – это прекрасно. В этой экологии торговли каждое звено необходимо, невзирая на отсутствие прямых контрактов. Нужна ли лошади рыба? Бесспорно".
      Теперь ей было что ответить Тони: "Да, в Испании есть нищие. Но там есть и еще кое—что. Отринь попрошаек – и ты отринешь всю страну, обделишь ее своим милосердием. Именно этого добивалась беременная, испуганная Алиса так много лет назад. Она хотела помочь МНЕ, а я не позволила, потому что не нуждалась в помощи. А теперь все наоборот. Нищим так же важно помогать другим, как и получать помощь".
      Наконец она УВИДЕЛА ОТЦА. С сияющими глазами он держал экзотические цветы. "Ты был не прав. Алиса – особенная. О папа, до чего же она особенная!"
      И вдруг она испытала необыкновенную легкость. Лейше показалось, что ее пронизывает свет, уходя в иные миры.
      Она везла спящую женщину и искалеченного ребенка на восток, к границе штата.

Глава 8.