- Во время шторма ты рисковал жизнью, спасая мои деньги. Помнишь, что ты мне тогда сказал?
      - Да, и сейчас скажу: быть при бабках - это большое удобство в жизни! Но сейчас я хочу сказать другое: ты чистенькая - с какой стороны ни посмотри. И еще, прошло уже два года, и если твой трюк с перевернувшимся катером сработал, полиция о тебе уже и думать забыла.
      - Ну, и к чему эта лекция, Мики?
      - К тому, что тебе нет смысла прятаться, нам нет смысла торчать на этом дурацком острове до конца своих дней.
      - Значит, ты не поверил тому, что я тебе рассказала третьего дня?
      - Главное, что ты сама в это поверила. Ты просто все преувеличила, накрутила себя и стал жертвой собственного вымысла. Очнись, милая! Мы в безопасности! Ты была настолько не в себе, что штраф за неправильную парковку или ошибочный телефонный звонок мог бы тебя...
      - Мики, я молю Бога, чтобы ты не испытал в жизни такого страха! - Роуз встала и прошлась по комнате. - Ты на самом деле хочешь сказать, что не веришь мне. Не доверяешь.
      - Милая, я же не лез к тебе в душу с расспросами, когда думал, что у тебя нелады с законом. И запомни, если ты вляпалась во что-то нехорошее, то ведь и я с тобой тоже - но я бы не заставлял тебя рисковать головой за здорово живешь. Роуз, взгляни на все трезво. Вот ты только что вспылила и тут же подумала, что я гад ползучий, что ничего у нас не получится и нам надо расстаться. В минуту гнева или страха реальные пропорции вещей искажаются. Я уверен, что нам нечего бояться и не стоит заточать себя на этом острове. Если бы это было необходимо, что ж, пришлось бы смириться. Но в этом нет никакой необходимости.
      - Ну почему ты так считаешь? Неужели только мой труп убедит тебя в твоей неправоте?
      Я подошел к ней и обнял.
      - Неужели ты думаешь, что я способен подвергнуть хоть малейшему риску твою жизнь? Разве я дал тебе повод так думать? Или ты полагаешь, что я могу тебя сдать полиции? - Я набрал полную грудь воздуха и выложил главный козырь. - Кроме всего прочего, мне нужно перебрать двигатель и заменить охладительную систему. Этот радиатор уже ни к черту не годен. Причем ни в Джорджтауне, ни в Кингстоне механики мне не помогут. Ехать надо в Штаты. Вот что я тебе предлагаю. Мы пробудем в Штатах месяц-два, а потом вернемся. Я не предлагаю тебе отправиться в Гавану или в Кингстон - потому что два рослых американца там бросались бы в глаза. А в Чарльстоне или Саванне - ну кто заинтересуется какой-то приблудной яхточкой? - Роуз шевельнулась в моих объятьях. - А если ты только почувствуешь хотя бы наималейший намек на опасность, мы снимемся с якоря...
      Роуз пошла к холодильнику, который был еле жив из-за перепадов напряжения, и достала коробочку плавленого сыра. Она выковыряла пальцем кусочек и стала медленно жевать. Потом отерла губы тыльной стороной ладони и решительно тряхнула головой.
      - Нет, ты все-таки прав, Мики. Еще два дня этого дождя - и я слечу с катушек. Нечего меня дурить - тебе не нужен новый радиатор. Мы уедем. Уедем к черт отсюда. Но видит Бог, как же я боюсь!
      6.
      Когда мы бросили якорь в Джексонвиле, Флорида, прошло уже почти два месяца с той жаркой дискуссии в нашей хижине на островке Анселя. Мы оба согласились предпринять кое-какие меры предосторожности. Мы регистрировались в отелях как мистер и миссис Мики Андерсон из Тампы, я заказал визитные карточки оптового торговца креветками и запасся целым ворохом дополнительных "удостоверений" - фальшивой членской карточкой клуба "Львов" и фальшивым же удостоверением члена книжного клуба. Роуз коротко постриглась и выкрасила волосы в черный цвет, надела очки с простыми стеклами и щеголяла в простецком, почти неряшливом платьишке. Мы записали в столбик три имени, которые Йозеф шептал во сне: Уильям Кислый, Ми-Люси-а и Гутсрэт, что было похоже на английское "гуд рэт" - "хорошая крыса". Причаливая в очередном порту, мы первым делом бежали к телефонной будке и искали в справочнике этих незнакомцев. Мы решили не выделяться из толпы, не сорить деньгами и чемодан с "зеленью" держать взаперти на "Морской принцессе". Роуз наотрез отказалась от захода в Майами, хотя согласилась с моим планом продефилировать вдоль восточного побережья, а потом вернуться обратно на наш остров. Анселю мы сказали, что едем показаться по Мексиканскому заливу и вернемся через несколько месяцев.
      Путешествие было не из приятных. Едва завидев судно с американским флагом, Роуз так мандражировала, что я готов был прыгнуть за борт. Но на мои предложения вернуться она отвечала, что раз кости уже брошены, ей хочется увидеть, что из этого всего выйдет. В первый наш вечер в Джексонвиле мы наскоро перекусили в портовом ресторанчике, полистали телефонную книгу и проспали часов пятнадцать на яхте. Роуз вовсю миловалась со мной, пытаясь удержать в койке, но все же ближе к вечеру следующего дня мы отправились на берег. Заменить радиатор оказалось делом пятнадцати минут. После чего мы накупили какой-никакой одежонки и сняли номер в приличном отеле. Впервые за последние несколько лет я надел костюм и галстук.
      Весь вечер мы просидели в номере, Роуз - в обнимку с бутылкой. Но алкоголь никак не помогал ей заглушить нервозность. На следующий день мы сходили в кино, посмотрели телик в баре и, вернувшись в отель, завалились спать. Я проснулся первый и, лежа в горячей ванне, окончательно решил, что все россказни Роуз - сущая чепуха. И не стоило ей из-за своих фантазий так себя терзать.
      К моему удивлению, Роуз была очень спокойна. Когда же я заикнулся было о возвращении на Каймановы острова, она возразила, что надо бы ещё побыть в городе, чтобы сполна насладиться нашим "отпуском". После того, как мы облазили весь Джексонвиль, настроение у Роуз заметно поднялось, и она как-то даже пошутила, что купленный мною костюм смахивает на выходную униформу гробовщика. Мы пошли в ближайший универмаг и купили мне недорогой блейзер и слаксы. А она купила платье мешком, в котором выглядела потрясающе.
      Через два дня мы отплыли в Чарльстон, а оттуда в Уилмингтон. В каждом городе мы "гуляли" напропалую - особенно мы оторвались в Чарльстоне, где отдали должное местной ночной жизни и досыта насмотрелись фильмов. Роуз была весела как никогда. И однажды в постели она вдруг сказала, что скорее всего я прав и все её страхи - плод её больного воображения. Мы, конечно, все равно везде изучали телефонные справочники, старались не заговаривать с незнакомыми людьми в барах и вели скромную и неприметную жизнь. Но если Роуз совершенно успокоилась, теперь занервничал я. Ну вот, думал я, мы в Штатах - и что я себе доказал? Только то, что рассказ Роуз оказался, как я и подозревал, чистейшей фантазией. А я ещё больше отдалился от правды. И теперь я не оставлял её без присмотра ни на минуту. Меня не покидало тревожное подозрение, что коль скоро Роуз ощущает себя в безопасности, она в любой момент может сделать ноги и вернуться к тому парню, который и дал ей на хранение этот чемодан с деньгами. Ее явное нежелание возвращаться под крылышко к Анселю казалось мне особенно подозрительным.
      Я говорил ей, что мы забрались слишком далеко на север - хватит! Я уже и сам не хотел ехать в Нью-Йорк и настаивал, чтобы мы вернулись на остров. У меня возникла новая идея. Я ужасно гордился "Морской принцессой" и считал, что ей под силу любые переходы. Как опытный моряк, я был наслышан о суровых штормах близ мыса Гаттерас и мне захотелось испытать свою яхту. Я был похож на желторотого лихача, который мечтал выжать на своей колымаге сто миль в час, не думая о последствиях этого спурта.
      Мы договорились обогнуть мыс и сделать остановку в Норфолке, а потом вернуться на Кайманы, бросая якорь в ещё не исследованных нами портовых городках. Я внимательно изучил карты и прогноз погоды, запомнил все рыбацкие небылицы. Даже Роуз и та с восторгом ожидала нашего плавания. Мы отплыли в Норфолк, но океан у мыса Гаттерас был тих как мирная заводь. Я даже обиделся.
      Норфолк нам не понравился. В марте там оказалось довольно холодно, и нам пришлось обзавестись пальто. Так что, проторчав там два дня, мы поставили парус и двинулись дальше на юг. Мы уже почти обогнули мыс, как вдруг нас настиг ураган: волны швыряли "Морскую принцессу" из стороны в сторону. Шторм яростно налетел с юго-востока, принеся с собой снег и дождь. Хотя по радио предупредили о "возможном ненастье", это было похуже смерча. Волны выше нашей грот-мачты трепали "Морскую принцессу" так, что Роуз страшно перепугалась. Я и сам струхнул не на шутку. Я попытался вывести яхту в море, опасаясь, как бы мы не напоролись на прибрежные рифы. Я запер Роуз в каюте, а сам встал у штурвала, перевязавшись веревкой, чтобы меня не смыло за борт.
      Ледяная вода заливала под зюйдвестку, а когда я пытался зарифить грот, у меня едва не сломались пальцы. С каждой минутой шторм крепчал. Оставалось одно - повернуть назад и довериться воле ураганного ветра. Каркас грота лопнул, а бакштаги и снасти пустились в безумный танец. Мне удалось-таки убрать грот и даже с одним кливером мы понеслись по ветру на север как гоночный катер. Радиопровода были сметены, шлюпка разбита, крышу кокпита тоже смыло.
      Так нас несло шквальным ветром всю ночь. Я продрог до костей. Под утро кливер разлетелся в клочья - я удивлялся, как это он так долго держался. Тут я решил, что мы уже достаточно далеко в открытом море и можно занайтовать штурвал и встать на плавучий якорь. Да и делать больше было нечего.
      Я спустился в каюту. Там царил форменный кавардак. Повсюду были раскиданы осколки посуды и вещи. Роуз лежала на койке и стонала. Я попросил её заткнуться, после чего поел и опрокинул пару стаканчиков виски. Невзирая на чудовищную болтанку - можно было подумать, что нас упрятали в футбольный мяч и вбросили в поле, - я снова почувствовал себя человеком.
      Я заставил Роуз допить бутылку, но это её не утихомирило. Она лежала свернувшись калачиком и в глазах у неё стоял ужас. Я сел на одеяла и стал морально готовиться к неминуемой смерти.
      Но к рассвету океан чуть успокоился. Я вышел на палубу. Ветер стих. Такелаж был цел и, запустив оба дизеля, по компасу взял курс на запад. Одно меня заботило - надолго ли нам хватит горючего. Я запустил помпы, но к счастью оказалось, что мы набрали немного воды. Небо расчистилось, в вышине пролетали самолеты. Я позвал Роуз на палубу. Здесь ей стало лучше - свежий ветер подействовал на неё как понюшка кокаина. Через несколько часов мы пристроились в корму проржавевшему "купцу" и смотрели, как матросы вяло машут нам руками. Наверное, они приняли меня за богатенького яхтовладельца, отправившегося на морскую прогулку.
      Навстречу нам стало попадаться больше кораблей, а вскоре показался и берег. А ещё через два часа мы пришвартовались в Эсбюри-Парке, Нью-Джерси. Вот в какую даль отнес нас шторм. И если не считать потери шлюпки, кливера и парусов помельче, яхта с честью вышла из поединка со штормом.
      Стоял солнечный день, правда, было холодно, и на земле лежала тонкая пленка снега. Сойдя на берег позавтракать, мы прочитали в газете, что на восточное побережье обрушился "ураган чудовищной силы" и разрушил множество частных лодок и летних домиков. Когда я предложил Роуз вернуться на "Морскую принцессу", она напрочь отказалась и тогда я оставил её в какой-то забегаловке, а сам пошел искать судоремонтную мастерскую. Там я договорился с двумя пройдохами, которые обещали выволочь яхту на берег, починить такелаж, очистить киль и заново выкрасить.
      Мы сняли номер в дешевеньком отеле. Роуз настаивала, чтобы я продал яхту, а мы вернулись на острова и подыскали там себе новое судно. Я попросил её помолчать. Правда, настроение у меня было великолепное. Я чувствовал себя бравым морским волком, который победил шторм.
      Следующие несколько дней мы шатались по территории дока, и я даже помогал пройдохам ремонтировать яхту. Мне просто не хотелось отлучаться надолго от тайника, где в укромном месте хранились наши денежки. "Морская принцесса" произвела должное впечатление на владельца мастерской и, видя, какая дрянь наросла у неё на киле, он явно понял, что мы прибыли с Карибских островов. Роуз проводила время в киношках, а вечерами мы долго гуляли по продуваемой всеми ветрами набережной или сидели в баре и смотрели телик.
      Спустя пару дней Роуз уже посмеивалась, вспоминая, как мы, перепуганные, во время шторма валялись на своих койках, и я понимал, что она восхищалась, как я в одиночку вывел "Морскую принцессу" из шторма целехонькой.
      После того, как яхту спустили на воду - она обзавелась новой шлюпочкой и сияла как новенькая (ремонт обошелся нам в 569 "баксов"), - мы решили пробыть в Эсбюри ещё какое-то время. Приближался очередной шторм. Я поставил яхту в док и замкнул каюту на ключ. Поскольку вероятность грабежа в частном доке была невелика, мистер и миссис Андерсон решили прошвырнуться в Атлантик-Сити. Там мы поселились в шикарном отеле, а Роуз купила себе новое платье в обтяжку. Мы классно поужинали, сходили в кино, а потом завалились в ночной клуб. Оказавшись в Атлантик-Сити, Роуз немного нервничала, потому что она как-то выступала здесь, но быстро успокоилась, увидев, что её старый клуб снесли и на его месте вырос жилой дом.
      Мы сидели в роскошном кабаре и посмеивались шуточкам эстрадного комика. Роуз комментировала мне на ухо выступление комика и сообщала, сколько получают музыканты за вечер. И вдруг я почувствовал, как напряглось под столом её бедро, прижатое к моей ноге. Я взглянул на нее: Роуз уткнула взгляд в скатерть - на фоне темной оправы её лже-очков и черных волос лицо казалось смертельно-бледным. Даже её загар куда-то вмиг пропал.
      - Тебе нехорошо? - озабоченно спросил я.
      - Боже, Мики! Это он!
      - Кто? - Я стал озираться по сторонам. - Кто, милая?
      - Федеральный агент, который пытался меня убить!
      - Да где? - внутри у меня все похолодело - я вдруг подумал, что Роуз рехнулась.
      - Столик в углу, около колонны. Вон тот здоровенный парень с рыжей девкой. Господи, ну зачем мы только приехали в Штаты!
      - Спокойно! - Я снова оглянулся и без труда засек его. Он сверлил взглядом наш столик. Хорошо сложенный, худощавый красавчик - с мерзкой физиономией. Похоже, он прекрасно знал цену своему умению махать кулаками. Моложе меня. Лет пять-шесть назад небось блистал в молодежной футбольной команде.
      Поигрывая ложечкой, я задал дурацкий вопрос:
      - Ты уверена? - По тому, как этот хмырь глядел на нас, было видно, что уж он-то точно уверен.
      - Конечно! - её голос дрожал.
      - Слушай меня внимательно! - Я положил ладонь на её бедро. - Мы будем сидеть тут и делать вид, что ничего не происходит. С этими волосами и с очками он тебя вряд ли узнал. Даже если он к нам подойдет, нам нечего бояться: мы с тобой туристы, супруги Андерсон.
      - Нет! Это он пытался меня убить!
      Я вдруг понял, каким же болваном выгляжу. Мне-то чего трястись? Даже если это доказывало что безумный рассказ Роуз был правдой, то ведь она чистенькая. Я взял её за руку - рука была холодная, как у мертвеца.
      - Не волнуйся. Если он станет возникать, я его утихомирю.
      Роуз посмотрела на меня и выдавила натянутую улыбочку, показавшуюся мне прощальной.
      - Нет, Мики. Сиди и не рыпайся. Ему скажи, что я сама к тебе подсела и ты меня не знаешь. Я отсижусь в гальюне. Если он попытается... постарайся преградить ему путь. И береги себя!
      Не успел я даже спросить, что все это значит, как Роуз выскочила из-за столика. Вцепившись в свою сумочку, она слабо улыбнулась мне и направилась в дамский туалет - он находился у входа в клуб. Отороченное мехом пальто, которое Роуз купила несколько дней назад, осталось висеть на спинке стула.
      Пока я раздумывал, зачем ей понадобилось идти в туалет, громила встал. С разных сторон они с Роуз устремились к выходу из зала. Я встал и бросился ему наперерез. Роуз уже почти бежала, а он меня не видел.
      Когда Роуз вбежала на лесенку, ведущую в вестибюль, я заметил, как его рука юркнула в карман брюк - на мгновение пола его пиджака отлетела в сторону - и тут я увидел, что он схватился за торчащий из кобуры пистолет!
      Тут я перешел на бег и со всего размаха въехал ему в плечо. Он споткнулся, а я завел вокруг него танец, которому научился в пору своих занятий борьбой. Я наступил левой ногой на его правую ступню, и когда он перекувырнулся через мое правое колено, врезал ему в живот. Согнувшись пополам, он рухнул на ковер. Он не вырубился - только на мгновенье потерял дар речи, как бывает после хука под дых.
      Я скорчил идиотскую ухмылочку, пытаясь представить все досадным недоразумением. К нам заспешили два официанта. А Роуз и след простыл. Она, видно, успела-таки скрыться в женском туалете. Я наклонился и обхватил громилу за талию - якобы помочь ему подняться. Сомнений не было - на поясе у него висела "пушка": я сразу ощутил очертания. Я приготовился было быстренько пробежаться по его карманам, чтобы понять, кто же он такой, но официанты уже были тут как тут. Я криво усмехнулся и пробормотал что-то насчет своей неуклюжести. Угрюмый здоровяк, явно местный вышибала, помог мне поставить громилу на ноги. Вокруг нас начала собираться толпа, но и официанты и вышибала были ушлые ребята: не успел я и глазом моргнуть, как нас препроводили в кабинет менеджера. И пока я сетовал на свою неловкость, на горизонте появился полицейский.
      Менеджер оказался вертким лысаном в смокинге - он быстро стал доказывать полицейскому, что все под контролем. Громила тем временем уже пришел в себя, посветил полицейскому в рожу каким-то удостоверением и прихрамывая выскочил из кабинета. Полицейский тоже слинял. Я двинул было за ними, но наткнулся на шеренгу официантов.
      - Что за черт? - грозно спросил я.
      - Спокойно, нам не нужны неприятности! - отозвался менеджер. На меня надвинулась туша вышибалы.
      - Мне тоже не нужны неприятности. Но моя девушка пошла в уборную, и она станет беспокоиться, куда это я делся... - Я осекся и чуть было не откусил себе свой дурацкий язык. Ну какого черта надо было сболтнуть, что Роуз пошла в сортир? Может, она все ещё там сидит, прячется!
      Тут вернулся полицейский.
      - А вы сядьте лучше! - рявкнул он на меня. И красноречиво потряс в воздухе своей дубинкой.
      Я присел на край стола. Что же делать? Несколько минут в кабинете стояла гробовая тишина. Потом вбежал громила с перекошенным лицом. Он шепотом посовещался с полицейским, стреляя в меня взглядом. Полицейский попросил менеджера и официантов удалиться.
      - Знаешь, Джордж, я не в курсе, но одно могу сказать: клубу не нужны неприятности! - бросил менеджер на ходу.
      Полицейский Джордж кивнул и выпроводил его вон. Потом закрыл дверь и прислонился к ней, держась рукой за кобуру.
      Интуиция подсказала мне, что сейчас, возможно, меня будут бить. В голове промелькнула шальная мысль: если начнется потасовка, то, очень может статься, я этих двоих сумею уложить. Но если они вытащат свои "пушки", я пропал. Чего Роуз хотела от меня - чтобы я их задержал? Или она все ещё сидит в сортире? Может, её там тошнит. Или она дожидается меня где-то на улице? Или...
      Громила вырос перед моим носом, уперев руки в боки.
      - Как ваше имя, мистер? - бросил он.
      Но я решил потянуть время и завел свою песню.
      - А вы кто такой? И как это понимать?
      - Вопросы задаю я! - У него явно чесались руки.
      Я с удивлением услышал свой смиренный голос:
      - Если вы сотрудник наших правоохранительных органов, я прошу вас предъявить соответствующее удостоверение! - Я взглянул на полицейского у двери и невинно произнес: - Офицер, у этого джентльмена в кармане оружие.
      - Он федеральный агент, - прохрипел полицейский.
      - Да что вы! - Я был поражен - ну надо же: отправил в нокдаун федерала! Но тогда, выходит, рассказ Роуз о полицейском, который пытался её убить - чистая правда!
      - Ваше имя?
      - Я совершенно случайно сшиб вас с ног, разве это федеральное преступление?
      - Я спросил, как ваше имя, мистер!
      - Меня зовут Мики Андерсон. Я здесь проездом, остановился в отеле на побережье. Я не понимаю, к чему эта демонстрация силы, но требую предоставить мне право позвонить своему адвокату. Это Джексон Клэр, из Нью-Йорка.
      Имя крупного нью-йоркского адвоката я вычитал в газетах. По лицу федерального агента пробежала тень. Он продолжал уже почти вежливым тоном:
      - Мистер Андерсон, я только прошу вашего содействия - как гражданина. Меня интересует женщина, с которой вы сидели за одним столиком...
      - Она в розыске?
      - Я не сказал, что она в розыске. Я просто хотел поболтать с ней, узнать, может ли она предоставить интересующую меня информацию.
      - Поболтать с ней? Так вы болтаете с людьми - под прицелом пистолета!
      - Какого пистолета? - встрял полицейский.
      Федеральный агент быстро отреагировал.
      - Да ну что вы! Я просто проверил, застегнута ли кобура! Так вы нарочно меня сбили с ног?
      - Нет, сэр, - Я опять стал играть болвана. - Я просто шел в туалет и вдруг увидел, как вы схватились за кобуру. Я увлекся этим зрелищем и не заметил, как наступил вам на ногу... Вот и все.
      - Где женщина, что была с вами?
      - А разве её там нет? - спросил я изумленно.
      - Она выбежала из клуба и смешалась с уличной толпой.
      - Ну да? - Похоже, они не заметили, с каким облегчением я издал этот возглас. - А она мне сказала, что идет в дамскую комнату, вот и я решил сходить... Офицер, я разумеется, не хочу неприятностей, я, знаете, приехал посмотреть город и все такое... На набережной у меня завязался разговор с девушкой и слово за слово, я назначил ей встречу в этом клубе. Она назвалась Джейн и...
      - Где она остановилась?
      Я глупо ухмыльнулся.
      - Понятия не имею. Мы не успели подойти к этой теме.
      - Вы сами откуда?
      - Я? Я же сказал: неприятности мне не нужны. Я ничего не знаю. Офицер, я женатый человек. Я вам рассказал все, что мне известно об этой даме. Если вы хотите задавать мне вопросы, я настаиваю на встрече с моим адвокатом.
      Громила смутился. Я у него явно не вызывал доверия. Пожав плечами, он отрезал:
      - Свободны! Вы, мистер, и сами не знаете, как же вам сегодня повезло! Я бы мог упрятать вас за решетку за нападение... Идите!
      Я направился к двери, а полицейский достал записную книжку и ручку.
      - Дайте-ка я запишу ваше имя и координаты.
      Громила в два прыжка опередил меня - он все ещё хромал - и что-то прошептал полицейскому на ухо. Одну руку он положил Джорджу на плечо, а другой рукой открыл мне дверь. Выходя, я услышал слова полицейского:
      - Ну ладно, если вы так хотите...
      Я стоял в вестибюле ночного клуба и, озираясь по сторонам, искал глазами Роуз. Подошел менеджер и когда я спросил, сколько с меня, он только махнул рукой: мол, проваливай поскорее и все тут. Я взял пальто в гардеробе и попросил гардеробщицу сходить в дамский туалет и поискать там "Джейн". Гардеробщица была совсем молоденькая девушка с сильно накрашенным кукольным личиком.
      - Если вы спрашиваете о высокой даме, - ответила кукла, - так она туда и не заходила. Она вышла прямо на улицу.
      - Вы сами видели?
      - Я уже сказала тому сыщику, что не имею обыкновения следить, кто ходит в туалет. Но её я запомнила, потому что она была высокая и красивая. И ушла без пальто. Больше я ничего не знаю.
      Я положил на стойку десятидолларовую бумажку.
      - Не знаете, куда бы она могла пойти?
      - Мистер, у меня же глаза, а не перископы. Я тут сижу - как же я могу видеть, куда она пошла? - Кукла глянула на десятку. - Я могла бы набрехать вам, что она пошла к набережной. Но я вам честно говорю: не знаю.
      - Ладно, бери десятку. Это тебе за честность.
      На улице было сыро и противно. Без пальто Роуз могла бы простудиться... Но где же она? Куда могла пойти? У тротуара стояло два такси, но я решил, что спрашивать у таксистов про Роуз бесполезно. Картинно оглядевшись вокруг, я зашагал по улице. Пройдя квартал, свернул в темный проулок с немыми мрачными домами. Постоял. Кажется, за мной не следили. Петляя по переулкам, я добрался до отеля. Моему самолюбию льстило то, как ловко я обошелся с мистером из Вашингтона. Не хуже, чем вывел "Морскую принцессу" из шторма. Теперь оставалось только найти Роуз - уж теперь-то она расскажет мне все начистоту!
      Ключ от номера висел у портье, но я поднимался наверх, ожидая, что Роуз выскочит на меня из какого-нибудь темного угла. Мертвая тишина номера озадачила и опечалила меня. Я сел на кровать и закурил сигару. Оставалось только ждать, когда Роуз или придет в отель или позвонит.
      Я снял пальто и галстук и включил радио. Но нельзя же вот так просто сидеть. Я говорил себе, что это она виновата во всех наших несчастьях если бы она рассказал мне правду сразу, мы бы носа не высунули с Анселева острова. Но разве происшествие в клубе доказывало, что Роуз поведала мне правду? Федеральный агент, который не видел Роуз два года и никак не мог узнать её в клубе, ни с того ни с сего бежит за ней с "пушкой" наперевес? Да что же такое натворила Роуз, коли за ней развернулась такая охота? Если бы я его не задержал, неужели он бы её пристрелил? Или он только хотел её припугнуть? Потом он с ходу поверил моей болтовне насчет адвоката и не разрешил местному легашу составить протокол. Почему? И еще: мне он сказал, что Роуз не в розыске. Мда, а как бы он вел себя, если бы она была в розыске!
      Все это казалось полнейшей бессмыслицей. Федерал прекрасно понимал, что я его сбил с ног вовсе не случайно. Он бы мог заволочь меня в ближайший участок и отметелить там до потери пульса, а он был чуть ли не учтив. Почему?
      Я долго ломал над этими "почему" голову, пока она не разболелась. Даже сигара казалась мне отравой. Радиоведущий объявил время: два часа ночи. Надо было что-то предпринять - не сидеть же сиднем до утра. А вдруг Роуз прячется где-нибудь на пляже, ждет меня и дрожит от холода? Но если я уйду из отеля, как же она со мной свяжется? А может, отправиться прямиком в полицию, поскандалить там - а если там ещё и окажется громила из Вашингтона, выяснить у него наконец, что это за дела у него с Роуз и почему он бегает за ней с пистолетом.
      Черт, я понапрасну терял время. Прошло два часа. Роуз возможно, уже мертва или... Роуз должна была догадаться, что мне пришлось рассказать им про "мистера Андерсона" и назвать этот отель - тут уж, наверное, полным-полно шпиков... Она могла бы по крайней мере позвонить и сказать... Что сказать? Ну и дурак же я! Уж если они выставили наружное наблюдение у отеля, то и к телефонным проводам прильнули - как пить дать!
      Я поднял трубку проверить, работает ли телефон. Телефон работал. А как проверить, прослушивается ли линия? По гудку? Тут я увидел под телефонным аппаратом несколько справочников и вспомнил, что мы даже не поинтересовались, проживают ли в Атлантик-Сити наши люди. Я стал листать книгу. Ничего. Там ещё лежал справочник абонентов в Филадельфии и толстенный нью-йоркский.
      От нечего делать, я проверил филадельфийскую телефонную книгу. Ни Уильяма Кислого, ни Гутсрэта. В нью-йоркском справочнике тоже их не оказалось. Чтобы убить время я прочитал все фамилии на Г и К. В Нью-Йорке проживал Уильям Кизлы на 113-й улице и Вилли Кислы на Корк-авеню. Я обрадовался - либо тот, либо другой мог быть как-то связан с Роуз. Но унылая тишина номера вновь пробудила во мне отчаяние. Какая разница, правду мне рассказала Роуз или наврала - главное, где она! Или громила её взял? Или она все ещё ждет меня возле ночного клуба?
      Мне не давала покоя мысль - почему Роуз сказала, что идет в уборную, а сама рванула на улицу? Зачем-то пальто оставила. Если она собралась сделать ноги, почему же прямо об этом не сказала? Или она мне больше не доверяла? Или просто все это время использовала меня как свое прикрытие? Или она и впрямь собралась спрятаться в дамской комнате, а увидев, что громила её настигает, в последнюю секунду передумала? Но успела меня предупредить, чтобы я им наплел, будто она меня подцепила... В одном я не сомневался: Роуз была страшно напугана.
      В три часа утра я уже места себе не находил. Сунув ночному портье пятерку в руку, я попросил:
      - Если миссис Андерсон позвонит или вернется, передайте ей, что я позвоню или приду через час. Пусть она меня дождется или оставит записку.
      Представляю, как это прозвучало. Он понимающе усмехнулся.
      - Обязательно передам, мистер Андерсон.
      Я был на взводе и чуть было не смазал кулаком у него с рожи эту ухмылочку. Но войдя в роль великого сыщика, я ответил ему с той уже усмешкой:
      - Я сегодня малость надрался, и она показала характер.
      - Это пройдет, - успокоил меня знаток человеческих душ.
      - Пойду прогуляюсь. А вы ей передайте - если она появится.
      Я зашагал по пустынным улицам к ночному клубу. Он уже был закрыт и сквозь стеклянную дверь я увидел, как парень в выношенной армейской куртке приступил к мытью пола. Выгнув шею, я смог ещё заметить у стойки менеджера - в компании бармена и вышибалы он подсчитывал выручку. Я медленно обошел весь квартал, заглядывая во все закоулки, где бы Роуз могла спрятаться. Не забывал я и поглядывать через плечо - за мной могли следить. Я пытался придумать себе легенду на тот случай, если попаду в лапы ночному полицейскому, но на ум не шло ничего путного. За углом, недалеко от клуба я наткнулся на обшарпанный домину со стеклянным вестибюлем - над его входом горела надпись "ТУРИСТ". Все окна в этом приюте для путешественников были темны. Я позвонил в звонок.
      Через какое-то время в вестибюле вспыхнул свет и к запертой двери пришлепал, зевая во весь рот, сонный страж в допотопном ночном халате. На вид ему было лет тридцать пять. Худое лицо, отвисшая тяжелая челюсть, длинные волосы торчали над головой точно куски пакли, а голым ногам, видневшимся из-под халата, явно было зябко.
      - Это вы звонили? - поинтересовался он.
      - У вас сегодня не поселилась высокая дама? Около полуночи.
      Он заморгал и почесал рукой бок.
      - Никто ко мне не заселялся сегодня, офицер.
      - Я не полицейский. Вы уверены?
      - Нет, ну это ж надо! Вы разбудили меня среди ночи, только чтобы задать этот вопрос? Мне бы надо проучить вас!