Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Я объявляю войну

ModernLib.Net / Детективы / Романовский Владимир / Я объявляю войну - Чтение (стр. 1)
Автор: Романовский Владимир
Жанр: Детективы

 

 


Романовский Владимир
Я объявляю войну

      Владимир Романовский
      Я ОБЪЯВЛЯЮ ВОЙНУ
      Роман.
      Глава I.
      Комната называлась "Лабораторией моделирования". Истертый линолеум, облупленный канцелярские столы, запыленные компьютеры на тумбочках, старый, обклеенный выцветшими картинками и календарями шкаф, рассохшиеся стулья, серый потолок, - все в ней наводило на мысль о сиротском приюте для инженеров и научных работников. За столами томились над старыми проектами несколько молодых инженеров - сотрудников лаборатории, время от времени скучную тишину нарушал шелест страниц.
      "Лаборатория моделирования" входила в когда - то мощное научно производственное объединение "Заря". Постепенно дела его пришли в упадок: заказы не поступали, специалисты разбегались, помещения не ремонтировались, и местные шутники стали называть фирму "Закатом". Правое, замыкающее сквер короткое крыло корпуса, было срочно сдано в аренду "Южному коммерческому банку", и уже через месяц эта часть здания лоснилась мраморной плиткой и тонированными стеклами, сверкала бронзовыми ручками на новых дверях свидетельство торжества финансового капитала и немой укор обветшалому ученому соседу. Могущество и нищета, блеск и заброшенность соседствовали теперь под одной крышей. Так был найден денежный источник для небольшой зарплаты тем, кто - по привычке или из упрямого патриотизма - ещё оставался в объединении.
      Стол у окна занимал Андрей Безуглов: молодой человек в спортивной безрукавке, с темно русыми волосами, загорелым жестким лицом, серыми глазами, и глубоким шрамом от левого виска к щеке.
      Он поднял голову от бумаг, хрустнув мощными плечами, потянулся. Раздался протяжный жалобный скрип - стул под ним казался игрушечным. Андрей посмотрел на часы и встал у распахнутого окна. Из сквера напротив доносился запах свежескошенной травы. Над деревьями сияло безмятежное июльское солнце. Он оглянулся и направился к угловой тумбочке - там в кефирной бутылке алели пять роз.
      Тишину разорвал телефонный звонок, Андрей снял трубку, говорила мама. Голос далекий, словно из другого мира.
      - Мам, как дела?
      - Да ничего... Сынок, я собралась на дачу. Соседка уговорила. Шьем платье для её внучки... А Рэкса ты привезешь завтра. Купи ему что-нибудь по пути, я не успею. Костей что ли..., - она вздохнула. - И когда уж у меня будут собственные внуки?
      Андрей положил трубку, вынул из бутылки розы, осторожно стряхнул воду и посмотрел на часы. До конца рабочего дня оставалось два с лишним часа.
      - Мужики, обратите внимание, в бутылке чуть не завяла целая зарплата, - заметил Максим Спежов. Изломанная линия бровей над вытянутым лицом и широко раскрытые глаза напоминали вывеску над театром: маска с уныло отогнутыми вниз губами.
      - Жалованье, а не зарплата. Пособие, - поправил его кто - то.
      - Любовь нынче - дело дорогое, сын мой. Даже для бывшего вертолетчика.Абсолютно нерентабельное дело, просто разорение...Дешевле помереть, - поддержал Спежов.
      Андрей отмалчивался. Ребятам скучно, стоит ему сказать слово, и со всех сторон посыпятся новые реплики. Наконец, не выдержал:
      - Мужики, откуда в вас столько материализма? Вы же нормальные люди.
      - Интересно, чем тебе не нравится материализм?
      - В теории он может быть и ничего, а в жизни довольно противен. Андрей сдернул с вешалки ветровку, пластиковый пакет с батоном, в дверях обернулся и продолжал:
      - Есть кое-что покруче материи...
      - Ну, например? - спросил Спежов.
      - Дружба, мужики, элементарная дружба... А потому, друзья мои, в случае чего, прикройте. Я исчезаю.
      - Давай, давай. Но имей в виду: комиссия по сокращению штатов не дремлет... Вылетишь...
      Подгоняемый напутствиями, Андрей вышел из лаборатории, сбежал по лестнице, проскользнул через турникет проходной и оказался на улице.
      Проезжая часть была огорожена, на мостовой копались дорожники в оранжевых куртках. "Вот кому не позавидуешь в такую жару", - подумал Андрей.
      Вдоль длинного, 50-метрового крыла здания, которое осталось у "Зари", до самой стоянки машин тянулся зеленый сквер, обсаженный со стороны тротуара редкими кустами сирени. В конце мая её цветущие кисти нещадно обрывали для своих подружек окрестные парни, ошалевшие от весеннего томления и бешеных цен на цветы. Ближе к банку, между двумя короткими шарообразно остриженными липами стояла одинокая скамейка из почерневших от времени досок.
      Андрей обошел ограждение, опустился на теплую от солнца скамью, передвинулся в тень липы и бережно положил рядом розы. В скошенной траве возилась стайка воробьев. Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Запах детства, отец до конца своей жизни любил косить траву... Андрей разломил батон, нащипал, крошек и высыпал их воробьям на тропинку. Самый шустрый из них - взъерошенный и ободранный - ловко подхватил крупную корку и низко на бреющем полете понес её в кусты. Белый кусок торчал из клюва, как сигарета. За ним устремилась носатая ворона. "Не позавидуешь, - подумал Сергей, каждую минуту риск. Любая оплошность и у кого-нибудь в лапах. За малейшую ошибку одна плата - жизнь. Как в бою. Пилоты!"
      Андрей поднялся, взял розы и не спеша двинулся вдоль сквера к стоянке машин. Его желтая "шестерка", покрытая слоем пыли, виднелась у самого края. Его друг, журналист Игорь Брагин уверял, что по статистике грязные машины угоняют реже. На даче Андрей отводил душу: отправлялся к реке и намывал её до блеска. Машину он купил 6 лет назад, после увольнения из армии. Сам съездил в Тольятти, и выложил последние деньги за форсированный движок. Он перебрал всю её своими руками, знал каждый винтик, каждую деталь, он относился к ней как к живому существу. Если ехал один, мог и поговорить с ней, как когда-то со своим вертолетом. Душа летчика требовала риска, тосковала по стремительным полетам, особенно на низких высотах, над самой землей, когда мелькающие под тобой кусты, трава и тропинки физически, зримо вызывают ощущение скорости. С год он занимался автоспортом и освоил весь арсенал приемов профессионального гонщика. "Иди в каскадеры, - смеялся Игорь, - будем почти коллеги, журналист - тот же гонщик, каскадер пера". Постепенно Андрей успокоился, привык к новому своему положению, в душе словно что-то уснуло. Он охладел к гонкам, оставил спорт, и теперь словно ждал чего-то, пребывая в этом равнодушном и пустом состоянии.
      Андрей опустил стекла - проветрить, включил зажигание, мотор заурчал ровно, едва слышно. Розы лежали на сидении рядом, источая легкий аромат. Он объехал сквер и остановился у его противоположного края. Наташу лучше всего ждать здесь, решил он, отсюда виден и весь сквер, и вход в банк.Его скамью уже заняли два парня, они сидели спиной к нему, в одинаковых серых куртках, оба длинноволосые, до того похожие, что казалось, будто двоится в глазах. Они о чем-то оживленно переговаривались, перебивали друг другого, беззаботно хохотали.
      Вдоль здания пробирались редкие прохожие, обходя груды строительного мусора. Через час здесь будет не протолкнуться - народ повалит с работы. Из-за углового дома с проспекта выехал зеленый броневичок для перевозки денег, круто повернул и подкатил к стоянке. Из боковой двери один за другим выпрыгнули два парня в пестрых военных куртках, перетянутых армейскими ремнями. У каждого из кобуры торчала рукоятка пистолета. Один из них открыл заднюю дверцу, вытащил увесистую черную сумку, второй помог выйти высокой девушке в коротком сером платье. Вчера Наташа была в нем же, отметил Андрей и, включив зажигание, направил машину к самому краю сквера. Наташа, увидев знакомую желтую машину, помахала рукой. Сегодня надо перейти на "ты", подумал Андрей, а завтра, быть может, он уговорит её отправиться с ним на дачу. Он покосился на розы.
      Переговариваясь, все трое направилась к банку, Наташа - впереди, охранники, цепочкой друг за другом, - сзади. Они двинулись вдоль ограждения, потом вышли на тропу, пересекающую сквер и ведущую прямо к банку. Высокий парень с тяжелой сумкой в левой руке двигался вторым. Андрей провожал их взглядом, положив руки на руль.
      Боковым зрением он заметил, как вскочили с одинокой скамьи те двое в серых куртках. Выстрелов почти не было слышно, стреляли с глушителем. Оба охранника рухнули почти одновременно. Наташа ухватилась за сумку и волоком потянула её в сторону банка. Двое с пистолетами ринулись за ней, в этот момент один из упавших перевернулся на спину и поднял голову. В руке он сжимал пистолет. Над сквером один за другим прогрохотали четыре выстрела. "Близнецы" повалились на бегу, как подкошенные. В тот же момент Андрей сорвал с места машину. Перескочив поребрик, она понеслась по траве в сторону скамьи. Наташа стояла одна, с сумкой у ног, растерянно оглядываясь. Андрей заметил, как с тротуара из толпы застывших прохожих по направлению к ней бросился высокий человек, лица его он не рассмотрел, но в самой его стремительности было что-то угрожающее. И ещё увидел он, как от стоянки, набирая скорость, к скверу летит черный "БМВ". Андрей притормозил машину, одновременно распахивая дверь в двух шагах от Наташи, и крикнул:
      - Наташа, сюда!
      Девушка, согнувшись под тяжестью сумки, рванулась к нему. Втащив сумку, Андрей перевалил её на заднее сиденье, девушка без сил упала рядом. Рывком взяв с места, Андрей стремительно развернулся и вылетел со сквера на перекресток. Черный "БМВ" продрался сквозь кусты сирени на газон, развернулся и устремился за ним. Их отделяло метров 50, не больше. Наташа, закричала, хватая его за локоть:
      - Скорее! Андрей, скорее...
      Он заложил левый поворот перед самой лавиной машин, набегавшей от светофора, и понесся по проспекту. Поток автомобилей надежно отрезал его от преследователей. В том, что "БМВ" гнался именно за ними, сомнений не было. Он до упора вдавил педаль газа и понесся у самой осевой линии. Вот когда пригодился его движок. В зеркало он видел, что "БМВ", ещё не выехал на перекресток. В этом густом скопище автомобилей догнать его будет не так-то просто, подумал он, это вам, ребята, не шоссейные гонки. Лавируя в потоке машин, Андрей изредка бросал короткие взгляды в зеркало. Казалось, преследователи потеряли его из виду, и все-таки полной уверенности не было. Повсюду: сзади, слева, справа его окружали черные иномарки, попробуй разберись. На всякий случай Андрей решил повторить прием. На Профсоюзной он выбрался в левый ряд, и пока встречный поток не хлынул от светофора, резко бросил машину влево, круто развернулся на газоне, и понесся в противоположную сторону. Он помнил, что где-то рядом есть хороший двор со сквозным проездом. Андрей повернул в него, проскочил двор, на выезде пристроил машину вплотную к зданию и выключил мотор.
      Наташа, все это время смотревшая назад, повернулась, к нему. Преследователей не было, и она облегченно вздохнула.
      - Что все это значит? - тихо спросил Андрей.
      - Кошмар! Виталика и Юру обоих наповал, вы видели? Боже мой, Виталик только что женился... Представляете?
      - Представляешь, - поправил её Андрей.
      - Что? - не поняла Наташа.
      - Давай на "ты".
      - Давай... - рассеянно согласилась она. - У ребят джинсы залиты кровью... Кажется, по ногам попали...
      - Странно, почти в упор и - по ногам... - заметил Андрей. - Ты разглядела их?
      - Еще бы, они были, буквально в нескольких шагах... Похожие. Оба с усиками. Длинноволосые... По-моему они были в париках.
      - Почему ты так решила?
      - Один упал совсем близко, волосы как-то неестественно сбились в сторону... А может быть мне показалось... Не могу опомниться... И это среди ясного дня, - вокруг зелень, солнце. Не ночью, а днем, не в темноте, а на глазах... Кошмар.
      - Да уж... А я - то думал: вот встречу тебя, посидим где-нибудь, потом я покажу тебе свою обитель...
      Андрей снял правую руку с рычага передач и протянул ей розы.
      - Это тебе. Успокойся.
      - Спасибо, - Наташа склонилсь лицом в букет.
      - Ну, теперь здравствуй.
      - Здравствуй. Да...Извини.
      - Почему ты не побежала к банку?
      - Сумка тяжелая, и потом навстречу несся какой-то страшный тип, я не разобрала лица, помню только, оно было бешеное. Я испугалась, а потом увидела тебя... Я всего второй раз еду в банк... Так не хотела, да ещё с такой суммой... Президент уговорил... Артеков. Два миллиона долларов, представляешь? - она посмотрела на битком набитую сумку. - И, как назло, подъезд к банку перекрыт. Как ты думаешь, кто это гнался за нами на машине? Их сообщники?
      - Возможно. Ты что кассир? - спросил Андрей. - Ты не говорила...
      - Временно. Вот и не говорила.
      - А почему валюта? - он кивнул в сторону сумки.
      - Предоплата... Была большая партия товара, так мне объяснили... Вот что, я должна позвонить директору, Сорокину. Или нет, лучше президенту. Сорокин неприятный тип.
      - А президент?
      - Нормальный. Уважительный, спокойный, интеллигентный.
      - Знаешь что, - предложил Андрей, - лучше я сам позвоню. А ты посиди в машине. Успокойся. Давай телефон.
      - Вот его визитка. - Она протянула белый квадратик. - Артеков Вениамин Семенович. Скажи, где мы и пусть высылает охрану.
      Андрей вернулся через несколько минут.
      - Ни один автомат не работает во всей округе. Все поломано.
      - Мы где? - спросила Наташа.
      - Рядом с Профсоюзной.
      - Едем ко мне, это недалеко...
      - Я знаю, - улыбнулся Андрей.
      - Нет, ты подвозил меня только до стройки... Там все разрыто. А можно подъехать прямо к подъезду. Я покажу.
      Бросая короткие "направо", "налево", "снова направо", Наташа указывала ему дорогу, касаясь его плеча на поворотах. Андрей чувствовал запах каких-то невероятно тонких духов. Теперь у самого дома она оживилась, глаза её блестели, и Андрей, искоса бросая на неё вгляды, решил, что сегодня ему повезло: ему подвернулся лучший, по его мнению, способ понравиться девушке - похитить её из-под носа бандитов.
      Они объехали несколько зданий и остановились у голубого 22-этажного корпуса. Вдоль его вытянутого дугой длинного фасада шла глубокая траншея с разбросанными по обеим её сторонам, трубами, обломками асфальта, битым кирпичом. "Вся Москва перерыта", - подумал Андрей, протискиваясь к подъезду. Высадив Наташу и выгрузив сумку, он дал задний ход развернулся и поставил машину за гаражами.
      На 5-й этаж поднялись в просторном грузовом лифте. Наташа открыла дверь, в темную прихожую, включила свет и пропустила вперед Андрея с сумкой:
      - Проходи на кухню, налево и прямо по коридору.
      Андрей огляделся, поставил сумку на стул у окна. Наташа, между тем, была уже у телефона, торопливо набрала номер. Телефон не отвечал, она с досадой положила трубку и повернулась к Андрею:
      - Кофе хочешь?
      - Спасибо.
      - Спасибо - нет, или спасибо - да?
      - Да, спасибо.
      Они познакомились неделю назад все в том же сквере у банка. Он шел от стоянки машин и вдруг заметил её на скамье под невысокой липой. Она сидела, низко склонив голову, каштановые локоны спадали на плечи. Что-то в её позе и выражении лица заставило его замедлить шаги и остановиться. Она подняла голову. На него смотрели карие, почти черные глаза, в их глубине стояла тревога и беспомощность. Он опустился на скамью в метре от нее, тихо спросил:
      - Случилось что-нибудь ?
      - С чего вы взяли? - она снова коротко взглянула на него.
      - Да нет, я так просто... Думал, может, нужна помощь... - пробормотал Андрей, он сам тогда растерялся от своего неожиданного порыва. - Меня зовут Андрей... Я работаю вон там, - он кивнул в сторону своих окон, - а вы не из банка?
      - Нет, не из банка. - она смотрела внимательно и серьезно и не отводила глаз.
      - А как вас зовут?...Нет, нет, если хотите, не говорите, поспешно добавил он, чувствуя, что теряется. Разве так предлагают помощь... Не так, конечно не так надо было начинать, тон должен быть уверенным, фразы остроумными, а он мямлил, как школьник, это в его-то тридцатилетнем возрасте.
      - Наташа, - она ответила без колебаний, помедлила мгновенье, потом спросила: - А что у вас там, фирма?
      Андрей чувствовал, как постепенно тает её настороженность.
      - Научно-производственное объединение "Заря".Одно название чего стоит, правда? Вы кого-то ждете, я не мешаю? - он как ни старался, не мог избавиться от этого проклятого просительного тона. Посмотрел бы на него сейчас его язвительный друг Игорь Брагин.
      - Я должна ехать.
      - Могу вас подвезти. У меня машина рядом, на стоянке, - он сказал это просто так, наперед зная, что она скоре всего откажется.
      - И что же?
      - Да ничего, может быть, вам все-таки нужна помощь?
      - Спасибо. В наше время мало кто предлагает помощь. За мной придет машина с работы. А вот и она, - девушка поднялась и помахала рукой.
      - Ну хоть оставьте свой телефон, - краснея от банальности тона скороговоркой выпалил Андрей. Должно быть, вид у него был такой растерянный, что она смягчилась.
      - Я буду завтра здесь, в это же время, - она улыбнулась. - До свидания.
      В этом сквере они встречались ещё дважды, а последний раз он даже подвез её домой.
      ...Не было ли её смятение, которое он ощутил в ней в первый день знакомства, как-то связано с сегодняшним происшествием, внезапно подумал Андрей и от этой мысли легкое настроение вдруг исчезло. Уж слишком странным выглядело эта попытка ограбления.
      Наташа отошла от плиты и снова взялась за телефон. На этот раз она дозвонилась сразу, и Андрей встал рядом, так, чтобы слышать разговор.
      - Вениамин Семенович, это Наташа. Деньги у меня, не волнуйтесь. Что с ребятами?
      - Увезли в больницу. Двух налетчиков уложил Виталий... Наповал. Остальные, если они были, исчезли... А ты молодец, Наток... Ты откуда?
      - Из дома.
      - Ты одна?
      Андрей предостерегающе поднял руку. Он не представлял, откуда может идти угроза, но смутно ощущал её. Его интуиция - "личный радар", как он её про себя называл, в свое время ни разу не подвела его в небе Афганистана. Чутье бойца, ежедневно в течении полутора лет смотревшего в глаза смерти, подсказывало: будь осторожен.
      - Одна, - помедлив мгновенье, ответила Наташа.
      - О'кей. Через пять минут высылаю машину. Кстати, а кто это был с тобой? Что за рыцарь? Откуда он взялся?
      Андрей приложил палец к губам.
      - Случайный прохожий... Или проезжий. Я бегу, он открывает дверку... Он меня выручил, я была просто в шоке. И доставил домой.
      - Надо быть осмотрительней, он мог оказаться налетчиком. Ну, да ладно. Все обошлось, ты молодец. Приедет Серега. Ты его не знаешь, но других просто нет под рукой. Надежный хлопец. До него никого не впускай, договорились? Симпатичный такой чернявый, высокий. Если захочешь, можешь приехать с ним. А если нет, отдыхай до завтра. И куда только органы наши смотрят, бандиты грабят уже среди белого дня... - он вздохнул.
      - Ребята живы, слава Богу, - она положила трубку, повернулась к Андрею: - Иди в комнату, ладно? Посмотри пока телевизор, Мне надо привести себя в порядок. Кофе я принесу.
      Глава 2.
      Акционерное общество "Карат" представляло собой огромную и запутанную систему торговых организаций, филиалов, складов и транспортных средств. Имелась даже собственная научно-производственная лаборатория, выпускавшая, как уверяла реклама, оригинальное биотехнологическое суперсырье "биосинтекрил", которое, по слухам, использовалось на Западе для производства противоопухолевых препаратов, а на самом деле просто выливалось в безмолвный и ничему не удивляющийся Рейн.
      Внешне все выглядело пристойно: противоопухолевые препараты ценились невероятно дорого, и раз кто-то платит за биосинтекрил безумные деньги, значит он действительно нужен. От подставных зарубежных фирм-посредников, скупавших по контрактам у "Карата" якобы необходимое всем суперсырье, выручка стекалась на его же счета. Так криминальная валюта становилась легальной и первозданно чистой; теперь она спокойно, как опавшая листва, могла оседать на счетах и в сейфах.
      Небольшой, всего из 4-х комнат, скромно обставленный офис президента АО "Карат", размещался в одном из переулков, выходящих на Садовое кольцо. В просторном кабинете Артекова в этот жаркий день было прохладно: работал кондиционер.
      Высокий седовласый, с худощавым лицом и хищным носом, на котором золотились тонкие очки, Артеков обычно смотрелся как профессор, погруженный в размышления. Теперь после доклада о подробностях проишествия у банка, он был сердит и возбужден, даже стекла очков сверкали раздражением. Ладонь так и осталась протянутой к телефону, красный аппарат выглядел как продолжение руки - огромным багровым кулаком. Артеков поднялся и кругами заходил по комнате, огибая столик с креслами для посетителей. Ему всегда лучше думалось в движении - при ходьбе, в машине, в поезде или самолете. Именно так во время одной из поездок на Запад и родилась идея самоограбления. Относительно законный путь получения прибыли приводил к огромным потерям, из-за варварских налогов и отчислениий посредникам за обналичку. Потери были столь велики, что вызывали у Артекова приступы отвратительной меланхолии. Чем больше они получали прибыли, тем больше становилось потерь. Это не могло не раздражать.Подготовились быстро и потом ждали только сумму покрупнее. У банка велись дорожные работы, путь до его дверей с валютой от машины удлинился, и это облегчало задачу. Налетчики должны были ранить охрану, не трогать кассира (требовался хороший свидетель). Сопровождавшие не могли поразить налетчиков, так как имели холостые патроны - естественно не подозревая об этом.
      Сценарий был прост. После выстрелов Жора, водитель Сорокина, подгоняет "БМВ", подбирает налетчиков с мешком и уносится прочь. Дорогой, в ближайшем дворе, снимают с номеров белую самоклеющуюся пленку с фальшивыми цифрами, парочка профессионалов переодевается, Жора отстегивает им гонорар, они выходят и спокойно отправляются на вокзал. До вечера сидят в ресторане, потом - на поезд и в Питер. Деньги Жора передает Кроту, и тот привозит их на дачу Артекова...
      А потом начались роковые случайности. У охраны оказались боевые патроны. Кто должен был заменить обоймы? - Сорокин. Казалось бы, чего проще: обоймы хранятся на отдельной полке, открыл сейф, заменил и все. Какие проблемы? Кассиршу Сорокин представил как скромную овечку. Свой выбор он обосновал довольно убедительно: "Вызывает доверие. Идеальный свидетель и для ментов, и для акционеров, и для прессы". На деле она оказалась довольно решительной девицей и повела себя так, как никто не предполагал.Артеков никогда никому не доверял, тем более своему коммерческому директору. Его достоинства - рассчетливость, фантазия, деловой нюх и здоровый цинизм поразительно уживались самонадеянностью и почти младенческой тягой к удовольствиям. Приходилось мириться, так уж сложилось, что Сорокин незаметно стал его правой рукой. Теперь Артеков клял себя последними словами. Чтобы дело было сделано хорошо, надо делать его самому. Впрочем, в глубине души он считал, что абсолютно надежных людей вообще не существует, бесполезно искать. Риск оставался в любом случае, кто не рискует, тот не выигрывает, но чтобы так бездарно провалить дело...
      Время шло, и теперь он сам, Артеков, постепенно и неумолимо превращался в потерпевшего. Он снова схватил багровую трубку и позвонил Сорокину.
      - Что нового? - голос Артекова звучал предельно угрожающе, хотя они и считали друг друга чем-то вроде старых приятелей.
      - Веня, да не дергайся ты так. Нам это вредно. Все почти нормально, надо только подождать. Не суетись. Через ГАИ мы установили личность и адрес этого водилы в желтых "Жигулях". Андрей Николаевич Безуглов, какой-то третьесортный инженеришка из этой "Зари", что возле банка. Скорее всего, он случайно там оказался... Если потребуется, вечером явимся к нему домой и потрясем. А сейчас подожди ещё немного, имей терпение.
      - Третьесортный?! - вспылил Артеков. - Как же его упустил твой первосортный Жора, да ещё на "БМВ"?
      - Веня, улицы же забиты машинами... Не протолкнуться, - сконфуженно оправдывался Сорокин.
      - Для него не забиты, а для вас не протолкнуться...
      - Случайность это, повторяю. Закон совпадения случайностей и превращения их в гадость... Диалектика, мать её.
      - Что ещё по нему? - перебил его Артеков, решив, что наверняка Сорокин слегка навеселе. Уж слишком разговорчив.
      - Живет с матерью. Адресок имеется. Я вот что думаю. Наталья, кассирша, она ж не дура. Может их напугали, и они дали деру. Одумаются, позвонят. Тебе или мне. Тогда и решим... Или привезут...
      - Ты что совсем ни черта не соображаешь?! - снова вскипел Артеков. Если она их привезет, все провалилось...
      - Да понимаю я... Не дергайся, подожди, шеф. И нас не тормоши.
      Артеков положил трубку и снова задумался, и в этот момент раздался звонок Наташи. После разговора с ней к нему вернулось хладнокровие. Обстановка была предельно ясной: кассирша из свидетеля нужного превратилась теперь в свидетеля опасного. Если её оставить в живых, деньги придется возвращать в банк. Если же доводить задуманное до конца, от неё следовало срочно избавляться.
      Он резко поднялся и вышел в приемную. Дежурный, Борис Телегин, белобрысый парень с насупленным лицом, глазами кота и фигурой молотобойца, вытянулся перед ним и с самым преданным выражением на лице.Артеков кивнул головой, приглашая его войти в кабинет.
      - Боря, деньги нашлись. Сейчас звонила Дегтярева. Она сидит дома. Одна с этим мешком, понял? И ждет нас... Где Серый?
      - Дома.
      - Срочно свяжись. Отвезешь его к кассирше. Вот адрес и телефон на всякий случай. Пусть едет на своей машине. Следом за тобой. Встанешь где-нибудь поблизости. Сам не ввязывайся. Ты числишься у меня и должен быть вне подозрений. Ты понял? Девка эта все испортила. Сейчас вопрос стоит так: или она, или деньги... Иначе, зачем мы все начинали... Когда Серый выйдет, пусть пройдет рядом с твоей машиной и бросит тебе мешок. Деньги заберешь, где-нибудь по пути отстегнешь ему 5 тысяч, и пусть исчезнет. Доставишь мешок ко мне на дачу. Язык за зубами. С ним поосторожней, ни слова. И вот что, следи за подъездом. Чтобы он не исчез с деньгами. Два миллиона - не шутка, этот гонорар Серый и за двадцать лет безупречной киллерской службы не заработает, понял?
      - Он не такой, шеф, я его давно знаю, - прогудел Телегин.
      - Знаешь что, дорогой мой Телега... Не учи ученого. Посмотрим, теперь, как эта скотина Сорокин будет корчиться. Хрен он у меня получит. Простого дела доверить нельзя, за что ему платить? А на тебя я полагаюсь, дорогой. Давай в темпе. Пока девка не выкинула ещё какой-нибудь номер...
      - Какой номер, шеф?
      - Какой, какой! Подождет, подождет, да и сдаст мешок в милицию... Как только деньги окажутся у тебя, звони. Или, если что-то непредвиденное. Все понял?
      Телегин кивнул.
      - Действуй быстро. Пока она там одна, а если к ней заявится подруга, или какой-нибудь ухажер, что тогда? Еще один свидетель? Имей в виду, если что-то случится, я не прощу. Хватит с меня Сорокина. Ты меня знаешь. Второго прокола быть не должно.
      Зазвонил телефон и Артеков поспешно поднял трубку.
      - Кто? Какая редакция? "Московские новости"? А, понимаю. Тогда слушайте...
      Телегин поднялся и, увидев нетерпеливый жест Артекова, быстрым шагом направился к выходу.
      Серый ждал в условленном месте. Они встали рядом у витрины магазина, делая вид, что разглядывают товары.
      - Рассказывай, - коротко бросил Серый.
      - У нас мало времени, - начал Телегин. - Поедешь за мной. Здесь недалеко. Я заеду во двор, а ты встанешь на улице. Дом я тебе покажу. Он один там такой - 22-х этажный. Первый подъезд, 5-й этаж, квартира 21. Очко, понял? Поднимайся по лестнице, чтобы не мелькать в лифте.
      - Не учи, Телега. И покороче. Мне некогда, - прервал его Серый. Он привык действовать, а не разговаривать.
      Телегин повернул к нему голову: черные, близко поставленные глаза Серого были холодны и беспощадны. Он поспешно отвел взгляд:
      - Я буду ждать тебя в машине. Пройдешь мимо, бросишь сумку, и разъезжаемся. Встречаемся здесь же. Я отдам гонорар.
      - Сколько ехать? - бросил Серый.
      - Отсюда минут двадцать.
      - Значит, встречаемся часа через полтора. А если она не одна?
      - Одна. Шеф ей никого велел ей впускать, кроме тебя. Скажешь - от Вениамина Семеновича.
      - А если...
      - Днем её подвез домой какой-то инженеришка. Если вернется, уберешь и его.
      - А бабки?
      - Получишь вдвое. Соответственно.
      - Втрое, - жестко отрезал Серый.
      - Окей, - согласился Телегин.
      Серый нацепил темные очки и зашагал к перекрестку. Почему его прозвали Серым, подумал Телегин, он же черный, как черт.
      Глава 3
      Андрей включил телевизор и опустился в кресло. За окном над крышами синело ясное небо. Он огляделся: стандартная мебель времен застоя - диван, кровать, журнальный столик, два полужестких кресла, книжный шкаф, на полу видавший виды небольшой ковер с восточным орнаментом, на стенах - несколько картин - репродукций в золотистых рамках, несколько крупных фотографий. Атрибуты незнакомой ему жизни, экспонаты чужой неизвестной цивилизации.
      Теперь дневное происшествие казалось ему не более, чем романтическим приключением, которое имело только те последствия, что сблизило их, стало частью их нового - теперь уже совместного - пути, и когда-нибудь превратится в общее воспоминание.
      Диктор "Московских новостей" жизнерадостным бодрым голосом сообщал уголовную хронику: "Двое убитых и столько же тяжело раненых - таков результат одного из самых крупных ограблений в Москве. Сегодня был совершен вооруженный налет на сотрудников АО "Карат" в тот момент, когда они переносили деньги в банк. Похищено два миллиона долларов. Как сообщил нам только что по телефону президент "Карата" господин Артеков, видимо была утечка информации. Действовали по наводке. Возможно, одним из соучастников налета была женщина - кассир "Карата", которая исчезла с места происшествия и сейчас разыскивается. Свидетелей проишествия просят позвонить по телефону 925-17-03. А теперь - реклама..." Андрей извлек из кармана визитную карточку Артекова и записал на обороте телефон. Оказывается, ничего ещё не кончилось, и все - только начинается, с тревогой подумал Андрей.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12