Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Ищите 'Волка' !

ModernLib.Net / История / Сапожников Леонид / Ищите 'Волка' ! - Чтение (стр. 1)
Автор: Сапожников Леонид
Жанр: История

 

 


Сапожников Леонид & Степанидин Георгий
Ищите 'Волка' !

      ЛЕОНИД САПОЖНИКОВ, ГЕОРГИЙ СТЕПАНИДИН
      ИЩИТЕ "ВОЛКА"!
      Приключенческая повесть
      Журнальный вариант.
      Их первая повесть "Цепь" была напечатана в №№ 8-9 за 1978 год. Лауреаты премии "Зеленого листка".
      1
      Была ночь - и нет ночи. В некоторых окнах уже горит свет. Встают те, кому рано на работу; другим - счастливчикам - еще понежиться можно. Я же и не ложился.
      Дел по горло, замещаю начальника отдела. А вчера день вообще выдался сумасшедший. Утром получил письмо от Шигарева - да так и таскаю конверт в кармане нераспечатанным. Домой заявился в час ночи; ну, думаю, наконец-то прочитаю спокойно. Ан нет - телефонный звонок: "Вениамин Александрович? Лейтенант Васютин беспокоит! В гостинице "Заря" выстрелом из пистолета тяжело ранен командированный Сурин. Следователь прокуратуры Горюнов и врачи уже в гостинице. Вы приедете?"
      Конечно, приеду. Куда я денусь...
      Так. Что же произошло ночью в "Заре"? Около половины первого горничная второго этажа Степанова случайно заметила, что дверь в двадцать восьмой номер не закрыта и там горит свет. Она решила прикрыть дверь, но услышала слабый стон, доносившийся из комнаты. Горничная вошла туда и увидела, что жилец сидит, обмякший, на стуле и голову на угол стола уронил. И весь в крови. Степанова, естественно, - в голос.
      О попытке самоубийства и речи быть не может: в комнате не обнаружено огнестрельного оружия. Раненого увезли в первую городскую больницу. На операцию.
      Итак, пострадавший - Дмитрий Петрович Сурин. Тысяча девятьсот двадцать четвертого года рождения. Проживает в Краснодальске, втором по численности и значению городе области, где работает на комбинате искусственного волокна, в отделе снабжения и сбыта. Приехал в областной центр, Волжанск, в командировку утром тринадцатого августа. Администратор Новикова рассказала, что при оформлении документов у них с Суриным вышел небольшой конфликт. Тот просил одноместный номер с телефоном. Однако все такие номера были заняты, и потому она могла ему предложить лишь тридцатый - одноместный, но без телефона. Сурин требовал, стал горячиться. Вдруг подошел другой командированный, Храмов, проживавший в двадцать восьмом номере. Как раз одноместном и с телефоном. Ему необходимо было уехать на следующее утро, то есть четырнадцатого, раньше срока, и он хотел расплатиться. Сурин, как только услышал об этом, стал просить Храмова уступить ему свой номер. Немедленно уступить. Не дожидаясь завтрашнего дня. Храмов поначалу никак не мог разобраться, чего от него хочет Сурин. А когда понял, пожал плечами и согласился...
      Горничная Степанова показала, что Сурин весь вечер из гостиницы никуда не отлучался. Но к нему приходил гость. "Пожилой такой мужчина. В шляпе и квадратных очках. Часок они посидели в номере, не больше. Расстались разлюбезно так, все руки друг дружке в коридоре жали", - рассказывала Степанова.
      Еще одна интересная деталь. Горничная вспомнила, что Сурин, когда в номер вселялся, имел при себе портфель. "Рыжий такой, как чемодан", озадачила меня Степанова неожиданным сравнением. Но при осмотре места происшествия этого "рыжего, как чемодан" портфеля мы не обнаружили.
      Сразу после того, как гость ушел, Сурин появился в холле, включил телевизор и просидел перед ним весь вечер. До двадцати двух часов.
      Вместе с Суриным в холле находились командированный из Старогорова Сергей Николаевич Храмов и девушки-москвички Светлана Севрюгова и Катя Демина, со своим гостем - местным пареньком Герой Казаковым. Девушки приехали в Волжанск к тетке Светланы. Но не предупредили о своем приезде и... оказались на улице, потому что тетка накануне уехала в отпуск. К счастью, девушкам повезло: они случайно познакомились с Герой, и тот, позвонив прямо при девушках своему отцу - "он у него какая-то шишка!" устроил им двухместный номер в гостинице "Заря".
      В десять часов вечера, когда все стали расходиться, Сурин неожиданно предложил пойти к нему в номер и выпить хорошего вина. Девушки не согласились, так как отказался Гера, который спешил домой. Предложение Сурина принял один Храмов, да и то после долгих уговоров Сурина. Катя и Светлана легли спать и проснулись, когда в коридоре услышали шум и крики. Выскочили из своего номера и узнали, что случилось.
      Таким образом, последним, кто видел Сурина живым-невредимым, был Сергей Николаевич Храмов. Инженер из Старогорова, небольшого городка на юге области. В Волжанск приехал на станкостроительный завод от НИИ автоматики, в котором работает в отделе робототехники. По его словам, командировка сложилась неудачно. Директор завода внезапно уехал за границу, а главный инженер слег с инфарктом. "Я должен был убедить руководство завода взять наш заказ и изготовить опытный образец робота, - объяснял инженер. - Его, кстати, изобрел я. Однако без директора и главного инженера никто не решился взять на себя ответственность. Или же во мне все дело. Наверное, чтобы "пробить" заказ, продувной бестией надо быть, а я не умею вертеться..."
      Храмов... Он оставил странное впечатление. Началось с того, что долго не открывал дверь номера. Лишь когда мы, уверенные, что инженер находится у себя, как говорится, именем закона приказали ему открыть дверь, он подчинился. В комнате оказалось нестерпимо душно - Храмов наглухо закрыл и зашторил окна и балкон; откровенный страх в каждом его слове, в каждом шаге настораживали. Храмов был очень напуган происшествием в гостинице и даже не стремился скрыть этого. Когда он немного пришел в себя, то откровенно признался: "Да, испугался! Насмерть! Но если в вашем городе стреляют в окна, то пусть уж лучше они будут закрыты!.."
      Инженер утверждал, что Сурин чуть ли не силой затащил его в свой номер. "Решил, видно, как-то отблагодарить меня. За то, что я уступил ему номер с телефоном. И пригласил выпить. Он очень уговаривал, обещал, что выпьем всего лишь по одной рюмочке. И вино, говорил, хорошее, массандровское... Конечно, рюмок в номере не оказалось. На столе стояли три стакана. Два граненых, один гладкий, с золотистой каемочкой. Сурин мне в него и налил. А себе в граненый". Храмов рассказывал и вертел в пальцах хлебный мякиш: скатывал его в шарик и тут же разминал. Не иначе, чтобы успокоить нервы. Я попросил его принести стакан воды и, воспользовавшись моментом, подменил этот мякиш на другой, благо краюха черного хлеба лежала на тарелке. Отпечатки пальцев Храмова могут нам пригодиться. Интересно, для кого стоял третий стакан? Для пожилого гостя Сурина?..
      После одиннадцати часов вечера инженер Храмов спустился вниз позвонить жене в Старогоров. Администратор твердо помнила, что все это время инженер находился перед глазами: заказав разговор по ее телефону, ждал, когда вызовут. "И вот - это уже после двенадцати было, - убежденно говорила администратор, - горемыка-то, Сурин, спустился вниз, таблетки у меня спрашивал от головной боли, Храмова как раз предупредили с телефонной станции, что соединяют со Старогоровым. Но опять почему-то долго не давали абонента, и он нервничал. А когда Степанова скатилась с лестницы, громко крича: "Убили! Убили!", - он уже со своей супругой беседовал. И как услышал эти слова, так сразу закончил говорить. И начал меня расспрашивать, что, дескать, стряслось и кого это убили. Узнал, что в жильца из двадцать восьмого стреляли, и прямо-таки побелел. Наверх поднимался, его аж шатало!.."
      Да, алиби у инженера Храмова стопроцентное. Это факт. На телефонной станции подтвердили слова администратора "Зари". В момент выстрела в Сурина инженер Храмов находился в вестибюле гостиницы. Ну, а страх, который сдавил его сердце, парализовал волю... за страх ведь не судят. И не задерживают.
      А бедняга Сурин, так и не найдя таблеток от головной боли, примерно в половине первого ночи вернулся к себе в номер, сел за стол. И получил пулю под сердце. Через несколько часов эксперт Владимир Николаевич Бунеев доложит о результатах экспертизы. Тогда можно будет сделать и окончательные выводы о том, когда и откуда был произведен выстрел.
      И все же не слишком ли быстро я уверовал в непричастность Храмова к выстрелу? Стрелял, допустим, не он. А разве соучастником не мог оказаться? Почему-то ведь инженер был напуган, очень напуган, когда мы пришли к нему? Окно, шторы и так далее. Может, все-таки задержать его? Пока он не уехал в свой Старогоров. На всякий случай. По закону: с уведомлением прокуратуры и на семьдесят два часа. Однако на каком основании? На основании одной лишь моей интуиции? Интуицию-то на стол прокурору не положишь... Да нет, Храмов ни при чем. Ведь он ни разу даже не поинтересовался у нас, хоть намеком каким-нибудь, а жив ли вообще Сурин или погиб? Это же очень важно для него, если он хоть как-то был замешан в этом деле. А его совершенно не волновало, жив или умер Сурин. Происшествие беспокоило инженера только с точки зрения личной безопасности: как бы и с ним не произошло нечто подобное. Нет, Храмов вел себя определенно не как человек, причастный к этому выстрелу, но как трус, боящийся за свою жизнь.
      Ну, а "рыжий, как чемодан" портфель? Куда он делся?
      Вот и вернулись под родную крышу. Улица Кирова, дом пятнадцать. Областное управление внутренних дел. Наш отдел уголовного розыска на втором этаже. Сотрудники смотрят на меня: ожидают указаний.
      - Владимир Николаевич, - это я Бунееву, - сейчас вы главная фигура. Как только будут готовы результаты экспертиз, милости прошу. Капитан Григорьев, подготовьте запрос в Краснодальск по Сурину. Лейтенант Васютин, из отдела не отлучаться!
      В кабинете я достал из кармана письмо Шигарева. Пробежал глазами и перечитал заново.
      "Веня, привет, дружище! 29 августа, в субботу, в 18-00 моя свадьба. Ресторан "Звездный". На вашу семью выделено два стула - для Ирины и тебя. На Хазаровых не рассчитываю, хотя и послал им приглашение. Обнимаю, твой В. Ш. Жду!"
      Через две недели свадьба Витьки Шигарева! Прошу прощения: Виктора Николаевича Шигарева, полковника милиции, начальника отдела уголовного розыска одного из областных управлений внутренних дел в Казахстане. Теперь он сидит в том самом кабинете, где десять лет назад полковник - Кирилл Борисович Хазаров - координировал наши действия по операции, условно названной "Цепь". В результате той операции был найден и обезврежен опасный преступник Саулов, Да, десять лет минуло, а, кажется, будто вчера все происходило. И изменилось многое. Хазаров теперь генерал, начальник Волжанского управления. Уехал сюда, и я за ним. Мы давно вместе. С сорокового года. Мне тогда было пять лет, и жили мы с отцом. Они были с Хазаровым закадычными друзьями: вместе в комсомол вступали, вместе пришли работать в милицию. И даже в один день получили по пуле из бандитских наганов. Для отца пуля оказалась смертельной, а Хазаров отделался ранением. Вот после этого и стал я жить в доме Хазарова, а его жена - милая и добрая Анна Семеновна - заменила мне родную мать. Свою я не знал: родив меня, она умерла от общего заражения крови. Мои родители жили тогда в далеком сибирском таежном поселке. Дело было зимой, в декабре. Начались у матери предродовые схватки, а поселковый фельдшер в белой горячке. Что делать? Повез отец маму на санях в город. А тут пурга. Лошадь сбилась с дороги. И пришлось матери рожать в ближайшей, затерявшейся в тайге деревеньке. Принимала меня местная знахарка. Какие там санитарные условия, о чем говорить... Вот и получилось, ехали в город мы, по существу, уже втроем, а вернулся отец в поселок один. Жену похоронил, а меня, сосунка-несмышленыша, оставил в семье местного кузнеца: его жена недавно разрешилась от бремени сыном. Так и выкормила она нас двоих - свое дитя и меня, добрая женщина. Иногда мне так хочется отыскать ее, если жива, конечно. Прийти и сказать: "Здравствуйте, я - Веня Бизин, тот самый мальчонка, которого вы тридцать пять лет назад своим молоком выкормили!.." Только как разыскать эту женщину, если и лица ее не помню? И имени не знаю. Единственное, что в памяти - название той глухой деревеньки. Услышал в детстве от отца, и врезалось. Таилось в этом названии что-то страшное, пугающее: Варваровка.
      Детская память - странная вещь. Название деревеньки вбилось, а отца помню смутно. Да и его облик, наверное, больше по рассказам Хазаровых воссоздал: ни одной фотографии почему-то не осталось. Впрочем, отцовские глаза - широко расставленные и пронзительно синие, с голубыми белками представляю отчетливо, ясно. И часто вижу их - во сне.
      До восемнадцати лет я жил в семье Хазаровых как сын родной. Но пришла пора, и я решил: "Все! Теперь попробую жить самостоятельно!" Кирилл Борисович, помнится, тогда пробасил: "Птенцы становятся орлами и учатся летать? Что ж, Вениамин, действуй! Но и нас с Анной Семеновной не забывай. Наш дом - это твой дом, сынок!.."
      Вряд ли, конечно, Хазаровы смогут поехать к Шигареву на свадьбу. Боюсь, и я не смогу. Как бы не увязнуть мне дома, со своими собственными заботами и хлопотами. Ведь как раз в конце августа моя жена... У Грибоедова, кажется, так: "...еще не родила, но по расчету по моему должна родить!"
      Я потянулся к настольному календарю, нашел страничку 28 августа, пометил: "Завтра свадьба у В. Ш, Послать поздравительную телеграмму!!"
      Поставил на место календарь, перекинул странички назад, на сегодняшний день: "14 августа. Административная комиссия облисполкома".
      Хазаров велел мне присутствовать на заседании комиссии. Будут говорить о нарушении правил торговли спиртными напитками. Кирилл Борисович выступает, я готовил для него материал. В качестве одного из примеров привел недавний случай около магазина номер десять: драка между подростками. С поножовщиной. К счастью, без смертельного исхода, хотя положение у пострадавшего Пахомова тяжелое. А подрались-то, охламоны, из-за чего? Один другому вина не долил. Валерий Пахомов - Сергею Родину. Вот Родин обиделся и пырнул.
      Насколько мне известно, на административную комиссию приглашены некоторые директора магазинов-"нарушителей", в том числе и директор магазина номер десять Гавриков. Что ж, попотеть им придется, можно не сомневаться, когда спросят, на каком основании их работники продают спиртное несовершеннолетним. И действительно, черт-те что! Речи произносим, статьи публикуем, по телевизору и радио выступаем - призываем, взываем, обязываем. А толку?.. Директора, конечно, о своей тяжкой доле будут говорить, на план жаловаться - это сейчас модно...
      А если брать все тот же случай около магазина номер десять, то и получается: Пахомов "заштопанный" в хирургическом отделении лежит, а Родину не избежать воспитательно-трудовой колонии для несовершеннолетних. Красиво начинается у человека биография, ничего не скажешь!
      Их делом конкретно занимается "город", расследование ведет следователь Волжанской прокуратуры. Но я, получив этот "пример" из городского отдела уголовного розыска, естественно, поинтересовался семьями ребят. Оказывается, благополучные семьи. У Пахомова отец - технолог на станкостроительном заводе; мать - педагог в музыкальной школе. У Родина отец пятнадцать лет работает автомехаником, на отличном счету, грамотами хоть стены в квартире вместо обоев оклеивай; мать - врач. Сами ребята в школе учатся нормально. Ребус? А где ключ к нему? В чем разгадка этого дикого поступка? Вино - повод или причина? И кто приохотил подростков к алкоголю? Вопросы, вопросы, сплошной задачник...
      2
      Бунеев возник на пороге кабинета, когда мы с капитаном Григорьевым уже несколько часов кряду ломали голову по поводу случившегося в "Заре".
      - Вот, товарищ подполковник. - Он положил передо мной на стол лист бумаги, на котором сталкивались и пересекались линии графиков, толпились цифры и числа. - Получается следующее. В Сурина стреляли через окно. От угла дома номер тридцать. Это на противоположной стороне. Более того, преступник мог попасть в Сурина, только стреляя с пожарной лестницы. Смотрите, вот траектория полета пули...
      Значит, с пожарной лестницы на углу противоположного дома?.. Нужно быть отменным стрелком, чтобы оттуда попасть в человека, сидящего в глубине комнаты, за столом. И необходимо, конечно, тщательно подготовиться, присмотреться, прицелиться. Ну и, наверное, надо очень хотеть убить...
      - Но лестница, по-моему, довольно высоко от земли?
      - Да, - кивнул Бунеев. - А если у человека рост... ну хотя бы сантиметров на десять выше вашего?
      - Представил. Ничего особенного, между прочим. Сейчас каждый третий школьник под метр восемьдесят.
      - Такой человек без особых усилий мог бы взобраться на эту лестницу. Вот с нее он и стрелял в Сурина. - Бунеев ткнул в рисунок пальцем. - Можете не сомневаться, за баллистику я ручаюсь, наука точная. А потом преступник спрыгнул и исчез за углом дома. Вот здесь, в проходном дворе...
      Да, проходной двор в таких ситуациях для преступника оказывается как нельзя кстати.
      - Стреляли из пистолета "ТТ". - Бунеев протянул мне гильзу. - Ее я нашел как раз около угла тридцатого дома. Видите, у этого пистолета и особая примета есть: боек чуть искривлен, смотрите, куда пришелся удар по капсюлю!
      - Хорошо... Ответьте-ка мне на один вопрос, Владимир Николаевич. Почему ночью, в тишине, никто в гостинице не услышал звука выстрела? Ни один человек! А "ТТ" громко бьет.
      - Вы прибыли в гостиницу около двух ночи?
      - Да.
      - И каждый звук с улицы, находясь в номере, слышали отчетливо? Ведь именно поэтому у вас и возник этот вопрос?
      - Верно.
      - Все дело в том, товарищ подполковник, что в это время трамваи уже не ходили.
      Да, все, как и водится, объясняется довольно просто.
      - Трамваи уже не ходили! - еще раз повторил Бунеев. - И поэтому уличные звуки доносились в гостиницу отчетливо. А около половины первого, когда и произошло покушение на Сурина, еще ходили!
      - Значит, преступник мог выстрел просто-напросто под трамвай подгадать? Хитер монтер... - протянул Григорьев.
      - Еще один нюансик. Около самой гостиницы трамвай делает поворот по кругу. И в этот момент грохот стоит невообразимый: перестук колес, звонки, треск. Так что если выстрел "подгадать", как выразился Владислав Сергеевич, именно под тот миг, когда трамвай поворачивает, то не только выстрела пистолета - разрыва снаряда не услышишь. Между прочим, и на улице в этот момент вряд ли можно было выделить пистолетный выстрел из общего шума. Поэтому на показания жильцов дома в этом плане нет смысла рассчитывать и полагаться."
      - Вроде разобрались, - раздумчиво произнес я. - Подведем итоги. Первое. С достаточной долей уверенности можно предположить, что в Сурина стрелял довольно высокий человек?
      - Да, - твердо сказал Бунеев. - К тому же физически развитый, крепкий, спортивный.
      - И этот крепкий, спортивный человек ночью взобрался на пожарную лестницу, дождался, когда Сурин занял необходимое "исходное" положение, улучил момент, когда мимо гостиницы загромыхал трамвай, и выстрелил. Так?
      - Так, - кивнул Бунеев. И тут же уточнил свою позицию: - Вероятнее всего.
      Один законный процент все же отдает случайности и совпадению!
      - Вениамин Александрович, вы помните такого бывшего спортсмена, баскетболиста, ставшего вором-рецидивистом, Григория Астахова?
      - Конечно! Пять лет назад он был осужден за кражу в ювелирном магазине.
      - А теперь посмотрите сюда, пожалуйста. - Бунеев положил передо мной дактилоскопическую карту с отпечатками пальцев. - Эти оставил инженер Храмов. Он действительно пил вино в номере Сурина из "гладкого" стакана. Отпечатки на стакане и на хлебном мякише, который мне принесли по вашему поручению, идентичны.
      Он показал вторую карту.
      - Отпечатки с граненого стакана. Их оставил сам Сурин.
      Наконец Бунеев протянул мне еще одну карту.
      - А вот отпечатки, снятые с третьего стакана. Их оставил Григорий Астахов. Это его "автограф".
      - Быстро вы это установили, Владимир Николаевич!
      - Быстро, - согласился он. - Но у меня хорошая зрительная память. А у Астахова на большом пальце правой руки широкий шрам серпообразной формы. Этот след я запомнил еще по "ювелирному" делу. Не слишком часто встречается такая примета, да и не так уж много у нас в области воров-рецидивистов. Словом, мне оставалось только свериться с картотекой.
      Григорий Серафимович Астахов... Тысяча девятьсот сорок второго года рождения. Вор-рецидивист. При совершении краж отличался незаурядной смелостью и дерзостью... Двухметровый гигант, он когда-то блестяще играл в баскетбол. Входил в сборную области. Но потом пристрастился к алкоголю, и его отчислили из сборной, а затем и вообще метлой вычистили из спорта. Думается, областные спортивные деятели переусердствовали в своем рвении. Занимаясь спортом, Григорий еще как-то держался, старался наладить свою жизнь. А как только последние ниточки, связывающие его с людьми, обществом - спортивные ниточки! - были оборваны, так Астахов и покатился вниз, где его уже ожидали "друзья-приятели". И началось: маленькая стопка - большая бутылка; маленькое "дельце" - большое преступление. А вскоре и срок...
      Итак, отпечатки пальцев на одном из стаканов в номере Сурина - и сообщение Бунеева о том, что стрелял скорее всего высокий, физически развитый человек. Конечно, между этими двумя точками провести соединяющую прямую - дабы получилась версия - нельзя. Но если все-таки допустить, что, выстрелив в Сурина, Астахов затем проник в номер и взял портфель?.. Здесь он не удержался от соблазна: на столе стояла открытая бутылка "Пиногри". Григорий налил из нее в стакан и... оставил нам свои "пальцы". Для такого опытного вора, каким был Астахов, лишь три месяца назад освободившийся из колонии, - промах слишком уж грубый, Впрочем, накануне он мог много пить и потому потерял над собой контроль... Хорошо, предположим - Астахов. А как же он тогда пришел в гостиницу и выбрался из нее? Фигура видная, гигант такому мышкой не проскочить мимо бдительного ока горничной. И ночью из гостиницы не выскользнуть - уж больно заметен. Капитан Григорьев уверен, что такой профессионал, как Астахов, не попрется, напролом: он мог прийти и уйги иным путем - через балкон, карниз, водосточную трубу. Ему по такой сильно пересеченной местности маршрут проложить - удовольствие одно.
      Ладно, Астахов, не Астахов, судить рано, но меры принять следует - это абсолютно ясно!
      3
      Я вызвал Васютина. Он вошел бодрый. свежий, словно и не было бессонной ночи.
      - Товарищ подполковник! Лейтенант Васютин по вашему приказанию явился!
      Ему, вчерашнему курсанту, видимо, доставляло удовольствие лишний раз повторить вслух свое первое офицерское звание.
      - Товарищ лейтенант, - подчеркнуто официально начал я, протягивая эму листок, - возьмите этот адрес и выясните, чем занимался и где провел вчерашний день, а также вечер и ночь Григорий Серафимович Астахов. С кем встречался, у кого был. Установите за ним наблюдение, но в контакт не вступайте. Себя не расшифровывайте.
      - Слушаюсь!
      Попросив позвать ко мне старшего лейтенанта Максимова, я отпустил Олега Васютина.
      Максимова в отделе недолюбливают. Все поручения и приказания он исполняет исправно, но на его лице всегда выражение полного безразличия. Замкнутый человек. И внешность тоже мало глаз радует: невысокий, лысоватый, лицо в морщинах, под глазами мешочки - маловыразительный облик. А вот руки у Максимова большие, сильные. Рабочие руки...
      - Разрешите?
      Максимов стоял в дверях и взирал на меня откровенно скучающим взглядом. "А ведь мы с ним почти ровесники!" - вдруг вспомнил я. И неожиданно почувствовал, как помимо воли нарастает раздражение против этого человека.
      - Иван Иванович, - я старался говорить как можно дружелюбнее, - у вас, по-моему, сейчас нет срочных дел?
      - Любые дела срочные, если они дела, Вениамин Александрович, квакающим своим голосом ответил он.
      Вот так мы с ним всегда - подчеркнуто. Я ему - "Иван Иванович", а он мне - "Вениамин Александрович". А если я - "товарищ старший лейтенант", он тут же - "товарищ подполковник"...
      - Да вы садитесь, Иван Иванович.
      - Благодарю. - Он неторопливо опустился на стул.
      - Об одном юноше нужно бы сведения собрать. - Я разглядывал его узловатые руки, тяжело лежавшие на столе. - Зовут его Герардом, Герой. Фамилия - Казаков. Живет по Гвардейской улице, в доме восемь, квартира двенадцать.
      - На него что-нибудь есть? - Максимов наклонил голову, открывая мне большую плешь на затылке.
      - Нет. Но меня интересует он, его семья и окружение.
      - Это все?
      - Не все... - Я помедлил, потом заглянул ему в глаза и встретил ответный взгляд - колючий, напряженный. - Вы о ночном происшествии в гостинице "Заря" уже слышали?
      - Да. Григорьев рассказывал. В общих чертах.
      - Надо побывать в доме номер тридцать, он как раз напротив "Зари", поговорить с жильцами. Может, кто из них что-то слышал ночью, заметил подозрительное...
      - Понятно.
      - Ну и, наконец, последнее. Вы помните Григория Астахова?
      - Как же мне его не помнить? - Максимов усмехнулся - Сам задерживал в шестьдесят пятом ГОДУ.
      - Как вы считаете, мог Астахов пойти на убийство?
      - Астахов? В шестьдесят пятом он не пошел бы на такое преступление. Это точно. Но за пять лет человек может измениться. Все изменяется...
      - Правильно! Это, Иван Иванович, называется диалектикой.
      - Астахов ведь недавно вернулся из колонии...
      - Знаю. Три месяца назад.
      - Совершенно верно. Мы с ним встретились как-то. Случайно. В трамвае. Я его поначалу и не узнал. А он подсел ко мне и спросил; "Помните Гришку Астахова, гражданин начальник? Так вот, был Гришка Астахов и весь вышел. Теперь я Григорий Серафимович Астахов".
      - Трезвый он был?
      - Трезвый. Точно. После той встречи я поинтересовался у участкового инспектора Краснова, у приятеля моего, как, мол, живет Астахов. Не замечен ли в чем. Да нет, вроде бы все нормально. Трудится. Шофером на грузовике. Краснов сказал, что у Астахова есть девушка. Поваром работает в двадцатой столовой.
      - А как ее зовут? Не знаете?
      - Полюбопытствовал, - ответил Максимов. - Соней зовут. Фамилия Козырева. Сирота. Участковый Краснов отметил также, что Григорий и эта Соня каждый вечер в ее садике сидят.
      - Она недалеко от него живет, от Астахова?
      - Через два дома. Сидят, разговаривают. Григорий на гармонии играет. Он хорошо играет.
      - Откуда вы знаете?
      - Я ж его дома задерживал. Вхожу, а он сидит и играет. Душевно. И инструмент у него хороший был. Потом гармонь эту конфисковали. Жалко...
      - Что жалко?
      - Гармонь... жалко...
      - А вы в этом разбираетесь?
      Он смотрел на меня немигающими, округленными, как у совы, глазами.
      - Разбираюсь, - ответил он равнодушным тоном, но послышались мне в его интонации непривычные теплые нотки. - У меня ведь и отец и братья - мастера по гармониям и баянам. Да я и сам иной раз балуюсь, мастерю.
      Он словно на миг открылся передо мной. И от неожиданности мы оба растерялись. Я первым нарушил наступившее молчание:
      - Значит, играет Астахов?
      - Да, - кивнул Максимов. - Участковый Краснов говорит, что они в садике концерты настоящие устраивают. Астахов на гармонии, Соня поет, а сосед ее, Старостин - он где-то по лифтам работает, - на гитаре играет. Вот такое трио. Нет, Вениамин Александрович, сдается мне, Астахов на убийство не пойдет. Это вообще не по его натуре. А сейчас тем более. Я по рассказам Краснова так понял, что эта Соня Козырева имеет на Григория серьезное влияние.
      - Ну что ж, Иван Иванович, я рад, что у нас с вами мнения об Астахове сходятся.
      - Извините, Вениамин Александрович, а что Астахов натворил-то? Почему у вас интерес к нему? Думаете, он к происшествию в "Заре"...
      - На стакане с вином в номере потерпевшего обнаружены отпечатки пальцев. Астаховских пальцев, Иван Иванович.
      - А-а, - протянул Максимов. - Отпечатки - это да... Улика серьезная... Хотя бывает, что и ничего за ней нет.
      - Спасибо за информацию. Значит, отправляйтесь в тридцатый дом. И о Гере Казакове не забудьте.
      - А что, - он внимательно посмотрел на меня,
      разве когда забывал?
      - Да это так, к слову, - улыбнулся я.
      Максимов дошел до двери, потом остановился и обернулся.
      - Вениамин Александрович, - тихо произнес он. - Вы уже всех сотрудников по этому происшествию в "Заре" распределили? Может, вы мне поручите Астахова?..
      Я даже онемел. За много-много лет это была первая подобная просьба старшего лейтенанта Максимова.
      А он смотрел на меня в упор и ждал. И я понял, что и для него и для меня сейчас решается что-то очень важное.
      - Дело в том, - медленно ответил я, - что Астаховым поручено заниматься лейтенанту Васютину.
      - А-а, - снова протянул Максимов, и плечи у него слегка опустились, отчего он ссутулился еще больше.
      - Но Васютин парень молодой, порывистый, - продолжал я, будто не замечая его реакции, - и ваш опыт будет как нельзя кстати. Вместе и поработаете, добро?
      - Добро. Ну, я пойду. - Голос у Максимова дрогнул.
      4
      ИЗ МАГНИТОФОННОЙ ЗАПИСИ ДОПРОСА ПОСТРАДАВШЕГО ВАЛЕРИЯ ПАХОМОВА.
      "...ОТВЕТ. Да, я очень плохо себя чувствую...
      ВОПРОС. Но хотя бы на несколько вопросов вы сможете ответить?
      ОТВЕТ. Не знаю... Попробую.
      ВОПРОС. Почему вы подрались с Родиным? Из-за чего?
      ОТВЕТ. Не знаю... Не помню... Я был пьяным...
      ВОПРОС. Кто начал драку? Вы или он?
      ОТВЕТ. Не помню.
      ВОПРОС. А почему Родин выхватил нож из кармана? Может быть, вы схватили что-нибудь? Палку? Камень?
      ОТВЕТ. Нет, не помню... Ничего не помню... Все как в тумане... Магазин, вино... Что-то еще... И я упал... Нет, ничего не помню...".
      ИЗ МАГНИТОФОННОЙ ЗАПИСИ ДОПРОСА СЕРГЕЯ РОДИНА.
      "...ВОПРОС. В какой школе вы учитесь?
      ОТВЕТ. В сороковой. В десятом классе.
      ВОПРОС. Сколько времени знакомы с Валерием Пахомовым?
      ОТВЕТ. С седьмого класса. Я раньше учился в другой школе, девятнадцатой. А с седьмого класса вместе.
      ВОПРОС. У вас давно с Пахомсвым враждебные отношения?
      ОТВЕТ. Нас даже друзьями считали.
      ВОПРОС. Кто считал?
      ОТВЕТ. Ну кто... Все считали. Ребята. Все, в общем...
      ВОПРОС. А вы сами?
      ОТВЕТ. Мы? Не знаю.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11