- Видишь? - сказал Спирос. - И так до самого низа Мне кажется, это золотая жила. Впрочем, сейчас проверим.
      Спирос дернул за какой-то рычаг, и Христос вздрогнул от неожиданности, увидев, как пара щупалец отделилась от стенки корабля и начала обшаривать склон.
      От резкого движения щупалец водоросли раздвинулись, и поверхность скалы обнажилась. Она оказалась темного, почти коричневого цвета. Посередине ее перерезала широкая золотисто-желтая полоса, которая тускло блестела под светом прожекторов. Щупальца вонзились в нее и, взрыхлив, отколупнули кусочек
      - Это какой-то очень твердый металл, - пробормотал Спирос, внимательно глядя на табло. - А скала как будто похожа на темно-коричневый кварц. Впрочем, сейчас все будет ясно.
      Щупальца спрятались в борт корабля. В тот же момент небольшая коробочка вывалилась из стены рядом с табло. Внутри нее поблескивал кусочек какого-то светлого металла.
      - Это золото, Спирос, золото как пить дать, - закричал Христос, подпрыгивая от нетерпения.
      - Подожди, сейчас проверим, - задумчиво произнес Спирос и нажал на другую кнопку. Коробочка снова исчезла в стене.
      - Понимаешь, я знал, что надо будет сделать химический анализ, и запасся небольшим аппаратом. Пока результат будет готов, мы с тобой успеем спуститься вниз и проверить, как далеко тянется жила.
      Батискаф тряхнуло, и он опять начал опускаться. Под ярким светом прожекторов покрытый густой растительностью склон казался черным и неприступным.
      Христос отшатнулся от иллюминатора. Из просвета между водорослями показалось длинное тело змеи с заостренной мордой и рядом отточенных, как бритва, зубов, которая, похоже, собиралась на них напасть. Змея замерла перед стеклом и злыми невыразительными глазами стала наблюдать за их погружением.
      - Это мурена, - сказал Спирос. - На вид отвратительная, но мясо вкусное. Говорят, римляне держали их в бочках и кормили рабами, чтобы сделать из них настоящее лакомство. Но мне еще никогда не приходилось видеть такой большой мурены.
      - Не позавидовал бы я тому, кто попадется ей в зубы, - сказал Христос и содрогнулся. - Б-р-р-р...
      - Ты прав, такая большая мурена опасна, хотя обычно они людей не трогают. Ты заметил, она уплыла, когда поняла, что не может причинить нам вреда?
      Вода вокруг снова поменяла цвет и стала темно-синей. Какое-то массивное черное тело проплыло почти рядом с батискафом, но оно было таким темным на темном фоне, что Христос со Спиросом не поняли, то ли это большая акула, то ли кит-убийца.
      Они уже вошли в зону, где водятся светящиеся рыбы. Спирос выключил прожекторы, и их обступила кромешная тьма, в которую не проникал ни один луч света. Христос закрыл глаза, снова открыл их и только тогда обнаружил, что темнота не была такой непроницаемой, как ему показалось вначале. Перед ним как будто была завеса из черного бархата, которую время от времени прорезали стремительно проносившиеся светящиеся искры.
      Христос попытался проследить за их движением, но искр было так много, что он не знал, куда смотреть. Искры прилетали и улетали, как световые сигналы.
      - Они не напоминают тебе плывущие в ночи океанские лайнеры, у которых целые потоки света льются из иллюминаторов? - спросил Спирос.
      - Прекрасное сравнение. Действительно, похоже. Но все-таки что это?
      - Это обитатели бездны. Не забывай, что более половины поверхности Земли занято глубоководными морями. Рыбы и другие животные, которые живут здесь, на дне, гораздо многочисленнее тех, что существуют в какой бы то ни было части суши или моря, хотя температура здесь всегда около нуля и, как я уже сказал, давление воды колоссальное. Но они от этого не страдают, так как внутреннее давление у них такое же, как и внешнее. Удивительно, как им удается его регулировать, ведь, как известно, по ночам многие из них поднимаются на поверхность.
      Глаза Христоса уже привыкли к темноте, и он с восхищением рассматривал сказочное зрелище. Он видел странных рыб с золотистыми антеннами, рыб, у которых только зубы светились в кромешной темноте, рыб с фонариками по всему телу и с пламенем на верхушке головы.
      - А вот морской черт, - объяснил ему Спирос, - он всегда передвигается с открытым ртом, надеясь, что какой-нибудь дурак туда попадет. Смотри-ка! неожиданно закричал Спирос, показывая налево.
      Обернувшись, Христос увидел, как длинная полоса ярко-красного цвета вихрится за стеклом.
      - Это живоглот. Не правда ли, великолепен? Хвост у него светится, но так как он им все время виляет, разглядеть его можно только издалека.
      - А эти рыбы видят?
      - Конечно. В отличие от нашего крота и других сухопутных животных, что живут под землей и почти совсем лишены зрения, глаза глубоководных животных устроены так, что они могут различатъ даже самый слабый свет. У многих глаза выпучены, как у телескопа, но расположены на длинных стеблях. Однако никому нe известны все виды, которые здесь обитают. Настолько велика глубина. Давай посмотрим, как глубоко мы опустились, - прервал ам себя Спирос и посмотрел на лот. - Какие мы с тобой молодцы! Даже не заметили, как быстро погрузились! Мы приближаемся к отметке 3.500 метров. Жила еще тянется или мне только кажется?
      - Все еще да, - кивнул мальчик. - Неужели она доходит до такой глубины?
      - Ты удивлен? А между тем золотые копи Южной Африки также, как в Бразилии и в Индии, достигают гораздо большей глубины. Мы, должно быть, уже приблизились к самому дну бездны, - добавил Спирос и выключил свет.
      Когда глаза снова привыкли к темноте, Христос, удивленный, протер их. Поверить в это было просто невозможно! Вместо ожидаемой густой темноты он увидел, что за окнами разлито холодное мерцание.
      - Ты что-нибудь видишь? - неожиданно для себя шепотом опросил он у своего спутника.
      Спирос стоял рядом, глаза его были прикованы к иллюминатору, и он в задумчивости вглядывался в то, что происходило вокруг.
      - Что случилось? - сам себя спросил Спирос. - Свет на такой невероятной глубине? Откуда же он взялся?
      Корабль начал снижать скорость. Из окна лился мутно-серый свет, как будто снаружи смеркалось. Перед ними простирался тоскливый, бесконечный пейзаж морского дна.
      В ту же минуту корабль опустился на дно. Посадка оказалась на удивление мягкой.
      - Вот это да! - Христос даже закричал от удивления.- Может быть, мы пересекли границу реальности и очутились в какой-то волшебной стране?
      - Не говори глупостей! - проворчал Спирос, все внимание которого было поглощено тем, что происходило вне корабля.
      - Нас даже не качнуло, - настаивал Христос. - Когда самолет приземляется и колеса достигают земли, то пассажиры ощущают толчок. А здесь я ничего не почувствовал.
      - Мы же опустились в ил. Поэтому посадка прошла так мягко.
      - А что такое ил?
      - Ил - это грязь, которая скапливается на дне морей и озер и является следствием распада миллиардов живых организмов.
      В тот же миг Спирос с силой ударил себя по лбу.
      - Как же я сразу не догадался! Ну, конечно, это оно и есть! Потому здесь внизу так светло!
      - Почему? Что ты имеешь в виду?
      - Ил! Это все объясняет! Мы же выяснили, что ил является продуктом органического распада, а следовательно, выделяет фосфор А где еще можно найти столько фосфора, как не здесь?
      - Дошло! - пробормотал Христос и снова посмотрел в иллюминатор.
      Пейзаж, с первого взгляда показавшийся ему тоскливым и безжизненным, теперь ожил. Христос видел, как в этих вечных сумерках маленькие красные кальмары целыми стайками уплывают от длинной рыбы с огромным, как у пеликана, ртом. Багровые креветки с длинными тонкими ножками, заканчивающимися чем-то вроде крылышек, плыли легко и уверенно. Серебристо-голубые сардины с огромными глазами, остановившись на минуту, чтобы посмотреть на корабль, быстро в испуге уплывали прочь.
      Облако грязи, поднявшееся из ила, привлекло к себе внимание мальчика. Какой-то массивный предмет, похожий на антенну, неожиданно появился из облака. Рядом показался еще один такой же и еще два - на некотором отдалении. Вдруг из грязи возникло круглое, надутое существо и куда-то зашагало на шести коротеньких ножках.
      - Морская свинка, - засмеялся Спирос. - Наверное, проглотила все бактерии, какие только можно, и отправилась на поиски новых. Нам с тобой тоже пора отсюда сматываться. Мы убедились, что жила тянется до самого дна, а теперь узнаем, действительно ли это золото, - добавил он. В тот же миг послышался звон, и коробочка выскочила из стены - Ну, что я тебе говорил, - закричал Спирос, вне себя от восторга, ознакомившись с перфорированной лентой, которую он вынул из коробочки. - Это настоящее золото, причем очень чистое, почти без примесей. Теперь они все у меня в руках! Мировая добыча золота не достигает и 1 000 тонн в год. А здесь миллионы тонн, и все они мои! Понимаешь, мои!
      Спирос кричал пронзительным, истерическим голосом. Христос испуганно смотрел на него. Глаза Спироса горели, капельки пота блестели на лице. Усилием воли Спирос взял себя в руки и со вздохом нажал на выключатель. Пучки света снова осветили морское дно. Корабль тряхнуло, он отделился от облепившей его грязи и медленно заскользил вверх по склону.
      В этот момент Христос увидел какой-то предмет со смутными очертаниями, показавшийся в глубине.
      - Что это такое? - спросил мальчик.
      Спирос загадочно улыбнулся.
      - Сейчас посмотрим, - сказал он, и послушный корабль повернул в ту сторону, куда показывал мальчик. По мере их приближения предмет приобретал все более определенную форму. Киль, мачта... Вскоре они увидели перед собой затонувший корабль.
      - Погибший корабль! - закричал Христос. - Наверное, он здесь с незапамятных времен... Интересно, как он здесь очутился?
      - Ну, и вопросы ты иногда задаешь, Христос! По-твоему, невероятно, что корабль затонул в открытом море? В этом районе часто случаются тайфуны, и можно только удивляться, что нам не встретились обломки других кораблей.
      Батискаф находился в нескольких метрах от затонувшего корабля, когда внезапно поднялась грязь и замутила воду. Из люка появилось длинное белое существо, похожее на змею, и начало лихорадочно метаться в разные стороны, будто что-то искало. Тут же показалось еще одно, потом - два-три новых, которые начали странным образом колыхаться и кружиться.
      Спирос в испуге отступил от иллюминатора и нажал на какую-то кнопку. Батискаф толчком отбросило назад, и он остановился метрах в двадцати от затонувшего корабля.
      - Это осьминог, - пробормотал Спирос - И такой огромный! Никогда не думал, что бывают такие здоровые осьминоги.
      Между тем осьминог полностью выплыл из внутренней части затонувшего корабля, где он, по всей видимости, обитал и рассматривал неожиданных визитеров с таким же удивлением, с каким они рассматривали его самого. Это было настоящее чудовище. Его огромное надутое тело стало от страха темно-красным, а большие желтые глаза с черными ресницами внимательно рассматривали путешественников.
      - Своими огнями мы нарушили его покой, и он рассвирепел. Будем надеяться, что он на нас не нападет - щупальца у него не меньше 30 метров в длину. Кусто пишет, что в конце прошлого века во Флориде из моря выбросило гигантского осьминога, который весил 6 тонн и имел тело длиной 8 метров, а щупальца свыше 25. Но я никогда не думал, что мне доведется увидеть такое чудище живьем.
      - Спирос, он, кажется, хочет на нас напасть! Нажимай на газ, поехали отсюда!
      - Не бойся. Осьминоги, как правило, немного трусливы. Я, конечно, имею в виду прежде всего тех, которые встречаются в Средиземном море. А от этого не знаешь, чего ожидать.
      - Ты заметил, какие у него глаза? Как он на нас смотрит! Я уверен, он думает, как бы сжать нас в своих железных объятиях.
      - По его глазам и правда может показаться, что он способен думать...
      Огромный осьминог собрал все свои щупальца, как будто готовился броситься на них, но в тот же момент замер на месте, и окраска его неожиданно изменилась. Тело из темно-красного вдруг стало светло-серым, щупальца напряглись. Глаза задвигались и посмотрели наверх. Весь вид говорил о том, что он напуган и в то же время внимательно за чем-то следит.
      В эту минуту появилось нечто, что привлекло внимание путешественников. Вначале они приняли это за игру света, но вскоре поняли, что какая-то тень опускается с высоты на невероятной скорости. Не успели они опомниться, как тень пронеслась над ними и направилась к затонувшему кораблю.
      Христос с удивлением увидел огромного, падавшего сверху по вертикали кита. Голова его была квадратной и казалась уродливой, так как была непропорционально велика по сравнению с телом. Мальчик увидел, как нижняя челюсть кита открылась, обнажив ряд крупных треугольных зубов.
      Осьминог свернулся в клубок и замер в ожидании. Когда кит оказался над ним, откуда-то снизу поднялось облако какого-то молокообразного вещества и накрыло его.
      - А это еще что такое! - мальчик даже вскрикнул от неожиданности.
      - Это чернила, которые все головоногие выпускают, когда хотят спрятаться, - объяснил Спирос. - Только здесь, в царстве вечной темноты, вместо черных чернил они выпускают белые. Прежде чем кит успеет прийти в себя, осьминог задаст стрекача!
      Он еще не договорил до конца, когда перед ними молниеносно пронеслось какое-то длинное существо. Христос даже не успел его как следует рассмотреть, а Спирос сказал:
      - Ты видел? Он плывет, как корабль, выпуская воду из насосов и одновременно меняя окраску, чтобы сбить врага со следа.
      - Такой огромный осьминог, а испугался какого-то кита! - презрительно сказал Христос.
      - Не говори так. Осьминоги, по крайней мере те виды, которые нам известны, обычно избегают ссор. Но и кит - тоже тебе не фунт изюма. Это кашалот. Ты обратил на него внимание? Он наверняка больше двадцати метров и ничего не боится. К тому же кашалот стяжал славу боевого кита. В старых книгах встречается упоминание о крупном кашалоте по кличке "Новозеландский Том", который преследовал и опрокидывал лодки и прекрасно скрывался от китобоев. Посмотри, что там присходит!
      Кашалот выплыл из светлого чернильного облака, остановился на минуту, пытаясь понять, куда делся осьминог, и тут же помчался за ним в погоню.
      Сильным движением хвоста он ударил осьминога в тот момент, когда тот, пытаясь укрыться в темно-коричневых скалах, тоже приобрел коричневую окраску. Челюсти кита пару раз лязгнули, и половина тела осьминога исчезла в глубине огромной китовой пасти.
      Но и осьминог не сдавался без боя. Его длинные щупальца вытянулись, как змеи, и опутали тело кита. Пара щупалец прилепилась к китовому рту, пытаясь разжать его.
      Огромный кит поднял голову и на полной скорости полетел вверх, таща за собой осьминога. И они стали подниматься на поверхность, оставляя позади дорожку из крупных пенящихся пузырей.
      - Уплыли! - явно разочарованно закричал Христос - Так мы никогда не узнаем, кто из них победил!
      - Зря ты так думаешь, может, мы их еще догоним. Кажется, ты недооцениваешь возможности нашего корабля. Они наверняка где-нибудь неподалеку.
      Корабль, толчком повернувшись носом вверх, стал подниматься на большой скорости. Они плыли так быстро и настолько близко от склона горы, что Христосу показалось, будто он едет в скором поезде и видит мелькающие за окном телеграфные столбы. Отметки глубинометра сменялись одна за другой, и вскоре Христос увидел, что они находятся на глубине всего лишь сотни метров.
      Спирос нажал на какой-то рычаг, и корабль стал постепенно снижать скорость.
      - Если так будет продолжаться, мы, чего доброго, вылетим из моря, как ракета, и отправимся прямиком на Луну. Надо выплыть на поверхность без всяких приключений.
      Корабль медленно выплывал из-под воды. Зеленая морская волна какое-то время продолжала набегать на иллюминаторы. А когда вид открылся, путешественники увидели океан, безмятежно простиравшийся перед ними, насколько хватало глаз.
      - Их нигде не видно! - сказал Христос, потеряв всякую надежду. - Видимо, схватка закончилась ничьей...
      - Ты вечно спешишь! Имей немного терпения! - успокоил его Спирос. Посмотри в этот глазок, - добавил он, показал Христосу какую-то трубу, верхний край которой уходил далеко за стеклянную крышу.
      - Что это такое? А, понял, перископ! Дай я посмотрю!
      Спирос стоял рядом с Христосом и настраивал перископ, когда мальчик закричал:
      - Вот они! Я вижу их! Они в двух-трех километрах справа. Спирос, давай догоним их, не теряя времени.
      - Не переживай, так быстро они все равно не закончат.
      Спирос занял место Христоса у перископа. Там, куда он смотрел, море буквально кипело. Огромные столбы воды вздымались вверх. Волны набегали, разбивались, и пена падала сверху мелким дождем. Гигантские противники вышли на поверхность воды и здесь продолжали свою битву не на жизнь, а на смерть.
      Спирос оставил перископ и взялся за один из телескопов, находившихся в другом углу, подмигнув Христосу, чтобы тот сделал то же самое.
      - Давай не будем подплывать ближе. Никто не знает, что там происходит! Рассвирепевший кит может, чего доброго, задеть корабль хвостом, и тогда я за нашу участь не отвечаю.
      В телескоп они наблюдали за битвой во всех подробностях. Голова кашалота была опутана густой сетью щупалец, с помощью которых осьминог пытался задушить его, но гигантский кит, крепко вцепившись зубами в нижнюю часть туловища осьминога, методично и со знанием дела его распиливал.
      - Ну-ка, посмотри на кита, - сказал Христос, - он делает свое дело, как будто ничего особенного не происходит.
      - У него все рассчитано. Кашалоты часто опускаются на дно и поедают там гигантских осьминогов. Многие путешественники, как мы сейчас, были свидетелями схваток между ними, а принц Альберт из Монако, выдающийся океанограф своего времени, обна-ружил в желудке одного кашалота части тела нескольких гигантских головоногих.
      Вдруг Спирос умолк. Рядом с головой кита показалась жуткая крошечная головка осьминога. Глаза его вылезли из орбит и своим черно-желтым цветом резко контрастировали с мертвенной бледностью кожи.
      Вокруг дерущихся собралась целая стая акул, как гиены и шакалы собираются вокруг льва, вступившего в схватку с каким-нибудь крупным травоядным. Они с нетерпением выжидали удобного случая, чтобы откусить кусочек от аппетитных, толстых щупалец осьминога.
      - Как ты думаешь, кто победит? - беспокоился Христос - Не хотел бы я, чтобы это был осьминог. Смотри, он, как пиявка, вонзился в тело кита.
      - Насколько я знаю из книг, победителем обычно выходит кашалот.
      Кит неожиданно нырнул, увлекая за собой осьминога, который обхватил его так, что отделить одного от другого было уже невозможно Еще минуту хвост его оставался на поверхности, а затем исчез в пенящихся волнах.
      - Давай чуть-чуть подождем, - сказал Спирос - Возможно, они скоро опять появятся.
      Христос, разочарованный, кивнул:
      - Нет, нам уже больше так не повезет! Все, мы их потеряли и никогда не узнаем, кто победил.
      Прошло несколько минут. Море успокоилось, и уже ничто не напоминало о грандиозном сражении. Потеряв всякую надежду, Христос повернул телескоп на 180° и, всмотревшись в него, вдруг поднял руку, показывая на что-то.
      - Да, да, ты прав, - с улыбкой произнес Спирос. - Это наш друг кашалот.
      Огромный кит величественно выплыл на поверхность моря. Когда кашалот повернул голову, друзья увидели, что он безмятежно дожевывает остатки гигантского осьминога.
      - Он победил! - радостно сказал Спирос. - Но дорого заплатил за победу Посмотри, какие ужасные раны у него на голове и губах. Это осьминог постарался. Знаешь, у тех осьминогов, которых принц Альберт обнаружил в желудке кита, щупальца были толщиной с тело человека, на каждом из них было по 100 пальцев с ногтями, такими же сильными и острыми, как когти сухопутных хищников. И, раз мы заговорили об осьминогах, надо сказать, что их кровь, основу которой составляет медь, зеленого, а не красного цвета, как пишет Жюль Верн в книге "20 000 лье под водой". Пройдет еще много лет, прежде чем будут раскрыты тайны обитателей морского дна. Но у нас еще есть время впереди. А сейчас - в путь. Итак, поехали!
      СТРАХИ АНТОНИСА
      Христос, верный данному слову, никому ни звуком не обмолвился о великой тайне Спироса. Вернувшись домой, он надоедал всем подряд рассказами о чудесах, творящихся на дне моря и о смертельной схватке между кашалотом и осьминогом. Но о чем бы ни заходил разговор, Христос неизменно избегал даже малейшего упоминания о бездне.
      - Неужели осьминог и в самом деле был таким громадным? - с издевкой спросила Даная, которая в глубине души страшно завидовала Христосу - Ты хорошо его разглядел, а то, может, он был таким же, как те крошечные осьминожки, которые вечно сушатся на солнце в Халкиде[1]?
      - Знаешь, наша покойная бабушка любила повторять пословицу "Хорошо смеется тот, кто смеется последним". Здесь она как раз кстати. Нет, это был всего лишь маленький кальмарчик, какие наша тетушка Варвара всегда заказывает в таверне. А кит был не кит, а бычок в томате, из тех, что мы обычно едим, когда ездим на море. Ну, что, довольна!
      Даная надулась, но продолжала свое:
      - А где это, интересно, ты видел все эти чудовища? На глубине пятидесяти метров? Почему же тогда ни один рыболов их до сих пор не встречал? Может, они специально дожидались, чтобы попасться вам на глаза?
      - По-моему, ты забываешь об одной мелочи. Океан все-таки чуть побольше, чем наш залив, к тому же, как известно, в исследовании океана есть еще белые пятна.
      После путешествия Спирос опять куда-то пропал. Однажды Кирьякос не выдержал и спросил у брата, давно ли тот виделся с Кандидисом.
      - Ужасно давно, - ответил Антонис, с минуту помолчал, а потом посмотрел Кирьякосу прямо в глаза. - И если хочешь знать, я о нем даже и не думал. Ты же знаешь, мне вздохнуть некогда - работы невпроворот и в больнице, и в клинике. А если остается хоть немного времени, то я занимаюсь наукой.
      - Кстати, я давно собирался поговорить о твоих планах, Антонис, но мы оба так загружены, и я все никак не мог выкроить время. Сделав Спиросу операцию, мы поставили эксперимент по изучению, того, как твой метод влияет на развитие мозга. Результат был ошеломляющим. Из человека со средними способностями Спирос превратился в гения, если хочешь, чтобы я называл вещи своими именами. Ты намерен продолжать эту работу?
      - Нет, Кирьякос, я ее бросил.
      - Но почему, братишка? Ведь результат получился замечательный. Ты же сам говорил мне, что человеческий мозг скоро не сможет идти в ногу с техническим прогрессом? Почему ты отказываешься от такой прекрасной возможности? Сейчас, когда у нас перед глазами пример Спироса, ты без труда можешь вывести новую породу человека.
      - Даже не знаю, что тебе сказать, Кирьякос. В основном ты, конечно, прав. В результате операции мы с тобой создали сверхчеловека. Но я должен тебе признаться, что наше творение меня пугает. Понимаешь, я боюсь, боюсь за будущее.
      - Чего ты боишься? Спирос стал выдающейся личностью. Посмотри, как быстро ему удалось стать врачом, изобрести лекарство, спасительное для человечества, - ведь многие исследователи долгие годы бились над его созданием, а сейчас Спирос успешно решает технические проблемы - ты сам мне об этом говорил.
      - И все-таки я боюсь. Сам не знаю почему, но этот грандиозный успех меня пугает. Мозг Спироса непрерывно развивается, у него все время появляются новые гениальные идеи, работает он продуктивно, но я все время задаю себе вопрос: "Чего он хочет, к чему стремится? Не пора ли остановиться? Не хватит ли того, что он уже успел сделать?" Повторяю, я боюсь.
      - Разве мысль о создании нового человека не тешит твое самолюбие?
      - Что тебе сказать? Я стремился к этому раньше, но сейчас мои планы изменились. Бог создал мир, в котором все находится в гармонии. Кто я такой, чтобы пытаться изменить его творение? Хватит. Что сделано, то сделано, теперь конец. Но раз уж мы заговорили об операциях, должен тебе сказать, что ими собирается заняться один наш общий знакомый.
      - Неужели? Уж не Спирос ли? Ты о нем что-нибудь узнал?
      - Да не просто узнал, мне уже о нем все уши прожужжали. Говорят, Спирос купил какой-то необитаемый остров и строит там лабораторию. Ходят слухи, что он собирается заняться хирургическими опытами.
      ДРУГИЕ ПЛАНЫ
      Когда Спирос снова появился у Викетасов, было уже лето. В тот момент Христос то ли играл в футбол с дворовыми ребятами, то ли просто гонялся за мячом - дом их стоял на узкой улочке, не развернешься, тут не до игры по всем правилам.
      Увидев Спироса, выходящего из шикарного лимузина, Христос побежал ему навстречу.
      - Где ты пропадал все это время, Спирос? Дядя Антонис и папа только о тебе и говорят. Почему к нам не заглядывал?
      - Не мог, Христос, ну, никак не мог, - засмеялся Спирос, обняв мальчика за плечи. - Начал столько дел и сейчас занят по горло, буквально ни минуты свободной.
      - Спирос, я читал о тебе в газетах. Ты наделал много шума. Знаешь, тебя превозносят до небес.
      - Правда? Обычно такой чести удостаиваются только их кумиры - футболисты. А что обо мне слышно?
      - Говорят, ты проводишь какие-то исследования и собираешься разрабатывать рудники на дне моря. Но, по-моему, они что-то путают. В газетах пишут совсем не о той части океана, где мы с тобой побывали.
      - Сейчас я тебе все расскажу, но для начала мне нужно поговорить с твоим отцом или с Антонисом. Надеюсь, ты ничего не рассказал им о золоте.
      - Ты же просил меня хранить тайну!
      - Пришло время ее открыть. Напрасно я с самого начала не доверился им. Они дома?
      - Папа на каком-то конгрессе, а дядя Антонис здесь...
      Не успел Христос договорить, как на пороге появился Антонис.
      - Привет, Спирос! Какими судьбами? Мы уже все глаза проглядели.
      - А я только что говорил Христосу, что завален работой. Но о вас никогда не забываю. Видишь, только чуть-чуть освободился, как сразу же заскочил к вам. Может, зайдем в дом?
      - Конечно, проходи. Посидим, поболтаем...
      Устроившись на просторной веранде, окна которой выходили в маленький, ухоженный садик, молодые люди с бокалами в руках начали весьма интересную беседу.
      Христос, который боялся пропустить хоть слово из разговора, примостился на стуле поблизости и весь обратился в слух.
      Спирос, рассказав Антонису в двух словах о золотой жиле, добавил:
      - Извини, что не сказал тебе об этом раньше. Понимаешь, мне не хотелось разглашать тайну. Но раз я посвятил в нее Христоса, было нечестно скрывать ее от вас. Я и Христоса поставил в неловкое положение - ведь он дал мне слово ничего вам не рассказывать.
      - Ну, а в газетах правду пишут?
      - Информацию они дают правильную. Я действительно решил построить подводную деревню не в том месте, где мы были вместе с Христосом.
      - Но почему? - Мальчик даже вскочил со стула - Ведь там так красиво!
      - Там и правда красиво, но я еще раз все обдумал и решил, что никто не должен знать о нашей золотой жиле. По многим причинам, но главное, если я начну разработку и сразу выброшу на рынок столько золота, оно мгновенно обесценится. Вот я и решил оставить жилу для себя, чтобы, когда надо, плавать туда одному и отрезать столько золота, сколько нужно на текущие расходы. Вот почему незачем строить там деревню. К тому же, я нашел другое, более подходящее место.
      - Где же ты построишь деревню? - с интересом спросил Антонис.
      - Рядом с медной жилой, которую я обнаружил у берегов Южной Америки.
      - Еще одна жила? - удивился Христос - Да сколько же их там?
      - Много, очень много. Плавая на батискафе, я все время открываю что-то новое. Пока я никому ничего не рассказываю, но когда-нибудь мне придется это сделать. Медь сейчас в цене. Ты, наверное, читал, что запасы цветных металлов, особенно меди, которая необходима для промышленности, на Земле истощены. Поэтому я решил разработать жилу.
      - Там ты и построишь свою деревню?
      - Именно. И убью сразу двух зайцев, во-первых, жители моей подводной деревни будут работать на руднике, а, во-вторых, я поставлю на них своего рода эксперимент. Ведь там будут жить не ученые, не специалисты, а обычные люди, техники и рабочие, а мы будем наблюдать за тем, как они приспосабливаются к жизни под водой.
      - А вы уже начали строительство? - спросил Антонис, который слушал Спироса с большим вниманием.
      - Разве можно спешить в таких делах? Через несколько дней я собираюсь подписать контракт с одной крупной технической фирмой, которая берется построить дома особого типа. Одновременно я веду переговоры с пятью другими международными компаниями, которые обеспечат деревню воздухом, подводными машинами, оборудованием, проведут электричество. Конечно, на все это нужно время.
      Христос, видя, что разговор перешел на технические вопросы, поднялся с места.
      - Извини, Спирос, меня ребята ждут. Я только хотел спросить не собираешься ли ты отправиться куда-нибудь на батискафе? Может, опять возьмешь меня с собой, ведь у нас сейчас каникулы?
      Спирос улыбнулся.
      - Да, я все время куда-то езжу. Но у меня к тебе есть другое предложение. Кажется, ты хочешь стать врачом или твои планы изменились?
      - Конечно, нет! Ведь у нас вся семья - врачи!
      - И ты тоже хочешь стать нейрохирургом?
      - Еще бы!
      - Тогда я возьму тебя в свою лабораторию и кое-что покажу. Ты поймешь, что не одни лишь нейрохирурги творят чудеса. Я доверил тебе большую тайну и убедился, что ты умеешь держать язык за зубами. Почему бы не посвятить тебя в еще один маленький секрет? Итак, ты едешь?
      Глаза Христоса заблестели, и он даже покраснел от радости. Потом его прорвало:
      - Ты еще спрашиваешь! Ура, мы едем!
      ДАНАЯ ПРОТЕСТУЕТ
      Было раннее утро, когда сверкающий лимузин Спироса подкатил к двери дома Викетасов. Христос, сгорая от нетерпения, выскочил за порог, навстречу Спиросу.
      - Ну, как, готов? - спросил его тот - Выезжаем сейчас же, а то мне сегодня надо еще много успеть.
      - Сейчас иду. Только сбегаю за сумкой и скажу, что мы уезжаем, - прокричал Христос и побежал прощаться с матерью.