— Ну вот видишь? Ты не хуже моего понимаешь, что это сумасшествие.

Чарлз еле слышно ругнулся и проворчал что-то о том, что у нее уши лучше, чем у кролика. Воспользовавшись паузой, Элли продолжила наступление:

— И что, собственно говоря, я выиграю, соблазнив тебя?

— Я мог бы тебе сказать, но не уверен, что твои нежные уши готовы это воспринять.

Лицо Элли залилось краской, сравнявшись по цвету с ее волосами.

— Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду не это, — сквозь губы процедила она.

— Ах, моя змееподобная жена! — вздохнул Чарлз.

— Я вот-вот потеряю терпение, милорд!

— В самом деле? Я этого не заметил.

Элли никогда раньше не испытывала желания кого-либо стукнуть, но сейчас ей очень захотелось это сделать. Его насмешливый, дьявольски самоуверенный тон выводил из равновесия.

— Чарлз…

— Прежде чем ты продолжишь свою фразу, — перебил он, — позволь мне объяснить, почему тебе следует самым серьезным образом отнестись к моему предложению о соблазнении.

— Ты уже составил список? — растягивая слова, спросила она.

Он неопределенно помахал рукой:

— Пусть не в прямом смысле. Но в принципе я всегда сопоставляю “за” и “против”. Вот и сейчас у меня в голове вырисовались ключевые причины.

— Очень на тебя похоже.

Чарлз улыбнулся, видя ее потуги на сарказм.

— Естественно, они не выстроены в ряд по степени важности. — Поскольку Элли никак на это не отреагировала, Чарлз добавил:

— И здесь не придется сопоставлять, что выше — благо Англии или вероятность падения неба.

Элли страшно хотелось вышвырнуть Чарлза из спальни. Однако вопреки этому желанию она неожиданно для себя сказала:

— Продолжай.

— Хорошо, дай мне подумать. — Чарлз молитвенно сложил руки и принял позу поудобнее, чтобы выиграть время. До того как Элли упомянула о списке, Чарлзу и в голову не приходило его составлять. Он посмотрел на жену, которая нетерпеливо притопывала ногой. — Ладно, для начала мы должны озаглавить этот список.

Она с подозрением посмотрела на него, и он понял:

Элли догадывается, что он сочиняет список на ходу. Ничего, это не проблема, решил он. Не так уж трудно будет это сделать.

— Озаглавить? — переспросила Элли.

— Ну да. Скажем, так: “Причины, по которым Элли следует соблазнить Чарлза”. Или лучше так: “Причины, по которым Элли следует попытаться соблазнить Чарлза”. — И добавил в стороку:

— Хотя исход мне совершенно ясен.

Элли лишь холодно посмотрела на мужа, а Чарлз продолжил свои размышления:

— Я имел в виду, что нет оснований бояться того, будто ты потерпишь неудачу.

— Я знаю, что ты имел в виду. Чарлз хитро улыбнулся:

— Ну да, разумеется, знаешь. Перейдем к первому пункту?

— Пожалуйста.

— Я начну с самого простого. Пункт первый. Тебе это понравится.

Элли очень хотелось ему возразить, но она подозревала, что это было бы ложью.

— Пункт второй. Это понравится мне. — Подняв на нее глаза, он улыбнулся. — В этом я абсолютно уверен.

Элли прислонилась к стене, внезапно почувствовав слабость.

Чарлз откашлялся.

— Что логично приводит к пункту третьему. Поскольку мне это приятно, у меня нет никаких причин искать удовольствия на стороне.

— То, что ты женат на мне, — вполне достаточная для этого причина!

— Да, так должно быть, — согласился он. — Но я должен признать, что я не самый благородный и богобоязненный из мужчин. Мне необходимо узнать, действительно ли женитьба несет блаженство и умиротворение.

Элли презрительно фыркнула.

— После этого, — продолжал Чарлз, — я стану образцовым мужем, в чем совершенно уверен.

— В другом своем списке ты написал, что мечтаешь о разумном светском браке, таком, когда ты можешь заводить романы на стороне.

— Это было до того, как я встретил тебя, — жизнерадостным тоном сообщил Чарлз. Элли уперла-таки руки в бока.

— Я уже говорила тебе, что этот аргумент не проходит.

— Но ведь это правда! Если быть честным, то мне и в голову не приходило, что я могу найти жену, которой хотел бы остаться верен. Я не стану говорить, что влюблен в тебя…

Почему-то от этих слов у Элли упало сердце.

— ..но думаю, что могу полюбить тебя с течением времени при соответствующем отношении ко мне с твоей стороны.

Элли скрестила руки на груди.

— Ты готов наплести что угодно, лишь бы соблазнить женщину, правда?

Чарлз поморщился. Кажется, его слова прозвучали несколько грубовато, вовсе не так, как ему хотелось бы.

— Ты не права, — пробормотал он.

Элли приподняла бровь, и это напомнило Чарлзу выражение лица его покойной няни, когда она бывала очень недовольна своим воспитанником. Чарлз вдруг почувствовал себя ребенком, которого отчитывают за прегрешения, — весьма неприятное ощущение для мужчины его возраста и положения.

— Черт возьми, Элли! — взорвался он, вскакивая с кровати. — Я хочу заняться любовью со своей женой! Разве это такое уж большое преступление?

— Но ты не испытываешь к ней никаких добрых чувств.

— Я испытываю к тебе самые добрые чувства. — Чарлз нервно провел рукой по волосам. — Ты нравишься мне больше, чем любая другая женщина, которую я до этого встречал. Ты думаешь, почему я женился на тебе?

— Потому что без меня все твое состояние перешло бы к противному кузену Сесилу.

— Филиппу, — рассеянно поправил ее Чарлз. — Но я мог бы жениться на ком-нибудь другом, чтобы спасти свое состояние. Поверь, я мог бы выбрать какую-нибудь подстилку в Лондоне.

— Выбрать подстилку? — ужаснулась Элли. — Как ты можешь говорить такие ужасные вещи? Ты совсем не уважаешь женщин?

— Когда ты последний раз была в Лондоне и окуналась в водоворот светской жизни?

— Ты же знаешь, что я никогда…

— Вот именно. Поверь, если бы тебе представилась возможность встретиться с дебютантками, ты бы поняла, о чем я говорю. В прошлом году я встретил всего одну девицу, у которой хоть что-то имелось в голове, но она уже была влюблена в кого-то другого.

— Вот уж поистине свидетельство того, что у нее хоть что-то имелось в голове!

Чарлз великодушно пропустил эту колкость мимо ушей.

— Элли, — мягким, увещевающим тоном сказал он, — ну из-за каких таких причин наш брак не может быть настоящим?

Элли открыла было рот для возражения, но не нашлась, что сказать. То, что приходило в голову, казалось малоубедительным и несущественным. Как могла она объяснить, что просто-напросто не чувствовала себя готовой к интимной жизни? У нее не было рационального объяснения и весомых аргументов, у нее не было ничего, кроме ощущения, что она еще не готова.

И даже если бы она попыталась что-то объяснить Чарлзу, вряд ли бы объяснения прозвучали убедительно. Тем более сейчас, когда его постоянные домогательства лишали ее сил, пробуждая желание.

— Элли, — сказал Чарлз. — Рано или поздно ты осознаешь, что хочешь меня.

Она удивленно подняла на него глаза. Уж не прочитал ли он ее мысли?

— Хочешь, я докажу это? — пробормотал Чарлз. Поднявшись, он направился к ней. — Что ты испытываешь, когда я делаю вот так? — Протянув руку, он легонько погладил ее пальцами по щеке.

— Ничего, — испуганным шепотом ответила Элли, чувствуя, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой.

— В самом деле? — Его улыбка была ленивой. — А вот я испытываю массу ощущений.

— Чарлз…

— Ш-ш… А что ты чувствуешь, когда я делаю вот так? — Нагнувшись, он осторожно сжал зубами мочку ее уха.

Элли сглотнула, стараясь не замечать, что его горячее дыхание опаляет ей кожу.

Его рука скользнула ей за спину и притянула к его пышущему теплом телу.

— А как ты отнесешься к этому? — Он положил ладонь ей на ягодицы и легонько ущипнул.

— Чарлз! — ахнула Элли.

— Чарлз — да или Чарлз — нет? — пробормотал он. Элли ничего не сказала — она не могла выдавить из себя ни звука, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Чарлз хмыкнул.

— Я воспринимаю это как да.

Он тут же прижался ртом к ее губам. И чтобы удержаться на кровати, Элли прильнула к нему. Ей страшно не нравилось, что Чарлз все это с нею проделывает, но еще больше не нравилось то, что ей было приятно. Этот отъявленный волокита почти сознался, что и в браке не откажется от любовных интрижек, но тем не менее стоило ему лишь дотронуться до нее, как она плавилась быстрее масла на сковороде.

Видимо, эта способность и объясняла его успехи в амурных делах. Правда, он уверял, что хочет сохранить ей верность, но можно ли ему верить? Женщины, должно быть, падали к нему в постель одна за другой — она сама могла служить тому примером. Мог ли он оказать им всем сопротивление?

— Ты как мед, — хрипло сказал Чарлз, покусывая уголки ее губ. — У тебя ни с чем и ни с кем не сравнимый вкус.

Элли почувствовала, как опрокидывается на постель и сверху на нее наваливается тяжелое тело. Чарлз был не просто возбужден, казалось, он обезумел от страсти, и понимание этого не могло не льстить ее женской гордости. Она осторожно положила руку на его мощную шею. Мышцы вздрогнули под ее пальцами, и она тут же отдернула руку.

— Нет-нет, — поспешил сказать Чарлз и снова притянул ее руку. — Сделай еще раз.

Элли снова дотронулась до него, удивляясь тому, что у него такая горячая кожа.

— Чарлз, — шепотом проговорила она. — Мне не следует…

— Ты должна, — горячо возразил он. — Ты непременно должна.

— Но ведь…

Он заставил ее замолчать, поцеловав в губы, и Элли позволила ему это. Она не могла говорить, не могла протестовать, да и смутно осознавала, что никакого желания протестовать у нее нет. Она приподнялась, инстинктивно стремясь к нему, и тихонько ахнула, когда ее груди вжались в его тело.

Он назвал ее по имени и что-то тихонько пробормотал. Элли потеряла ощущение времени. Не было ничего вокруг, кроме этого мужчины и наслаждения…

Элли навострила уши.

…и стука в дверь.

— Чарлз, — прошептала она, — я думаю…

— А ты не думай.

Стук, на сей раз уже более громкий, повторился.

— Кто-то под дверью.

— Никто не может быть столь жесток, — пробормотал Чарлз над самым ее ухом. — Или столь глуп.

— Элли! — услышали они и сразу же узнали голос Джудит.

— Проклятие! — ругнулся Чарлз, скатываясь с Элли. Никто другой не смог бы заставить его укротить свое желание. Кроме малышки Джудит. Он сел в кровати и застегнул рубашку. Тем временем Элли направилась к двери, на ходу торопливо поправляя одежду. Он улыбнулся при виде ее попыток пригладить волосы. Он таки основательно их растрепал.

Элли открыла дверь и увидела на пороге Джудит. Нижняя губа у девочки тряслась. Элли наклонилась к малышке.

— Джудит, что случилось? — спросила она. — Ты почему такая печальная?

— Я не печальная! Я разъяренная!

И Элли, и Чарлз не могли сдержать улыбок.

— Ты, может, зайдешь? — как можно серьезнее спросила Элли.

Джудит величественно, как королева, кивнула и вошла в спальню.

— О, добрый вечер, Чарлз!

— Добрый вечер, Джудит! Приятно видеть тебя. Я думал, ты уже отправилась спать.

— Я бы уже отправилась, да мисс Доббин украла мой пудинг.

Чарлз недоуменно взглянул на Элли. Его жена пыталась подавить улыбку. Она явно что-то об этом знала.

— Она объяснила тебе причину? — спросила Элли. Джудит недовольно скривила губы.

— Она сказала, что я плохо вела себя, когда мы учились писать буквы.

— А ты в самом деле плохо себя вела?

— Ну, может, самую малость. Но не настолько, чтобы отбирать у меня пудинг.

Элли повернулась к Чарлзу:

— Какой сегодня был пудинг?

— Земляничный, из заварного крема, с корицей, — ответил Чарлз. — Действительно, очень вкусный.

— Мой любимый, — пробормотала Джудит. — И еще любимый пудинг мисс Доббин.

— Мой тоже, — сказала Элли, положив руку себе на живот, поскольку уловила внутри урчание.

— Должно быть, тебе не следовало пропускать ужин, — заметил Чарлз.

Элли бросила на него колючий взгляд и повернулась к Джудит:

— Я ведь обещала тебе помочь, если случится такая беда, верно?

— Да, потому-то я и здесь сейчас. Я заслужила пудинг! И я докажу это!

Боковым зрением Элли видела, что Чарлз трясется от сдерживаемого смеха. Она снова сосредоточила свое внимание на Джудит и спросила:

— В самом деле?

— Угу! — Девочка энергично закивала головой. — Я принесла свою тетрадь. Ты можешь убедиться, что у меня буквы написаны отлично. Даже “Z”, хотя это страшно трудная буква.

Элли взяла в руки тетрадь, которую Джудит вынула из-за спины. Она была несколько помята, но были отчетливо видны строчки прописных и строчных букв.

— Очень хорошо, — пробормотала Элли. — Вот только нет ли лишней палочки в букве “М”?

— Что? — испуганно воскликнула Джудит.

— Я пошутила, — поспешила сказать Элли и, повернувшись к Чарлзу, добавила:

— Тебе придется извинить нас. У меня и Джудит очень важное дело.

— Как хозяин дома, — с притворно озабоченным выражением лица проговорил Чарлз, — я должен быть осведомлен о любых тайных и закулисных заговорах, которые могут готовиться.

— Отлично, — сказала Элли. — Мы хотим проскользнуть на кухню, чтобы раздобыть еще одну порцию десерта для Джудит. — И, услышав урчание у себя в животе, добавила:

— И пожалуй, для меня тоже.

— Я должен это пресечь, — сказал Чарлз.

— Ой, Чарлз, не делай этого! — воскликнула Джудит.

— Если я тоже не войду в число заговорщиков. — Он повернулся к Элли. — И потом, я думаю, тебе не следует одной ходить на кухню.

— Джудит и я можем великолепно справиться сами! — рассердилась Элли.

— Разумеется, но вам со мной будет гораздо веселее.

Джудит взяла Элли за руку и потянула к выходу.

— Он прав. Чарлз бывает очень веселым, если пожелает. Чарлз взъерошил девочке волосы.

— Только когда пожелаю?

— Иногда ты бываешь чуточку суровым.

— Я все время говорю ему то же самое, — сочувственно пожала плечами Элли.

— Ну-ну, — не согласился Чарлз. — Обычно ты говоришь мне прямо противоположное. Вероятно, если бы я был более суров с тобой.., гм… Мои успехи были бы более значительны.

— Думаю, нам пора идти, — быстро сказала Элли, подталкивая Джудит к дверям.

— Трусиха, — шепнул Чарлз, проходя мимо Элли.

— Можешь называть это трусостью, — тоже шепотом ответила Элли, — но я назвала бы это здравомыслием. Джудит всего шесть лет.

— Мне уже почти семь, — заявила Джудит.

— И она все слышит, — добавила Элли.

— Как все дети, — пожал плечами Чарлз.

— Тем больше оснований быть осторожным, когда говоришь.

— Так мы идем на кухню или нет? — спросила Джудит, нетерпеливо топнув ножкой.

— Идем, разумеется, малышка, — сказал Чарлз, направляясь к двери и беря девочку за руку. — Только мы должны вести себя тихо. Очень тихо.

— Вот так тихо? — шепотом спросила Джудит.

— Даже еще тише. А ты… — Он повернулся к Элли. — Ты помолчи.

— А я ничего и не говорю, — возмутилась Элли.

— Я слышу, как ты думаешь, — ответил Чарлз, пошевелив бровями.

Джудит хихикнула.

Элли тоже не сдержала смешка. Оказывается, ее муж способен превратить заурядную прогулку на кухню в романтическое приключение для юной Джудит.

— А ты слышишь, как я думаю? — спросила Джудит.

— Конечно. Ты думаешь о земляничном пудинге. Джудит ахнула и повернулась к Элли.

— А ведь он прав!

Чарлз заглянул Элли в глаза — взгляд у него был откровенно чувственным.

— А ты можешь слышать, как я думаю? Элли замотала головой.

— Вероятно, так оно и есть, — согласился он. — Иначе бы ты покраснела.

— Посмотри! — взвизгнула Джудит. — Она краснеет! Она знает, о чем ты думаешь!

— Разумеется, знаю, — призналась Элли.

— А о чем он думает? — заинтересованно спросила Джудит.

— Боже мой, — быстро среагировала Элли. — Мы уже рядом с кухней! Рот на замок, Джудит! Чарлз ведь сказал, что мы должны вести себя тихо.

Все трое на цыпочках вошли на кухню, которая подверглась, как отметила Элли, основательной уборке после пожара. Кажется, обгоревшая духовка снова действовала. Элли страшно захотелось заглянуть внутрь и осмотреть лоток. Возможно, когда Чарлз отвернется…

— Как ты думаешь, где мсье Бельмон спрятал пудинг? — обратился Чарлз к Джудит.

— Может, в буфете? — высказала предположение та.

— Отличная идея! Давайте посмотрим.

Пока Чарлз и Джудит шарили по буфетам, Элли бесшумно, но решительно бросилась к духовке. Бросив взгляд на мужа и удостоверившись, что он и Джудит заняты поисками, она сунула голову внутрь.

Ей хватило нескольких мгновений, чтобы убедиться в том, что лоток находится точно в том положении, в каком она его оставила.

— Очень странно, — пробормотала она, быстро вынув голову из духовки.

— Ты что-то сказала? — спросил, не оборачиваясь, Чарлз.

— Нет, — солгала она. — Нашли?

— Нет. У меня такое впечатление, что его унесли с кухни. Но мы нашли весьма аппетитный на вид торт с кремом и глазурью.

— С кремом и глазурью? — заинтересовалась Элли.

— М-м… Да, уверен в этом.

Элли поверила ему, увидев, как он облизывает палец.

— Это просто здорово, Элли! — защебетала Джудит, запуская палец в торт и отламывая глазированную корочку.

— Вы хотите съесть торт? — спросила Элли.

— Нет.

— И я нет.

— От этой глазированной корочки можно заболеть.

— Это так печально, — проговорил Чарлз, снова облизывая палец. — Но это так вкусно!

— Попробуй, Элли! — предложила Джудит.

— Ну ладно! Но только с кусочком торта.

— Тогда будет не тот эффект, — возразил Чарлз. — Джудит и я хотим полностью лишить торт глазированной корочки, пусть мсье Бельмон поломает поутру голову над загадкой.

— Он не будет от этого в восторге, я уверена, — сказала Элли.

— Он никогда не бывает в восторге.

— Чарлз прав, — подтвердила Джудит. — Он постоянно брюзжит и кричит на меня по-французски.

Чарлз протянул Элли измазанный кремом палец.

— Попробуй, Элли. Я знаю, тебе хочется. Элли покраснела. Его слова показались ей такими же неприличными, как и те, когда он пытался соблазнить ее в спальне. Она успела увернуться от его пальца.

— Жаль, — вздохнул Чарлз. — А я думал, ты сделаешь это.

— Сделаешь что? — спросила Джудит.

— Ничего, — проговорила Элли "и, чтобы не показаться законченной трусихой, дотронулась своим пальцем до пальца Чарлза, подцепила корочку и сунула в рот. — Ой, до чего же вкусно! — признала она..

— Я же тебе говорила, — сказала Джудит. Элли отказалась от попыток изображать из себя полную достоинства леди. Им троим хватило всего трех минут, чтобы лишить торт глазированной корочки.