Грэй усмехнулся. Как разошлась. Одна радость – нашла себе другие уши и оставила его наконец в покое.

– Ну что я могу вам сказать о вере? – слышалось справа. – В сущности, ад и рай отличаются только поставщиком софта…

– А если брать конкретнее?

– Филипп Артаксерксович, ну это же сугубо дискуссионный вопрос! Вера – дело добровольное, пускай и существует одна главная государственная религия, но тем не менее христианство – это еще не все…

– Христианство? Такого учения я не знаю. Мне казалось, что в Китае проповедуют буддизм.

– А… э… это староверы! Будущее – за святым далай-ламой, чтоб его нимбоподобная лысина светила его пастве в бурю и непогоду!

Чушь несет, аж уши в трубочку сворачиваются, подумал Грэй. Еще чуть-чуть, и он столицей Китая объявит Лондон. А этот смазливый царь сидит, слушает, головой кивает… Одна надежда – на то, что в Азии он действительно раньше не был!

– А потом его дисквалифицировали, и он сказал… – Морган перешла на шепот.

– Так и сказал?!

– Я вам дословно цитирую!

– А они что?

– Пояс отобрали. А он и говорит…

– Как-как?!

Снова неразборчивое бормотание и хохот Гиппокрита.

Грэй скептически посмотрел на хохочущую парочку и кашлянул:

– Эй, нам не пора? Васька!

– А?

– Хватит трепаться. Не забывай, мы ненадолго.

– Грэй, обожди…

– Тринадцатый.

– Ин ди гроссе фамилиен нихт дер шнобель клац-клац, – нахально заявил системщик и повернулся спиной к напарнику.

– Что? – нахмурился тот. Смысла он не понял, но слово «шнобель» ему откровенно не понравилось. Грэй ужасно не любил, когда в его присутствии говорили на другом языке.

– Это значит – в большой семье не щелкай клювом! – с ходу перевела Морган. – Помесь русского с немецким. Послушай, серенький, не сердись…

А он не сердился. Он думал. Она выросла в России, так? Она до них не видела ни одного человека, так? Кабина адаптирует мозг всех, находящихся в ней, под наружные условия, включая временное знание языка и диалекта в заданном квадрате, но сейчас они были в Греции и соответственно изъяснялись только на греческом. Так откуда же ей знать немецкий язык? И…

И еще она недавно что-то говорила про китайский?

Секретарь лежал на узкой койке, заложив руки за голову. Под потолком слабо мигала синеватая неоновая лампочка ночного освещения.

Ракета прибудет завтра – Найждел отзвонился, предупредил. Все было продумано и взвешено. Сначала они для вида посидят в станцресторане, Найдж непременно наберется, и Логану, само собой, не останется ничего другого, как собственноручно отвести друга обратно на «Дилижанс». Экипаж наверняка будет весь здесь, контрабандным дуревом спекулировать – всем известно, что фобосцев хлебом не корми, дай подебоширить… Конечно, на бортовом пульте оставят кого-нибудь, но и с ним можно договориться. К любому есть свой подход.

Запиликал передатчик связи. Секретарь посмотрел на браслет. А-а, ну конечно! Давно босс не звонил…

– Я слушаю, сэр.

– Есть новости, Логан?

– Нет, сэр. Они больше со мной не связывались. Как только что-нибудь узнаю, я сразу же…

– Сколько можно?! Прошла неделя! Где их может носить семь дней?!

– Откуда мне знать, сэр? Не забывайте, у нас может пройти и месяц, и два, а у них – пара часов.

– Ты что же мне предлагаешь до пенсии их караулить?! Осталось две недели…

– Нет, сэр. Я просто напомнил… Две недели? До чего?

Председатель яростно зашипел в динамик и отключил связь. Логан подложил правую руку под голову и уставился на лампочку. «Вот почему мы так бесимся – у нас просто нет времени… А что такого может случиться, если Грэй не доставит объект в ближайшие сроки?»

Черт!

Секретарь резко сел, едва не задев виском стальную полку над кроватью. Сегодня пятое августа. А на двадцатое число, то есть ровно через две недели, в графике стоит посещение верхушкой КСН российского земного филиала! Будут все – и Глава, и оба его Заместителя… И не позднее двадцатого числа объект 7–9 должен быть изъят из своей реальности и доставлен на Фобос.

К Председателю.

Подальше от Земли.

На огороженной колоннами площадке (усатый базилевс называл это место гимнасием) стоял гвалт. Соревнования по борьбе были в самом разгаре. Дети и взрослые метали диски, упражнялись в беге, бились на кулаках и даже на мечах. Сидящие у колонн на корточках старики разглагольствовали о былом, не особенно отличаясь от современных пенсионеров с их вечным «а вот в наше время…». Грэю это было неинтересно. Кулачных боев он за свою жизнь навидался столько, сколько присутствующим и не снилось всем вместе взятым. Наемник маялся от безделья, слоняясь от одной колонны к другой и стараясь не выпускать из виду своих подопечных. Ему хотелось спать.

Вася торчал неподалеку, вполуха слушая пространные рассуждения царя Филиппа и облизываясь на мускулистых обнаженных девушек, которые метали копья. Нашел парень свой земной рай, теперь его отсюда и не выманишь… Морган, в сопровождении Гиппокрита, облазила уже всю площадку и сейчас, увлеченно жестикулируя, скакала на месте, демонстрируя нескольким любопытным боевые стойки школы Мухаммеда Али. Грэй пригляделся и покачал головой. А ведь не врала она про бокс. Но этому по книжкам не научишься, это видеть надо! Причем не только видеть, но и понимать, что ты видишь. Да, генератор у нее имелся. И видеозаписи боев, скорее всего, тоже. Но так хорошо ухватить суть? Объект 7–9 определенно талантливее, чем ему, Грэю, хотелось бы… Не отвлекаясь от размышлений, наемник быстро опустил руку вниз и успел крепко сжать запястье чьей-то шустрой ручонки, втихую тащившей бластер из кобуры.

– Остынь. Это тебе без надобности.

Снизу на него уставились два больших глаза. Принадлежали они мальчишке лет двенадцати. Казалось, малолетний грабитель был несколько раздосадован тем фактом, что его поймали.

– Тебе разве не говорили, что воровать – нехорошо? – спросил Грэй.

– Говорили, – ответил мальчик. – А я… и не ворую!.. Я посмотреть хотел…

– Дома, под подушкой?

– Нет…

– Иди отсюда. – Наемник с легкой улыбкой хлопнул пацана по затылку и, застегнув кобуру (ловок, воробей, пока тянуть не начал, он и не заметил ничего!), зашагал к увлекшемуся созерцанием обнаженных спартанских нимф Васе.

– Приди в себя, натуралист-любитель. – Наемник потряс Чайникова за плечо. – Мы и так задержались.

– Угу…

– Попрощайся с их величествами, и пойдем.

– Угу…

– Ты вообще меня слышишь?

– Угу…

– Васька! – Крепкая затрещина вернула мечтателя к суровой действительности.

– А, Грэй, это ты?.. – вяло пробормотал Васенька, со вздохом, полным несбыточных желаний, отрывая взгляд от атлеток. – Как всегда, не вовремя.

– Собирайся. Нам пора. Морган, иди сюда!

– Сейчас! – донесся звонкий голос откуда-то из толпы.

Царь Филипп удивленно поднял голову:

– Уже отправляетесь? Так скоро?

– Дела, – коротко ответил Грэй.

– И на вечернюю трапезу не останетесь?

Чайников радостно заулыбался:

– Ну если на ужин, то…

– Нет, – отрубил наемник. – Простите, базилевс, но нам действительно уже пора.

– Грэй, не будь врединой!

– Тебя здесь вообще никто не спрашивает. Морган, ты идешь наконец?

– Иду, иду! – Девочка проталкивалась к ним.

– Уходите? – огорченно спросил шагающий за ней Гиппокрит.

Она обернулась:

– Не знаю… Ой!

В спешке она налетела на какую-то рослую девицу с копной золотистых волос и, как водится, в полном неглиже.

– Ты почему одета? – поинтересовалась девица, неприязненно оглядывая Морган.

– А ты почему раздета? – нашлась девочка.

– У нас так принято!

– А у нас – так! – Она попыталась обойти спартанку, но та не отставала:

– Удобнее бороться нагишом. И если уж ты пришла сюда…

– Что тебе надо? – Морган недовольно приостановилась. – Дай мне пройти!

– Пройди… – усмехнулась задира, уперев руки в боки.

– Это наезд? – фыркнула девочка.

– Морган! – донесся до нее сердитый голос Грэя. – Что ты там копаешься?

– Я сейчас! А ты, – она сузила глаза, – уйди с дороги!

– Не уйду.

– Гиппокрит! – обернулась Морган. – Чего она от меня хочет?!

Усатый базилевс развел руками:

– Нарцисса вызывает тебя на поединок! Но ты не спартанка, ты можешь отказаться.

Девочка исподлобья посмотрела на ухмыляющуюся Нарциссу и поняла, что отказаться не может…

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.