- Я обратил внимание на два твоих последних дела, - сообщил мой чудесный братишка, - и пришел к выводу, что имеется шанс сильно поднять тебе настроение. Папа помог надлежащим образом все оформить, и мы отослали материалы на суд беспристрастного и неподкупного "Столичного Расчетчика Особых Классов"...
      - И вы решились отдать добытые мною документы?! - ужаснулась я. - Мы же по ним собирались здесь работать! И кроме того...
      - Ой, не держи меня за простачка, - поморщился отец. - Я второй десяток лет возглавляю разведку Сектора и кое-что отложил на черный день. Твои документы заменены на почти равноценные - они двухгодичной давности, но, как и бриллианты, не стареют. О моральной стороне дела можешь не беспокоиться: тот, кто их раздобыл и пытался доставить, погиб. Даже компенсацию выплачивать не пришлось - ни семьи, ни родственников...
      - А за неделю до нашего отлета сюда многоуважаемый "С.Р.О.К." сообщил свое решение, - продолжил Роман. - Как я и предполагал, оно оказалось более чем положительным. Твоя работа потянула на первый из Высших Классов, минуя "второй-гамму"! Кроме того, было специально отмечено, что "...начальную стадию дела No 7000-СА-09 претендующий на повышение сотрудник правительственной разведки второго класса "бета" Эльза фон Хетцен вела по уровню "экстра"(!) К сожалению, через высокие служебные ступеньки прыгать нельзя, поэтому тебе присвоили всего лишь "приму".
      Ничего себе, "всего лишь"! "Прима" в двадцать семь с половиной лет такого еще не было! Легендарный "Беглец" из "Элиты" достиг этого к двадцати девяти годам; его коллега (и по совместительству фантастическая негодяйка) Алина Дюнштайн получила ранг "Злой Гений" в тридцать пять, а больше... больше никого не помню. Вообще-то, интересно, надо бы спросить Рому.
      Он, как и отец, наблюдал за мною с нескрываемым удовлетворением, а его ответ был для меня чистым бальзамом:
      - Похоже, старушка, ты самая молодая из разведработников с "Браслетом Отличия" во всем "Союзе-Содружестве"! Теперь остается заработать "экстру", а там рукой подать и до "Ордена Легендарных". Почему бы и нет? Вот это будет карьера!
      Да-а... расписал перспективку! Действительно, выше для нашего брата-оперативника уже ничего не придумано. Имеется еще пара почти равноценных классов исключительной категории - "Мираж" и "Слепые Глаза" (чуть весомее "экстры", однако легче "Ордена Легендарных") - но агентов в них раз-два и обчелся. Вдобавок, все они там с какими-нибудь отклонениями в психике... нет, это не для меня. Я умная, хорошая и нормальная. И "прима"! Тра-ля-ля-ля! Теперь мне бы еще мужа - или просто любящего человека. Надо получше присмотреться к здешним мужчинам...
      - Вот это сколько угодно, но лишь в профессиональном плане, хихикнув, заметил Роман, и я покраснела, сообразив, что последнюю фразу сказала вслух. Брат тем временем встал, торжественно меня поздравил и пожелал "большой и успешной работы".
      - Ишь, какой хитренький! - почти пропела я. - А ты будешь обниматься с Младшей Королевной?
      - Да, - спокойно подтвердил Роман, - приблизительно, это мне и предстоит делать, хотя сама задача трактуется несколько шире... Кстати, тебя ведь тоже планировали для объятий с Мстиславом, но ты, кажется, предпочла другие. Что ж, интуиция не подвела - завтра и в ближайшие дни вам с Сержем предстоит провести много приятных минут, которые в твоей власти довести до уровня незабываемых...
      - Минуточку-секундочку! - встревожилась я. - Это что же получается ты не будешь меня сопровождать?
      - Господи, ну неужели придется начинать все сначала? - воскликнул брат. - Я понимаю, вспоминать неприятно, но ведь из-за чего ты на нас взъелась? Как раз из-за того, что отец, не поставив тебя в известность, договорился с Мстиславом - а в основе этого договора лежала, кстати, твоя идея, что теплая компания "Иоганн Ладвин, Станислав Ладвин, Серж и богатыри" намеренно стремится увести нас от цели, предложив кружной и заведомо ложный путь. Мы же решили подстраховаться через витязей и, спустя сутки после твоего отъезда с некоторыми из вышеупомянутых господ, выступим сами, как говорится, "дорогой прямоезжей" на третий и далее на четвертый "цветок". А там посмотрим, что к чему... Твоя же группа спокойно выполняет намеченное: выходите к берегу океана, дальше миль десять-пятнадцать вездеходы пойдут над водою, затем резкий поворот - и попытка достичь берега в нужном нам месте, минуя непроходимое устье Сафат-реки. Если все получится - прекрасно: радиосвязь с нами, и нет проблем! А если и залив окажется под воздействием "технической мертвой зоны", тогда возвращаетесь другим путем, выходя как раз к четвертой малой станции. Мы к этому времени будем уже там. Вполне же разумный план, правда? Тебя лишь взбесило, что не ты сама его придумала!
      - Вы все же умудрились в бочку меда отличного подарка бухнуть целую поварешку дегтя несправедливо разложенных обязанностей, - уныло заметила я. - Мне и то, и се, и пятое, и десятое... А Ромке - всего лишь заморочить голову глупой Малинке!
      Роман что-то хотел возразить, но сдержался и только поджал губы. Тут подал голос Командор.
      - Сынок, - очень спокойно предложил он, - сними-ка рубашку...
      - О, нет-нет, зачем? - запротестовала я. - К чему такой стриптиз? Я прекрасно представляю, как выглядят следы от девичьих поцелуев-укусов, и сама являюсь в этом неплохой специалисткой...
      - Сними рубашку, я тебе говорю! - ледяным тоном повторил Командор сыну. Тот повиновался не очень охотно, сохраняя неопределенное выражение лица.
      Я довольно манерно отвернулась, потом-таки не удержалась и метнула любопытный взор. То, что я успела заметить, поразило меня настолько, что удержаться от крика ужаса удалось, лишь сильно прижав пальцы к губам. Вскочив, я подлетела к брату, одновременно и веря, и не веря своим глазам. Вся его правая рука, начиная от кисти и выше, представляла собой вздувшуюся опухшую массу жуткого фиолетового цвета, словно ее садистски мяли в тисках причудливой формы. Кожа на предплечье за локтем была совсем черная, испещренная глубокими извилистыми полосами, а само плечо носили следы серьезной врачебной обработки. Я стояла неподвижно и смотрела на этот кошмар, пока у меня все не поплыло перед глазами.
      - Уже после первой прогулки с Младшей Королевной ему пришлось ввести обезболивающее и применить пластическую терапию, - донесся до меня как бы со стороны голос Командора. - Я предложил приостановить игру, но Рома согласия не дал, сказав: "Продержусь". Как видишь, продержался... Ночью ему пришлось вторично делать анестезию, чтобы вправить сустав и заменить разорванные мышечные волокна, используя все возможности походной медицины. Не тревожься, у него все заживет и не до свадьбы, а значительно раньше.
      - Я очень боялся за тебя, - признался мне Роман, - особенно, после того истошного визга за окном... Папа кинулся было на помощь, но потом решил не вмешиваться, вспомнив о... о твоем характере. К тому же вскоре ты заявилась собственной персоной и была, вроде, в порядке, только здорово чесалась. Под утро мы тихонько встали, осмотрели тебя и...
      - ...и подумали, что обязательно поинтересуемся, сколько и чего ты выпила, чтобы достичь такого состояния нечувствительности, - хладнокровно добавил Командор. - Правую туфельку ты зашвырнула в один угол, скомканное платье - в другой... Правда, туда оно не долетело, ибо по дороге попало мне в голову. Летнее одеяло моя разгоряченная дочь скинула на пол, после чего шумно плюхнулась на диван и мирно отошла ко сну в чем мать родила, если не считать практически невидимый лоскут материи на веревочках, который почему-то называется дамскими трусиками... А в остальном, прекрасная маркиза, все было тип-топ. Когда я склонился над своей старшенькой бэби, она сладко посапывала, положив ноги на подушку и сжимая в решительно откинутой руке вторую туфельку...
      Какой позор! О-о-о, до чего я докатилась! Но когда же успела нализатьсято? Последний раз пила крепкое, вроде, за обедом, а за ужином позволила себе разве что пару рюмок ликера... Или пару стаканов? Ах, да была еще стопочка коньяка под селедочный хвост... вкусный такой хвостик, солененький... Но этакой мелочью меня не возьмешь! Значит, добавила у Сержа в комнате? Кажется, нет. Угощалась у себя? На прогулке? По возвращении? Ничего не помню.
      - Поклеп, навет, провокация, - бессовестным голосом объявила я. Представьте доказательства! И серьезные, типа фотографий! Косвенным уликам не поверю!
      - Сейчас, - спокойно сказал Командор и вышел из комнаты. Я испугалась и, повернувшись к Ромке, начала оправдываться, ссылаясь на временную потерю памяти. Он сочувственно отнесся к моему нытью, однако заметил, что ссылка на амнезию - типичный и затасканный прием всех хронических алкоголиков, начиная со стародавних времен. Горестно вздохнув, я вернулась на свое место и погрузилась в глубокое уныние.
      Сжалившись надо мною, Роман подсел рядом и принялся негромко рассказывать про свои амурно-профессиональные делишки, предварительно поинтересовавшись, как мне удалось выскользнуть из объятий Сержа целой и невредимой. Немного поломавшись и обзаведясь очередным румянцем на щеках, я призналась, что чувствовала только очень сильного мужчину и... и ровным счетом ничего неприятного. Потом я вспомнила:
      - Наверное, Серж лучше всех умеет контролировать свою мощь - может, этим и объясняется его превосходство над другими. Понимаешь, он сказал мне... как это, постой... Ага, вот: "В общении с женщинами витязи и богатыри - слишком увлекающиеся люди"... или что-то вроде этого. Кажется, и твоя Малинка тоже... увлеклась.
      - Похоже, что так оно и есть, - печально согласился Роман. - Она совершенно непредсказуема, импульсивна, как ребенок.
      - Да? Я рада, что тебе наконец-то попалась целочка!
      - Ну и вредина ты, сестренка!
      - Есть немножко... Но Малинка - почти твоя ровесница, ей никак не меньше двадцати трех!
      - Примерно, столько, - согласился Роман, - она, в отличии от некоторых, своего возраста не скрывает. А что касается остального... Ее тянет к мужчинам, ей хочется нравиться, быть в центре внимания; она не умеет притворяться и обманывать, а в моменты эмоционального подъема забывает обо всем, как, впрочем, и все девчонки на свете. Ведет себя, как котенок, выпускающий коготки, не думая, что они иногда становятся стальными... Ей казалось, что она просто прогуливалась со мной под ручку, слегка пожимала мне запястье, нежно проводила пальчиками по моему плечу и пару раз осторожно ущипнула за кожу - а что получилось на самом деле, ты видела. Господи, какая же у нее страшная сила! Конечно, я помню, что рассказывал Ладвин, но слушать о невероятном - это одно, а почувствовать на своей шкуре - совсем другое. Поэтому я умоляю - будь с этими мутантами крайне осторожна! А не то сама увлечешься и своего кавалера чересчур распалишь, и после его жаркого поцелуя у тебя губы расплавятся... И вообще, я посоветовал бы дорогой сестричке на время ограничить свой сексуальный аппетит.
      - Как ты смеешь! - возмутилась я. - По-твоему, перед тобой нимфоманка? Это... это все чистая тактика...
      - ...на службе стратегии, я понимаю, - врезал мне брат. - Беда в том, что рассматривая, скажем, рюмку вина и хороший обед, ты никак не можешь определить, чего по-настоящему желаешь: поесть и перед этим растравить чувство голода с помощью спиртного - или только выпить, а потом основательно зажевать проглоченное...
      - Сам-то хоть понял, что сказал? Результат же будет одинаковым - водка в желудке в окружении закуски!
      - В моем примере - да, хотя я говорил не о водке, а о вине. Но ведь примерно так же ты строишь свои отношения и с мужчинами! Беспрерывно путаешься, требуя то чистую физиологию, то чистые чувства, а в итоге измученный парень в кровати рядом с разочарованной и неудовлетворенной девицей!
      - Милый братец-кролик, во-первых, ты слишком витиевато изъясняешься, а во-вторых, откровенно пытаешься меня уколоть, все время намекая на мои, якобы, тесные отношения с "зеленой змеей"...
      - "Зеленым змием" - ты еще плоховато чувствуешь язык.
      - Неважно. Подумаешь, придрался к букве! Кстати, папенька что-то не торопится представить обещанный компромат, а отсюда можно сделать вывод, что все было как раз наоборот. Пока я, не жалея сил, проводила с Сержем серьезную подготовку, вы сами тайком топили в вине свои неудачи, а признаться в этом боитесь!
      - Ну и наплела! Кстати, моя милая пустозвоночка, не знаю, чем закончилась твоя "подготовка" с рыцарем, а вот моя работа с Младшей Королевной прошла на "отлично". Пришлось, конечно, поступиться мужской гордостью, но надо же было продемонстрировать этой девчушке с автоматическими клещами вместо рук, что она ими натворила! Честно говоря, под конец я уже еле терпел - лазая по планетолету и непрерывно спрашивая: "А как называется это? А для чего вон то?", Малинка всякий раз возбужденно хватала меня, за что придется. Между прочим, у меня вдобавок трещина в одном из ребер... Об этом я ей рассказывать не стал, а вот ручку, выбрав удобный момент при расставании, показал. Пришлось целую пьеску сымпровизировать, чтобы каждый жест был замотивирован - а как же! И ее реакция вознаградила меня сполна. Увидев, что она со мною сделала, Малинка была настолько потрясена, что некоторое время не могла ни пошевелиться, ни слова вымолвить - так и стояла, прижав ладошки к щекам, с раскрытым ртом и расширенными глазами. Потом она протянула ко мне руку, тут же ее отдернула, как от огня, и начался всемирный потоп... Знаешь, никогда не думал, что буду испытывать огромное удовлетворение от того, что передо мною стоит прелестная девушка и ревет в три ручья!
      - Садист! - мстительно прошипела я. - Надо было утешать!
      - А как, хотелось бы знать? Обычно в таких случаях милую разнервничавшуюся крошку прижимают к груди, сажают на колени, глядят по головке, да? Увы - этого проделать я был не в состоянии, даже если бы и осмелился. Пришлось успокаивать словами и с полчаса объяснять, что она не виновата, что я не сержусь, и все такое...
      - Сказал бы, что у нее физиономия от слез распухла - сразу прекратила бы ныть!
      - Так это и есть "утешение по-женски"? Тогда не мешало бы еще добавить слово "дура". Эдаким баском: "Перестань скулить, ду-у-ура! Вся рожа уже в волдырях!"
      - Ах, граф, вечно вы все опошлите...
      Стремительно вошел Командор, и наш содержательный и полезный разговор прервался. Я подметила, что он больше не расположен шутить, и решила свои подковырочки оставить при себе. Сообщение, которое он принес, касалось Романа и подтверждало, что он и впрямь добился небывалых успехов в трудном деле обольщения девушки-мутанта. Возможно, действовал самый обыкновенный комплекс вины и раскаяния, но как бы там ни было, а Младшая Королевна, по словам отца, уже давно стоит неподалеку от нашей комнаты, царапает ногтями стену, и глаза у нее совершенно мученические, как у собаки, сидящей на цепи долгие годы. "Окончательно убита горем! - радостно сказал Командор. - Твое плечо, сынок, полностью окупилось. Иди, поговори с нею, а не то она и вправду умрет, не сходя с места. Давай, давай..."
      Проводив Романа до двери, па не удержался, выглянул сам, постоял так несколько секунд и вернулся в комнату в отличном настроении.
      - Сразу ожила, дурочка молодая! - сообщил он мне, звучно хлопнув себя по бедру. - Прямо в объятия к нему готова кинуться, но боится... Ай да Ромка!
      - На чем строишь расчет? - довольно холодно спросила я. Отец удивленно на меня уставился, а потом сообразил, что не успел рассказать о подробностях изменившегося плана, так как мы начали усердно хамить друг другу. Справедливости ради стоит признать, что весь хай подняла я.
      - Нам помогут витязи, и я завоевываю их расположение любыми способами, - коротко ответил он. - Станислав и Серж - под подозрением. Пока.
      - А если Мстислав приревнует? - я сделала выпад и тотчас пожалела, ибо мне незамедлительно напомнили, как возомнившая невесть что о себе "прима" чуть было все не испортила, самовольно начав игру на другом поле.
      Возразить очень хотелось, однако я смирила амбиции и внимательно выслушала произнесенный с подъемом отрывок из самодельной поэмы про отличного парня Мстислава и про то, как легко удалось с ним найти общий язык. А поэтому...
      - Через сутки после тебя выступим и мы, но не следом, как думают ловкачи Ладвины, а на северо-восток, к Сафат-реке. Постоянно будем держать связь, так что неприятных сюрпризов быть не должно. И вообще, как утверждает витязь, в присутствии Младшей Королевны нам нечего бояться. Авторитет Династии!
      - Династия - это ширма, - упрямо повторила я.
      - Сейчас - возможно, хотя лично я не уверен. Ладно, теперь о тебе. Наметила, кого возьмешь?
      - Себя, - сказала я. - Потом два мощных вездехода-гравилета. Сержа и Станислава. Все.
      - С ума сошла! А десантники, охрана?
      - Больше никого, - отрезала я. - Если не доверяешь - отправляй, и в самом деле, на корабль и поручи какую-нибудь бабью работу. Или посади под домашний арест.
      - Может, так и стоит сделать...
      - Может, решай сам. У меня ведь тоже был план, и не абы какой, не с бухты-барахты - я многое продумала и просчитала. Ты просто не представляешь, как нужно, чтобы со мною поехал Ромка...
      Командор крякнул и обвел глазами углы комнаты. Потом он достал из кармана "вечную" зубочистку, повертел ею между пальцев и, не использовав по назначению, сунул обратно.
      - Если бы ты была обычной "примой", а не моей непокорной дочерью... в сердцах бросил он. - Я жалею, что втянул тебя в это дело, извини.
      - Ничего со мною не случится, - твердо сказала я. - Справлюсь.
      - Ну, будь по-твоему, - вздохнул отец. - Тогда начинай принимать решения прямо сейчас. Рыцарь Серж через Станислава довел до моего сведения (а я довожу до твоего), что ему хотелось бы включить в состав экспедиции одного своего знакомого - работника Станции. Из обслуги волнового генератора, некоего Кирилла Инфантьева... Что скалишься, или имеются возражения? Очень просили!
      - Какие могут быть возражения у бездельницы и горькой пьянчужки? ехидно прошелестела я. - Никаких. Принимается.
      - Ну и прекрасно, - в тон мне ответствовал Командор и снова полез в карман, с трудом доставая из него большое зеркало. - Кстати, я обещал преподнести конкретное доказательство того, что ты ведешь... э-э... рассеянный образ жизни. Можешь полюбоваться.
      Предчувствуя подвох, я протянула руку, не сводя с отца настороженных глаз. Увы, подвоха не было, а вот как я утром приводила себя в порядок ума не приложу. Левый зрачок, уставившийся на меня из зеркала, был черного-пречерного цвета, а правый - нежно-голубого..."
      * * *
      Куда: К-33464+ХХХ-9
      Н-66773+РМХ-8
      Кому: "Заместителю"
      "Приветик, господин Коревич!
      Да-да, несложный код, полное забвение законов конспирации и все такое. Вдобавок это сообщение я нагло посылаю на твой домашний почтовый ящик. Надеюсь, оно никого не заинтересует - обычное послание из пункта "А" в пункт "Б".
      Сейчас я нахожусь в буквальном смысле на краю света, в забытом Всевышнем (но не людьми) мирке, из которого, возможно, не так-то легко будет выбраться. Однако это вовсе не значит, что я прошу помощи у твоей милости - не воображай о себе слишком много! Просто захотелось подстраховаться, вот и все...
      Если по истечение ближайшего месяца ты получишь сигнал подтверждения с паролем, то можешь сделать следующее.
      Приезжай на нашу новую виллу и требуй у охраны мой служебный звездный "катер". Шифры всех кодовых замков и прочие электронные отмычки я прилагаю. Забирайся внутрь и устраивайся поудобнее.
      Проблем со стартом не будет - полностью разработанный маршрут находится в бортовом "расчетчике". Тебе нужно лишь совершить прыжок по указанному галактическому каналу и... и набраться терпения.
      Обнаружив искомую звезду, ты приблизишься к четвертой планете по имени "Марс" и станешь ее спутником. Виток за витком, по орбите.
      В нужный момент я подам сигнал - учти, с планеты No 3! Тогда готовь планетолет и лети на свиданьице, которого ты так жаждал. Не бойся, с отцом я как-нибудь объяснюсь. В крайнем случае, просто поставим его перед фактом.
      Ну что еще сказать? Теперь можно и признаться: дело, которым мы занимаемся, похищено у разведки "Элиты". Ты понимаешь, что это означает? Вот и отлично.
      А пока не вздумай заниматься самодеятельностью! Уразумел?
      Эльза фон Хетцен".
      ТУР ВТОРОЙ: Прелесть неразборчивых знакомств
      Блок событий No 4
      1. На привале
      Опушка леса, где была сделана остановка на первый ночлег, оказалась далеко не идеальной с точки зрения даже минимального походного комфорта. Вездеходы только что миновали смешанный лес и замерли перед обширным оврагом, топкое дно которого сплошь было покрыто сочной зеленой травой. Противоположный, более низкий край находился неблизко, а за ним вставал новый лес - сосновый. На всем свободном пространстве между лесами, как раз над оврагом, металось, висело, колыхалось и пищало на разные голоса огромное количество крупных комаров, размером почти с человеческий мизинец. Увидев кровососов такой устрашающей величины, Эльза, до этого предпочитавшая путешествовать на открытом воздухе, немедленно забилась в самый дальний уголок машины и принялась тревожно озираться, опасаясь, что отвратительное насекомое сможет проникнуть и сюда. Затем она встрепенулась, хлопнула себя рукой по лбу, словно ее только что куснули, и принялась лихорадочно законопачивать все вентиляционные щели.
      Кирилл Инфантьев, вытянувшийся в кресле пилота, помогать этой работе вовсе не собирался. Он включил передатчик, уменьшил громкость и стал делиться со Станиславом Ладвиным обстоятельными соображениями по поводу предстоящего ужина. Когда же большинство отверстий было кое-как заткнуто, он скосил глаза на изрядно вспотевшую разведчицу и порекомендовал не мучиться, а просто включить защитное поле.
      Предложение было дельным, но признаваться в напрасно затраченном труде, разумеется, не хотелось. Поэтому Эльза поспешила прочесть непрошеному советчику краткую лекцию о необходимости экономить драгоценную энергию, а затем, отдышавшись, потребовала как можно скорее убраться отсюда в другое место. Инфантьев невозмутимо заметил, что этот маневр как раз и потребует дополнительных энергетических расходов, после чего на него беззвучно окрысились. Тогда он пожал плечами и принялся внимательно рассматривать в оптику воздушное население оврага. Должно быть, при многократном увеличении летучая нечисть показалась особенно противной, так как и.о. пилота основательно передернуло, и в кабине прозвучало отчетливое: "Бр-рр..." Вслед за этим из переговорного устройства донесся делано-спокойный голос Станислава, известивший, что время для ужина, вообще-то, еще слишком раннее, а во-он там, под соснами, есть чудесное сухое местечко, куда и предлагалось незамедлительно переместиться. После этого наступило непродолжительное молчание, а потом оба вездехода через внешние громкоговорители принялись дружно вызывать Сержа.
      Когда он появился из-за деревьев, то попал под нестройный хор женского и мужских голосов, требовавших с разной настойчивостью и темпераментом скорейшего продолжения экспедиции. Реакция рыцаря на это была отрицательной. Повернув коня к левому вездеходу, Серж напомнил, что пообедать им толком не удалось из-за поломки вездеходовых колес, которые вместо того, чтобы сделать как надо, сварганили наспех, присобачили коекак, и они в два счета раздолбали ось и раскурочились сами. Получив в ответ согласный вздох, рыцарь обратил свое внимание на правый вездеход и сообщил, что дальше идет сложное чередование "зон" и нормальных территорий. Намеченный же на сегодня путь пройден полностью, и незачем нарушать пусть и приблизительно составленное расписание.
      С ним не согласились. С громким возгласом: "Под сосенки, друзья, под сосенки!" сын начальника Станции включил гравитационный двигатель и резко поднялся на несколько метров в воздух. Несомненно, его примеру последовал бы и второй вездеход, но здесь раздраженный рыцарь неожиданно рявкнул, чтобы "друзья и подруги" немедленно спустились на грешную землю и в переносном смысле, и в прямом. Подождав, пока его требование очень неохотно выполнили, Серж заметил, что, ежели большинство так уж настроено, то для начала надо бы снова запустить на разведку "стрекозу".
      Предложение было с восторгом подхвачено, ибо в нем заключался зародыш возможной капитуляции единственного противника переезда. Со словами: "Ах, да! Конечно!" Эльза достала электронного следопыта, посадила на ладонь и осторожно включила - ей нравилось запускать его с руки, а не дистанционно. Раздалось бодрое жужжание, и неспешный полет к мерно колыхавшейся кисее насекомых начался. "Сейчас его съедят", - опасливо пробормотал Станислав.
      В самом деле, хорошо было видно, как их механизм беспрерывно подвергается настойчивым атакам. Они не могли ему навредить, но производили очень неприятное впечатление на людей - ребята дружно поежились, а Эльза незаметно втянула назад плечо и принялась на ощупь отыскивать кнопку включения внешней энергозащиты. Один рыцарь продолжал спокойно следить за ходом эксперимента и даже подался вперед, словно ожидая скорую развязку. Внезапно "стрекоза" замедлила ход, и тотчас количество комаров вокруг нее возросло. А затем она резко дернулась, будто почуяла совсем рядом какоето невидимое препятствие, и неподвижно зависла в воздухе, уже полностью облепленная противно ноющими крылатыми хищниками. Произошло это почти на самой середине оврага, к немалому торжеству Сержа. Он мог бы ничего и не говорить, однако не удержался и нарочито бесстрастным тоном (но очень живописно) обрисовал сразу поскучневшему Станиславу, что именно ожидало его, рвани он на своем катере к вожделенным "сосенкам".
      Вероломная Эльза тут же переметнулась в стан победителя. Прощебетав невинным голоском: "Сереженька, не стой так близко к краю... иди сюда!" и, проявив таким образом свою заботу о рыцаре, она безапелляционно объявила, что не пустила бы его вытягивать из трясины "этих лихачей". При этом она с неописуемой наглостью небрежно мазнула пальцем сначала в сторону младшего Ладвина, а затем по спине Инфантьева. Опешившие "лихачи" не нашли, что возразить, и только покрутили головами, а потом, придя в себя, решительно выказали молчаливый протест, забравшись в тот вездеход, где нахалки не было. Та, ничуть не смутившись, живо вылезла наружу с крохотным пультом управления в руке и, стараясь ступать как можно увереннее, направилась к Сержу. Великодушный рыцарь снисходительно отнесся к перебежчице, особенно, когда та принялась глядеть на него снизу вверх восторженными глазами. В благодарность мисс фон Хетцен была подхвачена могучей дланью и легко посажена на спину лошади. Удобно устроившись, она принялась короткими нажатиями кнопок возвращать назад забуксовавшего разведчика. Все было предельно ясно: впереди лежала "техническая мертвая зона" в совершенно не изученном районе.
      "Стрекоза" тем временем возвращалась очень медленно и в виде рыхлого зудящего комка, который не желал распадаться. Это несколько встревожило Эльзу - она даже приостановила свои действия и намекнула невозмутимому всаднику, что не мешало бы отъехать и подальше. Рыцарь лукаво глянул на нее, а затем сжал коленями бока коня, резко отклонился в сторону и коротко, но с силой дунул в сторону оврага.
      Эффект от этого простого действия оказался поразительным. На всем участке от леса до леса пронесся небольшой шквал, как будто гигантская метла веером прошлась по зеленой болотистой массе, выдавив на поверхность мутную воду и откинув ее с шумным плеском далеко вперед. Словно в мгновение ока очистилось и воздушное пространство: стаю зудящей нечисти разметало в разные стороны, а освобожденную "стрекозу" отбросило вправо и чуть было не перенесло за тот рубеж, откуда вернуться она уже не смогла бы. Однако аварийная автоматика не подвела: отлетели предохранители, включилась резервная мощность, предназначенная для экстренного торможения, а затем и обратный ход. Аппарат бешено завертелся, гася инерцию, потом перешел в стадию устойчивого равновесия и начал самостоятельно возвращаться без помощи ошеломленной операторши.
      А Эльза и впрямь пребывала в шоковом состоянии после того, как через нее толчком прошла горячая силовая волна, исходившая от напряженного мужского тела. За ничтожно малый временный период она словно успела побывать в роли сверхновой звезды перед роковой вспышкой и благополучно возвратиться к нормальному существованию. Но память сохранила, а теперь воскрешала заново то душевное переживание, тот восторг, который возник от внезапного осознания своей невероятной мощи. Эльза видела, как от ее естественного дыхания, вырвавшегося из груди в такт с направленным дыханием Сержа, его одежда заходила ходуном и забилась в частом трепете; как случайный листок, попавший под этот вздох, взмыл высоко в небо, в его бледнеющую вечернюю синеву; как под ее пальцами сплющился и раскрошился чуть сжатый непроизвольным движением пульт управления, как... Но вдруг все закончилось, сразу оборвавшись без остаточных следов, будто ничего и не происходило. Она ожидала хоть какого-нибудь ничтожного знака, смутного намека на реальность случившегося, но и малейшего подтверждения не последовало - обычная молодая женщина сидела на обычном коне рядом с мужчиной, который небрежным усилием воли вызвал и убрал нечто, чему свидетелем оставалась только память. Образы, сохранившиеся в ней, не тускнели, но с каждой минутой казались все более нереальными и начинали напоминать странный диковинный фокус, которому бесполезно искать объяснение.
      ...Дочь Командора, наконец, очнулась и, справившись с внезапной дрожью, едва успела перехватить вернувшуюся "стрекозу", которая очень довольно гудела, словно тоже что-то понимала и была в восторге и от своей удачно выполненной миссии, и от случайно захваченного пленника - один из комаров запутался в мельчайших кольчатых усиках антенн. Теперь уже без страха, который улетучился неведомо куда, разведчица отключила питание, удобно уложила умолкнувший механизм на ладони и принялась внимательно рассматривать необычную находку. Гигантский комар отчаянно вырывался, прилагая невероятные усилия для освобождения; он раздувался, увеличиваясь в поперечнике чуть ли не втрое; бился, как в конвульсиях, издавая злобный пронзительный писк, и было удивительно видеть в хрупком существе столько целенаправленной энергии.