2

Мораган не произнес вслух то, о чем подумал: что от этой весьма привлекательной девушки со старомодным именем и странной речью у него по спине холодные мурашки бегают. И что Руне выглядит так, будто составлен из обрубков дерева и клочьев соломы. Но как же сверкают его глаза под непослушной челкой!

Откуда они появились прямо посреди леса?

Ян Мораган даже подумал грешным делом, не умер ли он, может, все то странное, что он пережил рядом с этим семейством, на самом деле предсмертный кошмар?

Они снова были у машины. Она стояла там же, где и раньше, но противники явно не удостоили ее вниманием: одно колесо спустило. Тува боялась приближаться к машине. Там могли быть новые бомбы. Но Руне только успокаивающе кивнул ей и пошел к машине один. Он тщательно осмотрел ее и объявил, что все в порядке.

Оказалось, что вот тут-то Ян Мораган может быть полезен. Тува не имела ни малейшего понятия о том, как ремонтировать машину.

— Наверное, должно быть запасное колесо, — сказал Мораган.

Да, она тоже так считала. Колесо достали. Сам Мораган помогать не мог, но под его руководством они быстро принялись менять колесо.

Наконец все было готово.

Тува медлила.

— Мораган, ведь мы же должны отвезти тебя назад в больницу, в Лиллехаммер…

Он грустно улыбнулся:

— Зачем? Что мне делать в больнице? Лежать и медленно умирать? Я еду на север, и если вы в состоянии выдержать мою компанию, то я хотел бы продолжить путь вместе с вами.

Они так просияли, все трое, что на сердце у него потеплело.

— Как жаль, что я не встретился с вами раньше, — пробормотал он растроганно. — Когда у меня было еще несколько лет в запасе.

Тува не знала, что ей на это ответить, поэтому лишь произнесла грубовато:

— Давай, лезь в машину!

Халькатла вдруг предостерегающе положила ладонь на ее руку. Другие посмотрели туда же, куда смотрела светловолосая ведьма.

— Ох, — спокойно сказал Мораган. — Еще проблемы. Что это там?

Дорогу преграждало что-то совершенно невероятное. Пока они стояли и смотрели, дорога вдруг покрылась трещинами — так, что куски асфальта с треском посыпались во все стороны. Трещина разверзлась, и из-под земли стала медленно расти гора. Она становилась все выше и выше, и они уже не могли видеть того, что было за ней.

— Это просто обман зрения, — дрожащим голосом попыталась успокоить всех Тува.

— Нет, не думаю, — ответил Руне. — Смотрите, это вообще не гора!

Теперь они видели, что вершина горы была не из камня. Казалось, два огромных локтя прикрывают голову. Медленно, медленно все это поднималось над землей.

— Но что же это такое? — прошептала Тува. Никто из них не мог ни бежать, ни двигаться. Словно бы ноги прочно приклеились к асфальту.

— Вероятно, это те чудовища, которые подвластны Тенгелю Злому, — ответил Руне. — Всех я не знаю. Но вы должны помнить, что ни одно из существ, населяющих параллельный мир, не видимый людьми, не является случайным. Все духи, все демоны или чудовища имеют свое особое значение. Что вот это, я не знаю. Пошли, мы должны развернуть машину.

— Нет, постой, — прошептала Халькатла. — Неужели ты не узнаешь его, Руне?

«Горная вершина» развернулась, то есть убрала локти, и их взорам предстала голая сероватого оттенка голова. Показалось лицо с правильными чертами, глазами, похожими на черные бездонные колодцы, в которых плясало маленькое зеленое пламя. Издевательский, презрительный смех…

— Шама, — прошептал Руне. — Да уж, его забыть трудно. Ладно, поехали!

Шама, Дух Камня. Повелитель угасающей надежды, внезапной смерти. На вид не опасный, с вечной иронией в уголках глаз. Но опаснее кобры!

Грубая, но точеная рука потянулась к ним, пытаясь схватить. Тува закричала. Было совершенно ясно, что спастись им не удастся. Она была рада, что во второй половине дня движение здесь было не особенно оживленным. Только бы здесь сейчас появилась другая машина… Ей не хотелось, чтобы пострадали невинные люди.

Они, все четверо, забрались в машину, и Тува постаралась развернуть ее. Тень огромной руки с длинными когтями упала на них.

А рядом с дорогой стояло другое устрашающее, но человеческое создание.

— Господи, — прошептал Мораган. — Это еще что такое?

Руне и Халькатла по крайней мере в безопасности. Но Тува и Мораган живые люди.

Они снова услышали чудесный грохот демонов урагана Тифона.

— Спасибо! О, спасибо! — простонала Тува. Она вдруг заметила, что обливается холодным потом от страха.

А Руне вскричал:

— Посмотри наверх, Тифон! Посмотри!

Демоны урагана вздыбили землю вокруг Шамы так, что он был полностью ослеплен. Вокруг него грохотал ураган, распространялась невыносимая жара, земля смешалась с болотной водой, и все поняли, что сейчас Тифону помогали четверо Духов Таран-Гая: Земли, Огня, Воздуха и Воды.

Четверо в машине съежились, чтобы укрыться от удушающих порывов ветра, Мораган пытался закрыть окно со своей стороны, но оно никак не хотело закрываться. В щель влетали земля и мелкие камни. Стоял какой-то дьявольский гул, воздух был полон смертоносных частичек земли и кусков асфальта с дороги. Один из них стукнулся в лобовое стекло машины, и они в страхе попадали вниз. Но что удивительно — стекло выдержало.

С Шамы было довольно. Он отступил перед превосходящей силой. Яростно жестикулируя, грозя демонам урагана и четырем духам — которых люди, конечно же, не видели, но о которых догадывались, — он с воем скрылся под землей. Дорога снова сомкнулась над ним, как будто там и не было никогда трещины.

Но ужасное человеческое существо, там, у обочины дороги, которое они не могли ни узнать, ни схватить, оно лишь вызывало у них непреодолимое отвращение, осталось.

Руне закашлялся и стал отплевываться, во рту у него была земля.

— Поезжай, — просипел он. — Ты должна ехать так, будто за тобой по пятам гонится вся мерзость этого мира. Потому что это — ближайший подручный Тенгеля Злого, почти такой же опасный, как и он сам.

— Номер Один? — пробормотала Тува, она уже завела машину.

— Да. Ну, ну, сейчас держитесь! Я вас предупреждал!

Они увидели, как ужасное существо протягивает руки к урагану. В глазах его была ненависть и торжество.

Демоны урагана закричали. Они выли от страха, Тува никогда не слышала звуков ужаснее, демоны кричали изо всех сил. Ей пришлось затормозить и закрыть уши руками, чтобы не разорвались барабанные перепонки. Мораган сделал то же самое.

И в этом шуме они расслышали голос Тифона:

— Помогите нам! Помогите! Великая Бездна!

Руне прокричал в ответ:

— Мы все сделаем!

Но что могли они сделать? Ураганные крики стихли под землей и растворились в последнем протяжном и жалобном вое.

— Заводи машину снова, — приказал Руне. — Быстрее! Не поворачивай! Езжай на север!

Тува торопилась. Машина сделала мощный рывок вперед, запрыгала по дороге, как пугливая лягушка, пока не вошла в ритм.

Халькатла обернулась:

— Он исчез, — удивленно произнесла она. — Что с ним сталось?

— Они считают, что с нами торопиться не стоит, — неуверенно сказал Руне. — Значит, мы все равно у них в западне.

Но и он выглядел удивленным.

Халькатла продолжала бдительно смотреть назад.

— Тут какая-то малюсенькая машинка…

Тува глянула в боковое зеркальце:

— Мотоцикл! Господи, да это же Марко! Ой, как же я рада!

— И ты не одна, — произнес Руне, широко улыбаясь.

— О, какое блаженство, — вздохнула Халькатла. — Мой герой!

— Кто такой Марко? — спросил Мораган, пока Тува останавливалась.

— Он не взаправду, — объяснила Тува, глаза ее сияли. — Интересно, не он ли…

Руне ответил задумчиво:

— Возможно, не он сам. Но те, кто защищают его.

Мотоцикл затормозил рядом с ними. Мораган смотрел во все глаза. «Он не взаправду». Пожалуй, самое лучшее объяснение этому невероятно красивому мужчине. Несмотря на множество ссадин на лице, красив он был, как бог.

Все вылезли из машины. Марко снова с ними, и они теперь способны на многое! Тува, запинаясь, но все равно достаточно бойко, рассказала о том, что только что произошло. Марко с серьезным видом кивнул.

— Да, о Номере Один позаботились мои друзья. Он гораздо опаснее, чем мы предполагали…

— Но ведь он же сейчас уничтожен!

— Нет, отнюдь! Это невозможно. Вы же сами видели: демоны урагана его и с места сдвинуть не могли.

— Что же с ним стало?

— Он отступил. Мои друзья не могли предстать перед ним в своем истинном виде, они не посмели. Но все двадцать — это оказалось для него слишком много. Лучше удрать, чем потерпеть поражение. Но демоны урагана, какая трагедия! Они ведь там помогли нам!

— Да. А кстати, с тобой-то что случилось? — спросила Халькатла.

— Летучие мыши. Огромные, как совы. Я даже не смог защититься от них сам. Да уж, нелегкий выдался денек для наших друзей, — сухо закончил он.

Они договорились, что Марко поедет за ними на мотоцикле, который он забрал у аэродрома вместе с бутылкой Эллен.

Марко с ними, и им сразу же стало легче.

Похоже было, что вмешательство черных ангелов обескуражило Номер Один, потому что их надолго оставили в покое. Но им было нелегко забыть тех, кого они потеряли — Эллен и демонов урагана.

— Подумайте, а что, если они схватят и черных ангелов? — со страхом в голосе проговорила Тува, пока они сидели в машине и доедали остатки взятой с собой еды. Наступил вечер, стоило подумать о ночлеге. Где можно было переночевать? Пока они ставили машину на стоянке у дороги, с дороги их видно не было.

— Черных ангелов они схватить не могут, — ответил Марко. — Во всяком случае, не смогут расправиться с ними так, как с демонами урагана. Но сейчас мне придется вас огорчить…

— Ты нас покидаешь? — быстро спросили девушки.

— Да нет. Но один из черных ангелов сообщил мне…

— Я знаю, — тихо сказал Руне. — Только говорить не хотел.

— Что? — нетерпеливо спросила Тува. — Ну-ка, выкладывайте, что вам известно!

Марко сказал очень осторожно.

— Тенгель Злой прошелся по всем домам.

— Что? — заплакала Тува. — Кто? Что он сделал?

Марко тяжело вздохнул:

— Я был очень удручен, когда получил эти известия. Не знаю, стоит ли мне говорить вам об этом. Но черные ангелы считают, что вы должны знать, что происходит.

— Еще бы! — фыркнула Тува, она очень сильно стиснула его руку, сама не замечая этого. — Если что-то случилось с мамой или папой, я убью Тенгеля Злого!

Он не стал напоминать ей, что именно это они и пытаются сделать все время, но их прародитель, к несчастью, бессмертен.

— Нет, твои родители живы, Тува. Вероятно, он считал, что это может сломить тебя, стать наказанием за то, что мы сейчас делаем. Да, потому что это выглядит как месть с его стороны, это же совершенно очевидно.

— Да, спасибо, он сказал мне об этом еще когда я его встретила, путешествуя во времени. Прежде всего он отыграется на своих собственных потомках-предателях. Но что же он сделал?

— К сожалению, в Линде-аллее погибла самая лучшая из нас — Бенедикта.

— Прабабушка? — фальцетом закричала Тува. — Нет, это невозможно!

Она заплакала.

Марко объяснил ей, что Бенедикта сейчас у своих предков вместе со всеми духами Людей Льда. Тогда Тува немного успокоилась. Потом он рассказал о Ханне, о Кристель, и Абеле Гарде.

— Отец Натаниеля, — прошептала Тува. — И маленькая Кристель. Она была совсем еще дитя!

— Ну, на самом деле ей было восемнадцать лет, и, по правде говоря, она сама виновата.

— Да, понятно, но все равно! Дьявол! Я ему покажу!

Она плакала и шмыгала носом, изрыгая всевозможные проклятия в адрес Тенгеля Злого. Она припала к Морагану, сидевшему рядом, и он, утешая, обхватил ее за плечи. Она плакала, и его куртка стала мокрой от слез. Остальные не мешали ей выплакаться; трагедия не затронула их так же близко, как ее.

— Тенгель Злой по-прежнему не знает, кто я, — сказал Марко. — Надеюсь, вы не проговоритесь?

Все поспешили уверить его в этом. Наконец Тува успокоилась настолько, что могла говорить.

— Марко… И вы все… Это ни к чему не приведет. Разве вы не видите, что мы как об стенку головой бьемся? Что бы мы ни делали, он все равно оказывается сильнее.

— В силу того, что он — само зло, — ответил Марко. — Но с нами еще не все кончено. Он никогда не сможет влиять на то, что происходит в мире, все его силы будут брошены на борьбу с нами. И вы же знаете: он не сможет сделать ничего серьезного, прежде чем снова не напьется воды зла.

— Что же нам делать? — тихо спросила Халькатла.

Марко тепло посмотрел на двух обычных людей.

— Прежде всего, Тува и Мораган должны поспать. Наверняка они смертельно устали. А рано утром попробуем осуществить один план. Но сначала мне надо основательно продумать все детали.

— Мы сделаем все так, как ты скажешь, Марко, — сказал Руне.

Они остановились к югу от Думбос, потому что не отважились подниматься на гору в такой поздний час. Их по-прежнему заботила мысль о ночлеге. Если ночевать в отеле или где-то в доме, их враги смогут поджечь постройку. Пострадают невинные люди. Но снаружи они были катастрофически не защищены.

Наконец они решили остаться в машине. Там, где они припарковались, было ничуть не хуже и не лучше, чем в других местах. Как бы то ни было, они полагали, что машина в какой-то степени их защищает.

Решили спать по очереди. Двое из них, честно говоря, вообще не нуждались в сне, но все сделали вид, что не замечают этого. Все должно быть поровну.

В машине было тесно. Руне и Халькатла вышли. Им выпало сторожить первыми. У них не было проблем — такие человеческие слабости, как голод или усталость, были им неведомы. Но и другие не смогли заснуть сразу.

Ян Мораган долго лежал без сна. По правде говоря, ему было только приятно подумать о чем-то другом, а не только о своем состоянии. Строго говоря, именно поэтому он предпочел принять участие в этом опасном путешествии, а не ехать спокойно на поезде.

Он ничего не понимал. Ничего из того, что происходило вокруг него. Мораган был вполне трезвый работяга без обычной для ирландцев склонности к суевериям. Но теперь даже он призадумался. Поскольку он совершенно не хотел считать то, что происходит, сном, ему надо было определить свое отношение к происходящему.

Что же он на самом деле видел?

Он понял одно: все, пережитое им, было связано с первым испытанным им потрясением, когда он увидел порождение преисподней в том сенном сарае. Тенгель Злой, так они называли этот кошмар. И этот род, Люди Льда, были явно единственными, кто знал это чудовище. Оно их ненавидело, это Мораган понял.

Ну, а все, что он видел по дороге? Руне? Господи, кто же или что же это было? Он человек или… И что это значит «или»?

А Халькатла? Выглядела она вполне нормально, но с ней явно что-то было не так. Язык. Одежда. Странный, дьявольский блеск в глазах… Его передернуло.

Не говоря уже о Марко. Он-то кем был? Если бы это не было столь невероятным, то Мораган сказал бы, что здесь не обошлось без ангелов. Но ангелы были светлые и нежные, так считалось, по крайней мере. Марко был черен, как ночь. Ничто не совпадало.

Эллен… Как жаль, какой ужас, что с ней случилось такое! Эллен была потрясающая, нет, она не могла бы никем стать для Морагана, конечно, потому что она уже не была свободна, да и он умирал, но она была из тех женщин, о которых можно мечтать. Впрочем, она-то была еще относительно обыкновенная.

Но не Натаниель.

Ян Мораган не мог бы назвать ничего определенно особенного. Но интуитивно он чувствовал, что в этом парне было что-то невероятное, не обычное для живого существа. Ну, и еще Тува.

Мораган непроизвольно вздохнул. Просто нельзя, чтобы люди появлялись на свет настолько безнадежно уродливыми. Она выглядела, как маленькая, слишком молодая ведьма, как женщина тролля. То есть полный кошмар. Агрессивная и нагловатая, но Мораган понимал ее. Конечно же, это самооборона! Нападение — лучшая защита…

И все эти создания были его союзниками! То, что он видел на противоположной стороне, было значительно хуже.

Неужели он правда их видел? Чудовище в сенном сарае? Монстра, выраставшего из асфальта на дороге? Ему постепенно начинало казаться, что это были галлюцинации. Кошмары в последней фазе его жизни.

Тува калачиком свернулась в углу на заднем сиденье. Чувствовала она себя довольно скверно. Добрая старая Бенедикта мертва? Она не хотела верить в это. Бенедикта как будто была всегда. Она была создана вместе с миром, так казалось Туве. Остальные, ставшие жертвами Тенгеля Злого — Ханне, Кристель и Абель Гард, — не были так близки ей, хотя она горевала и по ним тоже. Но то, что случилось с Эллен, просто ужасно! Бедные родители! И бедный Натаниель! Она знала, что Натаниель и Габриэл оказались в больнице, и что жизнь их вне опасности. Об этом сказали ей Халькатла и Руне.

Мысли Тувы отклонились в сторону. Она подумала о трех мужчинах, находившихся в непосредственной близости от нее. Руне, Марко и Мораган. Все они казались очень одинокими, причем, каждый по-своему.

Мораган умирал, он был далеко от своей родины. А путь к смерти каждый проделывает в одиночку, и туда никого нельзя взять себе в спутники.

Руне тоже был одинок в этом мире. Он был сам по себе. Потому что другие корни были небольшими растениями, которые, конечно же, могли обладать магическими свойствами, но не имели ничего из его силы и человеческих качеств. Но ведь он тоже не был человеком.

Марко здесь, на земле, тоже был чужаком. У кого мог бы он здесь чувствовать себя, как дома?

О, Тува очень хотела бы что-то значить для них, стать для них кем-то. Заботиться о них. Она должна что-то для них сделать!

Но никому из них она была не нужна…

Никто не знал, о чем думал Марко. Лицо его было непроницаемо. Но он не спал, его глаза блестели в полумраке. Он не двигался, взгляд был устремлен в далекое, неведомое.

Тува открыла дверцу машины.

— Куда ты? — тихо спросил Марко.

— Пойду пройдусь. Никак не могу заснуть. Думаю поболтать с Халькатлой. Или с Руне, или с ними обоими.

— Только далеко не уходи! Ведь я же твой защитник и отвечаю за тебя.

— Никакие сомнительные типы меня не учуют. Но спасибо за заботу!

В деревцах вокруг стоянки шумел ветер. Наступило самое темное время ночи, но разглядеть можно было все, хотя какие-то детали и ускользали.

Халькатла подошла к ней сзади.

— Привет, моя душа-близнец, решила выйти поразмяться?

— Да, — хмыкнула Тува немного смущенно. — А Руне где?

— О, я только что с ним рассталась. Так, пошел куда-то — немного взволнован из-за моих маленьких намеков. Я хотела выяснить, устроен ли он так же, как другие мужчины, или нет, но он меня и близко к себе не подпустил. Не думаю, что он такой же, как и все мужики.

— Ну, ты даешь, Халькатла! Ты меня опередила! Мне как раз пришла в голову эта мысль, но я даже сама себе боялась ее сформулировать.

Халькатла испытующе и весело взглянула не нее. Господи, до чего же хорошо они понимали друг друга, эти две девчонки!

— Ты хотела бы что-то значить для мужчины, и выбираешь того, у кого меньше всего шансов у других, потому что он, возможно, будет тебе благодарен. Я, например, хотела бы получить то, чего мне никогда не довелось испытать в моей настоящей жизни.

— Но с Руне?

— Со всеми, — радостно призналась Халькатла. — Я буду устраивать оргии и соблазнять мужиков тысячами!

— Но ты не можешь! Ведь ты же…

— Ты и не подозреваешь, на что я способна.

Тува со страхом подумала о Марко, ведь он же «принадлежал» ей. Оставалось утешать себя тем, что вероятнее всего ни у Халькатлы, ни у нее самой не было абсолютно никаких шансов понравиться этому человеку.

— Мне так и не пришлось никогда этого испытать, — вздохнула Халькатла.

— Чего? — спросила Тува с отсутствующим видом и вопреки своим убеждениям.

— Почувствовать в себе мужчину. А тебе?

— Нет, — вынуждена была сконфуженно признаться Тува. — Да и не выйдет ничего из этого. К тому же мне нужен только один.

— Марко? Ты что, думаешь, у меня глаз нет? Забудь о нем!

— Если бы я только была красива!

— Чепуха! Какое отношение имеет к этому внешность?

— Огромное! Но понять это может только тот, кто испытывал одно сокрушительное поражение у мальчишек за другим. И если ты скажешь, «это не главное», я тебя стукну! Ни один парень не оставался моим другом настолько долго, чтобы успеть раскрыть мой богатый внутренний мир. Ни разу. Никто кроме Натаниеля, но у него есть Эллен. Да мне, кстати, Натаниель и не был никогда нужен! Между нами искра не пробегает.

Халькатла с интересом слушала то, что она говорила. Она впитывала в себя, как губка, все, что касалось этой волнующей темы: эротики. И на ее симпатичной ведьминской физиономии появилось довольно-таки решительное выражение.

Тува почти испугалась.

— Халькатла, я сейчас должна тебя предостеречь. Ты помнишь, что о тебе сказано? Что Тенгель Злой совершенно очевидно будет особенно заинтересован в том, чтобы победить тебя, потому что ты перебежчица. Ты была одной из тех, кого он приберегал для заключительной битвы. Ты ждала целых шесть сотен лет. И не успело все начаться, как ты передумала.

— Благодаря тебе, верно. Кстати, не думаю, что он и тебя особенно жалует.

— Еще чего не хватало! Нам, наверное, надо быть поосторожнее.

Они украдкой огляделись. Но ночь казалась вполне мирной.

— Ох, если бы я только могла навсегда остаться в этой жизни, — прошептала Халькатла.

Из машины, стоявшей чуть поодаль, вышел Марко. Он приблизился к ним. Халькатла немного трусливо посмотрела на него и сказала быстро и сбивчиво:

— Ну, ты сейчас снова будешь охранять Туву, так, может, я больше не нужна?

И в каждом слове было ясно, до чего же она напугана.

Но Марко спокойно сказал:

— Ты помнишь, что насчет тебя решили? Однажды на нашем пути в долину Людей Льда тебе будет устроено испытание. Мы должны знать, можем ли тебе доверять. Теперь испытание позади. Но ты знаешь, нам приятно твое общество. Так что, если хочешь, можешь продолжить это опасное путешествие вместе с нами.

Халькатла взвизгнула с облечением и радостью и чуть не кинулась Марко на шею. Но так не годится, даже она понимала это. Тува тоже была рада. И девчонки могли обниматься, сколько угодно.

— Марко, мне очень надо поговорить с тобою наедине, — чуть дыша, сказала Тува.

— Ну-ну, — заметила Халькатла. — Только не пытайся его сейчас соблазнить.

Марко сказал спокойно:

— Иди-ка в машину и посиди с Мораганом, Халькатла, он нуждается в постоянном присмотре.

Тува не могла удержаться от реплики в отместку:

— Уж его-то не искушай!

— Неужели вы, девчонки, не можете говорить ни о чем другом? — вздохнул Марко.

— Можем, — тут же ответила Тува. — Я могу поговорить о том, что мы затеяли смертельно опасное предприятие, в котором у нас нет ни малейших шансов на успех, что многие наши родственники и соратники уже погибли, хотя прошли всего лишь сутки, что…

— Спасибо, сдаюсь, — улыбнулся Марко, а Халькатла весело помахала им рукой, прежде чем нырнуть в автомобиль.

Марко и Тува уселись на старые скамейки на стоянке. Он облокотился на грубо сколоченный стол.

— Где Руне?

— Наверняка Халькатла его до смерти перепугала, она была слишком бесцеремонна.

Марко подавил вздох и спросил:

— Ты хотела поговорить со мной?

Тува постаралась не обращать внимания на то роковое воздействие, которое оказывало не нее одно его присутствие, и непринужденно сказала:

— Я собиралась поговорить с тобой о Морагане…

В голосе ее послышались просительные нотки:

— Марко… Ведь ты исцелил Марит в Свельтене, а она была смертельно больна. Ты дал Руне человеческую жизнь…

— Последнее — это не я, — быстро произнес он. — Это были специально избранные черные ангелы.

— Ну ладно, но Марит в Свельтене? Не мог бы ты помочь и Морагану?

— Ты этого хочешь? — спросил он, пристально глядя на нее.

— Ну конечно! Он не заслуживает того, чтобы умереть таким молодым.

— Верно, он кажется симпатичным. Но не думаю, что я смогу, Тува. Ты же знаешь, сейчас я больше человек, нежели черный ангел.

— Но неужели ты не можешь даже попытаться?

— И дать ему надежду, которую я не смогу оправдать? Кроме того, этот процесс очень непрост, даже для меня.

— Для тебя особенно, мне кажется, — сказала она.

— Да, а к тому же, когда я не в полной силе… Но, возможно, мы можем попытаться потом. Когда я снова стану самим собой.

— Если это потом будет, конечно. К тому же Мораган не может ждать так долго, ты же знаешь!

— Да, знаю. Но именно сейчас я не могу позволить дать вовлечь себя в такой эксперимент. В настоящий момент не в моих силах повернуть вспять процесс умирания, который зашел так далеко. Но, Тува, ты не должна сомневаться в том, что мы справимся с нашей трудной миссией! Если теряешь мужество, это значит, что ты уже наполовину побежден.

— Нет, я, черт побери, на все сто процентов полна решимости прикончить этого проклятого дьявола…

— Неужели ты всегда должна так ужасно браниться, Тува?

— Да какого черта, это поддерживает мой дух. Ну ладно, не буду, обещаю… постараюсь.

Мгновение они молчали. Слушали ночные звуки вокруг. Чирикание и приглушенные крики птиц, весенние водопады, бегущие с гор, шум машины где-то вдалеке…

Тува смотрела в полутьме на удивительное лицо Марко. Она видела только очертания лица, профиль. Но все это было так невероятно красиво, то, что она могла различить, что ей стало почти больно.

— Сделай меня красивой, Марко, — жалко попросила она.

Он сидел погруженный в свои мысли, но тут же удивленно повернулся к ней.

— Ради всего святого, зачем тебе это? Мы хотим видеть тебя такой, какая ты есть.

— Это самый эгоистический ответ из тех, какие я когда-либо получала в жизни! Почему это вам так хочется, а? Потому что вам тогда будет легче со мной обращаться? Жалкая и благодарная Тува, которая тает от малейших знаков внимания? Ну конечно, это удобно.

Мягкая улыбка преобразила его лицо.

— Я никогда не считал тебя жалкой и благодарной, Тува.

— Мне следует рассматривать это как комплимент, или же я должна обидеться? — спросила она угрюмо и взглянула на него исподлобья. — У меня в жизни есть только одна мечта, Марко: выглядеть привлекательно.

— Дорогая, неужели ты еще не поняла, что быть красивой и быть привлекательной — не одно и то же? Габриэл многое понял из этого, хотя он еще так мал. А ты цепляешься за какой-то смехотворный идеал красоты, причем, даже если бы ты его достигла, тебе все равно было бы неуютно!

— Но подумай, сколько времени ты выигрываешь, если выглядишь симпатично! Ты не знаешь, каково бывает, когда ты стоишь вместе с другими девчонками и хочешь куда-то войти, а обращают внимание только на хорошеньких и тут же впускают их с какими-то дурацкими заигрываниями, а ты остаешься самой последней и видишь, как улыбающиеся лица вахтеров на глазах становятся кислыми и тебя почти впихивают внутрь. Чтобы от тебя отделаться!

— Значит, тебе нужны дурацкие заигрывания каких-то тупых посторонних?

Она удрученно вздохнула:

— Марко, слушай, прекрати меня поучать! Я твой урок наизусть знаю: когда меня узнают поближе, меня полюбят за меня саму, а не за то, как я выгляжу. Я по горло сыта подобной болтовней, и это не прибавляет мне уверенности, наоборот, я становлюсь все более и более агрессивной…

— Не кричи, — предупредил он, закрыв ей рот рукой. — Разбудишь своих друзей и привлечешь к себе внимание еще кого-нибудь.

— Да плевать я на это хотела, — прошипела она сквозь его пальцы. Потом успокоилась, и он отпустил ее.

— Дорогая Тува, даже если бы я хотел помочь тебе изменить внешность, не думаю, что я смог бы. Понимаешь, я же не Бог.

Она посмотрела на него так, как будто считала его именно Богом. А потом сказала непринужденно и безразлично:

— Ладно, пойду сменю Халькатлу, она, наверное, бедному Морагану уже совсем голову заморочила. Марко, она просто опасна! Что будет, если она и вправду попытается затащить кого-то в постель?