Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Молния (№2) - Ренегат

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Поттер Патриция / Ренегат - Чтение (стр. 11)
Автор: Поттер Патриция
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Молния

 

 


Как ни странно, страшные воспоминания подействовали на его сознание только сейчас. Реддинг убеждал себя, что он был сторонним наблюдателем и никем больше. Зрителем, каким он был всегда. Человеком, который извлекает выгоду для себя, откуда только возможно.

Странно, но он был потрясен. Дремлющая в нем ярость зародившаяся при виде завистливого вандализма искала выхода. Он мог объяснить собственное возбуждение только интересом к Сюзанне и даже — черт возьми! — к Весу Карру.

Райс расслабился, сидя в седле, и стал ждать. Ему оставалось только гадать, что, черт возьми, происходит с его судьями.

* * *

Вес чувствовал, как глаза набухают слезами. Последний раз он плакал в детстве, когда умер его верный пес, первая в его жизни собака. Сейчас горя было столько, что человеческое сердце не в силах вместить. В целом мире не хватило бы слез, чтобы оплакать его потери. А он не может выпустить наружу ни слезинки. Он, полковник Карр, не может позволить себе залиться слезами перед сестрой. Тем более — перед англичанином, которому, насколько раскусил его Вес, вообще не знакомы простые, человеческие чувства.

Он посмотрел на надгробный камень на могиле отца. Сюзанна писала, что по форме камень напоминает сердце. Вес подозревал, что отец умер от разрыва сердца, а не сердечного истощения.

В пятнадцать лет его отец сражался вместе с Сэмом Хьюстоном за независимость Техаса, а потом принимал активное участие в становлении государственности на этой земле. Вознаграждением за это была последующая неприязнь всех бывших друзей.

Вес повторил путь отца. В своих политических симпатиях он был под влиянием непоколебимой приверженности отца Соединенным Штатам. Честь понуждала Веса к решительным действиям. Он не мог оставаться дома и ждать, пока другие сражаются за свои убеждения. И он отправился на восток, где вступил в полк североамериканской армии, чтобы не сражаться со своими.

Сейчас все, что он любил, исчезло. Кроме Сью. Умер отец, Фрэнк Карр, которым Вес гордился и восхищался. Сгорел дом, который он унаследовал. И Эрин, на которой когда-то давно он собирался жениться, стала для него недоступна. Вес вернулся домой калекой, который даже не в состоянии защитить сестру, еще менее он способен отстоять дом и землю.

У Веса не было даже начального капитала, с которого можно было бы начать возрождение. Ни физического, ни морального, ни финансового. Карры никогда не были состоятельными людьми. Его отец занимался юридической практикой в штате, где количество юристов на душу населения превосходило все другие территории Америки. Но Весли, как и его отец, питал благородные мечты принести пользу людям.

По всей территории Техаса бродил дикий скот. Животные были выносливы, неприхотливы к пище, почти не нуждались в уходе. Фрэнк Карр предположил, что скрещивание особей восточных пород с полудикими животными прерий было бы результативным. Из приплода можно было бы отобрать здоровых особей и собрать их в небольшое стадо. Потом этих животных можно было бы продавать для улучшения породы домашнего скота жителям округа. Этим Карры принесли бы реальную пользу фермерам и внесли бы свой вклад в процветание штата.

До войны было мало желающих купить у них породистых животных. Но Вес и его отец смотрели в будущее, Будущее сулило процветание западным штатам и расширение сети железных дорог.

Мечты развеялись, разбитые войной, четырьмя годами смерти и убийств.

А у Веса не было душевных сил на восстановление себя и хозяйства.

Сейчас он мог радоваться только тому, что Сюзанна в безопасности. Ради этого он вынужден был прибегнуть к шантажу. Вес до сих пор не понял, остался ли Реддинг, устрашенный его угрозами, или в силу своих прихотей. Вес не доверял англичанину. Правда, последнее время их загадочный компаньон держался на приличном расстоянии от его сестры.

Отчаявшись, Вес понадеялся на то, что Райс Реддинг будет меньшей угрозой для Сюзанны, чем Мартины. В конце концов, он, Вес, будет поблизости, чтобы не дать совершиться злу.

Вес наклонился и прикоснулся к надгробному камню на могиле отца. Этот камень был скорбной вехой на его жизненном пути. Он отделял детство от зрелости, мечты от реальности, душу от тела.

— Я люблю тебя , — прошептал Вес, я обещаю позаботиться о Сюзанне.

Превозмогая рыдания, замершие в горле, он медленно развернулся на костылях и поковылял к тому месту, где его терпеливо ждала Сюзанна.

Пришел ее черед. Женщина скомандовала:

— Теперь отправимся на Край Света.

* * *

Даже со значительного расстояния Райс был поражен Краем Света. После зрелища пепелища родового ранчо Карров он на многое не рассчитывал. Остов дома подсказал ему, что он не был ни велик, ни богат.

Как и у Карров, дом Марка стоял на взгорье. Обширное строение было расположено необычайно живописно. Чуть ниже господского дома располагались амбар, дом для прислуги и работников. Все было тщательно, заботливо, с предосторожностью обнесено частоколом. Райс с неким злорадством гадал, каково сейчас Весу, который с очевидностью понимает, что сестра оказалась намного состоятельней, чем он. В Англии подобные ситуации спровоцировали бы разрыв родственных связей.

Но на лице Веса читалось только облегчение. Подъехав ближе, путешественники различали уже табуны лошадей, пасущихся в загонах, работников, снующих возле амбара.

Один из них отделился от других и побежал навстречу хозяевам.

— Сеньор Вес! Сеньора Фэллон! Рады приветствовать вас дома! — он встал на колени и перекрестившись, прошептал:

— Благодарю тебя, дева Мария.

Сюзанна спешилась.

— Мигель… Слава Небесам… Мы проехали мимо дома и… — Тень сострадания и печали легли на лицо мексиканца.

— Они убили Рамона. Мы предчувствовали беду… Рамон остался присмотреть за домом, пока мы перегоняли Короля Артура на Край Света, и…

— Когда это случилось?

— Четыре дня назад, сеньора.

Сюзанна прикрыла глаза. Если бы они ехали быстрее. Она сжала руку Мигеля.

— Примите мои соболезнования. Вы знаете, кто это сделал?

— Да, мы знаем, но у нас нет доказательств. Шериф сказал, нужны доказательства.

— Шериф Пэлей?

Мексиканец замотал головой.

— Нет. Его тоже убили… вскоре после вашего отъезда. Примерно в одно время с сеньором Грином.

— А Джайм?

Джайм Пауэр был помощником управляющего Стэна Грина, который долгие годы служил у Марка.

— Он здесь. Но каждую неделю мы теряем все больше лошадей и скота. Вот почему так много лошадей здесь, в загонах. Сейчас, когда вы и сеньор Вес…

Мексиканец внимательно посмотрел на Веса и запнулся. Он только что заметил, что правая нога Весли была перевязана и заканчивалась выше колена.

— Все в руках Всевышнего, — пробормотал Мигель на родном языке.

Сюзанна молча перевела с испанского. Женщина заметила, как под нескромным взглядом съежился Вес, и переключила внимание Мигеля на третьего спутника.

— Мигель, познакомьтесь, это сеньор Реддинг, наш друг.

Мигель поприветствовал Реддинга и печально повернулся к Сюзанне.

— Сеньора, есть какие-нибудь известия о сеньоре Фэллоне?

Он знал, какова была цель отъезда Сюзанны. Женщина замерла. Боль, тяжелое чувство вины, которые она старалась скрыть в спешке и суете путешествия, занимая себя заботами о Весе и беспокойством о двух ранчо, с новой силой нахлынули на нее. Здесь, на земле, которую Марк так любил, где он вырос, покойный супруг оживал в ее воображении. Ей казалось, что Марк встречает их на крыльце дома. Он приветливо улыбался.

— Он умер, Мигель. В Виргинии.

Мексиканец опустил голову.

— Я очень сожалею, сеньора. Так много хороших людей сложили голову. Пойду поищу сеньора Джайма. Он будет очень рад вашему возвращению. Вашему и сеньора Веса.

Молодой мексиканец, мальчик, не старше двенадцати лет, подошел к всадникам и взял лошадей под уздцы. Вес и Райс спешились и последовали за Сюзанной. Она поднялась на крыльцо дома и там замешкалась. Это был дом Марка. Я хочу, чтобы Краем Света владел кто-то, кто любит эту землю так же сильно, как я. Сюзанна помнила не только слова, но и тон, каким они были сказаны так ясно и отчетливо, как будто Марк произнес их только что.

— Я обещаю тебе это, — дала она молчаливую клятву. — Я буду заботиться о ранчо ради тебя, в память о тебе.

Сюзанна услышала перестук костылей за спиной и отворила дверь в просторную комнату, самую большую во всем доме.

Там все оставалось на своих, привычных для нее местах. В середине задней стены выделялся громадный каменный камин. Коллекция ружей украшала другую стену. Сколько себя помнила Сюзанна, столько и висело здесь оружие. Дорогой пушистый ковер скрывал сосновые половицы. Добротная, уютная мебель, казалось, приглашала в свои объятия усталых путников. Сюзанна вспоминала, как здесь отдыхали Марк, его брат и отец, а у их ног лежали послушные псы. Все трое мужчин умерли. И, несмотря на то, что она пожила здесь последние четыре года, Сюзанна неожиданно почувствовала себя незваной пришелицей, вторгшейся в чужой дом, полный призраков.

— Сюзанна?

Она повернулась на голос Веса. Брат стоял на пороге, опираясь на костыли. Глазами он искал Сюзанну.

— Здесь витают тени и воспоминания, Вес.

— Я понимаю тебя, — брат протянул ей руку, дружески ее подбадривая. Сюзанна прижалась к нему и разрыдалась, не стыдясь своих слез. Какая-то часть ее сознания до сих пор сопротивлялась мысли о смерти Марка. Почему она так мало любила его? Она любила его преданно и возвышенно, но немного не так, как он того желал.

Женщина закусила губу, отгоняя слезы. Нельзя сдаваться. Впереди ее ждало много дел и испытаний. У Сюзанны давно было предчувствие: если она сломается, ей никогда не обрести душевного спокойствия, никогда не возродить себя как личность.

Сюзанна обернулась к двери. В простенке стоял Райс. Нет, не просто стоял. Привалившись спиной к косяку, он внимательно осматривал комнату, исследуя ее дюйм за дюймом. Он детально рассмотрел все предметы в комнате, все оценил, все взвесил.

Сюзанна ощутила знакомую дрожь. Ее наполняло ощущение чистоты, ясности, довольства, когда глаза их встречались. Но на сей раз на смену безмятежному любованию пришло и захлестнуло ее чувство вины, вины и непристойности происходящего. Это был дом Марка. Безусловно, оплакать супруга она должна одна, без…

А потом в комнату вошла Ханна, вытирая руки о передник, который она носила, не снимая. Ханна, дочь одного из первых техасских поселенцев немецкого происхождения, была экономкой, кухаркой и вела домашнее хозяйство. Сюзанне казалось, что Ханна жила в этом доме всегда. Она почти заменила мальчикам мать. И часто по-матерински приглядывала за Сюзанной, когда та была еще девочкой.

Глаза у Ханны были на мокром месте. Она ковыляла навстречу Сюзанне, спеша заключить ее в свои объятия.

— Мигель рассказал мне о Марке, — произнесла она плачущим голосом.

Сюзанна укрылась в складках необъятного, доброго, теплого тела Ханны и почувствовала себя маленькой девочкой. Ханна была в ее жизни всегда. Единственное, неизменное, что было в ее жизни, это Ханна, потому что даже Вес изменился и превратился в наполовину чужого человека.

Сюзанна вынырнула из объятий старой женщины.

— Ханна, Вес останется с нами, а также… мистер Реддинг. Он помогал нам добраться до дому.

Как и Мигель, Ханна оценивающе посмотрела на Райса.

— Он будет жить в пристройке дома для работников, — неожиданно вмешался Вес. Ему едва удалось выжать из себя одну улыбку для Ханны.

Сюзанна посмотрела на брата, потом на Райса, который по-прежнему давил косяк. Хотя поза его была довольно развязной, женщина заметила, что он испытывает некоторую неловкость.

— Дом для работников. Это прекрасно, — отозвался Райс. — Тем более, что я не задержусь надолго.

В голосе его опять слышался английский акцент. Техасский говор, которым он тешил себя, был отринут. Сюзанна заметила удивление на лице Ханны, которое появилось при первых звуках незнакомой речи.

Что-то странное творилось с Райсом.

Самоуверенность пропала. Он выглядел иначе, не так как всегда, хотя во внешнем облике его ничего не изменилось. Он выглядел как-то… робко.

Сюзанна посмотрела на Веса: глаза брата широко раскрылись от изумления.

В течение полутора месяцев Райс поражал ее своими разнообразными талантами. На этот раз он сменил лицо. Но почему? Зная Райса, можно было предполагать, что у него есть причины для этого. Но какие?

ГЛАВА 12

Райс долго ворочался на низкой кровати, стараясь найти удобное положение. После полуторамесячных ночевок на голой земле тонкий, выношенный, бугристый матрас и тот казался слишком мягким. Реддинг привык засыпать под возню божьих тварей, копошащихся рядом с ним в траве. Сопенье, храп и тяжелое дыхание дюжих молодцов, расположившихся на соседних койках, мешали ему заснуть.

Помещение было занято едва ли на четверть. Райс насчитал десять мужчин. Шестеро из них были мексиканцами. Они недоверчиво косились на него, и Райс не стал набиваться к ним в друзья. Четверо других были очень молоды, не старше восемнадцати. Похоже, здесь собрались те, кто по возрасту или здоровью не мог быть в строю.

Таким же юным был и Джайм, управляющий. На первый взгляд, он был слишком молод для такой ответственной работы. Очевидно, после трагической кончины старого управляющего Джайм был наиболее подходящей кандидатурой. В общем, Райс нашел всех этих людей жалкими, нелепыми, не идущими ни в какое сравнение с тем, что он слышал о братьях Мартинах.

Реддинг убеждал себя, что это его не касается. Он выполнил свои обязательства и вне зависимости от угроз Веса задержится здесь настолько, сколько будет нужно, чтобы получить деньги через банк.

Реддинг принял это решение в день приезда на Край Света, наблюдая за Сюзанной. Когда женщина вошла в дом, глаза ее были полны слез. Он не мог не заметить также, что известие о кончине Марка Фэллона глубоко потрясла всех домочадцев. Судя по всему, Марка любили. Очевидно, он был хорошим человеком. Полная противоположность ему, Реддингу, который избегал общения с такими образцовыми, положительными людьми.

Ну и ладно. Пусть Сюзанна хранит свои чертовы воспоминания и живет среди теней. У него ни малейшего желания меняться. Реддинг был вполне доволен собой и не собирался ничего менять ни в себе, ни в своей жизни в угоду кому бы то ни было.

Однако он решил разыграть комедию и прикинуться слабаком, неженкой. Конечно, ему не удастся облапошить Веса или Сюзанну, но Райс решил, что был смысл не раскрывать своих способностей широкому кругу зрителей. Время еще не пришло. Жизненный опыт подсказывал ему, что чужие заблуждения часто играют тебе на руку.

Особенно громкий храп исторгал сосед по спальне, обосновавшийся за две койки от Райса. Черт возьми! Уже много лет он не спал в компании с мужчинами. Обеспеченность дает много преимуществ, которые человек, к несчастью, не ценит должным образом.

Реддингу пришли в голову мрачные мысли о Весе. Карр точно знал, что он делает. Он думает, что Райс у него в кулаке. Он думает, что может удержать Райса на расстоянии от Сюзанны. На самом деле единственной причиной, по которой Реддинг избегал женщины, было соблюдение его собственной безопасности. Не ее. Не Веса. И он, Реддинг, остался только потому, что Край Света был хорошим местом, чтобы переждать беспорядки, царящие в стране и попытаться поправить свои финансовые дела.

Райс встал и прошел к двери. Осторожно открыл ее. Легкий ветерок нес прохладу с реки. Небо было чистым. Райс направился к загону. Прислонившись к стволу, нес службу сторож с винтовкой в руке. Райс кивнул ему и прошел мимо.

— Сеньор, не ходите далеко. Один из моих сыновей спустился вниз, а сейчас он… как сказать… нервный.

— Вы ожидаете какой-нибудь напасти?

— Не знаю, поняли ли презренные собаки, что сеньора вернулась. Я боюсь за нее.

Мексиканец оглядел Райса с головы до ног и остался доволен или разочарован.

— Опасно бродить здесь без винтовки.

Райс пожал плечами.

— С винтовкой, может быть, еще опаснее.

— Сеньор не владеет оружием?

Райс уклонился от прямого ответа.

— Нам в Англии не нужны винтовки.

— Тогда вы должны быть очень осторожны. Вы друг сеньоры, и будете заманчивой мишенью для ее недругов, как и все мы.

— Почему же вы тогда остаетесь здесь?

— Мой отец сражался вместе с дедом сеньора Марка при Сан-Хусинто. Он спас жизнь моему отцу. С тех пор мы неразлучны с семьей Фэллонов, их судьба — наша судьба.

— Даже если вас ждет смерть?

— Да, сеньор. Разве в вашей стране не ценят преданность?

Реддинг хотел было ответить, что преданность — удел дураков. Но слова, очевидно, не произведут никакого впечатления на собеседника. Зачем он, к черту, ввязался в эту беседу?

— Вы надолго к нам, сеньор?

— Нет, — отрубил Реддинг.

— Но вы проделали весь этот путь… — в тоне мексиканца звучал настойчивый вопрос.

— У меня была сделка с миссис Фэллон. Ей нужно было помочь в пути. Я здоровый, сильный мужчина…

— Вы проделали долгий путь, сеньор. Время сейчас очень опасное.

— Я давно научился избегать опасностей.

— И вы избежите их сейчас?

— Да.

Глаза мексиканца разочарованно потухли, он повернулся к Реддингу спиной, выражая презрение.

— Да, сеньор, — пробурчал он на прощанье. — Мой сын постреливает в сумерки по кустам. Мне было бы неприятно, если бы он оказался виновным в вашей смерти.

— Я вполне разделяю это чувство, — ответил Реддинг учтиво, почти чопорно.

Реддинг внутренне самодовольно ухмыльнулся, заметив в глазах мексиканца выражение презрительного негодования. Он поздравил самого себя. Наконец-то он вновь стал тем, кем хотел стать. Райс потер от удовольствия руки.

— С вашего позволения, я вернусь в дом.

Райс наслаждался отвращением, которое ему удалось вызвать у Мигеля, хотя и сам толком не знал, зачем разыгрывать весь этот спектакль.

Бог свидетель, ему и раньше приходилось строить из себя дурака. И не один раз. И он никогда не оставался в накладе.

Интересно, к чему приведет сегодняшний розыгрыш?

* * *

Вес и Сюзанна дождались возвращения Джайма. Он приехал поздно вечером. На юном лице лежала печать ответственности и усталости. Он радостно приветствовал Сюзанну и Веса, но поник, узнав о кончине Марка. Возраст позволял Джайму расплакаться, но уже через небольшой промежуток времени он был весь погружен в рассказы о «делах», так он называл неприятности, которые у них случались все чаще.

Он только что загнал в корраль небольшой табун лошадей. Теперь вместо того, чтобы позволять лошадям и коровам мирно пастись на пастбищах, как было принято раньше, каждое утро пастухи выгоняли животных в луга, следили за ними целый день, а вечером загоняли обратно. Это было очень утомительным занятием, требующим много сил, времени и людей. В результате небольшое стадо коров ослабело от частых перемещений, и только лошади из табунов Края Света были в форме. Они числились среди лучших местных пород. Эти лошади появились в результанте длительного скрещивания выносливых, неприхотливых местных лошадей с особями, полученными при тщательном отборе потомков первых лошадей, завезенных испанцами в Новый Свет, и чистокровных восточных скакунов.

В то время как отец Веса сосредоточился на разведении крупного рогатого скота, семья Фэллонов занялась разведением лошадей, что оказалось значительно более выгодным делом. Техасцы любили хороших лошадей. До войны любимым развлечением местных жителей были конные бега. Во время войны лошади пользовались устойчивым спросом, но по другой, утилитарно-кровавой причине. И до и после войны в Крае Света можно было приобрести животных для любых целей.

Как ни странно, спрос на рогатый скот не был таким стабильным. Расцвет скотоводства, которым грезили Вес и его отец, не вполне реализовывался на практике, и обыватели в большинстве своем довольствовались тем, что в изобилии паслось вокруг них. Вес предчувствовал, что вот-вот наступит его время. Война закончилась, племенной скот должен быть в цене в силу необходимости улучшать поголовье. Скоро линии железных дорог начнут опоясывать дикие прерии Запада, что неизбежно приведет к увеличению миграции. Юг Америки был совершенно истощен войной. Солдаты Севера будут непременно искать нечто лучшее, чем работа на заводах и фабриках. Еще во время войны Вес заметил неутоленную жажду работы в глазах своих соратников, тоскующих по сельскому труду. Запад может стать землей обетованной и для северян, и для южан, которые захотят начать новую жизнь.

Отец Веса был провидцем. Он на десятилетия опередил свое время. Скоро его мечты начнут воплощаться в жизнь. Но не Вес будет их осуществлять. Другие. Джайм и Мигель совершенно ясно дали ему это понять. Заботы об улучшении свойств племенного скота истощили сердце Фрэнка Карра. Небольшое состояние, которое ему удалось накопить, и деньги, которые удалось занять, пропали после смерти отца. Остались одни долги. Вес даже не представлял себе, как с ними расплатиться. Полковник был уверен, что он не в силах вновь начинать восхождение, у него не было ни сил, ни — главное — желания воспрянуть духом и подняться материально. Для чего? Во имя чего? У него никогда не будет семьи. Не может же одноногий инвалид позволить себе жениться на Эрин. Он не в силах испытывать сильные чувства. Даже ненависть. Даже к Мартинам. Годы войны иссушили его, выжали из него все соки. То, что он пытался шантажировать Реддинга, кем бы ни был этот проходимец — англичанином, валлийцем, черт знает кем, — свидетельствовало о его Веса Карра, душевной беспомощности.

Сюзанна поднялась к себе только после того, как, закончив отчет, Джайм отправился в свою комнату. Днем, когда Вес как бы в наказание отправил Райса спать в дом для работников, она не вмешалась, хотя мотивы поведения брата были ей не вполне ясны. У него не было права поступать так, и он, безусловно, знал об этом. Это был ее дом. А Вес явно нарывался на скандал. Но просчитался.

После того как Сюзанна покинула нижний холл, Вес некоторое время сидел молча, размышляя о жизни, оплакивая свое будущее, которое казалось пустым и беспросветным. Потом он встал и отыскал запасы напитков, оставленные еще Марком. Выбрав себе бутылочку, полковник плюхнулся в широкое, мягкое, удобное кресло, костыли упали на пол, но он не стал их подбирать. Вес сделал глоток, потом еще один. Почувствовав подергивание нерва в давно отрезанной ноге, полковник нехорошо выругался. Проклятие! Почему же эта боль не проходит? Может быть? Он скользнул взглядом вниз, но чуда не произошло. Ноги не было. Жалкий обрубок ноги был запакован в штанину. Зачем ему длить эту муку?

Вес сделал длинный глоток из бутылки.

* * *

Утром Сюзанна обнаружила брата в кресле. Наверное его уже видела Ханна. Женщина подумала так, потому что по дому разносился дразнящий аромат кофе. Радость по поводу предстоящего удовольствия была омрачена неприглядным видом Веса. Сюзанна знала, что Вес тайком попивает в дороге, но она никогда не видела брата в таком безобразном виде: с отвисшей челюстью, с кислым запахом спиртного, вырывающимся вместе с дыханием. Рядом с креслом валялась пустая бутылка виски.

Сюзанна подошла и легонько потрепала полковника по плечу.

— Вес.

Он с трудом очнулся. Разлепив один глаз. Вес сквозь щелку оглядел Сюзанну, пока не открылся второй. Когда его сознания достиг солнечный свет и все происходящее, Карр застонал от стыда.

— Который час? — промямлил он.

— Ты знаешь, уже завтрак. У нас кофе. Настоящий кофе. Бекон.

Вес закрыл глаза и зарычал.

— Вес, — мягко попросила его Сюзанна. — Не пей. Не делай этого. Ты слишком нужен мне.

— Забудь об этом, Сью. Я не нуждаюсь во лжи. Черт возьми! Не надо меня поддерживать враньем. И ты, и я знаем, что я ни на что не гожусь. Ты прекрасно поняла это, когда на нас напали паршивые ворюги.

— Я знаю, что ты можешь вес, если захочешь и постараешься. Ты преодолел полстраны.

— Все благодаря проклятому бритту, — горько заметил Вес.

— Поэтому ты отослал его спать с рабочими?

— А ты хочешь, чтобы он спал где-нибудь в другом месте?

Вопрос Веса был непривычно груб.

— Ты только что сказал, что мы обязаны ему…

— Это не совсем то, что я сказал, — отрекся Вес. — Ты можешь быть уверена, что у него были личные мотивы, чтобы совершить эту поездку.

— Но не для того, чтобы остаться здесь.

Вес отреагировал не сразу. Выглядел он побитым.

— Я не уверен в этом, Сью. Держись от него подальше. Я встречал мужчин, как Реддинг. У них нет совести. Нет души. Возможно, нас устраивает бездушная, но деятельная часть Реддинга. Но не надейся найти в нем что-нибудь больше.

Вес коснулся рукой щетины на подбородке и почувствовал исторгаемое им самим зловоние. И усомнился в том, что он лучше Реддинга.

— Пойду приведу себя в порядок, — Вес попытался улыбнуться. — Как хорошо пахнет кофе.

Полковник нагнулся, нащупал костыли и медленно поднялся. Боже! Его мутило. Голова гудела. Во рту было ощущение, будто туда натолкали хлопка.

— Вес?

Он услышал мягкий голос сестры и обернулся.

— Я так рада, что ты здесь, со мной.

Слова Сюзанны обессиливали его, лишали воинственности и решительности. Он едва нашел в себе силы кивнуть и заковылял из комнаты.

* * *

До завтрака оставалось время. Достаточно для того, чтобы выйти из дома и увидеться с ним. С Райсом Реддингом. Было удивительно проснуться утром в своей собственной постели, а рядом — никого. Оказалось, что она привыкла, просыпаясь, видеть, как Реддинг пакует их немудреные пожитки, седлает лошадей, ей нравилось наблюдать за движениями его сильного, гибкого, хорошо развитого тела. Сюзанна находила удовольствие в разглядывании его лица. Ей никогда не надоедало любоваться им и гадать, какие тайны таят его темные глаза. Даже здесь, в доме покойного Марка, он затмевал ей все, кроме чувства вины перед мужем.

Сюзанна вышла на крыльцо и посмотрела в направлении дома для работников. Мужчины были уже в седлах, готовые гнать табун на пастбище. Женщина пригляделась, но Райса между ними не обнаружила. Там распоряжался Джайм. Понаблюдав за ним, Сюзанна оценила, как возмужал и окреп он за последние несколько месяцев.

Где же Райс Реддинг? Его жеребца в загоне не было. Неужели он все-таки бросил их? Может быть, он воспринял вчерашнее приказание Веса поместить его вместе с работниками как оскорбление? Сюзанна вполне допускала это. Ее так и подмывало оседлать лошадь и броситься разыскивать Райса. Но она не могла. Не могла, пока Вес находился в таком мрачном расположении духа, как сейчас. Так же сильно, как она стремится к Райсу, она должна поддержать брата, вернуть ему силы, веру в себя и мужество, каким он обладал раньше. Она никогда не сможет достичь желаемого, если не выкажет ему пренебрежение или открыто будет навязывать ему свою волю. Итак, она вошла в дом, направилась в кухню и поинтересовалась у Ханны, не надо ли чем-нибудь помочь.

К завтраку Сюзанна пригласила Мигеля. Им надо было как следует разобраться в ситуации. Мигель ухаживал за стадом, принадлежащим Весу, которое ему удалось уберечь. Фрэнк Карр умер во время войны. После кончины отца Сюзанна отправила Мигеля и его сыновей присматривать за ранчо, вести хозяйство, ухаживать за скотом. Семья Мигеля жила в ее родном доме до налета. Сейчас его оставшиеся в живых сыновья поступили в распоряжение Джайма, а сам Мигель помогал молодому управляющему.

В процессе беседы женщина не удержалась и задала вопрос, который вертелся у нее на языке.

— Вы не видели сеньора Реддинга?

— Видел, сеньора. Сегодня утром он отправился на верховую прогулку. Ночью мне удалось отговорить его, но утром…

Мигель сделал рукой жест, выражавший безнадежное отчаяние. Сюзанна прекрасно поняла его смысл. Она знала, как трудно бывало отговорить Райса от совершения того, что он задумал. Мигель продолжал с серьезной убежденностью:

— Я думаю, следует научить сеньора Реддинга стрелять.

Сюзанна и Вес переглянулись, стараясь стереть догадку с лица. Если Райс Реддинг вошел в роль, у него должна быть причина для этого. Сюзанна и Вес могли только догадываться о тайных мотивах такого поведения. С губ Веса уже была готова сорваться обличительная речь, но Сюзанна взглядом охладила его пыл. В конце концов Вес промямлил что-то вроде «мы позаботимся о нем» и хмуро умолк.

— Он прекрасный наездник, — как ни в чем не бывало, продолжал Мигель, — но не берет с собой винтовку. Он просто не отдает себе отчета в том, какой опасности подвергает свою жизнь. Он просто… — Мигель запнулся, раздумывая, не оскорбит ли он гостя финалом предложения, — новичок в наших краях.

То впечатление, которое Райс произвел на Мигеля, привело Сюзанну в состояние шока. Реддинг оказался даже более одаренным лицедеем, чем она предполагала. Но почему он пустился в эти игры? Женщина припомнила то, что он сказал ей ночью несколько недель назад. Это то, чем я занимаюсь в жизни. И я думаю, вы не захотите сыграть со мной. Какую игру он затеял сейчас?

— Я не буду слишком надоедать ему заботой, — сухо сообщил Вес.

— Как скажете, — обескуражено согласился Мигель. — Он ваш друг.

— Едва ли, — нечетко промямлил Вес, и Сюзанна надеялась, что была единственным человеком, кто расслышал и понял.

— Не знаете ли вы, куда он направился? — поинтересовалась Сюзанна, стойко выдержав мрачный взгляд Веса.

— Вдоль реки. Он поскакал в направлении вашего ранчо.

— Я обязательно предложу ему поупражняться в стрельбе, — торжественно пообещала Сюзанна.

— Спасибо. Хотелось бы избежать крови.

— Можем ли мы положить конец кровопролитию и разбою? — над этим Сюзанна размышляла постоянно.

— Я не знаю, — задумчиво ответил мексиканец. — Может быть, сейчас, когда вы вернулись, все и уладится, — его сорвался. — Вот если бы сеньор Марк…

— Я знаю, Мигель, — мягко остановила его Сюзанна. — Он бы способствовал воцарению всеобщего согласия, я не уверена, что хоть кто-нибудь прислушается ко мне или Весу. Вероятно, нет, если страсти в округе так накалены.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27