Татьяна Луганцева

Запчасти для невесты

Глава 1

– Здрасте! Вот и я! – улыбнулся, показав все свои редкие желтые зубы, толстяк с красным лицом, присаживаясь за столик в кафе к длинноногой шатенке лет тридцати. – Вован! – представился мужчина, надрывно кашлянув в сторону. – А вы Ася?

– Да, – еле слышно прошелестела одними губами женщина.

– Я опоздал, – довольно добавил мужчина, поглядывая на ноги женщины.

– Ничего страшного… – сжалась Ася.

– А вы ничего, почти такая же, как мне и описывали.

– Спасибо, – ответила Ася, сглатывая ком в горле и проклиная день четырнадцатое марта. Именно в этот день состоялся тот знаменательный разговор Аси со своей лучшей подругой Яной.

– Я решила заняться устройством твоей личной жизни, – самодовольно улыбаясь, радостно сообщила Яна.

Ася побледнела.

– Только не это! Прошу тебя! Пока ты свою жизнь устраивала с несчастным Ричардом, трупов было предостаточно! Теперь хоть успокойся! Я разберусь как-нибудь сама!

Ася не на шутку испугалась, и не напрасно, так как знала: если что-то втемяшивалось в голову подруги, то она не отступала, пока не выполняла задуманное. После этой просьбы Аси Яна клятвенно пообещала выкинуть из головы все мысли о ее сватовстве. Но также после этого дня Яна слишком часто стала ходить с подругой в театры, в кино, в кафе и рестораны, все время обращая внимание Аси на мужчин, окружающих их.

– Вон посмотри на того мужчину в сером костюме за соседним столиком! Очень интеллигентное лицо, – показывала Яна подруге на потенциального жениха в ресторане.

– Это тот, который пускает слюни, глядя на коленки молоденькой официантки, пока его супруга прихорашивается в дамской комнате? – уточняла подруга.

– Смотри, вот тот мужчина пришел в театр один, – продолжала свои изыскания Яна.

– Я его знаю. Его друг – гомосексуалист, с которым он жил десять лет, попал в тюрьму за разбой. Я защищала его в суде.

– На все-то у тебя есть ответ! – возмущалась Яна.

– Может быть, Яна, уже хватит стараться для меня? Может, мне сразу идти на вечер «Для тех, кому за тридцать»?

– Зачем на вечер? – делала удивленные глаза Яна. – Мы тебе и без вечера найдем жениха!

Ася тяжело вздыхала, и Яна перестала водить подругу по различным мероприятиям. После этого Асе домой начались непонятные телефонные звонки приятными, интимными мужскими голосами по какому-то объявлению. На шестой раз Ася не выдержала:

– Послушайте, высокий зеленоглазый брюнет (так представился звонивший), по какому объявлению вы звоните?

– Стройная, молодая шатенка ищет мужчину своей мечты для серьезных отношений…

– Да вы что?! – удивилась Ася и, вспомнив Яну, добавила: – А стройная длинноволосая блондинка, то есть Яна, видимо, совсем потеряла совесть.

– В объявлении было сказано, что вы рассматриваете все кандидатуры, – не унимался зеленоглазый брюнет.

– Считайте, что уже рассмотрела. Я люблю полных блондинов с длинной бородой коньячного цвета и васильковыми глазами! – ответила Ася и бросила трубку.

Сразу же она набрала номер сотового телефона подруги.

– Не знаешь, кто дал брачное объявление за меня?

– Нет, – ответила Яна не раздумывая, но и не удивляясь сему факту.

Ася даже явственно представила себе ее честные голубые глаза.

– Наверное, кто-то глупо пошутил! – съехидничала Ася.

– Точно, пошутил! – быстро согласилась Яна. – Приходи сегодня вечером ко мне в гости.

Ася попалась и на эту удочку. Она вошла в дом Яны, в котором та проживала с годовалым сыном Вовой, гражданским мужем Ричардом и домоправительницей Агриппиной Павловной. В столовой был накрыт праздничный ужин на белоснежной скатерти с начищенными столовыми приборами из серебра. Асю встретили галантный Ричард и сияющая, словно медный таз, Яна.

– По какому поводу торжество? – насторожилась Ася.

– Просто ужин друзей.

Когда все расположились за большим овальным столом, ничто не предвещало бурю. Пока не раздался звонок во входную дверь и домоправительница не ввела в столовую мужчину в клетчатом пиджаке и с глупой улыбкой на лице. Ася вопросительно посмотрела на него и хозяев дома.

– Это мой брат, – засуетилась Яна.

– Брат? – удивилась Ася, хорошо знавшая Яну уже двадцать семь лет.

– Ну, брат, деверь, шурин, племянник… какая разница! В общем, дальний родственник!

– Видимо, очень дальний… – констатировала Ася и широко улыбнулась мнущемуся в дверях родственнику. – Присаживайтесь. Не робейте! Я, видимо, тот человек, с которым вы должны были познакомиться.

Мужчина плюхнулся напротив Аси и облизнул губы. Его голодные глаза шарили по тарелкам на столе с обилием предложенных закусок и остановились на бутылке дорогого коньяка.

– Хотите выпить? – спросила Ася, отправляя в рот очередную маслину.

– Да! – горячо ответил мужчина.

Ася налила ему целый бокал коньяка. Ричард с Яной не знали, куда деться от стыда. Жених махнул стакан не глядя, не закусывая, только занюхивая своим рукавом. Руки его затряслись, а лицо раскраснелось.

– Еще? – живо поинтересовалась Ася.

– Да! – подтвердил свою готовность «жених».

Так проходила их содержательная беседа, прерываемая жадным поглощением горячительного напитка кандидатом в мужья. Вскоре мужчина, который так и не успел представиться, упал лицом в тарелку, вытеснив из нее на белоснежную скатерть мясной соус и гарнир в виде цветной капусты. Ася притворно захныкала, обращаясь к подруге:

– Ну, что такое? Такая душка! Мы только познакомились, а котик больше не хочет со мной общаться?

Она вытерла пухлые губы салфеткой и встала.

– Спасибо за ужин. Спасибо за заботу. Мне все очень понравилось, но я не люблю мужчин в клетчатых пиджаках. Вот такая я привередливая!

Ася направилась на выход, а Яна побежала за ней следом с криком:

– Ася, извини! Я не знала, что так получится! Мне рекомендовали его как порядочного, непьющего человека… художника…

Ася встряхнула головой, освободившись от воспоминаний. И вот теперь она сидит в кафе с очередным дегенератом. А ведь это Яна попросила ее срочно приехать на встречу с человеком, которому якобы нужна ее помощь как адвоката. Яне в просьбе она отказать не могла. За это Ася и расплачивалась. Типчик напротив уже почти согласился жениться на ней, правда, при двух условиях. Первое. Она должна предоставить ему отчет о своих заработках. Второе. Она должна оплатить счет в кафе, так как сейчас «он не при деньгах».

– Я очень тронута вашим предложением, Вован… – вполне искренне ответила Ася, – но боюсь, я не настолько состоятельная женщина, чтобы позволить себе роскошь иметь такого мужчину, как вы. Кто вы по профессии?

– Я изготовляю памятники на кладбище из гранита и мрамора, – пояснил он.

Ася вышла из кафе, вдохнув свежий весенний ветер.

«Яне, видимо, сказали, что это порядочный мужчина, ну как минимум скульптор или архитектор, – подумала она. – Все началось после того, как я имела неосторожность сказать, что мое сердце свободно, что я не испытываю страстных чувств по отношению к своему приятелю Михаилу. Какая же я дуреха! Зная неугомонный темперамент подруги, я должна была быть осторожней. Я должна была понимать, что ей в данный момент заняться нечем и она сможет полностью переключиться на устройство моей личной жизни».

Глава 2

Ася была готова броситься за свою подругу Яну, попавшую в беду, и в огонь и в воду. Она с детства росла ответственной и серьезной девочкой. Многие окружающие люди удивлялись их дружбе с Яной.

– Что такая собранная девочка может иметь общего с этой неуравновешенной, экстравагантной особой?

Ася всегда хотела сделать хорошую карьеру. Этим она и занялась после окончания школы. После отличной учебы в институте Ася защитила кандидатскую диссертацию и начала успешно работать адвокатом. У Аси периодически возникали короткие романы с мужчинами, которые, как правило, ничем не заканчивались. Одни были женаты, другие опасались ее ума, а также привычки говорить правду в лицо. Ничего серьезного не было до встречи с синеглазым красавцем Борисом, капитаном речного флота, от которого Ася в первый раз под тридцать лет потеряла голову и родила дочь, но не смогла простить гнусный факт из его биографии, а именно: групповое изнасилование ее двоюродной сестры. Они расстались, сестра Аси умерла при родах, и она, не сомневаясь ни на секунду в правильности своего поступка, удочерила ее дочь. Так и осталась Ася гордой и независимой, без мужа, с двумя маленькими дочками на руках.

В ее жизни был мужчина, жаждущий разделить и жизнь, и любовь вместе с ней, им был Михаил – бывший муж ее двоюродной сестры, околпаченный ею так же, как и Ася своим мужем Борисом. Михаил старался изо всех сил помогать Асе и ее дочкам, прилично зарабатывал в фирме, занимаясь переводами с трех языков, не пил, обладал приятной внешностью и добрым характером, но все равно не смог разжечь ответный огонь в сердце Аси.

Как-то, сидя на кухне с Асей, Яна не выдержала и спросила подругу:

– Почему ты не ответишь Мише взаимностью и не заживешь вместе с ним нормальной жизнью? Ты же видишь, как он старается угодить тебе, как он любит тебя?! Мишка – классный мужчина!

– Нормальной жизни у меня, кажется, никогда не будет больше, – грустно ответила Ася.

– Ты все еще любишь Бориса?!

– Боже упаси! Я больше никого не люблю, кроме детей, конечно…

– Так вот и подумай о них! – продолжала убеждать подругу Яна.

– Вот, вот, существует такое мнение, что если женщина остается одна с ребенком, не дай бог с двумя, или совсем плохо – с тремя… то она обязана лить слезы радости, если хоть кто-то обратит на нее внимание и предложит пойти под венец, соглашаться тут же, не спрашивая себя, а нужно ли это лично ей. А про словосочетание «выйти замуж по любви» такая женщина должна забыть, так как кругом полно молодых женщин и девушек и без детей.

– Извини, я не хотела тебя обидеть, – успокоила подругу Яна, – потом одна ты не останешься никогда, я всегда с тобой!

– Нет, это ты меня извини… нервная я стала. Все это время вы с Ричардом здорово мне помогали. – Ася помыла большую гроздь винограда и, выложив ее в вазу, поставила перед Яной: – Угощайся.

– Просто Миша такой хороший человек, – снова запела старую песню Яна.

– Очень хороший, и я отношусь к нему как к другу или брату.

– Но ведь у вас были близкие, далеко не братские отношения? – ехидно спросила Яна, отправляя в рот виноградинку.

Ася пожала плечами.

– Мы живые люди.

– Этим ты ранишь его еще больше.

– Я это вовремя поняла и прекратила любовные отношения, – ответила Ася, – теперь мы просто друзья.

– Но ты же понимаешь, что он продолжает надеяться? – спросила подруга.

– Яна, ты знаешь, что полюбить по одному только желанию невозможно. Тебе кто-нибудь нужен, кроме твоего драгоценного Ричарда?

– Не говори глупостей, – нахмурила брови Яна.

– То-то же! С Мишкой я была честна с первой минуты. Сначала я сама себя обманывала, думала, что не испытываю к нему чувств, которые он заслуживал, из-за того, что еще не прошла боль от разрыва с Борисом. Но время шло, а любовь не приходила… Иногда я завидую вам с Диком, когда вижу такую сумасшедшую любовь и страсть, а иногда рада, что у меня не так. В принципе у меня в жизни было все: и красивые ухаживания, и романы, и обман с предательством, теперь я ищу стабильности и спокойствия в любви. На данный момент отношения с Михаилом меня устраивают, можешь считать меня эгоисткой. В конце концов, запретить приходить ему я не могу, Миша очень любит детей и успел привязаться к моим девочкам.

Яна задумчиво катала виноградинку по столу.

– Любовь спокойной не бывает. Ты или чувствуешь бешеный ритм своего сердца, или не чувствуешь.

– Я другого мнения. Иногда вижу, сидят в парке старик со старушкой на скамеечке и держатся за руки, и такой от них веет умиротворенностью и спокойствием! Вот это истинная любовь!

– До этой скамеечки они прожили лет сорок вместе и пережили страсть, бурю чувств и эмоций! А спокойствие с самого начала… здесь веет моргом, а не любовью, – ответила Яна и прикусила язык.

– Вот увидишь, я найду того, кто мне нужен, и он будет стабилен во всех отношениях. – Ася упрямо тряхнула уложенной каштановой челкой.

– Стабильный? – переспросила Яна. – Что-то сомневаюсь я, чтобы человек в белой рубашке и черном галстуке, с прилизанной прической и черными нарукавниками, по профессии бухгалтер смог бы завоевать твое сердце. Не думай, Ася, что все люди с упорядоченной жизнью ангелы, а бесшабашные люди все подлецы. Это дело темперамента! Ты же не считаешь меня недостойным человеком? А я никогда не подходила под определение – стабильная во всех отношениях! И все-таки, – Яна хитро сощурила глаза, – каким ты видишь своего избранника?

– Конечно, это будет мужчина с серьезной работой, непьющий, любящий детей, и я бы хотела, чтобы он был старше меня и мудрей. Его внешность меня не интересует, пусть будет даже некрасивым.

– Скукотища, – вздохнула Яна и уныло уставилась в окно, думая о том, что подруга ищет не мужа себе, а отца, а то и деда дочкам.

Ася усмехнулась, вспомнив тот разговор с подругой, и продолжила собирать чемодан. Она заказала своей старой приятельнице им с Яной билеты на вечерний поезд Москва – Анапа. Ася была рада, что знакомая, мужа которой она когда-то вытащила из-под следствия, постаралась и достала им билеты в купейный вагон, а не на полки у туалета в плацкартном вагоне.

– Только чтобы ехать не с мужчинами! – попросила Ася, зная, что все мужчины, едущие в южном направлении из дома, сразу вдруг становятся одинокими и любвеобильными начиная уже с поезда или самолета.

– Нет, другие два билета зарегистрированы на женские фамилии, – успокоила Асю знакомая, – сама понимаешь, брони в летний сезон мало, но для тебя всегда пожалуйста. В вашем поезде один вагон полностью зарезервировала свадьба, другой оплатили родственники, едущие на похороны деда, прожившего девяносто восемь лет и имевшего только детей двадцать человек, а уж внуков и правнуков несчетное количество!

– Отлично! – поблагодарила ее Ася.

Она с минуты на минуту ожидала прихода Михаила, которому позвонила в фирму.

Дверь открылась, и в комнату быстро вошел встревоженный широкоплечий мужчина с русыми волосами, добрыми светлыми глазами, в дорогом светлом костюме и белоснежной рубашке.

– Асенька! Что случилось? Что за срочность? Куда ты собираешься? – засыпал вопросами Асю Михаил.

– Миша, присядь. Слушай меня внимательно. Мне больше не к кому обратиться. Я должна уехать по одному очень важному делу.

– Прямо сейчас?

– Да, у меня уже есть билет.

– Куда?

– В Анапу, да это и не важно! Я должна встретить одного человека и помочь подруге, – пояснила Ася.

– Яне, что ли?

– Почему ты сразу подумал о ней? – удивилась Ася.

– Насколько я успел с ней познакомиться, ее все время надо спасать или ей помогать.

– Допустим, ей, хотя это тоже не важно. Я вызвала тебя и умоляю взять отпуск, больничный, отгулы, что угодно, и посидеть с моими детьми. Ты же их знаешь как никто другой!

– Не вопрос, – согласился Миша, – но, может, я тебе смогу быть полезен в поездке?

– Ты мне будешь очень полезен в Москве. У меня сердце будет спокойно, если я буду знать, что мои девочки с тобой, – улыбнулась ему Ася.

– А твоя поездка не опасна? – обеспокоенно спросил Миша.

– Конечно, нет. Нам необходимо только встретиться и поговорить с одним человеком, да что скрывать – с Ричардом Тимуровичем. Я думаю, что после разговора с ним мы вместе уже через минуту будем лететь обратно в Москву. – Ася предполагала реакцию Ричарда на известие о решении Яны, которое она намеревалась сообщить ему в Анапе. – Я, Миша, честное слово, ненадолго. Няня приведет девочек через час, поцелуй их за меня. Мне пора. – Ася запихнула джинсовую куртку в чемодан и резко закрыла «молнию». – Если будут какие-нибудь проблемы, звони Агриппине Павловне, она очень много знает про детей и с радостью тебе поможет.

Михаил осмотрел ее стройную фигуру в деловом костюме и туфлях на высоченных шпильках.

– Ты одета не по-дорожному.

Ася вопросительно посмотрела на свое отражение в большом зеркале, висящем в прихожей. Михаил пояснил:

– В дорогу удобно надевать обувь на низком каблуке, спортивный костюм, джинсы, брюки, а ты оделась, словно идешь на слушание дела в суд.

– Главное, как ты сама себя ощущаешь, – парировала Ася. – Мне удобно именно в такой одежде. – И, поправив отворот пиджака, она взяла чемодан, подошла к вставшему с кресла Мише, чмокнула его в щеку и сказала: – Я доверяю тебе самое ценное, что у меня есть.

Ася решительно прошла по коридору и хлопнула входной дверью.

«Надеюсь, это что-то да означает…» – грустно подумал Михаил, мысленно отвечая на последнюю фразу Аси и пытаясь унять учащенное сердцебиение, – так происходило всегда, когда он видел Асю.

Глава 3

Была глубокая ночь. Фонари за окном изредка освещали бледное лицо молодой женщины. Она лежала на правой полке в купе поезда, только что тронувшегося в путь по маршруту Москва – Анапа. Женщина не спала, она никогда не могла заснуть на новом месте. Говорят, что это не удается неуравновешенным, нервным и эмоциональным людям. Перед глазами проносилась вся ее жизнь. Вот она в возрасте четырех лет стоит с матерью на остановке. Холодно, дует пронизывающий февральский ветер со снегом. По щекам матери не переставая льются слезы, которые застывают ледяными дорожками на уже обветренных щеках. Своей дочке Алене она говорит, что ей просто попали колючие снежинки в глаза, но Алена догадывается, что мама плачет из-за страшного и непонятного слова «суд». Они с мамой только что вышли из большого величественного здания под красным флагом, где маму развели с отцом. Алена не понимала значения слова «развод», но догадалась, что это означало что-то очень плохое. После слова «развод» в семье Вороновых появилось еще одно неприятное слово «алименты». Мама жаловалась, что они все время опаздывают, а то и вовсе не приходят. Видя, как расстраивается мама, что нет алиментов, Алена часами просиживала у входной двери, ожидая их прихода, но никто так и не появлялся. Отца после развода Алена больше никогда не видела. Поначалу она его еще ждала и скучала, с возрастом это чувство переросло в обиду, а потом в непонимание того, как можно было так поступить с собственным ребенком. Они жили с мамой в центре Москвы в старом доме в квартире с соседями. Потом они остались в двухкомнатной квартире вдвоем. Дом давно требовал капитального ремонта. Мама после развода замкнулась, на вопросы дочери об отце отвечала неохотно и с раздражением. Она рано состарилась. Мать Алены была высокой костлявой женщиной с изможденным лицом, на котором застыло выражение вселенской скорби. Она родила Алену в тридцать два года, и дочка было единственное, что оставалось у нее и что не предавало ее. Иногда в ее серых глазах зажигались огоньки радости, когда она видела успехи дочери в музыкальной школе или ее дневник с одними пятерками. И Алена старалась учиться изо всех сил, чтобы еще раз увидеть улыбку на лице матери. У девочки развился «комплекс отличницы», она все в своей жизни старалась делать на «отлично», была страшной максималисткой. Музыка давалась Алене тяжело, но она ночами сидела и сбивала пальцы до мозолей, заучивая гаммы. Денег на пианино у них в семье не было, поэтому Алена училась на доске, расчерченной белыми и черными клавишами, а наутро на занятиях показывала свое прилежание в полном объеме. Алена никуда не ходила, свободное время, которого оставалось очень мало, проводила за чтением книг. Сама мать Алены имела лишь восьмилетнее образование, работала кладовщицей на складе, а когда дочь выросла и пошла в первый класс, она устроилась уборщицей в школу, чтобы быть поближе к ней. Алена страшно гордилась мамой, ведь у всех мамы были далеко, а она могла бегать к своей на каждой переменке, докладывать, как прошел урок, взамен получая сушку или конфетку. И это именно ее мама давала всеми любимый звонок на перемену. Пахло у матери в маленькой кладовке, называемой хозблоком, мокрыми тряпками из мешковины и принесенным обедом. Этот запах запомнился Алене с детства.

Больше всего девочка любила читать книги о приключениях, захватывающих погонях, мужественных принцах. Со временем эти книги стали необходимы Алене как воздух, потому что описываемая в них жизнь разительно отличалась от ее повседневного существования.

Алена Воронова поежилась на жестковатой полке вагона и перевернулась на другой бок. Но сон все равно не шел, в ее памяти всплывали один за другим эпизоды из ее жизни. После развода с отцом мама оформила ее на свою фамилию, а отчество дала девочке своего отца, то есть деда. Странное дело, но Алена даже не знала, как зовут и какую фамилию носит ее родной отец.

Вот она уже восьмиклассница, четырнадцатилетняя девчонка. Среднего роста, очень худая, с густыми русыми волосами и мягкими, умными карими глазами, прячущимися под стриженой челкой. Физически Алена развивалась очень плохо, всегда с завистью слушала рассказы одноклассников о море, турпоходах и детских летних лагерях. Ее мать никогда не отпускала свою дочь от себя, хотя от школы ей неоднократно предлагали путевку. Так Алена и росла в городе, словно ромашка, задавленная асфальтом, имея болезненный вид и слабые мышцы. Естественно, что она была очень слабым ребенком, в четырнадцать лет она выглядела лет на одиннадцать. Единственной проблемой в школе для нее являлись уроки по физической подготовке. Хоть Алена и старалась, но бегала хуже и медленнее всех, не могла забраться по канату и не выполняла норматив по метанию гранаты. Учительница физкультуры жалела Алену и ставила положительные оценки, не желая портить девочке отличный аттестат.

К четырнадцати годам в ее жизни произошел эпизод, перевернувший всю ее дальнейшую жизнь. В их школе появился новый учитель физкультуры, который был очень неравнодушен к девочкам. Заметив Алену, ничего не умеющую делать на снаряде, он решил помочь ей, так сказать, повысить общую физическую подготовку, которая закончилась возней на матах. Алена на всю жизнь запомнила его потное, нависшее над ней лицо и слова любви. Она, совершенно не готовая к взрослым отношениям, решила, что этот сильный и ловкий мужчина и есть ее благородный рыцарь или принц. Он в свою очередь очень удачно убедил девочку простить его за «любовный порыв» и никому ничего не говорить. После этого случая Алена стала ходить за ним как собачка, ожидая дальнейших занятий и хоть какого-то нового общения, так неожиданно ворвавшегося в ее жизнь. Но учитель Тимур избегал ее и посматривал на новые жертвы с хвостиками и косичками. После происшедшего Алена замкнулась, ничего не рассказала матери, которая ждала от нее поступков, которыми можно только гордиться. Тот случай на матах в спортивном зале Алена постаралась выкинуть из головы, так как догадывалась, что сделала что-то постыдное. У Алены начались головная боль, тошнота, недомогание. Обеспокоенная мама показала дочку врачу, который порекомендовал снизить девочке нагрузку и побольше отдыхать после учебы. Алена поправилась, но однажды ночью к ней приехала «Скорая помощь», так как девочка пожаловалась матери на страшную боль в животе. Мать Алены металась по комнатам.

– Помогите ей! Аленку уже полгода мучает больной желудок. Ей была назначена строжайшая диета, но вы ведь знаете эту молодежь, наверняка что-нибудь съела в школьной столовой!

Осматривающий Алену врач удивленно присвистнул.

– Сколько ей лет, говорите?

– Четырнадцать.

– Тогда уже легче. У вашей дочери не гастрит, у нее роды.

– Что?!

– Преждевременные роды!

С этим известием из жизни мамы Алены ушла последняя надежда на лучшее в будущем. Она больше не хотела ничего знать ни о дочери, которая так ее разочаровала, ни о внуке или внучке. Она обвинила дочку в том, что та является копией своего гулящего отца. У нее случился обширный инфаркт, и она умерла в больнице, совсем не цепляясь за жизнь, в возрасте сорока шести лет.

Судьба Алены развивалась не менее трагично. На седьмом месяце беременности Алене сделали тяжелейшую операцию, после которой она уже никогда не смогла бы рожать. Очнувшись в палате, первое, что увидела Алена, было лицо Тимура. Глаза его бегали, лицо дергалось, лоб покрылся испариной. Вообще его вид мало чем напоминал благородного принца. Увидев, что она открыла глаза, физрук, воровато оглянувшись, затараторил:

– Аленушка, детка моя, ну как же так? Я прихожу на работу, а там вся школа судачит, что ты в роддоме. Такая славная девочка, и такая неприятность! С кем же ты согрешила?

Алена с трудом разлепила бледные губы.

– Я ни с кем не грешила.

Глаза Тимура забегали еще сильней.

– Ты никому не рассказывала о… нашем порыве?

– Нет…

– Вот и славненько! Ты же любишь меня? Ты же не хочешь, чтобы меня посадили в тюрьму?

Алена слабо покачала головой.

– Никому ничего не говори, и будешь умницей.

– А вы женитесь на мне? – прошептала Алена. – У нас и ребенок теперь есть… да и я вас люблю…

Тимур снисходительно улыбнулся и ответил нравоучительным тоном:

– Видишь ли, детка моя, когда ты вырастешь, ты поймешь, что не все так просто в жизни. Я тоже тебя люблю, но я женат, и у меня уже есть двое маленьких детей. А наш сын умер… очень жаль… но нет ребенка и нет ничего…

Лицо Алены и теперь, по прошествии пятнадцати лет, исказила гримаса боли. Это уже сейчас, став взрослой женщиной, она разложила все по полочкам и не винила себя. Четырнадцатилетний ребенок был просто обманут взрослым мужиком. Теперь Алена понимала, что стала жертвой изнасилования, а по физруку тюрьма плакала, причем с приличным сроком заключения. А тогда… Тогда Алену какими только не обзывали дрянными словами, самым благопристойным из которых было слово «распутница». Алена осталась сиротой, и тогда ей понадобилась помощь отца как никогда раньше, но его отыскать не удалось. Он больше не жил в Москве. Девочку хотели устроить в школу-интернат. Спасла Алену, как ни странно, очень строгая учительница русского языка и литературы Нелли Николаевна, оформив над своей ученицей опеку. Она взяла ее к себе в дом, рассорившись со всеми учителями. В то время Нелли Николаевне даже грозило исключение из партии за «организацию аморального вертепа на дому». Литераторша – женщина железной силы воли – была непреклонна. Она жила одна с двумя кошками, еще в молодости простившись с мечтой создать свою семью. Нелли Николаевна сама вечерами учила Алену, и ее подопечная экстерном за два года успешно сдала школьные экзамены. Алена знала, что до конца жизни будет благодарна этой женщине. Учительница никогда ни словом не напомнила ей о происшедшем в ее жизни. Только одну фразу она позволила себе холодным зимним вечером, закуривая сигарету:

– Мне жаль лишь одного, Аленка, что ты столько натерпелась и не стала матерью. Был бы сейчас с нами малыш… ну да ладно, не горюй, такова жизнь…

Алена в свое время, несмотря на вопросы окружающих, так и не призналась, кто являлся отцом ее умершего ребенка. Сначала покрывая его, затем не желая вспоминать прошлое. Кстати сказать, Тимур почти сразу же уволился из школы и исчез из поля зрения Алены навсегда.

Алена всячески помогала Нелли Николаевне по хозяйству, ходила по магазинам, убиралась в квартире, но все равно чувствовала себя обязанной и втайне от учительницы устроилась на работу. Она работала посудомойкой, гардеробщицей, ухаживала за престарелыми людьми от общества Красного Креста, работала помощницей воспитателя в интернате. Больше всего ее любили дети, открыв рот, они слушали Аленины рассказы. Она приносила им конфеты, помогала делать уроки и скоро поняла, что работа с детьми – ее призвание. Алена с легкостью поступила в университет на факультет биологии, по вечерам погружалась в учебу, а днем продолжала работать. Окончив университет с красным дипломом, Алена пошла работать в школу, конечно же, не в свою. Так как все в своей жизни она делала на «отлично», то и учительницей стала отменной. Несмотря на то что выглядела она зачастую моложе своих учениц и вела не самый популярный предмет, на ее уроках царила дружественная обстановка и железная дисциплина. Алена усмехнулась. «Железная леди» – так за глаза называли ее ученики, выражая этим свое уважение. Все вечера она проводила с любимой Нелли Николаевной, которая уже ушла на заслуженный отдых и страшно гордилась своей дочкой. У них всегда были теплые и доверительные отношения.

– Не знаю, что со мной было бы в интернате, – как-то сказала Алена, – вы спасли меня и стали второй матерью.

Нелли Николаевна растрогалась.

– Вон какая ты у меня выросла! На зависть всем! Меня волнует только один вопрос.

– Какой? – поинтересовалась Алена, с ужасом глядя на эскиз ленточного червя, которого ей изобразил один ученик в работе по паразитологии вместо краткого конспекта по теме.

– Почему ты не ходишь, как вся молодежь, на танцы, в какие-то компании с общими интересами… ну не знаю, почему у тебя, наконец, нет молодого человека?

– Во-первых, мне уже тридцать лет, не такая я уже и молодежь, – невозмутимо ответила Алена, заштриховывая жуткий рисунок, – во-вторых, меня никогда не тянуло на танцы.

– Я понимаю, что в университете ты была загружена выше головы, учеба, работа… но сейчас-то? Наладь личную жизнь! Неужели интересно со мной, старой кукушкой, вечера коротать?

Алена рассмеялась:

– Вы – единственный родной для меня человек!

– Ты не бойся мужчин, не все они подлецы, – продолжала гнуть свою линию учительница, – а уж твоего подонка Тимура я бы вообще к разряду мужчин не отнесла.

Алена ахнула, выронив тетрадку, которую проверяла:

– Так вы знали?! Давно?

– С самого начала и еще больше уверилась в своей правоте, когда он уволился из школы, спасая свою шкуру. Я всегда знала, что такую хорошую девочку, как ты, мог изувечить только такой скользкий тип, как физрук, – спокойно ответила Нелли Николаевна, выпуская в потолок кольца дыма.

– Почему же вы не выдали его? – спросила Алена. – Тогда все, как ненормальные, допытывались от меня правды.

– А зачем? Я берегла тебя, лишний раз не желая напоминать и травмировать. Тебя бы затаскали по судам, а ты – наивная дурочка – любила бы его и страдала. Да потом вся эта история касалась в первую очередь лишь тебя, и это было твое право – решать, выносить все на народный суд или нет.

– Спасибо вам! – с чувством поблагодарила Алена. – Вы тогда поступили правильно.

– А сейчас? Как бы ты поступила сейчас? – лукаво прищурив глаз, спросила Нелли Николаевна.

– Я бы двинула ему! Сразу бы легче стало!

– Вот это правильно! – засмеялась учительница. – А легче тебе станет, когда полюбишь по-настоящему.

Алена отвернулась к своим тетрадкам. Беда заключалась в том, что после того случая у нее была искорежена душа. Она больше так и не смогла подпустить близко к себе ни одного мужчину, так как слишком сильной болью и разочарованием кончилось для нее это сближение в детстве. Тимур убил веру Алены в благородных рыцарей.

– Да, кстати, – прервала ее грустные размышления Нелли Николаевна, – забыла передать тебе заказное письмо, принесли сегодня утром.

Алена разорвала конверт, и на стол выпал небольшой листок бумаги. Она прочла:

«Здравствуй, дочка! Мы не виделись двадцать шесть лет. Знаю, что прощения мне нет, и все-таки надеюсь повидать тебя перед смертью. Я нахожусь в доме отдыха «Бриз» поселка Янтарный, что расположен под Анапой. В конверте прилагаю билет на поезд, так как не знаю, как ты относишься к воздушным перелетам. Я очень болен, и не будет мне покоя на том свете, если ты не простишь меня.

Твой отец Леонид Игоревич Кулаков».

Алена тупо всматривалась в расползающиеся у нее в глазах строчки и чувствовала, как неприятный холодок сковывает ее грудь, словно так старательно забытое прошлое поднимает голову и не хочет отпускать ее.

Глава 4

И вот она, собрав два чемодана, поехала в дом отдыха «Бриз» раз и навсегда расставить все точки над «i». Алена не знала, что было нужно ее отцу, которого она не знала и не помнила, но считала, что вправе узнать это. Она вообще старалась не осуждать никого, даже родителей, бросивших своих детей. После смерти мамы Алена много долгих мучительных лет считала себя виновной в ее кончине. Каждый человек имеет право на ошибки, но хорошо, если у него есть время эти ошибки исправить…

Алена с интересом наблюдала, как постепенно менялся за окном пейзаж. Она бросила взгляд на своих попутчиц, молодых женщин ее возраста, и с удивлением отметила, что они тоже не спят. Четвертое место в купе почему-то пустовало. Одна женщина, с карими глазами, смотрела прямо перед собой, лицо ее было серьезным и сосредоточенным. Другая женщина, с длинными, почти белыми волосами, с нанесенной на лицо какой-то маской, читала книжку при помощи карманного фонарика. Алена присела на койке.

– Не спится?

Попутчица с карими глазами встрепенулась, подняла голову и, пригладив каштановые волосы, улыбнулась:

– Под стук колес всегда есть о чем подумать.

– Давайте посидим вместе, поговорим, мне тоже не спится, – предложила Алена, чувствуя явную симпатию.

– С удовольствием.

– Меня зовут Алена.

– Очень приятно. Я – Ася.

– А я – Яна, – представилась женщина с длинными волосами, захлопывая книгу, и сразу проявила инициативу: – Может, я сейчас схожу в вагон-ресторан, там бар ночью работает, возьму фрукты и шампанское? Выпьем за знакомство!

Ася согласно кивнула головой. Алена спустилась с полки. Через несколько минут Яна вернулась с бутылкой «Советского шампанского» и пакетом еды.

– В вагоне-ресторане полно людей в невменяемом состоянии со свадьбы, и, как ни странно, люди, едущие на похороны, тоже находятся в ресторане. Кстати, там есть один тип… – подмигнула она Асе.

– Только не надо об этом сейчас! – взмолилась Ася. – Я знаю, что с нами едет целый вагон свадьбы.

– Они все ужасно шумные и пьяные. Я вечером хотела поужинать, но какое там! Они заполонили весь ресторан и горланили песни, причем я даже не заметила жениха с невестой, да, по-моему, никто о них и не вспоминал, все были заняты набиванием собственной утробы, а еще больше заливанием туда горячительных напитков, – поддержала разговор Алена.

– Неужели они решили пьянствовать весь медовый месяц? – удивленно спросила Ася.

– Погорячились ребята… – согласилась с ней попутчица.

Молодые женщины стали болтать о том, какой бы они хотели видеть собственную свадьбу. Каждая хотела отвлечься от собственных проблем. Почувствовав друг к другу расположение и симпатию, женщины поделились друг с другом своим наболевшим и сокровенным. Ася рассказала о своей нелегкой судьбе, о том, что осталась с двумя детьми, потеряла веру в то, что по-настоящему влюбится когда-либо. Яна тоже поделилась своей неприятностью, толкнув гневную речь:

– Меня озадачил мой любимый человек! Мы знакомы с ним четыре года, у нас растет маленький сын. Я разрываюсь между домом и работой. Он выбрал не совсем удачный момент, чтобы сделать мне официальное предложение руки и сердца. Я задумалась, так как не ожидала такого, а он расценил мое молчание как отказ, обиделся и уехал. Теперь Ричард решил совместить приятное с полезным и отправился на родину под Анапу с какой-то деловой поездкой. Так он дает мне время подумать, хочу ли я за него замуж. Я подумала сделать ему приятный сюрприз и приехать к нему сама, без предупреждения. А Асю я попросила сопроводить меня в этой поездке за компанию, заодно вытащила ее на море от забот, детей и работы!

– Я сама с удовольствием согласилась поехать с тобой, – кивнула головой Ася, – так как знаю твои способности влипать во всякие неприятности. Мне будет спокойнее, если я буду рядом.

Алена с навернувшимися на глаза слезами в ответ поведала о своей трагедии и все о том же чувстве утраты веры в мужчин. Она только не рассказала о цели своего путешествия. Женщины сблизились еще больше, так как поняли друг друга. Посидев еще немного, они все же решили поспать и выключили свет в купе. Ася заснула мгновенно, как только голова соприкоснулась с подушкой, а Алена продолжала ворочаться, чувствуя тупую боль в животе и слыша шум от гуляющих на свадьбе людей.

«Сильны ребята… однако», – подумала она.

Асе снилась Яна в белой пижаме и красном кокошнике на почему-то коротко остриженной светлой голове. Яна настойчиво предлагала ей купить синюю птицу счастья. В результате каких-то масштабных аукционных торгов и цыганской настойчивости, откуда-то взявшейся у Яны, Ася продала квартиру, дачу, машину… в общем, все, и купила-таки синюю птицу счастья, судорожно думая: «Что я делаю? Зачем мне это?! Я же осталась с детьми на улице!»

Все поздравляли Асю с удачной покупкой, а потом она посмотрела себе на руки и закричала не своим голосом, так как в руках у нее находилась синяя эмалированная медицинская утка.

Проснулась Ася от крика, вся в холодном поту, с тяжестью в голове и неприятным вкусом во рту. Кричала, а вернее, громко стонала их попутчица Алена, скрючившись на полке. Ася вскочила и потрясла ее за плечо.

– Алена, Алена, проснись! Что с тобой?! Очнись! Приснилось что-то страшное?!

Попутчица открыла глаза и судорожно вздохнула.

– У меня язва, можно сказать, с подросткового возраста, несколько раз уже обострялась, но чтобы так сильно болеть, как сейчас, – никогда. Вот ведь некстати. – Алена поморщилась и достала из-под подушки пузырек с таблетками. – Все уже почти съела… В последнее время часто болел желудок, все думала, сам успокоится.

– Ты до конечной остановки едешь? – обеспокоенно спросила Ася.

– Да, еще часов пять ехать…

– Я могу чем-то помочь?

– Нет, нет, не беспокойся… сейчас пройдет.

Ася взяла полотенце и пошла умываться. Когда она вернулась, то увидела страшную картину. Алена стонала, закусив одеяло, цвет лица ее напоминал только что выпавший, девственно-чистый снег. Яна сидела рядом, сильно встревоженная, и обтирала лицо Алене влажным полотенцем, дико вращая глазами и показывая Асе, что дела плохи.

Ася вскрикнула и кинулась из купе, сообщить о случившемся несчастье проводнице. Вскоре по радиосвязи объявили:

– Уважаемые пассажиры, если среди вас есть медики, просьба пройти в такой-то вагон, такое-то купе.

Яна сидела рядом с Аленой и держала ее за руку, боль в животе у той усиливалась с каждой минутой. По образованию Яна была врачом-стоматологом, и она понимала, что их попутчице срочно требуется госпитализация.

– Не стоило так беспокоиться… – слабо сказала Алена посиневшими губами.

Вскоре в купе вошли мужчина среднего возраста в спортивном костюме с лицом человека, готового и днем и ночью выполнять свой врачебный долг, и молодая женщина с заспанным лицом и меньшим энтузиазмом в глазах.

– Павел Геннадьевич, хирург, – представился мужчина.

– Ольга Олеговна, операционная медсестра и по совместительству его жена, – кивнула женщина в спину хирурга и пояснила: – Едем с детьми в отпуск «дикарями»…

После короткого осмотра и опроса Павел Геннадьевич недовольно покачал головой.

– Я, конечно, не терапевт и уж тем более не гастроэнтеролог, но боюсь, что вы, девушка, наш хирургический пациент. В таком состоянии люди поступают к нам на стол с диагнозом «прободение язвы, осложнение язвенной болезни».

Алена и Ася ахнули.

– Вы, наверное, сильно нарушили диету или понервничали в последнее время, тем самым спровоцировали такое обострение, – сказал хирург.

– Да… я сильно переживала… – согласилась Алена.

– Что будем делать? – деловито поинтересовалась проводница, заглядывая в злосчастное купе.

– Ей не доехать, – твердо произнес Павел Геннадьевич. – Пациентку необходимо ссадить на первой же станции и госпитализировать.

Все засуетились. Яна сжала похолодевшую руку попутчицы, словно давая понять, что она рядом.

– Какая жалость… не переживай, все обойдется. Отдохнуть еще успеешь, по больничному листу тебе продлят отпуск, это я тебе как юрист гарантирую, – успокаивала Алену Ася. – А то давай я сообщу кому следует, что с тобой приключилось и где ты находишься? Может быть, тебе нужны деньги?

– Спасибо… но я не отдыхать ехала, мне надо было сделать одно важное дело, – Алена покрылась липким потом, – а что, если я умру?

– Не говори глупостей!

– Я знаю, что говорю, прободение язвы – это очень серьезно! Снимут меня на какой-нибудь станции, где в больнице нет приспособлений к такой операции, а пока довезут, я уже умру от внутреннего кровотечения.

– Нельзя думать о плохом! – прервала ее Яна. – Ты еще такая молодая!

– А… невелика потеря, но вы действительно можете мне помочь.

– Чем? – с готовностью спросила Ася.

Алена кратко, морщась от боли, поведала подругам, для чего она ехала в Янтарный, и попросила:

– Не могли бы вы встретиться с моим отцом и рассказать ему, что со мной приключилось в дороге? Иначе он подумает, что я его не простила и поэтому не приехала. Не по-человечески это… тем более что он умирает. Как я поняла из письма, мой отец, Леонид Кулаков, очень болен. Я не хочу, чтобы еще один близкий мне человек ушел из этой жизни с неспокойной душой.

– Я все поняла, не беспокойся! – кивнула головой Ася. – Хотя папаша твой – большой подлец!

Алена, порывшись в сумке, отдала ей свой паспорт.

– Паспорт-то зачем мне?

– Если вдруг отцу потребуется для доказательства того, что ты действительно знаешь меня. Отдашь потом… может, на отдыхе еще встретимся или в Москве… адрес там мой есть… – Алена обессиленно отвернулась к стене.

Ася, не совсем понимая, для чего ей чужой паспорт, машинально сунула его себе в сумку и с облегчением заметила, что состав останавливается у перрона захолустной южной станции. Яна выглянула в окно и увидела, что поезд уже ждет старая машина «Скорой помощи», покрытая пылью и грязью проселочных дорог.

«Оперативно», – с удовлетворением подумала она, поглядывая на затихшую попутчицу.

Вскоре потерявшую сознание Алену вынесли на носилках из вагона. Хирург в спортивном костюме с оттянутыми коленками, величественно возвышающийся на пустом перроне, дал какие-то указания женщине в бело-сером халате, и состав тронулся одновременно с машиной «Скорой помощи». Ася села и задумалась.

«Вот ведь как бывает, человек ехал на встречу с отцом и… а вдруг и правда она умрет? Да нет! – Ася тряхнула головой. – Глупости, все будет хорошо! У кого-то радость, у кого-то беда, все в жизни взаимно компенсируется, – подумала Ася, вспомнив свадьбу, шумевшую всю ночь, и людей, едущих на похороны, впрочем, тоже шумевших всю ночь.

Попив чая в дребезжащих железных подстаканниках с печеньем и собрав вещи, подруги в скором времени дождались конечной остановки и, пропустив особо спешивших людей, тоже пошли по узкому проходу вагона. Очутившись на перроне, Ася даже растерялась от количества людей с вещами, быстро идущих в разных направлениях. Подруги в отличие от них совершенно не знали, куда им идти в неизвестном городе, и притормозили шаг. Яна растерянно смотрела на перрон с расплавленным серым асфальтом и улыбалась в предвкушении встречи со своим любимым Ричардом.

Глава 5

– Давай зайдем в кафе, перекусим и обсудим план действия, – предложила Ася.

Они вошли в привокзальное кафе «Магнолия» и заказали себе по порции пельменей и бутылку минеральной воды. В помещении было очень душно и жарко. Пельмени были соленые и невкусные, напоминая по консистенции резину. После них еще больше хотелось пить.

– Надо как можно скорее найти отца Алены и предупредить его, что она не приедет. Потом мы устроимся где-нибудь сами и сделаем Ричарду сюрприз, – предложила Яна.

Железнодорожный вокзал плавно перетекал в автовокзал, где постоянно отходили местные автобусы по расписанию. Девушки обратились к женщине в сарафане, грызущей семечки, продающей билеты и смотрящей женский журнал. Все эти действия она делала одновременно.

– Нам в поселок Янтарный, – сказала Ася.

– Маршрут девятый до конечной остановки, а там еще на одном автобусе прямо до дома отдыха, – ответила женщина, как-то странно глядя на подружек. Она выдала им сдачу и снова погрузилась в чтение статьи под названием: «Оргазм в менопаузу».

Молодые девушки пришли на остановку, табличка которой оповещала, что здесь останавливается автобус девятого маршрута, и, поставив сумки, вздохнули.

– Ну вот, кажется, мы находимся в конце нашего нелегкого пути! – сказала Ася, вытирая пот со лба.

Как она ошибалась! Еле впихнувшись в рейсовый автобус, у которого не открывались две двери из трех, подруги тронулись в путь. Яну приплюснули в угол с такой силой, что ей пришлось высунуть локоть и голову в окно.

– Очень хорошо, девушка! – загоготал водитель в майке серого цвета и кепке в цветочек. – У меня не работает лампочка поворота! Будете высовывать руку и показывать, что автобус поворачивает налево.

Яна с ужасом посмотрела на него и подумала, что шофер шутит. Он напоминал ей персонажа из музыкальной группы «Дюна». Но когда на первом же повороте он велел ей высунуть руку, Яна похолодела и почувствовала себя очень неуютно.

– Высуни свою клешню! – кричали ей из перегруженного салона. – Жалко, что ли? Зато мы не будем подвергаться опасности!

Жалко Яне не было, и она со вздохом высунула длинную худую руку с красным маникюром. Почему-то ей казалось, что, несмотря на это, все пассажиры этого автобуса все равно подвергаются опасности. То ли потому, что мотор машины страшно рычал, то ли потому, что она чувствовала, что в автобусе не работают не одни только поворотники. А вот Ася почти завидовала подруге, потому что та могла высунуть голову наружу и дышать свежим воздухом. Саму ее сплюснули с двух сторон мужчина с животом устрашающего размера и женщина с не менее устрашающего размера бюстом. При этом мужчина вез селедку, которую купил на рынке и которая уже успела полежать на солнце.

– Корешкам к пиву! – как выразился он.

Женщина же везла куриный помет в качестве удобрения к себе на грядки.

– Своих-то курей нет! – пояснила она Асе, счастливо улыбаясь.

Ася еле сдерживала рвотный рефлекс, так как от спертого воздуха в автобусе и специфического запаха куриного помета с селедкой съеденные резиновые пельмени просились наружу. Автобус почему-то ехал, сильно накренившись корпусом вправо. Вместо обещанного часа тридцати езды путь длился пять часов. Четыре раза шофер останавливался по просьбе пассажиров сходить по нужде. Три раза он бегал звонить, за сигаретами и поесть в чебуречной. Два раза он менял колесо и два раза подкачивал шины, когда уже колеса скребли по земле диском.

Два раза автобус начинал дымиться, и шофер вылезал, поднимал капот и объявлял перекур.

«Лучше мы бы проехали поездом еще пару суток», – подумала Ася.

Когда наконец-то они добрались до места назначения, радости Аси с Яной не было предела. Они вышли в маленьком захолустном поселке, когда на улице уже начало смеркаться. Одна местная бабулька подсказала им, где останавливается автобус до дома отдыха «Бриз».

Подруги поблагодарили местную жительницу, доволочили ноги до остановки автобуса и остались одни на пустынной дороге, теряющейся где-то высоко в горах. Они вдыхали полной грудью чудесный южный воздух, смотрели в звездное небо и пребывали в состоянии эйфории. После Москвы оказаться в курортном городе в прекрасную погоду… Рядом не было ни души. Ася почувствовала себя неуютно на безлюдной дороге. Яна же, наоборот, пребывала в отличном расположении духа. Она подошла к покосившейся табличке с расписанием движения автобусов, долго изучала ее, затем так же долго смотрела себе на часы и наконец радостно произнесла:

– Кажется, мы с тобой, подруга, опоздали, последний автобус ушел полчаса назад! Следующий будет только завтра утром в шесть часов тридцать минут!

Ася начала переваривать полученную информацию. Неожиданно из-за горного уступа показались четыре мужские фигуры. Они орали во все горло песню «Вот кто-то с горочки спустился…». В это же время со стороны города на дороге появился мотоцикл. Он стремительно приближался яркой точкой и, резко затормозив рядом с Яной, чуть не сбил Асю, которая панически боялась мотоциклов с детства, так как один раз здорово расшиблась на нем при езде со своим пятнадцатилетним поклонником в летнем лагере. Подруги молча уставились на сие явление. На красном мощном мотоцикле фирмы «БМВ» сидел здоровенный детина в кожаной жилетке, рваных джинсах и черных очках. Темные длинные волосы, вьющиеся и густые, были завязаны кожаным шнурком в хвост. На смуглом лице блуждала наглая улыбочка. Ася просто кожей почувствовала, как он осмотрел ее.

– Откуда это мы такие серьезные и куда? – спросил он на редкость низким и хриплым голосом и прокашлялся: – Извините, голос сел, много пел.

У Яны от его голоса мурашки побежали по спине, он напомнил ей голос Ричарда.

– Вы – певец? – спросила Ася, явно начиная нервничать, так как не привыкла общаться с такими типами, да еще на безлюдной дороге, и покосилась на подругу, словно ища поддержки. Яна, словно зачарованная, рассматривала мотоцикл, и на лице ее застыло выражение дворового мальчишки, которое гласило: «Вот бы прокатиться!»

– Оперный, – ответил байкер на вопрос Аси и поинтересовался: – Так куда вам, принцессы?

– Нам в дом отдыха «Бриз», – ответила Ася, поправляя пиджак.

– Только туда уже не ходят автобусы, и мы с подругой не знаем, что нам делать, – очнулась от ступора Яна и принялась трещать без умолку, плотоядно поглядывая на мотоцикл. – Вот если бы кто-то проезжающий мимо согласился подбросить нас туда!

Ася закатила глаза.

– Автобусы так поздно уже не ходят, а я как раз еду туда, садитесь, подброшу! – продолжал улыбаться своей наглой улыбочкой байкер.

– Чур, я впереди! – заорала Яна.

Ася с ужасом смотрела на мощные плечи детины, покрытые татуировками с огнедышащими драконами, и на красную махину, готовую сорваться с места в любую минуту. Яна уже взгромоздилась впереди байкера, прижав одной рукой к груди свои две сумки, а другой ощупывая руль. У Аси чуть слезы на глаза не навернулись от предательства подруги: «Она же знает, что я боюсь ездить на мотоциклах и тем более не общаюсь с мужчинами, покрытыми устрашающими татуировками».

В этот момент четверо мужчин заметили ее одинокую фигуру в костюме под скудным освещением автостоянки.

– Вон гляди – баба! – заорал один диким голосом, словно никогда раньше живьем женщин не видел. – Сейчас мы с ней и познакомимся! Эй!! Строгая какая, как учительница первая моя! Мы будем твоими послушными учениками!

Волосы на голове у Аси зашевелились.

На смуглом лице байкера появилась белозубая улыбка.

– Ну, так мы едем? Или останетесь преподавать?

Ася замешкалась, байкер включил мотор, и она, словно гонимая какой-то силой, кинулась со своим чемоданом к нему. Неловко сев сзади, Ася прилепилась к его широкой спине, держа одной рукой чемодан, другой обхватив его за талию. Мотоцикл под разочарованные свисты мужчин рванул с места. У Аси сердце, казалось, перестало биться, она закрыла глаза и стала вспоминать всю свою жизнь. Распластавшись на кожаной спине байкера, Ася ощущала себя цыпленком табака. Яна, сидевшая спереди, подставила лицо ветру и кричала:

– Класс!! Какой класс!! Обязательно куплю себе такой же! А он может еще быстрее?!

Байкер что-то пытался ей ответить, выплевывая длинные волосы, которые у Яны разметались по ветру и ежесекундно попадали ему в рот. Асе показалось, что прошел год, прежде чем эта адская машина остановилась. Она разлепила ресницы и увидела вывеску «Бриз» над большими белокаменными воротами. Яна резво спрыгнула с мотоцикла, Ася продолжала сидеть, понимая, что ноги ее не слушаются, их просто свело от страха.

– Ну что, красивая, поехали кататься? – спросил ее байкер, заглядывая через плечо и показывая при улыбке пренеприятнейшую ямочку на щеке.

Его голос подействовал на Асю отрезвляюще, и она сползла с мотоцикла.

– Как доехали, принцессы?

– Лучше не бывает! – улыбнулась Яна, успевшая потерять панамку где-то по дороге.

– Плохо, что я не блондинка, – проблеяла Ася.

– Почему? – поинтересовался байкер.

– Будут сильно заметны седые волосы! – резко ответила она.

Байкер засмеялся и снял очки.

– Почему вы сели ко мне? У вас на лице был написан вселенский ужас.

– Из двух зол я выбрала меньшее, – ответила Ася сердито, глядя в его красивые зелено-коричневые глаза.

– По качеству? – продолжал глумиться байкер.

– По количеству, – отрезала Ася.

– Точно помощь моя больше не нужна? – спросил он, ухмыляясь и нагло рассматривая дрожащие после езды коленки Аси.

– Как вас там?.. – спросила Ася, отводя глаза.

– Сергей, – представился байкер.

– Ну вот, Сергей, спасибо за доставку, но дальше мы сами…

Яна помахала ему рукой, Ася, фыркнув, отвернулась, и Сергей сорвался с места в темноту.

– Какой наглый тип! – констатировала Ася.

– Обычный тип, только очень симпатичный, – возразила Яна, – и тебе он тоже понравился.

– Мне?! – возмутилась Ася. – С чего ты взяла?!

– Я просто очень хорошо тебя знаю. Когда ты видишь мужчину, который тебя не волнует, тебя не заботит небрежность твоей прически, но стоит тебе встретить симпатичного мужчину, как ты начинаешь непроизвольно поправлять подол юбки, пиджак и прическу. Именно это я и наблюдала пять минут назад.

Ася почувствовала, как ее щеки заливает краска.

– Какие глупости! Что ты выдумываешь? У меня взлохматились волосы после этой безумной езды.

Яна поняла, что спорить с подругой бессмысленно, к тому же скорее всего они больше и не увидят Сергея. Она перевела взгляд на ярко освещенный фасад здания дома отдыха «Бриз», расположенного в поселке Янтарный, и выдохнула:

– Красотища!

– Останься здесь с вещами, а я зайду в вестибюль, узнаю, в каком номере остановился отец Алены, а заодно поинтересуюсь номером для нас, – примирительно сказала Ася.

– Ладно, я где-нибудь в парке на скамейке расположусь, – ответила Яна, – что-то я очень сомневаюсь, что в разгар сезона в таком чудном месте будут свободные места.

Ася налегке побрела в сторону стеклянных дверей. Яна взяла сумки и поплелась к скамейкам, расположенным по обе стороны аллеи, ведущей к морю. Через минуту к Яне подошли двое мужчин, одетых в форму охранников.

– Девушка, просим освободить территорию дома отдыха, – проговорил один из них.

– Но я только минутку посижу здесь на скамейке, – попросила Яна.

– Освободите территорию! – грубо повторил охранник, играя мышцами.

– Я жду человека! Она выйдет, и мы уйдем.

– Или ты уйдешь с миром, или мы отведем тебя в участок, как бомжа или проститутку.

Яна взяла сумки, чемодан и пошла по мраморной лестнице к морю, понимая, что тупость охранников не пробить ничем. Спустившись к морю, Яна прошла по набережной и присела на чемодан, который кинула прямо на свежескошенную траву, сладко зевнула.

«Как меня теперь Ася найдет? Ничего… утро вечера мудренее, встретимся утром на том же месте у дома отдыха».

Прохладная роса пала на землю, и Яна начала дрожать. На море опустилась легкая дымка, напоминающая туман. Яна посмотрела вдоль набережной и заметила вдалеке какое-то сооружение на воде, освещенное фонарями. Она поняла, что там расположилась лодочная станция. Совсем продрогнув, Яна понадеялась встретить там понимающего человека и устроиться на ночлег, естественно, за шуршащие купюры, которых у нее было предостаточно в дорожной сумке. К деревянному, добротно сложенному причалу были пришвартованы и закреплены цепями с замками яхты и катера. Домик, где, по идее, должен был располагаться лодочник, охранник или просто служитель дома отдыха, оказался пуст. Темные окна и отсутствие реакции на стук Яны подтверждали это. Она вздохнула и подумала, что лучше посидит на катере, чем на земле. Она прыгнула на палубу одного из пришвартованных катеров, прошла за рубку и, сжавшись калачиком, попыталась заснуть, чтобы быстрее скоротать время до утра. Ее грела мысль, что, возможно, где-то рядом сейчас спит Ричард и не знает о том, что Яна здесь. Яна передернула плечами и успокоила себя: «У нас все будет хорошо! Жизнь наладилась, больше никаких безумств и преступлений. В таком чудном месте мы придем к соглашению!»

Ася вошла во вращающиеся стеклянные двери и прошла по паркетному полу к стойке администратора. Полусонный ночной портье вопросительно посмотрел на вошедшую шатенку.

– Я бы хотела снять номер на двоих.

– А кто бы этого не хотел?! – усмехнулся служащий. – У нас, милочка, люди за несколько месяцев номера заказывают! Особенно двухместные, – подмигнул он ей масленым глазом.

– Совсем нет мест? – расстроенно спросила Ася.

– Совсем!

– А в каком номере остановился Леонид Кулаков?

– Мы такую информацию не даем.

– Он ждет меня, – упрямо повторила Ася, желая поскорее разделаться с просьбой Алены и покинуть этот негостеприимный дом отдыха и больше не возвращаться сюда.

– Вряд ли… – оглядел ее портье.

– Что вы себе позволяете? – разозлилась Ася.

– Это ты что тут голос повышаешь? Я сейчас охрану вызову! Профессионалка, что ли, приезжая? У нас тут свои девочки работают, так что проваливай!

Ася задохнулась от возмущения и, круто повернувшись на каблуках, вышла из дома отдыха.

«Не очень-то нас ласково приняла южная земля», – подумала она и стала разыскивать подругу.

Яну она нигде найти не смогла. Ася обошла дом отдыха кругом, прочесала весь парк из кипарисов. Ася растерянно моргала глазами.

«Ну, где ее может носить? Хотя, зная Яну, не удивлюсь, если она уже отплясывает лихо в какой-нибудь ночной дискотеке! Буду ждать ее утром там же, где и расстались». Ася грустно побрела по мраморной широкой лестнице к морю, не желая находиться даже поблизости от дома отдыха «Бриз». Не чувствуя под собой ног от усталости, Ася расположилась под кустом жасмина и сняла модельные туфли. Она слушала музыку, доносившуюся откуда-то издалека, и смотрела на берег, омываемый темными волнами. Все побережье было изрезано бухтами, в каждой из которых горели огни, словно были брошены нитки светящихся бусинок там, где соприкасались море с сушей. Вдруг Ася услышала со стороны мраморной лестницы гулкие шаги и различила темные силуэты, которые по мере приближения приняли очертания двух мужских фигур, несущих какой-то тяжелый мешок. Ася забеспокоилась, так как никому не хотела объяснять свое присутствие под кустом. Но мужчины не заметили ее и прошли молча, только сильно сопя и отдуваясь. Мужские фигуры исчезли в туманной дымке, вскоре где-то завелся мотор катера. Ася не придала никакого значения этому эпизоду и вскоре уснула, убаюканная шумом прибоя.

Глава 6

Сергей, позевывая, вышел на лоджию номера люкс девушки Сони, с которой встречался последнюю неделю. Одежды на нем не было, но Сергей об этом не беспокоился, так как он не был виден никому. Номер располагался на последнем этаже. А вот он прекрасно мог лицезреть окружающей пейзаж: зелено-песочного цвета, мягко очерченные горы, безмятежное, просыпающееся море, белые парусники и редкие в столь ранний час моторные красавицы-яхты и небольшие катера. Сергей опустился в соломенное кресло, установленное на лоджии, обвитой зеленым плющом, и взял бинокль, лежащий на столе рядом с опустошенной бутылкой мартини и двумя бокалами, один из которых был со следами красной губной помады. Все это напоминало о вчерашнем романтическом ужине или скорее всего просто оргии. Сергей зевнул, откинул с лица длинные вьющиеся волосы и поднес бинокль к глазам. Наверное, сказалась его многолетняя привычка подрабатывать спасателем на одном из местных пляжей курортного города.

Еще школьником он все лето торчал на берегу, зарабатывал деньги, знакомился с девчонками и занимался любимыми водными видами спорта. Сергей был прекрасно сложен, высок и широкоплеч, всегда пользовался популярностью у местных и приезжих девушек. В пятнадцать лет на свои заработанные деньги Сергей купил мотоцикл, и с этого момента началось его опасное увлечение быстрой ездой по горным дорогам. В восемнадцать лет он сделал себе татуировки, как у настоящего байкера, и страшно ими гордился. Именно он подвез вчера вечером Асю и Яну до дома отдыха «Бриз».

На лоджию вышла его девушка Соня в красном бикини и улыбнулась ему.

– Доброе утро!

– Привет! Я заказал в номер кофе и легкий завтрак, – поприветствовал ее Сергей.

– Спасибо.

Сергей посмотрел на двух рыбаков, уныло спящих за пассивным утренним клевом, двух обнаженных девушек, принимающих щадящие лучи солнца на яхте богатого бизнесмена, сидящего на палубе скрестив ноги и с удовлетворением осматривающего свое богатство. Сергей хмыкнул и перевел бинокль, Соня обиженно поджала губы.

– Вчера ты был более внимательным по отношению ко мне, говорил, что я нравлюсь тебе, а сегодня даже не смотришь в мою сторону.

– Ты и сейчас мне нравишься, – бесстрастно ответил ей Сережа, наводя резкость на одиноко дрейфующий катер.

У Сергея глаза поползли на лоб, когда он заметил одну из вчерашних попутчиц с длинными светлыми волосами в белой юбке и сером пиджаке. Она притаилась на палубе катера, согнувшись в три погибели. В ногах у нее лежали ее сумки и чемодан.

– Вот ведь отдыхающие – маньяки до моря, – произнес Сергей.

– Ты о чем? – спросила Соня.

– Да девушка вчера одна приехала, даже не зашла в номер дома отдыха и не переоделась, а уже на яхте отрывается.

– Подумаешь… – фыркнула Соня, поддев ухоженной ступней пустую бутылку.

– А где же та серьезная шатенка?.. – прошептал Сережа, осматривая пустую палубу.

– Какая шатенка? – встрепенулась Соня, тряхнув иссиня-черными короткими волосами.

– Это я так… – успокоил ее Сергей, всматриваясь в даль.

– Сережа, а ты поехал бы со мной в Москву, если бы я не была замужем? – спросила Соня.

– Поехал бы я в Москву?.. – задумался парень, с интересом разглядывая здоровенного мужчину, появившегося из трюма на катере. На голове у него красовалась бейсболка желтого цвета в тон с шортами. – А что мне делать в Москве? – подвел итог своим размышлениям Сергей и напрягся, так как с удивлением заметил, что мужчина начал яростно жестикулировать, заметив на их катере женщину.

Из трюма показался другой мужчина в гавайской рубашке, и они вдвоем набросились на ночную незнакомку байкера. Он до рези в глазах всматривался в происходящее на палубе. Мужчина в желтой кепке стал душить женщину, второй кинулся к ее сумкам и принялся их быстро обшаривать. Видимо, не найдя там ничего примечательного, он шустро выбросил их за борт одну за другой. Буквально через секунду вслед за сумками последовала и обмякшая попутчица Сергея.

– Ты хотя бы будешь меня вспоминать? – спросила Соня, обвивая его шею руками. – Ты мне нравишься, Сережа, я никогда ни к кому из мужчин не привязывалась, а вот тебя потерять боюсь. Мне иногда в голову приходят нелепые мысли о том, что ты возьмешь и исчезнешь так же внезапно, как и появился в моей жизни.

– Да что ты! – ответил Сережа и, вскочив на перила, бросился вниз головой в море с устрашающей высоты, продемонстрировав охнувшей Соне истинный уход по-английски.

Очутившись в воде, Сергей вынырнул и поплыл вперед, не смотря по сторонам, так как знал примерное расстояние до места происшествия. Он думал о том, что в данной ситуации для него главным было выиграть время, а плавал он быстро.

«Только бы он не бросил ее за борт вконец придушенную…» – крутилось у него в мозгу.

Глава 7

Проснулась Яна от холода. Она поежилась и зябко закуталась в легкий серый пиджачок Аси, подставила лицо теплым, еще рассеянным лучам солнца, появившегося на востоке, и, потянув затекшие ноги, встала, громко зевая.

«Надо идти в дом отдыха и попытаться разыскать…»

Мысль Яны оборвалась, она огляделась и с ужасом увидела, что вокруг катера со всех сторон простирается вода. Яна стояла посреди палубы и растерянно озиралась по сторонам.

«Неужели ночью вернулись хозяева и мы отчалили?! А меня не заметили?! Хотя… как бы они меня увидели ночью за рубкой? Как я теперь объясню им свое присутствие?!»

В этот момент из трюма появился устрашающего вида мужчина в ярко-желтой бейсболке и такого же цвета шортах, с заспанным лицом и золотой цепью на мощной шее. Его водянистые маленькие глазки глянули на линию горизонта и остановились на высокой фигуре Яны в мятом пиджаке.

– Кто ты?! Что ты здесь делаешь?! – прохрипел он, оправившись от первого шока.

– Понимаете, – прокашлялась Яна и приветливо улыбнулась, – я вчера вечером расположилась здесь, чтобы переночевать, так как в дом отдыха меня уже не пустили бы…

– Так ты тут со вчерашнего вечера вынюхиваешь?! – грозно закричал мужчина. – Говори, что тебе нужно?! Что ты видела и что разнюхала?!

– Ничего я не нюхала, я не собака! – возмутилась Яна. – Я собиралась только переночевать и утром уйти…

Мужчина угрожающе надвигался на Яну, она нервно мотнула головой.

– Гоша, у нас непрошеная гостья!! – заорал мужчина в желтой кепке и вцепился Яне в горло. – Говори, проныра, что видела?!

Из трюма вылетел второй мужчина в гавайской рубахе и злобно уставился на молодую женщину.

– Это еще кто такая?! – Он метнулся к сумкам Яны и принялся профессионально и быстро перебирать и осматривать ее вещи. – У нее три паспорта! Она засланная или просто аферистка! – сделал он свой вывод.

– Я… – пищала Яна.

– Она не должна никому ничего рассказать о том, что видела, прикончи ее, – распорядился мужчина в гавайской рубашке.

– Да я… – попыталась возразить Яна.

– Задуши и сбрось за борт, – спокойно распорядился мужчина, закончивший разбор сумок и отправивший их одну за другой за борт.

– Не надо! – запротестовала Яна. – Я не умею плавать! Это мой единственный недостаток!

Мужчина, который первый обнаружил Яну на катере, еще немного придавил ее за горло и, подняв, словно щепку, выбросил за борт.

Яну охватил ужас. В море она ощущала себя совсем не щепкой, а скорее чугунной болванкой. Она судорожно болтала руками и ногами в воде и смотрела, как катер неумолимо удаляется от нее. Мужчины ругались друг с другом, не обращая никакого внимания на Яну и тем более не замечая, как где-то далеко с восьмого этажа гостиницы в море кинулся голый человек, откинув в сторону морской бинокль.

Яна не могла позвать на помощь, так как из ее поврежденного горла вырывались только жалкие хрипы, да и берег был слишком далеко. Она поняла, что едва сможет продержаться несколько минут на плаву. Яна была не в состоянии сделать ни одного гребка в сторону берега, а их надо было сделать не одну сотню. Единственным спасением для Яны было то, что мужчины с катера одумаются и вернутся за ней. Не хотелось думать, что люди настолько бессердечны, что для них выбросить человека за борт так же просто, как вынести мусор на помойку. Но бурлящий пенный след от работающего мотора катера навевал грустные мысли. В горло, раздирающееся от боли, стала заливаться соленая вода, длинные волосы намокли и потянули обессиленное тело в темную пучину. Яне в голову лезли глупые мысли.

«Вот так нелепо погибнуть в первый же день приезда на море… даже загореть не успела…»

Постепенно сознание Яны стало меркнуть, а все тело пронзила острая боль.

«Все…» Она перестала бороться и медленно пошла на дно.

Навстречу Яне неслись сказочные драконы, извергающие пламя.

«Я в аду!» – мелькнула последняя мысль в угасающем сознании Яны.

…Отплевывая воду и пытаясь справиться с раздирающей болью в легких, Яна смотрела в чуть испуганные и дерзкие карие с зеленой поволокой глаза парня. Он одной рукой держал Яну, другой греб, удерживая обоих на плаву. Длинные темные волосы прилипли к татуированным драконами плечам. Яна узнала вчерашнего байкера, подвезшего их к дому отдыха.

– Что ты тут делаешь? – осипшим голосом спросила она.

Тревога в его глазах исчезла, и появилась та самая самоуверенная, ухмыляющаяся мина, которая вчера так не понравилась Асе.

– Проплывал мимо, а тут вы… дай, думаю, подсоблю. А что, не надо было?

– Сумки мои взял? – спросила Яна, все еще не до конца пришедшая в себя.

– Ну вы и наглая! – с уважением протянул Сергей, на минуту даже переставая грести.

– У меня там три паспорта!!! Все документы, вещи, деньги! Боже, что теперь делать?! – закричала Яна и вдруг смягчилась, только сейчас заметив, как тяжело дышит парень, ему, видимо, пришлось долго и быстро плыть.

– Зачем вам три паспорта?

– Два не моих.

– Понятно… а я успел заметить, что вас и вчера встретили неприветливо, и сегодня не очень-то дружелюбно, – произнес Сережа, с опаской косясь на сине-красные пятна на шее у Яны. – Может быть, это были люди, у которых вы украли паспорта, и теперь я помогаю преступнице?

– Смейся… смейся… – откашлявшись, ответила Яна, закусив губу, видя, с каким трудом он гребет к берегу, на смуглом лице его выступили капли пота. Или то была соленая вода?

– Сейчас на берегу сделаем тебе искусственное дыхание, – пообещал Сережа, лукаво сощурив глаза.

Яна прыснула.

– Ну и наглый же ты тип!

Яна, находясь в непосредственной близости от Сережи, с удивлением отметила, что он еще совсем молод. Вчера вечером он показался ей ровесником, сейчас Яна не дала бы ему больше двадцати пяти лет.

Наконец берег, на который Яна уже думала, что никогда и не ступит, был уже в расстоянии нескольких метров. Сергей поставил Яну на ноги и побледнел.

– У меня проблема.

– Какая? – покачиваясь от каждой волны от слабости, словно тростник, спросила Яна, трясущимися ногами ощупывая песок на дне.

– Я – голый, – сказал Сергей.

– Здесь пляж… все голые.

– Здесь не нудистский пляж, – парень нервно посмотрел на уже приличное количество отдыхающих, занимающих шезлонги после завтрака.

Яна выжала мокрые волосы.

– Ты что, совсем голый?!

– Ну да… – делая вид, что не смущается, ответил байкер, – вы идите и принесите мне что-нибудь…

– Где я возьму тебе мужские плавки? Сниму с какого-нибудь мужчины?

– А что же мне делать? – Сергей растерянно моргал глазами.

– Зачем плавал в чем мать родила? – строго спросила Яна.

– Ну извините! У меня не было времени завязывать галстук и застегивать запонки! Я вас спасал, – надулся парень.

– Ладно, – примирительно сказала Яна и стянула с себя под водой юбку, – надень хоть это.

Сережа, кряхтя и чертыхаясь, натянул юбку, но «молнию», конечно же, застегнуть не смог.

– Не мой размерчик… да и фасончик тоже…

– Какой есть, – отрезала Яна и, взяв его за руку, смело вышла на пляж.

Отдыхающие, открыв рот, смотрели на странную парочку, появившуюся из моря. Девушка в красной футболке, сером пиджаке, потерявшем всю свою форму, и трусах телесного цвета и татуированный парень в женской полупрозрачной юбке, прилипшей к его ногам.

– Совсем обнаглели… – прошептала полная дама то ли от зависти, то ли от злобы.

Яна с Сергеем зашли в укромное место, а именно в одну из кабин для переодевания. Она посмотрела на него снизу вверх, так как роста в нем было минимум метр восемьдесят семь.

– Ну и что мы будем делать? Я в одних трусах тоже далеко не уйду… да и идти-то особенно некуда.

Сергей почесал затылок.

– Моя одежда и вещи в подсобном помещении дома отдыха, мотоцикл тоже там.

– Ты приезжий?

– Местный.

– А живешь где? – поинтересовалась Яна.

– Где придется.

– Ну почему я все время попадаю в идиотские ситуации?! – взмолилась Яна. – Я без документов, без денег в чужом городе, в одной кабине с юнцом в женской юбке!

Сергей нахмурился.

– Откуда у тебя вещи в подсобном помещении в доме отдыха? – спросила Яна.

– У меня там своя комнатка, я подрабатываю там иногда вышибалой в стриптиз-шоу. Давай, как говорится, пройдем огородами в мою комнату и переоденемся, – предложил Сережа.

Как они шли, взявшись за руки и не глядя ни на кого, Яна старалась не вспоминать потом никогда. Она спиной чувствовала, что встречающиеся на пути люди с удивлением оглядываются на них. Уже поднимаясь по ступенькам, Яна посмотрела на вверх лестницы и поняла, что лучше бы ей было оставаться в море. На мраморной площадке появилась молодая женщина со светло-русыми волосами в ярком бирюзовом полупрозрачном пляжном халатике и элегантной соломенной шляпке. Пол-лица ей закрывали солнцезащитные очки. Рядом с ней шел мужчина среднего роста в темной рубашке поло, бриджах кремового цвета и с пляжной сумкой. Черные волнистые волосы ложились на ворот рубахи, смуглую левую щеку пересекал шрам, который не портил красиво очерченный рот, прямой нос и выразительные глаза. Яна волочила ноги, словно к каждой из них было подвязано по гире, коленные суставы сгибались со скрипом. Ей не понравилось выражение лица этого мужчины, когда он их заметил. Казалось, еще немного, и его хватит удар. Яна пожалела, что человек-невидимка всего лишь фантастика. Она сделала тщетную попытку прикрыть пиджаком трусы и придать лицу побольше достоинства. Когда они поравнялись, она даже хотела пройти мимо, с силой таща Сергея, путающегося на ступеньках в юбке, которая трещала по швам при каждом его шаге, но Ричард, а это был он, кинул свою спутницу в соломенной шляпке и преградил им путь.

– Как ты здесь оказалась?! – прохрипел Дик.

– Вы мне? – спросила Яна, округлив глаза и попытавшись внушить Ричарду, что он обознался, или ему увиденное померещилось, или она просто похожа на женщину, с которой он прожил четыре года.

Ричард грубо схватил ее за локоть.

– Как ты меня нашла?!

– Э, товарищ! – одернул его Сергей. – Полегче!

– Все нормально, – встала между ними Яна и подбоченилась, так как терять ей было уже нечего. – Я оказалась здесь случайно, и если бы знала, что ты тут развлекаешься и отдыхаешь от семейной жизни, то никогда бы сюда не приехала! – соврала Яна.

– Я не верю тебе! Ты специально заявилась сюда и опять развратничаешь, чтобы окончательно свести меня с ума. Связалась с каким-то… в сыновья годится!

– В сыновья тебе, но не мне! – парировала Яна. – А потом, что значит «опять развратничаешь»?!

– Да как вы смеете! – включился в их дружественную беседу Сергей.

– Смею! – заорал Ричард.

У Яны заложило в ушах, она поняла, что еще немного, и мужчины сцепятся не на жизнь, а на смерть. Спутница Ричарда стояла, прижав руки к груди и смертельно побледнев. Помощи от нее ждать не приходилось. Как бы эта мадам сама не опрокинулась в обморок. Она была примерно ровесницей Ричарда. Яна дала бы ей лет сорок.

«Каков наглец! Прикатил на юга с пассией! Неплохая деловая поездка! Если бы я не приехала, то ничего бы и не узнала!» – пронеслось в голове у Яны.

– У тебя вся шея в следах любви! – продолжал гневно обвинять Яну Ричард.

– В чем? – не поняла Яна.

– Да ее сейчас только что едва не придушили! – заступился за Яну Сергей, загораживая ее широким плечом.

– Сейчас я сам ее придушу!

И произошло то, что и должно было произойти. Мужчины сцепились и покатились по лестнице. Яна всплеснула руками и понеслась за ними, крикнув оцепеневшей спутнице Ричарда:

– Не стойте столбом, спасайте своего любимого!

На стороне Ричарда был опыт, на стороне Сергея молодость. У собравшихся вокруг людей загорелись глаза в предвкушении захватывающего зрелища. Яна кинулась разнимать их и пронзительно закричала. Русоволосая красавица вздрогнула, в два прыжка догнала дерущихся и, схватив Сергея за плечи что есть силы, потянула его назад. Яна зашептала Ричарду на ухо:

– Опомнись! Что ты устроил?! Кругом люди!

– Мне теперь все равно!

У Сергея была разбита губа. Яна схватила его за руку.

– Скорее пойдем отсюда от позора!

– Но кто этот наглец? – сплевывая кровь, спросил байкер.

– Я ее муж! – взревел Ричард, мигая подбитым глазом.

– Во-первых, ты мне не муж, во-вторых, ты бросил меня! – крикнула Яна и, развернувшись, побежала вверх по ступенькам, таща за собой парня.

– Я еще не договорил с тобой! – взревел Ричард.

– Потом поговорим!

– Где мне найти тебя?!

– Ишь ты! Теперь ты хочешь искать меня? А ведь ты приехал сюда не ради встречи со мной!

– Яна! – зарычал Дик, откидывая со лба темные волосы.

– Успокойся, я сама тебя найду и поговорю с тобой, – пообещала Яна.

Больше всего ей сейчас хотелось укрыться от людских глаз. Яна задумалась: «Вот ведь какая переменчивая штука жизнь! Еще несколько дней назад я так хотела поговорить с Ричардом, а сейчас вовсе не горю этим желанием… даже наоборот. Своих проблем выше крыши!»

Обойдя «Бриз» с торца, Сергей кивнул охраннику и ввел Яну в прохладный темный коридор.

– Во дает! – протянул охранник. – Серега, ты хотя бы своих девочек до койки доводил одетых! Зачем по дороге раздеваешь?

Они прошли по серому линолеуму, мимо помещения кухни, откуда разносились запахи жареных овощей и специй и звон металлической посуды. Яне едва не стало дурно, она вспомнила, что давно не ела. Сергей прошел дальше в самый темный угол помещения и толкнул фанерную дверь с табличкой «Серый волк». Яна вошла в маленькую комнатку, заставленную всяким хламом. В помещении не было окон, и все освещалось одной яркой электрической лампочкой. На железной односпальной кровати лежал, свернувшись в клубок, черный кот.

– Вот моя берлога, – махнул рукой Сергей, – располагайся.

Он тщетно попытался задвинуть ногой коробки с видеокассетами и СD-дисками. Яна присвистнула.

– И ты здесь живешь?!

– Только перекантовываюсь… да я как-то и не занимался благоустройством жилья. Мне и так хорошо.

Яна села на кровать, кот недовольно посмотрел на нее и, спрыгнув, залез под батарею.

– Возвращай мне юбку, да я пойду.

– Отвернись.

Яна повернула голову и уставилась на плакат с голой девицей.

– Тебе сколько лет? – спросила Яна.

– Сватаетесь? – хихикнул Сергей. – Двадцать пять, а тебе?

– Тридцать один.

– Выглядишь значительно моложе.

– Спасибо.

– А твоей подруге сколько лет?

– Что это она тебя так интересует? – спросила Яна и добавила: – Мы – ровесницы.

Сергей протянул ей юбку, Яна натянула ее, пытаясь отлепить от ног.

– Ты мне ее порвал!

– Это в пылу борьбы с этим ненормальным типом. Кстати, откуда ты знаешь этого психа, что набросился на меня?