А потом он пару раз упоминал, что эльфы иногда помогают ему, оказывают какие-то небольшие услуги...
      - Вполне возможно. И все-таки я думаю, что, если он и есть принц, да к тому же наполовину эльф по крови, им стоило немалых трудов удержаться от того, чтобы помогать ему везде и во всем, а не ограничиваться какими-то случайными услугами. Клянусь Фальком, Эстиль! Эльфы всех кланов с огромным почтением относятся к родовитости и происхождению своих соплеменников.
      - Да, но только до тех пор, пока силы зла не перечеркнули благородство этого происхождения. Пусть мы и немногое знаем об их законах и традициях, но все-таки вспомни... Помнишь, как они рассказывали нам о киакномах и прочих ужасах.
      - Да ты что! Это совсем другое дело! - Покраснев, Алиам чуть не сорвался на крик. - Может быть, у Кьери и тяжелый характер, но эта гадость не имеет к нему никакого отношения. Да я ни за что не поверю, что эльфы бросили в беде принца, в котором наполовину течет их кровь. Поэтому их отношение к Кьери остается для меня загадкой.
      - Скажите мне, мой господин, а что еще, по-вашему, они могли сделать? - рассудительно спросила Пакс. - Если они по каким-то причинам отказались напрямую влиять на его судьбу, то, зная, что он находится под вашей опекой, они могли быть относительно спокойны за него. Как ни суди, никто не может отрицать того факта, что, подобрав в лесу напуганного, потерявшего всякую надежду мальчишку, вы сделали из него храброго, сильного, уверенного в себе мужчину, настоящего воина.
      - И все же... - Алиам Хальверик не успел закончить фразу. Его перебил стук в дверь. - Ну что там еще? Я же просил меня не беспокоить! - с раздражением в голосе сказал он.
      ГЛАВА XXI
      В приоткрывшуюся дверь заглянул Калиам Хальверик. Пакс сразу поняла, что он с трудом скрывает свое волнение.
      - Я прошу прощения, но дело в том, что прибыли эльфы...
      - Эльфы?
      - Да. Я знаю, что не следовало прерывать ваш разговор ни при каких условиях, но все же решился...
      Алиам кивнул:
      - Все правильно. Паксенаррион, пойдешь со мной встречать их? Эстиль, как ты?
      - Конечно, мой господин.
      Пакс и Эстиль проследовали за Алиамом Хальвериком вниз, в большой зал, где их уже ожидала группа эльфов. Знакомых Пакс среди них не было. Все прибывшие были в кольчугах и в длинных меховых накидках. Надвинутые на глаза капюшоны скрывали выражение их лиц.
      - Позвольте приветствовать вас,- едва войдя в зал, громко произнес Алиам Хальверик. - Добро пожаловать в крепость Хальвериков.
      - Господин Хальверик, - ответил один из эльфов,- вполне возможно, что вы не захотите приглашать нас к себе в дом, когда узнаете, по какому делу мы прибыли к вам. Не желаете ли сначала выслушать наш вопрос?
      Алиам на миг застыл на месте. Пакс увидела, как наливаются кровью его шея и затылок.
      - Эльфов всегда радушно принимали в этой крепости. Кроме того, все знают, что мои гости могут смело высказывать любые суждения, даже если они противоречат моим.
      - Ваше гостеприимство хорошо известно, господин Хальверик. Но тем не менее позвольте мне перейти к делу. Амбротлин передал в Лес Великой Госпожи сообщение о том, что Паксенаррион родом из Трех Пихт, паладин Геда, поклялась найти пропавшего наследника престола. По словам Амбротлина, существует опасность того, что вы вдвоем сможете догадаться о том, кем сейчас является этот человек, узнать его имя и где он находится. Мы прибыли сюда, чтобы предотвратить это.
      Пакс шагнула вперед, чувствуя, как от эльфа катится на нее волна гнева, беспокойства, однако не злого умысла.
      - Амбротлин сказал, что не будет вмешиваться в мои поиски, тем более как-либо мешать им, - проговорила она. - Почему на это решились вы?
      Глаза эльфа недобро сверкнули.
      - Как я понимаю, вы и есть тот самый паладин?
      - Да, это я.
      - Мне доводилось о вас слышать. - В эти слова он вложил все презрение эльфов к тем смертным, которые, на взгляд других людей, достигли чего-то особенного. - Не удивлюсь, если и вы не сможете меня понять. В конце концов, в вас ведь нет ни капли нашей синьинской крови. Впрочем, многие из нас уже давно жалеют о том, что пошли на союз людей и народа Синьин в этом королевстве. Это было ошибкой, и свидетельство тому, что наша возлюбленная сестра вышла замуж за смертного короля и погибла от рук смертных. Потерять ее детей из-за человеческих страстей - одного из-за денег, а другую из-за жажды власти - это было еще большим горем для нас. И никакая крестьянская дочь, наследница пастуха и невеста свинопаса, не сможет возвести на трон этого королевства жестокого палача, лишенного эльфийского чутья. Я ясно выразился? Я пришел для того, чтобы забрать у вас меч, который вам не принадлежит.
      Боковым зрением Пакс увидела, что королевские оруженосцы встали за ее плечами и держат руки на рукоятках мечей. В комнате как будто стало холоднее. Холодным блеском засверкали полированные металлические предметы. Эльф тем временем продолжал свою речь:
      - Меч не принадлежит ни вам, ни кому-либо из людей. Он был выкован для одного из нас, передан на хранение одной из нас, и к нам он должен вернуться. Вы должны вернуть нам этот клинок. - С этими словами эльф выбросил вперед руку в требовательном жесте.
      - Нет, - спокойно ответила Пакс. - Я его не отдам.
      - Вы вынуждаете меня вступить в бой в зале крепости Хальверика? - Эльф сбросил плащ и взялся за рукоятку своего меча.
      Пакс по-прежнему стояла спокойно, не прикасаясь к оружию.
      - Я никого ни к чему не принуждаю. Если вы устроите здесь резню, это будет целиком на вашей совести. - Эльф хотел что-то сказать в ответ, но Пакс не дала ему раскрыть рта. - Я не верну этот меч вам лишь потому, что он не ваш. Он принадлежит тому, для кого был выкован и с чьим именем навеки связан магическими заклинаниями. Вы прекрасно знаете, что я говорю о пропавшем принце, который теперь должен занять место усопшего короля, о том, кто должен править в Лионии по воле Великого Господина.
      - Он погиб, - сказал эльф, - его больше нет.
      - Амбротлин сам сказал мне, что он жив.
      - Амбротлин солгал. Его тело живо, но это и все. Сам принц, его личность - этого в живых уже нет. - В голосе эльфа к злости стали примешиваться просительные ноты.
      Мы не можем допустить, чтобы трон унаследовал пустой человек.
      - Пустой?
      - Я имею в виду - потерявший свою личность и ставший другим.
      - Но ведь это не так, - спокойно возразила Пакс. Услышав эти слова, эльфы вздрогнули и переглянулись.
      - Может быть, ты знаешь, кто этот человек? Не только эльфы, но и все присутствовавшие в зале замерли, ожидая ответа на этот вопрос. Пакс оглядела и зал и
      увидела, как напряглись все, кто ее слушал.
      - Я знаю, кто это, и я знаю, что он не потерял себя, не стал, как вы выразились, пустым человеком.
      - Но ведь там, в Ааренисе... - Не договорив фразы, эльф замолчал, понимая, что Пакс догадается, о чем идет речь. Пакс, подняв руку в предупреждающем жесте, сказала:
      - Господин эльф, не все, кто находится в этом зале, знают, о ком мы говорим. Я не хотела бы объявлять сейчас во всеуслышание это имя. Может быть, вы возьмете на себя такую ответственность?
      - Великий Певец, я хочу, чтобы никто" никогда не узнал этого имени! Эльф повернулся кругом и быстро заговорил со своими спутниками по-эльфийски. Говорили они негромко, и до Пакс долетали только обрывки фраз, сложить которые во что-либо осмысленное у нее не получалось. Затем эльф вновь повернулся к ней: - Паладин, вы лезете в дела, в которых ничего не понимаете. Так не должно быть.
      - Господин эльф, вы также влезаете в то, в чем ничего не понимаете. Может быть, вы станете оспаривать волю Великого Господина?
      - Я готов оспорить способность любого человека правильно понять эту волю. Что же касается вас, мне доводилось слышать об одном новоявленном паладине. Насколько мне известно, вы были не кем иным, как простым, самым обыкновенным солдатом, наемником, иными словами - оплачиваемым убийцей, а затем пали еще ниже...
      За правым плечом Пакс в воздухе раздался характерный свист вылетающего из ножен клинка. Эскерьель сделал шаг вперед. Пакс вытянула руку в сторону и движением ладони потребовала от оруженосца вернуться на прежнее место.
      - Нет, Эскерьель, убери оружие. Я по-прежнему готова подписаться под всеми своими словами. По-моему, этот эльф
      действительно любит лезть в дела, в которых ничего не смыслит. Слова правды не могут оскорбить меня, а что касается неверного толкования этой правды, то я готова списать его скорее на невежество, чем на злой умысел.
      - Клянусь Фальком! - не выдержав, взорвался Алиам. - Кем бы вы ни были, господин эльф, я не разрешу вам в своем доме таким тоном разговаривать с паладином. И позвольте вам заметить, что она никогда повторяю, никогда - не была простым, обыкновенным солдатом...
      - Мой господин, прошу вас, успокойтесь. Было время, когда я так про себя и думала, и этого мне было более чем достаточно. Господин эльф, прошлое осталось в прошлом. Может быть, это прозвучит для вас странно ведь вы привыкли измерять время совсем по-другому. Но для меня то, что случилось год назад, случилось очень давно. Кем бы я тогда ни была, сейчас я паладин, я избрана моими богами для выполнения их воли. Если вы будете упорствовать, оспаривая это, я готова предоставить вам все необходимые доказательства того, что остановить меня на пути исполнения высшей воли не может ничто. Единственное, о чем я могу просить вас в этом случае, - это проследовать во двор, а еще лучше - за крепостные стены. Даже в мою бытность простым, как вы выразились, солдатом я всегда недолюбливала беспорядочные драки в помещениях. Помимо всего прочего, жаль будет портить такой интерьер, а то, что он может пострадать при подобном развитии событий, становится более чем вероятным.
      Слова Пакс порадовали и даже рассмешили солдат следующей дежурной смены, как раз заканчивавших обед и не успевших уйти до того, как в зале появились эльфы, а также Алиам Хальверик с супругой и гостьей. Пакс заметила, как в сдерживаемой улыбке искривились губы Эстиль, а один из эльфов, стоявший в дальней шеренге, и вовсе улыбнулся ей в открытую. В свою очередь, эльф, который до этого момента вел переговоры, сурово нахмурился и сказал:
      - Если вы не сдадите меч добровольно...
      - Не сдам.
      - Тогда... - Все вокруг замерли. - Я должен попытаться убедить вас в этом. Я всегда считал, что паладины дают присягу на верность добрым силам...
      - Я присягнула на верность богам, которые выбрали меня. Как вы сомневаетесь в том, что кто-либо из людей способен понять волю Великого Господина, я так же сомневаюсь, что вообще кому-либо дано отличить добро от зла, если на то не будет божественной воли.
      Эльф на мгновение задумался над ее словами, глядя куда-то в стену за спиной Пакс.
      - Но ведь вы паладин Геда? - спросил он.
      - Я принадлежу к последователям Геда, и я паладин. Но это не будет полным моим описанием в такой роли. Да, Гед присутствовал среди тех, кто избрал меня для осуществления на земле своей воли. Но помимо него я узрела среди них Великого Господина, Скакуна Ветра и Алианию.
      - Что?! - разинув рот, переспросил эльф.- Ты видела... Пакс поклонилась. В течение нескольких секунд в зале стояла полная тишина. До слуха Пакс доносились лишь слабые звуки из кухни, где, по всей видимости, готовился ужин, и цокот копыт на крепостном дворе.
      - Ну что ж... - Эльф, обернувшись на миг к своим товарищам, затем вновь обратился к Пакс: - Если это действительно правда или если вы искренне считаете, что это действительно правда, в таком случае я должен сообщить об этом своей Госпоже.
      - Кому-кому? - словно невзначай осведомился Алиам Хальверик.
      - Повелительнице Леса Великой Госпожи, - отчеканил эльф. Во взгляде, которым он смотрел на Пакс, ясно читалось недоверие. - Мне трудно поверить в то, что...
      - Мне тоже было трудно поверить, когда я это увидела, - призналась Пакс и улыбнулась. - Смею вас заверить, что киакдан из Бреверсбриджа, который помог мне увидеть моих небесных покровителей, тоже испытал некоторые затруднения, пытаясь осознать это.
      - Что? Киакдан? Паладин Геда пользуется помощью киакдана?
      - Именно так. - Пакс готова была рассмеяться, глядя на лицо своего собеседника. - И позволю себе заметить, я ведь никогда не давала клятвы быть "простым, обыкновенным" паладином.
      Все в зале, кроме стоявшего перед Пакс эльфа, рассмеялись, услышав эти слова.
      - Я боюсь, - произнес собеседник Пакс уже другим тоном, - что вас будет трудно убедить в чем-либо. Амбротлин предупреждал меня об этом, и его слова подтвердил Адхиэл.
      Впрочем, это неважно. Согласитесь ли вы поехать со мной в Лес Великой Госпожи? Я обещаю не причинять вам вреда и провожу вас кратчайшей дорогой.
      Пакс вспомнила, как эльфы впервые заколдовали ее, когда она пыталась добраться до крепости Хальверика. Доводилось ей слышать и о людях, которые пропадали на долгие годы, собираясь зайти к знакомым эльфам на минутку, а порой и вовсе оказывались по возвращении глубокими стариками. При этом все они были уверены в том, что провели всего несколько дней в краю неземного блаженства и удовольствий. Эльфы действительно умело использовали разницу в восприятии времени между собой и смертными людьми. Услышав такое предложение эльфа, Пакс покачала головой:
      - Боюсь, что положение дел в королевстве не терпит отлагательства. Лионии нужен король, господин эльф, и я не смею брать на себя ответственность, откладывая выполнение своей миссии хотя бы на минут}'.
      - Но поймите, нашей Госпоже нужно поговорить с вами... Один из эльфов, стоявших у него за спиной, коротко сказал ему что-то на своем языке. Собеседник Пакс обернулся и шагнул к нему. Эльфы стали что-то обсуждать, и Пакс воспользовалась возможностью ободряюще подмигнуть своим оруженосцам. Эскерьель по-прежнему хмурился и был готов выхватить меч из ножен.
      - Все нормально, - сказала Пакс. - Меч я им не отдам, и я почему-то думаю, что он не согласится на поединок со мной.
      - Я бы на его месте проявил такое благоразумие, - хмуро улыбаясь, сказал Алиам Хальверик. - Тоже мне, нашел "дочь пастуха"!
      - Но ведь я и есть дочь пастуха, мой господин.
      - Да в конце концов, какое ему дело! Он ведь... В этот момент эльф вновь обернулся к ним с абсолютно бесстрастным выражением лица.
      - Господин Хальверик, приношу вам свои извинения. Мне казалось, что не следует утруждать вас, представляясь и называя наши сложные имена. И все же позвольте мне теперь представиться. Меня зовут Серротлин. Я двоюродный брат Амбротлина, с которым госпожа паладин встречалась в Чайе, и племянник нашей Госпожи. Один из моих спутников сделал сейчас предложение, которое, на мой взгляд, вполне приемлемо для всех нас и послужит общему благу.
      - Да что вы говорите! - В голосе Алиама не слышалось энтузиазма.
      - Я полагаю, что нашей Госпоже все же необходимо переговорить с вами и с госпожой паладином. Пропавший принц, кем бы он ни был, - в первую очередь ее внук. И именно на ней более всего отразятся все его шаги, доведись ему занять трон Лионии. Осмелюсь напомнить, что лишь с ее согласия ее дочь смогла выйти замуж за смертного короля. И она должна лично узнать от вас, чем вы собираетесь оправдать жизнь и поступки того, кого вы намерены вернуть в это королевство из небытия.
      - Это я прекрасно понимаю, - сказал Хальверик, пристально глядя в глаза эльфу. - И все же, что вы предлагаете?
      - Если паладин Паксенаррион отказывается посетить Лес Великой Госпожи, то, может быть, вы согласитесь, чтобы сама наша Госпожа приехала сюда...
      - Но насколько я слышала, она никогда не покидает эльфийские земли, вмешалась в разговор Эстиль.
      - Так оно и есть. Но что такое эльфийские земли?.. - Эльф издал похожий на свист переливчатый звук, который Пакс в последний раз слышала от Адхиэла. - Как вам известно, границы наших королевств и владений отличаются от тех, что вычерчивают на земле люди. Места, где живут смертные, - для Лионии всего лишь крохотная проплешина на бескрайнем ковре Эльфийских Лесов. Если вы дадите нам свое разрешение, уважаемый лорд Хальверик, мы, в свою очередь, постарались бы убедить королеву прибыть сюда... Это будет означать, что на время ваш дом станет частью Леса Великой Госпожи.
      - Разве такое возможно? - изумленно спросил Хальверик.
      - Для нее - да. - Эльф улыбнулся. - Мы поведали людям не обо всех наших способностях и возможностях. - Оглядев зал, он добавил: - Но прежде чем вы согласитесь, и, разумеется, если вы согласитесь, уважаемый барон, я должен буду предупредить вас: если сюда прибудет наша Госпожа, это будет означать, что на какое-то время ваша крепость превратится в крохотную частицу великой страны эльфов. Ни один человек не сможет войти сюда или уйти без нашего сопровождения. Никто не должен будет ходить по территории, подчиняющейся законам Эльфийского Леса, потому что, уверяю вас, для смертного лес, в котором живут и правят эльфы, не менее опасен, чем, например, роща киакдана.
      - Ну-ну. - Алиам опустил взгляд, а затем повернулся к Пакс: - Что скажешь? Я, со своей стороны, не могу не признать, что Госпожа имеет право знать, что у нас тут творится и что мы с тобой затеваем.
      - Я согласна, - кивнула Пакс. - Волнует меня другое - вопрос времени. Я не хотела бы рисковать успехом своего дела ради очаровательной перспективы насладиться прелестями эльфийского колдовства.
      Серротлин улыбнулся:
      - Госпожа, я прекрасно понимаю ваши опасения. Такое действительно может произойти, но не вопреки нашей воле. Достаточно ли вам будет моего слова и моих заверений в том, что мы не позволим случиться такому здесь в момент переговоров?
      - С Адхиэлом это произошло, когда он и не знал об этом. Вы можете предотвратить такой поворот событий?
      - Это было совсем другое дело. Вам ведь тоже знакомо состояние молитвенного транса? Боги могут заколдовать кого угодно, даже эльфа. Если бы вы не проявили беспокойства по поводу этой опасности, я бы, наверное, поддался искушению и вообще не стал упоминать о ней, а постарался бы решить эту проблему по-своему. Но, несмотря на то, что я, прямо скажем, недолюбливаю людей, - как вы уже, должно быть, заметили, - я еще никем и никогда не был обвинен в нечестности. Я даю вам слово, что вы вновь обретете полную свободу передвижения по своей земле не позднее, чем закончатся переговоры с нашей Госпожой.
      - Скажите, а среди вас действительно много тех, кто сожалеет о заключенном союзе? - неожиданно для всех спросила Пакс.
      - Их количество неуклонно увеличивается, - ответил Серротлин, - в течение нескольких последних столетий, если использовать понятное вам исчисление времени. Для многих из нас стало ясно, что люди не умеют держать слово, по крайней мере данное их предками. Впрочем, немало и тех, кто считает это простительным, учитывая вашу короткую память, связанную со столь же коротким сроком жизни. Но я помню времена, когда эльфы были желанными гостями в доме любого благородного гражданина Лионии. Я помню, как все занятые вами леса всё же были открыты нашим сердцам, а герои, которых вы называете святыми, приходили к нам и набирались у нас мудрости. Теперь же, чтобы чувствовать себя в
      лесу свободными, мы должны уходить все глубже и глубже в чащобу, уступая все большую часть королевства людям. А с недавних пор нас стали демонстративно вытеснять и из королевского двора, расположенного в самом сердце нашего общего королевства.
      - А что говорит по этому поводу ваша Госпожа? Эльф нахмурился:
      - Я не завожу разговоров с нашей Госпожой ни по этому вопросу, ни по какому-либо другому. Никто из нас сам не обращается к ней с вопросами. Возможно, вы услышите ответ от нее лично.
      - Разумеется, если господин Хальверик позволит нам устроить эту встречу,- сказала Пакс, глядя на Алиама.- Мой господин, выбор остается за вами. Это ваш дом, и вам решать, подвергать ли его такому риску. Я верю словам нашего гостя, но окончательное решение должно быть принято только вами.
      - Видите, Серротлин, далеко не все люди не доверяют эльфам, - сказал Алиам Хальверик. - Не все люди заслуживают и вашего недоверия. Я отдам распоряжение моим людям оставаться на месте и не ходить ни по крепости, ни по усадьбе. Если вам угодно, можете просить вашу Госпожу прибыть сюда прямо сейчас.
      Серротлин поклонился и вышел из зала. Вслед за ним вышли и его спутники, за исключением двоих. Эти двое подошли к Алиаму и Пакс и приветливо поздоровались.
      - Мой господин, уважаемая госпожа, меня зовут Эсвеналь. Я друг Адхиела, - представился один из них. - Для нас будет легче, если один из нас останется здесь, в зале, чтобы помочь установить мост, по которому наша Госпожа промчится сквозь все границы.
      - Вы тоже не любите людей? - глядя прямо ему в глаза, спросил Алиам, явно ожидая откровенного ответа.
      - Мне они нравятся меньше, чем Адхиэлу, но с тех пор, как мы оказались в этом зале, я уже полюбил их гораздо больше, чем раньше, - несколько витиевато ответил ему эльф. Алиам фыркнул, оценив остроумие и откровенность своего собеседника.
      - Ладно, я пойду отдам приказ своим людям, - сказал он, - так что, с вашего позволения, оставлю вас на некоторое время.
      Он вышел из зала через противоположную от входа дверь, забрав с собой солдат и Калиама. Эстиль послала слуг
      предупредить всех, проживавших в крепости, чтобы те оставались на своих местах. Оруженосцы по-прежнему стояли рядом с Пакс. Встретившись с ней взглядом, эльф сказал:
      - Я бы ни за что не узнал вас, госпожа Паксенаррион, если бы опирался в своих поисках только на описание Адхиэла. Вы, прямо скажем, совсем не похожи на того человека, которого он мне описывал.
      - Хвала богам за это, - с подобием улыбки произнесла Пакс, сама удивившись тому, как легко у нее это получилось. - Но та Паксенаррион, которую помнил ваш друг, - это еще далеко не та действительно несчастная и жалкая женщина, которую он, по счастью, не видел. Поверите ли вы в то, что если мне было даровано счастье так измениться, то и принц вовсе не безнадежен?
      - Мне трудно сейчас судить об этом. Один раз я видел его лично. - Эльф бросил взгляд на оруженосцев и Эстиль. - Я...
      - С вашего позволения, я полагаю, что нам сейчас не следует обсуждать его прошлое, по крайней мере до тех пор, пока не прибудет ваша Госпожа, прервала его Пакс. - Сколько времени займет ее путешествие? Далеко ли она находится?
      Оба эльфа довольно рассмеялись:
      - Вы спрашиваете, далеко ли она? "Далеко" - это слово, которое используют люди для описания пространств. Точно так же слово "долго" - это слово, которым вы описываете время. Нет, госпожа Паксенаррион. Переходя на понятный вам язык, я могу сказать, что это не займет много времени, ибо путешествие, которое предстоит совершить нашей Госпоже, не является поездкой издалека. У нас есть свои способы пересекать пространство на наших землях.
      - Между прочим, ваш друг Адхиэл проехал верхом и прошел пешком ровно столько же миль, сколько и мы,- заметила Пакс. - Но в знак вежливости, путешествуя вместе с людьми...
      - Я уверен, что он поступил так только из уважения. Впрочем, возможна и другая причина. То путешествие проходило не по Эльфийским Лесам, а попытаться стремительно пересечь пространство в чужих краях означает подвергнуть себя немалому риску и опасности.
      - Наверное, это было бы так же опасно, как человеку войти в Эльфийский Лес без позволения, - предположила Пакс.
      - Возможно, - сказал второй эльф. - Я как-то не задумывался над этим.
      Эстиль вновь вернулась в зал к своим гостям:
      - Господа эльфы, вы не скажете мне, ваша Госпожа останется у нас на ужин? И если да, то какие блюда кажутся вам наиболее подходящими?
      Один из эльфов отрицательно покачал головой, другой же задумался.
      - Вряд ли она задержится дольше, чем потребуется для того, чтобы выслушать Паксенаррион, - сказал он. - Уважаемая хозяйка, если у. вас в доме найдется что-нибудь выпить...
      - Какое время года сейчас в Лесу Великой Госпожи?
      - О, вы, оказывается, знаете об этом... Когда мы отправлялись в путь, у нас был конец лета. Впрочем, что-то могло сдвинуться, когда мы пересекали невидимые границы.
      - У меня есть подходящее вино для этого времени года,- сказала Эстиль.
      Пакс в изумлении посмотрела на нее. Она и понятия не имела, что в эльфийских краях времена года могут отличаться, а уж тем более непредсказуемо меняться.
      Эстиль в ответ улыбнулась и сказала:
      - Терпение рано или поздно бывает вознаграждено. Наконец-то я смогла хоть как-то применить на практике частицу того, что мне удалось подслушать у дверей комнаты моей двоюродной бабушки, когда она болтала со своей подружкой-альфарой. Я уже готова была смириться с тем, что изрядное количество ударов хворостиной, которые я схлопотала от родителей, останется единственной наградой за мою тягу к знаниям.
      Едва Эстиль вышла из зала и направилась в погреб, как Пакс почувствовала, что пространство, воздух и весь мир вокруг нее начинают меняться. Сначала у нее было такое ощущение, что всю комнату заполнила вода. Однако дышать при этом тяжелее не стало. Кровь быстрее потекла по ее жилам. В воздухе запахло медом и, может быть, началом осени. Самым приятным оттенком в этой гамме запахов был аромат созревших, только что упавших на землю яблок. Волна ароматов окатила Пакс, затем отступила, накатила вновь и застыла, слегка подрагивая. Пакс увидела, как самые простые предметы на столе или каминной полке стали выглядеть как таинственные заколдованные талисманы из древних сказок. Ее бы сейчас не удивило, если б стол вдруг пустился в пляс или огонь в очаге обратился к ней со словами приветствия.
      Пакс посмотрела на оруженосцев. Их глаза сверкали. Сурия даже слегка наклонилась вперед, ее губы слегка раскрылись, словно она увидела старого друга и решила с ним поздороваться. Дверь, выходившая во двор, распахнулась. Вместо серого зимнего неба, под которым они ехали несколько дней, они увидели голубой купол небосвода и солнечные лучи, играющие на камнях мощеного двора. Пакс услышала щебет птиц и звон капели. Это стал таять снег, лежавший на крыше. Эльфы, находившиеся в зале, внешне вроде бы ничуть не изменились. Тем не менее Пакс показалось, что они стали двигаться еще более грациозно, а когда они заговорили, музыка их голосов проникла прямо ей в сердце. Эта музыка была столь прекрасна, что в какой-то момент Пакс не уловила смысла произнесенных слов, а продолжала стоять, просто наслаждаясь их звучанием. Эльфы подождали, а потом заговорили снова. На этот раз она поняла, чего они от нее хотят. Повелительница Леса Великой Госпожи стояла перед воротами и звала ее выйти наружу. Пакс бросила еще один взгляд на оруженосцев. Эскерьель, судя по всему, по-прежнему опасался, что она вдруг сдастся и, очарованная эльфийской магией, отдаст меч. Она молча покачала головой и шагнула навстречу свету.
      Узоры света и энергии обступили ее со всех сторон. Пакс вспомнила, как Месенион рассказывал о страсти эльфов к таким узорам и орнаментам. Чем изящнее и стройнее получался этот узор, тем больше магии можно было в него вложить. Неожиданный солнечный свет эльфийского лета заставлял по-иному звучать каждую черточку в контурах и силуэтах во дворе крепости Хальверика. Сверкали мостовая и камни стен, по которым разбежались, словно ветви каких-то неведомых деревьев, трещинки и стыки. Арки над входами в конюшни будто были готовы заговорить. Пакс подумала, что, если бы это произошло, их голос, наверное, был бы похож на звук большого рога. Еще недавно голые и казавшиеся абсолютно безжизненными деревца во внутреннем садике и торчавшие из-под снежных шапок вечнозеленые колючие кусты уже дали свежие побеги и покрылись почти прозрачной нежно-зеленой дымкой - такой легкой и беззащитной на вид. Прямо на глазах у Пакс свежая трава стала пробиваться в узкие щели между камнями у подножия ближайшей к ней стены.
      Но свет, заливавший двор, был не только солнечно-золотым. Через открытые ворота проникало мерцающее серебристое сияние эльфийского колдовского света. И в этом невероятном сочетании серебра на золоте появилась Повелительница Леса Великой Госпожи. Она была так великолепна, что, запомнив ее облик в целом, Пакс ни за что не смогла бы описать, например, ее лицо. Госпожа была высокой, как и все эльфы, и столь же грациозной. На ней было одеяние, которое клубилось вокруг ее тела, как туман вокруг гор. Не было у нее ни одного седого волоса, ни единой морщины на светлом и утонченном лице, но весь ее облик свидетельствовал о том, что у нее за плечами огромный опыт, накопленный за неисчислимую толщу веков. Не менее ясно было и то, что эта женщина обладает огромной властью.
      Алиам Хальверик склонился перед ней в приветственном поклоне. Госпожа в ответ чуть наклонила голову. Она вошла в ворота, огляделась и встретилась взглядом с Пакс. Вошедшие вслед за ней Серротлин и Амбротлин, не глядя друг на друга, остановились и замерли рядом с Хальвериком.
      - Лорд Хальверик, - обратилась к Алиаму королева эльфов, - мы давно заочно знаем вас, и для нас большая радость познакомиться с вами лично в ваших владениях.
      Алиам вновь почтительно поклонился:
      - Госпожа, вы всегда желанный гость в моем доме, как всегда были и будут все ваши родственники и подданные.
      - Мы, со своей стороны, выражаем надежду, что ничто не сможет омрачить нашу дружбу, лорд Хальверик, - сказала Госпожа Леса и еще раз оглядела двор. - Позволю себе заметить, вы не совсем правильно подвязали деревья на зиму, - добавила она, кивнув в сторону нескольких яблонь беспомощно склонившихся к крепостной стене. Впрочем, сейчас, под солнечными лучами они на глазах распрямлялись, покрывались листвой и распускали нежные, чуть розоватые цветы. - Не волнуйтесь, я усыплю их, когда настанет время прощаться, - сказала она. - Было бы невежливо оставить вас к весне с замерзшими в самый разгар цветения яблонями. Могу ли я поприветствовать ваших близких?
      - Разумеется, Госпожа.
      Алиам взмахом руки подозвал своих родственников: сначала Эстиль, затем детей по старшинству, а потом внуков. Госпожа приветливо улыбалась всем им, но искреннюю радость на ее лице Пакс заметила, когда один из самых младших внуков Алиама, только-только научившийся ходить, не спрашивая разрешения, потопал прямо к ней.