Он сунул отчет и вырезки майору Дэвису, и тот принялся их устало просматривать.
      Олпенгеймер склонился над стоявшим у него на столе селектором и проговорил: - У меня в кабинете находится некий мистер Эдвард Уандер из Кингсбурга, штат Нью-Йорк. Мне срочно необходимо его полное досье. Пришлите с кем-нибудь.- Он выключил селектор и повернулся к Эду.
      Прошу садиться,- невыразительным тоном произнесен.
      - Что такое, черт побери, категория "А"? - поинтересовался Эд.
      - К ней принадлежат люди, которые полагают, будто знают причину, по которой барахлят радио и телевидение.
      - А кино вы почему не упомянули? - поинтересовался Эд.
      Он все еще не мог прийти в себя - слишком уж быстро менялась ситуация. Майор оторвал взгляд от бумаг.
      - Мы считали, что эти явления не связаны,- быстро сказал он.
      - Вы ошиблись,- решительно возразил Эд.
      Оппенгеймер присел на край стола и вздохнул.
      - До вас, мистер Уандер, мы с майором опросили в этом кабинете уже около трехсот человек. И все они полагали, будто знают причину неполадок с радиоволнами. -Всех их передали нам по категории "А". Теперь, пожалуйста, расскажите нам подробно вашу историю. Как можно подробнее.
      Майор фыркнул и бросил бумаги на стол.
      - Для начала, скажите, что за ерунда творится в кино?
      - Киноизображение не проецируется по той же причине, по которой вышли из строя радио и телевидение,- сказал Эд и, помолчав, добавил: -Кстати, та же причина вызвала появление моды на "домотканый" стиль.
      Майор щелкнул выключателем и проговорил в свой -селектор:
      - Высказано предположение, что неполадки кинотехники связаны с феноменом радио и телевидения. Примите немедленные меры. Свяжемся позже.
      - Он снова щелкнул выключателем. - А теперь,сказал он Эду,- давайте всю историю от начала до конца.
      Эд выложил все, со всеми подробностями, которых oт него ждали. Закончил он исчезновением База де Кемпа. Когда он довел рассказ до конца, оба слушателя долго молча смотрели на него.
      Наконец Оппенгеймер как-то виновато кашлянул.
      - Что ты обо всем этом думаешь, Ленни? - спросил он майора.
      Майор подпер кулаком подбородок и скривил губы.
      - Я просто отказываюсь думать,- изрек он. - Я все выслушал, так что думать мне теперь незачем.
      - Ну и шуточки у вас,- вспылил Эд. - Просто лопнуть можно со смеху.
      - Как ты думаешь,- с сомнением в голосе поинтересовался Оппенгеймер,не вышвырнуть ли нам его вон?
      - Я к вам, между прочим, не напрашивался, - огрызнулся Эд. - Меня привели силой.
      Они не удостоили его ответом. Майор покачал головой и сказал: - Мы не можем его вышвырнуть. Мы не можем вышвырнуть никого, пока не проверим всю историю вдоль и поперек, начиная со вторника. - Он снова щелкнул выключателем и сказал: - Если кто-то из нижеследующих лиц еще не доставлен, пошлите за ними. И срочно подготовьте на всех досье. Категория "АА": Баз де Кемп, Дженсен Фонтейн, Элен Фонтейн, Мэттью Маллиген, Иезекииль Джошуа Таббер. Да, я сказал Иезекииль Джошуа Таббер. И Нефертити Таббер. Все из Кингсбурга, штат Нью-Йорк - кроме двух последних. Их в последний раз видели в Саугерти.
      Оппенгеймер вздохнул и заговорил в свой селектор: - Элис, срочно займись пленкой, которую мы только что записали. Сними пятьдесят копий. Разошли как обычно. Теперь это "АА". Он настаивает на своей истории.
      Замолчав, оба снова воззрились на Уандера. Майор открыл было рот, собираясь что-то сказать, потом снова закрыл.
      - Это надо же - порча,- безо всякого выражения произнес Оппенгеймер.
      Селектор на столе майора зажужжал. Брови Дэвиса взметнулись вверх.
      - Немедленно пришлите,- приказал он.
      Через несколько мгновений вошел посыльный и, положив на каждый стол по копии документа, поспешно удалился. Забыв про Эда, оба углубились в чтение. Наконец Оппенгеймер поднял глаза. Взгляд его встретился с глазами майора Дэвиса.
      - Категория "экстра"?
      - Да.
      Майор встал, потянулся за кителем, но передумал.
      Как был, в рубашке, с полуразвязанным галстуком он направился к двери.
      - Пошли,- бросил он Эду.
      Тот пожал плечами, встал и последовал за майором.
      Замыкал шествие Оппенгеймер; он нес бумаги, имевшие отношение к Эду, и этот новый документ.
      Ожидавшие в приемной Джонсон и Стивене вскочили и сделали шаг вперед.
      - Вы охрана мистера Уандера?-спросил майор.
      - Да, сэр.
      Майор кивком подозвал еще двух охранников - из тех, что сидели в приемной.
      - Вы освобождаетесь от выполнения своих заданий. Будете помогать охранять мистера Уандера. Если потребуется, рискуя жизнью. Категория "экстра".
      - Есть, сэр.
      Все четверо дружно откинули полы пиджаков; на бедре у каждого обнаружилась кобура - каждый был готов в случае необходимости мгновенно пустить оружие в ход.
      - Что за черт! - попытался протестовать Эд, но на него никто не обратил внимания.
      - Пошли,- снова сказал майор и возглавил шествие.
      На этот раз они поднялись этажом выше. Здесь суеты было значительно меньше. Они прошли через один холл, потом через другой. И наконец остановились подле двери, перед которой стоял часовой. Завидя их, он положил руку на автомат и не убирал, пока майор с Оппенгеймером не предъявили своих удостоверений.
      - Еще один гость,- сказал охраннику Оппенгеймер.- С этой минуты вас шестеро. Дежурить по очереди: один внутри, один снаружи, и так в три смены постоянно. Я пришлю лейтенанта Эдмондса, он сообщит вам подробности. А пока он не появится, все шестеро оставайтесь здесь.
      Получив в ответ дружное: "Есть, сэр",- он отворил дверь и провел всех внутрь. Свита получилась что надо.
      Со стула на вошедших глядел Баз де Кемл - он сидел там, почитывая романчик в бумажной обложке. Репортер ухмыльнулся, вынул изо рта сигару и произнес:
      - Привет, Крошка Эд. Вижу, тебя тоже сцапали? Уандер уже ничему не удивлялся. Он опустился на диван и в изнеможении прикрыл глаза.
      Оппенгеймер с майором уставились на газетчика.
      - Мы только что прочитали ваши статьи по делу Таббера. В основном, ваши сведения совпадают с тем, что мы только услышали от мистера Уандера. Это переводит вас из категории "АА" в категорию "экстра".
      - Какая удача,- просиял Баз. - И сколько же еще в этой категории народу?
      - В Соединенных Процветающих Штатах - по меньшей мере, несколько сот. Что касается цифр по Англии, Объединенной Европе и Советскому лагерю, это нужно уточнить. Возможно, Союзные нейтральные державы тоже уже зашевелились.
      Баз тихо свистнул.
      - Похоже, заваривается большая каша.
      - Да уж не меньше, чем война,- отрезал майор.
      Эд постепенно приспосабливался к обстановке.
      - А когда мы будем обедать? - брюзгливо спросил он. - Если я заключенный, то меня должны хотя бы иногда кормить!
      - Вы не заключенный,- поправил его Оппенгеймер. - Вы доброволец, оказывающий ценную помощь правительству.
      - И в чем же разница?
      - Мы с вами скоро свяжемся.
      Но случилось это не так уж скоро - на следующее утро. Тем временем охрана была усилена, а все потребности "добровольца" удовлетворены. Несколько часов они провели, обмениваясь впечатлениями.
      В общих чертах, с Базом произошло то же, что и с Эдом. Его забрали два агента и препроводили в НьюВулворт-Билдинг. Забрали его как автора статей о Таббере. Когда он стал отстаивать свою позицию, его перевели из категории "С" в "АА", а после того, как рассказанная им история совпала с рассказом Эда Уандера,- в категорию "экстра".
      За Эдом и Базом пришли утром, и были это уже не Оппенгеймер с майором Дэвисом. По-видимому, ими занялись высшие инстанции. На этот раз, чтобы препроводить их на следующую беседу, явился полковник с двумя адъютантами полковник Фредрик Уильяме из разведки ВВС.
      Баз сунул книжонку в карман и пояснил: - На случай, если нас ожидает обычная бюрократическая волокита: то гонка, то затишье,- прихвачу-ка я что-нибудь почитать.
      Полковник окинул его суровым взглядом, но Баз только ухмыльнулся и сунул в нагрудный карман куртки пригоршню сигар, которые по его требованию доставили накануне вечером.
      - И горючее тоже пригодится.
      Они последовали за полковником с адъютантами, шествие замыкали охранники; полы пиджаков у них были по-прежнему откинуты, оружие наготове. "Интересно, какой опасности они остерегаются здесь, на верхних этажах самого высокого небоскреба во всем Ультра-Нью-Йорке, в окружении сотен сотрудников контрразведки?"- подумал Эд.
      Им пришлось подняться еще на один этаж, и офис на этот раз имел целых две приемных. Первая была огромных размеров, в ней; помещалась дюжина столов, за которыми трудились исключительно штаб-офицеры.
      Вторая оказалась небольшой комнатой, где располагалась одна неприступного вида немолодая женщина, настоящая канцелярская крыса.
      - Мистер Хопкинс ожидает вас, полковник,- скрипучим голосом произнесла она.- Все уже в сборе.
      - Благодарю вас, мисс Пресли.
      Полковник открыл дверь.
      Да, архитектор, создавший Нью-Вулворт-Билдинг, явно понимал: верхний этаж предназначен для представителей верховной власти. И этот кабинет говорил сам за себя.
      Эд никогда еще не бывал в таких помещениях. Правда, кое-что подобное он видел в голливудских фильмах, и все же открывшийся за дверью вид застал его врасплох.
      В кабинете стоял всего один стол, который, казалось, свисал с потолка, а не покоился на полу. Восседавший за ним, вероятно, и был мистером Хопкинсом.
      И только тут и до Эда, и до База наконец дошло, кто же такой этот мистер Хопкинс,- Баз даже тихонько присвистнул сквозь зубы.
      Дуайт Хопкинс, Великий Мастер Компромисса..
      Дуайт Хопкинс, сила, скрытая за кулисами власти, Дуайт Хопкинс, который, как колосс, высился надо всем западным политическим миром.
      Дуайт Хопкинс не стремился к известности. Он в ней не нуждался. Однако как правая рука президента Эверетта Макферсона, его "мозговой трест" в единственном лице, а по мнению многих, и его второе "я", он едва ли мог оставаться совершенно неизвестен своим осведомленным согражданам. Конечно, президент Макферсон был и оставался главой государства, его символом, "лицом" нации, хотя фактически его участие в управлении страной ненамного превышало полномочия правящегомонарха Великобритании. И пусть обязательные политические деятели вроде Макферсона обладают даром привлекать голоса избирателей, за сценой всегда должны находиться Дуайты Хопкинсы. Он пережил три администрации - от демократических республиканцев к либеральным консерваторам, и обратно - и при этом ни его политический курс, ни их не изменились ни на йоту. В государстве всеобщего процветания разногласия между двумя партиями были явлением исключительным- считалось неразумным сеять вражду в попытке оказать давление на избирателей. Ведь голосуютто за человека, который пришелся по нраву, а не за какие-то там политические принципы...
      Дуайт Хопкинс сидел за столом. По одну руку от него в кресле, скрестив ноги, расположился генералмайор. По другую - высокий седоватый мужчина в штатском. Прямо перед ним рядком сидели Дженсен Фонтейн, Элен Фонтейн и Мэттью Маллиген.
      Эд снова окинул взглядом комнату: он не ошибся - Табберов явно не наблюдалось.
      Хопкинс кивнул вошедшим.
      - Вы, должно быть, Баз де Кемп -у вас вид типичного газетчика. А вы -Эдвард Уандер. Почему вас называют Крошкой Эдом? -Голос у Хопкинса был уверенный, но, как ни странно, при всей своей властности, он производил успокаивающее впечатление, как будто теперь, когда за дело взялся сам Хопкинс, можно больше ни о чем не волноваться.
      - Не знаю, - ответил Эд.
      - Слушай, Уандер,- закудахтал Маллиген,- если это все твои...
      - Хватит, мистер Маллиген,-громыхнул генерал-майор.- Мистер Уандер находится в том же положении, что и вы. Вас доставили сюда, чтобы помочь разобраться в ситуации, которая имеет для страны первоочередное значение.
      - Для всего мира,- негромко поправил его седой мужчина в штатском.
      - Я требую разъяснений,- возмущенно заявил Дженсен Фонтейн. - Если коммунисты, засевшие в Большом Вашингтоне, полагают, будто могут безнаказанно хватать добропорядочных граждан и...
      Дуайт Хопкинс смерил низкорослого дельца равнодушным взглядом.
      - Как вы считаете, мистер Фонтейн,- перебил он,-что послужило причиной выхода из строя радио, телевидения, а затем и кинопроекционной аппаратуры?
      Дженсен Фонтейн уставился на политика своими тлазками-бусинками и произнес:
      - "Да будет моя страна всегда права..." - явно"ожидая продолжения.
      Но Хопкинс безмятежно ответил:
      - Вполне согласен с вами, сэр. А теперь потрудитесь ответить на мой вопрос.
      - Хорошо, я назову вам причину,-взвился Фонтейн.- Это происки Советского лагеря. Попытка развалить американскую промышленность. Подпольная...
      - И как же им это удалось?
      - Это не мое дело. Наверняка они просочились и к вам, в Большой Вашингтон. Даже в Министерство юстиции. Полагаю, Цэ Эр У быстро вывело бы негодяев на чистую воду, не будь оно само наводнено агентами красных. К тому же...
      - Вы свободны, мистер Фонтейн,- прервал его Дуайт Хопкине. Благодарим вас за помощь.
      Однако Фонтейн еще только набирал обороты. Он уже поднял было руку, собираясь энергичным взмахом подчеркнуть свои слова, но ее решительно перехватил полковник Уильяме.
      - Разрешите проводить вас до дверей, сэр...
      Взгляд Маллигена метнулся с Хопкинса на упирающегося Фонтейна.
      - Но послушайте, вы не имеете права так обращаться с мистером Фонтейном,- заверещал он.
      Седые брови Хопкинса взметнулись вверх.
      - Так вы, мистер Маллиген, придерживаетесь того же менения, что и он?
      Следующим выдворили Маллигена.
      Дуайт Хопкинс окинул взглядом Элен, База и Эда.
      - Я читал отчеты. Вы трое - именно те, с кем я хотел бы поговорить в первую очередь. Прошу прощения, мисс Фонтейн, если вам показалось, что я слишком бесцеремонно обошелся с вашим отцом.
      - Не берите в голову,--ответила Элен,- состроив гримаску. - Папуля как-нибудь перенесет ваше бесцеремонное обращение.
      Ближайший сподвижник президента откинулся на спинку стула и устремил на них серьезный взгляд.
      - В прошлую пятницу радио и телевидение вышли из строя,- заговорил он. - Несколько часов правительство не принимало никаких мер. Мы полагали, что специалисты быстро отыщут причину неполадок и устранят ее. Однако, как только стало известно, что это явление затронуло весь мир, был образован чрезвычайный комитет. На следующий день президент выделил специальные средства на расширение состава комитета и придал ему более широкие полномочия. Назавтра комитет превратился в комиссию. А еще через день Конгресс на закрытом заседании проголосовал за предоставление ей неограниченных полномочий, а я был назначен руководителем этого проекта, который подчиняется только президенту. Присутствующие здесь генерал Крю и профессор Брайтгейл - мои помощники.
      Баз де Кемп, который, как видно, не оробел даже перед самим Дуайтом Хопкинсом, достал одну из своих неизбежных сигар и, шаря по карманам в поисках спичек, проговорил с сигарой во рту: - Что-то вы уж слишком переполошились из-за каких-то развлечений, рассчитанных на слабоумных. Вот и майор вчера сказал, что все это грозит неприятностями не меньшими, чем война. И...
      - Чем ядерная война, мистер де Кемп,- уточнил Хопкинс.
      - Да бросьте вы,-сказала Элен.
      Дуайт Хопкинс обратил взгляд на высокого седого профессора.
      - Профессор Брайтгейл, объясните, пожалуйста, вкратце - чего можно ожидать от ситуации, в которой мы все оказались?
      Профессор заговорил сухо и внятно - казалось, он не рассказывает, а читает лекцию.
      - Что происходит с цивилизацией при наличии перепроизводства и отсутствии массовых развлечений?
      Все трое - Баз, Элен и Эд - дружно изобразили задумчивость, но никто из них не сделал попытки ответить. Вопрос был явно риторическим. Профессор продолжал:
      - Средний человек не способен сам организовывать свою деятельность. По крайней мере, сегодняшний человек. Он не может придумать, чем себя занять. Да ему никогда и не приходилось об этом задумываться. Человек развивался в таких условиях, когда время и энергия, которыми он располагал, распределялись за него: он работал, и работа занимала у него от двенадцати до восемнадцати часов в день. То есть почти целый день - и так ежедневно. Иначе - голодная смерть. За него решали, как ему распоряжаться своим временем.
      Развлечения были крайне скудны и убоги - по преимуществу, традиционные игры и танцы. Однако человек никогда не рисковал пресытиться ими - слишком редко выпадали на его долю свободные часы. И такая ситуация сохранялась на протяжении практически всей истории развития рода людского.
      Брайтгейл окинул их взглядом, и голос его зазвучал еще строже.
      - Общеизвестно, что досуг-неотъемлемое условие любой творческой деятельности. И пока не возникнет особый класс праздных людей, располагающих свободным временем - свободным от добычи пропитания хлеба насущного - существует мало шансов, что культура начнет развиваться, хотя творчество и не является прямым следствием наличия досуга. Таким образом, встает вопрос: что происходит с культурой, если в обществе все имеется в избытке,- все, кроме предопределенной деятельности для среднего нетворческого человека? Иными словами, что случится с нашим обществом изобилия, с нашим процветающим государством, если враз убрать радио, кино и особенно телевидение - успокоительное средство для среднего обывателя.
      Эд нахмурился.
      - Но остаются варьете,- подал он голос. - И драматический театр. И еще цирки. И балаганы.
      Профессор кивнул.
      - Все это так, однако осмелюсь предположить, что они -лишь капля в море, даже если удастся развернуть их деятельность и наладить обучение талантливой молодежи. Как вы думаете, сколько времени мы так протянем?
      Баз извлек из кармана книжку и помахал ею в воздухе.
      - Но ведь существует еще и чтение!
      - Средний обыватель, мистер де Кемп,- покачал головой Брайтгейл,читать не любит. Чтение требует усиленной умственной работы. Исходя из слов, нужно вообразить развитие действия, представить себе, как выглядят действующие лица, как они говорят и многое другое. В большинстве своем людям не по силам столь творческий труд. - Профессор сменил тему. - Вы когда-нибудь слышали про волнения, которые потрясали Константинополь во времена правления Юстиниана?
      Про волнения, которые были вызваны ничтожной перебранкой на лошадиных бегах? В результате несколько десятков тысяч людей простились с жизнью.
      Несколько секунд профессор молча смотрел на собравшихся, желая подчеркнуть следующую мысль, потом сказал: - По моему убеждению, причина, которая в конечном итоге привела к падению Римской Империи, заключалась в возникновении огромного класса праздных людей. Риму уже не нужно было трудиться, чтобы выжить,- его снабжали колонии. Население получало пищу бесплатно.
      У него был досуг, но не было способности занять себя творчеством. А ведь человек всегда хочет что-то сделать,- подытожил Брайтгейл,- но не всегда способен изобрести себе занятие. И что же случится, лишись он своего кино, своего радио, своего телевидения?
      - Я уже читал о беспорядках в Англии. И, между прочим, в Чикаго,заметил Эд.
      Генерал-майор недовольно пробурчал, обращаясь к Хопкинсу:
      - Не мешало бы взгреть как следует этих чертовых журналистов. Слишком много подобных сведений они публикуют.
      Дуайт Хопкинс не ответил. Он похлопал по толстой стопке бумаг, громоздящейся на столе, и сказал, обращаясь к Эду, Базу и Элен:
      - Честно говоря, ваши показания меня ошеломили, я до сих пор не могу до конца поверить. Однако тот факт, что все вы сообщили одно и то же, свидетельствует в вашу пользу. Признаюсь, если бы не кино, неполадки с которым совершенно невозможно объяснить атмосферными помехами, я бы и вовсе не стал принимать ваших слов во внимание. Однако... в чем дело, мистер де Камп?
      Все взгляды обратились ко встрепанному газетчику, который, вытаращив глаза, смотрел в книгу, которую держал, в руках. - Должно быть, я взял не тот экземпляр,- растерянно пробормотал он. - Да нет, не может быть..-Он обвел взглядом собравшихся, словно упрекая их в чем-то. - Эта книга написана по-французски.
      Эд заглянул в книжку и подивился ошибке приятеля.
      - Какой же это французский? По-моему, скорее, похоже на немецкий...
      - Нет,- возразила Элен,- только не немецкий. Немецкий я когда-то учила. По-моему, смахивает на русский.
      - Не смешите меня,- огрызнулся Баз. - Разве это кириллица? Говорю же вам, это французский. Но такого быть не может - я читал ее перед тем, как прийти сюда. И картинка на обложке та же самая, и...
      Долговязый профессор Брайтгейл распрямился и встал.
      - Дайте-ка мне взглянуть,- сухо сказал он. - Я могу читать и писать на всех романских языках и еще по-немецки, по-шведски, и по-русски. Не знаю, в чем тут дело, только... - он не закончил фразы. Его обычно спокойные серые глаза едва не вылезли из орбит. - Это... это... скорее всего, это санскрит.
      - Дайте мне,- резко приказал Хопкинс. - В чем здесь загвоздка?
      Профессор протянул ему детективный роман в бумажной обложке.
      - Гм, на мой взгляд, похоже на итальянский. Сам я его не знаю, но...
      - Черт возьми! - выдохнул Эд. - Снова он! На сей раз он проклял художественную литературу.
      - Что такое? - громыхнул генерал-майор. - Вы что, совсем рехнулись?
      - Да нет, посудите сами! - Эд вскочил на ноги.Вот перед вами лежит отчет - ведь его вы по-прежнему можете прочитать, так? Я, например, могу. Могу прочитать газеты, которые лежат у меня в кармане. Вот, взгляните,- он взволнованно продемонстрировал им газету. - Новости вполне понятны. А теперь загляните на страницу комиксов. Весь текст - сплошная неразбериха. По мне, так похоже на немецкий, только я не читаю по-немецки. Он проклял всю беллетристику.
      - Сядьте,- охрипшим голосом произнес Дуайт Хопкинс.- Он включил селектор и сказал: - мисс Пресли, пусть нам принесут несколько книг беллетристику и научную литературу. И еще пусть немедленно доложат, почему Иезекииля Джошуа Таббера с дочерью все еще не доставили.
      - Слушаюсь, сэр,- донесся голос исполнительной мисс Пресли. - Табберов еще не нашли. Оперативники, которых за ними послали, сообщили, что оба покинули Саугерти. Очевидно, странствующего проповедника крайне расстроил тот факт, что его откровений никто не желает слушать.
      - А известно что-нибудь о том, куда они отправились? - резко спросил Хопкинс.
      - Один из их последователей заявил, что они отправились в Элизиум. Только населенного пункта с таким названием, сэр, нет ни в одном из шестидесяти четырех штатов. Может быть, это где-нибудь в Объединенной Европе или...
      - Достаточно, мисс Пресли,- сказал Дуайт Хопкинс. Он выключил селектор и взглянул сначала на Брайтгейла, потом на генерала.
      - В чем дело? - буркнул вояка.
      Что касается Брайтгейла, тот прекрасно понял, в чем дело.
      - Элизиум,- медленно произнес он. - Иначе, Елисейские поля древних греков.
      - Что еще за Елисейские поля, черт подери?-осведомился генерал.
      - Рай,- ответил Дуайт Хопкинс. - Он потер рукой подбородок, как будто хотел проверить, хорошо литот выбрит. - Наш приятель Таббер отправился прямиком на небеса.
      Часть третья
      Глава девятая
      - На небеса? - выпалил полковник, который до сих пор, не подавая голоса, держался в тени. - Вы что же, хотите сказать, будто этот колдун помер?
      Эд покачал головой.
      - Вовсе нет. Элизиум - просто чудное словцо, которым пользуются приверженцы табберовской религии. Они называют себя странниками на пути в Элизиум - или что-то в этом духе. Элизиум для них - некая утопия, если не считать того, что сам Таббер - противник всяческих утопий. Он говорит, что уже сама идея утопии реакционна. Только я забыл, почему. Вроде того, что утопия, мол, совершенна, а совершенство означает застой или...
      - Минуточку,- взмолился Брайтгейл,- у меня от всего этого голова кругом идет.
      - От разговоров о Зике Таббере и его религии у кого хочешь голова кругом пойдет,- вставил Баз; выждав несколько мгновений, дабы усилить драматический эффект, он заявил: - Мне кажется, я знаю, куда отправились Таббер с дочерью.
      Хопкинс ошеломленно уставился на журналиста, а тот продолжал, как ни в чем не бывало: - Они в своей общине близ Беарсвилля, в горах Катскилл. Я слышал, как Таббер упоминал это место в одной из своих бесед. Приглашал всех слушателей, которые... - Баз скривил губы,- созрели для земли обетованной, податься в Элизиум и присоединиться к тамошним жителям. Похоже, это нечто вроде Новой Гармонии- так называлась колония Роберта Оуэна в Льяно, в Луизиане, или Деревни Справедливости Джозайи Уоррена30[ Роберт Оуэн (1771-1858)-английский социалист-утопист, выдвинувший в 1817 году программу радикальной перестройки общества путем создания самоуправляющихся "поселков общности и сотрудничества", где нет ни частной собственности, ни классов, ни эксплуатации человека человеком, ни противоречий между физическим и умственным трудом, ни любых других социальных антагонизмов. Основанные им колонии - сперва в самой Великобритании, а затем знаменитая Новая Гармония в США - потерпели неудачу, хотя некоторые оуэнистские общины в Америке существуют до сих пор, не приведя, впрочем, к коренной перестройке всего общества, на что так надеялся основоположник идеи. Джозайя Уоррен (1799-1874)-тоже социалист-утопист, но американский. Он основал несколько общин оуэнистского толка, среди которых наиболее известна Деревня Справедливости, существовавшая в Орайо в тридцатые - сороковые годы XIX века. ]
      - Не пойму, о чем это вы,--пробурчал генералмайор Крю.
      Профессор Брайтгейл бросил на База взгляд, в котором явственно читалось уважение. Повернувшись к вояке, он пояснил:
      - Колонии-общины, утопии. В девятнадцатом веке существовало целое движение в их поддержку. Большинство из них было основано на религиозных принципах, но не все. Наибольший успех имели адвентисты седьмого дня и мормоны[ Об адвентистах достаточно сказано в примечании к с. 41; а вот о мррмонах сказать несколько слов совершенно необходимо. Мормоны, или "святые последнего дня" (то есть тоже, кстати, седьмого) - секта, основанная в 1830 г. в США сыном мелкого вермонтского фермера по имени Джозеф Смит (1805-1844). 21 сентября 1823г. ему явился (во сне?) ангел Морони, со слов которого Смит и написал опубликованную в 1830г. "Книгу Мормона" - историю якобы существовавшей некогда в Америке колонии "иерусалимских израильтян", которым Христос будто бы заповедал свое учение, записанное пророком Мормоном на медных скрижалях. "Книга Мормона" содержит свыше трехсот прямых библейских цитат и представляет собой сокращенный и модифицированный пересказ обеих частей Библии - Ветхого и Нового Заветов. Вероучение мормонов основывается как на "Книге Мормона", так и на откровениях самого Дж. Смита. В 1831 году, после очередного появления ангела Морони, Смит узнал, что Новый Иерусалим должен быть основан в местности Киртленд (штат Огайо). В результате появилось первое поселение мормонов, ожидавших именно там второго пришествия Иисуса Христа. В 1834г. обязательным условием спасения Смит объявил многоженство; вскоре он довел собственный гарем до тридцати жен, а его ближайший последователь и сподвижник Брайам Янг (1801-1877)-до двадцати четырех. Три года спустя в Огайо вспыхнуло восстание против мормонов, раздражавших местных жителей своей претензией на исключительность и святость, но главным образом - практикой многоженства. В результате им пришлось покинуть Огайо и переселиться в Иллинойс, основав там поселение, названное Нова. Однако в 1844 году и здесь против мормонов поднялось местное население. Лидеры мормонов были арестованы, однако толпа ворвалась в тюрьму и учинила над ними самосуд - спастись удалось только Янгу. Он-то и увел своих уцелевших последователей и приверженцев на Запад (этот поход из Иллинойса в Юту получил название "эвакуации Новы"). В конце концов на берегу Большого Соленого озера мормоны основали город Солт-Лейк-Сити, ставший их Иерусалимом: и Меккой одновременно. Там и по сей день расположен их главный храм. Здесь же в 1890 году было официально отменено и запрещено многоженство. ]. У них хватало ума приспособиться, если то или иное учение терпело неудачу.
      Остальные потихоньку угасли.
      - Можно было догадаться, что очень далеко они не уедут,- сказал Эд. Ведь Таббер путешествует в конном фургоне.
      - В "кономфургоне"? - вскинулся генерал. - Это что, новая немецкая модель?
      - В конном фургоне,- пояснил Эд. - В фургоне,, запряженном лошадьми.
      Вояка устремил на него недоверчивый взгляд. - Вы хотите сказать, как в старых фильмах-вестернах?
      - Пожалуйста, Скотти,- с мягкой укоризной проговорил Хопкинс, не глядя на генерала. Тот замолк, а Хопкинс задумчиво поинтересовался, обращаясь к Эду: - Похоже, во всем, что касается Иезекииля Джошуа Таббера, вы у нас самый крупный авторитет?
      Его прервало появление мисс Пресли, которая принесла целую охапку книг. Даже обычно невозмутимая секретарша выглядела так, будто случилось нечто изряда вон выходящее - то ли архангел Гавриил протрубил в свою трубу, то ли Атлантида канула в пучину.
      Она положила книги на стол и пролепетала: - Сэр, я... я...
      - Знаю, мисс Пресли. Пока это все.
      Дуайт Хопкинс стал брать книги и поочередно просматривать; остальные напряженно наблюдали за ним.
      Отложив последнюю, он протер глаза. Вид его выражал полную обреченность.
      - Мне по-прежнему кажется, что они написаны поитальянски.
      - Все? - вырвалось у генерала.
      - Нет, не все. Научную литературу все еще можно читать. Скажу больше,-Хопкинс поднял книгу в твердой обложке. - Есть даже роман, который по-прежнему написан по-английски. "Приключения Гекльберра Финна".
      - "Гекльберри Финн"? - недоуменно переопросила Элен. - Марка Твена?
      Уандер прикрыл глаза, мысленно обращаясь к высшим силам.
      - Боже милостивый! Это что-то новенькое. Заклятье действует избирательно. Все, что Таббер не жалует, превращается в бессмыслицу. А то, что он одобряет, по-прежнему можно читать. Это же настоящая цензура, черт побери! Погодите, по-моему, на странице комиксов я тоже кое-что заметил.