Имевшийся в доме лифт был явно пристроен после ремонта.

Паркер и доктор с трудом поместились в нем и поднялись на второй этаж. Палата Генди оказалась в самом конце коридора. Доктор оставался с ними ровно столько, сколько требовалось, чтобы убедиться, что Генди узнал Паркера и ничего не имеет против его присутствия. Затем ушел, закрыв за собой дверь.

Генди был бледен, но бодр и улыбался:

— Как дела?

— Я обо всем позаботился. Обо всем. Вынужден был поделить выручку пополам с Кейпором, а в остальном все в порядке.

— Хорошо. Ты верно догадался. И самое худшее, что может со мной теперь произойти, — ожирение.

Паркер кивнул, пододвинул стул ближе к кровати и сел.

— Долго будешь еще здесь находиться? — Они говорят, что где-то через неделю я смогу вставать и выходить на прогулки. Потом понадобится еще две-три недели, но я не думаю, что задержусь здесь столько. Медсестрам сказали, что я клоун, который случайно подстрелил себя во время репетиции. А так как у меня нет разрешения на пистолет, с которым я репетировал какой-то трюк, то меня и поместили сюда, а не в госпиталь. Никаких нарушений закона, разве лишь немного его обошел.

— Я на некоторое время уеду в Галвестон. Когда будешь отсюда выписываться, позвони мне. Я пришлю твою долю. За лечение здесь тебе придется заплатить самому.

— Знаю, мне об этом сказали. Денег у меня хватит.

— Ты знаешь, где я останавливаюсь в Галвестоне?

— Конечно.

— Хорошо. — Паркер поднялся на ноги. — Позвони мне, ладно?

— Спорим, что позвоню.

Паркер уже протягивал руку к дверной ручке, когда Генди окликнул его. Он обернулся.

— Как насчет Кейпора?

— Сегодня вечером уезжает. Пока он свободен и его никто, насколько я понимаю, не преследует.

— От него никакого беспокойства?

— Нет. Он получил обратно половину, и это все, что его заботило.

— Что он сказал о Плакальщике?

Паркер подумал секунду и рассмеялся:

— Ничего! Он даже не обратил внимания что Плакальщик исчез.