Комментарий редактора

Учитывая типичное для Каина полное отсутствие интереса к чему-либо не касающегося его лично, следующий отрывок может оказаться полезен в том плане, что позволит рассмотреть авторский рассказ в более широком контексте. Необходимо упомянуть, что книга, из которой он взят, не является надежным справочником по вопросам кампании в целом, но, в отличие от большинства остальных работ по вопросу Гравалакского инцидента, в нем, по меньшей мере, предпринята попытка обрисовать историческую подоплеку конфликта. Несмотря на очевидную субъективность автора в качестве летописца событий, его резюме касательно повода к войне является достаточно точным.

Из «Уничтожить виновных! Беспристрастный отчет об освобождении Гравалакса» за авторством Сентенция Логара 085.М42

Семена Гравалакского инцидента были посеяны за много лет до того, как пришло осознание всей глубины кризиса, и, оглядываясь назад, мы можем легко разглядеть, как медленно, на протяжении нескольких поколений, пускал свои корни этот нечеловеческий заговор. Надо признать, что историк обладает возможностью окинуть взглядом перспективу прошедших событий, чего, к сожалению, не скажешь об их участниках. Поэтому вместо того чтобы указывать обвиняющим перстом и упрекать их в глупости, нам подобает лишь склонить головы в печали, когда мы вспоминаем слепую поступь наших предков, которая привела их на край гибели.

Не нужно и говорить, что вина за это не может быть вменена слугам Императора, и особенно это касается тех, кто имел отношение к руководству военными силами Его Святейшего Величества, равно как и усердных адептов Администратума. Ультима Сегментум обширен, а Дамоклов Залив – это всего лишь непримечательный пограничный сектор. После того как в семьсот сороковых героический флот Крестового Похода указал язычникам Тау их место, внимание Империума обратилось на более близкие угрозы, среди которых были вторжение флота-улья «Левиафан», пробуждение проклятых некронов и непрекращающиеся диверсии со стороны предательских Легионов.

И все же тау оставались на периферии Имперского космоса и постепенно снова начали свои посягательства на благословенные владения Его Святейшего Величества.

До этого момента Гравалакс был лишь неприметным аванпостом цивилизации, едва ли замеченным большой Галактикой. Поверхность его континентов была достаточно плодородна, чтобы обеспечить пропитание немногочисленному населению, а недра содержали необходимое количество минералов для той промышленности, какую это население могло поддержать. Кратко говоря, на нем не было ничего, что обеспечило бы хоть какую-то торговлю, и слишком мало населения, чтобы набирать рекрутов в Имперскую Гвардию. Позволю себе выразиться грубо, но это была глушь, не представляющая никакого интереса.

Но если Гравалакс рассчитывал бесконечно оставаться непотревоженным, то сделал он это напрасно. Через столетие после порки от праведных рук служителей Империума черные сердцем тау вернулись, снова распространяя свою ядовитую ересь по просторам Залива. Когда они впервые попытали удачи на Гравалаксе, никто не знает,[7] но к концу последнего века тысячелетия они плотно укоренились там.

Не станет неожиданностью для моих читателей, которые, как и все мы, должны сознавать врожденное вероломство чужаков, что добились они этого коварным путем тайного проникновения. И, как ни горько это отмечать, добровольными помощниками тау были те, чья алчность и глупость сделали их идеальными жертвами этого чудовищного заговора. Я веду речь, как вы, без сомнения, уже догадались, о так называемых каперах. Этих настоящих пиратах, которые готовы поставить свои интересы выше интересов Империума, человечества и священного Его Императорского Величества!

[Я опускаю изрядную часть возбужденных, но размытых порицаний в адрес каперов. Логар, похоже, страдал какой-то навязчивой идеей касательно них. Возможно, один из каперов задолжал ему денег.]

Каким образом и почему эти изгои предпринимательства начали сделки с тау, история умалчивает.[8] Но можно сказать с точностью, что Гравалакс с его уединенным местоположением на краю Имперского космоса и вблизи расширяющейся сферы влияния опасных чужаков стал идеальным местом для запрещенных сделок.

Глава третья

Таскаясь по всей Галактике, я повидал множество городов, от вздымающей шпили Святой Терры до захлебывающегося кровью склепа эльдаров-убийц,[9] но я редко видел что-то более странное, чем широкие проспекты Майо, планетарной столицы Гравалакса.

Мы высадились в безупречном порядке, только что сшитый штандарт 597-го полка гордо хлопал на ветру, пролетающем вдоль камнебетонных гектаров космопорта. Пока вальхалльцы строились поротно, я с трудом сдерживал искушение, чтобы не наклониться и не поздравить Суллу с идеальной точностью построения. Вряд ли она имела какое-то реальное отношение к этому результату, но не это предотвратило такой мой шаг. Она просто не способна была принять мои слова, даже как шутку, и еще не смирилась окончательно с теми организационными изменениями, которые я произвел. Но должен признать, на нас было любо-дорого посмотреть, и другие полки, маршируя мимо, кидали на нас косые взгляды, что, возможно, объяснялось простым удивлением при виде смешанной боевой единицы.[10]

– Все на месте, полковник, – отчеканил Броклау, отдал честь и встал в строй рядом с Кастин.

Она кивнула, набрала полную грудь воздуха, готовясь отдать команду, но…

– Комиссар, – сказала она. – Я полагаю, эта честь принадлежит вам. Если бы не вы, этого подразделения просто не существовало бы.

Не постесняюсь признаться, я был тронут. Хотя мне принадлежит высшая власть в любом соединении, к какому бы я ни был приставлен, комиссар всегда остается вне обычной вертикали командования; а это значит, что он нигде не к месту. Предложив мне отдать приказ выдвигаться, Кастин выказала в максимально доходчивой форме то, что я являюсь такой же частью 597-го, как она сама, или Броклау, или дневальный. Непривычное чувство единения на минуту сбило мне дыхание, пока более рациональная часть моего «я» не восторжествовала по поводу того, насколько это облегчит мне задачу собственного выживания. Я кивнул, удостоверившись, что выгляжу глубоко тронутым, под стать моменту.

– Благодарю вас, полковник, – просто ответил я. – Но я полагаю, что эта честь принадлежит в равной мере всем нам. – Затем я набрал воздуха в легкие и проревел: – Шагом марш!

И мы это сделали. И если вы думаете, что это так же просто, как звучит, то вы об этом толком никогда не задумывались. Если посмотреть шире, то можно увидеть, что соединение включает до полудюжины рот – в нашем случае их было пять, в большинстве из них четыре или пять взводов. Единственное исключение – Третья рота, которая играла роль нашей тыловой опорной части и состояла в основном из транспортных машин, инженерных единиц и всего того, чему мы не смогли найти другого разумного места в ПРО. При этом по количеству единиц получалось примерно то же, что и нормальная рота. Добавьте в свои расчеты пять отрядов на взвод, в каждом десять солдат, плюс командное звено, чтобы держать их в строю, – и перед вами предстанет почти тысяча человек, если не забудете различных спецов и все уровни командной структуры.

Вдобавок к этой путанице Кастин решила разделить отряды на группы по пять человек, предчувствуя, что любой открытый конфликт, скорее всего, будет происходить в городских районах или около них. Отражение атак тиранидов на Корании убедило ее, что мелкие группы проще координировать в городском бою, чем полновесные отряды.[11]

Но в целом, можете быть уверены, мы представляли собой неплохую демонстрацию силы, с нашими летящими на ветру штандартами и военным оркестром, громыхающим и выдувающим «Если я забуду тебя, о Терра» так, будто оркестранты были злы на композитора. У них не было времени по-настоящему порепетировать, учитывая все эти волнения на борту «Праведного гнева», но они восполняли нехватку мастерства энтузиазмом и, как и все мы, прекрасно проводили время. День стоял приятный и свежий, ветерок нес дыхание близкого океана – по крайней мере, пока наши «Химеры» и транспортные грузовики не начали испускать в воздух прометиевую вонь.

Мы намеревались произвести впечатление своим прибытием, и, клянусь Императором, нам это удалось, учитывая наш растянувшийся на десяток или около того кломов[12] марш к городу.

Большинство солдат были рады прогулке, упиваясь свежим воздухом и солнечным светом после столь долгого времени, проведенного меж корабельных переборок. Будучи сам уроженцем улья, я был привычен к замкнутому пространству, но общая праздничная атмосфера захватила и меня, и я с радостью погрузился в эту расплывчатую ауру благоденствия. Кастин и Броклау, конечно, не могли идти пешком, вынужденные соблюдать субординацию, так что мы тряслись впереди на «Саламандрах».

– Не могу же я позволить ключевым офицерам строить заговоры за моей спиной? – сказал я, улыбаясь.

Теперь я вовсю пользовался возможностью наслаждаться собой, свободно развалившись в открытом заднем отсеке разведывательной модификации «Саламандры», которую Юрген держал на полкорпуса позади машины полковника в интересах протокола и дабы подчеркнуть мою, пусть и притворную, скромность. Слаженные удары двух тысяч подошв по шоссе и кукареканье оркестра почти перекрывали собой рокот моторов, и, покидая главные грузовые ворота космопорта, мы, должно быть, представляли собой великолепное зрелище.

И вот тогда-то мои ладони снова начали зудеть. Поначалу я не мог понять, чем объяснить все возрастающее чувство тревоги, но что-то определенно похлопывало мое подсознание по плечу, нашептывая: «Что-то не так…»

Когда мы вошли в город, мое беспокойство выросло еще больше. Меня не удивляло, что на улицах почти нет движения – они были освобождены для нас местными властями; тысяча солдат и десятки единиц боевой техники занимают довольно много места, а мы были далеко не первым подразделением, высадившимся сегодня. Время от времени долетавшие сквозь шум приглушенные ругательства из передних шеренг, несомненно, говорили о том, что солдаты предпочли бы, чтоб Мужественных Всадников придержали подольше вместо того, чтобы посылать их впереди нас. Если уж на то пошло, думаю, Кастин тоже не находила удовольствия в том, чтобы любоваться целой улицей лошадиных задниц в течение всего марша. Но широкие проспекты были, на мой вкус, слишком уж тихими и излишне открытыми. Я не страдаю агорафобией, в отличие от многих уроженцев ульев, которые не могут чувствовать себя комфортно под открытым небом, но что-то в этих просторных улицах заставляло меня думать о снайперах и засадах.

Это заставило меня приглядываться к зданиям, которые мы оставляли за спиной, и мое беспокойство росло все больше. Собственно, в них не было ничего плохого – ничего похожего ни на те гротескные, болезненные для взгляда архитектурные формы, которые приносит с собой Хаос, ни на отвратительный функционализм сляпанных на скорую руку орочьих жилищ, но что-то в их обводах казалось смутно нечеловеческим. Элегантная простота зданий навела меня на мысль об эльдарской архитектуре, и тут мне, наконец, бросилось в глаза: вокруг не было ни одного острого угла, даже стыки стен были закруглены и сглажены. Но под странной стилизацией явно просматривались контуры складов, жилых блоков и фабрик, создавая впечатление, будто город забыли на ярком солнце и он начал таять.

Одно это должно быть достаточным доказательством распространяющегося коварного влияния ксеносов, но когда мы достигли пункта нашего назначения, мне довелось увидеть много больше.

– С этим местом что-то серьезно не в порядке, – сказал я Юргену, который на мгновение оторвал взгляд от дороги, чтобы кивнуть.

– Да, попахивает неправильностью, – согласился он безо всякого намека на иронию. – Вы видели гражданских?

Раз уж он об этом упомянул, то надо сказать, что по обочинам дороги их было на удивление мало. Обычно военный парад привлекал целые толпы гражданских, размахивающих флагами с орлом и иконами Его Святейшего Величества, охрипших от здравиц при виде такого количества отборных слуг Императора, готовых выпроводить врагов, чтобы можно было поскорее вернуться к бессмысленному существованию и не бояться, что придется постоять за себя самим. Однако тротуары были почти пусты, и на каждого лавочника, домохозяйку или подростка, которые махали нам руками или просто улыбались, приходилось столько же таких, кто провожал нас хмурыми, тяжелыми взглядами. У меня от них мурашки бегали вдоль позвоночника и пробуждались неприятные и не столь давние воспоминания о бунте в столовой и охваченных жаждой крови людях.

Следует признать, никто не стрелял и ничего не кидал в нашу сторону. Пока что. Но я ненавязчиво протянул руку вниз, чтобы убедиться, что мой лазерный пистолет и верный цепной меч готовы легко покинуть свои места в случае необходимости. Проделав это, я увидел первый из транспарантов. «Убийцы, отправляйтесь домой!» – гласил он, от руки написанный на чем-то напоминающем старую простыню. Кто-то натянул эту тряпку между столбами осветителей, достаточно высоко над головами пеших, но тех, кто ехал в машине, он задевал по голове. Как и едущих на лошади. Я увидел, как один из офицеров Мужественных Всадников раздраженно протянул руку и сдернул транспарант.

«Дурная идея», – отметил я для себя, ожидая, что толпа отреагирует на это агрессией, но, если не считать свиста от небольшой группки подростков, ничего не случилось. Мое дурное предчувствие становилось все отчетливее. Теперь в воздухе витало ощутимое, хоть и скрытое пока напряжение, подобное тому легчайшему эху будущего взрыва насилия, какое я ощущал на борту «Праведного гнева».

– Возвращайтесь к своему Императору и оставьте нас в покое! – выкрикнула красивая девушка с бритой, за исключением единственной, спускавшейся до плеч косы, головой, и меня будто окатило холодной водой. «Своему Императору». Я не мог ослышаться.

– Еретики! – с отвращением сказал Юрген.

Я кивнул, все еще не зная, чьему влиянию приписать это. Мог ли Великий Враг окопаться здесь так же, как и тау? Здравый смысл протестовал против этого. Если бы это было так, мы разбомбили бы это место с орбиты или сюда примчались бы Астартес и вырезали раковую опухоль прежде, чем она смогла бы дать метастазы.

Но дела еще не зашли так далеко: когда я обернулся, то увидел, как отряд арбитров пробился через толпу и набросился на подростков с шоковыми дубинками. Здесь все еще поддерживался должный порядок, но, милостью Императора, сколько еще это продлится?

Как я и опасался, это зависело целиком от нас.

Мы достигли места дислокации без дальнейших происшествий, развернув лагерь в комплексе складов и фабрик, выделенных для нас. Мы были не первым расквартированным здесь соединением, как я помню, поскольку Империум уже некоторое время наращивал тут силы, ожидая вторжения тау, и я узнал, что пополнение с «Праведного гнева» довело общую цифру до тридцати тысяч. Этого должно было с лихвой хватить для удержания захолустной планетки, даже если рассредоточить эти силы по континентам, но ходили слухи, что ожидаются новые подкрепления, и это тревожило меня больше, чем я хотел показать. Такая подготовка заставляла думать, что ксеносам здорово приспичило прибрать к рукам это местечко и на нас, скорее всего, возлагалась задача держать его изо всех сил.

Разместили нас рядом с еще одним из вальхалльских соединений – полагаю, что 14-м бронетанковым, – но про остальных не скажу. Правда, имелись весьма характерные доказательства того, что Мужественные Всадники все еще где-то поблизости, так что приходилось смотреть, куда ступаешь.

Было здесь еще одно соединение, которое я уже хорошо знал.

Меня все еще преследовало тревожное чувство после прогулки по городу, так что, оставив Юргена устраивать мое жилье, я отправился побродить по лагерю и был весьма рад наткнуться на Броклау и обнаружить, что он расставляет часовых по периметру нашей территории. Я бы не дожил до второй сотни лет, если бы не знал, где находятся лучшие укрытия и пути к отступлению, и первым делом я выискивал их везде, где бы ни оказался.

– Отличное решение, майор, – похвалил я его, на что он ответил кривой ухмылкой.

– Здесь мы, думаю, в достаточной безопасности, – сказал он. – Но осторожность никогда не повредит.

– Я вас понимаю, – согласился я. – Что-то в этом месте и мне не дает покоя.

Склады вокруг нас имели тот же причудливый закругленный вид, который я отметил раньше, и это вселяло в меня почти неуловимое ощущение неправильности, витавшее в воздухе, подобно телесному запаху Юргена. Но Броклау, впрочем, хорошо знал свое дело. Он устанавливал лазерные пушки в гнездах, защищенных мешками с песком, так, чтобы перекрыть зазоры между окружающими зданиями, и отправил снайперов занять позиции на крышах. Я как раз любовался его скрупулезностью, когда, сотрясая землю, лязгая и подвывая, показалась пара наших «Стражей», вращающих своими многоствольными лазганами. Они заняли позиции напротив основных гаражных ворот, ведущих на цокольный этаж, где стояли наши транспортные средства.

До определенной степени взбодренный всем этим, я прошел через территорию части на участки, занятые другими соединениями. Знакомая суета, солдаты, снующие туда-сюда под аккомпанемент непрерывного гудения двигателей и ругательств, – все это успокаивало. Не знаю, как далеко я ушел, когда через какофонию звуков вдруг прорвалась знакомая нота. На мгновение меня захватило то неопределенное ощущение, что возникает, когда что-то очень знакомое, но неосознанное вдруг, по прошествии многих лет, вновь попадает в поле вашего внимания. Я обернулся с ностальгической улыбкой. Тяжелый тягач «Троянец», запряженный в гаубицу класса «Сотрясатель», с ворчанием следовал через обширное открытое пространство, предусмотренное, видимо, под парковку личного транспорта рабочих, а теперь забитое контейнерами и техникой. Я давненько не видел вблизи таких машин, но сразу же узнал, потому как начал свою долгую и бесславную карьеру в захолустном артиллерийском полку. Поток воспоминаний – некоторые из них даже были приятными, – вызванных этим зрелищем, был настолько ошеломителен, что я не сразу осознал, что меня уже не в первый раз окликают по имени:

– Каи! Сюда!

Знаете, я никогда не назвал бы себя человеком, окруженным большим количеством друзей, что, полагаю, является естественным следствием моей работы, но из тех, кого я все-таки приобрел за эти годы, только одному хватало нахальства звать меня сокращенным именем. Так что, несмотря на перемены, что принесли годы, прошедшие с тех пор как я в последний раз видел его, не узнать офицера, бегущего ко мне через парковку с идиотской улыбкой, я не мог.

– Торен! – откликнулся я как раз в тот момент, когда он уворачивался от очередного «Троянца», избежав участи быть размазанным, как насекомое, по бетону. – Когда это ты стал майором?

Последний раз, когда я видел Торена Диваса, он только-только получил капитана и, провожая меня из 12-го артиллерийского полка, как раз маялся с похмелья. Помню, тогда я подумал о том, что из всей нашей батареи он единственный человек, которому жаль расставаться со мной.

– И что, во имя задницы Императора, ты тут делаешь?

– То же, что и ты, я так думаю. – Он, отдуваясь, подошел со своей обычной кривобокой улыбочкой. – Поддерживаю порядок, изгоняю еретиков, обычные делишки.

На его висках, как я заметил, появились седые прядки, а пояс был застегнут на пару отверстий ближе к концу, но его окружала все та же атмосфера ребяческого энтузиазма, которую я помнил со дня нашей встречи.

– Но я не ждал увидеть тебя в таком захолустье, – добавил он.

– Аналогично, – ответил я, отворачиваясь и наблюдая за суетой вокруг. – На мой взгляд, тут у вас слишком много огневой мощи, чтобы просто нагнать страху на упрямых провинциалов.

– Если тау мобилизуют свои войска, нам понадобится каждая капля этой огневой мощи, – сказал Дивас. – Некоторые их военные машины нужно видеть, чтобы поверить, что такое бывает. У них есть что-то вроде дредноутов, быстрых, как у Астартес, но вдвое больше по размерам, а по сравнению с их танками даже эльдарские вещицы выглядят так, будто их клепали орки…

Как обычно, он, похоже, наслаждался открывающейся перспективой битвы, что, безусловно, нетрудно, когда ты находишься в километрах от линии фронта и только зашвыриваешь туда снаряды; но не особо весело, когда сходишься с врагом лицом к лицу на расстоянии плевка. И считайте себя счастливчиком, если это не один из проклятых Императором ксеносов с ядовитыми железами.

– Но до сражения, конечно же, не дойдет, – сказал я. – Теперь, когда мы здесь, им надо быть сумасшедшими, чтобы затеять высадку.

К моему изумлению, Дивас рассмеялся:

– Они уже здесь.

Это была новая и неприятная информация, и я удивленно уставился на собеседника.

– С каких это пор? – выдохнул я.

Готов признать, что редко оказываюсь настолько уж прилежным, чтобы действительно прочитать планшет с брифингом, но, даже просматривая его по диагонали, уверен, я заметил бы нечто столь важное и непосредственно касающееся моего благополучия.

Дивас пожал плечами:

– Около полугода. Во всяком случае, они уже были на планете, когда «Очищающий огонь» сбросил нас сюда.

Вот это были по-настоящему плохие новости. Я предвкушал приятную небольшую прогулку со стрельбой по мишеням в виде гражданских бунтовщиков или, в худшем случае, расстрел солдат взбунтовавшегося отряда сил планетарной обороны. Но теперь мы оказались лицом к лицу с врагом, который вполне мог сравниться с нами. Кишки Императора! Если хотя бы половина того, что я слышал о тау и их техноколдовстве, верна, то пинка могут отвесить как раз нам. Дивас ухмыльнулся в ответ на мое изменившееся выражение лица, поняв его совершенно превратно.