Более поздние периодизации жизненного цикла человека основаны как на социокультурном, так и на биологическом подходе. Однако между ними могут быть противоречия, что побуждает исследователя обращаться не отдельно к каждому из них, а к их синтезу. Шарлотта Бюлер уделила особое внимание разграничению биологического и социокультурного созревания, которые не совпадают ни по срокам, ни по содержанию. В настоящее время биологическое созревание молодых людей протекает гораздо быстрее, чем социокультурное, поскольку последнее включает в себя и получение образования, и развитие интеллекта, и способность к социальной адаптации, и нахождение своего места в жизни. Все это требует немалого времени, особенно в условиях, когда социокультурная среда постоянно усложняется, причем быстрыми темпами.

Для нашей темы классификация Ш. Бюлер представляет особый интерес, поскольку она поставила акцент на динамике в развитии осознания внешних ситуаций и самосознания. В основу она заложила целевые структуры личности – самоопределение. Конечно, эта схема, как и любая другая, носит упрощенный характер. Однако в отличие от многих других авторов Ш. Бюлер не ограничилась только классификацией периодов детства, а распространила ее на весь жизненный цикл человеческой жизни[8].

Ш. Бюлер выделяет этапы развития психики ребенка и фазы жизни в целом. Все этапы детского развития она объединила в одну общую фазу жизненного цикла. Согласно этой классификации, первая фаза длится до 16–20 лет и характеризуется отсутствием у индивида собственной семьи и профессиональной деятельности. Этот период предшествует самоопределению. Этапы детского развития она рассматривает очень подробно, но об этом мы будем говорить дальше.

Вторая фаза начинается с 16–20 и продолжается до 25–30 лет. Это время, когда молодой человек испытывает свои возможности в разных видах трудовой деятельности, чтобы узнать, к чему он больше способен, заводит знакомства с представителями противоположного пола, ищет спутника жизни. В начале этой фазы попытки самоопределения носят предварительный, диффузный характер, сопровождаются многочисленными неудачами и растерянностью. Но бурно переживаемые разочарования в этот период легко переходят в жажду свершений и великих дел. Это время надежд и эскизов будущего жизненного пути.

Третья фаза – период зрелости. Она начинается в 25–30 и продолжается в среднем до 45–50 лет. В эту пору человек, как правило, уже нашел свое призвание или хотя бы просто профессиональное занятие, которое является делом его жизни и дает средства к существованию. Большинство людей имеет в это время собственные семьи. В пору зрелости человеку свойственны реальные ожидания от жизни, трезвая оценка своих возможностей, основанная на знании себя, по крайней мере, это должно быть так. Знание жизни и самого себя позволяет человеку ставить перед собой вполне конкретные жизненные цели и часто достигать их. С точки зрения Ш. Бюлер, в 40 лет самооценка личности базируется на результатах предыдущих достижений, от них зависят и перспективные планы, жизнь рассматривается (или должна рассматриваться) как решаемая задача.

Четвертая фаза – фаза начала старения – от 45–50 до 65–70 лет, когда стареющий человек уже завершает свою профессиональную деятельность. Из его семьи, как правило, уходят взрослые дети. Для человека наступает «трудный возраст» душевного кризиса вследствие биологического увядания, потери репродуктивной способности, сокращения будущего времени жизни. У стареющих людей, по наблюдениям Ш. Бюлер, усиливается склонность к мечтам, воспоминаниям, одиночеству. В конце этого периода завершается путь самоосуществления, исчезает и самоопределение, постановка новых жизненных целей.

Пятая и последняя фаза жизни – от 65–70 лет до смерти. Подавляющее большинство старых людей оставляет профессиональную деятельность, которую нередко заменяют хобби. Семья окончательно распадается, ослабевают и сходят на нет все социальные связи. Внутренний мир стариков обращен к прошлому, в нем преобладает тревога, предчувствие близкого конца и желанного покоя. С точки зрения Ш. Бюлер, человек в этом возрасте влачит бесцельное существование. Исследователь Н.А. Логинова отмечает, что если встать на позицию Ш. Бюлер, то логично было бы не причислять последнюю фазу жизни к жизненному пути вообще. Она остается как бы за скобками[9].

Мы также не можем полностью согласиться с мнением Ш. Бюлер относительно последней фазы человеческой жизни. В действительности это далеко не всегда происходит именно так, как она описала. Все мы знаем случаи активной и творческой старости. В этом возрасте больше, чем раньше, жизнь человека зависит от него самого, от его индивидуальных особенностей, от того, как он прожил предыдущие годы. Хотя Ш. Бюлер и говорит о разграничении биологического и социокультурного созревания, ко второй половине жизни она этого почему-то не относит. Уже на четвертом этапе при появлении первых признаков старения, с ее точки зрения, должен наступить «душевный кризис», связанный с биологическим увяданием и потерей репродуктивной способности. В действительности же к последнему фактору можно отнестись по-разному – в потере репродуктивной способности объективно есть не только отрицательные, но и положительные стороны. А уж если говорить об истинно религиозных людях, то по мере приближения к вечности у них возрастает ощущение смысла жизни и ответственности за нее.

Если внутри первого периода жизни Ш. Бюллер провела дополнительную классификацию, выделив в детстве отдельно каждые 2–3 года, то в дальнейшем в одной возрастной стадии размах достигает 20 и более лет. В таком подходе автор не одинока, многие разделяют его. Дело в том, что учеными гораздо более детально изучен детский и отроческий возраст, чем период зрелости. Так, из восьми стадий жизненного пути, выделенных Э. Эриксоном, четыре стадии относятся к периоду первичной социализации до окончания школы, еще две – к периоду юности и ранней молодости, и только две приходятся на всю оставшуюся жизнь, где выделяется зрелость и заключительный этап[10]. Таким образом, если в первые 25–30 лет жизни человека Э. Эриксон выделяет шесть стадий, то вся последующая жизнь на протяжении 40–50 лет подразделяется лишь на две стадии. Вероятно, это связано с тем, что процесс вхождения ребенка в мир, первичная адаптация к социальной среде имеет ряд общих черт, а в дальнейшем развитие человека во многом становится гораздо более индивидуализированным. Конечно, это не означает, что его следует меньше изучать, но чем меньше общих характеристик можно выделить, тем изучение становится сложнее.

С этой точки зрения особенно впечатляет одна из периодизаций человеческой сексуальности, где период зрелой сексуальности трактуется как одно целое и составляет целых 30 лет – от 26 до 55 лет. Здесь выделяются:

1) парапубертатный период – от 1 до 7 лет;

2) предпубертатный – до 13 лет;

3) пубертатный – до 18 лет;

4) переходный период становления – до 26 лет; сексуальности

5) период зрелой сексуальности – до 55 лет;

6) далее идет инволюционный период[11].

Трудно представить, чтобы в течение 30 лет сексуальное поведение человека не менялось и интерпретировалось только как «зрелая сексуальность». С нашей точки зрения, «переходный период» более точно было бы назвать юношеской гиперсексуальностью, и в 26 она, если и начинает спадать (у мужчин), то совсем незначительно, и в дальнейшем снижение происходит постепенно. Поскольку сексуальность – явление не только физиологическое, но и психологическое, то она связана также и с возрастными кризисами, и с особенностями самосознания личности. В середине жизни она продолжает развиваться или, по крайней мере, претерпевает глубокие изменения. Кроме того, в этой классификации ничего не говорится об особенностях мужской и женской сексуальности, как будто между ними нет никаких различий.

В современной науке отсутствует единая, всеми признанная классификация возрастных периодов. Оригинальную классификацию времени человеческой жизни предложил американский исследователь Д. Левинсон[12]. Он поставил акцент на взрослые периоды жизни, мало обращая внимания на детство, которое назвал «эрой предвзрослости». В его классификации отдельные годы входят сразу в две группы, являясь окончанием одного периода и началом нового. Он выделяет: 1) эру предвзрослости (0—22), эру ранней взрослости (17–45), эру средней взрослости (40–65) и эру поздней взрослости (60 – до конца жизни). В каждой «эре» он выделяет еще три периода: переход к следующему этапу взрослости, вхождение в этот этап, и наконец, кульминационный период. По мнению Левинсона, благополучие жизни в следующей эре закладывается уже на предыдущих этапах. Мы полностью согласны с таким подходом, однако будем обращать внимание на то, какие возможности имеются у индивида, если основы для благополучия на предыдущих этапах ему заложить не удалось или он был лишен такой возможности в детстве.

Из современных российских исследователей, занимавшихся проблемами классификации стадий жизненного цикла человека, следует отметить А.А. Реана с соавторами, К.А. Абульханову, В.Д. Шадрикова, Л.А. Регуш, О.В. Краснову, М.Б. Ермакову. Семь стадий в жизни человека выделил А. А. Реан:

1) младенчество (от рождения до 2 лет);

2) раннее детство (от 2 до 6);

3) среднее детство (от 6 до 11);

4) подростковый и юношеский возраст (от 11 до 19);

5) ранняя взрослость (от 20 до 40);

6) средняя взрослость (от 40 до 60);

7) поздняя взрослость и старость (60…75…)[13].

Данную классификацию вряд ли можно считать соответствующей задачам изучения адаптации и решения личностных проблем. С нашей точки зрения, подростковый и юношеский возрасты совершенно нецелесообразно объединять в одну группу, поскольку и мироощущение, и задачи, стоящие перед подростками и юношами, далеко не одинаковы. Эту возрастную группу нельзя считать единым целым, общим у них является лишь само переходное состояние, но оно имеет существенные различия. Стремление продлить период ранней взрослости характерно для многих авторов, но в этом, по нашему мнению, есть большая натяжка. Вряд ли 35, а тем более 40 лет можно все еще считать началом взрослой жизни. Учитывая среднюю продолжительность жизни, в этот период человек находится во второй ее половине, и наиболее значимые выборы им уже сделаны. И если 40 лет еще можно отнести к средней взрослости, то с приближением к 50 годам неизбежно начинается стадия биологической инволюции. Соответственно, различаются и задачи, возникающие перед людьми разных возрастных категорий, что влечет за собой различие в механизмах их адаптации.

В. Д. Шадриков выделяет в жизненном пути человека восемь этапов, однако шесть из них относятся ко времени несовершеннолетия, и только два – ко всей взрослой жизни. Последняя разделяется им на периоды от 18 до 50 лет и после 50[14]. В основе этого деления лежит профессиональное самоутверждение на первом этапе и прекращение работы и изменение жизненных приоритетов – на втором. Очевидно, что такое деление для взрослых периодов жизни человека слишком глобально и недифференцировано, поэтому оно не годится для изучения динамики адаптационных процессов на протяжении всего жизненного пути.

Мы в большей мере согласны с классификацией Л.А. Регуш, в которой выделено 11 возрастных стадий[15]:

1) новорожденный– 1—10 дней;

2) грудной – 10 дней – 1 год;

3) ранее детство – 1–3 года;

4) первый период детства – 4–7 лет;

5) второй период детства—8—12 лет;

6) подростковый возраст – 13–16 лет (для мальчиков); 12–15 (для девочек);

средний (зрелый возраст):

7) первый период – 22–35 лет (мужчины); 21–35 (женщины);

8) второй период – 36–60 лет (мужчины); 36–55 лет (женщины);

9) пожилой возраст – 61–74 (мужчины); 56–74 (женщины);

10) старческий возраст – 75–90 (мужчины и женщины);

11) долгожители – 90 лет и выше.

Для исследовательских задач, связанных с вопросами адаптации, не имеет смысла отделять новорожденный возраст от грудного. Кроме того, периоды жизни выделяются в большинстве случаев весьма приблизительно (кроме официально закрепленных в законодательстве: начало и окончание обучения в школе, право выхода на пенсию), поэтому различие в фазах жизни для мальчиков и девочек в один год для наших целей несущественно. Исходя из наших задач, мы предлагаем свою классификацию, в которой стадии жизненного цикла соотносятся с возрастом примерно следующим образом:

1) младенчество – до 1 года;

2) раннее детство – до 3 лет;

3) дошкольное детство – до 7 лет;

4) школьное детство – до 11–12 лет;

5) отрочество (подростковый период) – 12–15 лет;

6) юность—16–21 год;

7) молодость – 22–29 лет;

8) средний возраст – 30–40 лет;

9) зрелость – 40–50 лет;

10) обратное развитие (инволюция) – 50–60 лет;

11) пожилой возраст – 60–70 лет;

12) старость – 70 лет и больше.

Конечно, такое выделение жизненных стадий является весьма приблизительным, но вряд ли здесь можно говорить о строгой точности и однозначности. Многое зависит от утвержденных в обществе институциональных критериев и принятых норм. Так, мы выделяем период дошкольного детства, но если возраст начала учебы будет изменен, то, соответственно, изменится и окончание этого периода. В данной классификации мы принимаем во внимание не только возраст, но и связанный с ним статус индивида и предъявляемые к нему социальные требования.

Каждая из этих стадий имеет свои задачи. Людям всегда было свойственно связывать с возрастом определенные цели и соответствующий образ жизни. Позднеантичный поэт Линдин в своих стихах фактически давал указания, когда чем надлежит заниматься:

Если хочешь ты жизнь прожить счастливо,

В 10 лет ты резвись и забавляйся,

В 20 должен отдаться наукам,

В 30 лет ты стремись вести процессы,

В 40 лет говори изящной речью,

В 50 научись писать искусно,

В 60 насладись приобретенным.

Семь десятков прошло – пора в могилу.

Если 8 прожил – страшись недугов.

Таким образом, в любой социокультурной среде задачи и образ жизни человека являются не только сугубо индивидуальными, но отчасти вытекают из его возраста и связанной с ним стадии жизненного цикла. Поскольку вся наша жизнь движется во времени, и прохождение различных возрастных этапов является законом общечеловеческого существования, то сформулированные в античности задачи не так уж сильно изменились по прошествии нескольких тысячелетий. Действительно, беззаботность и игра в детстве в различные эпохи могли принимать только разные формы, но сами по себе как явление существовали и будут существовать всегда. Получение образования в юности, работа в последующие годы, написание мемуаров для передачи опыта собственной жизни последующим поколениям – именно подобного рода задачи приходилось решать людям, жившим в самые разные эпохи. Правда, некоторые рекомендации подходили только для социальных «верхов», поскольку «низы» не могли «отдаться наукам», и период, когда было возможно «резвиться и забавляться», был у них значительно короче. В связи с последними социально-экономическими трансформациями в России и постоянно продолжающейся инфляцией рекомендация наслаждаться приобретенным в 60 лет звучит как шутка, поскольку реформы лишили пожилых людей всех их сбережений. Но то, что в преклонном возрасте проблемы здоровья начинают приобретать все большее значение – справедливо для всех времен.

В Средние века представления о возрастах жизни были очень строгими. Для средневекового мыслителя годы жизни, выраженные в цифрах, имели такое же объективное значение, как измерение материальных вещей в сантиметрах или килограммах. Ученые Средних веков нередко опирались на астральные аналогии, связанные с двенадцатью знаками зодиака, в частности, проводили параллели между жизнью человека и одним календарным годом. Например, поэма XIV в. описывает этот календарь этапов жизни.

В прежние времена такие близкие для нас понятия, как детство, отрочество, юность и т. д., были наполнены совсем другим содержанием. В период Средневековья понятие детства отражало не столько первоначальный возрастной период, сколько социальную зависимость человека. А поскольку социально зависимым человек мог оставаться всю свою жизнь, то, соответственно, и «детство» его растягивалось надолго. Люди низкого социального положения воспринимались как дети и считались таковыми, независимо от возраста. В наше время в понятие детства также входит идея подчинения. Но в отличие от прежних эпох, оно все-таки ограничено определенными возрастными рамками, по выходе из которых человек должен приобрести самостоятельность.

Понятия «отрочество» в прежние эпохи практически не существовало. Подрастая, человек сразу попадал во взрослую жизнь, минуя промежуточные градации. В те времена взрослая жизнь не требовала такой длительной подготовки, как ныне, и поэтому в дробной классификации ранних периодов жизни не было необходимости. И юность понималась иначе – была гораздо короче, чем в настоящее время, поскольку период получения образования для большинства людей отсутствовал в связи с меньшей сложностью и дифференцированностью труда. Что касается молодости, то она сливалась со зрелостью, и очень часто люди оканчивали свою жизнь на этом этапе. До старости доживали сравнительно немногие. Древние и средневековые ученые дали название возрастным периодам, значение которых в то время было главным образом теоретическим.

Однако восприятие отдельных этапов жизненного цикла в сознании людей имеет отнюдь не только теоретическое значение. С возрастными категориями связаны представления о необходимых знаниях, навыках, умениях, желательном или хотя бы дозволенном поведении. Практически во всех культурах к человеку в различные периоды жизни предъявляются разные требования и ожидания, и он обычно старается вести себя соответствующим образом. Многие люди связывают свое социальное и психологическое благополучие именно с этим соответствием. Вспомним хрестоматийные строки А.С. Пушкина:

Конечно, в этих строчках нашего поэта-классика чувствуется ирония по отношению к обществу и горечь, но, тем не менее, в них есть и доля истины. То, в каком возрасте люди вступают в брак, рожают детей, достигают вершины своей карьеры, во многом определяется социокультурными нормативами. Большинство в той или иной мере стремится им следовать, и для многих они задают личностные смыслы в различные периоды. Слишком большие отклонения от них обычно сопровождаются негативными переживаниями и падением самооценки. Именно поэтому А. Пушкин употребил слово «блажен» для тех, кто движется по возрастной лестнице в соответствии с социальными ожиданиями, наподобие евангельского «блаженны нищие духом».

Предписания или хотя бы рекомендации по-разному вести себя в разные периоды жизни характерны для многих культур. В Древней Индии вся жизнь людей, принадлежащих к высшим кастам, делилась на четыре периода. Их поведение и образ жизни должны были существенно меняться при переходе от одного возрастного этапа к другому. Первая стадия – ученичество. Это время посвящалось тому, что мы теперь называем первичной социализацией, – приобретению знаний, постижению буквы и духа религии под руководством учителя, совместной жизни и обслуживанию учителя. Вторая стадия носила название стадии «домохозяина»: человек приобщался к общественной жизни, женился, воспитывал детей, постигал премудрости практической жизни. Это был период исполнения гражданского долга. Далее человек вступал в третью стадию своей жизни – стадию «лесного отшельника», когда главные силы должны были быть направлены на молитвы, размышления, медитации и усмирение бренной плоти. И наконец, четвертая стадия являлась подготовкой к иному миру, во время которой человек настолько интенсивно практиковал измененные состояния сознания, что постепенно привыкал к ним, и прощание со своим телом и земной жизнью проходило для него психологически безболезненно, или, по крайней мере, гораздо менее болезненно, чем для современных людей[17].

Этим предписаниям следовали в первую очередь брахманы, но не только они – им стремились подражать широкие круги населения. Образцы поведения любого человека в каждой типовой ситуации определялись, исходя из взаимодействия двух главных компонент: его кастовой принадлежности и возрастного статуса. Для каждого периода жизни предлагался также предпочтительный круг чтения, установка деятельности, особый образ жизни и тип поведения. Переход от одного периода жизни к другому отмечался специальными ритуалами перехода, т. е. инициациями.

С нашей точки зрения, такие рекомендации вполне разумны и помогают как адаптироваться человеку к социокультурной среде, так и создают для него смысловые задачи на отдельных этапах и жизни в целом. Особенно это важно для поздних периодов жизни, и согласно индийской традиции, подготовку к иному миру необходимо начинать уже в начале второй половины жизни. Это позволяет наполнить смыслом зрелую пору жизни и уменьшить страх смерти. При таком подходе становится психологически возможен гораздо более плавный переход к иной форме существования, чем это происходит у большинства наших современников, которые видят в смерти только зло и потерю всего.

Нормативные предписания в древнем Китае выглядели несколько иначе: вступить в брак там надлежало до 30 лет, а исполнять общественные обязанности – до 40 лет. Дальше шел интересный в психологическом отношении период «познания собственных заблуждений»[18]. Вероятно, те, кто действительно постигал причины и суть своих заблуждений, достигали полноты и осмысленности жизни. И даже если это удавалось сделать не всем, все же наличие такого норматива хотя бы отчасти направляло людей по этому пути.

Старейшее описание фаз человеческой жизни можно найти в китайской поговорке: человеческая жизнь знает три фазы – 20 лет, чтобы учиться, 20 лет, чтобы бороться, и 20 лет, чтобы становиться мудрым. В настоящее время в связи с увеличением продолжительности жизни и периода раскрытия своих способностей, получения образования цифру 20, возможно, следует заменить на 25 или даже 30. Вариативным может быть и содержание этих фаз – чему учиться, за что бороться, в чем проявится мудрость. Но сами эти периоды – становление, утверждение себя в жизни и осмысление накопленного опыта по своему смыслу остаются практически идентичными во все времена. И в различные периоды жизни в людях ценятся далеко не одни и те же личностные качества. По словам Ф. Ларошфуко, «у людских достоинств, как и у плодов, есть своя пора»[19].

У. Джемс отмечал, что у каждого возраста есть свои интересы и свои сензитивные периоды для развития определенных способностей и приобретения навыков. Если в эти периоды их не развивать, то в дальнейшем восполнить эти пробелы становится крайне затруднительно, если вообще возможно. Адаптированность проявляется в том, чтобы в каждом возрастном периоде делать именно то, для чего этот период, согласно социокультурным воззрениям, предназначен. Конечно, здесь не место крайностям, так как всегда остается возможность выявления своей индивидуальности и личностных смыслов, собственного темпа развития.

Но, конечно, лучше все делать вовремя, так как наверстать упущенное не всегда получается. «Если нам приходится в зрелом возрасте приниматься за изучение незнакомых вещей, то мы испытываем чувство неуверенности в себе и не решаемся составить мнение относительно малознакомого предмета. Наоборот, то, чему мы выучились в годы живой восприимчивости и любознательности, всегда остается для нас привычным. По отношению к таким объектам у нас сохраняется чувство близкого знакомства, благодаря которому даже тогда, когда нам не вполне удается овладеть изучаемым предметом, у нас есть сознание нашей власти над ним»[20].

У. Джемс считал закономерным изменение интересов и направлений деятельности человека по мере изменения его возрастного статуса. Ведущей деятельностью ребенка он считал игры, сказки, ознакомление с внешними свойствами вещей. В юности – спорт, чтение романов, дружба и любовь, природа, путешествия и приключения, наука и философия, искусство. Для взрослого человека – политика, честолюбивые планы, стремление к наживе, ответственность перед другими и эгоистические поползновения в житейской борьбе за существование.

В разных культурных традициях и у разных авторов образ жизни и деятельность на определенных этапах жизненного цикла имеют свои особенности, однако между ними есть и общее. Прежде всего это сам факт смены интересов и соответствующего им образа жизни, и такая возрастная динамика не вызывает сомнения. Если же этого не происходит или происходит с сильными временными отклонениями, то можно говорить о дезадаптированности индивида с неблагоприятными последствиями для него.

С точки зрения Э. Берна, индивид проходит жизненный путь согласно своему сценарию, который может быть ориентирован в большей степени по времени или по событиям. В первом случае человек должен выполнять родительские (или социокультурные) предписания в определенное время своей жизни. Во втором человек должен совершить предписанные ему дела, причем о времени, когда он это должен сделать, ничего конкретного не говорится. Например, в некоторых родительских инструкциях имеются предписания по поводу того, до какого возраста следует получить высшее образование (после чего, согласно этим указаниям, становится уже поздно), когда вступать в брак и т. д. Событийные сценарии, связанные с последовательностью событий, можно обозначить «До тех пор пока» и «После того как». Э. Берн проводит параллели между жизненными сценариями людей и греческими мифами, в которых, например, Геракл не мог стать богом, не испытав сначала доли раба. На практике оба последние предписания не так уж редко объединяются. Это может выглядеть так: «Нельзя чувствовать себя свободной, пока не вырастишь троих детей» и «Когда вырастишь троих детей, можешь заняться творчеством»[21].

Без сомнения, событийные сценарии дают человеку больше свободы и обладают большей мобильностью, поэтому более адаптивны, чем темпоральные. Если индивид принял для себя темпоральный сценарий, которому он неукоснительно следует, то он может вступить в брак даже с неподходящим человеком просто потому, что наступило время для этого. Чаще так поступают женщины, боящиеся остаться «старыми девами». Но и событийные сценарии тоже предполагают некоторые ограничения во времени, хотя и не настолько жестко заданные, как в первом случае. Так, в приведенном Э. Берном примере воспитание троих детей требует значительной социальной активности и энергии, чтобы поставить их на ноги, а после этого чтобы еще осталось время и силы для творчества. Так что подобный сценарий не предполагает откладывания этих дел на зрелый возраст.

С психологической точки зрения возраст человека имеет не только временную функцию, определяется не только числом прожитых лет, но и тем опытом, который удалось приобрести за это время. По словам Л. Выготского, ход развития личности ни в коей мере не напоминает равномерного и постепенного движения часовой стрелки по циферблату, и один год никогда не равен по своему значению другому году. Много лет посвятил изучению психологического восприятия возраста, субъективного чувства возраста А. Кроник. Он провел со своими испытуемыми мысленный эксперимент. Его суть заключалась в том, что он просил респондентов представить, что в их свидетельство о рождении с самого начала вкралась ошибка, и дата их рождения записана неправильно. В каком временном направлении, с их точки зрения, произошла ошибка? По его данным, около 55 % людей до 30 лет считают себя моложе своего паспортного возраста. Чем старше люди, тем больше они «омоложаются». Среди тех, кому за 30, моложе стали уже 73 %. И «омолодились» они на большее число лет[22].

Однако, невзирая на такую эластичность восприятия, самоощущения, возможности человека в этом отношении все-таки небезграничны.