Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Город и ветер

ModernLib.Net / Фантастический боевик / Парфенова Анастасия / Город и ветер - Чтение (стр. 16)
Автор: Парфенова Анастасия
Жанры: Фантастический боевик,
Фэнтези

 

 


Тэйон не знал, насколько страж востока был обязан этому положению своим происхождением, а насколько – воинскому таланту, но не приходилось отрицать, что все кампании, в которых принимал участие генерал, он выиграл. Или, во всяком случае, не проиграл.

По крайней мере так было до тех пор, пока через Валнский портал не хлынули полчища драгов. До тех пор пока блестящий, не знавший поражений генерал ди Шрингар не столкнулся с их легендарным предводителем. И тут он обнаружил, что оказался совершенно не готов к серьезному столкновению.

Сергарр обыграл его, как обыгрывал всех остальных: изящно, стремительно и беспощадно. И презрительно. Будь проклят этот прихвостень ящеромордых, он заставил свою победу казаться такой легкой, почти незначительной! Буквально за месяц армия Лаэссэ оказалась приведена в состояние полной недееспособности, а затем и распущена. Генеральный штаб был расформирован, магов, пытавшихся оказать сопротивление, перебили, наиболее упрямых и заметных забияк, таких, как адмирал д'Алория, выслали из города. А стража востока со всем уважением заперли в его собственной цитадели и держали там под домашним арестом все месяцы, пока длилась оккупация города.

Тэйон мог лишь гадать, как подобное откровенно снисходительное обращение было воспринято старым воином. Судя по слухам – лучше, чем оказавшимся почти в такой же ситуации самим магистром. Что скрывалось под язвительной самоиронией немолодого уже человека, который не только впервые познал поражение, но лишился дела всей его жизни, маг не хотел даже гадать. Внешне же генерал с большим достоинством продолжил свое затворничество на востоке, занимаясь делами предела и демонстративно отказываясь принимать участие во всех политических баталиях, разразившихся после ухода драгов. До тех пор, пока жертвой одной из этих баталий не стала Ойна ди Шрингар… И пока некоронованная еще повелительница Лаэссэ не попросила его прямо в кабинете кровного врага вновь принять пост первого лорда Генерального штаба.

Где разрешится эта ситуация, магистр Алория боялся даже предположить. По крайней мере до тех пор, пока над их шеями отточенным мечом висит кейлонгское вторжение. Если в город войдут эти захватчики, они уже совершенно точно никуда не уйдут, не спалив предварительно дотла все, что может гореть.

Включая обитателей.

Как там звучит халиссийский афоризм? «Дети клана, не умеющие держаться вместе, будут зарезаны поодиночке». А перспектива быть зарезанным, по наблюдениям Тэйона, восхитительно концентрировала усилия.

И потому никто из стражей пределов и не подумал протестовать, когда королева вот так небрежно, случайной фразой объявила, что один из них вновь получил в свое распоряжение инструмент, которым мог задавить всех остальных.

Лорд генерал коротко склонил голову, выражая уважение к королеве, и заговорил, давая короткий обзор боеспособности фортов, укреплений и их гарнизонов. Потом прошелся по перспективам получения подкрепления из провинций и пределов. Доклад получился неутешительным. И закончился очень ожидаемо.

– Таким образом, наиболее боеспособными соединениями в городе на данный момент являются гвардия, за последние годы в значительной степени ослабленная, а также персональная охрана великих и купеческих родов. Исходя из вышесказанного, Генеральный штаб выносит на рассмотрение вашего высочества вопрос о мобилизации подданных королевства. Начиная со слушателей и преподавателей Академии.

– Рекомендации штаба?

– Это нужно сделать, ваше высочество. Сил, имеющихся в настоящий момент в городе, недостаточно для отражения сколько-нибудь серьезного нападения. Если кейлонгцы все-таки прорвутся, мы должны хотя бы вооружить население и скоординировать действия ополчения. И нам необходима будет официальная поддержка Академии, а не только боевой ложи.

Повисла напряженная пауза. Кажется, до большинства присутствующих только теперь начало доходить, что любой приказ, отданный сидящим на троне ребенком, будет безоговорочно выполнен. Что впервые за несколько поколений Нарунги получили не декоративную, а вполне реальную власть. Первая леди Адмиралтейства и первый лорд Генерального штаба, похоже, и не думали привязывать к Шаэтанне веревочки и подсказывать ей, как нужно поступать. И, кажется, некоторых это открытие здорово напугало.

Ди Эверо выпрямился было, собираясь вмешаться, но, наткнувшись на холодный взгляд ди Акшэ, промолчал. Прибывшая вместе с Таш волшебница не делала тайны из своего мнения о профессиональной пригодности ректора Академии, как и о том, маг какой стихии попытался уничтожить порталы за флотилией адмирала д'Алория. Хотя официально обвинения выдвинуты не были, положение главы Академии сильно пошатнулось, и прежде всего – среди других высших магов. Сейчас ди Эверо не смел позволить себе сделать что-либо, что могло стоить ему ректорского кресла.

– Я сообщу о решении чуть позже, лорд генерал, – тихо и отчетливо произнесла Шаэ, – благодарю вас.

Некоронованная королева откинулась на спинку кресла, хлестнув взглядом по собравшимся в зале. Затем, как до нее магистр Алория, посмотрела на своих советников.

Поджала губы, остановив взгляд на измученном мужчине, присутствовавшем лишь в виде магической проекции. Вице-адмирал Кьен ди Шеноэ, бессовестно молодой для своего флотского звания наследник юго-западного предела, за последние часы постарел как минимум на десятилетие. Надо отдать ему должное: если Кьен и знал о планах отца, то он был одним из лучших актеров, каких Тэйону когда-либо приходилось видеть. С другой стороны, он от этих планов пока что пострадал сильнее, чем любой из присутствующих. Предел разорен, родовое гнездо разрушено, честь семьи растоптана, а саму семью не растерзали лишь потому, что глава рода погиб на дуэли. Принеся Таш новости, потупившие из цитадели Шеноэ, вице-адмирал ожидал, что леди Адмиралтейства немедленно отправит его на плаху, и кажется, в глубине души даже хотел этого. Вместо отдыха у палача лэри вер Алория вручила добровольному мученику его набранную из торговых кораблей эскадру и пообещала, что, если к вечеру корабли не будут готовы выйти в море, некомпетентный лентяй, ими командующий, отправится воевать с кейлонгцами вплавь.

Он успел. И теперь сидел в каюте на корабле, лишь ненамного отставшем от «Сокола» адмирала д'Алория.

Многие, в том числе и пока еще склонная к максимализму Шаэтанна, сочли, что первая леди неоправданно рискует, подставляя спину предателю и сыну предателя. Другие, так же, как и Тэйон, считали, что ей не стоило давать роду ди Шеноэ такой шанс оправиться. Если наследник стража покажет себя героем (а исходя из его досье он вряд ли сможет показать себя кем-то иным), то вне зависимости от того, выживет Кьен или нет, пятно с чести Шеноэ будет смыто. И род владык моря сможет уже через несколько лет восстановить свое влияние. Вполне возможно, даже на прежнем уровне.

А кому это нужно?

Однако Тэйон, в отличие от Шаэ, слишком хорошо знал свою лэри, чтобы не высказывать подобных мыслей вслух. Ему достаточно было увидеть линию плеч госпожи адмирала при первом упоминании «лазорево-золотых предателей», чтобы безнадежно махнуть рукой. Не впервые слыша обороты вроде «прошу Вас не мешать мне выполнять мою работу, или же не ожидайте, что результаты ее будут удовлетворительны», он уже и не пытался сдерживать Таш, когда та грудью бросалась защищать кого-то из своих офицеров. Все равно теперь Кьен будет точно так же бросаться на ее защиту.

Шаэтанна, впервые столкнувшись с таким жестким отпором со стороны своей наставницы, растерялась и опомниться не успела, как опальный ди Шеноэ уже занимал свое кресло в Совете. Никому и в голову не пришло под шумок наброситься на его семью, спеша свалить пошатнувшегося гиганта и ухватить все, что осталось от блистательной мощи великих мореходов. Королева ограничилась лишь недовольным изгибом узких губ.

Глубокий, приятный музыкальный звук пронзил тишину, точно кинжальный удар. Советники подобрались, а Тэйон оперся лопатками на спинку кресла, расслабил взгляд, не сосредотачивая его ни на чем конкретном и в то же время обозревая всю картину в целом. Приближалось то, ради чего, собственно, Шаэ и настояла на сборе Полного Совета, когда умнее было бы свести все эти политические игрища к минимуму.

Мажордом выступил вперед, легким магическим усилием заставляя свет как будто обвиться вокруг колонн, в результате чего фигуры людей оказывались в размытом, нечетком сумраке. Он тоже не счел нужным повысить голос, но безупречная акустика разнесла слова к самым отдаленным уголкам:

– Госпожа Ла Ши Тара, уполномоченный посол империи Кей, просит Совет дать ей аудиенцию.

Точно ветерок пробежал по лицам собравшихся. Краем глаза уловив в одной из фигур несоответствие, Тэйон сфокусировал взгляд… А этот что здесь делает?

Рек ди Крий стоял, расслабленно привалившись к одной из колонн в дальнем конце зала, скрестив руки на груди, и выглядел так, будто он владел этим местом и всеми, кто в нем находился. Провидица-фейш, чью детскую фигурку, как всегда, можно было заметить рядом с ним, казалась отстраненной и незаинтересованной в происходящем.

Конечно, в Зале Духа можно было найти многих, кому тут быть совершенно не полагалось, но…

Луч света, упавший в этот момент откуда-то сверху, на мгновение высветил целителя, залив его бледную кожу сияющим перламутровым серебром, и тут же исчез. Вместо потустороннего видения вновь предстал всего лишь естественно наглый черноволосый студиозус.

Не столько услышал, сколько почувствовал резкий вздох, раздавшийся оттуда, где стоял королевский трон. Он не повернул головы, он и без того знал, что в этот момент взгляд Шаэтанны неотступно прикован к странной паре в дальнем конце зала.

Ди Крий рассеянно-небрежно поднял руку, чтобы поправить прядь волос, но почему-то движение выглядело как приветствие или, быть может, салют, странно формальный даже в этой обстановке.

И тихое, не слышное никому, кроме мастера этой стихии, шипение воздуха, сквозь зубы выпущенного королевой. Тэйон очень постарался не взглянуть на Таш. И всем телом почувствовал, как она не взглянула на него в ответ. Потому что однажды, и только однажды, он сталкивался с тем, чтобы женщина так реагировала на Река ди Крия. Не с восхищением, которое, скорее всего, заподозрят те немногие, кто что-то заметит. Нет, в судорожном вздохе Шаэ была холодная ярость и еще более леденящий страх. Чего в нем не было совершенно точно, так это и следа восторга.

Что тут, во имя всех стихий, происходит?

Ди Эверо, успевший за время короткого обмена принять подобающе величественную позу, формально ответил:

– Совет примет госпожу посла.

«По крайней мере у них хватило ума не тянуть с этим», – отстранение подумал Тэйон. Тяжелые двустворчатые двери распахнулись едва ли не до того, как глава Совета закончил свою речь, и на пороге застыла сухая, хрупкая фигура посла империи Кей.

Госпожа Ла Ши Тара изящным движением подобрала свои просторные тяжелые одежды и скользнула по темным мраморным плитам, тихая и грациозная, точно птица.

Не в первый раз Тэйон не смог не восхититься женщиной, которую император выбрал быть своим послом среди ненавистных и безумных магов.

Она пришла одна. Ни посольской стражи, ни атташе, ни помощников. Только одинокая женщина в многослойном придворном халате, с волосами, поднятыми в высокую и сложную прическу. Казалось, шелест шелковых подолов был единственным звуком, отражавшимся от стен зала.

Ей должно было быть страшно. Тэйон хорошо представлял, каково это: огромный зал, широкими асимметричными ступенями поднимающийся к стенам. И, возвышаясь над ней со всех сторон, окружая ее со всех сторон: окутанные сумраком фигуры, застывшие в неподвижном молчании Жуткие. Оскверненные. Буквально источающие глухую, неприкрытую ненависть. Существа, любое из которых могло уничтожить ее одной мыслью. Безумные и неконтролируемые в своем гневе.

Те самые существа, которые всего несколько дней назад слушали, как пьяный вдрызг Тэйон Алория поливал госпожу посла площадной бранью. И излучали тихое одобрение всему, что он скажет.

Кейлонгцы жили дольше обычных людей, даже магов. Женщина, на лице которой столь ясно отражался ее возраст, должна была прожить не одно столетие. И не два. Быть может, эти богатые событиями нелегкие столетия и дали ей силы. А может, сборище разряженных магов просто не произвело своего обычного впечатления. Ла Ши Тара поднялась по многоступенчатой лестнице, расправив плечи и спокойно, без вызова подняв голову. Ночной бабочкой скользнула по темным плитам, мимо взмывающих в небо колонн и захватывающе прекрасных линий.

Совет выплыл из тьмы, одновременно пугающе близкий и будто парящий на недоступной вышине. Вытянувшиеся двумя дугами кресла, в которых сидели потусторонне прекрасные и нечеловечески могущественные существа, за маской ледяной неподвижности прятавшие страх и ярость. И тем не менее язык тела пожилой кейлонгки говорил лишь об исполненной холодного презрения точности, с которой та выполнила все требования протокола. Кейлонгского, разумеется.

Вот она поднялась на последние ступени, скользнула вперед почти танцевальным движением. Застыла на мгновение в открытой точке подковы, точно посередине между премьер-министром и мастером битвы. С достоинством опустилась в глубоком реверансе, искусно разметав по мраморным плитам длинные полы своего халата и рукавов. И почему-то вдруг показалось, что все это: и подавляющий зал, и напыщенность застывших в угрожающем молчании фигур – нарочиты, нелепы и кажутся безмерно… детскими, что ли. Перед опирающейся на подлинную веру и духовную целостность культуры древней империи потуги на грандиозность, подкрепленные пустыми иллюзиями и магическими подпорками, выглядели несуразными.

«Один – ноль в пользу госпожи посла», – признал Тэйон. Первый раунд взаимного психологического давления она выиграла. И с куда меньшим арсеналом, чем тот, что был в распоряжении противника.

Королева, которой надоело дожидаться, пока глава Совета сочтет, что кейлонгка унизилась достаточно, чтобы начать переговоры, сама сделала первый ход.

– Вы можете подняться, госпожа посол. Совет Лаэссэ приветствует вас, – Шаэ владела придворным кейлонгским, но сейчас предпочла свой родной язык. Да, это лишало ее определенного преимущества, но слишком многое можно было выдать собеседнику, который владел диалектами кей лучше.

Тэйон позволил себе улыбнуться. И снова девочка нарушила все правила. По требованиям этикета ей полагалось сидеть на троне, изображая из себя восковую куклу, а разговор должен был вести глава Совета, но в данном случае он был полностью согласен с юной королевой: протокол протоколом, а эти переговоры слишком важны, чтобы оставлять их в руках ди Эверо. И пусть он хоть подавится своим возмущением. Сейчас все равно никто не посмеет даже бровью повести. При госпоже после.

Хотя позже ей, скорее всего, еще предстоит услышать об унижении королевского достоинства», об «оскорблении для Лаэссэ» и «недопустимости поощрения наглости варваров, особенно во времена кризиса»

Если Ла Ши Тара и удивилась нарушению этикета (хоть она предпочитала игнорировать лаэссэйский протокол в пользу имперского, это не означало, что она не знала досконально и тот и другой), то ничем этого не выдала. Все так же, оставаясь в своем не то реверансе, не то поклоне, произнесла:

– Благодарю вас, ваше высочество, – и поднялась, тихим шелестом шелка и сдержанным блеском украшений оживляя застывший зал.

На кого она будет ориентироваться: могущественного ректора Академии (то есть рассадника греховной магии) или королеву (под чьей сенью процветают все эти богомерзкие маги)? Нет, все-таки на Шаэтанну. В конце концов у Нарунгов была определенная репутация. Хотя вряд ли нашелся бы кто-либо, искушенный в лаэссэйской политике, как госпожа посол, кто мог не знать, насколько опасен на самом деле ди Эверо.

– Вы просили об аудиенции, госпожа посол. Можно поинтересоваться причиной, по которой вы пожелали предстать перед Советом?

– Да, ваше высочество. – Госпожа посол сложила руки, спрятав тонкие кисти по длинным рукавам. – Вы направили в наше посольство запрос о присутствии в море Лаэ военных судов империи. Я здесь, чтобы ответить на ваши вопросы.

«В море Лаэ». Не в «суверенных водах королевства Лаэссэ», как, по настоянию Тэйона, было сформулировано в запросе. Кейлонгка еще почти ничего не сказала, но позиция была уже ясна. Для долгоживущих подданных Кей времена Лаэ, когда за господство боролись две могущественные империи, все еще длятся и, похоже, будут длиться вечно.

И кто сказал, что они не правы?

– Благодарю вас, госпожа посол, – Шаэ благосклонно улыбнулась, нарушая сразу добрую дюжину пунктов протокола. Впрочем, вряд ли Ла Ши Тара была обманута этой улыбкой. – В таком случае, прошу вас, поведайте, что же все-таки первый атакующий флот его императорского величества делает без нашего дозволения в… море Лаэ?

Она произнесла «Лаэ» на нарэнский (Нарэ (нарэссийский) – язык Нарунгов. В настоящее время используется только высшей знатью Лаэссэ, претендующей на родство с правящим домом и учеными. По своему значению для современных языков Паутины Миров напоминает нашу латынь) манер, с ударением на последнем звуке и едва слышимым шипением в конце. Это прозвучало как «море Лаэс-сс», что, как все вдруг отчетливо вспомнили, дословно означало «море, принадлежащее Лаэссэ», не просто сведя маневр госпожи посла на нет, но и обернув его против кейлонгки. Впрочем, вряд ли эта победа что-то означала. Скорее стало еще более очевидным: здесь идут не переговоры. Здесь уже началась битва. А первый выстрел, который еще предстоит сделать кораблям под командованием Таш или кейлонгского адмирала, – это… всего лишь формальность.

Ла Ши Тара едва заметно опустила веки – легчайший из кивков, показывающий, что она оценила ход юной противницы. Оставалось надеяться, что удовольствие от похвалы не ударит Шаэ в голову.

– Ваше высочество, но ведь нашим кораблям было дозволено пройти через портал, – очень мягко возразила пожилая кейлонгка. – Более того, они были приглашены.

Возразить что-либо на это было сложно. Их действительно пригласили. Более того, их пригласил страж предела, выше которого стояла лишь сама королева. Которая на тот момент (да и сейчас, если подумать) королевой еще не была. Не интересоваться же, а было ли указанное приглашение сделано с позволения Совета. Это все равно что вслух произнести: да, один из наших неподкупных стражей оказался предателем, и в любом случае мы никому из них не доверяем ни на грамм. Тэйон не мог не отметить усилие, которое понадобилось королеве, чтобы не бросить на Кьена Ди Шеноэ убийственный взгляд.

В прямом смысле убийственный.

– В самом деле. – Шаэ вложила в эти слова совершенно неподражаемую интонацию. И не вопросительную, и не принимающую, и не понимающую, и не утвердительную. Но до жути вежливую. – Возможно, люди императора были также приглашены к нападению на твердыню Шеноэ. Приглашены пытать и убивать наших подданных, которые дали им укрыться от шторма в своей гавани?

Найти в должной степени дипломатичный ответ на подобный вопрос было затруднительно. Тем не менее госпожа посол справилась. В некотором роде.

– Нет, ваше высочество. Все это воины императора вынуждены были сделать, защищая нашего союзника, стража Pay ди Шеноэ.

Признаться, такое заявление несколько обескуражило даже Тэйона. По рядам советников пробежала волна вскинутых в вежливом удивлении бровей. А вот Шаэ даже не моргнула.

– Должно быть, нам полагается спросить, как же защита стража связана с убийством его родственников и домочадцев? – осведомилась она.

Госпожа посол склонила голову.

– Союзник моего императора был подло убит, – серьезно ответила Ла Ши Тара, и длинные спицы, пронзающие ее прическу, блеснули в призрачном свете. – Он погиб, считая, что защищает честь империи. Долг требует отомстить за него. А те, кто называли себя его родственниками и слугами, но отвернулись от господина в трудный час, недостойны были оскорблять богов своим существованием.

Воздушная волна, отшатнувшаяся от места, где сидела проекция Кьена ди Шеноэ, действительно пугала. Тэйон чуть сдвинул свое кресло, опасаясь, что уже знает, к чему ведет госпожа посол.

Королева отказалась и дальше задавать наводящие вопросы, и кейлонгка вынуждена была закончить свое выступление сама.

– Вы можете считать, что страж погиб в так называемой честной дуэли. – Она позволила своему взгляду на мгновение подернуться отвращением от воспоминаний. – Однако все присутствующие понимают, что это не так. Он был убит, расчетливо и жестоко. И чтобы заманить его в ловушку, была использована честь империи Кей.

С этими словами госпожа посол изящным жестом извлекла из рукава написанное на гербовой бумаге письмо и протянула его королеве.

В обычных обстоятельствах использовать магию в присутствии кейлонгцев считалось верхом дурных манер, но, похоже, Шаэ уже израсходовала львиную долю вежливости, отпущенную ей на этот вечер. Письмо выпорхнуло из ладони пожилой женщины и бумажным голубем скользнуло в руки королевы. Легкий ментальный звон подтвердил, что перед тем как прикоснуться, Шаэтанна проверила бумагу на наличие ядов, заклинаний и иных смертельных ловушек.

Глаза юной королевы пробежали по строчкам, лицо ее осталось непроницаемым. Затем бумага по воздуху подлетела к магистру Алория, давая ему возможность ознакомиться с содержимым. Но Тэйон едва скользнул по ней взглядом. Он и без того прекрасно знал, что там написано:

«Госпожа посол, я хотел бы принести Вам официальные извинения за постыдный инцидент, имевший место пять дней назад на приеме у стража ди Шеноэ…», «…Все произнесенное в роковой вечер имело своей целью спровоцировать лэрда ди Шеноэ и являлось следствием наших с ним личных разногласий…»

За спиной раздалось шипение призрачной Таш, видевшей сей шедевр эпистолярного искусства впервые. Она не стала сейчас вслух объяснять, что думает об умственных способностях возлюбленного супруга. Он и сам вполне мог это вычислить.

– Благородство наказуемо, – светским тоном заметил мастер ветров, протягивая письмо сидевшему перед ним молодому ди Шеноэ. – Я всегда об этом знал, но нечасто случается получить столь яркое подтверждение. Означает ли неприятие моих извинений, что вы признаете «все произнесенное в роковой вечер» чистой правдой?

Кейлонгка и не подумала испугаться гнева, вдруг полыхнувшего в янтарных глазах бывшего сокола. И когда заговорила, обращалась уже только к королеве:

– Ваше высочество, я хочу подчеркнуть, что любые действия моего императора вызваны желанием отомстить за трагическую гибель стража ди Шеноэ. Этого требует честь Кей. Смерть убийцы нашего союзника удовлетворит требования чести, и слуги империи покинут границы Лаэссэ.

Восхитительно. Просто восхитительно. Если бы у Тэйона не было доказательств обратного, он заподозрил бы, что госпожа посол в сговоре с ди Эверо. Но поскольку это не так… то с кем же она в сговоре на самом деле?

Королева откинулась на спинку трона, сузившимися глазами следя за неподвижно застывшей кейлонгкой.

Тишина повисла в зале, оглушительная и хрупкая, как затишье перед бурей. Тэйон прикрыл веки и сосредоточенно думал в сторону Шаэ: «Держите себя в руках!» Если королева сейчас сорвется, это будет конец. Ни один подданный больше никогда не поверит, что она не сумасшедшая, не опьяненная собственной магией истеричка Нарунг. Никто не позволит ей править городом.

А поддержавшего ее мастера ветров, скорее всего, скормят кейлонгцам.

Один из стоявших за спиной будущей правительницы моряков протянул руку и подозрительно естественным (и противоречащим любому протоколу) движением коснулся кончиками пальцев ее плеча.

А затем грянула буря.

И звучала она почему-то грохочущим шепотом.

Мысленным.

«Иными словами, – произнесла Шаэ, и глаза ее были полны силы, а мысленный голос отнюдь не казался тихим, – император послал атакующий флот, чтобы поддержать банальный мятеж, устроенный одним из наших нобилей. Когда и нобилю, и мятежу пришел конец, они решили воспользоваться ситуацией и устроили резню во владениях своего так называемого „союзника“. Но появление адмирала д'Алория коренным образом изменило ситуацию. Теперь, даже если эти фанатики каким-то чудом и сумеют войти в порт, то перед этим понесут такие потери, которые сделают задачу захватить набитый магами город совершенно невыполнимой. А посему госпоже послу приказали попытаться выйти из конфликта, не начиная реальной войны, а заодно и попробовать лишить нас одного из наших лучших магов».

На мгновение она замолчала, внешне такая спокойная и отстраненная на своем парящем над залом троне. А потом гром ударил с новой силой.

«И они действительно думают, что это может сойти им с рук? Что великий город вот так просто сдается в ответ на первую же угрозу? Что мы проигнорируем хладнокровное нападение на юго-западный предел?»

Самое забавное, что, не будь здесь этой яростной молодой женщины, они бы так и сделали. Более того, они не просто вцепились бы в первую же возможность спасти свои шкуры, но и обрадовались бы шансу избавиться от одного из соперников. Как, во имя стихий, этот город простоял так долго с такими-то обитателями?

Ди Эверо холодно заметил: «Ваше высочество излишне поспешно в своих выводах».

К счастью, только мысленно, так что его услышали все присутствовавшие в зале, за исключением госпожи посла. А только она по-настоящему и имела значение.

«Возможно», – так же мысленно ответила Шаэтанна Нарунг, но теперь мысли ее были спокойны, холодны и логичны – этого достаточно, чтобы произвести впечатление на тех, кто их слышал. Никакого неконтролируемого безумия в этом представителе Нарунгов, дамы и господа. Только тщательно направленное.

«Но неужели вы не видите, что стоит нам отступить хоть немного, и они набросятся на нас всей стаей. Если дать сейчас слабину, то через девять дней, когда откроется Шенойский портал, там уже будет ждать целая коалиция во главе с кейлонгцами, которые не только обрушат атаку на метрополию, но и нападут на любое наше судно, на любую пригоршню лаэссэйской собственности, до которой только смогут дотянуться. И, полагаю, соседи за остальными семью порталами не намного от них отстанут».

«Кейлонгцы не могут обмениваться сообщениями с Лаэссэ, когда юго-западный портал закрыт, и сквозь него не могут проходить курьерские суда, – терпеливо объяснил ди Эверо. – Ваше величество, не стоит сгущать краски, ситуация отнюдь не столь нестабильна. По стечению обстоятельств мы оказались в более слабой позиции, однако как только стабилизируются порталы, великий город сможет опереться на свои основные ресурсы. В настоящий момент нам необходимо лишь выиграть время»

Главе Совета, кажется, действительно понравилась идея валить надоедливого мастера ветров. Помощь пришла с самой неожиданной стороны.

«Госпожа посол явно обменивается сообщениями с командующим их флотом и явно не использует для этого никаких курьеров», – поставил всех перед фактом страж ди Шрингар.

«Более того, она каким-то образом получает приказания из империи, – вмешался в разговор новый голос, в котором Тэйон не без удивления узнал ди Валну, стража северо-запада. – Ла Ши Тара никогда бы не обнародовала это… – он небрежным движением приподнял письмо Тэйона, которое сейчас как раз читал, – …без приказа свыше. Ей бы и в голову не пришло. Это противоречит ее личной чести». Откуда он так хорошо знал кейлонгского посла, страж Валны предпочел не упоминать.

«Они нашли способ открыть Лаэссэ для божественного вмешательства. Или, по крайней мере, демонического, – подытожила Шаэ, почему-то совсем не выглядевшая удивленной по поводу такого крушения основополагающего пункта Великого Договора. – И наверняка решили, что это знак свыше, что их боги требуют нас уничтожить. Любой ценой».

И вновь странное, не вписывающееся в общий рисунок движение поймал взгляд Тэйона. Он чуть повернул голову, пытаясь понять, неужели это настолько важно, что отвлекает его даже от обсуждения собственной казни, и заметил резкий, почти судорожный жест, с которым Рек ди Крий уступил дорогу магистру воздуха Фине ди Минерве, рассеянно продрейфовавшей мимо него, поглаживая зажатую под локтем толстую книгу. Шаниль сложила руки перед грудью и глубоко, с каким-то почти благоговейным уважением поклонилась даже не заметившей этого пухленькой полуэльфийке.

Затем оба – и ди Крий, и фейш – бросили резкие взгляды в сторону королевы. Нет, не королевы – Шаэтанна застыла в ожесточенном мысленном споре со своими советниками. В сторону охраняющих ее офицеров. И… ветер гор, как же он мог не заметить? В безупречно подогнанной парадной форме капитана абордажной команды за спинкой тонкого стула-трона стоял, отбросив с загорелого лица светлую челку, Оникс Тонарро.

Выражение, с которым привезенный Таш пират смотрел на ди Крия, было невозможно прочесть. Но радости или дружелюбия в нем совершенно точно не было.

И тут Шаэ, не прекращая плести узор аргументов, бросила короткий, острый и полный бессильной злобы пополам с тоской взгляд вслед профессору ди Минерве.

Вот теперь Тэйон действительно оказался в тупике. Как, во имя всех стихий, со всем этим связана профессор Совенок?..

Королева закончила спор тоном, не терпящим возражений:

«В одном Первый в Совете прав. Нам необходимо выиграть время. Любой ценой».

И, вскинув подбородок, звонким голосом произнесла:

– Мы… подумаем о предложении вашего императора, госпожа посол.

Одновременно мысленно в сторону ди Шрингара: «Объявляйте о мобилизации, лорд генерал». И со спокойной улыбкой, от которой кровь стыла в жилах:

– Стража, арестуйте магистра Тэйона Алорию.

Ощущая падающие на него сети сдерживающих заклинаний, маг воздуха лишь досадливо поморщился: только когда в загадках наметился хоть какой-то проблеск…

ГЛАВА 8

Or watch the things you gave your life to, broken,

And stoop and build 'em up with worn-out tools…

И…

…видеть то, чему отдал всю жизнь ты,


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29