— Ну и ладно. — Она отстегнула ремень безопасности и открыла дверь. Он ударил по тормозам и вильнул к тротуару. Он был слишком занят управлением на скользкой дороге, чтобы схватить ее.

— Ты куда это собралась?

— Туда, где ты меня не увидишь.

Рейн захлопнула за собой дверцу и пошла через дорогу. Горел зеленый сигнал светофора, и машины протяжно загудели. Ему пришлось тронуться. Он пытался следить за ее серой фигурой в зеркало заднего вида. Она добралась до разграничительного бордюра и пошла через полосу встречного движения.

Он потерял ее из виду. Непросто было перебраться на левую сторону, чтобы развернуться: был час пик. Когда он сумел развернуться, она уже исчезла.

Он заорал на лобовое стекло, и водители по соседству нервно поглядывали в его сторону. Один из таких соседей разговаривал по сотовому телефону, и Сет вспомнил о своем. Он набрал номер Коннора.

Коннор поднял трубку сразу же.

— Ты куда пропал? — заорал он. — Я тебе уже шесть сообщений послал. Давай дуй сюда…

— Коннор, сделай мне одолжение. Включи инфракрасные камеры в доме Рейн. И не спускай с них глаз, пока я не приеду туда.

Последовала озадаченная тишина.

— Дела, видимо, очень плохи, раз ты назвал меня Коннором, — тихо произнес Макклауд.

— Хватит чепуху молоть.

— Ладно, понял, — сказал Коннор деловым тоном. — Позже поговорим.

Макклауд повесил трубку. Сет протянул руку и достал из бардачка монитор. Вот она, в нескольких кварталах впереди. Он бросил монитор на колени и сосредоточился на вождении. Он гнал как сумасшедший, благо у него было много практики в этом ремесле. Он кинул машину в гущу потока, маневрируя. Раздались возмущенные гудки. Оставалось только надеяться, что полицейские не засекут его.

Зазвонил мобильный телефон. Желудок опустился так низко, как еще никогда не опускался.

— Да?

— На Темплтон-стрит готовятся маски-шоу, — раздался голос Коннора. — Твою дамочку поджидают в гараже с пушками. Ты ближе всех. Рви туда.

Она надеялась, что стоит ей избавиться от насмешек Сета, и ей станет легче. Сюрприз, сюрприз… стало только хуже.

Она дрожала на заднем сиденье такси. Она успела вымокнуть до нитки, пока бежала под навес автобусной остановки. Туфли от Прада хлюпали оттого, что она бежала по лужам, но она не замечала холода. Она вообще не могла адекватно воспринимать окружающий мир, она все еще думала о признании Виктора.

Ее отец? Как это может быть?

Одно она знала наверняка. Она не могла сознаться в этом Сету. Даже на новость о том, что она племянница Виктора, он и то неадекватно отреагировал. Она с ужасом представила себе, что с ним случится, когда он узнает, что Виктор ее отец.

Она уставилась на размытые огни улиц за стеклом автомобиля, надеясь, что Сет не притащится сегодня к ней домой. У нее не было сил спорить с ним. Она не могла забыть шок, вызванный прикосновением к пистолету, из которого застрелили Корасон.

Она сказала Сету, что разыграла свою реакцию, но она обманула его. Пистолет вибрировал в ее руке, как пойманный в ловушку зверь. Обжигающий и холодный одновременно. Она обняла руками талию и постаралась думать о чем-то другом.

Об орлах, — парящих в безоблачном небе, о сияющих снежных вершинах, о безграничном океане.

Но ни один из образов не смог вытеснить из ее сознания кровь на белом ковре и душераздирающий крик. О Боже. Она схватилась за живот, гадая о том, как долго это будет ее мучить. Это было хуже, чем сон, потому что нельзя было проснуться. Оставалось только сжать зубы и терпеть.

После происшествия на Стоун-Айленде все ее существо, словно радио, настроилось на какую-то новую, ужасающую частоту. Слишком много информации свалилось на нее. Хотя она и пыталась убедить себя, что все дело в ее разыгравшемся воображении. Но как бы она ни старалась поверить в это, в ее голове раздавались лишь саркастические смешки.

Она была дочерью Виктора. Ей придется мстить отцу за дядю, и по-другому это не повернешь. Она могла сойти с ума, пытаясь осмыслить все это, но факт оставался фактом. Убийство есть убийство.

Такси остановилось у ее дома, и она с облегчением вздохнула. Там будет темно и холодно, но по крайней мере она останется одна. Ее руки дрожали, и она с трудом расплатилась. Она выбралась из такси.

Дом выглядел заброшенным и таил в себе угрозу. Кусты гортензии давно никто не подстригал, и они выпустили щупальца, угрожающе блестевшие под дождем. Дом смотрел на нее холодными недружелюбными зрачками окон.

Она развернулась, чтобы снова сесть в такси, но увидела лишь габаритные огни отъезжавшей машины. Не было смысла бежать за ней, она была уже слишком далеко. Вот она свернула за угол и исчезла вовсе.

«Не выдумывай. Не позволяй своему воображению играть с тобой злые шутки». Сварливый голос Аликс звучал у нее в голове, когда она медленно шла по дорожке к дому. Это просто пустой дом, и машина стоит в гараже. Если ей что-нибудь не понравится, она возьмет ключи, соберет веши и уедет в отель.

А это неплохая идея. Так она и поступит. Она шла к дому так медленно, что струйки дождя уже начали скатываться за воротник, пробираясь, как холодные мокрые пальцы.

После сегодняшнего дня было бы неудивительно превратиться в параноика. Рейн достала ключи. Внутри звонил телефон, но торопиться было без толку. Пальцы все равно не слушались ее.

И зачем она только убежала от Сета?! Ну что за идиотка. Да, он грубый и с ним сложно, но она бы сейчас все отдала, лишь бы он был рядом с ней и нес какую-нибудь саркастическую чушь. Его теплое присутствие прогнало бы гоблинов, населивших шепчущую тьму.

Как все нелепо. Первый приступ гнева, который случился с ней за всю ее тихую вежливую жизнь, — и она чувствует себя полной дурой. Она уронила ключи в третий раз и закричала от злости.

Наконец она смогла попасть внутрь. Внутри былой впрямь темно и холодно, но, слава Богу, никто не выскочил из темноты и не впился в ее горло. Она скинула плащ, включила термостат и пошла в спальню, зажигая по пути свет везде, где только можно. Телефон снова зазвонил. Рейн рухнула в кресло и стала снимать промокшие ботинки. На бежевом ковре остались грязные следы. Надо было снять их в фойе. Она игнорировала дребезжание телефона, потому что сил разговаривать с матерью у нее не было.

Она включила автоответчик. Пять сообщений.

Странно. Ей никогда так много не звонили. Аликс в такие крайности не впадала, а больше ее номер никто не знал. К горлу подступил липкий комок страха.

Автоответчик включился, раздался раздраженный голос:

— Рейн, ты дома? Возьми трубку! Сейчас же!

Она ринулась к телефону. Ноги ее подкашивались, такого облегчения она в жизни не испытывала.

— Сет?

— Боже, Рейн, какого черта ты выключила сотовый?

— Прости, я…

— Ладно, черт с ним. Нет времени. В какой ты комнате?

— В спальной, — промямлила она. — А что…

— На двери есть замок?

Ее так трясло, что она хотела упасть на пол.

— Есть маленький запор, — сказала она, не в силах унять стук зубов.

— Черт, — пробормотал Сет. — Запрись. Вооружись чем-нибудь. Возьми лампу, бутылку, что угодно. Потом иди в ванну и закройся там. Иди.

— Сет, прошу тебя, объясни, что происходит? Почему…

— Бросай к черту телефон и делай, что тебе говорят!

Его взвинченное состояние передалось по проводам, и трубка, словно живая, вылетела из рук и упала на пол, сметая по пути все со стола.

В последовавшей тишине она услышала это. Скрип двери, которая вела из столовой к лестнице. Затем снова навалилась тишина.

Больше не было дверей, и скрипеть было нечему. Лестницу устилал густой ковер. Других предупреждений не будет.

Она метнулась к двери. В ее теле пульсировала ледяная паника. Шаг первый — запереть дверь в спальню. Готово. Шаг второй — найти оружие. Зонт был в корзине в фойе. Газовый баллончик — в сумке, рядом с сотовым телефоном на столике в фойе. Ножи и прочая кухонная утварь на кухне. Спальня не располагала домохозяйственным арсеналом.

Он поднимался по лестницам. И это была не игра воображения. Это было пугающе реально, и нужно было что-то делать, прямо сейчас. Она метнулась к комоду. Заколки… слишком маленькие и хрупкие. Она схватила лак для волос и фен. Ее взгляд упал на торшер у кровати. Он был сделан из меди. Она схватила его как раз тогда, когда кто-то взялся за ручку двери и попытался повернуть ее.

Она побежала в ванну, прижимая свое оружие к груди. Торшер выскользнул из рук и упал на пол. Лампа разбилась, осколки рассыпались по кафелю. Она включила свет, захлопнула дверь и заперла замок.

Три мощных громких удара, дверь в спальню хрустнула и поддалась. Она опустилась на пол за унитазом, трясясь от страха, слезы паники катились по щекам. Все вокруг было белым: белый кафель, белый фаянс, белый пластик… это было проклятие Корасон, ей не следовало брать в руки эту дьявольскую вещь. Проклятие просочилось сквозь время и пришло за ней. Ее кровь будет алеть на белом кафеле…

Рейн сжала зубы и сглотнула. Она не жалкая трусиха. Она не сдастся вот так. Она — Лазар. Она зашла слишком далеко и слишком много узнала, чтобы стать жалкой жертвой. Она с трудом поднялась на ноги и взялась за торшер ближе к лампе, чтобы тяжелый медный пьедестал послужил битой.

Монстру с той стороны придется побороться за ее кровь.

Дверная ручка задергалась, пытаясь повернуться. Ее губы скривились в безмолвном крике. Она подняла торшер трясущимися руками и стала ждать.

Она еле сдержала вопль, когда монстр ударил плечом в дверь. Раз, другой, с рычанием и стоном боли. Это немного успокоило ее. По крайней мере это смертный человек, а не какой-то демон из преисподней. Монстр Корасон.

Удар. Треск. Он ворвался внутрь. Весь в черном.

Она опустила торшер вниз со всей силы. В последний момент он подставил руку и взвыл от боли. Он отбросил ее к стене, выбив весь воздух из ее легких. Она пыталась вздохнуть, вцепившись ногтями в его маску.

— Ах ты, дура чертова, — шипел он. Его налитые кровью глаза с ненавистью смотрели на нее сквозь прорези маски. Он ударил ее по лицу. Она вскрикнула и дернулась в сторону. Она почувствовала его запах. Пот, алкоголь и… страх.

Запах алкоголя навел ее на мысль об отце. О дяде, тут же поправила она себя. Что за странные мысли приходят в голову в такой неподходящий момент. Она снова судорожно вздохнула.

— За что? — прошептала она.

— Захлопни пасть. — Он схватил ее за ворот свитера и резко развернул, с силой выкручивая руки. Он впечатал ее лицом в стену. В голове вспыхнуло. Она почувствовала, что из носа течет кровь. Затем в глазах потемнело от чудовищной боли. Свет померк.

Сет подлетел к входной двери и дернул за ручку. Заперто. Разумеется. Паника делала его глупым. Он ругался из-за потерянных секунд, открывая дверь ключом, который дала ему Рейн. Он ворвался внутрь и побежал через фойе, держа наготове пистолет. Он встал как вкопанный перед лестницей, глядя вверх. Время замедлилось, превращая происходящее в неподвижный кадр.

Крупный мужчина в лыжной маске стоял на верхней ступени с пистолетом в руках и держал Рейн перед собой. Ее глаза были закрыты, из носа текла кровь, но она была жива. Она держалась на ногах и перекрывала ему линию огня.

Лыжная Маска смотрел вниз. Сет смотрел вверх. Оба ждали, пока оппонент откроет следующую карту.

Мир взорвался движением. Лыжная Маска швырнул Рейн вниз. Она упала и покатилась по ступеням. Сет ринулся наверх, чтобы подхватить ее. Она рухнула в его объятия, и они покатились по лестнице, ломая перила. Рейн приземлилась на него. Лыжная Маска уже выбегал в гараж.

Охотничий инстинкт в Сете кричал бежать следом, но когда он посмотрел на Рейн, то забыл о Лыжной Маске, Лазаре, Новаке, Джесси. Рейн лежала очень спокойно, кровь ярко алела на ее бледном лице.

Он пощупал ее пульс и застонал с облегчением, когда почувствовал его. Сильный и стабильный. Он ощупал ее тело дрожащими руками, пытаясь определить повреждения. Только сейчас он понял, насколько она незаменима, насколько нужна ему. И то, за что он так ценил ее, не имело никакого отношения к ее красоте или к сексу. Он ценил в ней ту маленькую девочку, которой она когда-то была. Ту прекрасную пожилую даму, которой она когда-нибудь станет. Если он спасет ее.

Сердце его ныло, когда он прощупывал косточку за косточкой, повторяя ее имя и не слыша собственного голоса, лишь молитва проносилась в его голове: «Прошу тебя. Господи, пусть она очнется, пусть она не покинет меня, Господи».

Ее веки задрожали. Она открыла затуманенные глаза и с трудом сфокусировала на нем взгляд. Попыталась улыбнуться.

Он упал на нее, словно марионетка, у которой подрезали нити. Ее руки шевельнулись. Она обняла его за плечи. Сет с трудом сдерживал слезы.

Только с седьмой попытки ему удалось набрать правильный номер. Нужно выпить, чтобы успокоиться. Тогда его чертовы толстые пальцы будут попадать по чертовым микроскопическим кнопкам чертового микроскопического телефона. Рука отекла. Чертова дура крепко приложилась по ней торшером. Она гораздо больше походила на Аликс, чем он думал.

Боже, что за дрянь. Он мог пристрелить любовника девчонки. Или контролировать его, используя ее как заложницу. У него было миллион вариантов развития сюжета, только не хватило мозгов и кишка была тонка.

На том конце подняли трубку:

— Да?

— Э-э… возникли проблемы, — промямлил он. — Но если вы дадите мне еще времени, я…

— Что произошло? — От нежного голоса Новака у Ригза по спине поползли мурашки.

— Ее, э-э… ее парень встрял, и я…

— Я очень разочарован, Эдвард. Я тебя выбрал не за профессиональные качества, а по причине драматизма. Убийца ее отца приносит ее мне. Как трагично. Театральность действия меня и привлекала. Сейчас я жалею, что поддался слабости. Очень жалею.

— Нет-нет, прошу вас. Клянусь, ситуация у меня под контролем.

— Мне казалось, что даже такой жалкий червяк, как ты, сможет справиться с таким простым заданием.

Ригз зажмурил глаза.

— Да парень просто возник в доме из ниоткуда. Не было никакой возможности утащить ее, кроме как пристрелить его, и я подумал…

— Мне абсолютно наплевать, если тебе придется кого-то убить, Эдвард.

— Прошу вас, дайте мне еще один шанс, — умоляюще завопил Ригз в трубку. — Я все еще могу отслеживать ее по монитору. Они еще не двигаются. Я все сделаю. Богом клянусь.

— А ее любовничек? Ты точно справишься?

Ригз попытался сглотнуть, но пересохшее горло сжалось. Он думал о смерти, которую увидел в черных глазах того парня. Он следил за каждым его движением и ждал, когда Ригз сделает неверный шаг. Пистолет смотрел ему в лоб. И повадки у него были, как у тренированного бойца.

А он… что он? У него колени подгибались от ужаса. Боже, Айрин. Он тяжело вздохнул, всхлипывая.

— Этот парень профессионал, — признал он. — Или я его убью, или он меня. Шансы пятьдесят на пятьдесят.

И это еще при удачном раскладе. Но об этом он говорить не стал.

Новак молчал. Прошла минута, затем еще одна.

— Езжай за ними, если они покинут дом, — приказал он. — Я дам тебе номер одного человека. Ты позвонишь ему и скажешь свое местонахождение. Ты назначишь ему встречу. Ты приведешь его к девчонке и уберешься с его дороги. Он все сделает сам. Понял?

— Да, — пробормотал он. — А… а…

— Что? Говори, давай.

— Айрин, — сказал он отчаянно.

— А-а. Время еще не пришло. Джордж настоящий джентльмен. Мечта любой девушки. Ты внимательно меня слушаешь?

— Да. — Ригз записал номер телефона, который ему продиктовал Новак.

— И вот еще что, Эдвард.

— Что? — Он затаил дыхание, вцепившись в рулевое колесо. — Что?

Новак усмехнулся:

— Расслабься.

Ригз почувствовал слабость в руке, телефон выпал из его дрожащих пальцев. Предплечье болело и пульсировало. Но боль ничего не значила для него. Он сейчас думал только об Айрин. Если бы ему удалось сделать так, чтобы вся эта история ее не коснулась, это уже было бы хорошо. О большем он и не просит. По прошествии лет он все меньше и меньше просил от жизни. Когда старая крыса слишком много бегает, у нее пропадает интерес к жизни. Он закрыл глаза и представил себе теплую улыбку Айрин.

«Боже, помоги хотя бы ей, раз ты не можешь помочь мне. Этой ночью она может нос к носу столкнуться с дьяволом».

Рейн рассмешило выражение лица Сета.

— Все не так ужасно, как тебе кажется.

— Легко тебе говорить. Ты не видишь себя со стороны. — Сет отбросил окровавленное полотенце в сторону. — Странно, я раньше видел много крови, но мне никогда не было до нее дела.

Рейн подобрала полотенце, подтерла там, где Сет пропустил, и выбросила тряпку в гараж. Затем она положила голову на грудь Сету.

— Спасибо, что примчался меня спасать. Мой белый рыцарь. — Она вывернулась, когда его руки сжались вокруг нее. — Осторожнее, у меня все болит.

— Извини. Боже, Рейн, ты меня до смерти напугала, — пробормотал он.

Она прижалась щекой к холодной коже его куртки.

— Прости за то, что разозлилась на тебя, — сказала она. — Можешь говорить мне, что ты был прав, до конца жизни, если хочешь.

— Лучше не доводи все до такого конца.

— Это уж точно, — торопливо отозвалась она. — Ладно, давай лучше сменим тему. Например, как мне определить, сломан у меня нос или нет?

К ее облегчению, это сработало, словно заклинание. Его горящий взгляд погас. Он протянул руку и очень осторожно ощупал ее нос.

— Ай! Осторожно! — завопила она.

— Не сломан, — сказал он убедительно.

— Откуда ты знаешь? — спросила она, озадаченно трогая свой нос. — Болит ужасно.

— Мне мой ломали много раз. Так что поверь, я знаю, о чем говорю, — заверил он ее. — Хотя пара синяков тебе обеспечена.

Она поморщилась:

— Фи, какая гадость.

— Могло быть и хуже. Давай перенесем тебя в комнату для медицинского осмотра.

Она моргнула.

— Зачем? Он хмыкнул.

— Эй! Рейн, на тебя только что напал парень в лыжной маске, ударил по лицу, стукнул головой о стену и спустил с лестницы!

— Где я комфортно приземлилась на тебя. — Она встала на цыпочки и поцеловала его в челюсть. — Со мной все в порядке. Просто трясусь вся. И нос не дышит.

Он взволнованно всматривался в ее лицо.

— Ты как-то слишком спокойно на все реагируешь.

— Знаю. Просто до меня, наверное, еще не дошло. Но позже я наверняка буду в шоке. — Она погладила его по щеке. — На меня может накатить в любой момент. Не оставляй меня сегодня одну, Сет. С тобой я могу пережить все, что угодно.

Он взял ее руку и поцеловал.

— Ни за что. Я не оставлю тебя одну ни сегодня, ни завтра, никогда. Не в этой жизни. Поверить не могу, как близко это было.

Дрожь в его голосе взволновала ее, и она снова едва не расплакалась. Но она подавила эмоции, продолжая гладить его лицо.

— Странно все это. — сказала она. — Мне кажется, он не хотел меня убивать. Он не сильно меня избил, хотя я здорово врезала ему торшером. Он только толкнул меня, потом ударил по лицу и приложил носом о стену. Только и всего.

— Этого достаточно, — хмуро проворчал Сет. — И кроме того, он спустил тебя с лестницы вниз головой. Ты могла шею свернуть.

— Если бы ты меня не поймал. А он знал, что ты меня поймаешь.

Его это не впечатлило.

— И что ты хочешь всем этим сказать?

— Ничего не хочу, — пробормотала она задумчиво. — Так… любопытная деталь. Как и то, что он боялся.

— Что?

— Я это по запаху чувствовала, — объяснила она. — Он до смерти перепугался.

Сет с сомнением посмотрел на нее:

— Тебя?

Она пожала плечом, очевидно, не соглашаясь с его догадкой.

— Сомневаюсь. Но чего-то он точно боялся. Сет поцеловал ее в макушку.

— Ему стоит бояться, ведь когда я доберусь до него, я из него душу вытрясу. Давай уйдем отсюда. Мы и так тут засиделись. — Он поднял ее на руки и вынес на улицу.

— Перестань, Сет. Это смешно. Я могу и сама идти.

— Не ерзай.

Он положил ее на переднее сиденье, осмотрел улицу, мотая головой туда-сюда, как будто пытаясь унюхать что-либо, сел рядом, завел машину и поехал.

— Может, стоит позвонить в полицию? — спросила она.

— Полиция? Милая, ты готова провести полночи в участке, объясняя любезному офицеру, чем ты занималась в последнее время и что мог наемный убийца делать в твоем доме?

— Я тебя поняла, — прошептала она и уставилась на свою коленку. — Хотя, наверное, не очень. Ты хочешь сказать, что этот человек… связан как-то с тем, чем я занимаюсь?

Он бросил на нее красноречивый взгляд. Рейн скрестила руки, чувствуя себя глупо.

— Я никогда не поверю, что Виктор может мне сделать что-то плохое, — мягко сказала она.

Сет саркастически хмыкнул:

— А ты точно уверена, что он не видел, как ты устанавливала маячок?

— Не надо меня унижать. — В ее голосе прозвучала обида. — У меня и так был тяжелый вечер.

— Да уж, можешь мне об этом не рассказывать. Хотя в одном я точно уверен, крошка. Тебе не нужна моя помощь, чтобы выследить твоих призраков из прошлого. Постой пятнадцать минут на месте, и они сами тебя найдут.