С тяжелым сердцем она подумала о Бетт. Неужели её бесконечная вражда с Полом так никогда и не кончится? И что за странное увлечение юношами? Неужели Бетт сама не понимает, что над ней станут подтрунивать, а потом и откровенно издеваться. Такое ведь вполне может случиться, история подобные примеры знает. Впрочем, тут Дженни сознавала свое полное бессилие - всякий раз, когда она сталкивалась с упрямством Бетт, у неё опускались руки.
      А вот уходу строптивой кузины Дженни даже порадовалась: теперь, благодаря её отсутствию, она сможет встретиться с Полом без свидетелей.
      Она снова села и, достав из сумочки маленькое зеркало, принялась в тысячный раз изучать свое новое лицо. Дженни до сих пор не верилось, что смотрящая на неё миловидная женщина с изящным прямым носиком это она сама.
      Услышав, как хлопнула дверь приемной, она быстро спрятала зеркальце в сумочку и захлопнула её. И - затаила дыхание. Вот Пол прошагал к Элси. Еще пять минут спустя, когда его шаги наконец послышались в холле, Дженни сидела ни жива ни мертва; бедняжка настолько перенервничала, что лоб и верхняя губа покрылись бусинками пота. Увидев, что дверь открывается, Дженни невольно вздрогнула.
      - Как, Джинни! - пророкотал приятно изумленный голос Пола. - Откуда ты взялась, Джинни? Какими судьбами? Давно ты здесь?
      Дженни с остановившимся сердцем повернулась к нему; в лице её не было ни кровинки.
      - Я приехала полчаса назад, Пол, - еле слышно пролепетала она.
      - Джинни! Джинни! - И без того крупное лицо Пола от радости совсем расплылось. - Джинни! - Повторил он, качая головой.
      - Ну как, Пол?
      - Джин-ни! - Он шагнул к Дженни и, взяв обе её руки в свои, произнес, не спуская с неё глаз: - Вот, значит, в чем крылась твоя тайна.
      Судорожно сглотнув, Дженни выдавила:
      - И... как тебе?
      - Я... даже не знаю, - запинаясь, произнес Пол. - Ты... ты мне и так нравилась, Джинни.
      - Но ведь это по-прежнему я, правда? Просто... мне всегда хотелось от него избавиться, а Бен сказал, чтобы я это непременно сделала.
      - Бен? - переспросил Пол, мотнув головой.
      - Да; он был единственным, с кем я когда-либюо заговаривала на эту тему. Он хотел, чтобы я сделала операцию, пока он ещё жив, но я не смогла. И это... в этом и заключалась его последняя воля.
      Лицо Пола посерьезнело. Полным участия голосом он произнес:
      - Господи, Джинни я даже не подозревал, что тебя это так заботило. Я ведь мог бы и сам что-нибудь для тебя придумать, но... мне даже в голову не приходило предложить тебе что-либо подобное.
      - Да, Пол, я все понимаю, но все же... - она отступила на шаг. - Что ты об этом думаешь? Лучше стало или нет?
      Губы её мелко дрожали, глаза, полные мольбы и надежды, расширились. Пол, все ещё не выпуская её рук из своих огромных ладоней, придирчиво осмотрел её с головы до ног и лишь потом ответил:
      - Да, Джинни, ты изменилась полностью. И - да, так стало лучше. В этом нет никаких сомнений. Более того, скажу, что ты стала настоящей красавицей!
      - Но... ты не одобряешь того, что я сделала, да?
      - Ну что ты, Джинни, конечно же - нет! - с горячностью воскликнул Пол, сжимая её руки. - Я просто несколько огорошен, но... я искренне счастлив за тебя! А где ты это сделала?
      - В клинике Беллинга.
      - О, это здорово, он в своем деле настоящий дока. Лучшего места ты и выбрать не могла. Сядь и расскажи мне все по порядку. Подробно, с самого начала.
      И вот, все так же не отрывая рук от рук Пола, она рассказала ему про операцию, про доктора Беллинга и про косметологов из клиники, про дорогой магазин одежды, где две женщины-продавщицы суетились вокруг нее, предлагая самые изысканные туалеты. А закончила Дженни словами:
      - Представляешь, Пол я потратила целых пятьсот фунтов... Пятьсот фунтов стерлингов - и на себя! С ума сойти можно, да?
      - Ну что ты, Джинни, лучшего способа потратить эти деньги ты и придумать не могла. А что теперь? Что ты собираешься делать дальше? Как жить?
      - Прежде всего мне нужна квартира. В районе Брамптон-Хилл, например. Там сейчас как раз старые особняки под многоквартирные дома перестраивают.
      - Отлично. Я страшно рад, что ты будешь неподалеку от нас. Это ведь такое счастье, когда ты рядом! Молодец, Джинни, я очень за тебя рад. - С этими словами, он встал и наконец выпустил её руку. - Удивительно - вы, как-никак, сестры, а в ней нет от тебя буквально ни капли. Я сто лет уже пытался найти хоть какие-то черты сходства, но нет - вы с ней как два полюса.
      - Ты несправедлив к ней, Пол.
      - Что? - Он круто развернулся и брови его, поначалу изумленно взметнувшиеся вверх, угрожающе сдвинулись вместе. - Ты не шутишь, Джинни? Ты и правда так считаешь?
      - Да, Пол.
      - Но ты ведь сама видишь, как она себя ведет! Это ведь совершенно невыносимо!
      - Да, но... - Дженни запнулась и покачала головой. Она не могла произнести, что и для Бетт, изолированной в конце коридора, такое существование было невыносимым. Дженни даже сожалела, что у Бетт было чем козырнуть - сочувствия к кузине она уже давно не питала. - Это не мое дело, - продолжила она. - Я просто не хотела бы вмешиваться, Пол. Не хотела бы становиться на одну сторону... против другой.
      - Я просто тебя не понимаю, Джинни... По отношению к Бетт, по крайней мере. Она, конечно, к тебе привязана, хотя и по-своему, но ведь всю жизнь только и делала, что ездила на тебе.
      - Может быть, Пол, мне самой так хотелось. Ведь свободных людей - а я человек свободный - не так-то просто принудить делать то, что им не по душе. Мы с Бетт вместе росли; кроме неё и её матери у меня и родных-то больше не было. Должно быть, это все и объясняет. Вдобавок мне всегда хотелось, чтобы Бетт была счастлива, ведь несмотря на всю красоту и веселый нрав, она так никогда и не знала счастья. Даже в молодости.
      Пол едва не поперхнулся, затем быстро взглянул на часы и произнес внезапно уставшим голосом:
      - Пожалуй, мне пора; вечерок непростой выдался.
      - Ты хоть поужинал?
      Пол криво улыбнулся.
      - Нет, Джинни. Впрочем, если помнишь, я никогда не любил есть на кухне. А новый порядок теперь гласит: либо на кухне, либо в нетопленной столовой... - Он выжидательно замолчал, но, видя, что Дженни ничего говорить не собирается, закончил: - Как бы то ни было, теперь это значит для меня все меньше и меньше.
      Сердце Дженни сжалось.
      - О, Пол, не говори так!
      - Увы, это так, Джинни. Извини, но мне пора. - Он легонько прикоснулся к её щеке, ещё раз всмотрелся в её лицо и произнес: - Только внутри не меняйся, хорошо?
      - Этого уже бояться не стоит, - улыбнулась Дженни.
      - Мало ли что взбредет в твою женскую голову.
      - Я уже добилась чего хотела, - рассмеялась Дженни.
      - Ну и замечательно. Спокойной ночи, Джинни.
      - Спокойной ночи, Пол.
      С минуту после его ухода Джени сидела, задумчиво сцепив руки, и смотрела перед собой. Потом, заслышав шум мотора его отъезжавшей машины, встала и прошла в свою комнату.
      Ее новые чемоданы уже стояли возле кровати. Дженни прошагала прямо к гардеробу и, распахнув дверцу, снова, в очередной раз, посмотрела на себя в зеркало.
      - Чего ради? - прошептала она вдруг своему отражению. Вся радость, все возбуждение из-за её волшебного превращения внезапно схлынули, уступив место тоске и отчаянию. Дженни ещё никогда не ощущала себя настолько одинокой. Еще раз взглянув в зеркало, она громко сказала себе самой: Убирайся отсюда как можно быстрее, дуреха несчастная! Чтоб твоего духа здесь больше не было!
      И проследила, как её отражение медленно кивнуло в ответ...
      Около девяти часов в дверь позвонили. Телефон весь вечер молчал, а у Бетт был ключ - значит, это чужие, догадалась Дженни. Возможно, какие-нибудь соседи, которые решили, что быстрее самим зайти к доктору, чем звонить по телефону. Открыв дверь, Дженни едва не остолбенела: на пороге стояла Лорна. Ни слова не говоря, девочка метнулась мимо неё в холл.
      - А где...? - Не закончив фразы, Дженни высунулась наружу и огляделась по сторонам. Площадь была пуста. Дженни быстро заперла дверь и поспешила следом за Лорной в гостиную.
      - Что случилось?
      Лорна стояла посреди комнаты, прижав ладонь ко рту.
      - Что с тобой, родная моя? - взволнованно спросила Дженни.
      Приблизившись к Лорне, она привлекла её к себе и обняла. Плечи девочки сотрясались от сдерживаемых рыданий.
      - О, тетя Дженни, - вскричала она. - Я ненавижу маму! Слышите, я ненавижу ее!
      - О, Лорна, не говори так! - взволнованно промолвила Дженни. - Что случилось? Что тебя так огорчило? - Она увлекла девочку к камину. - Сними пальто и сядь. Она помогла Лорне избавиться от пальто с шапочкой и усадила на диван. - Что случилось - расскажи мне.
      - О, тетя Дженни, тетя Дженни... - жалобно лопотала Лорна.
      - Ну же, успокойся, малышка, - Дженни погладила девочку по голове. Не плачь, прошу тебя. Расскажи мне, что у вас там стряслось.
      Наконец Лорне удалось унять слезы. Возведя к Дженни заплаканные глаза, она прошептала:
      - И все-таки я её ненавижу!
      - Лорна, нельзя такое говорить! - твердо сказала Дженни. - Ты не имеешь права. Что бы Бетт ни натворила, не забывай, что она твоя мать! Но что случилось?
      Лорна сползла на пол и облокотившись на стоявший возле камина пуфик, опустила голову на руки. Потом начала:
      - В клуб мы попасть не смогли - там людей было, как сельдей в бочке, но нам сказали, что танцы идут в Бороу-Холле. Прежде она про Бороу-Холл и слушать не хотела, а тут - стоило только Брайану рот раскрыть, - сразу начала перд ним хвостом вертеть. - Лорна даже содрогнулась. - Притворилась, будто её вдруг любопытство обуяло, а тут ещё Брайан встретил знакомого парня и пригласил пойти с нами. Мне этот парень сразу не понравился, и, видимо, я дала ему это понять, потому что, протанцевав со мной всего один раз, он уже больше меня не приглашал, да и вообще не приближался. А мама... - голос Лорны снова предательски задрожал. - Она весь вечер не отходила от Брайана. Ни на минуту его не оставляла. Заставляла с собой танцевать. Беспрерывно поддразнивала его, шутила, смеялась, все демонстрировала, что лучше всех танцует. Всю дорогу строила из себя девчонку. Я... меня чуть не стошнило. А под конец мне так противно сделалось, что я встала и ушла.
      В гостиной наступила мертвая тишина. Наконец Дженни сказала:
      - Послушай, Лорна, ты должна понять, что твоя мама ещё очень молода. Ей всего тридцать шесть - это ведь не так уж и много.
      - Но ведь она моя мама! - Лорна оторвалась от пуфика и смотрела на Дженни широко раскрытыми глазами. - Мама, понимаете? Мать Куини Прайс себя так не ведет, она держится... как и подобает жене доктора. И мать Роны Уотсон тоже, хотя она прехорошенькая. И мать Филлис Белл, да и все другие, кого я знаю... Она хочет отбить у меня Брайана, тетя Дженни!
      У Дженни перехватило дыхание.
      - Не говори так, Лорна, - только и нашлась что сказать она.
      - Нет, буду говорить, тетя Дженни! - запальчиво вскричала девочка. - И никто меня не остановит. Я уже не ребенок, я многое понимаю. Я очень много читаю. Она никогда не рассказывала мне ничего такого, о чем мать должна предупреждать свою дочь, а с папой на такую тему я говорить не могу. Вот и получилось, что я обо всем этом сама прочитала. - Лорна потупила взор. Затем вдруг резко вздернула голову и нервно произнесла чуть охрипшим голосом: - Мама хочет завести роман с Брайаном, и он это отлично понимает. Он лишь три недели ходит к нам домой, но изменился за это время до неузнаваемости. Мы с ним давно знакомы; раньше он провожал меня в школу, а потом встречал после уроков. Вокруг него всегда девчонки вились. Пола Брэдфорд, например. Мэри Вейр. Но чаще всего он все равно встречался со мной. Однажды вечером папа заметил, как он стоит возле нашего дома, и пригласил зайти. С тех пор это и началось. Стоило маме только его увидеть, как она словно с цепи сорвалась... Стала кокетничать с ним в открытую. И вообще ведет себя как сумасбродная девчонка. О, тетя Дженни, мне просто тошно делается, когда я на неё смотрю.
      - Успокойся, дитя мое, - ласково прошептала Дженни и, притянув Лорну на диван, обняла её и прижала к себе. - Просто ты впервые влюбилась и воспринимаешь мир по-своему. Любовь - прекрасное чувство, но влюбленным свойственно очень многое преувеличивать. Ты ни разу не пробовала, например, представить все по-другому? Что Брайан ведет себя так с твоей мамой лишь потому, что влюблен в тебя и хочет привлечь её на свою сторону.
      - Да, тетушка, я сперва и сама так думала, но вот только мама моя вовсе так не считает. Уверяю вас: она всерьез увлечена Брайаном.
      Внезапно Дженни вскочила с дивана и потянула Лорну за руку.
      - Пойдем спать; утро вечера мудренее. Уже поздно. Ложись в постель, а я принесу тебе горячего молока, а потом мы ещё посидим и потолкуем по душам. У меня миллион задумок на будущее, про квартиру и тому подобное, и я хотела бы с тобой многое обсудить. Пойдем же!
      Лорна, с трудом волоча ноги, словно к ним были прикованы гири, поплелась следом за ней в холл и стала подниматься по лестнице, а Дженни завернула на кухню. Остановившись возле обеденного стола, она задумалась. Если Бетт опять взялась за старое, Пол может выкинуть что-то неожиданное. Господи, и что творится с Бетт? Как будто в неё бес вселился. С другой стороны, она все же женщина, а всякая ли женщина способна влачить столь долгое существование без физической близости? Нет, разве что медсестры с огромными загнутыми носами. Тут Дженни спохватилась и, налив в кастрюльку молока, поставила её на плиту.
      Несколько минут спустя, поднимаясь по ступенькам с подносом в руках, Дженни увидела, что её племянница выходит из ванной. Облаченная в пижаму, Лорна походила на худенького мальчика: хорошенького смуглого мальчика с несколько восточными чертами. Дженни вдруг стало обидно за Пола. Каково ему смотреть на свою дочку, подумала она.
      Она уже минут десять сидела на краю кровати Лорны, когда внизу хлопнула входная дверь. Пригнувшись к девочке, Дженни зашептала:
      - Только не лезь на рожон, умоляю тебя. Скажи, что ушла, потому что устала, ладно?
      Лорна опустила глаза и сжала губы, но промолчала. Тем временем скрипнула дверь гостиной, а затем послышался звук шагов, поднимающихся по лестнице. В следующую секунду дверь спальни распахнулась, и на пороге возникла разъяренная Бетт, уже ни чем больше не напоминавшая веселую и шаловливую девчонку.
      - Что это за демарш вы предприняли, мадам? - резко спросила она Лорну, приближаясь к её постели и не обращая ни малейшего внимания на Дженни. - Мы там с ног сбились, пытаясь тебя найти, а ты как сквозь землю провалилась. Я уж не знала что и подумать!
      - Я думала, что ты не заметишь, - безжизненным голосом произнесла Лорна.
      - Что ты хочешь этим сказать, Лорна? Я пошла на эти паршивые танцульки, чтобы моя дочь хоть немного развеялась - ты ведь у нас без танцев и дня прожить не можешь, - а ты такие фортели откалываешь! Мало того, что весь вечер просидела как истукан, так ещё и улизнула, никому даже слова не сказав. Чтоб больше этого не было - я не потерплю такого обращения!
      - Да хватит комедию ломать, мама! - Лорна села в постели и выпрямилась, глядя прямо в глаза матери.
      - Как ты смеешь так со мной разговаривать? - взвизгнула Бетт. Ее лицо побагровело, глаза метали молнии.
      - Ты сама напросилась. Не надо было так себя вести. Строишь из себя непонятно что...
      От звонкой оплеухи девочка потеряла равновесие и стукнулась головой о стенку. И Бетт ударила бы дочку ещё раз, если бы Дженни не схватила её сзади, крича:
      - Бетт! Немедленно прекрати! Господи, да что на тебя нашло?
      - Я не позволю ей так со мной разговаривать. Да как она смеет? Мерзавка! Я её проучу.
      Бетт вырвала одну руку и уже замахнулась было снова, как вдруг обмякла, а рука её безвольно повисла, как плеть. В следующий миг Бетт сгорбилась и, разразившись громкими истеричными рыданиями, высвободилась из рук Дженни и бросилась вон из спальни.
      Дженни закрыла дверь и вернулась к кровати Лорны. Она села и, обхватив содрогающееся тело девочки, прижала её к себе. Странно, но даже сейчас, утешая Лорну, она думала о её матери, ведь Бетт только что потеряла свою дочь; возможно, навсегда. Как бы ни сложилась даже их жизнь, случившееся навсегда встанет между ними непреодолимым барьером. Сердце Дженни разрывалось от жалости. Бедная Лорна, бедная Бетт. бедный Пол...
      Глава 2
      - День подарков*. Когда-то я и сам обожал Рождество, но со временем все, к сожалению, меняется. Дай-ка мне сюда бокал.
      *Второй день рождества, когда слуги, разносчики и т.д. получают подарки.
      - О, нет, Пол, с меня уже хватит, - засмеялась Дженни, прикрывая рукой свой опустевший бокал. - Я уже целых три выпила.
      - Давай сюда, - упорствовал Пол. - Что такое три бокала в День подарков? А тебе, крошка? - Он повернулся к Лорне. - Тоник, лимонад, оранжад?
      - А можно шерри, папочка?
      - Нет, нельзя, ты уже целую рюмку выпила. Да и за ужином вина напробовалась. Что за дети пошли? Итак?
      Лорна скорчила потешную гримаску.
      - Что ж, - пусть будет тоник, - вздохнула она.
      - Вот, умница, - похвалил Пол, отправляясь к бару. - В эту минуту на вечеринке, которую показывали по телевидению, волынки загнусавили шотландский танец и Пол, позабыв о напитках, задорно выкрикнул:
      - Вперед, Джинни! За мной, Лорна! Смелее размахивайте кильтами! За мной, зададим им перца!
      Не отрывая глаз от телевизионного экрана, где гости уже пустились в пляс, Пол, подражая танцующим, воздел к потолку правую руку, левую опустил на пояс и, озорно притопывая, стал приговаривать:
      - Так, ножку вверх, на пяточку, на носочек; ножку вверх, скрестили ноги, ещё раз скрестили, переворот; ножку вверх, на пяточку, на носочек... Идите же ко мне, разгоняйте кровь!
      - О, папочка! - покатилась от смеха Лорна. Дженни тоже хохотала, держась за бока, когда Пол, пританцовывая, подскочил к ней и, сорвав со стула, увлек за собой.
      - Ой, Пол, я не могу! Отпусти же меня! - выговаривала она сквозь смех.
      - Давай же, это совсем просто! Вот смотри: на пяточку, на носочек, ножку вверх... Теперь другую ножку!
      Глядя на них, Лорна, радостно визжа, кинулась на диван и принялась, весело гогоча, кататься на нем. Потом, обессилев от смеха, взмолилась:
      - Ну хватит вам! Вы меня совсем уморите! Оу, какая потеха!ююю
      Музыка прекратилась как раз в ту секунду, когда Пол с Дженни, налетев на маленький столик, опрокинули его. Держа Дженни за руку, Пол повел её, запыхавшуюся и хохочущую, к дивану и усадил рядом с Лорной. Затем, притворно хмурясь, спросил:
      - Что ты нашла смешного в нашем танце?
      - О, папочка! - Лорна всплеснула руками; по щекам её градом катились слезы, девочка никак не могла отдышаться от смеха. - В жизни, кажется, так не смеялась. Ты прыгал, как... гиппопотам через скакалку.
      - Что ты такое говоришь? - насупился Пол. - Между прочим, мисс, в свое время на студенческом балу я получил специальный приз за танго!
      - Ой, не могу! - снова покатилась Лорна, хватаясь за бока. - Прекрати, умоляю - ты меня совсем уморишь!
      И Пол послушался. Прижав к себе дочь, он посмотрел на Дженни и произнес:
      - Кажется, я пьян.
      - Должно быть, ещё не очень, раз сам это понимаешь.
      - Однако... - отстранив от себя дочь, он легонько встряхнул её, смеющуюся, а потом угрожающе воскликнул: - ... не настолько, чтобы не показать вам, мисс, как танцуют танго настоящие мастера. Да я могу танцевать танго, даже стоя на голове! Вот смотрите, мадам!
      Когда, опустившись на четвереньки, Пол попытался встать на голову, Лорна, не выдержав, бросилась к Дженни с истошным криком:
      - Тетушка, остановите же его, или я все животики надорву!
      Дженни, сама полуживая от смеха, посмотрела, как Пол, дрыгая ногами, тщетно старался удержать равновесие. Нет, остановить его невозможно, подумала она. Да и ни к чему. Долгие годы она не видела, чтобы Пол так веселился, беззаветно, по-ребячьи. Лишь раз на её памяти с ним такое случалось - за день до женитьбы на Бетт.
      - Ладно, ну вас к дьяволу, - добродушно пробасил Пол, принимая вертикальное положение. - Надо же, а ведь раньше я, бывало, по нескольку минут стоял так перед завтраком. Совсем растренировался. - Подойдя к камину, он плюхнулся в кресло. Затем, задрав голову, посмотрел на настенные часы. - О, черт! Четверть второго!
      - Да, четверть второго, - повторила за ним Дженни. - Мне надо ехать.
      - А почему бы тебе не остаться у нас на ночь? - предложил Пол.
      - Нет, Пол, мне нужно домой. Не забудь, завтра у меня званый вечер, и я уже утром должна быть во всеоружии.
      - Может, я приду и помогу вам, тетя Дженни? - вызвалась Лорна.
      - О, это будет просто замечательно, - расцвела Дженни. - Не представляю, как я одна управлюсь. Даже не ожидала, что подготовка к вечеру - дело настолько трудоемкое.
      - Сколько же ты людей наприглашала? - полюбопытствовал Пол.
      - Двадцать человек. И где я их только размещу?
      - Поместятся, квартира у тебя просторная. Какая удача, что тебе удалось её заполучить!
      - Да, повезло, - кивнула Дженни.
      - Пойду-ка я спать, - провозгласила Лорна, сладко потягиваясь. Спокойной ночи, папочка. - Она нагнулась, чтобы поцеловать его и прошептала: - Мой любимый горец. - Они снова засмеялись. Потом Лорна подошла к Дженни, поцеловала её и сказала:
      - Я приду к вам часов в десять, тетя Дженни. Это нормально?
      - Да, милая. Надеюсь, я уже встану. Спокойной ночи, золотко.
      Дождавшись, пока дверь за Лорной закроется, Пол задумчиво произнес:
      - Давно она не была такой странной, как сегодня. Мне кажется, Джинни, что-то её беспокоит. Ты, случайно, ничего не знаешь?
      Дженни отвернулась и лишь потом ответила:
      - Точно не знаю, Пол. Трудно сказать.
      - Значит, что-то ты все-таки знаешь? Или хотя бы - догадываешься?
      - Она ведь не на шутку увлечена Брайаном - это её первая любовь. Сам знаешь, в таких случаях никогда все гладко не бывает.
      - Да, пожалуй. А, по-твоему, они продолжают встречаться? Он ведь уже больше двух недель у нас не появляется. Сейчас самый канун Рождества, а она даже никуда не ходит.
      - Почему, - возразила Дженни, - на прошлой неделе она ходила на вечеринку.
      - На одну-единственную! За все Рождество! Даже её мамаша, и та уже на трех была. Ха! - Он запрокинул голову на спинку кресла. - Веселится сейчас, должно быть.
      - Оставь, Пол. Ты отлично знаешь, что вполне мог составить ей компанию, ведь вас обоих пригласили.
      - Троих - ты забыла про мистера Ноулса.
      Дженни не нашлась что ответить. Неловко помолчав, она сказала:
      - Что ж, Пол, мне пора. - Видя, что он поднимается, она поспешно добавила: - Я прекрасно вижу, что ты сейчас не в состоянии вести машину, поэтому не беспокойся - я такси закажу.
      - Такси? Вот уж нет! - Он резво вскочил. - Это я-то не в состоянии вести машину? Ах, Джинни, Джинни! Ты, наверное, даже не представляешь, насколько я должен напиться, чтобы разучиться управлять машиной. Одевайся и пойдем - я тебе покажу.
      Дженни поднялась по лестнице в комнату, которую привыкла считать своей. Она находилась в противоположном конце коридора от спальни Бетт, по-соседству с комнатой Лорны. Стоя перед зеркалом и поправляя шляпку, Дженни вдруг услышала доносящиеся из-за стены сдавленные рыдания. Она затаила дыхание, прислушиваясь. Поведение Лорны во время вечера не обмануло Дженни: ей сразу показалось, что девочка смеется неестественно громко, да и вообще держится на взводе. И снова она вспомнила Бетт, однако на этот раз и впервые - без тени сочувствия. Окажись сейчас её кузина рядом, Дженни сама залепила бы ей пощечину - Бетт её заслужила!
      Вместе с Джеймсом Ноулсом Бетт отправилась на званую вечеринку, куда, без сомнения, были приглашены и мэр Болтон с супругой и сыном - Брайаном. Дженни нутром чуяла, что именно Брайан и послужил главной приманкой для Бетт; от одной этой мысли ей стало не по себе. И ещё её пронзила острая жалость к Лорне.
      Не заходя к девочке, она спустилась по лестнице в холл и вышла наружу. Из темноты прогремел голос Пола:
      - Посмотри, Джинни!
      Дженни оглянулась. Пол стоял во дворе, на ступеньках крыльца. Указывая рукой на землю, он сказал:
      - Смотри - настоящее черное зеркало. Грязь вон как замерзла! Ты права: в такую погоду лучше машину не выводить. Потопаем, как в старину пешкодралом.
      - Что ты, Пол, я сама дойду. Тут всего пятнадцать минут хода.
      - Джинни, Джинни, - укоризненно покачал головой Пол, - неужели ты думаешь, что я способен отпустить тебя одну в такой час?
      - Мне ведь это не впервой, Пол, - улыбнулась она. - Ночь - мое любимое время.
      - Боюсь, что на этот раз тебе придется вытерпеть мою компанию.
      - А как же Лорна? Ты оставишь её одну?
      - О, она сейчас уснет сном младенца. К тому же, - он взглянул на часы, - если её мать не собирается проторчать там всю ночь, то должна уже вот-вот вернуться.
      - Может, подождем ещё немного?
      - Нет, нет, я не хочу её видеть. Пусть уж лучше мы с ней разминемся. Тем более, - он криво усмехнулся, - что выпив столько, я уже не так отвечаю за свои поступки. Поэтому давайте не станем мешкать, миссис Хоффман. - Взяв её за руку, он вставил её себе под локоть. - Чинно пойдем под руку.
      Они вышли на свежий воздух и с минуту шагали молча.
      - Не знаю, как тебе, - начал Пол, - но мне сегодняшний вечер страшно понравился. Давно так не расслаблялся. Просто душу отвел. А ты?
      - О, я тоже, Пол. Я веселилась до упада. Спасибо за вечер. Ой!
      Дженни поскользнулась и упала бы, не подхвати её Пол в последнее мгновение. Дальше они шли, поскальзываясь уже поочередно, крепко держась друг за друга и хохоча во все горло; эхо подхватывало их смех и разносило его по вымершей площади.
      - Давай выберемся на дорогу, - предложил Пол. - Вот, так-то лучше. Немного помолчав, он вдруг произнес: - А знаешь, Джинни, здорово все-таки, что стоит ночь, небо звездами усыпано, морозец прихватил, а мы с тобой идем вдвоем, рука об руку. Эту ночь я, наверное, навсегда запомню.
      Дженни не ответила, и Пол, замолчав, тоже больше не раскрывал рта. Дженни думала о своем: она прекрасно сознавала, что тоже не забудет эту ночь.
      На крутых обледенелых склонах Брамптон-Хилла передвигаться им стало посложнее; оба то и дело скользили и едва не падали. Поэтому, выйдя на проулок, в конце которого располагался Фарлей-Корт - особняк, превращенный теперь в четырехквартирный дом, - они уже снова громко хохотали. Однако на подходе к дому Дженни предупредила:
      - Тс-сс! Соседей перебудим.
      - А я думал, что остальные ещё не въехали.
      - Наверху уже одна семья поселилась. Не надо мной, а с другой стороны.
      Пол с преувеличенной осторожностью на цыпочках прокрался по вестибюлю следом за Дженни. Когда она отомкнула дверь, он щелкнул выключателем и зажег свет, а затем включил и электрокамин.
      - Думаешь, нас заметили? - прошептал он.
      - Нет, - прошептала в ответ Дженни. Сняв пальто и шляпку, она присела перед камином и вытянула к нему руки. - Холодновато, - пожаловалась она.
      Пол осматривался по сторонам.
      - Хорошо тут у тебя, - промолвил он. - И уютно. Знаешь, Джинни, раньше мне казалось, что современная мебель некрасива, но у тебя замечательный вкус. И цвета прекрасно подобраны. Все очень гармонично. Даже не предполагал, что такое возможно... - со вздохом закончил он.
      - Это ведь мой первый дом, Пол, - тихо сказала Дженни. - Первый по-настоящему свой дом.
      - Да, Джинни, я понимаю, - кивнул Пол. - И... очень рад за тебя.
      - Спасибо, Пол, - дрогнувшим голосом произнесла Дженни. - Наверное, следует предложить тебе выпить, но я не знаю, не много ли тебе будет?
      - О, мадам! - обиженно воскликнул Пол, выпячивая грудь. - Вы когда-нибудь пытались подпоить жирафа? Представляете, сколько нужно времени, пока хмель от желудка до головы доберется?
      - О, Пол! - со смехом пробормотала Дженни. - Тебе бы только шутить. Что тебе налить? То же самое?
      - Да, предпочитаю не смешивать напитки.
      - А вот я сегодня чего только не намешала. Все, кажется, перепробовала.
      Она прошагала к бару, стоявшему по-соседству с камином, и весело добавила:
      - Удивительно все-таки действует это зелье; мало того, что в голову ударяет, так ещё и забываешь обо всем.
      Пол промолчал, однако дождавшись, пока она вернулась с наполненными стаканами, спросил:
      - А о чем ты забываешь, Джинни?
      - О, ты бы очень удивился... - неожиданно для себя ответила она. И тут же спросила, указывая на его стакан с виски: - Так нормально?
      - О, я вижу, ты не пожадничала. А себе что налила?
      - То же самое.
      - Ого, опять смешиваешь! Что ж, за тебя, Джинни! - он высоко поднял свой стакан.
      - И за тебя, Пол! - промолвила Дженни, отпивая виски. "За тебя, Пол! За тебя, Пол! За тебя, Пол!" Слова эти роились в её голове. "Все ради тебя, Пол. Жизнь бы отдала за тебя, Пол. Ты один, Пол. Ты мой единственный, родной и навек любимый! Будь проклята эта Бетт! Что она сделала ради тебя? Подарила ли она тебе хоть день счастья? Один-единственный день. Она ведь мечтает, как бы от тебя избавиться. Почему я не могу сказать ей: "Да, выгони его - я так его жду!"? Почему? О, Пол, если бы ты знал, как я тебя люблю! Пол, мой Пол..."
      - Что с тобой, Джинни? Ты вдруг так закручинилась. Ну-ка, пей еще! Обняв её одной рукой за плечи, он осушил свой стакан. - Допивай и - хвост морковкой! Что случилось, Джинни? Что тебя тревожит? Давай же, скажи мне.
      Дженни подняла голову и вгляделась в его крупное доброе лицо, в карие глаза, которые так участливо смотрели на нее, и поняла: вот он тот миг, которого она ждала всю жизнь. Пол спросил, что её тревожит, и она ответила. Разгоряченная смесью черри-бренди, шерри, персикового ликера и виски, ответила так, как мечтала всю жизнь. Обняв Пола за шею, она прижалась к его могучей груди, крича:
      - О, Пол, мой Пол!
      И трепетно прильнула к нему всем телом, ощущая его заветное тепло.