На душе стало тепло.

Крессент раздраженно махнул рукой:

– Не вы, Блэк, а тот, кто стоит за вами.

Обернувшись, Кристиан увидел насмерть перепуганного Бенджи: похоже, парень чистил дорогу и вернулся в гостиницу с наступлением темноты.

– Да-да, он! – Крессент распалялся все больше.

– Мистер Крессент, не будете ли вы так любезны объяснить, в чем вы обвиняете Бенджи? – Теперь голос Кристиана звучал на удивление спокойно.

– Он стащил мои бриджи!

Кристиан усмехнулся.

– Не вижу ничего смешного, Блэк!

– Что вы, Крессент, разумеется, это совсем не смешно, – согласился Кристиан, продолжая улыбаться.

– А раз так, я требую, чтобы он немедленно вернул бриджи!

Тут рядом с Бенджи вырос Том: он не смеялся, а, напротив, бросал на Крессента зловещие взгляды.

Кейт проговорила сквозь зубы:

– Похоже, вы были правы насчет кражи штанов.

Горькие воспоминания и боль покинули Кристиана. В будущем они еще вернутся, они всегда возвращаются, но теперь на его лице играла искренняя улыбка. Кейт тайком ущипнула его за бок.

Мистер Уикет, видимо, решил, что пора навести порядок, и замахал пухлыми ручками, требуя внимания присутствующих.

– Я хочу наконец понять, что здесь происходит!

Крессент задрожал от ярости.

– Бенджи украл мои бриджи, и я требую их обратно. Это не смешно!

– С чего вы взяли, что он украл ваши бриджи, мистер Крессент? – осторожно спросила Кейт.

– Мой лакей Биттенз мне это сказал.

Том перевел тяжелый взгляд на вжавшегося в угол человечка, глаза которого были полны ужаса.

– Откуда это известно Биттензу?

– Он живет в одной комнате с Бенджи и другими парнями.

– Пусть так. Но зачем ему брать ваши бриджи? Не слишком ли это странно?

Кристиан нашел замечание Кейт весьма здравым.

– Никому не известно, почему слуги делают то, что делают. Воры и лжецы, вот кто они! – прохрипел Крессент.

Кристиан нахмурился:

– Смелое замечание, особенно если учесть, что вышеозначенные воры и лжецы, находящиеся в этой гостинице, превосходят вас числом.

– И что? Все равно они не посмеют тронуть меня! – Голос Крессента поднялся до визга, но его глазки беспокойно забегали по комнате. – Я хочу, чтобы мне вернули бриджи, или отвечать будет хозяин. – Ткнув пальцем в мистера Уикета, он выскочил из столовой.

Толстяк трагически заломил руки, приговаривая, что он знавал и времена поспокойнее, и гостей попроще, но тут напряженную атмосферу нарушил голос Дейзи:

– Ужин будет через пять минут.

Оливия Трент словно невзначай придвинулась к Кристиану:

– Надеюсь, мы сядем вместе?

Кристиан наморщил лоб, словно обдумывая предложение. Было бы очень забавно подразнить Кейт и еще больше возбудить ее ревность, но ведь всему есть предел: если он переборщит, то потеряет ее навсегда, а это никак не входило в его планы.

Он уже открыл было рот, чтобы отказаться, но тут появился Тигз, и ситуация резко изменилась.

– Оливия, дорогая, не вы ли обещали поужинать со мной и сыграть в карты? Надеюсь, обещание остается в силе?

Оливия недовольно посмотрела на Тигза и снова перевела взгляд на Кристиана, по выражению лица которого без труда поняла, что ее предложение не слишком его воодушевило. Приняв равнодушный вид, она взяла Тигза под руку и гордо вскинула подбородок.

Тигз посмотрел на Кейт, потом на Кристиана и расплылся в широкой улыбке. Похоже, Кейт не сумела провести этого человека своим маскарадом. Впрочем, теперь это было уже не так важно.

Кристиан повел Кейт за столик, и они принялись за ужин.

По негласному соглашению постояльцы «Хвоста дракона» беседовали на любые темы, за исключением смерти Дженсона, но после трапезы Кейт с Кристианом заглянули в контору и сообщили мистеру Уикету о ходе расследования. Хозяин очень расстроился, узнав о пропаже дневника мистера Фриуотера, и горестно заметил, что гостиница постепенно превращается в воровской притон, если учесть кражу штанов и все такое прочее.

Кейт принялась утешать толстяка, однако Кристиан на этот раз был настроен куда как по-деловому.

– Гордон все еще на конюшне? – строго спросил он хозяина.

Мистер Уикет сокрушено кивнул:

– Похоже, теперь он вообще не собирается уходить оттуда: сидит там, а сюда даже носу не кажет.

Сняв с крючка пальто, Кристиан бросил его Кейт и указал на дверь.

– Куда мы идем?

– Скажем «привет» нашему другу Гордону и поищем биту Дженсона.

Они молча вышли из гостиницы и направились к конюшне по тропинке, которая теперь была достаточно хорошо протоптана.

– А, это опять вы! – При виде гостей Гордон скривился.

– Ты прекрасно справляешься с заданием, Гордон. Кстати, ты здесь, случайно, не видел биту мистера Дженсона?

– Не могу сказать, что видел, – нахмурился Гордон, – но ведь он никуда без нее не выходил. Может, она под соломой спрятана?

Кристиан не мешкая прошел в стойло, где лежало мертвое тело. Вещей у Дженсона было не больше, чем у Десмонда, – снаряжение для крикета, смена белья и… никакой биты.

Внезапно Кейт вздрогнула, и Кристиан, проследив за ее взглядом, увидел стоявшего у двери Тома: прислонившись к косяку, он лениво перекатывал во рту соломинку.

– А, это ты, Том, – как ни в чем не бывало произнес Кристиан. – Скажи, ты слышал что-нибудь в ночь убийства?

– Нет, но я знаю, что Дженсон получил по заслугам.

Кейт прищурилась:

– Ты не любил Джулиуса Дженсона?

– А за что мне его любить?

– Тебе известно что-нибудь о его смерти?

– Не думаю, – ответил Том равнодушно, после чего повернулся и вышел.

– Странно все это. – Кейт пожала плечами.

– Старина Том всегда такой. – Все это время Гордон продолжал не отрываясь смотреть на тело.

– Интересно. И где же он спит?

– Там, наверху, рядом со мной. Иногда он перебирается на свободную кровать к Бенджи и Элиасу.

– Значит, в ночь убийства Дженсона он был здесь?

– Мы чистили лошадей, готовили их к следующему дню. В праздники всегда дел невпроворот.

– И Том никуда не выходил?

Гордон пожал плечами:

– Том всегда делает то, что хочет. Все время при гостинице, сколько я себя помню.

– Он выходил куда-нибудь ночью?

Конюх снова пожал плечами:

– Может, и выходил, почем я знаю. Со временем учишься не обращать внимания на то, что делают другие.

– Но в день смерти Дженсона почти всю ночь шел снег, а значит, вокруг было тихо и ты вполне мог услышать, вставал ли Том и уходил ли он куда-нибудь…

Гордон молчал, и Кристиан решил помочь ему:

– Разумеется, он вставал, и ты это отлично знаешь. Не странно ли, что ты пытаешься это скрыть?

– Ничего я не пытаюсь скрыть. Даже если Том и выходил, это ничего не меняет. Я тоже полночи не спал, а Дженсона не убивал. И Том не убивал.

– Разве я сказал, что это сделал Том? Но он ведь мог помочь преступнику, верно? Кто-то перенес Дженсона в конюшню. Кто-то сильный… достаточно сильный, чтобы дотащить тело взрослого мужчины через сугробы, такой же сильный, как Том.

Гордон, видимо, собрался что-то возразить, но Кристиан, явно не желая втягиваться в спор, повернулся, оставив его обдумывать полученную информацию.

– Идемте, мистер Кейден. Думаю, мы выяснили все, что хотели.

Кейт поспешила за ним, спрашивая на ходу:

– По-вашему, одним участником не обошлось? В этом есть резон. Один убивает и выбрасывает тело с балкона, а другой это тело прячет, так?

Кристиан кивнул.

– Предположим, мы имеем двух мужчин-соучастников, и один из них или оба запаниковали – ведь было бы куда мудрее оставить труп там, куда он свалился: напился, упал с балкона, вот вам и несчастный случай.

– И опять Лейк. – Кейт обреченно вздохнула.

– Ну, это еще не факт: он вполне может оказаться невиновным.

Внезапно Кристиан увлек Кейт к стене гостиницы, за ряд сосен, и тут же из дома вышел мистер Лейк, за ним по пятам следовала Мэри.

– Я не сказал им, что слышал, – упрямо произнес Лейк.

– Ты ничего не слышал, Лоренс.

Лейк остановился.

– Ты плакала, Мэри, именно это я и слышал.

– Ничего подобного!

– Я хочу знать, что он тебе сделал. Я понимаю, что поздно мстить ему за другие грехи, но все же хочу это знать. Я люблю тебя, Мэри.

По щекам Мэри покатились крупные слезинки, и Лейк, протянув руку, стал осторожно вытирать их.

– О, Лоренс! Что же нам делать?

– Ш-ш, успокойся, я обо всем позабочусь. Пойдем поговорим с Томом. – Обняв Мэри за плечи, Лейк повел ее в конюшню.

Кристиан бросил на Кейт саркастический взгляд:

– Вот и еще одна загадка.

– Думаете, это сделали они? – усомнилась Кейт. – Выбросили тело с галереи?

Кристиан задумчиво посмотрел вслед парочке.

– Возможно, но что-то здесь не сходится.

– Во всяком случае, мотив у них имеется. Может, следует проследить за ними?

– Наверное, но сначала я бы хотел перекинуться парой слов с Фриуотером по поводу дневника. Мне отчего-то кажется, что Лейк и Мэри не задержатся у Тома и скорее всего найдут развлечение поинтереснее. К тому же вряд ли удастся подойти незамеченными: Том или Гордон обязательно нас увидят.

Кейт пожала плечами:

– Не понимаю, как вы собираетесь раскрыть убийство, если боитесь подслушивать.

– А нам и ни к чему подслушивать. Разве ты еще не поняла, кто виноват? Это же элементарно. Но вот с дневником – здесь загадка посложнее.

Фриуотера они застали в гостиной второго этажа в компании Никфорда, Десмонда, Тигза, Оливии и Франсин. Четверо из них играли в карты за круглым столиком, Фриуотер же, устроившись за кленовым бюро, ожесточенно строчил что-то в записной книжке. Никфорд крутился возле камина, то засовывая внутрь какие-то инструменты, то делая замеры экрана. Кейт так и не поняла, чем он занимается, но надеялась, что этот тип не собирается сбежать.

Десмонд злобно сверкнул глазами в сторону Кристиана, но тот невозмутимо прошагал прямиком в угол Фриуотера. Кейт постаралась подойти поближе к ним – Кристиан говорил очень тихо, так что остальным присутствующим ничего не было слышно.

– Вы не нашли свой дневник, мистер Фриуотер?

– Нет, провались он пропадом, а ведь он мне нужен, и даже очень.

– Ладно, не убивайтесь так. Мы тоже ищем, и я надеюсь в скором времени обрадовать вас хорошими новостями, – подбодрил его Кристиан.

– Как успехи, Блэк? – Десмонд по-прежнему сверлил Кристиана взглядом, но тот и бровью не повел.

– Спасибо, Десмонд, за внимание, но я бы на вашем месте лучше помолчал.

Десмонд вскочил со стула и только благодаря Тигзу не вцепился Кристиану в горло. Кристиан покачал головой:

– Ай-ай-ай, какой темперамент! Вам следует держать себя в руках. Как бы у окружающих не сложилось впечатление, что вы способны на убийство. Вам ведь этого не надо, верно?

– Я доберусь до вас, Блэк, вот увидите! Как только разделаюсь с этим Лейком, и до вашей шеи черед дойдет.

Кристиан лениво пощелкал пальцами.

– Питаете слабость к мистеру Лейку, а? Вряд ли он ответит вам взаимностью.

Десмонде новой силой начал вырываться из хватки Тигза:

– Ты покойник, я убью тебя!

– О, Десмонд, это не так просто.

Наконец Кристиан вышел из комнаты, и Кейт поспешила за ним.

– Вам не следует дразнить его, Блэк, – заметила она, как только они оказались в своей комнате. – Я знаю, что вам нравится разыгрывать из себя сыщика, который находится под защитой закона, ноДесмонд действительно может причинить вам вред.

– Ты заботишься обо мне, Кейт? Я тронут.

Кейт поморщилась:

– Отвратительный, невыносимый грубиян! Зачем вы насмехаетесь над ним? Да вы ничуть не лучше Дженсона!

Кристиан усмехнулся:

– Дональд Десмонд много говорит – такова его природа, но воплощает ли он свои слова в жизнь? Нет. Он весь бахвальство и бравада.

– Весьма опрометчивое заявление.

– Как и большинство моих заявлений.

– Да что с вами такое? – Кейт нахмурилась. – Вы меняетесь, как ветер в поле.

– К этому времени мы уже должны были найти дневник Фриуотера. Это моя главная задача. – Последнюю фразу Блэк пробурчал себе под нос, но Кейт прекрасно расслышала ее.

– Что? Вас заботит дневник Фриуотера, а не то, что здесь произошло убийство?

– Полагаю, это дело рук прислуги, – небрежно произнес Блэк. – Разве важно, как именно, когда причина вполне ясна?

– Ах вот как? – изумилась Кейт. – Выходит, вы собираетесь оставить все как есть и даже не доведете расследование до конца?

Кристиан пожал плечами.

– Но вы не можете так поступить! Вы обещали мне, что найдете преступника. Неужели ваши обещания ничего не стоят?

По лицу Кристиана пробежала тень.

– В том-то и дело, что стоят.

– Не похоже.

– Мне только твоих нравоучений не хватало. Я за свою жизнь достаточно наслушался нотаций, и твое мнение меня ничуть не интересует!

Кейт опустила глаза, она просто не знала, как теперь говорить с ним.

Внезапно лицо Блэка перекосилось; схватив со стола расческу, он запустил ее через комнату, и она, ударившись о стену, со стуком упала на пол.

Кейт застыла, и тут Блэк ударил ладонью по столу.

– Он никогда не оставит меня в покое!

Кейт молчала до тех пор, пока Блэк не повернулся и не взглянул на нее. Он не сделал попытки приблизиться, за что она была безмерно ему благодарна.

– Прости меня, – печально вздохнул он. – Отвратительное поведение. Призраки прошлого. – Губы Блэка изогнулись в невеселой улыбке. – Ты ведь ни в чем не виновата.

Кейт кивнула, по-прежнему не зная, что сказать; тем не менее сжимавшая сердце ледяная ладонь расслабилась, отпустила.

– Извинения приняты.

– Я очень ценю твое мнение, очень, и продолжу расследовать смерть Дженсона, хоть и думаю, что тебе не слишком понравится результат.

– Почему вы так считаете? – Кейт устало опустилась в кресло.

– Ты ищешь справедливость, но вряд ли найдешь ее, разоблачив виновных.

– И что же по-вашему, это значит, что мы не должны доискиваться правды и дать суду возможность наказывать убийцу или убийц Дженсона?

– Я полагаю, что здесь не все так просто. Этой охотой ты стараешься компенсировать что-то внутри себя, моя дорогая. Не знаю, что тебя тревожит, но мне слишком хорошо известен этот мотив, чтобы не замечать его в других.

– Мой отец всегда говорил, что жизнь – штука сложная, – пробормотала Кейт.

– Забавно. Мой утверждал то же, но при этом сам как мог усложнял мою жизнь.

На лицо Кристиана снова набежала тень, и Кейт показалось, что ему не слишком хочется делиться с ней своими воспоминаниями. Впрочем, Кристиан достаточно умен, чтобы предвидеть последствия. Отец назвал бы его «горячечным интеллектуалом»: сдержанный и холодный снаружи, он – настоящий вулкан, но врядли многим доводилось заглянуть внутрь этого вулкана.

Кейт легонько дотронулась до его ладони.

– Мне нравится думать, что эти вещи больше не тревожат меня. Обычно я не даю им воли, – добавил Блэк, и Кейт кивнула. Он так ничего и не сказал ей по поводу дневника, и у нее имелись лишь смутные подозрения начет происхождения щита, которым он прикрывался. Просто удивительно, как мало она знала о нем. У нее не было причин доверять этому человеку, и она не понимала, почему же все-таки доверяет ему, но дело обстояло именно так.

– Иногда мы вынуждены делать несколько попыток, пока не добьемся нужного результата, – прошептала Кейт, и Кристиан улыбнулся:

– В том-то и беда. Второй шанс выпадает редко.

Она позволила их пальцам сплестись в замок.

– Вы терпите поражение, потому что отступаете. Важно двигаться вперед и не давать потоку поглотить вас. Отец научил меня этой простой истине.

Блэк неожиданно рассмеялся, и Кейт улыбнулась ему в ответ. Как хорошо! Она несколько недель не говорила об отце. Даже бой часов и тот с трудом переносила, хотя в последнее время явно наметились улучшения, особенно днем. Ей становилось плохо только в полдень, в полночь и во сне. Может, она тоже делает успехи?

Кристиан начал было что-то говорить, но замолк на полуслове и продолжал смотреть ей за спину со странным выражением на лице.

– Что? – Кейт обернулась, но там было лишь занавешенное окно.

– Шторы.

– Да, и что? – Она ничего не понимала. Блэк неожиданно крепко пожал ее руку.

– Помнишь, какого цвета были шторы в комнате Оливии Трент?

– Темно-голубые, ближе к синим.

– А у Десмонда?

Кейт покопалась в памяти, припоминая.

– Тоже синие. – Внезапно она прищурилась. – И у Крессентов, и в гостиной тоже. Во всех номерах с выходом на галерею синие шторы, за исключением комнаты Дженсона.

Блэк быстро встал.

– Точно. У Джулиуса Дженсона шторы зеленые. Отчего бы это?

– Кто-то заменил прежние шторы.

Их глаза встретились.

– Салли.

Кейт давно не видела робкую горничную, но она всегда возникала в нужном месте в нужное время. В случае необходимости девушка непременно прикроет Мэри, свою лучшую подругу, да и других слуг тоже. Если кто-то велел ей прибрать в комнате и держать рот на замке, она так и сделает.

– Шторы не обязательно сменила она: любой мог это сделать. В то утро Элиас достаточно долго отсутствовал с ключом.

– И слуги тоже довольно коварны; вряд ли у них у всех есть ключи от комнат:

Кристиан решительно направился к выходу.

– И как я мог упустить это из виду! Давай-ка еще разок взглянем на шторы Дженсона.

Они пересекли коридор, а как только оказались в номере Дженсона, Кристиан поднял лампу и, подойдя к окну, оглянулся.

– Темно-зеленые.

– Думаете, на старых шторах осталась кровь?

– Скорее всего.

– Тогда их сменили, чтобы скрыть следы преступления, и это значит, что Дженсона убили в комнате, а не на балконе.

– Именно так.

– Но я нигде не видела других пятен. Как же так вышло, что вся кровь осталась на шторах?

Кристиан задумчиво посмотрел на нетронутую кровать.

– А что, если он был убит в постели? Покрывало и простыни тоже могли сменить.

Они проверили кровать, но никаких следов крови не обнаружили.

– Ну, тогда его могли ударить о стену, прикрытую шторой, и, падая, он сорвал ее. Тогда-то Оливия и услышала стук. Тело могли вытащить наружу вместе со шторами и сбросить с балкона, а по дороге оставили следы крови на перилах. Кейт задумчиво кивнула:

– Звучит правдоподобно.

Блэк картинно поклонился:

– Спасибо, милая.

Затем он задул лампу и вновь опустил шторы, оставив лишь узкую щель. На его освещенном луной лице играла коварная улыбка.

– Что вы делаете? – прошептала Кейт.

– Ш-ш! – Взяв за руку, Кристиан потянул ее в правый угол, к краю шторы, в то время как пробивающаяся в центре тонкая полоска лунного света не давала темноте сомкнуться вокруг.

Кристиан поставил Кейт перед собой, прислонив спиной к груди, и отодвинул штору настолько, чтобы можно было подглядывать, не опасаясь, что их обнаружат.

На балконе, у самых перил, Оливия и Тигз слились в жарких объятиях: она обхватила его руками, а он крепко прижал ее к себе!

Кейт поморщилась:

– Что вы делаете?

– Наблюдаю за подозреваемыми, что же еще? Посмотрите, вон там, у конюшни…

Только тут Кейт увидела Мэри и Лейка, стоящих рядом: их головы склонились, губы слились в поцелуе.

– Мы не должны подглядывать, это нехорошо!

– Успокойся, Кейт, – прошептал Блэк ей на ухо. – Наблюдение за подозреваемыми может принести немало пользы. Здесь мы имеем опытных любовников, отдавшихся слепой страсти, для которых не существует ничего, кроме них самих и взаимного наслаждения. Посмотри, как щедро они дарят друг другу ласки, как жадны до удовольствия. А там мы имеем невинную пару влюбленных романтиков, их прикосновения робки, улыбки стеснительны, поцелуи застенчивы. Они ищут подтверждения, ответных чувств.

Кейт вздрогнула.

– Посмотри, с каким благоговением Лейк касается лица Мэри, как будто это не кожа, а шелк. – Кончики пальцев Блэка запорхали по щеке Кейт, и у нее перехватило дыхание. – Легкие прикосновения, легкие поцелуи. – Его губы дотронулись до ее шеи под ухом, и Кейт, сама того не осознавая, склонила голову набок, открываясь ему. – А теперь посмотри на Тигза и Оливию.

Кейт как завороженная перевела взгляд.

– Смелые движения и жадные руки: она прижала мужчину к себе, поближе к жаркому очагу страсти. – Ладонь Блэка скользнула по животу Кейт и дальше, вниз. Прикосновение стало воздушным, когда она добралась до того самого очага, в котором зарождался огонь страсти.

Кейт выгнулась навстречу его руке, желая, чтобы все было так, как он описывал, чтобы он не дразнил ее, а сделал все по-настоящему.

Внезапно она почувствовала его губы на своей шее и уже хотела повернуться, но Блэк не дал ей сделать этого: он поднял ее руки и прижал к шторам. Возможно, Тигз и Оливия не могли не услышать легкого дребезжания и не заметить движения штор, но они были слишком увлечены и продолжали ласкать друг друга у перил.

– Смотри, Кейт, смотри. – Ее имя, словно птичка, слетело с его языка, «Т» он произнес с придыханием, как будто наслаждался изысканным десертом. Кейт всегда считала звучание своего имени довольно резким, но Кристиан сумел превратить его в само очарование. – Посмотри на Мэри, Кейт!

Она скосила глаза и увидела, как Мэри прижимается к Лейку.

– Для Лейка она дороже фарфора и красивее самой прекрасной из роз.

Когда Кристиан вел пальцем по ее скуле к другому уху, Кейт напряглась. Ее раненое ухо совсем не походило на фарфор и уж тем более не было красивее самой прекрасной из роз.

– Теперь я уродина, – прошептала она.

– Почему ты так думаешь? – Губы Блэка замерли на ее шее. – Для меня Мэри всего лишь симпатичная девушка, но для Лейка она воплощение красоты. Если я скажу, что ты красива, то кто ты такая, чтобы перечить мне?

Его палец стал вырисовывать узор на ее рубашке, оставляя за собой обжигающий след.

– Разве ты не веришь мне, Кейт?

Верила ли она ему? Верила ли, что он не обидит ее, не сделает ей больно, когда увидит ее уродство? Кейт отчаянно хотелось, чтобы их прикосновения длились вечно, хотелось ощутить на себе его горячий взгляд. Он заставил се чувствовать. Ей отчаянно хотелось продолжения, невзирая на зарок не пускать никого в свое сердце.

Может ли она доверять себе и своим убеждениям?

– Больше всего на свете мне бы хотелось поверить тебе, узнать, кто ты на самом деле… – Ее голос прервался.

Блэк замер, и она в отчаянии взглянула на него, проклиная себя за приступ честности. Его ресницы опустились, потом он медленно повернул ее к себе и взял ее лицо в свои ладони.

Его губы остановились в миллиметре от ее губ, после чего он почти неслышно прошептал:

– Будь осторожна, Кейт, или я никогда не отпушу тебя.

С этими словами он поцеловал ее.