- И баба с ним, - заметил Горбач. - С бабой-то что будем делать?
      - Бабу - на х…! - отрезал Буйвол. Горбач довольно заржал и сказал:
      - А как же? Бабу, известное дело, тока на х… и сажать. На то она и баба.
      - Все шуточки тебе, Горби? Все хохмочки? Если этого урода сразу не вырубим - вот тогда посмеешься.
      Горбач сказал:
      - Да ладно тебе, Буйвол. Говно-вопрос, возьмем, как цуцика… подгони-ка тачку поближе.
      Буйвол воткнул первую передачу и переместил "Волгу" к калитке в больничной ограде. Все трое - Горбач, Червонец и Буйвол - вышли из машины. Буйвол открыл крышку багажника, Горбач достал из багажника милицейскую дубинку.
      Гурон вел Наташу под локоток, говорил какую-то ерунду про то, что, мол, Валю мы поставим на ноги в два счета - и к бабке не ходи. А вы, Наташа, обещайте мне, что на свадьбе вы обязательно пригласите меня на белый вальс… Гурон пытался отвлечь Наташу, врал, а сам думал о другом: где взять деньги? И - где взять оружие?.. Без оружия-то обойтись можно, но вот деньги на лечение Паганеля нужны. Денег почти нет. И было не так-то много, да еще он отдал большую часть матери Анфисы… Можно занять в долг у тетки Анюты. У Чапая можно взять. У Наташи спросить можно… Так ведь они сами нищие - много ли у них возьмешь?.. Продать что-нибудь? Так ведь нечего… заложить мамины "драгоценности"? Отцов серебряный подстаканник? А сколько за них дадут?
      Как можно взять деньги, Гурон знал. Дело-то, если подойти умеючи, не особо хитрое. Заповеди: "Не обмани", "Не укради", "Не убий", - в программе подготовки разведчика-диверсанта звучат так: обмани, укради, убей. А потом уйди, перехитри собак, оставь в дураках полицию, пограничников, подбрось им ложный след… оторвись, затаись, растворись… в лесу, в городе, в толпе… такая вот наука.
      Как добыть деньги, Гурон знал - прошел же Африку и Европу. На всем протяжении маршрута воровал и грабил и не испытывал при этом никаких угрызений совести… но это было там, на войне.
      А здесь? Разве здесь я не на войне?
      Гурон шел рядом с Наташей, поддерживал ее под локоть, что-то говорил, а сам уже прикидывал план действий.
      На трех мужиков, которые курили и что-то "заинтересованно разглядывали" в открытом багажнике "Волги", Гурон не обратил никакого внимания.
      Первой в калитку прошла Наташа. Гурон - следом. Опасность он ощутил очень поздно…
      …Горбач взмахнул милицейской дубинкой, наотмашь ударил ею по затылку Гурона, а Буйвол подхватил тело. Наташа замерла, не понимая, что происходит, потом закричала… Червонец схватил женщину за плечо, рукой зажал рот и вдруг увидел, что со Светлановского проспекта на Северный выворачивает милицейский УАЗ.
      - Менты! - сказал Червонец. - Менты, блядь… Че с бабой-то делать?
      Горбач и Буйвол запихнули Гурона в багажник, Наташа пыталась вырваться, мычала. Буйвол оглянулся - милицейский автомобиль приближался.
      - Давай ее в машину, - ответил Буйвол. - Потом разберемся.
      Извивающуюся Наташу запихнули на заднее сиденье, хлопнули дверцы, и "Волга" сорвалась с места.
 

Глава шестая

 

ЗАГОРОДНАЯ ПРОГУЛКА

 
      Гурон пришел в себя довольно скоро. Не сразу, но понял, что едет в багажнике машины, вероятно - той самой "Волги". Обругал себя: шляпа! Попался, как салажонок… а еще выпендривался: "Считай, что они меня уже нашли"… вот и довыпендривался - нашли! Гурон пощупал затылок - там наливалась огромная опухоль… да, неслабо приложили. Он посмотрел на часы. Стрелки слабо светились, показывали без четверти десять. Значит, "катаемся" уже минут восемь-десять. Два главных вопроса: куда едем? Что с Наташей?
      Едем, похоже, по трассе - скоростишка приличная, под сотню… хотя могу и ошибиться. Но, пожалуй, все-таки по трассе - едем без остановок и без поворотов. Надо полагать, в северном направлении - на Выборг, Сосново или на Кавголово. До других выездов из города за десять минут доехать невозможно… вот и вся информация, которой я располагаю - не густо.
      Выводы? Хреновые выводы, товарищ капитан: ты в ловушке, и против тебя - трое. Вероятно, они вооружены, а у тебя из "оружия" только ключи от сашкиной квартиры… хорошо, хоть руки не связали. Ладно, как вырываться будешь, капитан? - А хрен его знает. Давай-ка посмотрим, нельзя ли открыть замок.
      Гурон поворочался, с трудом вытащил зажигалку, осветил замок… так, так… ну-ка, ну-ка… а ведь, пожалуй, можно попробовать. Если удастся отжать вот этот язычок, то… вот только чем? Чем, чем - инструментом. В багажнике должен быть инструмент, ищи.
      Неловко ворочаясь (спасибо, багажник у "Волги" просторный, в "жигулях" лежал бы скорчившись, как цыпленок за рупь пять) Гурон начал исследовать нутро багажника. Так, домкрат есть, насос есть, баллонный ключ есть… а больше ничего нет - братки инструмент не возят, ни к чему им. Их инструмент - кастет, обрез, дубинка.
      Гурон матюгнулся. Ругательство было обращено к себе: какой ты, к черту, диверсант, если у тебя нет с собой не то что НАЗа,
      51
      НАЗ - носимый аварийный запас. В спецназе Советской армии штатный НАЗ включал в себя складной нож, мини-аптечку, 3 рыболовных крючка, 3 грузила, 6 метров лески, 15 запаянных в полиэтилен спичек с куском терки, 2 половинки бритвенного лезвия, а также булавки, нитки, иглу и презерватив. Не подумайте худого - презерватив можно использовать, как емкость для воды. Конечно, НАЗ выполняет ограниченное число функций, но многим людям он помог выжить в экстремальных ситуациях.
 
      но просто маленького складного ножика? Гурон вытащил из кармана ключи, но оба были слишком толсты и внутрь проклятого замка не пролезали… Ворочаясь в багажнике, мучаясь от боли в голове, Гурон довольно быстро устал. Спокойно, сказал он себе, спокойно. Отдохни, подумай. Бывали ситуации и похуже…
      А "Волга" вдруг начала замедлять ход, потом повернула налево и поехала по грунтовке. Гурон понял: кажется, приехали. Теперь уже замок открывать поздно, теперь нужно готовиться к драке… Он посмотрел на часы, прикинул: ехали примерно сорок-сорок пять минут. Гурон взял в руку массивный баллонный ключ и расслабился, насколько это было возможно.
      Минуты через три "Волга" еще раз повернула, проехала двести-триста метров и остановилась. Дважды вскрикнул клаксон.
      * * *
      Буйвол посигналил, из окошка в воротах выглянуло лицо Ганса. Несколько секунд Ганс разглядывал "Волгу", потом отворил ворота. Машина въехала, ворота закрылись. Буйвол подкатил прямо к дому, выключил фары и заглушил двигатель. На крыльцо вышел Рафаэль, за ним - Тайсон и овчарка Тайсона по кличке Грета.
      Буйвол, Червонец и Горбач вышли из машины.
      - Привезли, Рафаэль, - сказал Буйвол довольным голосом и выразительно похлопал по багажнику.
      Грета подбежала к "Волге, к багажнику, встала на бампер передними лапами и подала голос.
      - А кто это там в машине сидит? - поинтересовался Рафаэль.
      - Да это баба его.
      - Бабу-то зачем привезли? - спросил Рафаэль с явным раздражением.
      - Так получилось… там вдруг откуда ни возьмись менты нарисовались. Пришлось ее прихватить, иначе она бы сразу к ментам сунулась. А у пацанов стволы на кармане и отморозок в багажнике - отмазываться устанешь.
      Рафаэль спустился с крыльца, подошел и заглянул в салон. Из тускло освещенного салона на него смотрела испуганная женщина. Рафаэль выпрямился, повернулся к Буйволу:
      - Ну, и что прикажешь с ней делать? Она же дорогу видела и запросто ментов сюда приведет… мне такое счастье надо?
      Буйвол молчал. Рафаэль снова склонился к проему двери, посмотрел на Наташу, спросил:
      - Как тебя зовут?
      - Наташа.
      - М-да… и хотел бы сказать: очень приятно, - но прозвучит глупо.
      Гурон внимательно прислушивался к тому, что происходит "за бортом"… все было плохо. Во-первых, стало очевидно, что противников у него не трое, а, как минимум, четверо. Во-вторых, у них есть собака. Собака - очень опасный противник, иногда значительно более опасный, чем человек… "Фактор собаки" сводит вероятность успешного прорыва почти к нулю. Но самое паршивое: они захватили Наташу. А это значит, что теперь он несет за нее полную ответственность и не имеет права на ошибку.
      Голос человека, которого называли Рафаэль, произнес:
      - А что этот отморозок?
      - Да в багажнике.
      - Ну так открывай. Посмотрим, что за конь такой.
      Буйвол сказал Червонцу:
      - Подстрахуй. А то борзой он сильно.
      Гурон услышал характерный звук передернутого пистолетного затвора, потом крышка багажника поднялась, в глаза ударил яркий электрический свет, а над бортом возникла оскаленная собачья голова.
      - Вылезай, боец, - сказал Рафаэль. - Вылезай и без глупостей. Собачка на куски порвет.
      Гурон медленно вылез из багажника. Он ждал, когда глаза привыкнут к свету, и он сможет спокойно осмотреться, оценить ситуацию.
      В бок уперся пистолетный ствол, овчарка - ученая тварь - стояла в метре, не отрывала внимательного взгляда блестящих глаз… да, совсем кисло.
      Буйвол, поигрывая дубинкой, сказал: - Дай его мне, Рафаэль. Я его разомну маленько. Рафаэль промолчал. Он внимательно разглядывал пленника, думал: вот еще одна проблема. Подошел Горбач, с похабной улыбочкой попросил:
      - А мне, Рафаэль, отдай его бабу. Я бабу маленько… разомну.
      - Успеешь еще, - бросил Рафаэль. А пленник мгновенно напрягся, произнес глухо: - Если кто пальцем ее тронет - убью.
      Гурон сказал: если кто пальцем ее тронет - убью. Он отлично отдавал себе отчет в неубедительности своей угрозы. Это только в кино безоружный герой в одиночку вступает в схватку с несколькими противниками и выходит победителем. В кино это возможно. Кино и есть кино. А в жизни схватка с четырьмя… хрен там - с пятью! Пятый, вон он, на крыльце стоит… а от ворот идет шестой… итого, с шестью вооруженными противниками, да плюс - собачка… А собачка - это серьезно. Людей еще можно как-то отвлечь, обмануть и, поймав момент, начать работать, вращаясь внутри группы, как белый молот. Шансы невелики, но они есть. А собаку обмануть, практически, нельзя. При первом же резком движении она вцепится в руку или ногу, лишит свободы движения… на две-три секунды, но людям хватит этого времени, чтобы опомниться, наброситься скопом, заломать, забить, застрелить… В общем, исход такой схватки предопределен.
      Пока обыскивали, Гурон незаметно осматривался: довольно большой участок земли, обнесенный двухметровой кирпичной стеной, кирпичный же двухэтажный дом, в стороне - какие-то хозяйственные постройки, штабель досок, поддон с кирпичом, котлован в земле - наверно, под бассейн… все новое, необжитое, неуютное. Из растительности - несколько сосен, группа елочек в углу участка, да высокая, местами по пояс, трава.
      Гурона обыскали, вывернули карманы, вытащили все, что там было.
      - Ты кто? - спросил Рафаэль.
      - Прикажи, чтобы отпустили женщину, Рафаэль. Тогда будем разговаривать.
      Рафаэль подумал: дерзкий мужик.
      - Ты не борзей, - сказал Рафаэль. - А то быстро спесь собьем - пустим на круг твою телку… ну-ка, вытащите ее из машины.
      Горбач ухмыльнулся, склонился к дверце и произнес: кис-кис-кис. Наташа сжалась в комок, Горбач схватил ее за руку и выдернул из салона. Толкнул ее в сторону Буйвола. Буйвол поймал, вопросительно посмотрел на Рафаэля… Рафаэль усмехнулся. Буйвол принял эту усмешку за разрешение и демонстративно отвесил Наташе пощечину.
      Гурон подобрался… Буйвол бил не сильно, он, можно сказать, только обозначил удар, чтобы сбить спесь с этого отморозка, показать, кто здесь хозяин. Наташа сказала: ах!
      Гурон подобрался, собака сразу оскалила зубы, в поясницу уперся ствол пистолета, время остановилось. В этот момент за воротами раздался звук автомобильного двигателя, и пропел клаксон.
      - Посмотри, Ганс, кого там принесло, - приказал Рафаэль. Ганс - морда конопатая - пошустрил к воротам.
      Гурон мучительно соображал: что делать? Что, черт побери, можно сделать?
      Ганс тем временем выглянул в "форточку" и спустя несколько секунд отворил дверь в воротах. Быстро вошел молодой крепкий мужик в кожаной куртке и штанах "адидас"… все собравшиеся во дворе смотрели на него. Только овчарка не сводила глаз с Гурона, да ствол пистолета упирался в поясницу.
      Мужик подошел к Рафаэлю и что-то негромко - Гурон не расслышал - сказал ему на ухо. Рафаэль спросил: точно?
      - Точно, - ответил вновь прибывший.
      - Уроды, - сказал Рафаэль зло. Потом приказал: - Этих запереть в гараже. Некогда сейчас с ними, есть дела поважнее. А с ними будем разбираться утром.
      Буйвол, Горбач, Червонец и Тайсон повели Гурона и Наташу в глубину участка, к постройкам. Червонец подталкивал Гурона стволом ТТ, рядом шла овчарка. В спину светили установленные на доме прожектора, впереди двигались по дорожке уродливые раздвоенные тени.
      Под конвоем прошли метров двадцать пять, остановились у металлических ворот гаража. Тайсон вытащил из пробоя ржавый болт, распахнул половинку створки: заходи.
      - Погоди, - сказал Буйвол. - Дай-ка гляну, чего тут.
      - Чего там глядеть? - ответил Тайсон. - Тут строители свое барахло держат.
      - Вот именно. Может, они здесь пулемет держат.
      Тайсон повернул рычажок рубильника, из приоткрытой створки на землю упал свет. Буйвол вошел внутрь, загремел каким-то железом. Потом выбросил наружу лом, две лопаты, вынес два ящика с инструментом и бензопилу, недовольно сказал:
      - Видишь, Тайсон, что ты ему хотел оставить?
      Тайсон почесал в затылке, Горбач ухмыльнулся:
      - Боишься, Буйвол, что он нас бензопилой перемочит? Это ты видика насмотрелся.
      - Мудак! С ломом и лопатой он за ночь отсюда выберется… понял, мудачок?
      Горбач окрысился:
      - Ты, Буйвол, базар фильтруй.
      А Тайсон примирительно сказал:
      - Да ладно… даже если он замастрячит подкоп, Грета его не выпустит.
      Гурона и Наташу втолкнули в гараж, створка ворот закрылась, заскрежетал болт в пробое. Через несколько секунд погас свет. Голос Тайсона приказал:
      - Охранять, Грета. А голос Буйвола злорадно произнес: - Утром за вас возьмемся… и за тебя, крутой, и за твою мамзель особенно.
      Свет погас, голоса и шаги стихли… и тогда Наташа заплакала. Гурон растерялся, Гурон подошел, обнял за плечи, погладил, как ребенка, по голове.
      - Не плачь, Наташа, - сказал он. - Не плачь, все будет хорошо.
      - Мне страшно, Индеец.
      В гараже плавал полумрак, свет проникал через три узких, вытянутых, как бойницы, незастекленных проема высоко над головой… и плакала женщина.
      Гурон стиснул зубы. Гурон дал себе слово, что обязательно вытащит ее отсюда. Во что бы то ни стало он вытащит ее отсюда… Тут же пристыдил себя: не обещай того, в чем не уверен стопроцентно.
      Кое-как он успокоил Наташу, наврал, что Чапай уже принимает меры к розыску. Перепуганная женщина приняла его слова на веру. Даже не задалась вопросом: а откуда Чапов знает, что они в беде? Когда Гурону удалось хоть немного успокоить женщин у, он приступил к работе - осмотру гаража.
      Гараж был совершенно новым, еще не оборудованным внутри. Посредине, напротив ворот, была яма со стальным кессоном, прямо за ней стояла ручная лебедка - видимо, строители пользовались ею, когда затаскивали кессон. Рядом стоял сварочный аппарат и маленькая циркулярка, под ней золотился холмик пахнущих сосной опилок. В углу стояли банки с краской, лежал штабелек досок, ящики с гвоздями, несколько листов битого стекла, обрезки провода. На гвоздях висели ватники, и еще какие-то шмотки. Видимо, рабочая одежда строителей. Гурон бесцеремонно обыскал карманы. Нашел пачку "беломора" с десятком папирос, спички и даже полбутылки со спиртным. Судя по запаху - с самогоном. Гурон с удовольствием закурил, спросил:
      - Хотите выпить, Наташа?
      - Выпить?
      - Выпить. Напиток, правда, не самый изысканный, но вам станет полегче.
      Она колебалась, но он уже нашел под досками стакан, тщательно промыл его самогоном и налил ей сразу полстакана… вспомнил: чуть больше суток назад точно так же "отпаивал" Паганеля. Почти силой Гурон влил в нее самогон, потом хлопал по спине, "проталкивая" спиртное внутрь.
      - Индеец, - спросила она, справившись с пойлом, - что с нами будет? Нас убьют?
      - Нет. Вам, Наташа, лучше поспать. Я постелю вам на досках. Они пахнут очень вкусно - сосной пахнут… я постелю вам ватники, и вы поспите.
      - Я не смогу уснуть.
      - Сможешь, - уверенно сказал он.
      Когда Наташа уснула, он сделал глоток самогона из горлышка, выкурил еще одну папиросу и продолжил осмотр гаража. Стены? Добротные, без лома или кувалды не пробьешь… лом Буйвол предусмотрительно унес. Да и с ломом не особенно-то поработаешь - шуму много.
      Пол? Пол, как таковой, отсутствует, и, если бы было, чем копать, то подкоп был бы наиболее реальным делом. Но ничего, способного заменить шанцевый инструмент, не наблюдалось.
      Ворота? Ворота заперты снаружи, вскрыть их без инструмента невозможно… и, кстати, за воротами лежит овчарка с романтическим именем Грета.
      Гурон заглянул даже в темную дыру кессона, но ничего интересного там не увидел.
      Крыша? Ну-ка, что там у нас с крышей?
      Гурон поднял глаза наверх - до наклонной односкатной крыши было метра четыре, но на высоте чуть больше двух метров проходила сварная конструкция, предназначенная, вероятно, под антресоль. Гурон ухватился за стальной "уголок", подтянулся и выбросил тело наверх. В затылке вспыхнула боль, как будто внутри взорвалась ручная граната, перед глазами вспыхнули разноцветные пятна.… две или три минуты он неподвижно пролежал на острых ребрах "уголков", ожидая, пока боль хотя бы немного утихнет и восстановится зрение.
      Он осторожно поднялся на ноги, выглянул в "бойницу", посмотрел вниз… и встретился взглядом с Гретой. Собака оскалилась и негромко зарычала. Гурон втянул голову в проем, тварь замолчала. Умная тварь, ученая… опасная. И все же, подумал он, собака - проблема ?2. Проблема ?1: как выбраться из гаража? Если решить ее не удастся, то и с собакой нечего заморачиваться.
      Он осмотрел крышу, но и здесь его ждало разочарование - чтобы выбраться через крышу, предстояло разобрать добротное перекрытие из доски-"сороковки" и оторвать жесть. А как это сделать без инструмента и, главное, без шума?
      Гурон чувствовал себя очень худо - болела голова и шея, но отдыхать не собирался. Он вновь прошел по гаражу, исследуя его, даже спрыгнул в кессон… и нашел там то, чего не заметил раньше и что невероятно его обрадовало - длинный, полутораметровый кусок арматуры. Один конец прутка был тупым, но второй был слегка расплющен и обрублен под углом градусов сорок пять - копье! И, кстати, инструмент.
      Вылезая из кессона, Гурон ударился головой о рукоятку лебедки, едва не закричал от боли… и вот тут-то его осенило! Он осмотрел лебедку, ворота и сделался спокоен… Он выкурил папиросу и начал поэтапно, шаг за шагом, продумывать свой план. План обрастал конкретными деталями, все в нем было просто и выполнимо.
      Гурон вновь залез на антресоль, через "бойницы" изучил обстановку, наметил место, где они с Наташей пойдут через стену. Он посмотрел на часы - полночь… нужно выждать часа три-четыре. Самый глубокий сон наступает после трех, а в четыре утра наступает час диверсанта. В это время у бодрствующих неизбежно притупляется работа всех органов чувств, ослабевает внимание, снижается бдительность. В это время снимают часовых, берут языков, минируют объекты… жаль только, что на собак это правило не распространяется. Даже глубокой ночью собака опасна так же, как и днем.
      Куском битого стекла Гурон отпорол штанину у рабочих штанов неизвестного ему работяги, надел штанину на "копье", обрезками провода плотно обвязал один край на расстоянии сантиметров двадцати от заостренной части. В образовавшийся "карман" напихал килограмма три гвоздей и перебинтовал штанину сверху… осмотрел, прикинул на руке и остался доволен.
      Потом он завел гак лебедки за внутренний запор ворот, осторожно вращая рукоятку-храповик: щелк-щелк - выбрал слабину троса. Напоследок Гурон изготовил "руку" - надел на кусок доски рваную перчатку, набил ее тряпьем и надежно привязал… вот, собственно, все и готово. Теперь можно отдохнуть. Тем более, что отдых ему просто необходим.
      Гурон сделал глоток самогона, выкурил папиросу и лег прямо на землю. Уснул мгновенно.
      * * *
      В половине четвертого он разбудил Наташу. - Что? - вскочила она, не понимая, видимо, что произошло и где находится. - Что такое?
      Гурон физически ощутил, как насторожилась тварь за воротами.
      - Тихо, Наташа, тихо… сейчас мы с тобой отсюда уйдем.
      - Как? - спросила она.
      - Я все объясню, - ответил Гурон и спокойно, обстоятельно, объяснил, что надо делать.
      - Мне страшно, - сказала она.
      - Не бойся, все у нас получится.
      Гурон заставил Наташу выпить самогону - для храбрости. Потом еще раз повторил инструктаж, "вооружил" ее "рукой", а сам взял "копье" и залез на антресоль. Он немного постоял, собираясь, выставил в "бойницу" руку с зажатым в ней "копьем" и прошептал Наташе: давай.
      Грета ощущала исходящую из гаража опасность. Еще несколько минут назад чувство опасности было слабым, но вдруг резко усилилось, стало ярко выраженным, заставило подобраться, сконцентрироваться… Грета приблизилась к воротам, негромко зарычала, предупреждая: я здесь, я не сплю.
      - Давай, - прошептал Гурон и ободряюще улыбнулся. Навряд ли Наташа могла разглядеть его улыбку, но все же он улыбнулся.
      Наташа сглотнула комок в горле, ощутила пакостный привкус самогона и кивнула. Она просунула в щель под воротами палку с надетой на ней перчаткой…
      …Сначала Грета засекла руку, выставленную в "бойницу", насторожилась. Потом она увидела другую "руку", вылезшую из-под ворот. Овчарка зарычала и рванулась вперед.
      Гурон ждал этого. Понимал: если он сейчас ошибется, то… момент, когда овчарка оказалась строго под копьем, он определил интуитивно. Он разжал кисть, арматурный пруток с косо срезанным носом и утяжеленный тремя килограммами гвоздей, рухнул вниз.
      …Грета вдруг что-то почувствовала, отпустила перчатку, отпрянула в сторону.
      "Копье" пролетело два с половиной метра, ударило Грету в голову, вспороло шкуру, пробило череп, на три сантиметра вошло в мозг… от удара штанина, наполненная железом, лопнула, на собачью голову хлынул поток гвоздей.
      Гурон выглянул в бойницу, убедился, что дело сделано, и спустился вниз. Наташа сидела у ворот, бледная.
      - Мы убили ее? - спросила она нервно. - Мы ее убили?
      Гурон очень жестко ответил:
      - Успокойся. Ее убил я! Отойди от ворот.
      Она продолжала сидеть, как сидела… Только этого мне не хватало, подумал Гурон.
      - Наташа, - сказал он. - Послушай меня, Наташа… Я убил не собаку. Я убил врага. Понимаешь? Врага. Не нужно по этому поводу комплексовать, не нужно на этом зацикливаться. Если бы мы этого не сделали, то не смогли бы отсюда выйти. Ты меня понимаешь?
      - Да, да, понимаю.
      - Тогда отойди, пожалуйста, от ворот. Времени у нас мало.
      Неловко, на четвереньках, она отползла в сторон у. Гурон взялся за рукоять лебедки… рраз! - сделал он восьмую часть оборота… храповик защелкал: щелк-щелк-щелк… трос напрягся. Он был уже старый, с лопнувшими прядями… рраз!.. рраз!.. Приваренная к створке ворот скоба запора слегка изогнулась… лишь бы не лопнул сварной шов… рраз! - щелк-щелк… лишь бы не лопнул!.. Гурон навалился на рукоять всем весом - барабан лебедки сдвинулся на один зуб храповика - щелк!.. курчавились пряди троса… лишь бы трос не лопнул!.. лишь бы он не лопнул!.. створка ворот начала выгибаться внутрь… щелк! еще!.. Еще немного… щелк!.. лишь бы не лопнул трос, лишь бы не лопнул шов… У Гурона уже не было сил, чтобы вращать рукоять лебедки… Он схватил доску, упер ее в станину и стал помогать себе рычагом - щелк! Щелк!.. лопнула еще одна прядь троса. Гурону казалось, что трос дымится… щелк! Нижний край створки ворот выгибался внутрь подобно загнутой странице книги, приоткрывая треугольную щель, хру - стел сварной шов… щелк… щелк!.. с Гурона лился пот, вздулись вены… "Треугольник" в воротах увеличивался, увеличивался… достиг ширины, достаточной, чтобы проскользнула Наташа… еще чуть… щелк…еще чуть-чуть… щелк!
      - Вперед! - сказал Гурон. Наташа стояла, как в столбняке. - Вперед, Наташа.
      - Там - собака, - прошептала она. - Я боюсь.
      - Она мертвая.
      - Поэтому и боюсь.
      Он приказал: - Вперед! - и подтолкнул ее к воротам.
      …Пролезая через "треугольник", Гурон ощущал напряжение деформированного металла. Он выбросил тело наружу, на землю, усыпанную гвоздями, забрызганную собачьей кровью… Уже выбравшись наружу, вдруг сообразил: забыл в гараже ватник, а он еще пригодится. Гурон сунул руку в дыру, схватил ватник, рванул его на себя… В этот момент трос лопнул, изогнутая створка ворот "отыграла" назад, хлестнула, как гигантский бич, отрубила у ватника кусок рукава. Ворота загудели, завибрировали, издавая низкий, камертонный звук… Гурон подумал: идиот. Сейчас остался бы без руки. Или с рукой, но зажатой гигантским капканом.
      - На стену! - крикнул Гурон Наташе… она стояла, как вкопанная, смотрела на труп овчарки. Смертельно раненая Грета с "копьем" в черепе сумела проползти по земле несколько метров и лежала теперь на углу гаража.
      - Вперед, Наташа, на стену! - снова крикнул Гурон, схватил ее за руку и потащил к стене.
      Он швырнул ватник на стену, на уложенную поверху колючку, сложил ладони в замок, скомандовал:
      - Ногу!
      Наташа поставила ногу в его ладони, Гурон легко выбросил ее наверх, на гребень стены… оглянулся на дом - там уже загорались окна, и кто-то уже выскочил на крыльцо. Гурон бросил взгляд наверх - Наташи на гребне уже не было… Молодец, сказал Гурон, умница. Он вскинул тело на стену, механически подумал: а голова-то почти не болит, - и спрыгнул вниз.
      * * *
      Вечером двадцать восьмого августа Александр Чапов вернулся домой в скверном настроении. После встречи с бывшей женой он всегда пребывал в скверном настроении. Он говорил себе: плюнь, - но каждый раз получалось одно и то же. Каждый раз Алла умудрялась найти какой-то повод, чтобы изгадить настроение.
      Обычно все начиналось со звонка с напоминанием про алименты. Формально супруги Чаповы находились в браке и, соответственно, на алименты Алла не подавала. Это, кстати, немало удивляло Чапая - если уж Алка имела возможность сделать гадость, она ее непременно делала. А тут что-то вдруг заскромничала. Коллега по розыску, майор Шарапов, сказал как-то Сашке: чего ты удивляешься? Алка твоя понимает, что сам-то ты на дочку тугриков отслюнявишь побольше, чем казенные двадцать пять процентов по исполнительному листу… ты же - совестливый.
      В общем, обычно все начиналось со звонка бывшей супружницы: Чапов, ты еще не забыл, что у тебя есть дочь? - Помню, сегодня заскочу.
      Двадцать восьмого Алла позвонила, произнесла дежурную фразу: Чапов, ты еще не забыл… он ответил: помню… Потом он весь день крутился, как заведенный, про разговор с женой забыл совершенно, а вспомнил только тогда, когда после работы принял с Шараповым сто пятьдесят граммов… кстати, настоящая фамилия майора была Сарапов, но иначе, как Шарапов, его никто в УРе не называл. Был даже случай, когда ему едва не залепили выговор в приказе на фамилию "Шарапов"… так вот, о необходимости отвезти жене алименты Сашка вспомнил только после того, как принял сто пятьдесят граммов в обществе Шарапова.
      - Тьфу ты, елы-палы! - сказал Чапов. - Совсем забыл: у меня ж еще дело, мне же бежать надо.
      - Да брось ты, Саня, всех дел не переделаешь, - ответил Шарапов. - Давай-ка лучше дернем еще по соточке и полирнем пивком.
      Но Чапов "полировать" отказался и поехал к жене… Дочка, конечно, уже спала, а Алла повела носом, учуяла запах и произнесла еще одну традиционную фразу:
      - Ну что, Чапов, опускаешься все ниже?
      - Нет, все глубже… как Настя?
      - Хорошо… пока не видит своего папочку-мента - все хорошо.
      - Алла, прекрати.
      - Ой-ей-ей, какие мы нервные! Ты, Чапов, не командуй. Ты не у себя в ментуре… кстати, ты всерьез считаешь, что на эти гроши можно поднять ребенка?
      И - понеслось… все, как всегда: упреки вперемешку с мелкими подколами. Чапай искренне не понимал, чего в Алке больше: глупости или стервозности? Ведь была же когда-то нормальным человеком… и он даже ее любил…
      В общем, от жены он ушел в скверном настроении. Ехал на трамвае домой и думал: наплевать! Сейчас приеду и выпью с Индейцем… да, мы спокойно, по-мужски, выпьем, вспомним старое и, как принято говорить, доброе время… интересно: а что в нем было такого уж доброго?
      Дома Индейца не оказалось. Чапай не особо удивился, решил, что Ванька сейчас у Паганеля. Он набрал номер Валентина, но и там никто не снял трубку… Чапай пожал плечами и решил, что они вместе уехали в Выборг - у валькиной невесты там есть квартирка и сараюшка на берегу Выборгского залива, что заядлого рыбака Паганеля особо устраивало. Чапай как-то даже сказал Валентину: ты, Паганель, наверно, потому женишься на Наташе, что тебе сарайчик на берегу понравился. Валентин согласился: да, классное приданое.
      Чапов сел в кухне, достал из холодильника бутылку спирта. Подумал-подумал и убрал ее назад в холодильник.
      На всякий случай он написал записку для Индейца: "Придешь - разбуди. Чапай", - лег на диван и через пять минут спал. Приснилось, как в пятом классе они поймали голубя, зажарили на костре и съели… Заводилой был, конечно, Жан. Он тогда был увлечен книгами и фильмами про индейцев, за что и получил кличку Индеец. А до этого многие старались повесить ему кличку Француз - из-за странного имени, разумеется. Жану "Француз" не нравился. Он объяснял, что Жаном его назвал отец в честь прадеда и называть его Французом не следует. Если тот, кому Жан объяснил происхождение своего имени, повторно называл его Французом, Жан лез в драку.
      Потом было увлечение индейцами, и за Жаном закрепилась кличка Индеец. Увлечение прошло, а кличка осталась. Во сне старшему оперуполномоченному Чапову снилось, как он ест полусырую голубятину и говорит: вкусно… И Индеец говорит: вкусно… И Паганель говорит: вкусно, очень вкусно…