Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Бесконечный матч

ModernLib.Net / Спорт / Лобановский Валерий / Бесконечный матч - Чтение (стр. 15)
Автор: Лобановский Валерий
Жанр: Спорт

 

 


Дарование футболиста полнее раскрывается именно в командной игре, о чем свидетельствует опыт Пеле, Круиффа, Блохина, Мюллера, Неескенса, Платини, Марадоны, Росси, Футре. Вряд ли стоит игнорировать этот очевидный факт.

В тактике не может быть никаких догм. Я не понимаю, как можно любить какую-то одну тактику и отмахиваться от другой. Каждая тактика хороша, если она приводит к желанной цели. А цель всегда одна – победа!

Должен ли я был копировать тактику игравшего с двумя форвардами киевского «Динамо», когда работал в «Днепре»? Нет. Мне по душе был организованный ералаш, без четкого деления игроков на амплуа. В данный момент тебе удобно атаковать ворота – действуй!

Я не признаю моды. Признаю только то, что рационально. В частности, для нашей команды. Сегодня мы сыграем вот так, а завтра – иначе. Мы обязательно учтем особенность противника и приготовим что-нибудь новенькое. Только так, без догм!

На футбольном небе команды разбросаны, как звезды. Есть яркие, есть средние, есть мелкие, которые не разглядишь… Их можно заметить только тогда, когда их много, и они образуют туманность. А есть и суперзвезды, среди которых многие уже давно сгорели, а свет от них доходит до нас и но сей день.

Да, мы провалились в первой половине сезона 1976 года, да, взяли лишь бронзу на Олимпиаде в Монреале, да, понаделали ошибок, из-за которых до сих пор переживаем не меньше, чем другие. Но нельзя же ставить под сомнение выбранное нами направление в тренировочной работе и организации игры. Даже 1975 год был назван случайным, поскольку «для всех тех побед хватало хорошей функциональной подготовки, волевого настроя, высокого индивидуального мастерства. Превосходства же в тактике, в идее, положенной в основу организации игры, не было». Странно, что сказано это было лишь после «монреальского пожара», а не тогда, положим, когда сборная «спасла» отборочный турнир чемпионата Европы, а киевское «Динамо» выиграло полуфинал и финал Кубка кубков соответственно у «Эйндховена» и «Ференцвароша».

Я – сторонник сдержанных оценок, будь то победы или неудачи («…но пораженье от победы ты сам не должен отличать»). Хотелось бы привести высказывание тренера «Эйндховена» Риверса после киевского матча «Динамо» (Киев) – «Эйндховен». «Вся игра проходила по плану и в темпе, навязанном киевской командой. В матче с таким клубом, как «Динамо», все одиннадцать должны быть в постоянном движении. Хозяева действовали в тонком, свежем и современном стиле в течение девяноста минут. Показанный советскими игроками тотальный футбол, которым славится голландская сборная, вырос в их исполнении до уровня, который очень редко можно увидеть даже на Западе».

Играли осенью 1977 года в Брауншвейге (ФРГ) ответный матч Кубка УЕФА с «Эйнтрахтом» (1:1 в Киеве, 0:0 в ФРГ– Мы выбыли, поскольку немцам удалось забить гол в гостях). Руководители «Эйнтрахта» (оговорюсь: это не попытка оправдаться) вовремя не позаботились о размещении нашей команды в своем городе, и нам пришлось проводить подготовку к игре не так, как хотелось бы, ибо отель, в котором мы жили, находился в 75(?!) километрах от города Брауншвейга. Наша команда более трех часов тратила на поездки в автобусе на тренировки и на игру.

Каково же было мое изумление, когда, вернувшись домой, прочитал в одной из газет, что «разместили динамовцев гостеприимные хозяева в горном отеле «Маритим», что «когда утром команда вышла на зарядку, все застыли в изумлении – красота неописуемая!…»

Мелочи, мелочи…

Кстати, две ничьи с одной из лучших команд ФРГ на тот период были названы «ударом по престижу» советского футбола. Ну и ну!

Торпедовцы Москвы параллельно с нами дважды сыграли вничью (оба раза 0:0) с лиссабонской «Бенфикой» и уступили в пенальти – футбольной лотерее. И по ним бабахнули – «потеря престижа»!

«Моя игра основана на простом принципе – всячески избегать ошибок и повышать надежность действий», – говорил швед Бьерн Борг, будучи лидером мирового тенниса.

Простота, стабильность, четкость – основные принципы одной из лучших команд континента конца 70-х – начала 80-х годов английского «Ливерпуля». С ними не все могут согласиться. По различным причинам. Но и отвергать их тоже, видимо, нельзя, поскольку они необходимы для достижения результата в сегодняшнем футболе, современном спорте.

Нам нужно много футбольных стилей, как говорится, хороших и разных. Но в одном мы, тренеры, должны быть едины – в доверительном, дружелюбном отношении друг к другу, в уважении к нашему общему нелегкому делу, которое находится под неослабным вниманием миллионов поклонников футбола.

Я не могу представить ситуации, при которой главный режиссер ленинградского БДТ Г. Товстоногов публично, на страницах печати, объясняет своему коллеге из московского театра имени Маяковского А. Гончарову, что тот неверно поставил тот или иной спектакль и «задействовал» к тому же не тех исполнителей. Понятно, что как бы ни относился Г. Товстоногов к творчеству А. Гончарова, подобный выпад (пример, разумеется, я привожу условный) вряд ли возможен Неэтично.

Разве получили бы мы такое удовлетворение от игры динамовцев Тбилиси, если бы не был достигнут результат в Кубке обладателей кубков в 1981 году, а были продемонстрированы только отдельные качества: высокий уровень атлетизма, хорошая организация игры. Нет, лишь синтез в реализации современных требований позволил тбилисцам не только добиться результата, но и получить высочайшее признание на международной арене, как команде, так и отдельным игрокам – Чивадзе, Кипиаии, Гуцаеву, Шенгелии, Дараселии…

Поражением тренера я считаю только неспособность тренировать. Хочет человек, старается – не может. Это поражение. А проигрыш на футбольном поле – совсем другое дело. Проиграл – думай, докапывайся до причин. Излишняя чувствительность вредит, а потому с годами я научился воспринимать проигрыш умом. С эмоциями каждый борется по-своему. Но внутренне я очень холоден и расчетлив.

Я не уступал и не уступлю в спорах, связанных с «бескрылым практицизмом», «выездными моделями», прочими приписываемыми мне терминами – не слишком ли много появилось толкователей моих взглядов на футбол?

Компромиссами дела не спасти: нужно пойти на риск сегодня, ибо завтра, может случиться, рисковать уже будет нечем.

Может ли доставить удовольствие красивая игра с бесконечными проигрышами? Для меня результат – не только победы в престижных турнирах. Когда после проигрышей получаешь письма от болельщиков такого содержания: не переживайте, дескать, все идет как надо, – это тоже результат. Значит, кто-то нас уже понимает. Футбол так же многообразен, как и любое искусство. Чехова играют и во МХАТе и в БДТ – везде играют по-разному, и у каждого театра свой зритель. То же можно сказать о «Спартаке» или «Зените». Так что тренер, заботясь о результате, должен заставить думать не только игроков, но и зрителей.

Я не знаю, что это такое – талант. Иногда ведь достаточно счастливого стечения обстоятельств, чтобы пришел успех – вот вам и «талант». Но искать, благодаря каким личным качествам, благодаря каким методам большой тренер систематически добивался успехов, – полезно. Скажем, были тренеры первопроходцы вроде бразильца Висенте Феолы, который открыл футбольному миру глаза на возможности тактики. Были непревзойденные интерпретаторы общеизвестных идей – таков румын Стефан Ковач. А выдающегося советского тренера Виктора Маслова вела к открытиям непостижимая интуиция.

Сегодня крик «Дайте нам красивую игру!» заглушает все остальные требования, без которых современный футбол прогрессировать не может. Внедряется мысль, что «красивая игра» все оправдает, все спишет. Это заблуждение! Что толку в нашей красивой игре в Мексике, если результатом она сопровождалась только в предварительной группе, если мы не попали даже в восьмерку сильнейших? Кто, скажите на милость, будет помнить, как играла наша сборная в 1966 году в Англии и как она играла двадцать лет спустя в Мексике? Все будут знать – из справочников хотя бы, – что в Англии советская команда была четвертой, а в Мексике – неизвестно даже какой.

Принцип «главное не побеждать, а участвовать» был хорош на заре футбола. Сейчас футболом правит результат.

В конце 1982 года бакинский «Нефтчи» играл свой последний матч, который ничего в судьбе команды уже не решал, играл на своем поле, а потому, по идее, можно было ждать игры красивой, раскрепощенной, себе в удовольствие. Не тут-то было: пришли на стадион всего 500 зрителей, футболисты «доигрывали» матч с первых минут.

Нет интриги – нет настоящего футбола.

Кто рискнет сказать, что главное – участвовать в чемпионате мира? Нет, это не всемирное шоу, а жестокая борьба за результат, за победу. По игре на испанском чемпионате 1982 года, например, сборная Бразилии – команда номер один. Но блистательные бразильские футболисты плакали, а итальянцы ликовали.

Между прочим, бразильцам в игре с Италией достаточно было ничейного результата. Но… На пресс-конференции после матча оба тренера – итальянец Энцо Беарзот и бразилец Теле Сантана – согласились, что победа команды Италии была достигнута благодаря излишней уверенности бразильцев в легкой победе, в крайнем случае – ничьей.

«Они старались только победить и оставили много брешей в своей обороне, – сказал Беарзот. – Наши игроки этим воспользовались».

«Во втором тайме мы играли хорошо и заслужили, чтобы счет стал ничейным, – отметил Сантана. – Затем мы не смогли остановиться и пошли вперед, стараясь добиться победы… Мы сделали ошибку, не взяв лучшего итальянского форварда Паоло Росси под персональную опеку. Мы предоставили ему слишком много простора для действий, и он доказал, что является великим футболистом, забив три мяча».

Не хочу быть ложно понятым: и я, и всякий другой тренер мечтает о красивой игре и красивых победах, и вместе с клубом я испытал такое счастье. Но возводить принцип «красивой игры» в самоцель значило бы сознательно отбрасывать наш футбол с позиций, на которых он находится. Если я скажу: не обессудьте, дорогие друзья, в финале чемпионата Европы если мы и проиграем, зато во всех случаях покажем красивый футбол – поймут ли меня? Простят ли такую установку на игру? Нет, и я, и мои коллеги по сборной обязаны добиться победы, а настоящая борьба, борьба до последнего, станет и настоящим зрелищем.

О сроках тренера. Они зависят от такого большого набора обстоятельств, что просчитать все варианты попросту невозможно. Тренер национальной сборной должен считаться с периодичностью чемпионатов мира, которые, как известно, проходят раз в четыре года. В этот цикл и должны укладываться тренерские расчеты добиться успеха.

Победа победе рознь. Сборная СССР никогда не входила в тройку сильнейших команд мира и с 1972 года не бывала на европейском пьедестале. Сейчас нас ничто не может удовлетворить, кроме побед в официальных популярных соревнованиях.

Сам факт, что слово «рационально» произносится почти как ругательство, говорит о том, что некоторые люди в своей неуемной околофутбольной активности пытаются оказать влияние даже на язык. А ведь слово «рационально» означает всего лишь «разумно». Эрнста Хаппеля, когда он работал с «Гамбургом», хвалили за то, что он создал очень рациональную команду – именно этим словом хвалили.

Взглянем на материальный мир: все сущее – рационально, разумно.

И в футболе можно вспомнить времена, когда то, что мы сейчас называем романтической манерой игры, было целесообразно, то есть – рационально. Но это относилось к периоду, если можно так выразиться, футбольного детства человечества. Теперь он возмужал. Новое в футболе теперь создается за счет возрастающих скоростей, атлетизма, научных методик, создания блоков коллективной памяти и прочих, прочих сложных компонентов.

В ком живет романтическая душа, тот найдет красоту в мужественном футболе наших дней. А кто тоской о романтизме прикрывает ностальгическое желание и сегодня видеть на футбольном поле спектакли своей юности, тот просто не хочет смириться с той истиной, что все в жизни проходит, все меняется.

Моделирование игры для того и придумано, чтобы облегчить футболистам выбор неординарных решений в сложных тактических ситуациях. Чем больше смоделированных действий в типических положениях откладывается в блоках коллективной памяти команды, тем больше времени и сил остается в игре у каждого футболиста для принятия неординарных решений в непредвиденных ситуациях.

Не кажется ли вам странным, что в наше время унификации элементарных – не говоря уже о сложнейших – производственных и мыслительных процессов почему-то только к футболистам все еще предъявляются требования изобретать на ходу? Им вполне серьезно рекомендуют на ощупь отыскать позиции, с которых удобно воспользоваться прострельной передачей мяча с фланга или по наитию доходить до того, какой маневр и в какой фазе игры ведет к созданию численного превосходства в контратаке… Я не против того, чтобы так «творили» на поле наши соперники. Увы, они этим не занимаются. На международной арене мы имеем дело с командами, которые не тратят ни мгновения на выбор коллективных решений, когда возникает знакомая тактическая ситуация. И мы не собираемся дарить им драгоценное время, к чему вольно или невольно призывают нас те, кто полагает, что творчество в футболе – это когда футболист ищет, кого бы еще эффектно обвести.

Заглянем за театральные кулисы. Идут репетиции, репетиции, репетиции – создается модель спектакля. Наверное, все же лучше, когда актер будет знать реплики и свое место на сцене, а также «маневры» партнера заранее, нежели если режиссер скажет ему за час до начала спектакля: «Выйдешь, осмотрись, играй по обстановке…» Зная назубок то, что он должен делать на сцене, актер имеет массу времени для импровизаций, которые так украшают спектакль. Разумеется, речь идет о хорошем актере и о хорошем спектакле.

«Переманивание». Странное слово, когда речь идет о взрослых людях, которые только тогда «переманиваются», когда хотят этого. Переходы игроков – естественный и крайне нужный футболу процесс. Вспомним, как в первостатейных московских клубах расцвело дарование Аликпера Мамедова, Юрия Кузнецова, Никиты Симоняна, Анзора Кавазашвили… Футбол только выиграл от того, что Андрей Зазроев из команды Перми перешел в киевское «Динамо», а Виктор Колотов переехал в Киев из Казани. Футбол кое-что потерял от того, что Эдгар Гесс из душанбинского «Памира» пришел в московский «Спартак» чуть позже, чем нужно было, а Виктор Колядко явно засиделся в грозненском «Тереке». И наверное, совсем было бы нелепо, если бы Ринат Дасаев до сих пор оставался в Астрахани.

Серьезный взгляд дается всегда труднее. Некоторые вещи поносят и ругают только потому, что они для многих просто непонятны. А коли непонятны – значит, опасны.

Я не собираюсь никого и ни в чем убеждать. Всякая неистовая проповедь, из каких бы благих побуждений она ни велась, по существу своему безнравственна. Она, возбуждая в человеке веру, лишает его способности критически мыслить, столь необходимой для гомо сапиенс, и позволяет вести его без рассуждений туда, куда указывают проповедники.

Один из ведущих наших актеров театра и кино Леонид Филатов высказал как-то такую мысль: «Пришло время перемен. Беда в том, что многим кажется – меняться должно все вокруг, но не мы сами. Я же глубоко убежден в том, что никакие организационные изменения наш театр не спасут. Театральный эксперимент предоставляет огромные полномочия коллективу театра, по где гарантия того, что прав окажется именно коллектив, а не один-единственный человек, на которого все ополчатся? За то недолгое время, что эксперимент действует в Москве, мы не раз сталкивались с такими примерами. Время требует того, чтобы мы, театральная интеллигенция, честно на себя посмотрели».

Время потребовало и того, чтобы честно на себя посмотрели все, кто причастен к футбольному делу, – руководители, тренеры, футболисты, судьи, журналисты, футбольная общественность. Мы все должны, образно говоря, «сидеть на одной скамейке», необходима товарищеская корпоративность, не говоря уже о том, что пора избавиться от злопыхательской критики, базирующейся только на личностном отношении и замешанной на неудачных результатах.

Критика должна быть. Без нее футбол развиваться не может. Но – высокопрофессиональная, со знанием предмета, дотошно изучающая и осмысливающая процесс развития современного футбола, а не судящая безапелляционно по одному единственному матчу. Мы требуем повышения квалификации от тренеров, футболистов, арбитров, сетуем на некомпетентность руководителей от спорта. Это правильно. Но и критикующие, наверное, должны повышать уровень знаний, стараться доносить до публики то, что объективно существует, а не предлагать ей дилетантское, эмоционально-субъективное переложение событий.

Интересно, доживу ли я до того дня, когда прочту разумный критический анализ после большой победы сборной СССР? Впрочем, сначала надо дожить до победы…

Критик не должен быть ментором, не должен поучать.

В истории нашей страны много «белых пятен», которые сейчас заполняются. Немало их и в истории нашего футбола. Разрозненные сведения бродят в виде легенд между болельщиками, зачастую сильно искажая истинные события. Необходимо создать «Историю советского футбола» – в двух, трех томах, не знаю сколько их потребуется для того, чтобы воссоздать картину его становления, проанализировать все этапы пути, детально рассмотреть направления, по которым он развивался.

Лучшей настольной книги для футбольной публики не придумать.

Задумался: почему действующие тренеры (каюсь, сам грешен) не пишут и не публикуют статьи теоретического характера по вопросам футбольной тактики? Наши уважаемые предшественники делали это постоянно, и их печатные выступления, уверен, хранятся в досье многих сегодняшних тренеров (я не говорю уже о книге Бориса Андреевича Аркадьева «Тактика футбольной игры», уникальной для человека, возглавляющего футбольную команду).

Что же мешает – страх перед возможным опровержением или отсутствие собственной точки зрения? Видимо, и то, и другое.

Кто должен заниматься просветительской деятельностью среди миллионов любителей футбола? Разумеется, квалифицированные журналисты, но в первую очередь – мы, тренеры-практики. В дискуссиях, не похожих на игру в поддавки, а только в тех, что ведут к постижению истины.

Мы много говорим друг с другом за кулисами. И боимся спорить публично.

Нужна культура несогласия. Честертон как-то заметил, что ненавидит ссору, потому что ссора исключает спор. Одно из условий той откровенности и прямоты, которых требует от нас время, – не принимать несогласного за врага. Но для этого необходимо искреннее взаимное уважение. Из товарищеской критики я обязательно сделаю выводы, злопыхательскую же, из которой неприкрыто торчат уши потревоженных болелыцицких амбиций, на дух не принимаю, даже если в ней есть рациональное зерно.

В нашей полемике недостает справедливости, интеллигентности. Исчезает чувство меры – в определениях, в сопоставлении себя с людьми, которые «делают» футбол.

Везение – весьма неопределенное понятие. Приходилось слышать, будто Бессонову и Евтушенко не повезло с Лобановским в частности и с киевским «Динамо» вообще. Работай они при другом тренере и в другой команде, – по-иному сложилась бы их творческая судьба. Допустим, по-иному, но как?

Стали бы они заслуженными мастерами спорта, была бы в их послужном списке победа в Кубке кубков, играли бы они постоянно на том высоком уровне, на каком играли в Киеве?

Да, я согласен, что футбол не получил от Бессонова и Евтушенко все, что мог получить, учитывая их одаренность, но трудно согласиться с тем, что в киевском «Динамо» Бессонова «испортили», превратив из «прирожденного нападающего» в… В кого, кстати? Более универсального футболиста, бойца без страха и упрека наш футбол давно не знал. Он, как никто, полезен в командных действиях, он прирожденный лидер.

Трудно согласиться и с тем, что «испорчен» нами тонкий, техничный, отлично координированный Евтушенко тем только, что «впихнут» в строгие рамки скоростной коллективной игры. Но лучшие свои матчи он проводил тогда, когда осмысленно подчинялся такой игре, понимал, что «путы установок» – ему же во благо, они раскрепощали его, позволяли импровизировать, показывать высокую, отточенную технику. Когда же он скатывался до уровня «художественной самодеятельности», игра не приносила радости ни ему, ни партнерам, ни зрителям.

Мы должны бояться злоупотреблять доверием к себе, бояться повторения ошибок. Это – истина, к которой я пришел через годы тренерской практики. Не бояться ошибок вообще – они были, есть и будут, не ошибается тот, кто лишь созерцает, – но бояться их повторения, неумения исправить, неспособности прислушаться к тем, кто на эти ошибки доброжелательно указывает.

Суперзадачи предполагают увеличение процента риска. Возможность ошибиться существенно увеличивается.

Фактор чужого поля в современном футболе недооценивать нельзя, это было бы глупостью. Любой человек, бывающий в командировках, скажет вам, что подушка в гостинице хуже домашней, может не оказаться горячей воды в душе, еда – какую предложат, и т. д.

Футболист в чужом городе – тот же командированный. Перелет или переезд, влияющие на функциональные возможности, чужая публика, добра не желающая, влияющая на психологическое состояние…

Безукоризненный пас – великая двигательная сила игры. Болельщики, а иногда и специалисты, обсуждая матч, склонны акцентировать внимание на фамилиях, появившихся на табло после забитого мяча. Фоторепортеры в силу технических причин обычно фиксируют либо заключительный удар, либо – мяч в сетке. Они просто не в состоянии запечатлеть пас.

Навсегда в памяти: в киевском матче 1975 года со сборной Ирландии Колотов в падении забил блестящий гол, и фотография этого события обошла все газеты. Но ни Колотов, ни тренеры сборной СССР, ни партнеры Колотова никогда не забудут феноменальный пас Веремеева, предшествовавший взятию ворот. Перезакрученный мяч на бреющем полете и Колотов на бреющем полете, «встреча» состоялась – гол. Красотища!

Перелеты, перелеты… Сколько же они порой отнимают сил и нервов. Стороннему наблюдателю в это, быть может, трудно поверить, но я прекрасно понимаю своего коллегу Константина Ивановича Бескова, когда он сетует на маршруты, которые пришлось преодолеть «Спартаку» перед важным ответным матчем в Бремене с «Вердером».

Вспомнил сразу и все наши «воздушные» и «железнодорожные» коллизии, усугубленные неритмичным календарем, и почему-то особенно осень 1977 года.

Вы представляете, что такое 7 матчей за 22 дня? Попробую расшифровать.

24 сентября – 15 октября: Москва – Киев – Гамбург – Брауншвейг – Гамбург – Киев – Москва – Амстердам – Роттердам – Амстердам – Париж – Ленинград – Киев. Это – схема перелетов. Если в доме есть карта, можете при желании и наличии времени подсчитать, что сие значит в километрах.

24 сентября – 15 октября: ЦСКА – «Эйнтрахт» – «Локомотив» – сборная Голландии – сборная Франции – «Зенит» – «Динамо» (Москва).

24 сентября – 15 октября: 3-3-2-2-2-3. Количество дней, отведенных на перерыв между матчами.

И, наконец, 24 сентября – 15 октября: 1:0 – 0:0 – 3:0 – 0:0 – 0:0 – 1:1 – 0:0. Результаты. В активе – шесть очков из восьми возможных в чемпионате, уверенная игра и неплохой результат в матчах за сборную против голландцев и французов. В пассиве– ничья в Брауншвейге, стоившая дальнейшей борьбы в Кубке УЕФА.

Жалуюсь? Боже упаси! Просто констатирую.

Кризис футбола? Каждый год в мире производятся тысячи фильмов. Из них 99 процентов посредственные или даже плохие. Так было всегда. Говорить о кризисе в кино? На крупнейших кинофестивалях два-три хороших фильма. На чемпионатах мира – три-четыре феноменальных матча.

Сценарист Рустам Ибрагимбеков, все работы которого в период застоя встречались неодобрительно (в частности, известный его фильм «Допрос»), до прихода в кино был специалистом по оптимальному управлению, включая теорию игр. Достаточно серьезный научный подход позволил ему разработать успешную стратегию и тактику поведения, в результате чего все или почти все, что он хотел сделать, ему удавалось «пробить».

Наивно отрицать возможности стратегии чемпионата, турнира и даже одного матча, равно как и тактическую вариативность. Прямолинейность грешно путать с простотой, достигающейся неимоверными усилиями в тренировочной работе, которую зритель не видит. Впрочем, ему это и не нужно. К его услугам – готовый спектакль.

Новое не рождается на пустом месте. Феола, Гербергер, Рамсей, Ковач, Шен, Эррера за рубежом, Аркадьев, Якушин, Качалин, Ошейков, Маслов, Бесков – у нас. Переосмысливапие лучших работ каждого – бесценный опыт.

Для того чтобы решиться на серьезный кропотливый труд – пропустить через себя все, что достигнуто человечеством в футболе, и попытаться сказать что-то повое, свое, – убежден, для этого необходима прежде всего непреклонная воля. Воли нет, нет характера, неоткуда взяться способности осуществить то, что задумал. «Воля и труд человека дивные дива творят» – совершенно верные слова поэта Николая Некрасова.

Полный отказ от «мирской» жизни? Не думаю. Самоограничения во всем – да. Для того чтобы если и не двадцать четыре часа в сутки, то большую часть времени заниматься футболом.

Футбольные сны мне не снятся. Особенно в те ночи, когда не спишь после неудачи и прокручиваешь игру секунда за секундой, эпизод за эпизодом, находишь – вот здесь надо было резко все поменять! – но доигрывания не будет, не шахматы…

Чем потчуют болельщика (и не его одного – специалистов, тренеров-практиков, игроков) с телеэкрана? Матчами чемпионата и Кубка страны, понятно. Встречами европейских турниров с нашим участием, финалами чемпионатов мира и Европы. Много? Не уверен, потому что углубляется разрыв между тем, что видит наша публика, и тем, что происходит в странах развитого современного футбола. Мы почти не знаем о том, как работают ведущие тренеры мира. То есть мы в командах (не во всех, правда) видим (слава богу, видеотехника в большом ходу) лучшие образцы, надо только суметь достать записи разных матчей, чтобы составить паиболее полную картину творческих поисков конкурентов.

Обкрадывают же болельщика. Он не видит финалов континентальных и Межконтинентального кубков, хотя, наверное, ему интересно было бы посмотреть, как за Суперкубок сражались к двух матчах «Порто» и «Аякс». Ведь помимо приобщения это и воспитание игрой, и возможность сравнивать, и познание футбола.

Я отношу себя к категории людей, которые не любят признаваться в своей неправоте, но – с годами и опытом – стараюсь после совершения ошибки поступать таким образом, чтобы окружающим не составило труда убедиться в том, что я ошибался. Откровенность – наука трудная.

Глава 7. «Серебро» в Мюнхене

Чемпионат Европы в ФРГ – первый крупный международный турнир на уровне сборных, который мне как тренеру удалось пройти вместе с футболистами от начала до конца: от первого отборочного матча с исландцами в Рейкьявике 24 сентября 1986 года до финальной встречи с голландцами в Мюнхене 25 июня 1988 года. В общей сложности он продолжался для пас 21 месяц.

В разгар подготовки к играм в ФРГ я неожиданно угодил в больницу и почти на два месяца был отлучен от киевского «Динамо» и сборной. Банальная история. В начале года на ногах перенес грипп, давший осложнение на сердце. 27 марта, пренебрегая советами врачей, отправился на стадион, на матч своей команды со «Спартаком». А на следующий день оказался в госпитале, в реанимационном отделении. С тех пор врачей слушаюсь.

Но хватит о болезнях.

…В одном интервью после чемпионата Европы Мишель Платини сказал: «Лично я поочередно называл фаворитами турнира сначала англичан, затем немцев и итальянцев и, наконец, сборную СССР. Так что, как видите, ошибся на все 100 процентов».

Что ж, ошибиться было нетрудно. Чемпионат Европы в ФРГ резко отличался от других крупных турниров ровным составом участников, каждый из которых мог оказаться впереди. Многие тренеры говорили, что европейское первенство было более интересным, чем, скажем, чемпионат мира в Мексике. Действительно, уровень показанного на стадионах ФРГ футбола выше, чем два года назад в Мексике. На чемпионате Европы мы видели игру, прежде всего основанную на движении и скорости исполнения, игру интенсивную, с гибкими тактическими схемами. На мой взгляд, в современном футболе бесполезно пытаться оценивать индивидуальные качества каждого игрока, отрывая его от действий всей команды. Футболиста можно оценивать, исходя из его роли в стратегии команды. Идеальный пример тому – Гуллит. Это замечательный игрок. И его огромное достоинство состоит в том, как он подчиняет себя интересам команды.

К победам может быть разный подход. Главное при этом – реально оценивать собственный уровень. Ринус Михелс заметил после чемпионата: «Гол Ван Бастена в ворота русских был, конечно, великолепен, но должен сказать, что финал нельзя выиграть без определенной доли везения». Я бы добавил при этом, что везение – следствие многих слагаемых, а отнюдь не абстрактное понятие.

Попятно, что на финальный матч мы вышли с одной целью – победить. Не удалось. Можно называть разные причины – и объективные, и субъективные. Наверное, сказалось на игре отсутствие травмированного Бессонова и получившего вторую желтую карточку Кузнецова (совершенно, кстати, неверным считаю решение УЕФА учитывать предупреждения, полученные в отборочных матчах первенства Европы; благодаря этому сборная ФРГ была поставлена в исключительные условия, поскольку в отборочных встречах не участвовала). Сказался, видимо, и слишком короткий промежуток между полуфиналом и финалом – 48 часов (у голландцев было на сутки больше, а каждый час в подобных ситуациях на учете; да и вообще очень сложно проводить пять таких матчей за 14 дней – меньше 72 часов между играми получается). И, разумеется, неравнозначны были затраты лидеров сборной СССР и лидеров голландской команды.

В футболе высшего уровня все решается, как справедливо заметил обозреватель «Франс футбол» Жерар Эрно, «в тысячные доли секунды.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17