– Убийца связывает его по рукам и ногам, вставляет кляп. Но убивает его не сразу. Зачем путы, зачем кляп, если он без сознания? Значит, сначала тебе надо было что-то сказать или сделать. Может, задать вопросы. Ты рассказал ему, что сделал с Натали? Бьюсь об заклад, что сказал.

Она быстро совершила обход помещения. В этой квартире, как и в соседней, было три спальни. Самая большая из них была пуста, если не считать склада строительных материалов. В самой маленькой был оборудован кабинет. Но и здесь не было компьютера. Ева видела, где он стоял, вероятно, накрытый куском ткани, защищающей его от пыли во время ремонта. Складной столик, служивший письменным столом, был покрыт тонким слоем пыли, но на том месте, где стоял компьютер, остался квадрат чистой поверхности.

Ева вернулась в большую комнату. Она осматривала открытое окно, когда вошла Пибоди.

– Соседка потрясена, но она в порядке. Я позволила ей созвониться с мужем, она попросила его вернуться домой с работы. Кстати, он ушел около семи утра. Свидетельница говорит, что ее муж и убитый иногда вместе ходили в спортклуб перед работой. Но они не сговаривались на это утро.

– Время смерти – примерно через час после Копперфильд. Тот же почерк. Ни компьютера, ни дисков.

– У них что-то было на кого-то, – заключила Пибоди. – Возможно, это связано с работой. Что-то знали, что-то слышали, над чем-то работали. Но как он сюда попал? – спросила она, дернув подбородком в сторону окна.

– Окно взломано. Вероятно, тем же путем он ушел: тут есть пожарная лестница. Возможно, ему удалось воспользоваться ею и потом убрать обратно. Пусть «чистильщики» проверят электронику. Отпечатки вряд ли будут, но пусть чем-нибудь займутся.

Ева провела свою напарницу по месту преступления, изложила свою версию.

– Возможно, кровь убийцы есть на осколках лампы, на кулаках убитого. – Пибоди принялась разглядывать тело. – Парень был в хорошей форме. Похоже, он доставил хлопот своему обидчику.

– Слишком мало.

Они уступили место преступления «чистильщикам», а сами отправились в контору Слоуна, Майерса и Крауса.

– Знаешь, я увидела малышку, дочку соседки, и вспомнила. Как прошли вчера занятия?

– Не будем об этом, – отрезала Ева. – Никогда.

– Ой, да ну тебя.

– Никогда?! – Пибоди отвернулась к боковому окну машины, чтобы скрыть усмешку, и с тоской остановила взгляд на лотке разносчика на углу. – Смотрины детского приданого уже совсем скоро. Ты готова?

– Да, да, да.

По крайней мере ей хотелось на это надеяться.

– Я связала для Мэвис такое чудное детское одеяльце, пока была в настроении во время праздников. Оно всех цветов радуги. А сейчас вяжу такие хорошенькие пинеточки и чепчик. А что ты ей подаришь?

– Не знаю.

– Ты еще не выбрала подарок для ребенка? Времени остается мало.

– Пара дней у меня еще есть. – Ева задумчиво взглянула на напарницу. – Ты могла бы пойти купить что-нибудь. Прикрыть меня. Я с тобой рассчитаюсь.

– Э, нет, это неправильно. Она твоя лучшая подруга, у твоей лучшей подруги будет ребенок. Первый ребенок. Ты должна сама купить подарок.

– Черт, черт, черт!

– Но я готова пойти с тобой. Вот покончим с аудиторской фирмой и можем заглянуть в тот чудный магазинчик. Мэвис его облюбовала, в последнее время она там чуть ли не поселилась. Можем заодно и пообедать.

Ева вообразила процесс посещения детского магазина и выбора подарков, и ее передернуло.

– Я дам тебе сто долларов, если ты пойдешь одна.

– Это удар ниже пояса, – ответила Пибоди. – Но у меня высокие нравственные принципы, я не поддамся на подкуп. Тебе придется выбирать подарок самой, Даллас. Это же Мэвис!

– Занятия для беременных, смотрины детского приданого, а теперь еще и по магазинам ходить? И это ради дружбы? Когда же все это кончится?

Ева отбросила эти мысли, нет, похоронила их, и вошла в приемную аудиторской фирмы «Слоун, Майерс и Краус».

Поскольку фирма обслуживала состоятельных клиентов, приемная была обставлена роскошно: стеклянные тонированные стены, ковры и множество красивых декоративных растений в горшках.

Широкая стойка, отделанная мрамором, служила рабочим местом трем администраторам. Все они были в наушниках, все деловито набирали что-то на клавиатурах. От стойки, подобно солнечным лучам, расходились три зоны ожидания с глубокими креслами, информационными экранами и богатым выбором развлекательных дисков.

Ева положила жетон на стойку перед мужчиной со светлой курчавой шевелюрой.

– Я хочу увидеть кого-нибудь из тех, кто тут командует.

Он одарил ее жизнерадостной улыбкой.

– Это, безусловно, буду не я. Из тех, кто командует каким-либо отделом, или из тех, кто командует вообще?

– Давайте начнем снизу. Мне нужно повидать начальников Натали Копперфильд и Бика Байсона.

– Давайте посмотрим. Копперфильд – старший аудитор, отдел корпоративных, зарубежных и международных счетов. На этом этаже. Вам нужна Кара Грин. Так, теперь Байсон. Байсон, Байсон… вот, Байсон Бик, – почти пропел он, читая данные на экране. – Вице-президент, персональные финансы, внутренние счета. Этажом выше, и это будет… Майра Ловитц.

– Мы сначала поговорим с Грин.

– Она на заседании.

Ева постучала по жетону.

– Уже нет.

– Да мне-то что? Мое дело маленькое. Я позвоню. Хотите присесть?

– Нет, мы хотим только Грин.

«Шикарное местечко, – отметила Ева, пока ждала. – Много денег проходило через эти двери. Ничто на свете так не провоцирует убийство, как большие деньги».

Кара Грин была в темно-красном костюме, застегнутом до самого горла. Но он был так прекрасно скроен, что облегал, как перчатка, ее ладную фигурку. Впечатление портили нахмуренное, нетерпеливо-недовольное выражение гладкого карамельно-смуглого лица и такой же нетерпеливый дробный стук каблуков.

– Вы из полиции? – спросила она, гневно ткнув в Еву указательным пальцем.

– Лейтенант Даллас, детектив Пибоди. А вы Грин?

– Совершенно верно, и вы только что вытащили меня с чрезвычайно важного совещания. Если мой сын опять прогулял школу, я сама с ним разберусь. Мне не нравится, когда полицейские приходят ко мне на работу.

– Мы здесь не из-за вашего сына. Мы пришли поговорить о Натали Копперфильд, и, если вам так больше нравится, мы можем пойти ко мне на работу. Прямым ходом.

Раздражение тут же сменилось настороженностью.

– А что случилось с Натали? Не говорите мне, что у нее неприятности с полицией, я все равно не поверю. Она никогда не нарушает законы.

– Не могли бы мы поговорить в вашем кабинете, миссис Грин?

Опять ее выражение изменилось. На этот раз в зеленых глазах Кары Грин появился страх.

– С ней что-то случилось? Несчастный случай? С ней все в порядке?

– Лучше в вашем кабинете.

– Следуйте за мной.

Кара стремительно обогнула стойку и прошла сквозь двойные стеклянные двери, автоматически разъехавшиеся при ее приближении. Она скорым шагом миновала стеклянные клетушки, в которых трудились рядовые служащие, закрытые двери кабинетов, за которыми работали аудиторы и бухгалтеры, и, наконец, достигла углового кабинета, соответствующего ее положению.

Она закрыла за ними дверь и повернулась к Еве.

– Прошу вас, скажите мне, что случилось.

– Мисс Копперфильд была убита сегодня, вскоре после полуночи.

Кара Грин тихо ахнула и вскинула руку, словно защищаясь. Уже не так стремительно она подошла к витрине-холодильнику, установленной у дальней стены, вытащила бутылку холодной воды и опустилась в кресло, не открывая ее.

– Как? Как? Я не понимаю. Мне следовало заподозрить, что что-то не так, когда она вчера позвонила и сказалась больной, мне следовало знать. Я была так зла на нее: она не пришла на сегодняшнее совещание… – Кара опять вскинула руку. – Простите. Извините меня. Я в шоке. – Не успела Ева рта раскрыть, как она снова вскочила на ноги. – О господи, Бик! Ее жених. Он знает? Она помолвлена с одним из вице-президентов из отдела личных финансов. Он работает этажом выше. О боже! Они же собираются пожениться в мае!

– Она работала непосредственно под вашим началом?

– Она – один из моих старших аудиторов. Очень способная, быстро делает карьеру. Я хочу сказать… Боже, она делала карьеру. У нее были блестящие способности. Обаятельная, умная, трудолюбивая. Я собиралась дать ей повышение в самом скором времени. Предложить вице-президентство.

– Вы были подругами, – вставила Пибоди.

– Да. Ну, не закадычными подругами, я все-таки обязана соблюдать дистанцию, но… да, мы дружили. – Закрыв глаза, Кара прижала холодную бутылку ко лбу. – Да, мы дружили. Поверить не могу, что мне это не снится.

– Скажите мне, где вы были между полуночью и четырьмя часами сегодняшнего утра?

– Вы же не думаете… – Кара открыла бутылку и отпила. – Я была дома с мужем и двенадцатилетним сыном. Мы с мужем легли спать после полуночи. Боже, как ее убили?

– Мы не разглашаем детали на данном этапе. Раз уж вы были дружны, и вы были ее начальницей, она не говорила вам, что ее что-то тревожит или смущает? Что ей кто-то угрожает?

– Нет. Нет. Нет. Я бы сказала, она была немного рассеянной последние недели две, но я приписала это предсвадебной лихорадке. Она сказала бы Бику, если бы ее что-то смущало или тревожило. Она ему все рассказывала.

«Да, – подумала Ева, – скорее всего, именно так она и поступила. Вот поэтому его и убили».

– Над чем она работала?

– Она вела несколько крупных счетов, возглавляла несколько проектов и работала в команде над некоторыми другими.

– Нам понадобится список всех ее счетов и доступ ко всем делам, которые она вела.

– Этого я вам дать не могу. Мы обязаны хранить коммерческие тайны наших клиентов.

– Мы получим ордер.

– Да уж, пожалуйста. Я говорю совершенно серьезно. Я вас очень прошу, получите ордер, и я лично позабочусь, чтобы вы получили любые нужные вам данные. Мне необходимо связаться с мистером Краусом, – продолжала Кара, снова поднимаясь на ноги. – Я обязана доложить ему о происходящем. О том, что случилось. И Бику. Вы должны сказать Бику.

– Бик Байсон тоже был убит прошлой ночью.

Вся кровь отхлынула от лица Кары.

– Я… я не понимаю. Я не знаю, что сказать. Это ужасно.

– Я сожалею. Понимаю, это шок. Мы должны поговорить с шефом мистера Байсона.

– М-м-м… это… ничего не соображаю… Ах да, это Майра. Майра Ловитц. Я могу позвонить ей, если хотите.

– Я предпочла бы, чтобы вы не говорили с ней, пока мы сами с ней не поговорим. Кто еще мог работать над счетами вместе с мисс Копперфильд?

– Я дам вам список имен. Извините. – Кара прошла к своему столу, рванула на себя ящик и вытащила бумажный носовой платок. – Извините, я только сейчас начинаю осознавать. Я могу позвонить наверх, попрошу секретаршу Майры предупредить ее, что вы поднимаетесь.

– Да, пожалуйста. Спасибо за сотрудничество. Мы вернемся с ордером за файлами Натали.

На втором этаже их встретила секретарша и провела прямо в кабинет – примерно такой же, как у Кары.

Майра Ловитц сидела за столом, заваленным папками, дисками, заметками. На вид ей было чуть за шестьдесят. Она не красила волосы, но седина шла к ее суровому, с угловатыми чертами лицу. На ней был строгий темно-синий костюм в тонкую белую полоску. Она взглянула на Еву и Пибоди с неприветливой улыбкой.

– Это что такое? Налет?

– Мы пришли по поводу Бика Байсона.

Тут даже неприветливая улыбка исчезла.

– Что-то случилось с мальчиком? Мы все утро пытаемся до него дозвониться.

– Он мертв. Убит прошлой ночью.

Ее губы дернулись, руки на столе сжались в кулаки.

– Мерзкий город! Будь он проклят! Ограбление?

– Нет.

Ева предоставила Пибоди рассказать об убийстве, задать вопросы, записать показания. Это было почти зеркальное повторение сцены на нижнем этаже, только Майра была более сдержанной и деловитой.

– Чертовски хороший мальчик. Сообразительный, надежный. Знает, как уболтать клиента, но если нужно, умеет быть серьезным и строгим, если клиенту это импонирует. Отлично чувствует людей, понимаете? И он, и эта милая девочка из отдела корпоративных счетов? Оба? Что за мир!

– Над чем они работали? – спросила Пибоди.

– Они? Бик и Натали не работали над одними и теми же счетами. Он имел дело с индивидуальными счетами внутри страны, а она занималась корпоративными, в основном заграничными.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.