Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Счастливое прозрение

ModernLib.Net / Короткие любовные романы / Мортинсен Кей / Счастливое прозрение - Чтение (стр. 3)
Автор: Мортинсен Кей
Жанр: Короткие любовные романы

 

 


Не зная, что ему на это ответить, Джоан в замешательстве подобрала свои юбки, подошла к туалетному столику и села перед ним, намереваясь привести себя в порядок. Но руки не желали слушаться.

Роясь в сумочке в поисках помады, она продолжала наблюдать за Харви в туалетном зеркале. Он ободряюще улыбнулся, и эта улыбка заставила ее уронить помаду на пол. Но как только тюбик вновь оказался в трясущихся руках Джоан, она поняла, что все равно не в состоянии воспользоваться им, и в нерешительности замерла.

– Попробуй пудру, – предложил он.

– Я как раз собиралась. – Джоан суетливо провела по лицу кисточкой из собольего меха. – Послушай, я так не могу. Тебе обязательно нужно смотреть на меня? – пробормотала она, чувствуя себя неловко под его внимательным взглядом.

– Мне кажется, я должен оставаться с тобой, – ответил он.

Его низкий, хриплый и протяжный голос словно окутывал ее тело с головы до пят, вызывая какой-то непонятный отклик.

Джоан отшвырнула пудреницу в сторону.

– Ничего не выйдет! Я все равно не смогу выйти к гостям, – произнесла она, приходя и ужас от одной мысли о том, что снова придется притворяться и любезничать с Харви.

– Нет, сможешь, – решительным тоном сказал он. – Помочь тебе с помадой?

И прежде чем Джоан успела опомниться, Харви присел на корточки рядом с ней, нашел помаду и сильными пальцами взял ее за подбородок.

– У меня это неплохо получается, – заверил Харви.

– Но не так хорошо, как у меня? – пискнула она.

Он недоверчиво улыбнулся.

– Видела бы ты свои руки. Сиди спокойно.

Его бархатистый шепот заставил Джоан замереть в кресле. Харви поднес помаду к ее губам. Почти не дыша, она наблюдала за неторопливыми взмахами его необычайно длинных ресниц. Сосредоточенность Харви завораживала.

Испытывая непонятно на чем основанный страх, она позволила ему тщательно очертить помадой контуры пухлых губ. Несмотря на явную эротичность сцены, она была не в состоянии не то что двигаться, а и дышать.

– Открой рот, – попросил он с очаровательной улыбкой.

Не успела Джоан даже подумать, как губы раскрылись словно сами по себе, и она опустила веки, чтобы не видеть его лица. Оно было опасно чувственным, недопустимо близким. Его легкое дыхание щекотало кожу. Потом Джоан почувствовала, как палочка помады очень медленно двинулась вдоль ее нижней губы. Чересчур медленно.

И вдруг совсем замерла. Дыхание Харви стало громче. Она заставила себя открыть глаза. Он смотрел на нее словно зачарованный.

Потом вскочил на ноги так резко, что Джоан поспешила посмотреться в зеркало – ей хотелось увидеть, что же взволновало его до такой степени. На ее щеках горел румянец, а губы, казалось, сами напрашивались на поцелуй.

– Возьми. – По всей видимости, пришедший в себя Харви протянул ей салфетку, чтобы она могла промокнуть губы. – Больше ни с чем помочь не надо? – спросил он, переходя на шутливый тон. – Корсет, искусственная нога, подвязки?

– С этим я сама справлюсь, – сказала она, грациозным движением поправляя прическу.

– Значит, готова к танцам? – негромко спросил он.

Джоан с трудом удалось улыбнуться: накрашенные губы ярким пятном выделялись на фоне бледной кожи. Нет, никто не заставит ее танцевать с Харви, не говоря уже о том, чтобы притворяться до беспамятства влюбленной в него. Не было у нее и никакого желания возвращаться сегодня вечером в коттедж вместе с ним. Джоан чувствовала себя как между молотом и наковальней...

Неожиданно, к своему собственному изумлению, она заплакала.

– Будь оно все проклято! – в отчаянии бормотала она.

– Да ты на грани истерики! Я подозревал, что это может случиться, – сочувственно сказал Харви. Он поднял ее стиснутую в кулак руку и наблюдал, как та дрожит на его широкой ладони. – Совсем расклеилась, – сказал он нахмурясь. – Пожалуй, пора закрывать лавочку. Тебя и так впереди ждет немало.

Услышав столь зловещее предсказание, Джоан перестала плакать и страдальчески подняла брови.

Выпустив руку Джоан, Харви зашел сзади и легко коснулся пальцами ее напряженных плеч.

– Что в этом удивительного? Я связала свою судьбу с тобой и не совсем уверена... – Она вскрикнула – его пальцы буквально впились ей в тело.

– Дороги назад нет, – бесстрастно сказал он. – Мы заключили соглашение и теперь связаны друг с другом до конца жизни.

Чувствуя, что должна как можно скорее избавиться от этих до безумия приятных прикосновений Харви, Джоан прошептала:

– Помоги мне пройти через это.

– Несколько минут в зале, – пообещал он, – и я буду настаивать на том, что нам пора идти.

– Я... сегодня ночью мне хочется остаться одной, Харви, – сказала она, останавливая его руку, протянутую, чтобы помочь ей встать. – Не сможешь ли ты переночевать в каком-нибудь другом месте?

– Извини, – коротко ответил он, – но об этом не может быть и речи. – Потом помедлил, как бы отыскивая нужные слова, и решительно продолжил: – Видишь ли, Джоан, в коттедже я хочу рассказать тебе нечто, что, как мне кажется, ты должна знать о своих родителях.

3

Ей казалось, что этот вечер никогда не кончится. Но вот наконец она и Харви, сопровождаемые пожеланиями счастья, идут по залитой лунным светом дорожке к коттеджу. Повинуясь внутреннему импульсу, она повернулась и помахала рукой стоящему несколько в отдалении от всех Сайласу, узнать которого было нетрудно – он был широк, как амбарная дверь, с такими же непослушными огненно-рыжими волосами, как у нее самой. Но сейчас его вид вызвал у Джоан тревожные чувства: гигантская, одетая в вечерний костюм фигура выглядела непривычно сгорбленной, а лицо – озабоченным.

– Спокойной ночи! – крикнула она, но налетевший порыв ветра подхватил негромкий возглас, и вряд ли он достиг ушей ее крестного отца.

Взявшийся неизвестно откуда комок в горле помешал ей крикнуть еще раз, погромче.

– Если я тебе понадоблюсь, дай знать! – проревел он, и до нее донесся веселый смех гостей.

Милый Сайлас! Его рык был способен распугать пасшееся в полумиле от замка стадо. Да и вряд ли молодой невесте мог понадобиться старый медведь вроде Сайласа, если... если, конечно, он не намекал на то, что впереди ее ждут неприятности.

Джоан внезапно пробрала дрожь, и Харви не задумываясь снял пиджак.

– Надень, – сказал он, накидывая его на плечи Джоан.

– Спасибо. – Пиджак был теплым и удобным, от него исходил запах Харви, и его заботливый жест немного успокоил ее.

Зная, что с террасы за ними наблюдают гости, Джоан позволила мужу обнять себя за талию, но зато теперь он мог чувствовать, как сильно она дрожит.

С того момента, как Харви пообещал рассказать ей что-то для нее важное только после того, как они останутся одни в коттедже, и повел ее в зал, нервы Джоан были напряжены до предела.

Будучи теперь все время настороже, она обратила внимание на то, что карие глаза Сайласа время от времени с беспокойством останавливаются на ней. Да и в отношениях между Сайласом и Харви она уловила какую-то напряженность. До этого, во все предшествующие свадьбе дни, они общались вполне нормально. Сейчас же в поведении Харви ощущалась угрюмая решимость, а на лице Сайласа застыло виноватое, почти умоляющее выражение. Гнет неизвестности становился с каждой минутой все невыносимей.

Пробило половину второго ночи, когда Харви попросил сыграть медленный вальс и вывел ее на середину танцевального зала. Ей пришлось уткнуться лицом в его плечо, потому что, как Джоан ни старалась, она никак не могла изобразить на лице приличествующую случаю сияющую улыбку. Окружающие, вероятно, посчитали эту сцену романтичной. Если бы они только знали: единственное, что ее волновало в этот момент, – что могли совершить ее родители и каким образом Харви узнал об этом?

Всю свою жизнь они прожили в Хедер-хаузе, на западном побережье Шотландии.

Светлая память о родителях и глубокая привязанность к Хедер-хаузу были для Джоан главными ценностями в жизни.

Отец умер пятнадцать лет назад, но Сайлас разрешил ее матери остаться жить в коттедже и из своих средств платил за обучение Джоан в частной школе. Это было весьма великодушным поступком по отношению к крестной дочери...

Прохладный воздух майской ночи холодил лицо, он был чист и свеж. И она глубоко вздохнула, до отказа наполнив им легкие. Потом, освободившись от объятий Харви и немного пройдя в молчании рядом с ним, начала взволнованным тоном:

– Что с моими родителями, Харви? Скажи мне, в чем дело, если не хочешь, чтобы я с ума не сошла от беспокойства!

– Подожди до коттеджа, – ответил он.

Ей захотелось повернуться и бить в эту мускулистую грудь до тех пор, пока не добьется чего-либо еще, кроме принятого им поучающего тона, словно говорившего: я знаю, что для тебя лучше всего.

– Для меня это совсем не игрушки, – отрывисто сказала она, стараясь не поддаваться раздражению. – Мои родители и Хедер-хауз слишком много значат в моей жизни...

– Знаю. Я не слепой, – сдержанно ответил он.

Тон Харви возмутил ее до крайности, таким тоном взрослые обычно объясняют ребенку, что Санта-Клауса на самом деле не существует на свете.

Джоан взглянула на своего спутника – порывы ветра растрепали его волосы. Он держал себя как-то скованно, на его лице застыло напряженное ожидание, и она вдруг почувствовала, что с каждым шагом сердце ее бьется все сильнее и сильнее. Если судить по его виду, Харви настроен весьма решительно.

Кипя от негодования, Джоан все же постаралась не проявлять свои чувства. По крайней мере, она могла быть уверена в том, что в ее жизни есть хоть что-то неизменное – Хедер-хауз!

– Тогда ты должен понять, почему я хочу, чтобы ты тоже полюбил это место. Только здесь я чувствую себя дома, в безопасности.

– Но ведь ты вступила в «Спасение» по своему собственному желанию, – напомнил Харви.

– Это правда. Я тогда заканчивала университет. Линда приехала к нам, чтобы прочитать лекцию. Мы разговорились, и она тут же предложила мне эту работу. Отказаться от такой прекрасной возможности проявить себя я не могла.

Далеко впереди Джоан с трудом могла различить светлую полоску песчаного пляжа и белоснежную пену разбивающихся о скалы волн; их шум звучал в ее ушах знакомой приятной музыкой. А вокруг по-прежнему расстилалась торфяная равнина, на которой стоял ее уютно освещенный изнутри огнем очага коттедж.

– Но там я все равно скучала по Хедер-хаузу, – продолжила она. – Потому-то и работала до изнеможения. – Он понимает всю глубину моих чувств, с облегчением подумала Джоан, увидев, как Харви согласно кивнул. – Меня мучила тоска по дому. Но ведь дети беженцев тоже тосковали по дому, а среди них были совсем крошечные. Поэтому, как бы меня ни тянуло сюда, я знала, что никогда не прощу себе, если сбегу, бросив их на произвол судьбы. Дети должны быть со своими родителями, Харви. Я глубоко убеждена в этом.

Резко отвернувшись от нее, Харви окинул взглядом горизонт, но Джоан успела заметить, как буквально окаменели черты его лица.

– Могу себе представить, что тут творится зимой, – произнес он.

Джоан была благодарна Харви за то, что он решил больше не продолжать разговор на столь болезненную для нее тему.

– Зима тут суровая, – мечтательно произнесла она. – Ветра сбивают с ног, льют проливные дожди, а снегопады бывают такие сильные, что иногда из-за сугробов становится невозможно выйти из дома.

– И тебе все это нравится?

Ее лицо осветилось нежной улыбкой.

– Это замечательно. Ненастный климат заставляет нас держаться вместе, укрепляет дух.

Такого братства между людьми я больше нигде не видела. Мы, как одна большая семья. Большинство живут здесь из поколения в поколение, между нами существует нечто вроде молчаливого уговора о взаимопомощи. Когда в прошлом году умерла моя мать, Сайлас принял на себя заботу обо мне. И Патрик тоже. – Ее широко открытые глаза встретились с глазами Харви. – Такова любовь верных друзей. Единственная любовь, в которую я верю.

Он обнял Джоан за плечи, как будто она нуждалась в поддержке. Но она поняла этот жест и не попыталась стряхнуть его руку.

– В мире много прекрасных мест, – сказал он непринужденным тоном. – Более экзотических, более красивых...

– Но не для меня! – горячо заявила она. – Где еще можно найти такой залив, как этот?.. – Она показала рукой. – И где еще я могу в полной тишине лежать на берегу и наблюдать за тем, как блестит море в лучах солнца?

Харви остановился, и Джоан последовала его примеру, ее свадебное платье поблескивало в свете луны, волосы струились по спине, а возбужденные глаза сверкали на бледном лице. Он медленно обнял ее, взгляд его был так нежен, что Джоан показалось, будто она погружается в темные воды залива. Это ощущение было таким пугающим, что, не будь ее ноги словно налиты свинцом, она убежала бы.

– Покинуть родной дом сразу после смерти матери, – задумчиво проговорил он, – очень мужественный поступок. Хотя мне лично кажется, что было не слишком разумно так торопиться. Почему ты не дала себе время оправиться?

Согнув палец, он отвел им упавшую ей на рот прядь растрепавшихся на ветру волос, и, чтобы взять себя в руки, Джоан понадобилось совершить над собой поистине героическое усилие.

– Сайлас решил, что мне надо занять себя работой, – хрипло ответила она. – Я чувствовала, что не совсем готова к этому, но он так уговаривал...

– Вот как. – Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение, словно он ожидал от ее крестного отца такой настойчивости.

– Но я знала, что работы там непочатый край, – объяснила она, пытаясь выступить на защиту Сайласа. – В теленовостях каждый день показывали драматические репортажи. Я не могла ждать. Упаковала вещи матери, даже толком не разобрав их, и уехала.

Теперь-то Джоан понимала, что это было ошибкой. Вконец расстроенные нервы не выдержали нового напряжения, что и толкнуло ее прямо в объятия Бруно, о чем она будет жалеть до конца своей жизни.

Словно догадавшись о ее мыслях, Харви ласково произнес:

– Не стоит ворошить прошлое.

Джоан инстинктивно потянулась было к нему, но вовремя остановилась. Как легко возникает искушение найти в нем опору.

– Харви, я страшно устала. У меня сейчас только одно желание – добраться домой, лечь и не видеть никого и ничего, – призналась она.

– Держись, – приободрил он ее. – Держись.

Если бы только она была в состоянии! Ей пришлось собрать всю силу воли, чтобы не броситься в его объятия, не положить голову ему на плечо, не попросить приласкать, погладить по волосам, прошептать нежные слова. Так хотелось сдаться. Один маленький жест или легкий вздох, и она могла бы обнаружить перед ним свою потребность обрести хоть какую-то привязанность, потребность, которую так тщательно от него скрывала...

Джоан, хотя и с большим трудом, переборола опасное желание – неизвестно еще, чем это могло бы окончиться. Но от все нарастающей усталости избавиться не смогла: глаза сонно слипались, тело становилось как ватное.

– Я не в состоянии держаться, – еле слышно пробормотала она. – Кажется, я дошла до предела, Харви.

– Черт побери! – буркнул он, обхватывая Джоан за талию, затем резко тряхнул так, что голова ее мотнулась, как у китайского болванчика, и впился огненным взглядом в затуманенные полудремой глаза. – А мне-то казалось, что в тебе есть сила духа! – с упреком произнес он. – В лагере ты не выказывала подобной слабости.

– Я не имела права этого делать, – тихо ответила она. – Во всяком случае, на людях.

– Ты крепилась, это верно. Но время от времени рыдала в объятиях Линды, – без обиняков заявил он.

– Линда рассказала... тебе?! – воскликнула Джоан, пораженная до глубины души. – Но она ведь никогда не сплетничала!

– Однако мне рассказала.

– О! – Джоан восприняла это как небольшое, но все-таки предательство. Линда была для нее больше, чем просто подруга. Она поверяла этой женщине свои надежды и опасения, самые сокровенные мысли, поэтому для Джоан стало большим разочарованием узнать, что Харви был с ее наставницей в столь доверительных отношениях.

– Ты опять начинаешь расклеиваться, а тебе никак нельзя допускать этого, – решительно сказал он.

– Но почему? – недоумевала Джоан.

Он некоторое время смотрел на нее, задумчиво склонив голову. И когда от закравшихся смутных подозрений дыхание ее участилось и стало неровным, он произнес загадочную фразу:

– Потому что ты должна быть готова к борьбе.

Внутри у Джоан все сжалось.

– Что ты имеешь в виду?

Харви долго молчал, а потом ни с того ни с сего заявил с обескураживающей прямотой:

– Интересно, какова будет твоя реакция, если я скажу, что не хочу, чтобы мы жили здесь. Если мне не нравится этот продуваемый ветрами захолустный уголок и я потребую, чтобы мы перебрались в какое-нибудь другое место? Что тогда?

– Захолустный? Он вовсе не захолустный.

– Ты была когда-нибудь в тропиках, Джоан? – мягко поинтересовался он. – Там, где бананы и ананасы растут, как у нас трава, где круглый год цветут цветы...

– И где нет времен года, – отплатила она ему той же монетой, а взгляд ее при этом стал твердым как кремень. – Ни снега, покрывающего холмы, ни туманов в лощинах, ни радужного всплеска выпрыгнувшего из воды лосося...

– Послушать тебя, так здесь просто рай...

– Да, рай! – выкрикнула Джоан, сердце которой сжалось от этих язвительных слов. Он ненавидел Хедер-хауз и хотел, чтобы она тоже покинула его! – Тебе все равно, где жить! А я останусь здесь... Не могу уехать, во всяком случае сейчас. Это разобьет мое сердце.

– Оно, кажется, и так уже разбито, – невозмутимо заметил Харви, не обращая внимания на появившуюся на ее лице гримасу бешенства. – А поскольку ты потеряла последние остатки своей воли, – продолжил он, как будто нарочно выводя ее из себя, – думаю, я смогу заставить тебя подчиниться моему желанию и уехать отсюда.

– Черта с два у тебя это получится! – процедила она сквозь зубы. Неизвестно почему, но она вдруг ощутила прилив бодрости, спина ее распрямилась, вновь появилось желание бороться. Сила воли? Она покажет ему силу воли! – Некоторое время назад ты, возможно, и смог бы заставить меня уехать туда, куда хочешь. Надо признаться, когда Бруно бросил меня, я фактически превратилась в зомби. Ты взял на себя руководство моей жизнью, распоряжался, принимал решения... Мне хотелось только вернуться домой, а все остальное казалось неважным. Но теперь все переменилось, – энергичным тоном добавила она. – Теперь ты угрожаешь лишить меня того, что для меня дороже всего на свете!

– Маленький коттедж в захолустье? – Он пренебрежительно поднял бровь.

– Да! – вспыхнула она. – Я никуда не уеду отсюда. И никогда! Скорее разведусь с тобой. Ты слышишь это?

– Слышу. – В его глазах появилось насмешливое выражение. – И все жители округи тоже.

– А мне все равно. Пусть слышат! – Вне себя от гнева, она резким жестом откинула волосы назад. – Это непростительно с твоей стороны, Харви! Прежде чем сказать мне это, ты выждал, пока мы не поженились, в надежде на то, что из чувства благодарности за спасение своей репутации я последую за тобой как послушный, легко поддающийся уговорам ребенок и буду подчиняться всем твоим командам только потому, что обстоятельства чуть не превратили меня в безмозглое, безвольное растение...

– Для женщины, находящейся на грани нервного истощения, ты на удивление энергична! Какая ярость! – заметил он с раздражающей иронией.

– Ты еще не знаешь, в какой я ярости! – воскликнула она. – Я буквально готова взорваться, мне хочется убить тебя! – Он улыбнулся, разъярив ее еще больше. – И избавь меня от загадочных ухмылок! Стыдись, Харви! Для чего тебе нужен был этот брак? Для удовлетворения твоей похоти? Надоело соблазнять женщин по всему миру? – язвительно выпалила она и, не в силах остановиться, продолжила: – Ты обещал не приставать ко мне, но ты лгал, верно? Тебе нужен кто-то, кого стоит только поманить, и он последует за тобой хоть на край света? И где же твой дом? Где ты предпочитаешь жить? В Риме? На Аляске? Скажи только, и я примчусь туда, лягу на пороге вместо коврика, чтобы ты смог вытирать об меня ноги! – Она умолкла, с трудом переводя дыхание.

Наступила гробовая тишина, во время которой Харви наблюдал за ней с отстраненным интересом. И со все тем же странным удовлетворением.

– Наконец-то, – сказал он с явным облегчением в голосе. – Пламя вспыхнуло.

– Пламя? – опешила она.

– Да, пламя, – повторил он, явно довольный собой. – И как раз вовремя.

– Это нечто большее, чем пламя! Ты разбудил вулкан! Я доверяла тебе, а надо было бы засвидетельствовать твои обязательства у нотариуса, на случай если ты поведешь себя как двуличный, скользкий тип!

– А ты умеешь постоять за себя, когда тебя припрут к стенке, правда? – задумчиво спросил он, к негодованию Джоан совершенно не обратив внимания на ее тираду.

– Я?! – Она тряхнула копной рыжих волос. – Посмотри на их цвет! Мои предки были кельтами, и я горжусь этим! Тебе хочется знать, на что я способна? – Ее глаза вспыхнули воинственным огнем. – Попытайся заставить меня сделать что-либо против желания, и я покажу тебе свои когти и зубы!

Харви слегка улыбнулся.

– Я вовсе не собирался заставлять тебя делать что-либо. – Внезапно улыбка сползла с его лица. – Я просто хотел подготовить тебя. И ничего более.

– Подготовить? К чему? – быстро спросила она.

– К неожиданностям, – ответил он, и по его тону не было похоже, что эти неожиданности будут приятными.

– К каким же? – Ее рот скривился в усмешке.

– Например, к тому, куда мы отправимся в наш медовый месяц, после того как проведем ночь в коттедже.

– Мы?! Тебе предстоит отправиться одному! – раздраженно возразила Джоан.

– Ты поедешь со мной, – сказал Харви со спокойной уверенностью.

Раздраженная его высокомерным видом, Джоан воинственно задрала подбородок и устремила на него пылающий взор.

– Уверен? Какой же райский уголок ты выбрал для свадебного путешествия? – ядовито поинтересовалась она.

– Я снял прелестный домик на Доминике.

Ничего не понимая, Джоан уставилась на Харви.

– Но... там же сейчас Бел! А завтра к ней присоединится Патрик...

– Знаю! – с наигранной беспечностью воскликнул Харви. – Разве это не удивительное совпадение?

– Сверхъестественное, – с подозрением произнесла она. – А ты рассказал об этом Патрику?

– Нет, – непринужденным тоном продолжил он. – Кажется, Бел отправилась туда, чтобы отыскать отца.

– Отца? Я и не знала, что она потеряла с ним связь.

– Нет, я имел в виду ее настоящего отца. Бел была приемной дочерью. Вуды не настоящие ее родители.

– Понятия не имела об этом! – удивилась Джоан.

– Ее отец живет на Доминике. Его зовут Элойсо Родригес де Месонеро. – Харви произнес имя и фамилию так, словно они должны были что-то значить для нее. Но Джоан слышала их впервые.

– Патрик ничего не сказал мне об этом, – сказала она несколько обиженным тоном.

– Думаю, что, опаздывая на самолет, он решил не вдаваться в подробности. Я слышал, что старик умирает. – Подняв голову, Харви уставился вдаль, как будто увидел там что-то или кого-то. – Бедняга, – продолжал он, но жалости в его голосе не послышалось. – У этого де Месонеро, кажется, не осталось никого, кто мог бы о нем позаботиться. Он оттолкнул от себя всех.

Глаза Джоан сузились.

– Ты слишком хорошо осведомлен обо всем. Тебе рассказал Патрик?

– Да нет, Сайлас.

– Мог бы и мне сказать. Я более близка к нему, чем ты, – вконец разобиделась Джоан.

– Верно, – задумчиво произнес Харви с загадочной полуулыбкой, – ближе. Но Сайлас знал, что я передам тебе все. Как удачно, правда, что мы окажемся на одном острове с Бел и Патриком? Если тебе надоест моя компания, сможешь какую-то часть времени проводить в их обществе. Во всяком случае, интересно будет увидеть плантацию, которую собирается унаследовать Бел.

– Я не хочу на Доминику, – решительно заявила Джоан. – Я остаюсь здесь. Ты не сможешь заставить меня покинуть родной дом. Даже если это означает конец нашего брака! – Однако, когда она представила навсегда уходящего из ее жизни Харви, у нее перехватило дыхание, а глаза наполнились слезами. Почему ей так трудно с ним? – Ты специально хочешь разрушить наш брак! Я знаю! – с жаром выкрикнула она. – Тебе ненавистна сама мысль о жизни здесь. Ты жалеешь о том, что женился на мне...

– Нет! – раздраженно возразил он. – Ты не права! Я просто пытаюсь вновь вдохнуть в тебя жизнь! Стараюсь любыми путями достучаться до тебя – во что бы то ни стало вызволить из плена навязчивых идей.

Она вспыхнула.

– Ты отвратительный человек!

– Я должен был уцепиться за то, что ты больше всего ценишь, и играть на этом, – сказал он, как будто в этом не было совершенно ничего зазорного.

– Хедер-хауз? – требовательно спросила она. – Так, значит, все эти угрозы насчет жизни в другом месте были просто уловкой?

– Крайними мерами, – объявил он, и в голосе его не прозвучало ни малейшего раскаяния. – После истории с Бруно ты плыла без руля и ветрил, испытывала жалость к самой себе...

– Мне было очень больно, ты – животное! – выкрикнула она, напуганная тем, что он может быть столь бесчувственным.

– А сейчас ты безразлична ко всему. – Ее слова, казалось, не произвели на Харви никакого впечатления. – А не должна быть такой, по крайней мере в данный момент. Тебе надо взять себя в руки. Придется принять много трудных решений.

– Мне придется трудно только в том случае, если ты будешь продолжать так со мной обращаться! – яростно бросила она.

Харви одобрительно кивнул.

– Вот так-то лучше. Вся беда в том, что всегда рядом с тобой находился сильный человек, а когда его не оказалось, ты начала искать и нашла Бруно. Но только он повел себя не так, как, по твоему мнению, должен был, и ты решила сбежать домой и спрятаться от всего. Тебе хотелось, чтобы за тебя решал кто-нибудь другой. Сайлас, Линда, я...

– Ну и что? – угрюмо огрызнулась оскорбленная его обвинениями Джоан.

– Но сейчас не время зарывать голову в песок, – резким тоном ответил он. – Тебе понадобится вся твоя сила воли. А теперь, когда я встряхнул тебя и ты снова способна бороться...

– Как ты самонадеян! – выкрикнула она, опять придя в негодование от метода, которым он поднимал ее дух. – Ты не кукольник, а я не марионетка. И не потерплю, чтобы ты играл моими чувствами.

– Я не играю твоими чувствами, – возразил Харви. – Ими играет жизнь. И именно меня судьба выбрала, чтобы нанести тебе несколько ударов.

– Но почему? Почему единственным человеком, желающим причинить мне боль, являешься ты! – с горечью воскликнула Джоан.

– Нет, я не собираюсь причинять тебе боль. Ты слишком нужна мне.

Сразу потеряв нить разговора, она словно окаменела.

– Нужна? Почему же, интересно, я тебе нужна? – отрывисто спросила она.

Его непроницаемый взгляд переместился с ее горящих глаз на крепко стиснутые губы и обратно.

– Потому что я нужен тебе.

– Черта с два ты мне нужен! – дерзко сказала она, смертельно побледнев. Несмотря на вызывающий ответ, она подсознательно чувствовала, как рушатся все ее надежды на спокойное будущее.

– Я буду тебе нужен, – спокойно заверил он ее. – И скорее, чем ты думаешь.

Все внимание Харви, казалось, было сосредоточено на водопаде ее огненно-рыжих волос; он отвел их с ее поблескивающих в лунном свете плеч за спину. Прикосновения холодных пальцев к затылку невольно заставили ее задержать дыхание.

У нее вырвался сдавленный стон.

А взгляд Харви тем временем переместился с четко очерченного подбородка на пухлые губы. Джоан слушала его слова как в трансе, каждая мышца тела была напряжена до предела.

– Мне кажется, нам лучше поскорее добраться до коттеджа, чтобы твой запал не пропал даром, – сказал он с кривой усмешкой. – Нам обоим не помешает глоток виски, чтобы собраться с силами.

Не дожидаясь ответа, он ухватил ее за локоть и увлек за собой, так что Джоан не оставалось ничего другого, как торопливо шагать рядом с ним. Предстоящее объяснение одновременно и интриговало и пугало ее.


Подойдя к двери маленького коттеджа, Харви остановился и кинул на нее долгий, задумчивый взгляд.

– Должен ли я перенести тебя через порог?

Первым ее желанием было сказать «да». Очутиться на его руках было бы так замечательно. Но Харви только что упрекал ее в слабости, и Джоан, хотя и с трудом, отказала себе в этом удовольствии.

– Нет. У нас же не настоящая свадьба. – Внезапно ее охватила невыносимая грусть. – К чему эта романтика, нам нет необходимости притворяться друг перед другом.

– Как пожелаешь.

С каменным выражением лица он открыл перед ней дверь, и они вошли внутрь. Повисшее в воздухе молчание походило на натянутую стальную струну. Испытывая желание крикнуть ему: «Рассказывай скорей!», она поспешно подошла к масляной лампе, собираясь зажечь ее от свечи. К великому неудовольствию Джоан, руки тряслись слишком сильно. Харви взял из ее дрожащих пальцев свечу и поднес к фитилю. Казалось, это отняло у него необыкновенно много времени.

Почему-то у нее перехватило дыхание. В конце концов ей все-таки удалось судорожно глотнуть воздуха. И, поспешно отойдя от него на середину комнаты, Джоан начала медленно снимать свадебную фату, в то время как Харви занялся потухшим камином. Приколотые к фате розы упали на потертый ковер, она равнодушно посмотрела на них и поднимать не стала. Но сердце ее сжалось. Каждый на ее месте чувствовал бы себя потерянно и неуютно.

Она кинула на Харви вопрошающий взгляд, но он, казалось, не слишком торопился выложить свои тайны, ответив лишь мимолетной улыбкой. Или, скорее, подобием улыбки, потому что тоже выглядел не слишком спокойным. Джоан не могла вынести ожидания.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10