Аркадий Вольнов был единственным человеком, который хорошо вписывался и в одну, и в другую компанию. 10 лет Воля трудился в банке и успел дослужиться до должности заместителя председателя Правления. Потом внезапно ушёл из кредитной сферы в никуда. Сейчас же состоял финансовым советником в двух или трёх промышленных холдингах, что позволяло безбедно жить, имея при этом свободный график работы и возможность заниматься любимым делом. С детства Аркадий интересовался наследием древних цивилизаций и порой был очень интересным собеседником. Глеб ценил его сильный практический ум, который лаконично взаимодействовал с простой житейской смекалкой.

– Аркаша, сюжет стандартный, сумма приличная, вот документы, – без предисловий поприветствовал друга Глеб.

– Я думал, ты мне хочешь очередную юбку показать, – ехидно прищурился Воля.

– Посмотри, сможешь быстро по своим каналам решить вопрос? – как будто не замечая подколки друга, вскинул брови Глеб.

Два раза Аркадию удавалось, используя связи в Центральном Банке, проследить движение денег и найти, на какой фирме-однодневке сейчас находятся украденные средства. Затем «свои» налоговики на определённое время блокировали счета этих обществ. Далее удалось получить судебное решение с исполнительным листом, так как со стороны мошенников на заседания суда никто не появлялся, а судьи имели полную информированность об истинных причинах иска. Судебные приставы возвращали деньги назад отправителю. Такая схема возврата украденных сумм требовала времени и бюджета, но была в рамках правового поля и постоянно находилась под контролем Аркадия.

– Сколько дней прошло? А, вот, вижу, четыре дня с момента перечисления. Боюсь, вы уже опоздали. Я же говорил, что 2–3 дня максимум, а завтра уже будет пять суток.

– Старичок, ну, ты потолкуй, умеешь же, когда захочешь, – настаивал Глеб.

– В этот раз не помогу. Мой человек из Центрального Банка сейчас на Кипре пузо греет. По таким вопросам я только через него действую. Работай Глеб своими методами в этот раз, прости…

– Да ладно, дружище, я же тебя знаю, вопросов нет, – расстроился, но не показал вида детектив.

– Как семья? – поинтересовался Вольнов.

– Ты же знаешь всё, Воля. Сын растёт умницей, жена только на бумаге осталась. Я после Варвары так и не смог отойти, наверное, сам виноват в том, что с женой такие отношения.

– Виноваты всегда двое, Жига. Выйди из зала суда, где ты и судья, и обвиняемый, сразу легче станет. После страха и ожиданий плохого, вина суть самая главная причина всех неприятностей. Чувство вины само порождает проблемы. Я знаю, что избавиться от вины просто так очень сложно, из этого состояния можно выбраться только конкретным образом действий. Надо перестать оправдываться перед собой. А с Варварой давно не разговаривал?..

– Давно, – в тон ему ответил Глеб.

– Понятно всё с тобой, – укоряюще покачал головой Аркадий.

Слушай, Глебушка, разреши, я тебе совет один дам. Найди её. Хотя бы для того, чтобы прекратить себя накручивать, ё моё! – раздосадовался Аркадий. – Ну, это же хрен пойми, что! Ты вспомни, как вёл себя, как страдалец, а?! Найди её, пообщайся, в глаза ей посмотри. Я тебе говорю, что моментально все точки над «i» прибегут, всё прояснится и, глядишь, чем-то, да и закончится. Может, даже таким бонусом, что ты и представить себе не можешь, – убедительно закончил Воля.

– Да-да, наверное, ты прав, – рассеянно ответил Глеб. – Только, с чего начинать эту встречу, как подойти? Здравствуйте, я вас люблю, что ли? Что я ей скажу и предложу?! Да и искать её где? За границей наверное уже… Мы же с ней, по сути, чужие люди. Не муж я ей, и даже… – запнулся Жига. – А тут припрусь, и мне красную дорожку перед ногами расстелют. А? Так, что ли? Чего смотришь? На мне что-то написано?

– Того смотрю, что ты, Корчагин, видать, совсем заработался. А работаешь-то где?

– В агентстве своём…

– А что вы там делаете, в своём агентстве?

– Ищем…

– Да тебе найти кого угодно – раз плюнуть.

– Как-то неловко, – начал было Глеб, но споткнулся на первой фразе, посмотрев на лицо друга.

– А ты никогда не думал, что это именно она. Твоя вторая половинка, с которой тебе суждено Путь пройти. А если не с ней, то не с кем?

– Ну, я не знаю…

– Ты терпишь, загоняешь свои страхи и чувства подальше внутрь. А потом люди удивляются, откуда я такой весь спортивный и внимательный к себе умудрился схватить инсульт, инфаркт или ещё чего похуже. Любая болезнь это не что иное как спрессованный страх и все его производные – вина, обида, гнев. Понял, детектив?

Несмотря на громкую музыку, над столиком повисла тишина. Варвара была девушкой главного акционера холдинга, где Глеб работал водителем. Приходилось два раза в неделю отвозить её в спортивный клуб. Уже через две недели знакомства физические упражнения в клубе Варвара заменила совместным посещением сауны или гостиницы.

Близкие отношения продолжались около года. Между молодыми людьми вспыхнула настоящая любовь, которая могла разрушить весь их жизненный уклад. Решение прекратить общение было обоюдным, но убить чувства к Варваре Глеб так и не смог, хотя на его пути после этого было много случайных связей.

– Умничать легко, рассуждая над чужой ситуацией. Вот скажи, Воля, зачем ты учился столько лет, заканчивал два института, грыз гранит науки, а денег у меня больше? – прервал молчание Корчагин.

– Я считаю, что знание необходимо не только для того, чтобы бабло стричь, – уверенно заявил Аркадий.

– А для чего ещё? – желая продолжить беседу в этом ключе, коротко бросил Корчагин.

– Чтобы просто правильно жить. Это долгий разговор, дорогой, сейчас не время и не место. Ты прав в том, что для накопления капитала образование – не главное.

– А что главное? – удивлённо спросил Глеб, не ожидая, что может получить хоть какое-то оправдание своим словам.

– Главное – качества характера. Бизнес и делание денег – это отношения. Все построено на отношениях. Без отношений и хороших качеств характера нет ничего. Мы, люди, существа социальные, а социум – это набор неписаных правил и соглашений. И все это работает посредством общения. Успеха добивается тот, кто успешен в общении…

– Как ты всё умеешь грамотно растолковать и по полочкам разложить, – согласился с другом Жига.

– А вот тут, Глеб ибн Володя, уже без образования не обойтись, хотя многознание не есть ум, – рассмеялся Аркадий и по-дружески обнял задумчивого детектива, который мысленно уже прокручивал план своих завтрашних действий.

Перед тем как расстаться, Вольнов попросил 500 рублей взаймы до следующей их встречи.

– Кошелёк не прихватил, на такси обратно поеду, – пояснил бывший банкир.

– Знание и образование это хорошо, но умом сыт не будешь, – протягивая купюру, замялся Корчагин.

– А ты как-нибудь спроси себя, чего на самом деле хочется от жизни. Что превратит твою жизнь в праздник? Определи свою цель. Твой разум решает эту задачу в лоб: за деньги можно купить практически все, следовательно, надо идти прямиком туда, где лежат эти деньги. Но вся беда в том, что душа тоже действует по-своему в лоб. Она не разделяет стремления разума к деньгам. Она вообще не понимает, что это такое, поскольку не умеет «мыслить» абстрактно. Поэтому душа не станет союзником разума в добывании денег. А разум без души бессилен, так же, как и душа без разума. Береги себя, Глеб, – куда-то в пространство прошептал Аркадий.

Артём заговорил практически сразу. Молодой человек оказался сильно восприимчив к внешнему виду трёх накаченных мужчин в чёрных костюмах. Он рассказал, что со стороны мошенников общался с ним Евстигнеев Владимир Иванович, на вид лет тридцати. Предъявленное в качестве документа водительское удостоверение были выдано ГИБДД Орловской области. Для Глеба это было уже что-то.

На данную фамилию месяц назад был выписан штраф за превышение скорости на 42-ом км трассы М8 Москва-Ярославль, и теперь Глеб имел государственный номер автомобиля Тойота Камри, на котором передвигался один из мошенников. Используя свои связи в силовых структурах, установили контроль номеров с помощью камер, работающих в центральном административном округе г. Москвы. Уже через сутки автомобиль с такими характеристиками был зафиксирован на улице Новый Арбат, около ресторана «Прага». Застать машину на месте приехавшим детективам не удалось, однако, на следующий день Тойота появилась в том же самом месте. Выездная бригада «Лубянского двора» была задействована на других объектах, и детектив решил сам отправиться на Новый Арбат в сопровождении одного из своих наёмных знакомых.

Трёхчасовое ожидание порождало внутри мощный поток различных чувств и эмоций. Корчагин даже умудрился уловить внутри себя крупицы ненависти, которые породил незнакомый ему человек. Дозор принёс свои плоды. Когда к машине подошёл молодой человек, решение Глеб принял моментально. Предполагаемый мошенник, увидевший двух статных мужчин с красными удостоверениями, неуверенно и машинально поднял руки вверх. «Корочки» были детективов, но в данной ситуации эффект неожиданности и чувство внутренней вины господина Евстигнеева сделали своё дело.

– Пройдёмте, Владимир Иванович, – жестко сказал Корчагин, – ваши права зачитаю вам позднее.

– Да… я просто… а куда? – заикался задержанный.

– Недалеко, автомобиль пятьдесят метров отсюда…

До машины передвигались молча. Глеб в такие моменты всегда представлял, что чувствует мышка, неожиданно налетевшая на морду кота. Он сел на водительское место, компаньон втолкнул Евстигнеева в машину и занял заднее сиденье. Фактически, работа Глеба была уже выполнена. Кроме поиска и оперативной работы, с Зацепиным ни на что договорённостей не было.

– Привет Вася, – Жига набрал номер мобильного телефона.

– Привет, Глебушка, что хорошего скажешь? – на другом конце провода чувствовалось напряжение.

– Куда тебе вести мужчину твоей мечты?

– У Макдональдса на Калужском шоссе тебя будет ждать Форд Мондео синего цвета, следуй за ним, – без раздумий ответил Василий.

Через час добрались до назначенного места, и седан, замысловато петляя, уткнулся в дом отдыха «Десна». У центрального корпуса водитель Форда руками зажестикулировал, чтобы мы заходили внутрь здания. Некоторое волнение пропало, когда на пороге встретил Василий.

– Ай да витязь, ай да Глеб Жиглов, – кричал во всё горло Зацепин, – шампанское в студию!

– Я на работе Вася, что дальше делать будете? – хладнокровно парировал Корчагин.

– Мы их с тобой в поросячий рог скрутим, – продолжал подвыпивший заказчик, – пойдём, потолкуем братан, чтобы уши не грела сволота всякая…

В люксовом номере ожидал стол с фруктами и шампанским. Прошло всего десять минут, рассказ Глеба не дошёл и до середины повествования, как в номер забежал седовласый мужичок.

– Господа, три миллиона рублей у него на карточке, дрын меня перекати…

– Свою часть можешь уже забрать сегодня, Глеб, – начал Василий…

– Только карточка у жены в Сергиевом Посаде, грач ему в темечко, – кричал седой.

– Михалыч, ты нормально объясни нам, без своих присказок, – сделав серьёзный вид, велел Вася.

– Евстигнеев ваш раскис сразу, – рявкнул охранник, – признался, что вся его доля на карточку жены перечислена. Мы попросили позвонить его супруге и сказать, что сейчас приедет человек забрать карточку. Владимир всё сделал как полагается. Мы следили, никаких подозрительных сигналов не подавал…

– Я поеду сам и заберу, – резко проговорил Глеб, – я свою работу сделал. В нём заговорила жадность. А что, если сейчас не забрать, так, может быть, и не расплатятся никогда полностью. Интуиция как всегда молчала.

– Ты меня с Михалычем до Москвы только добрось, а ребята тут посторожат кавказского пленника, – не возражая, ответил Василий, – а то я уже немного отметил, пока вы сюда везли груз.

Когда вышли на улицу, Корчагин понял, что слова Зацепина про кавказского пленника оказались не простым афоризмом. Три лица кавказской национальности куда-то под руки уводили бледного Евстигнеева. Глеб нажал на газ, как только ему передали бумажку с адресом жены мошенника. Пассажиров высадил на первой же станции метро, потому как стало понятно, что Москва стоит в пробках намертво.

Дорога до Сергиева Посада заняла пять часов. Компьютер Лексуса показал среднюю скорость 19 км/ч.

– До Парижа быстрее добраться, – потихоньку сходив с ума, ворчал детектив. Время на часах было 23.15.

Воспитывал Глеба отец, так было издревле заведено у староверов. Само слово ВОСпитание тятя трактовал как Ведающего Отца Словом ПИТАемый. Материнскую любовь мальчик получал в достатке, но жизни учил папа. Корчагину было трудно в такое позднее время нажать звонок, понимая, что дома может быть одна женщина, пусть даже супруга мошенника. Глеб даже два раза отходил от двери, но, вспоминая свой долгий путь и сумму на карточке, возвращался снова. Он почти физически чувствовал внутри себя посторонние силы, одна из которых толкала его к двери, а вторая ставила заслон.

Жига давно для себя уяснил, что если с головой погрузиться в проблемы людей, ты автоматически ставишь себя в одинаковое с ними положение. Для того чтобы понять и решить их проблемы, нужно действовать отстраненно. Не бессердечно, не равнодушно, а отстраненно! Проблемы, как свои, так и чужие, удавалось всегда решать только в том случае, если Глеб брал себе роль «играющего зрителя». Сейчас же он «жил» своими и чужими проблемами и становился беспомощным.

Дверь открыла милая молодая девушка, которая пригласила его войти. Стоя на пороге, она манила рукой.

– Заходи путник, дорога долгая была, чаем угощу, а сама в душ пока схожу…

Это был даже не тонкий намёк на фуршет с продолжением. В любой другой ситуации Глеб с радостью бы остался у этой красивой соблазнительницы, но сейчас его разум заполнил господин Франклин, смотрящий на него со стодолларовой купюры.

– Спасибо хозяйка, я курьер, привычно для меня, – засмущался Жига, – я возьму, что должен, и назад в путь…

В это время у неё зазвонил мобильный телефон. Подняв трубку и молча выслушав монолог на другом конце, супруга мошенника ехидно улыбнулась, молча достала карточку из кармана халатика и резко закрыла дверь.

– Беги, – кричала душа Глебу, но разум сопротивлялся, – я контролирую ситуацию.

На сей раз, послушав голос души, Корчагин побежал, прыгнув в машину. Резко надавил гашетку и только затем огляделся вокруг. Рядом никого не было.

Он выехал из двора и оказался на Проспекте Красной Армии. Дорога из города до Москвы была по прямой, без поворотов и развязок. Три светофора оказались красными, но, ни единой машины в центре города в такой час уже не было. Сердце стало восстанавливать нормальное давление, а пульс перестал выдалбливать барабанную дробь на висках.

Только стоя на последнем светофоре перед выездом из города, Жига стал осознавать, что ни в коем случае нельзя было так опрометчиво поступать. Сегодняшний день доказывал, что профессионализм его построен на американских фильмах, не хватало элементарного опыта.

Если в обратную сторону поехать, через Дмитров можно добраться, – прокручивал ситуацию в голове детектив.

Карточка за пазухой грела и разрывала душу, а в голове опять запел Кот Базилио: «Покуда живы жадины вокруг, удачи мы не выпустим из рук… ему покажешь медный грош и делай с ним, что хошь…»

Уже две минуты красный свет светофора не менялся, даже закралась мысль: «Не сломался ли он случайно?»

Сигнал сирены полицейского автомобиля отчётливо подтверждал тезис о том, что случайностей в этой жизни быть не может. Существуют лишь закономерности, которые мы пока не знаем и не осознаём.

Следователь Главного Управления МВД России по Сергиево-Посадскому району Московской области капитан полиции Чувилов Денис Петрович тщательно изучал предоставленные ему материалы о захвате заложника и причинению тяжких телесных повреждений, опасных для жизни. Такие громкие дела случались крайне редко в его практике. Логическая мозаика постоянно нарушалась, и цельной картины произошедшего внутренний художник нарисовать пока не мог. Очень часто бывает, что следствие формально уточняет детали, проводит очные ставки, снимает показания сторон, хотя, с самого начала всё прочитано, как в открытой книге.

Эпизод сразу выделился из повседневной оперативно-бумажной рутины и требовал серьёзного анализа и тщательной проработки. Некто Корчагин Глеб Владимирович, проживающий в городе Москве, взял в заложники товарища Евстигнеева Владимира Ивановича, уроженца Орловской области, и вымогал денежные средства в особо крупном размере. События происходили в один день. Корчагин смог отрезать потерпевшему правое ухо, удерживая в загородном санатории. Другие лица не фигурировали. Одновременно, вечером того же дня вымогатель уже был у жены потерпевшего в Сергиевом Посаде. Причина вымогательства не установлена. Следователь знал, что любые отношения не возникают на пустом месте и всегда имеют начало, то есть свою природу происхождения. Самое же удивительное состояло в том, что оперативники, перехватившие машину предполагаемого преступника при выезде из города, не произвели задержания. Последовала выемка документов, кредитной карточки и автомобиля Лексус, капот которого сейчас оживлял беззаботных солнечных зайчиков.

Трое оперативников утверждали, что попали под гипнотическое воздействие. В момент задержания, проходивший мимо старик, издевательски запрыгнул в Лексус, закрыв двери изнутри. В полуночном бреду он кричал, что жилище неприкосновенно по Конституции и что все люди на земле братья. При этом, помутнение рассудка привело к тому, что задержанного Корчагина посадили в такси. Как только машина с «шашечками» смешалась с чернеющим горизонтом, сумасшедший старичок выбрался из Лексуса. Через несколько секунд образ коленопреклоненного старца просто исчез. Как ни странно, описание внешнего вида незнакомца совпадало у оперативников в малейших деталях. Денежного откупа, конечно, никто не брал, да куда там.

– Совсем уже обнаглели взяточники поганые, – взвизгнул Чувилов. В этот момент дверные петли противным писком поздоровались с начальником следствия, который тяжело дыша, сел рядом на стул.

– Что такое, кого ругаешь Петрович? – постарался успокоить Дениса старший офицер.

– Товарищ полковник, я многое понимаю, но такси это уже перебор, – отчеканил капитан. – Этих дармоедов за два часа предупредили, что операция по захвату вымогателя будет. Ехать от отделения две минуты, а они умудрились на объект опоздать, а потом такое шоу выдали.

– Вот что, Денис Петрович, я тебе скажу, – спокойно нашёлся полковник, – мне сейчас из Москвы звонили и мягко попросили оперативников не наказывать, а Корчагина в розыск объявить и все силы бросить на его поимку.

– А вы спросите у этих «копов», до какого места они ему такси заказали, – продолжал бурчать Чувилов, – где теперь искать его? И вообще, в этом деле много чего мне не понятного, явно он не один работал…

– Команда сверху была задержать по горячим следам Глеба Корчагина, а подельники это уже дело третье, – прищурился начальник.

– Потерпевший Евстигнеев путается в показаниях. Вчера говорил, что два кавказца, которых оставил Корчагин в качестве охраны, напились коньяка и стали его пытать. Сегодня уже выдумал, что ночью сам Корчагин его мутузил, потом снял наручники и отпустил. Ухо кстати у потерпевшего на месте, в зелёнке всё, хотя вчера твердил, что отрезали.

– Пытать стали, говоришь, – задумался полковник. Нет, Корчагин его не пытал, это точно. Знаешь, Петрович, чем мы отличаемся от кавказцев?

– Отличаемся точно, но чем, ясно выразить не могу, – честно признался Денис.

– Жестокостью к беззащитным. Особенно к пленным и раненым. Даже предки наши называли их людьми без души. Мы же всегда с поверженными вели себя великодушно. Славяне только в бою жестоки, в тесном контакте с врагом. После победы к нам приходит чувство сострадания. Нелюди в бою храбры, когда уверены в победе, в противном же случае становятся трусами. А над слабыми издеваются, как настоящие палачи. Самое страшное в том, что боль и страдания жертв приносят им наслаждение и радость. Я на них в Абхазии и в Чечне насмотрелся…

– Понятно, товарищ полковник, – согласился Чувилов, – оперативников ещё раз допросить?..

– На оперативников не сердись, все трое в реанимации, давление стабильно низкое 40 на 70, а в остальном никаких других побочных эффектов. Препараты на них не действуют, речь нарушена, и под себя ходят…

– Вот это новость! – воскликнул капитан.

– Бог его знает, какую заразу бомжи по земле разносят. Работай, Денис, работай, дорогой, – скомандовал начальник и вышел из кабинета.

В течении дня сразу три звонка из Москвы подтвердили опасения Чувилова в том, что суть происходящего скрыта для него в подземных катакомбах. Обычно просят встречи представители провинившейся стороны, чтобы сгладить острые углы и решить вопрос, не раздувая дело. На сей раз, наоборот, предлагали помощь в поимке Корчагина и призывали к быстрым и решительным действиям. Откуда столько защитников у простого клерка из Орловской губернии? Каждый московский звонок болезненно впивался в самое нутро. Следователь до тошноты ненавидел людишек, сующих нос не в своё дело и видящих перед собой лишь толстый кошель.

Документы для объявления в розыск Глеба Корчагина были готовы, и Чувилов выбрался из душного здания УВД на городскую площадь. До автомобиля было несколько минут пешего хода. Он сознательно парковал железного коня за квартал от места работы. Общественное мнение вынесло свой безоговорочный вердикт, который гласил, что у честного следователя средств на новый Фольксваген Пассат быть не может по определению. Завистливые взгляды и сплетни хотелось исключить из своей жизни, так же, как и рассказы о том, почему жизнь в Москве стала для молодого человека невыносимой. Огромный город, как живой чудовищный монстр, давил на чувствительного парня всеми своими щупальцами. Разменяв квартиру в столице на пригород Сергиева Посада и новый автомобиль, Чувилов почувствовал, как матрица земного бытия немного ослабила свою хватку. Он был ребёнком природы, которая миллионами брызг и сотнями рек бурлила у него в крови. Городская жизнь сжимала в узел, а мимолётная десятиминутная ходьба по лесу питала каждую клетку души и тела. Живая природа была нужна Денису, но нужна не как место, где можно пожарить мясо, а как пространство для размеренной и осознанной прогулки. В лесу он шагал вместе с самим собой настоящим.

Дорога к машине петляла через парк. Денис наслаждался, глядя на движение многочисленных ручейков, которые представлялись ему частью большой реки, силой, которая создает и дает жизнь. Он представил, как много всего может раствориться в этих ручейках и как трудно потом вернуть воду к её изначальному чистому состоянию. Вода впитывает всё, что только присутствует в мире и отражает всё это во внешнее пространство.

На том месте, где стояла машина, припарковался белый инкассаторский микроавтобус. Ум, как всегда, пролистал тысячу предоставленных на выбор вариантов и выдал наиболее стандартный ответ. Угнали. На этот раз ум, как ни странно, оказался прав.

Пользуясь служебным положением, оформление угона удалось сделать за полтора часа. Убитый горем следователь шагами мерил пространство главной улицы города. Скормив себе роялчизбургер в заведении с большой жёлтой буквой «М», Денис почувствовал, что смертельно устал. К счастью, в любом городке сейчас такси находится в зоне видимости клиента. Одна из многочисленных машин, предлагающих услуги по доставке тела в нужное место, неслась в сторону дома, несмотря на грохот прогоревшего зимой глушителя.

Лавочка у калитки дома приютила пожилого седовласого человека с гнутой деревянной тростью в руках. Случайных путников в такой поздний час не бывает. Увидев направляющегося к нему следователя, незнакомец встал, для вида опираясь на свою палку.

– Вечер добрый, Денис Петрович, – мягким, тихим голосом поприветствовал он, – прошу прощения, что без приглашения и предупреждения, но я не имею вашего телефона и стараюсь не пользоваться благами технократии.

– Вечер не добрый, но здравствуйте, – замялся Чувилов.

– Понимаю, понимаю… называют меня Стоян, фамилия вам ровно ничего не скажет, – представился старик.

– Стоян, это что, «кличка»? – прямо в лоб спросил капитан.

– Нет, мил человек, это тятя мой нарёк меня так с божьей милостью, – перебирая что-то в руках, пояснил незнакомец.

Сейчас, когда шок от очередного неожиданного события за сегодняшний день прошёл, Денис заметил, что незнакомец не стар, как показалось ранее. Несмотря на полностью седые волосы, можно было сказать, что к человеку время не имело никакого отношения.

– Чем могу быть полезен? – официальным тоном пролепетал следователь.

– Можешь сынок, если захочешь… мы же в этот мир пришли не в «Макдоне» бугреры кушать и не на железных повозках разъезжать, пространство засоряя выбросом, – начал разговор мужик.

Упоминание об автомобиле и Макдональдсе, где он только что ужинал, заставили Дениса сильно напрячься.

– Да ты не удивляйся, мил человек, – невозмутимо продолжал Стоян, – я за тобой не слежу… ни к чему мне это…, а вот где машина твоя сейчас, подсказать могу.

Дениса окатило столбом холодной воды, и вся дневная усталость вмиг улетучилась.

– Вы знаете, что я сотрудник Следственного Управления, – завопил Чувилов.

Ему стало ясно, что сейчас угнанный автомобиль предложат вернуть за определённую сумму, которая иногда доходит до 50 процентов от стоимости нового авто. Чувствовать себя глупой жертвой в разговоре с «разводящим» было нельзя. Уши старались уловить каждую интонацию негромкой речи седого угонщика.

– Знаю сынок, ты не буянь… эмоции всегда разум притупляют, а тебе сейчас светлый ум нужен, чтобы решения принимать, – спокойно отозвался Стоян.

– Предлагайте…

– Мне тебе предложить нечего, я материального ничего не имею, – якобы не понимая вопроса, ответил мужик.

– Не морочьте мне голову, что вы хотите, чтобы автомобиль вернуть? – опять повышая тон, убивался Денис.

– Мне не надо от тебя ничего, – вставая с лавочки, хмыкнул собеседник, – я пришёл попросить, чтобы ты в деле одном разобрался. Трудиться надобно по совести, а не по приказам людишек из Москвы, которые тебе сегодня телефон обрывали. Ты понял, за какого хлопца я сейчас говорю?..

– Понял, не дурак, – прошипел следователь, – то есть вы взамен возврата машины хотите, чтобы я этого захватчика миловал… ну, вы совсем обнаглели…

Виски сдавило острой болью, Чувилов постарался выхватить трость из рук Стояна, но не смог даже пошевелить руками. Тело онемело. Покалывающая прохлада исполинскими волнами накатывалась на каждое сухожилие, остужая не только мышцы, но и голову.

– Я же говорю, сынок, ты чувства усмири свои, чтобы ясно видеть и ясно слышать, – улыбался уже незнакомец, – я к угону твоей машины никакого отношения не имею и понимаю, что искать хлопчика заставят всё равно. Если не тебя, так другого заставят. Я просто прошу по-человечески разобрать саму глубину проблемы, когда время придёт…

– Я живу и работаю по закону, – выдавил лозунг Денис, мертвеющими губами.

– Это тебе только так кажется, мил человек, – ответил Стоян, – жить надобно по кону, а не за ним. Кон, Денис, – это порядок. Но не просто порядок, а порядок следования определённым правилам. Когда всё делаешь по кону, то находишься в гармонии со вселенной. В этом простом правиле сокрыта поистине самая огромная сила, ведь это основа основ. Осознавая кон в каждом своем действии, ты приобщаешься ко всему мирозданию. Нарушить кон – значит, погибнуть. Ведь, скажем, выдохнув воздух из груди и прервав этот кон, не вдохнув его, ты умрешь…

– Я слышал, что такое кон, даже изучал, только не понимаю, при чём тут Глеб Корчагин, – уже спокойно промямлил Петрович.

– Это ничего, всему своё время, – невозмутимо говорил незнакомец, – поймёшь ещё. Жить по кону – значит правильно поступать в той или иной жизненной ситуации. Закон – это всё, что не принадлежит истине. Лживое, лукавое, уводящее человека от самого себя, а значит, от Бога, так как Бог это не дедушка на троне. Живущие по закону живут в неведении, ибо не ведают, что творят. Сейчас именно это и происходит на Земле.

– Ты отец что-ли ему? – предположил следователь.

– Нет, он меня ни разу не зрел пока…

– Ладно, я философствовать не намерен сейчас, – отрезал Чувилов, – откуда у вас сведения про машину мою?

– Слышал я у вас шутку, – улыбнулся Стоян, не отвечая на вопрос, – «не я имею машину, а машина имеет меня». Вот тебя сейчас как раз машина и имеет. Суть не вещь тебе служит, а ты служишь ей. Подумай, сынок… зная этот рычаг на тебя, кто-то постарался твою любимую игрушку отобрать, чтобы не смел ослушаться…

– Кого ослушаться? – удивился следователь.

– Машина твоя сейчас в гараже из жёлтого кирпича, – оставив опять вопрос без ответа, продолжал незнакомец. Гараж находится рядом с самым большим в Сергиевом Посаде Родовым Кругом, который отцы наши сотворили…

Чувилов осмысливал фразу и, силясь, пытался понять, какой родовой круг имеет в виду чудной собеседник. Стоян медленно пошёл по дороге к лесу, который манил к себе своей красотой, ароматом цветов и прохладой. Остановившись возле исполинского дуба, он достал из кармана листок бумаги, прикрепив его на ствол могучего дерева. Денис смотрел себе под ноги и разглядывал трилистнички земляники, над которыми возвышались маленькие яркие ягодки. Попытка встать и побежать ничего не дала, язык тоже не слушался. Картинка перед глазами стала расплываться бело-тёмными кругами.

Придя в себя, следователь сразу посмотрел на часы. Прошло десять минут с того момента, как он отключился. Казалось, что усталость заставила присесть на лавочку перед домом, а обуявшая дремота создала в голове короткое сновидение. Он встал, сделал три глубоких вдоха, машинально двигаясь вдоль дороги и пытаясь собрать волю в кулак. Где-то высоко на дереве истошным ударом по ушам прокаркал ворон, заставив человека вздрогнуть и почувствовать слабый прилив адреналина.