Он окинул взглядом сидящих в кругу. Послышался сердитый шепот. По-видимому, люди Талмонда не были с ним согласны. Однако рыцарь продолжил:

– Я считаю, что это сущее сумасшествие. Нас всего дюжина. Даже если эльфов было бы вдвое или втрое больше, даже если бы их было пятьдесят, что можем сделать мы против армии больгов? Их сотни. Это хорошо обученные солдаты, готовые умереть. Мы должны держаться от них подальше, если нам дорога жизнь.

Шепот вокруг не умолкал. Наконец одна женщина не могла себя больше сдерживать.

– Да разве это жизнь? – Ее голос прозвучал резко. – Только грязь и голод.

– А что будет дальше? – спросил один из мужчин.

– Даже то малое, что мы имеем, ты проматываешь в городе, – добавил кто-то третий под защитой темноты.

– Я считаю, что лучше славно умереть, чем так жить, – продолжал свою мысль первый.

– И мы можем вместе с эльфами стать легендой, – добавил молодой однорукий парень.

– Легенды, ха! – фыркнул Талмонд. – Говорю я вам, жизнь – это единственное, что ценно. Я совершенно обычный человек и не рожден героем. А если вы очень хотите погибнуть – ну что ж, погибайте!

– Но без вас ничего не получится, Талмонд Турионский, – сказал Альдо и сам удивился, откуда у него взялось мужество вмешаться. – От вас одного зависит будущее, будущее всего Среднеземья.

– Мне плевать на будущее! – проворчал Талмонд.

События дня – неудавшаяся засада, открытое неповиновение его людей – делали Талмонда все более неуверенным. Не хватало лишь последней капли, чтобы переполнить чашу терпения.

– Ладно, – произнес спокойно Талмонд, – делайте что хотите. А я возвращаюсь обратно в Турион.

– Где назначена цена за твою голову, – послышался голос из темноты.

– Где ценят такого мужчину, как я, – упорствовал рыцарь.

– К проституткам. Пока хватит денег, – продолжал голос.

– Где я никого из вас не буду видеть, – упрямо закончил Талмонд.

– Так говорит мужчина, который думает только о том, что видит, – сказал голос из мрака.

Талмонд оглянулся.

– Кто это, черт возьми! – выругался он. – Покажись, ты, ублюдок! Где ты прячешься, трус?! Или я должен встать и вытащить тебя за волосы?

– Для этого нет необходимости, – произнес голос уже отчетливее и ближе.

Все посмотрели как завороженные туда, откуда он раздавался.

– Я здесь.

Он вышел из темноты, весь окруженный светом. Сияние исходило от него самого, и оно было настолько яркое, что осветило все в непроглядной тьме. Шелковая ткань павильона колыхалась от дуновения солнечного ветра, шедшего потоками от него. Он был высокого роста, в белой сверкающей одежде, которая, как казалось, омывала его, длинные золотистые волосы падали на плечи. Но все это меркло перед его ликом. Казалось, тот, кто предстал перед сидящими, юн и стар одновременно. В глазах его прочитывалась мудрость, и виден был свет звезд из того времени, когда мир был еще совсем молод. Однако во взгляде была заметна и глубокая печаль из-за страданий, на которые обрекают себя дети этого мира.

– Жил-был рыцарь Талмонд в одном маленьком местечке под названием Турион, – начал он. – Многие поколения его предков владели этим городком и землями вокруг него. Когда к Туриону подступили темные эльфы и их слуги, больги, горожане покорились и открыли врагу ворота. Но не таков был рыцарь. Он смело вступил в бой. Однако, пока Талмонд сражался с больгами, темные эльфы подожгли его дом. И его жена и дети сгорели заживо.

Талмонд поднял голову. Его взгляд был невидящим, а по щекам бежали слезы.

– Потом он ушел в лес и стал разбойником. Он брал себе все, что мог взять. Его больше ничто не интересовало. Деньги, которые отнимал, он тратил на девок, а его люди бедствовали. Талмонд обозлился, ибо не видел для себя никакого будущего.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Талмонд бесцветным голосом. – И кто ты?

– Я – Арандур Элохим, сын будущего, перворожденный среди пробужденных, – произнес Высокий Эльфийский Князь. – Я возник из духа Господина и Госпожи, в первый день творения. Мое царствие длится тысячу лет и один день. В Высшем Мире, где я правлю, один день – как тысяча. Я пришел из далекого прошлого, чтобы вернуть тебе будущее.

Каждое слово, слетавшее с уст Высокого Эльфийского Князя, было подобно чистой воде, которая падает в высохший пруд. Одна из женщин громко всхлипывала, да и у некоторых мужчин в глазах стояли слезы. Эльфы молчали, широко открыв глаза, в которых отражался свет звезд. Гном Бурин вертел в руках деревянную кружку. Больг сидел молча и неколебимо, но даже в его глазах что-то поблескивало. Альдо готов был заплакать от радости. Лишь Гилфалас сидел с задумчивым видом. Подперев голову рукой, он ждал, что Талмонд ответит.

Тот стоял не двигаясь, освещенный светом факелов. Когда он начал говорить, никакого упрямства в его голосе уже не было, а лишь глубочайшее сомнение.

– Какое будущее вы можете мне предсказать, великий волшебник из начала времени? – спросил он. – Я вижу лишь армию темных, которая растаптывает Среднеземье своими сапогами. Я вижу поколения рабов, влачащих жалкое существование. Все согнулись под плетью темных. Так что я даже рад, что мой род прервется на мне. Я не буду иметь детей, о которых однажды сказали бы: «Его отец был свободным человеком, а он всего лишь больг».

Ответ Арандура был искренен и полон сострадания:

– Но у тебя будет сын. Ты помнишь о женщине в Турионе, о вашей последней встрече? Она родит тебе сына, и его назовут Хельмонд Бастард, сын шлюхи Илоны. Но меч из древних легенд будет для него твоим наследством. На поле битвы против армии тьмы его, победителя, провозгласят императором.

Талмонд стоял как громом пораженный.

– Это правда? Вы меня не обманываете? Поклянитесь тем, что для вас свято.

– Я клянусь счастьем Господина и Госпожи, любовью Отца и Матери, мудростью Владыки и Владычицы, – отвечал Высокий Эльфийский Князь. – Всеми образами Божественной Четы, в руках которых судьба мира. Я клянусь властью Того, Кто всем этим управляет. Веришь ли ты мне теперь?

Талмонд упал на колени.

– Да, господин, я верю. Скажите мне, что я должен делать, – проговорил он.

Арандур Элохим подошел к нему. При его приближении свет окутал обоих.

– Я не могу пообещать тебе долгой жизни, но только славную и, надеюсь, быструю смерть, – произнес Высокий Князь.

– Мне все равно, – отозвался Талмонд.

Повелитель эльфов положил ему на голову руку, и вслед за тем на Талмонда пролилось что-то сверкающее.

– Ты не император и никогда им не будешь, но я сделаю тебя вождем людей. Отныне все поколения до скончания веков будут называть тебя Талмонд Могучий, – продолжал Арандур Элохим. И все стоящие вокруг начали ликовать.

– Да здравствует Талмонд Могучий! Да здравствует вождь! – раздались повсюду радостные возгласы.

Они поднимали кружки и кричали:

– Слава вождю Турионскому!

Талмонд встал. Он огляделся по сторонам, как будто сомневаясь, во сне это или наяву. Рыцарь был похож на человека, только что освобожденного из темницы, которого свет ослепил и одновременно воскресил.

Высокий Эльфийский Князь поднял руки:

– Так вырисовывается переплетающаяся дорога судьбы. Если бы кольца власти не дошли до нас, тогда бы над всеми временами господствовал князь Теней. Но теперь есть надежда, что это не случится.

Все обратили взгляды на сидящих спутников. Кольцо на руке Гилфаласа сияло голубоватым светом, а на руке Бурина оно горело красным огнем. И Альдо подумал: Вот до чего дошло. Сейчас мы все стали частью истории. Но одновременно у него было такое чувство, что сам он не имеет к этому всему никакого отношения.

Вечером, пока горел костер, они еще долго сидели вместе, и спутники рассказывали Высокому Эльфийскому Князю, что с ними произошло. Альдо поведал об Эльдерланде и о том, как они с господином Кимбероном были занесены в другое время. Гилфалас рассказал, как он стал правителем Потаенной долины, где все ждали возвращения Высокого Эльфийского Князя. Даже больг сообщил короткими рублеными фразами о том мире, который знал, где властвовали Черные легионы. А Бурин поведал об Аллатурионе, о приключениях в глубинах Зарактрора и о том, как они были отброшены в прошлое.

– Я ощутил ваше присутствие сразу, как только вы оказались в этом времени, – сказал Эльфийский Князь. – И тотчас послал эльфов, чтобы помочь вам и привести вас сюда.

– Ты знал это, не так ли? – спросил Бурин, повернувшись к Гилфаласу. – Гальдор в лесу поведал тебе об этом, но мне ты ничего не сказал. Впрочем, я и сам догадывался, но мне не хотелось испортить сюрприз господину Талмонду.

Талмонд сморщил лоб.

– Но вы, – продолжил Эльфийский Князь, – не должны существовать в этом времени, ибо без первого кольца бессильны. И меня весьма беспокоит, где Итуриэль…

– Я все понял! – закричал Альдо. – У нее ваше кольцо!

Все обратили взоры на юношу, отчего тот густо покраснел.

– В Потаенной долине она показывала мне с его помощью Эльдерланд, каким он когда-то был… или каким будет.

Эльфийский Князь поднял руки, и все увидели, что на пальцах его нет никаких колец.

– Она должна мне его принести, – сказал он. – Таков план. Однако теперь может произойти все, что угодно. Я не слишком доверяю этому безродному Гврги. Он не предусмотрен в плане Божественной Четы, и никто не знает, к чему приведет его вмешательство.

Гилфалас все еще не мог в это поверить.

– Моя сестра – обладательница первого кольца. Но почему же она мне об этом никогда не говорила? Или ты? – спросил он, повернувшись к Альдо.

– Они не хотели испортить сюрприз, – проворчал Бурин.

Альдо поднялся. У него было чувство, что он выдал тайну. Но вместе с тем никто не просил его и молчать об этом.

– Я устал и думаю, что мне стоит поспать, – сказал, окончательно смутившись, фольк.

Горбац, который все это время молчал, тоже поднялся.

– Мне тоже, – пробасил он.

Они пошли вместе, освещаемые блеклым сиянием факелов и блеском звезд, к краю котловины, чтобы найти себе место для ночлега среди деревьев. К счастью, у них с собой были эльфийские одеяла, так что ночной холод был не страшен. Они нашли подходящее место, где сваленные хвойные ветки создавали подобие матраса, и легли.

– Вся эта беседа о прошлом-будущем чересчур сложна для моих мозгов, – сказал Альдо лишь с той целью, чтобы что-нибудь сказать.

Горбац молчал. В последнее время, как заметил Альдо, он был особенно молчалив. Но тут больг сказал такое, чего едва ли можно было от него ожидать.

– А у больгов есть будущее? – спросил он.

Альдо не знал, что на это и сказать.

– Я боюсь, что так или иначе, но будущее их представляется довольно мрачным, – заключил он. – А как ты считаешь?

– Мне надо об этом подумать, – произнес Горбац.

Пока Альдо смотрел на черные верхушки деревьев, двигающиеся туда-сюда на фоне яркого звездного неба, он спрашивал себя, что же происходит в голове больга. Он ощущал, что его друг еще не спит и о чем-то думает. Но вскоре шуршание елей убаюкало Альдо.

И снова он увидел сон.

На сей раз Альдо не покидал мир, в котором находился. Он оставался там, где заснул, и, вероятно, то, что ему привиделось, было не сном, а фантастической действительностью.

Силуэт больга загородил звезды. Погруженный в свои мысли, черный и огромный, сидел он, поддерживая своей мощной лапищей выдающийся вперед подбородок. Он был похож на каменное изваяние, памятник горькой участи его народа, стоявшего на распутье двух дорог, любая из которых вела вниз, во тьму.

Если в предстоящей борьбе победит армия тьмы, тогда их неограниченная сила подчинит себе весь мир и больги станут править вместе с темными эльфами, но, тем не менее, останутся рабами.

Если свободным народам удастся сломить власть князя Теней, тогда больги будут изгнаны и опустятся до уровня животных.

Больг пошевелился. Он выпрямился, затем сунул правую руку в карман. Предмет, который он вытащил, казался крошечным в его грубых пальцах – сверкающий кристалл, нет, скорее колба, содержащая некую блестящую жидкость.

Горбац откупорил бутылочку. Свет, вышедший оттуда, окутал больга. Несмотря на ночную свежесть и слезы, бежавшие по его щекам, на грубой коже великана выступили капельки пота.

– Арзах-кханах Араз-кханум! – произнес он.

Затем поднес колбу ко рту и одним глотком осушил.

Какое-то мгновение ничего не происходило. Но вдруг больг скорчился, словно от боли. Затем он встал, выпрямился, стал расти все выше и выше, к далеким верхушкам деревьев, к самому небу, – до тех пор, пока тень его не погасила звезды.

Когда Альдо проснулся, солнце еще не встало, но свет уже освещал долину. Горбац исчез. Котловина бурлила. Люди складывали вещи и паковали груз, как будто предстоял дальний поход.

Альдо вспомнил о ночном видении. Что это было, просто сон или всемирно-историческое событие, важность которого он не понял?

Юноша тряхнул головой. Он нагнулся, чтобы взять одеяло, как вдруг его взгляд упал на что-то блестящее в траве. Это выглядело как драгоценность. Альдо раздвинул траву, но там ничего не оказалось.

Вздохнув, он скатал одеяло и направился в сторону лагеря. Павильон был уже разобран, но кругом еще стояли скамейки. Какая-то женщина, следящая за котлом, заметив фолька, положила ему каши в деревянную миску. Благодарно он взял ее, а также кусок хлеба, послуживший ему ложкой.

– Что здесь происходит? – поинтересовался Альдо.

– Мы сворачиваем лагерь, – объяснила женщина.

Она оказалась той, которая спрашивала у Талмонда про муку и соль. На ней было платье из тонкой шерсти, а волосы собраны на затылке и завязаны лентой. Альдо с трудом узнал ее.

– Высокий Эльфийский Князь предложил нам убежище в Потаенной долине. Женщинам и тем, кто слишком стар или юн, – добавила она.

– А что будет с остальными? – удивился фольк.

В ответ она только пожала плечами:

– Спрашивай об этом у главных, у Талмонда или у Эльфийского Князя.

Альдо заметил, что немного поодаль Арандур и Талмонд сидят вместе. Сейчас, в утреннем свете, Высокий Эльфийский Князь выглядел почти так же, как и остальные эльфы. Но его все равно окружал свет, исходивший теперь от лица. Талмонд, напротив, казался потухшим и погруженным в себя.

Альдо вытер миску куском хлеба и возвратил ее.

– Когда же мы отправимся? – поинтересовался он.

– Как только будем готовы, – услышал он в ответ.

Фольк встал и из чистого любопытства побрел к обоим вождям, желая узнать об их намерениях. Впрочем, любопытство было отличительной чертой не только Альдо, но и всех фольков вообще.

– А-а! – воскликнул Талмонд, увидев приближающегося фолька. – Это идет тот, кто любит рассказывать легенды. Скажи-ка нам, Альдерон, что говорят в далеком будущем о борьбе с князем Теней?

Высокий Эльфийский Князь удивленно поднял брови:

– Альдерон? А я думал, что тебя зовут…

– Альдо, совершенно верно. Мой отец давал своим детям величественные имена. Например, моего брата назвали в честь императора Каролуса, но все называют его просто Карло… – объяснил он. В тот же миг он сообразил, что его брат еще не родился. Нет, нее это чересчур сложно.

– Ну хорошо, Альдо, так что же все-таки рассказывают обо мне в будущем? – не отставал Талмонд.

Фольк задумался. О, если бы он был так учен, как господин Кимберон! Тогда бы знал массу подробностей, о которых написано в исторических книгах. А так, увы, он мог сказать лишь то, чему его учили в школе:

– Я знаю, что господин Талмонд, вождь Талмонд, был великим героем. Он отправился с войском, состоящим из людей, эльфов и гномов, против Черной крепости.

– М-да, – хмыкнул Талмонд. – Но я вижу лишь дюжину людей, эльфов, вероятно, раза в три больше, а гном и вообще всего один.

– Тогда нам следует это изменить, – заметил Арандур.

– Вы хотите в… в Зарактрор? – пролепетал Альдо.

– Нет, сейчас там правят темные эльфы, – возразил Арандур. – Но я не думаю, что нам придется идти так далеко. Вчера вечером я долго беседовал с господином Бурорином. Через Серповые горы идет старая дорога. Она проходит мимо поселения гномов, которое было покинуто многие сотни лет назад, а также мимо Врат в Подземный Мир. Вероятно, там мы и найдем гномов.

– Дорога! – У Альдо перехватило дыхание. – Я пойду по дороге, по которой впервые фольки пришли в Эльдерланд!

Альдо не мог в это поверить. Он пойдет по следам первых поселенцев, даже будет предшествовать им.

– Так ты знаешь эту дорогу? – спросил Талмонд.

– Не саму дорогу, – поправил Альдо. – Я знаю легенду о ней.

Сборы были недолгими. Люди сложили свой скарб, включая подарки эльфов. Имущества оказалось не слишком много. Тем не менее каждый из эльфов получил какую-то часть груза, которую должен был нести.

Единственный, кто отправился налегке, был Талмонд.

Он взял только меч, выкованный из эльфийской стали, который, несмотря на мощный клинок, оказался для него на удивление легким, и щит, который закинул за спину. Теперь, в накинутом на плечи эльфийском плаще, он уже больше походил на воина, нежели на разбойника с большой дороги.

Дорога вела наверх, на обширное плато. Необычный контраст поразил спутников. Они еще пробирались сквозь густые заросли, как вдруг, внезапно, когда склон был почти преодолен, перед их взорами предстала каменистая пустыня, где росли только искривленные, уродливые сосны да вереск. Ветер здесь дул с леденящей силой. Вдалеке, сквозь тянущиеся облака, проглядывали вершины высокого горного хребта.

Впереди Альдо увидел Горбаца, которого поторопился догнать. Альдо невольно искал признаки, которые могли указать на то, что с нынешней ночи в больге что-то изменилось, но Горбац, как всегда, имел непоколебимый и приземленный вид.

– Ну и… – задыхаясь пропыхтел Альдо, когда догнал его.

– Что? – посмотрел на него больг с непониманием.

– Ты все думаешь?

Горбац сверкнул зубами.

– Да! – прогудел он. – И пришел к одному выводу. – После небольшой паузы больг добавил: – Если сказать точно, то я, собственно говоря, думаю всегда. Пока я думаю, я знаю, что я есть. Можно было бы сказать так: я думаю, значит, я существую.

О нет, подумал Альдо. Философствующий больг! Только этого не хватало!

– Когда ты был простым солдатом, ты мне нравился больше, – произнес он.

– Серьезно? – огорчился больг.

– Нет! – уверил его Альдо. – Это шутка.

– Я знаю, – сказал больг, усмехнувшись.

– А здесь не слишком уютно, – заметил Альдо, поглядев по сторонам.

– В прошлый раз было еще хуже, – заметил догнавший их Гилфалас.

– В прошлый раз? – Альдо не понял, о чем тот говорит.

– Разрушенная страна, разве ты забыл? – удивился Гилфалас.

– И есть одно, без чего хорошо, – прогремел больг.

– Без чего же? – поинтересовался Альдо.

– Без ворон! – ответил Горбац.

Альдо посмотрел на небо. Оно было чистым. Фольк увидел то, чего раньше, смотря под ноги, разумеется, не замечал. Немного восточнее виднелись каменные столбы, обозначавшие начало дороги, которая вела к горам. Он проследил взглядом изгиб, пока дорога не затерялась вдали, за склоном. Затем он направил свой взор еще выше, к цепи заснеженных вершин над глубоко врезанной горной седловиной. Это был Проход. Их путь вел именно туда.

Вдруг Альдо заметил, что чуть ниже, в вечном снегу, озаренном солнцем, как будто блеснул свет. Он был таким ярким, что пришлось зажмуриться.

– Что это? Вы видели? – спросил фольк.

Остальные посмотрели на него с удивлением.

Однако Высокий Эльфийский Князь сказал:

– Я почувствовал.