– Алло! Коростелева! Ты куда пропала? – кричала трубка Юлиным голосом. – Я до тебя со вчерашнего дня дозвониться не могу!
      Действительно… Вчера Женя отключила все свои телефоны – и мобильный, и городской. Общение с Юлей – большая нагрузка. Дорогая подруга часами готова обсуждать любое, даже самое заурядное событие… А уж такая грандиозная тема, как увольнение, вызовет ураган сопереживания и лавину сочувствия. От окружающего мира на сутки отрежет, не меньше.
      Выйдя на улицу после спонтанного собеседования и трудоустройства, Женя включила мобильник и, никуда не торопясь, пошла вдоль по набережной. Ей хотелось успокоиться, собраться с мыслями, но звонок подруги не дал ей такой возможности.
      – Что, в конце концов, у вас там случилось? По-моему, я имею право знать! – обижалась Юля.
      – Ох, Юлька, – вздохнула Женя, думая, с чего бы начать…
      – Что он тебе такого сказал, – тараторил взволнованный голос, – что ты сразу увольняться?
      – Пойми, Юль, – мягко начала Женя, – ну сколько можно терпеть, ведь давно уже человек за-а… за грань вышел…
      – Да я все понимаю, – согласилась подруга, – но послушай, что вчера было!
      Пока Юлька расписывала все последствия неожиданного увольнения, Женя с трубкой около уха медленно брела вдоль по набережной.
      Лед уже растаял, но с реки все еще тянуло холодом. Юля все рассказывала и рассказывала о том, как Серый волк два часа подряд поочередно вызывал подчиненных и каждому читал небольшую лекцию о корпоративной этике. Женя окончательно убедилась: ее вчерашнее решение было абсолютно верным.
      «Говорить Юльке о новой работе или нет? – размышляла она. – Или потом, когда все будет ТОЧНО? Да что это я, в самом деле! – вдруг решила Женя. – У меня же от нее никогда секретов не было!»
      – Ну и что ты теперь собираешься делать? – выговорилась наконец сердобольная подруга. – На дом переводы брать? Не советую – кидают! Вот что. Сейчас я позвоню одному человеку…
      С Юлей они познакомились и подружились в институте. Обе поступили в иняз без протекции, обе не ждали помощи от родных. Жить вдвоем в большом городе всегда проще. Сначала снимали комнату в коммуналке, потом, когда Женя оформила бабушкину квартиру, Юля отказалась переехать вместе с ней.
      Кстати, в издательство ее привела именно Юля.
      – Нет, Юль, не надо, не звони. Я уже нашла кое-что.
      – Сколько? – не стала церемониться Юлька, задав самый главный вопрос.
      И тут Женя поняла, что при всем горячем желании сказать правду она физически не в состоянии озвучить сумму. Ни в пять, ни тем более в семь тысяч.
      – Три, – решилась она на небольшую ложь.
      – Ско-о-о-лько? – протянула Юля с недоверием. – Три тысячи долларов?!!
      – Евро, – зачем-то уточнила Женя, борясь с собственной честностью.
      Юля шумно вздохнула. Голос у нее стал приторно-сладким:
      – Ну-ка, ну-ка, Коростелева, выкладывай, где это раздают такие зарплаты?
      – Юль, может, потом поговорим? А то ведь ты на мобильный звонишь – деньги капают, – Женя попыталась свернуть разговор.
      – Ничего страшного, – заверила Юлька, – я с рабочего телефона звоню. Сергеич куда-то пропал. Небось опомниться после твоего увольнения не может. Так что ничего страшного. Колись.
      И Женя, вздохнув, рассказала все: да, ее взяли брокером в компанию, которая торгует яхтами. Но Юлю она, как ни странно, не слишком удивила. Видно, после названной Женей суммы ее вообще ничем не удивишь.
      – И по чьей же рекомендации ты попала на такое… золотое собеседование? – насмешливо поинтересовалась она. – И главное, так быстро – буквально не успела уволиться. Или, – заподозрила вдруг Юлька, – хочешь сказать, что… ты уволилась потому, что перспектива появилась?! И все это время молчала? Ну ты даешь…
      – Нет-нет, что ты! – Женя поспешила разубедить ее. – Ты же знаешь, я бы непременно рассказала, все случилось… случайно. Я просто позвонила по объявлению и…
      – То есть, – перебила ее подруга, – хочешь сказать, что пришла прямо с улицы и сразу на зарплату в три тысячи? Евро?!
      – Ну… да, – растерянно призналась Женя.
      Насмешливый тон подруги вселял в Женину душу сомнения. Пока шел разговор, Женя свернула с набережной. Сев на свободную лавочку в скверике, она в общих чертах изложила подруге подробности.
      – Да-а-а, – протянула Юля, внимательно ее выслушав. – За город, говоришь, к мадам? Теперь это так называется?
      – Что… это? – холодея, спросила Женя, уже понимая, что именно услышит в ответ.
      И услышала.
      – Бордель! – выпалила Юля. – Да-да! Бордель! То самое место, куда таких, как ты, заманивают. На денежную морковку. Ты, вообще, чем думала, когда туда отправилась? Ты фирму эту проверила? Телевизор не смотришь, что ли? Завезут тебя, запрут, паспорт отберут, и все – сексуальное рабство! Да, Коростелева! Молодец, ничего не скажешь! Влипла!
      Женя не выдержала:
      – Ой, Юль, все, не могу. Я тебе перезвоню.
      Она дала отбой, поднялась с лавочки и стремительно пошла вперед, почти побежала. В голове кружились обрывки мыслей. «Неужели все вот так? А вдруг Юлька права? Как же так? Может, бросить все, не ходить?»
      Минут через пять мандраж утих, Женя начала успокаиваться. Появились возражения против Юлькиной гипотезы. «Нет, не может быть… Офис приличный, в центре, объявления в журнале, потом, Вадим… Он совсем не похож на… сутенера. – Женю передернуло. – И потом, я же сама позвонила, телефон указан… Точно! – озарило ее. – Вот оставлю Юльке все телефоны, адрес этой конторы… А еще договоримся, если не отзвонюсь в определенное время, попрошу ее сообщить в милицию, и все!»
      Женя набрала Юлькин номер.
      – Ну? – воинственно спросила Юля.
      – Юль, вот смотри, что получается…
      И Женя изложила подруге все «против» ее версии насчет борделя…
      – Ну, конечно, – обиделась Юля, и Женя отчетливо представила ее возмущенно поджатые губы. – Только потом за выкупом ко мне не посылай, у меня денег нет.
      – Да ты что, Юль? – успокоила ее Женя. – Очень даже здорово… что ты все предусмотрела… Ты мне действительно можешь помочь. Оставлю тебе все контакты. И если завтра часа в два не перезвоню, то тогда уже… В общем, объявляй розыск.
      – Ладно, – неохотно согласилась Юля.

* * *

      Ближе к ночи Женя опять занервничала. Она долго не могла уснуть, ворочаясь, думала: если Юля хоть на капельку права, то… Сны ей снились тревожные, отрывочные, мучительные…
      Проснувшись утром, Женя еще чувствовала некоторое беспокойство. Но мысль о возможной правоте подруги выцвела и уже не так бередила душу.
      До офиса опять добиралась на машине. Хотя, надо признаться, денег уже практически не осталось. Она же решила уволиться прямо перед зарплатой. В бухгалтерии ее, разумеется, еще не рассчитали – Женя туда вчера звонила, выясняла.
      В бюро пропусков на ее имя уже был выписан временный пропуск. Пройдя через охрану, Женя направилась в кабинет Вадима, но его там не оказалось. Недолго думая, она заглянула в соседнюю дверь – к Ларисе. Та любезничала по телефону и только рукой на Женю замахала – некогда, мол.
      Женя неприкаянно побродила туда-сюда и наконец села на один из диванчиков в холле – так, чтобы держать в обозрении дверь в кабинет Вадима.
      Утренняя решимость быстро улетучивалась. Может, это вообще розыгрыш? Вроде того, который она сама устроила менеджеру…
      – Вот ты где! – раздался смутно знакомый голос.
      Женя повернулась и увидела Яна.
      – Ты где ходишь-то? – махнул он ей. – Мы уже давно должны были выехать! Поехали?
      – Поехали! – радостно кивнула Женя.
      Ян развернулся, и Женя, подхватив сумку, побежала за ним.
      Они вышли на улицу и пошли вдоль ряда припаркованных машин представительского класса. Маленький мини-купер смотрелся на их фоне несерьезной симпатичной игрушкой. Около него Ян и остановился. Жене стало смешно, но она сдержалась, тем более что салон этой уморительной машинки оказался на удивление просторным и комфортным. Кожаные сиденья, необычная приборная панель и – сразу после поворота ключа зажигания – Элтон Джон из всех колонок.
      – Я его очень люблю, – с удовольствием вздохнула Женя, устраиваясь удобнее.
      – А уж я-то как… – ответил Ян, сдавая машину назад и выруливая на дорогу. – Я же с ним работал, представляешь?
      – Нет, – искренне изумилась Женя, – не представляю.
      Лицо Яна приобрело мечтательное выражение:
      – Я в Лондоне пять лет проработал. Последние два года как раз у него. Он просто чумовой, совершенно чумовой. Я по всему этому так скучаю. Понимаешь, это стиль настоящий, жизнь настоящая… Вот смотри.
      Продолжая вести машину одной рукой, он достал свой смартфон, успевая следить за дорогой, нашел нужную папку и передал аппарат Жене:
      – Листай вот этой кнопкой, там много…
      И пока Женя разглядывала одну за другой фото сэра Элтона и его окружения, Ян рассказывал ей какие-то удивительные, волшебные истории про мир, который Женя никогда не воспринимала как реальный. Он существовал где-то на глянцевых страницах, в ярких фото, в кадрах на экране, но к действительности не имел никакого отношения. По крайней мере, для Жени. К тому же она не была любительницей светской хроники и вообще таблоидов.
      – С мадам я, кстати, тоже в Лондоне познакомился, – сказал Ян.
      – Ян, а кто она? – заволновалась Женя. – И вообще, зачем все это?
      – Как зачем? – Ян на секунду повернул голову к Жене и прищурился.
      Глядя на этот легкий прищур, Женя вдруг поняла, что он не так уж молод, как ей казалось вначале: нет, не ее ровесник, ему уже явно за тридцать…
      – Жень, – решительно произнес Ян, следя за дорогой, – ты нормальный человек, так что не обижайся, ладно?
      – Да-да, что ты! – с жаром ответила Женя.
      – Ты собираешься продавать лодки…
      – Лодки? – переспросила девушка.
      – Ну, яхты… Хотя так никто не говорит. Говорят – лодки. И стоят эти лодки миллионы. Понимаешь, с клиентами какого уровня ты будешь работать?
      Женя вздохнула, осознавая, о чем говорит этот человек, два года проработавший с Элтоном Джоном.
      – Да ты не волнуйся! – ободрил ее Ян. – С твоими данными мы из тебя быстро супермодель сделаем.
      – А-а-а! – догадалась Женя. – Так это салон красоты?
      Ян посмотрел на нее разочарованно.
      – Салон?! – протянул он. – Салон – это бывшая парикмахерская… Стекляшка.
      Женя просто не знала, что и ответить. Впрочем, Ян и не ждал от нее никаких комментариев.
      – Стиль, моя дорогая, – произнес он наконец, после затяжного молчания, – это итог такого количества составляющих, что даже меня одного на все не хватит. У Мартины работают лучшие. Знаешь, дорогая, свой главный недостаток?
      Женя отрицательно покачала головой, будучи уверенной, что вот сейчас он наконец ей скажет, что с ее веснушками и невысоким ростом – каких-то 166 см…
      – Низкая планочка, очень низкая… – неожиданно сказал Ян.
      Женя растерялась.
      – Нельзя так к себе относиться…
      Женя молчала. Она понимала, о чем говорит Ян, понимала и была с ним полностью согласна.
      – Знаешь, – продолжил Ян после недолгого молчания, – мне на днях звонил один профессор – очень известный профессор… Просил поработать с его девушками, студентками. Лекцию небольшую прочитать по этикету. За такой гонорар отказать не смог. Девушки, конечно, милейшие, но все-таки… Я их спрашиваю, что, по их мнению, главное для успешной девушки? Вот ты что об этом думаешь?
      Женя задумалась. Но, кроме дурацкой песенки из старого фильма про то, что «должна быть в женщине какая-то загадка», ничего ей в голову не приходило. Ян ждал.
      – Может быть, – тихо предположила она, – загадочность?
      – Нет… Достоинство. Достоинство и уверенность в себе. Красота создается, загадочность – дело наживное, а вот достоинство и порода… Этому не научишь ни за какие гонорары.

* * *

      Мини-купер Яна, бесстрашно обгоняя и подрезая другие машины, наконец свернул с МКАДа на пригородное шоссе и минут через десять-пятнадцать юркнул на узкую дорогу, по обеим сторонам которой тянулись высоченные глухие заборы. Ян остановил машину около ворот и, приоткрыв окно, протянул руку к кнопке домофона.
      Он представился, и автоматические ворота тут же неспешно разъехались, словно занавес, явив глазам Жени белоснежный особняк с колоннами и прудом перед фасадом. Ко входу их проводил охранник.
      Ян легко поднялся по ступенькам и открыл дверь. Женя робко следовала за ним – чуть ли не след в след. Они вошли в огромный гулкий холл с несколькими зонами отдыха – уютными креслами и диванчиками, окружающими низкие столы. Одна стена холла была стеклянной, за ней виднелась симпатичная лужайка с плетеной мебелью…
      Из глубины дома послышался деловитый топот, и в холл выкатился крошечный йорк, ринулся к Жене, обнюхал ее ноги, чихнул и затанцевал, просясь к Яну на руки.
      – Привет, Энгелик! Привет, ласточка моя! Ой, не могу – такие они смешные!
      Только Ян с Женей уселись на диваны, как вошла хозяйка дома. Высокая немолодая женщина в темном брючном костюме, с идеально прямой спиной и огромными внимательными глазами на худом лице. Чем-то она была похожа на Майю Плисецкую.
      Женя поднялась ей навстречу.
      – Мартина, – поднялся и Ян, – позволь представить тебе Евгению, нового сотрудника наших любимых лодочников.
      Мартина улыбнулась и протянула Жене руку.
      – Очень приятно, Мартина Валенте.
      Голос у нее был с легкой хрипотцой, а рукопожатие – крепким, почти мужским.
      – Очень приятно, Евгения Коростелева, – смущаясь, Женя ответила на рукопожатие, чувствуя себя как-то неуютно под внимательным взглядом огромных черных глаз Мартины.
      – Ну что же, – сказала та и кивнула Яну, – давайте работать.
      Она развернулась и пошла в глубь дома, Ян и Женя – за ней. Они прошли еще один холл, коридор, гостиную…
      И вдруг за очередной дверью начался совсем другой мир. На смену коже, замше, коврам и картинам «парадного дома» пришло обилие зеркальных, мраморных и хромированных поверхностей. Шкафы-купе, что-то вроде примерочной, массажный стол, стул для педикюра – все это чередой промелькнуло перед Женей, пока их небольшой эскорт шествовал в самый дальний уголок гигантской лаборатории красоты.
      Мартина устроилась в королевском кресле за столом красного дерева, на котором монитор в 21 дюйм казался совсем небольшим. Достав из папки несколько листов бумаги, Мартина протянула их Жене:
      – Евгения, я попрошу вас заполнить анкеты, как только закончится съемка. Пожалуйста, отнеситесь к этому максимально серьезно.
      Потом Женю сфотографировали в нескольких ракурсах, и Ян отвел ее в другую комнату:
      – Сиди, заполняй анкеты. И максимум прилежания, о’кей? Она потом очень внимательно сама все смотрит.
      – Хорошо, – пообещала Женя.
      Ян умчался обратно в кабинет хозяйки, а Женя проглядела анкеты и растерялась.
      Какие-то странные, неожиданные вопросы. Ну понятно – рост, вес, но вот это как понимать: «С каким зверем вы себя ассоциируете?» Или: «Как вас называет мужчина во время секса?» Что это? Зачем?
      Она еще раз просмотрела анкеты и поняла, почему Ян говорил о прилежании – заполнить все это за какие-нибудь двадцать минут просто невозможно! Наверное, придется повозиться с этим не час и не два, а…
      Два часа! Как же она забыла – она же с Юлькой договорилась!!! Женя выхватила телефон и торопливо набрала номер.
      – Юль, это я… – виновато вздохнула она в трубку. – У меня все хорошо.
      – Ах, хорошо? – прокричала разгневанная подруга. – А я уже на полпути в отделение милиции, чтобы заявление писать о пропаже Евгении Коростелевой…
      – Все нормально, Юль, – не дала ей договорить Женя, – потом все расскажу, не могу пока говорить.
      И повесила трубку, не дожидаясь новых яростных воплей.
      Через двадцать минут мучения с анкетами дверь кабинета открылась, и Ян поманил Женю рукой. Мартина показала ей на стул рядом с собой, Женя села и уставилась в монитор. Ян стоял у них за спиной. Мартина начала щелкать мышкой, и Женя впилась взглядом в экран, стараясь даже не моргать…
      С монитора на Женю смотрела она сама. Блондинка, рыжая, с вьющимися волосами, с прямыми, с короткой, как у мальчика, стрижкой… «Надо же! – думала Женя. – Неужели прическа и цвет волос ТАК меня изменят? Хотя нет, не в прическе дело: вот тут с бровями что-то сделали, губы вроде пухлее… Нет, только не пластическая операция!» – испугалась она.
      – Рыжий не советую, – ровно, без эмоций произнесла Мартина, – хотя вам, безусловно, хорошо. Зеленые глаза и рыжие волосы – вообще моя слабость. Очень эффектно.
      – Но надоело уже, – продолжил Ян.
      – Да, – легко согласилась Мартина, – это быстро надоедает. Тем более что наша задача – не выделяться. Я думаю… – она пощелкала мышкой, – вот это будет в самый раз.
      Женя замерла, разглядывая облик своего будущего. Волосы по плечи, челка, глаза как-то странно накрашены – словно ресницы выгорели на солнце, скулы четко видны, губы опять пухлые…
      – Мне нравится, – решилась она высказать свое мнение.
      Мартина улыбнулась, а Ян за ее спиной засмеялся:
      – Еще бы!

* * *

      – Прощаться будешь? – весело спросил Ян, когда она уселась в парикмахерское кресло.
      – А… – начала было Женя и замолчала.
      Понимание кольнуло иголкой.
      Коса. Ненавистная коса, от которой она так мечтала избавиться. Как и все девочки, в старших классах она мечтала о стрижке. Сколько причесок можно было сделать, не будь у нее длиннющих волос! Но мама была категорически против. Все мамы против, когда дочери хотят избавиться от своей порядком надоевшей «школьной» косы. Женя согласилась потерпеть до выпускного.
      С тех пор прошло уже восемь лет, но расстаться с косой она так и не решилась.
      – Жалко?
      В зеркале за ее спиной отразился Ян.
      – Волосы – не зубы, – пощелкал он ножницами, – отрастут.
      Старая шутка ничуть не успокоила Женю. Она точно знала – ни к девичьей косе, ни к былой жизни отсюда возврата нет. Хотя еще не понимала, почему.
      Но у нее мурашки по спине поползли, когда сверкнувшие лезвия хищно впились в ее тугую косу…
      – Держи! – Ян протянул Жене парикмахерский трофей. – Считай, что это символический акт! Расставание с косой, как с прошлой жизнью. Постриг наоборот.
      Кажется, он тоже считал: это прощание с прошлым.
      Тем временем Ян внимательно, прядка за прядкой, перебирал Женины волосы, рассматривал их у корней, зачесывал то назад, то вперед… Наконец он определился и начал смешивать краску из разных тюбиков.
      – Скажи, – спросила Женя, – а кто она?
      – Мартина?
      – Да…
      – О-о-о, – протянул Ян, аккуратно и тщательно прокрашивая ее волосы, – Мартина – это явление. Мисс безупречность. Очень, очень богатая женщина, вдова, трое детей. Дети уже выросли, сейчас в университетах учатся.
      – Она русская?
      – Да. Наша соотечественница, но когда-то давно – в прошлой жизни. Уникальный, просто уникальный специалист по международному протоколу и деловому этикету. Работала во Франции, а в начале девяностых ее пригласили сюда. Ну а с нашими чиновниками ей работать, судя по всему, не понравилось… Очень ее понимаю. Она уже совсем было собралась обратно, но на нее вдруг посыпались частные заказы. Наши люди начали выезжать за рубеж. Пошли деловые зарубежные контакты… В общем, родилась идея этого дома. Ты даже представить себе не можешь, какие здесь гости бывают…
      Почти через три часа, сидя под каким-то тихо гудящим агрегатом, Женя поинтересовалась:
      – Долго еще?
      – Часа два, – беспечно ответил Ян.
      Женя чуть слышно застонала – очень уж ей надоело перемещаться из одного кресла в другое, обреченно разглядывая стены и потолок.
      – А ты как думала?! Давай пока анкеты заполняй!
      Женя снова погрузилось в череду непонятных вопросов, и время побежало быстрее.
      Потом ее снова стригли и укладывали… Женя едва было не уснула. И вот наконец Ян снял с ее плеч накидку…
      Женя пристально вгляделась в зеркало: ее уставшее лицо никак не вязалось с изысканной элегантностью новой прически. Чуть темнее у корней, и дальше все светлее и светлее, и совсем-совсем белесые кончики – как солома…
      – Вот, – подытожил довольный Ян. – Видишь, ты словно проторчала месяц в Сен-Тропе и все это время не снимала панаму.

* * *

      За весь день у Жени не выдалось ни единой свободной минуты. Она и сама сбилась со счета, сколько раз ей пришлось переходить с кресла на столик, со столика внутрь очередного агрегата, потом опять на кресло – и опять, опять, опять. Чьи-то твердые, умелые руки массировали, натирали, мыли и мяли Женино тело…
      После длинной череды косметических процедур Жене, разумеется, предложили переночевать в доме, чтобы не тратить время на дорогу. Все равно завтра с утра все должно было продолжиться.
      Оставшись наконец одна в небольшой комнате во флигеле, Женя поняла, как же она устала… Темно-красные, скользкие, прохладные на ощупь подушки приняли ее разгоряченную голову, словно ласковые ладони… В сон Женя провалилась мгновенно.
      И казалось, сразу же проснулось. За окном светило солнце. А у ее постели с бесстрастным лицом стояла горничная.
      Когда Женя умылась и привела себя в порядок, та же горничная провела ее в столовую.
      Женя еще наслаждалась вкусом какого-то удивительного – и совершенно незнакомого – салата, когда в столовую вошел Ян, хмурый и усталый, будто измученный бессонной ночью.
      – Привет, – поздоровался он, зевая. – Подождешь, я тоже перекушу?
      – Конечно! – обрадовалась Женя, чувствуя себя неуютно за изысканно сервированным столом, в огромной роскошной столовой со сводчатым потолком.
      – Анкеты заполнила? – спросил Ян, заказав подошедшей девушке стакан апельсинового сока и овсянку.
      – Да… Скажи… А зачем это все? Что за вопросник такой… странный?
      – Надо, – отрезал Ян, – и нам кое-что нужно, и опять же – психологам…
      – Каким психологам? – насторожилась Женя.
      – Каким… – буркнул Ян и попросил у девушки еще сока. – Тем самым, которые комплексы твои снимать будут. Ты как с клиентами собралась работать? Заикаясь от смущения?
      Лицо Жени порозовело.
      – Да ладно тебе! – ободрил ее Ян. – Дня два тут побудешь – надо с тобой еще поработать. Потом уже в офисе сделаем профессиональный «апгрейд». Ты ведь, насколько я понимаю, с нуля?
      Женя кивнула.
      – Ну и по мере надобности будешь сюда наведываться. Еще где-то месяц.
      – Месяц? – удивилась Женя. – Так долго?
      Ян насмешливо вздернул брови:
      – Да будет просто замечательно, если за месяц успеем. Ты же теперь лицо компании, надо соответствовать.
      Женя расстроенно молчала. Конечно, быть лицом компании лестно… Сравняться в гламурности с великолепными моделями из глянцевых журналов – тоже неплохо… приятно… В общем, смена имиджа Женю устраивала. И она была готова терпеть и томительную скуку, и даже болезненность некоторых процедур, чтобы с каждым взглядом в зеркало ощущать себя все ближе и ближе к недостижимому – буквально еще вчера недостижимому! – идеалу.