Она ни за что не соглашалась! Вот если бы с ним была Лена, тогда она, с ее умом, ее тактом… «Нет, не пойдет… – вздохнул он, отметая эту версию. – Она чертовски умна, и даже не так умна, как проницательна. Расколет меня в два счета, тем более что я никогда бы не пропустил съемку ради какой-то девочки, пусть даже она будет новой Твигги… Девочки сами падают в наши объятия, такая охота – нечто редкостное, хотя действительно иногда приходится даже на улицах приставать. Но это единичные случаи, как раз такие, о которых любят писать в журналах… Из Золушек прямо в принцессы! Чепуха! Лена не клюнет на такое фуфло…»

Вскоре он понял, что Олег не собирается покидать не только дачу, но и сам гараж. Как машина туда заехала, так она там и осталась, и Олег даже не приоткрыл двери… Саша догадывался, что ему мешает – на соседнем участке вовсю шел ремонт крыши накануне зимнего сезона, надо же было незадачливому убийце так подгадать! И наверняка он не горит желанием, чтобы его заметили соседи… Соседи… А почему бы не познакомиться с ними? Эта мысль, светлая и дурацкая одновременно, пришла ему в голову как раз тогда, когда страшно захотелось есть. Немудрено – завтрак он съел несколько часов назад, а обеда так и не получил.

Саша вылез из машины, захлопнул дверцу, запер ее и смело зашагал к заветному дому.

Во дворе возились мужики, громыхали листовым железом, свободно, в полный голос матерились… Увидав Сашу, примолкли, и он понял, что впечатление произвел самое лучшее. Уж слишком у него ухоженный вид, работа наложила свой отпечаток, хорошо еще, если не приняли за гомика… Но заговорил он нагло и громко:

– А вы не скажете, где тут можно еды купить?

– Что? – спросил один из работяг, выпрямляясь и озадаченно глядя на него.

– Еды, говорю. Есть хочу, не могу… – Саша играл своего парня, немного смущаясь, мужики по-прежнему смотрели на него подозрительно. – Приехал к другу, а его что-то нет… А всегда был тут.

– Это к кому? – поинтересовался внезапно вышедший на крыльцо мужчина более городского вида, видимо, хозяин дачи.

– Ваш сосед, – нагло ответил Саша, – где он, не скажете? Жду его, жду, с голоду умираю…

– А, Димку вам! – протянул тот. – Ну, тут сложно, он в Словакию на работу поехал…

Появление «Димки» озадачило Сашу. Оказывается, дача принадлежала не Олегу, дело еще больше усложнялось. Теперь он не знал, что сказать, но за него все сказал хозяин. Он приветливо спустился с крыльца и пригласил Сашу зайти во двор:

– Да вы зайдите, зайдите! Димки нет и не будет, только через пару месяцев… А что вам нужно?

– Хотел его проведать, он любит на даче сидеть… – врал напропалую Саша. – Да, надо же, почему я его тут искал? Надо было домой позвонить…

– Что ж теперь делать… – вздохнул хозяин. – Пойдемте, я вас покормлю.

И Саша сидел у него на кухне и битый час слушал, как он решил перекрыть крышу, во сколько это ему обойдется, а также узнал несколько подробностей про Димку. В частности хозяин сказал:

– К нему часто друг приезжает, повеселиться, знаете… Ключи у него есть. Кажется, Олег.

– Олег?

– Да, вроде так… Только вот давно его не было.

Ну, семья, конечно… Второй раз женился.

И он подмигнул Саше. Кое-что прояснилось, и вдруг Саше пришла еще одна идея. Он просительно сказал:

– Вы уж меня простите за такую наглость, но нельзя ли у вас немного посидеть? Я жене наврал, что поехал к дяде в Подмосковье, сам собирался тут с Димкой выпить… А раз его нет, мне, значит, надо вернуться. А если я вернусь, она сразу поймет, что я не к дяде ездил, дядя всегда дома. Так, может…

– Понял, понял! – радостно воскликнул хозяин. – Какие проблемы! Димка мой друг, я для него ничего не пожалею! Это он меня устроил в товарищество…

Так Саша выговорил себе право просидеть на даче сколько душе будет угодно. Срок он не оговорил, потому что не мог знать, когда Олег выберется из гаража. А он все еще был там – машина стояла за закрытыми воротами, в доме никого не было… Саша погулял по дачному поселку, потом немного выпил с мужиками – они уже привыкли к нему, восприняли его историю с радостным ржанием. Мало-помалу до него стало доходить, что Олег будет следить в гараже, пока не уберется сосед с рабочими. Его план был совершенно ясен – оставить труп на чужой даче, в случае чего – отопрется. И он поинтересовался у хозяина:

– Надолго вы тут окопались? Я вас не потесню?

– Да прям… – отмахнулся тот. – До утра провозимся…

– Как до утра? Как же ночью работать?

– Да не будем мы ночью пахать, шашлык соорудим, я мяса наготовил. И вы давайте присоединяйтесь, тем более раз Димкин друг…

Через пять минут они перешли на «ты». Саша помогал готовить растопку для мангала, понемногу выпивал и соображал, каково же там сидеть Олегу… Наверное, проклинает хозяйственного соседа почем зря!

А уехать не может – все на виду, сразу заметят. На жену Саша уже наплевал – все равно будет грандиозная разборка, семь бед – один ответ… Он боялся только одного – как бы Олеся не позвонила ему этим вечером…. Что-то она завела манеру звонить ему домой, совсем хозяйкой себя чувствует!

Он оказался прав – Олег так и не вылез из своего укрытия. Саше доставляло большое удовольствие угадывать его мысли и действия. Он лучше, чем сам Олег, теперь знал, когда ему можно будет уехать.

Уехать и скрыться? Нет-нет, на такую глупость шанса ему не дано. Рано утром, после нескольких часов дремоты возле окна, выходящего на участок Димки (во время этого легкого полусна Саша все время следил за гаражом и потешался над Олегом), – рано утром хозяин сообщил ему, что погуляли достаточно, можно уезжать…

– Чудесно… – позевывая, ответил Саша. – Вот спасибо тебе! Моя благоверная ни за что не допрет, где я был.

– В конце концов, день не пропал зря, верно? – засмеялся хозяин. – Ты давай еще заезжай, если будет когда…

Они поклялись в дружбе, и Саша покинул участок.

Прошел к своей машине, которая всю ночь мирно простояла в конце улицы. Никто ее не украл, и Саша с содроганием подумал, что так везет только дуракам. Про машину он совсем забыл, забыл вообще обо всем, кроме этого приключения…

Он расположился за рулем, проследил, как с дачи соседа выезжает «Газель», и вскоре увидел то, что и ожидал увидеть – зеленый «вольво» как ошпаренный выскочил с соседнего участка и понесся прочь по улице. Саша припустил за ним, как только между ними оказалось достаточное расстояние.

Ну а того, что произошло дальше, он никак не мог предвидеть. «Моча ему в голову ударила, что ли? – ругался он, вспоминая эти события. – Так ведут себя одни придурки!» К придуркам он относил и самого себя. Незачем было держаться на хвосте у Олега, но уж очень хотелось его поддразнить, дать ему понять, что его видят, за ним наблюдают, чтобы он потом не подумал, что Саша блефует. И случилось ужасное…

…Как он потом доехал до дома – он не помнит.

Едва удерживал руль, от изумления колотилось сердце… Он совсем забыл про жену, и, когда она встала на пороге – руки в боки, склоненная на плечо голова, издевательская улыбка, все предвещает взрыв, он страшно удивился.

– Ну, как дела? – спросила Лена.

Он пожал плечами, отодвинул ее в сторону, прошел в спальню – в ту самую спальню, где они с Олесей играли в свои долгие игры… Лена шла следом, угрожающе улыбаясь. Улыбка всегда была у нее признаком дурного настроения, но эта… Готовилось что-то совершенно особенное. Он ожидал чего угодно, любых оскорблений, допросов с пристрастием, но только не тех слов, которые прозвучали в тишине.

– Я решила развестись с тобой, – сказала жена, – и обсуждать эту тему не будем.

Он сел на постель и даже не мог пошевелить ногой, чтобы снять ботинок. Уставился на нее, сомневаясь, правильно ли расслышал. А она продолжала:

– Мне надоело. Прости, милый, но мне все это надоело. Я стала тебя ненавидеть. Это предел!

Тут ее голос немного повысился, ему стало полегче. Уж лучше бы она кричала, только не эти рассчитанные фразы. "Всю ночь репетировала, – понял – Что?! – Он немного пришел в себя, ее крики могли зайти слишком далеко. – Ты хотя бы не ругайся при сыне! Тоже мне, невинная овечка!

– Свинья! – повторила Лена, тяжело дыша и водя глазами по кухне, словно в поисках тяжелого предмета. – Мало того, что ты спутался у меня под носом с этой девкой, ты еще и ребенка бьешь!

– Лена, ты делаешь только хуже, – предупредил он. – Он все слышит. То, что я его ударил… Словом он это заслужил. А вот твои крики…

Произошло нечто безобразное – они подрались Точнее, обменялись меткими ударами – только в эту минуту он понял, как глубока ее ненависть и его отвращение к ней. А внешне все так было пристойно все эти годы!

– Ну, это все, это все… – дрожащим голосом повторяла Лена, сидя в спальне, обхватив голову руками. – Больше я не вынесу… Надо развестись. Квартиру ты не получишь, даже не рассчитывай.

– Она мне не нужна, – ответил он, сидя на другом краю постели.

– Так я тебе и поверила! – пробормотала она, не поднимая головы. – Ты и женился только из-за квартиры, иначе так и жил бы в коммуналке… Человек искусства! Никогда не знал, как делаются деньги, как они достаются.

– Не говори чепухи, – возразил он. – Я хорошо зарабатываю. Ты так хочешь меня унизить, что говоришь глупости. Со мной считаются в моей области. У меня много клиентов. А ты всегда считала, что единственные полноценные люди – это менты и паспортистки!

– Нет, ничего мне не говори… – шептала она, мотая головой. – Я знаю, что ты будешь обвинять меня ты всегда обвинял меня.

– Это ты сама…

– Нет, перестань! – Она вдруг заплакала, плечи ее жалко задрожали – Перестань, перестань! Женился из-за квартиры, теперь все ясно.. Говорила мне мама! Все говорили! Я тебя сейчас же выпишу отсюда! Сразу же!

– Нет такого закона, – напомнил он. – Уж тебе ли не знать! Пока я тут прописан, ни одна живая душа меня не может выписать, даже если я с тобой разведусь!

– Живая душа не может, а мама все может.

– А, мама, – засмеялся он. Было ему одновременно горько и весело. Так ошибаться! Так обманывать себя долгие годы! Построить брак на таком болоте! – Ну давай, приплетай сюда маму! Сорок лет, а до сих пор за ее юбку держишься!

– А тебе сколько?! Сколько?! А все девчонок тискаешь! Да твоя хваленая Олеся спала с тобой только потому, что ты пропихнул ее на конкурс!

– Врешь! – вырвалось у него.

Она моментально подняла голову, посмотрела на него опухшими глазами и издевательски растянула губы в улыбке:

– Что именно я вру? Ты ее не пропихивал? Или ты с ней не спал?

– Все врешь, всегда врешь… – Он лег на постель, закрыл глаза. Ленка, смешная Ленка… Когда-то все началось с любви. Она носила красные джинсы-клеш в цветочек, сабо, длинные темные волосы полоскались где-то у пояса… Фигурка была потрясающая, глаза – всегда сощуренные в усмешке. А теперь возле них сеть подозрительных морщинок. Фигура все еще держится в пределах нормы, но какие усилия она прилагает для этого! А все, что дается такими усилиями, выглядит уже неестественно. И вся она стала такой неестественной, такой поношенной, такой злобной… Откуда это взялось? Кто виноват? Почему стал волчонком сын?

Неужели все зачеркивается одной чертой, исчезает, как изображение на засвеченной пленке .

– Ладно, Лена, – спокойно сказал он. Спокойствие было единственной соломинкой, за которую еще можно было держаться. – Мы разведемся. Мне ничего не надо.

Она помолчала, словно такой ответ удивил ее, она ожидала сопротивления, уговоров, извинений… Такие высказывания были совсем не в его характере. Не в том характере, который она создала за годы супружества. Потом сказала уже нормальным голосом:

– Где же ты будешь жить?

– Пусть это тебя не волнует.

– Меня это не волнует. Просто мне интересно.

Что, у твоей Олеси есть квартира?

– Если бы и была, я бы туда не пошел.

– Вот как?

– Я не извиняюсь, Лена, ты меня не так поняла.

Просто я решил обходиться своими силами. Твоя квартира, – он подчеркнул эти слова, – твоя квартира слишком дорого мне обошлась! Теперь я остался на улице. И сам виноват. Слишком на тебя надеялся.

– Как будто я виновата! – резко возразила жена. – Если бы не твои выходки! Знаешь, все эти годы я не верила тебе! Никогда! Ты возился с этими мерзкими девчонками, с глупыми детьми, а я чувствовала себя такой старой и неуклюжей по сравнению с ними!

– – Я тебе не изменял.

– Ах, какая разница… – Она откинулась на подушку, прикрыла усталые глаза. – Все равно нельзя поверить, чтобы ты не хотел мне изменить.

– А если хотел?

– Если… Я ведь не слепая, все видела. Но ты все-таки как-то держался. Пока не появилась твоя Снегурочка. Не могу понять, чем она была лучше других?

Самая банальная внешность…

– Она выиграла конкурс, вот тебе ответ. – При любом упоминании имени Олеси он весь напрягался, сам не зная почему. – Значит, не так уж она банальна.

– Не будем спорить. Она далеко. Когда она вернется, вы будете жить вместе?

– А тебя это интересует?

– Нет… Я просто спрашиваю.

«Бедная Ленка, ты сама не понимаешь, что делаешь! – думал он, глядя на ее бледное лицо, темные веки в глубоких морщинках. – Уверена, что поступаешь правильно, выгоняя подлеца мужа, а на самом деле прольешь море слез, будешь убиваться, искать меня по ночам на соседней подушке… Бедная, глупая Ленка… Ты сама освобождаешь меня, думаешь, что наказываешь этим. А на самом деле – даришь мне подарок… Но этого я тебе не скажу».

Он провел ночь в своей студии. Не спал – ходил вдоль белых стен, прощался с ними, вспоминал девичьи лица, которые он снимал на этом фоне… Собрал всю аппаратуру, упаковал носильные вещи. Забирать их было некуда, не ехать же к матери… Он подумывал, что на первых порах снимет квартирку, а там видно будет. Что видно? Что светит ему в такой ситуации?

Скоро он станет бомжем, без жилья, без прописки, уж теща и тесть позаботятся. Это они натравили Ленку, сама она никогда не дошла бы до последней черты…

Вещи он поставил в угол. Лена так и не зашла в студию утром, собираясь на работу. К этому времени он уже спал, расположившись в кресле. Сквозь дрему он слышал, как ушел в школу сын, как хлопнула дверь за женой… Тогда он перебрался в спальню и уснул по-настоящему. Сны ему не снились.

Проснулся он только к вечеру. Посмотрел на часы, ахнул – с минуты на минуту должна была прийти жена. Он быстренько умылся, переоделся в свежее, навел лоск на прическу. Когда брызгался любимыми духами – «Драккарнуар», – он был уже бодр, как жаворонок, и все случившееся выглядело не так уж мрачно. Решать было нечего, все было решено.

Оставалось только привести в исполнение свой план., Вернее, остаток плана.

Олег погиб, и предъявить счет за убийство было некому. Но была его жена, была девочка. Была квартира, и, возможно, очень возможно, был тайник. Он почему-то верил Олесе, куда важнее было другое – верить ли эмигранту? Ему было так смешно, что свои надежды он теперь строил на таком шатком основании. Смешно, но почему-то не страшно. Скорее заманчиво, это было похоже на рулетку, на слепую игру с судьбой. Возможно, он заранее проиграл, выиграл кто-то другой. А может быть .

Это «может быть» привело его к дому на углу Покровского бульвара, оно же заставило его подняться по лестнице, остановиться на площадке.

Все остальное произошло само собой. И вот теперь он сидел в большой темной комнате, освещенной одинокой свечкой, и смотрел на лицо белокурой женщины Она открыла глаза и чуть-чуть улыбнулась.