Рядом с ней Бренна чувствовала себя неуклюжей, нескладной и убогой, хотя знала, что это совсем не так. Конечно, у нее есть свои недостатки, но только не эти. Она и не подозревала, о чем думала ее хозяйка.

Аннабел наблюдала за Бренной с тайной досадой. Ее мать потратила много времени и денег, чтобы украсить эту комнату, и до сего дня она казалась Аннабел совершенной. Однако в ней не хватало этой стройной грациозной женщины. Бренна как нельзя лучше дополняла гостиную в своем простом зеленом платье. Ее экзотический вид напоминал о далеких странах и привносил их атмосферу в эту комнату. А тонкий аромат духов Бренны навевал мысль о восточных пряностях.

Аннабел даже усомнилась в своей привлекательности. Раньше она полагала, что только жена Деймона способна вызвать у нее подобное замешательство и боль.

Но эта женщина поразила и смутила Аннабел. Она ходила по дому холостяка полуодетая, точнее — полуголая, но как при этом выглядела! Свежая и душистая после ванны, словно наложница из гарема. Раф пытался объяснить, что Бренна всего лишь сестра его друга. Хороша сестра — в таком-то виде! Даже если так, она, несомненно, старалась заманить его в ловушку, выбрав подходящий момент. Просто бессовестное чудовище. А если Раф солгал и Бренна его любовница, тем хуже. Аннабел не привыкла иметь дело с подобными женщинами. Она видела, что гостья не ровня ей ни по общественному положению, ни по уму, ни по отношению к морали.

Аннабел не была уверена, стоит ли вообще общаться с Бренной. Однако поскольку ее интересует лорд Долтон, надо терпеть, как это ни мучительно.

— Раф отрицает, что вы его любовница, — неожиданно сказала Аннабел.

Бренна побледнела. Хозяйка даже не попыталась выразить свои мысли в приемлемой форме. Это было ничем не прикрытое оскорбление, и Бренна поднялась,

— О, не стоит волноваться. Сядьте, пожалуйста, — взмахнула рукой Аннабел, раздосадованная собственной бестактностью. — Если бы я намеревалась оскорбить вас, то сделала бы это иначе. Однако у нас нет времени на пустые разговоры, да здесь и неподходящее место для этого. Думаю, у вас нет желания обсуждать погоду или моды, прежде чем перейти к сути вопроса, не так ли? Раф — довольно прямолинейный человек, и я тоже не хочу ходить вокруг да около. То, что он говорит, правда? Вы готовы подтвердить это?

— Конечно, правда. — Бренна снова опустилась на стул. — Я не была знакома с ним до того, как появилась в его доме два дня назад. Он даже забыл, что пригласил нас. Мой брат Эрик служил с ним в армии в Испании. Они встретились в госпитале, когда лорд Долтон был ранен. — Она заметила, что при этих словах хозяйка даже не повела бровью.

— О да, — отозвалась Аннабел, хотя до этого не знала, что Раф был ранен.

— Эрик почувствовал себя очень плохо, — продолжила Бренна, — Мы только что вернулись из Индии, где он тяжело болел, и Раф настоял на том, чтобы мы остались в его доме, где Эрика осмотрел бы хороший врач.

«Раф?» — переспросила Аннабел, вздернув подбородок и пристально посмотрев на собеседницу.

Бренна покраснела.

Да, он просил, чтобы я называла его так же, как и мой брат. Но вы совершенно правы, мне следовало бы называть его «лорд Долтон».

Разумеется, но по крайней мере это похоже на правду. Раф очень легкомысленно относится к своему титулу.

А я нет, — отрезала Бренна, которой надоело играть кошки-мышки с этой женщиной. Она должна наконец высказать все и уйти. — Я отношусь к нему серьезно во всех отношениях и пришла сюда, чтобы сказать вам об этом, меня нет оснований лгать. В конце недели мы покинем его дом и Лондон, и мне жаль, что из-за нелепого недоразумения ваши отношения будут испорчены. — Бренна опушила глаза. — Да, мне, конечно, следовало бы помнить, но нельзя находиться в доме холостяка без компаньонки. Не следовало и подходить к двери в одном халате. Но я не подумала об этом. — Она снова посмотрела на Аннабел, и ее губы тронула печальная улыбка. — Я хотела открыть дверь и быстро подняться наверх. Конечно, у меня был неподобающий вид после ванны, однако я решила, что лорд Дол-тон почему-то не может войти и необходимо скорее впустить его. Я осознаю теперь всю глупость своего поступка. Это из-за того, что мои мысли были поглощены здоровьем брата и я не думала ни о чем другом.

Аннабел заметила, как просветлело от улыбки и каким привлекательным стало лицо ее гостьи. Однако рассказ Бренны звучит весьма правдоподобно. Аннабел постучала ногтями по спинке канапе.

Чем вы можете подтвердить все это?

Бренна засмеялась, поразив хозяйку. Это был громкий, слегка хрипловатый, естественный смех.

Дорогая леди, — ответила она, — ничем, конечно, ничем. Но обратитесь к фактам. Я никогда не встречала лорда Долтона прежде. Последние четыре месяца я находилась в Индии и прибыла с братом в Лондон день назад. Вы полагаете, будто лорд Долтон так неотразим, что я с порога бросилась прямо в его кровать? Да еще в присутствии брата? Да, лорд Долтон привлекателен, но я не безумная.

Аннабел внимательно изучала Бренну. Та держалась довольно спокойно, но в ее темных миндалевидных глазах пылал огонь.

Так вы считаете его привлекательным? — не удержалась Аннабел. — Странно, он нравится мне, но я не назвала бы его привлекательным. Или на Востоке особенно ценятся рыжеволосые?

Бренна овладела собой.

Я не с Востока. Мы родом из Шропшира. Тем не менее я нахожу лорда Долтона привлекательным. Но это ничего не значит, поскольку нас не связывают никакие особые отношения. Я питаю к нему лишь чувство благодарности за его заботу об Эрике. Верите вы мне или нет, миледи, но я уезжаю через несколько дней и, вероятно, больше никогда не увижу лорда Долтона. Жаль, если вы порвете с ним, так как, по-моему, он любит вас. — Бренне не удалось скрыть, что это удивляет ее. Она встала. — Благодарю за внимание. Надеюсь, вы примете во внимание мои слова. Мне не хотелось бы, чтобы лорд Долтон испытывал из-за меня неприятности после всего того, что сделал для моего брата. Всего доброго.

Аннабел не поднялась, и это выглядело как еще одно оскорбление. Бренна направилась к двери, крепко сжимая свою сумочку.

Придется приложить много усилий, чтобы переубедить мою мать, — сказала Аннабел. — Если, конечно, надежда, которую вы подали мне, не обманчивый блуждающий огонек. Однако я верю вам, и, думаю, со временем она тоже все поймет.

Итак, этот нелепый инцидент будет скоро забыт? — осведомилась Бренна.

— Если все сказанное вами правда и вы покинете Лондон, — задумчиво ответила Аннабел. — Я полагаюсь на ваши слова. Едва ли вы тайные любовники. Сомнительно также, что вы привыкли соблазнять мужчин, как утверждает моя мать. Но вы догадываетесь, в чем проблема? Вы предстали перед нами в таком виде…

Бренна стиснула зубы, но заставила себя улыбнуться.

Не то что сегодня? Чем меньше на мне одежды, тем лучше я выгляжу, верно? Спасибо за комплимент. Обычно это замечают только мужчины.

Аннабел покраснела, наблюдая, как посетительница покидает комнату. И только услышав, как закрылась входная дверь, она немного успокоилась.

Ну, что ты обо всем этом думаешь? — спросила Аннабел появившуюся из смежной комнаты мать.

Она не состоит с ним в близких отношениях. Иначе это было бы известно. Я расспрашивала леди Клэр, осведомленную обо всем, а также миссис Теллер, которая выдумывает небылицы и распространяет их. Никто не слышал о такой связи. У Долтона были любовницы, и всем известны их имена, но среди них нет темноволосой, экзотического вида девицы. Говоришь, она из Шропшира? Форды из Шропшира? Нет, не знаю таких. Надо, чтобы служанка Бетти расспросила своих подруг, нет ли среди них кого-нибудь из этих краев. Обычно слугам известны все сплетни. Не беспокойся, мы все выясним. По-моему, у этой девицы темное прошлое — ты обратила внимание на ее смех? — продолжила графиня. — Она скорее всего куртизанка, попомни мои слова. Но сомневаюсь, что у нее была связь с лордом Долтоном. Кроме того, он не стал бы приглашать нас к себе, если бы они были любовниками. Едва ли он забыл, что мисс Форд в его доме. Эта девица уедет в конце недели, и Долтон будет готов на все, чтобы ты снова приняла его.

Он в любом случае сделает все ради меня, — промолвила Аннабел. — Но она, несомненно, любит его и завладела бы им, если бы могла.

Почему бы и нет? Для нее это очень выгодная партия. Хорошая семья, надежные друзья, благодаря которым он вхож в самые лучшие дома. Но ты могла бы стать для него более подходящей парой.

Возможно, — согласилась дочь, размышляя о том, о чем умолчала ее недавняя визитерша, но что она угадала по ее глазам, когда та говорила о Рафе. Аннабел не разглядела в нем массу достоинств и теперь испытывала смутную тревогу. — Но черт побери! — воскликнула она. — Эти волосы! Однако… недаром Бог сотворил бритвы. Ладно. Надо выждать по крайней мере неделю, а затем, если эта особа действительно уедет, мы пригласим его на чай. Но не сразу. Не стоит торопиться — светский сезон еще не начался. Будем держать лорда Долтона про запас.

Как кефаль на льду. ~ Графиня засмеялась. — Я уже дала соответствующие указания слугам.

Аннабел подняла указательный палеи.

Вот что! Не стоит держать в тайне случившееся, мама. Ты уже начала расспрашивать об этой женщине своих подруг, и те наверняка задумаются, к чему бы это. Кто знает, вдруг они докопаются до истинной причины? Надо пресечь их любопытство в зародыше и самим дать ход этой истории, тем самым показав, что она ничуть не волнует нас. Если я решу завладеть лордом Долтоном, это не помешает представить дело так, будто он имел выбор и предпочел меня.

— И ты милостиво согласилась!

— Правда, однажды я уже пострадала, когда у мужчины была возможность выбора, — заметила Аннабел, — и стала объектом сплетен. Я не хочу уступать на этот раз. Возможно, это было вполне невинно с ее стороны, а может быть, и нет. Мы не должны позволить мисс Форд извлечь пользу из этого инцидента. Эта особа устроила лорду Долтону ловушку, и здесь нет его вины. Мы достаточно умны, чтобы понять это и простить Рафа.

— Конечно, — усмехнулась мать. — Разве я говорила что-нибудь другое?

Аннабел улыбнулась. Жизнь не баловала ее, но в лице матери она всегда находила поддержку. Однако сейчас жизнь дает ей шанс наверстать упущенное. Если уж не пришлось соединить свою судьбу с человеком, которого она любила всем сердцем, то теперь появилась возможность заполучить того, кто предан ей всей душой. Аннабел понимала, что у нее есть время до конца сезона и она должна обязательно найти себе мужа. Никому неведомо, что произойдет, но Долтона нельзя упускать. После пережитого разочарования судьба ниспослала Аннабел человека, который горячо любит ее, и нельзя допустить, чтобы другая завладела им.

Бренна возвращалась в дом Рафа, размышляя о недавнем визите. Она прижалась щекой к оконному стеклу кареты, чтобы охладить лицо, все еще пылавшее от смущения. Это была довольно унизительная беседа, но необходимая для Аннабел и для нее самой. Неудивительно, что Раф очарован этой женщиной. Она красива, элегантна, хотя почему-то уязвима. Порой Аннабел выказывала несдержанность, даже грубость и мстительность. Но она имела на это право. «Должно быть, Аннабел очень любит Рафа, — печально подумала Бренна. — А как же можно его не любить?»

— Итак, вы взяли моего коня, — промолвила Бренна. Сидя за шахматной доской, Раф откинулся назад.

— Да, И что тут удивительного — он не был защищен.

— Она не удивлена, а потрясена, — заметил Эрик со своего кресла у камина. — Обычно Брен обыгрывает мужчин. Они, как правило, начинают флиртовать, не предполагая, насколько она умна.

— Это наглая ложь! — Глаза Бренны сверкнули, освещенные пламенем камина. — Просто мужчины считают, что мы, женщины, не умеем мыслить логически, и потому, развлекая нас за шахматной доской, не ожидают поражения. В отличие от них лорд Долтон воспринимает меня серьезно, поэтому он хороший противник.

— Благодарю, — кивнул Раф.

— Но я еще не проиграла, — возразила Бренна.

— Проиграете, — заверил ее Раф. — Я предвижу все ваши ходы. Я старый солдат, Брен, и привык держаться настороже с любым противником. Это касалось не только поля боя. Самыми коварными противниками для нас были женщины — они, как никто, сражались и на балах, и в посте… других местах, — быстро поправился он. — Черт возьми, вы отличный товарищ, и я забываю про ваш пол!

Усмехнувшись, Бренна снова сосредоточилась на шахматной доске.

— Не стесняйтесь меня, — промолвила она. — Я почти три месяца провела в армейском госпитале и наслушалась всего.

— Поскорее забудь об этом, Брен, — посоветовал Эрик. — Не все такие, как наш друг Раф. Он понимает тебя, но многие способны превратно истолковать твое поведение. Ты поступила безрассудно, покинув дом и отправившись одна, без сопровождения, в Индию. Я говорил это тогда и повторяю сейчас. Тебе не следовало делать этого, хотя иначе я не выбрался бы оттуда. — Он печально улыбнулся. — Брен измотала там всех медсестер, Раф. Видел бы ты, как она гоняла их, словно пограничная шотландская овчарка. И даже лаяла, если требовалось.

— Я не лаяла.

— Она была неумолима, — продолжал Эрик. — Приводила ко мне врачей, приносила воду и еду и ухаживала за мной, как за младенцем. Бренна приехала ко мне, как только получила сообщение о моей болезни, и оставалась, пока мне не стало лучше. Ей даже не удалось посмотреть страну, поскольку она не отходила от моей постели ни на один день. А когда возникла опасность рецидива из-за тяжелого климата, поспешила отправить меня домой. Я очень ценю твои заботы, Брен, но по-прежнему сожалею, что ты покинула дом.

Она пожала плечами:

Со мной постоянно была служанка, и я жила в респектабельном доме вместе с женой и сестрой твоего друга. Во время путешествия из Англии меня сопровождала пожилая женщина, и, признаться, более нудного создания я никогда не встречала. Она заставляла меня соблюдать все правила приличия.

Эрик покачал своей златокудрой головой.

— Ты уехала из дома незамужней и вернулась назад в том же статусе. В твоем возрасте так не поступают.

— Но мама не могла поехать к тебе. Папа — тоже, и никто другой. Неужели мне следовало оставить тебя одного? Я была самой подходящей кандидатурой, и давай прекратим этот разговор.

— Хорошо. Я знаю, ты старалась ради меня, но все-таки сожалею об этом. А теперь еще и скандал!

— Ты имеешь в виду игру в шахматы с лордом Долтоном? — пошутила Бренна.

— Во многих кругах это воспримут именно так, — серьезно вставил Раф.

Бренна посмотрела на него и улыбнулась.

— Если история с дамами выйдет наружу… — начал Эрик.

— Не выйдет, — заверили его Бренна и Раф.

— Я разговаривала с Аннабел, и она согласилась оставить случившееся в тайне. Если мы уедем, никаких разговоров не будет и инцидент забудется. Хотя я, наверное, буду помнить до конца дней своих, какие у них были лица, когда я открыла дверь! Вероятно, такое же выражение лица было у меня, когда однажды в Индии я обнаружила змею в своих домашних туфлях.

— Войдя, я увидел вас… — Раф рассмеялся. — Вы вы глядели так, будто вас подстрелили, а они стояли с такими лицами, словно нашли вас мертвой.

— Нет, — возразила Бренна. — Тогда они по крайней мере должны были бы пожалеть меня. Скорее всего их потряс халат. Малиновый! Да еще с красными драконами. Эрик, у твоих подружек ужасный вкус.

— Мой голубой украли, — отозвался Эрик. — Надо было свой надевать.

— Я потеряла его. Но если бы на мне был мой халат, впечатление только ухудшилось бы.

— В самом деле? — спросил Раф с преувеличенным интересом. — Как же он выглядел?

Бренна густо покраснела и снова склонилась над шахматной доской. Она коснулась пальцем пешки, намереваясь двинуть ее. У Бренны были длинные тонкие пальцы, но сейчас Раф заметил, что ногти ее обкусаны до самого основания. Это удивило его. Бренна, безусловно, настоящая леди, а у леди руки всегда ухоженные. Она убрала руку от фигуры, перехватив его взгляд, и поджала пальцы так, чтобы ногти не были видны. Раф хотел сказать, что ему безразлично все это, но не смог.

— Вам обязательно надо ехать так скоро? — спросил он и поспешно добавил, заметив, что Бренна внимательно посмотрела на него: — Нам ведь так весело вместе.

— Какое же веселье вас ждет, если мы останемся! — изумилась она.

Да, — согласился Раф. — Я не подумал об этом. Послушай, — обратился он к Эрику. — Если я покорю свою даму и мы в конце концов поженимся, надеюсь, со временем ситуация изменится к лучшему. Мне не хотелось бы терять связь с тобой. Я очень сожалею, что вы должны уехать так скоро. Ты же знаешь, я бы оставил вас по меньшей мере на несколько недель, если бы не сложившиеся обстоятельства.

— Знаю, — ответил Эрик.

— Мы уже наняли экипаж и приготовились к отъезду, — вставила Бренна. — Нам только нужно согласие доктора, несколько флаконов его лекарств, и мы двинемся в путь. Мы очень благодарны вам за гостеприимство.

— Надеюсь, вы напишете мне, как ваши дела? — спросил Раф.

Бренна молча взглянула на него, и Рафу не удалось угадать ее мысли по выражению лица — комната освещалась газовыми лампами, висящими высоко на стенах, и потому свет был рассеянным. До сих пор ему казалось, что это создает уют.

Он был рад новой встрече с Эриком. Они подружились в госпитале в Испании, и Раф считал его настоящим другом, с которым приятно иметь дело. Красивое лицо и атлетическое сложение придавали Эрику сходство с самоуверенным ленивым львом, и у него были все основания гордиться своей внешностью. Однако Раф вскоре обнаружил, что Эрик далек от этого. Он переносил тяжелое ранение с незаурядной силой воли и мужеством. Узнав его поближе, Раф понял, как великодушен, деликатен и необычайно смел его друг. Сестра Эрика тоже вызывала восхищение. Сдержанная, но с развитым чувством юмора, она то и дело проявляла новые, очаровательные качества. Раф размышлял о том, как приятно они могли бы провести оставшиеся несколько вечеров — беседовать, играть в карты, музицировать и развлекать Эрика.

В обществе женщин Раф всегда чувствовал себя более комфортно при вечернем освещении. В тусклом свете его рыжие волосы были не так заметны, и он почти не отличался от других мужчин. Правда, сейчас пламя от камина окрашивало волосы всех троих в яркие тона. Даже иссиня-черные локоны Бренны казались малиновыми.

Внезапно показалось, что темные углы комнаты хранят какие-то тайны. Бренна сидела за шахматной доской у самого края светового пятна, так что ее лицо оставалось в тени и выражение ее глаз трудно было определить. Раф видел только высокие скулы и губы, тронутые легкой улыбкой.

— Разумеется, — сказала она наконец. — Мы напишем вам. И в свою очередь ожидаем, что вы известите нас о вашей помолвке. — Бренна снова склонила голову над шахматной доской. — Ваш ход.

— Сообщите о своем прибытии домой! — попросил Раф, когда карета готова была тронуться в путь.

Эрик сидел у окошка, и ранние солнечные лучи окрашивали его лицо в теплые тона. Он улыбнулся, и на мгно вение показался вполне здоровым. Врач сказал, что его пациент заметно окреп. Раф нахмурился. Он все еще чувствовал себя неловко, отправив друга так скоро.

— Не переживай, — успокоил его Эрик. — Я в порядке. Надеюсь, мы встретимся скоро при более благоприятных обстоятельствах. Сообщи, когда можно будет потанцевать на твоей свадьбе. До свидания, дружище!

Лица Бренны почти не было видно за братом, но Раф услышал ее голос:

Мы напишем вам. Желаю счастья и благодарю вас.

Кучер щелкнул кнутом, и карета двинулась. Раф наблюдал за ней, пока она не свернула и не скрылась из виду. Он подождал еще немного, испытывая странное нежелание возвращаться домой.

Но не только Раф был огорчен этим отъездом.

— Кажется, теперь слуги здесь больше не нужны, — услышал он, войдя в дом, голос лакея — тот обращался к недавно нанятому дворецкому. — Пора собирать вещи и возвращаться в контору, не так ли?

Нет, — возразил Раф, и они вздрогнули от неожиданности. — Мне понравилось иметь слуг. Оставайтесь здесь. Мой человек вернется через месяц, а там посмотрим. Я устал от мелких дел. Повар тоже хорош, — сказал он лакею. — А что касается поручений, необходимо доставить записку в одно место. Правда, сначала я должен написать ее. Подождите, я сейчас вернусь.

Раф быстро прошел в свой кабинет, достал лист бумаги и перо и склонился над столом, задумавшись. Затем окунул перо в чернила и написал.

«Дорогая леди Аннабел! Все в порядке. Они уехали.

Ваш Долтон.»

Раф нахмурился. Получилось не так, как хотелось бы. Слишком шероховато и односложно. Абсолютно в его стиле, а он старался выглядеть в ее глазах иначе. Немного подумав, он снова обмакнул перо и добавил еще одну строчку: «И они не вернутся».

Его лицо приняло еще более недовольное выражение, когда он прочитал написанное. Однако мужчина должен делать все, на что способен, лишь бы завоевать женщину. Раф вышел из кабинета и передал записку лакею, поручив ему доставить ее Аннабел.