Глава 1

Лето в этом году выдалось засушливое, дождей не было уже месяц. Зеленая трава пожухла, и ее давно покосили на сено. Некогда синее небо выцвело, став пыльно-серым. И ни одного облачка который день. Только палящие лучи и жара – в тени градусов сорок. А на солнце и того больше. Зато пшеницы уродилось на удивление много.

Разделенные лесопосадками квадраты полей уходили за горизонт, словно золотое море. Скоро начнется страда. Комбайны будут гудеть и днем и ночью, пока весь урожай не будет собран. Тогда и дождик можно позвать. А до тех пор никак. Иначе колхоз останется без денег.

Вероника – Никулечка, как иногда ласково называла ее бабушка, – легко крутила педали велосипеда, крепко держась за руль и ловко объезжая ухабы на разбитой грузовиками проселочной дороге. Скрипело несмазанное колесо, а разболтавшееся крыло гремело, стоило налететь на камень или кочку.

Навстречу с ревом, поднимая тучи пыли, несся грузовик. Ника свернула на обочину, остановилась и приставила руку к глазам, чтобы рассмотреть водителя.

– Привет, дядя Витя! – закричала она и помахала мужчине.

Машина резко затормозила, и из кабины выглянул дядька в кепке и в клетчатой рубашке с закатанными до локтя рукавами. На его обветренном загорелом лице появилась широкая улыбка.

– Привет, Никуська. Опять в район?

– Ага. – Ника улыбнулась. – А вы оттуда?

– Точно. – Мужчина утер рукавом пыль с потного лица. – Что вчера не сказала? Я бы тебя свозил туда и обратно, а так по самой жаре пилить придется.

– Ничего, я привычная.

– Тогда бывай. – Водитель махнул рукой и надавил на газ. – Передавай привет бабе Наде.

– Обязательно передам. – Она еще раз улыбнулась и помахала на прощанье отъезжающему грузовику.

Выждав, пока осядет пыль, Ника выкатила велосипед на дорогу, ловко оттолкнулась от земли и поехала дальше.

Чтобы не ощущать жары, шепнула слово. Воздух вокруг стал заметно прохладнее. Простенькое погодное заклинание, правда, обновлять его надо снова и снова. Зато колдун из соседней деревни не узнает, что она опять балуется с силой, и не устроит бабушке разнос за то, что та не может держать в узде молоденькую ведьму.

– Выдаст нас всех твоя Ника. Житья от военных потом не будет. Прознают о нашей силе, почитай, конец свободе, – возмущался дед Иван, когда Ника на спор с соседскими мальчишками наловила на реке больше всех рыбы. Пацанам было невдомек, что караси и красноперки, зачарованные колдовством, сами набрасывались на крючок, отсюда и невиданный улов. А вот колдун почувствовал. Ох и досталось им с бабушкой тогда!

Надежда Васильевна выслушала, пообещала принять меры. Даже хворостину выломала, а когда закрыла за дедом калитку и вернулась в дом, вместо обещанной порки посадила Нику за книжки.

Да не за простые школьные, а за тайные, колдовские, передаваемые из поколения в поколение – ведь в их роду постоянно рождались ведьмаки и ведьмы. А поломанную веточку воткнула в палисадник и велела девочке прорастить ее. Следующей весной на веточке распустились пышные цветы сирени. Нике тогда было восемь. С тех пор Иван Кондратьевич ни разу не поймал ее на нарушении негласных правил, принятых среди тех, кто наделен силой. Колдун, конечно, подозревал, что его дурачат, но признавал, что бабушка хорошо обучила молодую ведьму.

В район Ника приехала в двенадцать часов. Приковала велосипед к тоненькой березке и проскочила на почту впереди женщины, которая хотела было закрыть контору на перерыв.

– Я быстро. Мне только узнать, нет ли писем, – извинилась Ника, устремляясь к заветному окошку.

– Девушка, мы уже закрыты! – возмутилась женщина. Но сильно шуметь не стала. Заперла дверь, чтобы больше никто не прорвался, и пошла в подсобку. Ника видела, как она ставит чайник и разворачивает принесенные из дома пирожки.

На почте было прохладно, сумрачно и тихо. Пахло газетами, нагретым сургучом и мылом, которым торговали здесь с недавних пор.

– Здравствуйте, тетя Варя. – Девушка повисла на стойке, глядя щенячьими глазами на почтальоншу.

– Ника, опять ты в самый перерыв приехала.

– Я ненарочно, – к умоляющему взгляду добавилась виноватая улыбка. Конечно, она сделала это нарочно, чтобы лишний час не болтаться без толку в районе.

Бабушка просила ее поработать с деревьями, в последнее время сад одолела тля. И зря терять время ей вовсе не хотелось. – Для меня почта есть?

– Нет. – Женщина виновато развела руками. – Почему Надежда Васильевна не напишет заявление о доставке почты на дом? Зачем ездить сюда за столько километров?

– Для тренировки, – соврала Ника не моргнув глазом. – Хочу поступать в физкультурный вуз.

– Ты же на одни пятерки училась, – удивилась Варвара Никитична. – Могла выбрать профессию получше. Вон у нас в колхозе скольких специалистов не хватает.

– Тетя Варя, – рассмеялась Ника, – какой из меня специалист? Бабушка говорит, несерьезная я, а прыти много. Да и на бюджетное отделение в физкультурный обязательно поступлю. Там на три свободных места один поступающий. А для учебы в другом вузе знаете сколько деньжищ надо? Во сколько!

И она развела руки в стороны, изображая огромную охапку денег. Тетка покивала, соглашаясь, что не каждому сейчас по карману учиться в университетах. Ника поддакнула, какая, мол, жизнь тяжелая, и, распрощавшись, вышла на улицу.

Итак, почты нет. Сама девушка давно привыкла, что от мамы с папой письма не приходят месяцами. Родители у нее геологи. Ищут новые месторождения нефти и прочих ископаемых. А вот бабушка опять расстроится.

Порывшись в карманах шорт, нашла пятнадцать рублей мелочью и решила купить баранок к чаю, но потом вспомнила, что бабушка обещала испечь пирожки, и, так и не придумав, на что потратить эти невеликие деньги, поехала домой.

Опять замелькали поля и лесопосадки. Все так же гремело крыло. Пару раз ее обгоняли грузовики, обдавая дорожной пылью. Вскоре заблестела извилистая речка, и Ника, не задумываясь, свернула к воде умыться и отдохнуть. Она всегда здесь останавливалась. Место тихое. От дороги далеко. Если вздумает искупнуться, никто не увидит – высокий пригорок скрывает этот участок реки от чужих глаз.

Спрыгнув с велосипеда, Ника повела его по траве, держа за руль. Не сразу заметила следы шин, а когда увидела два черных джипа, остановившихся у самой воды, тихонько уложила своего железного коня в высокую траву и шмыгнула в кусты, пока ее не заметила компания молодых людей.

Расположившись на берегу с водкой и закусками, пятеро парней и две девушки выпивали и громко смеялись над откровенно пошлыми анекдотами. Купались, жарили шашлыки и опять подсаживались к импровизированному столу, чтобы выпить. Один из парней, с виду самый накачанный из всех, притянул хихикающую девушку к себе и полез целоваться.

Понятно. Городские решили отдохнуть. Попятившись, Ника уткнулась пяткой в руль, чуть не задев звонок. Возблагодарив богов-покровителей, что по дурости себя не выдала, осторожно подняла велосипед с земли и уже собралась тихонько вернуться на дорогу, как услышала испуганный вскрик девушки:

– Витя, не надо!

– Да ладно тебе. Неужели не знала, зачем мы сюда едем? – Судя по голосу, говоривший был совершенно пьян. Испуганно вскрикнула другая девчонка. Парни загоготали. – Ребята, держите мою цыпу. А Ленку заприте в джипе. Сначала натешимся с одной, потом за другую примемся. Я же говорил, будет клево.

– Нет! Не надо, прошу вас. – До девушки дошло, что сейчас произойдет, и она начала реветь. – Витя! Не надо! Я не хочу!

Вторая завизжала, когда двое парней подхватили ее под руки и поволокли к машине. Оставшиеся трое смахнули с покрывала стаканы и одноразовые тарелки и, повалив девушку на землю, стали срывать с нее купальник.

Нике стало дурно. О таких зверствах она знала только из новостей. Знала и то, что парни на крутых машинах останутся безнаказанными. Девчонки из страха перед их богатыми родителями не посмеют заявить в полицию.

Решение пришло само собой. Будь она обычной девушкой, не зазорно струсить и помчаться за помощью. Но она не обычная девушка. И раз оказалась в этом месте именно сейчас, значит, должна помочь. Иначе что она за ведьма?

Тихонько положив велосипед обратно на траву, Ника через кусты подобралась ближе. Сосредоточиться получалось с трудом. Девушка кричала, пытаясь отбиться от накачанных бугаев. Вторая билась в стекла, запертая в машине. Парни, выкрикивая пошлости, подбадривали Витьку. Похоже, он у них главный «массовик-затейник», значит, и получит самым первым. Ника сплела заклинание. Сила дрожала на кончиках пальцев, готовая в любой миг сорваться и ударить по цели. Но ведьма медлила. Она впервые обращалась к столь могущественному колдовству. От задуманного бешено колотилось сердце, едва не выпрыгивая из груди. Но еще страшней было представить, что с ней самой сделают парни, если не получится. Понимая, что дальше медлить некуда, Ника зажмурилась, плавно и нежно отпустила колдовство на волю.

Сначала ничего не произошло. Девушка тихо всхлипывала и уже не пыталась вырваться из рук четырех удерживающих ее парней. Витька стоял на коленях, похваляясь своей силой, как вдруг все вокруг замерло.

Деревья перестали шуметь. Вспорхнувшая птица зависла прямо в воздухе. В реке остановилось течение. Парни статуями застыли над девушкой, больше смахивая на уродливых горгулий, чем на людей. И тишина вокруг. От страха мороз пробежал по коже. Ника выглянула из кустов, чтобы посмотреть, что же она наделала.

– Кажется, я остановила время, – в другой ситуации ее постигло бы великое потрясение из-за собственной глупости, но сейчас ей было не до этого.

От страха заскулила девушка, та, что не Ленка. Ленка притихла в машине. Ника очнулась.

– Спасай подругу! Бегите, дуры! Скоро эти оклемаются, – закричала она, хватая велосипед. Если ехать через поля, до села не так далеко. Километров шесть. Будь у парней обычные машины, только бы они ее и видели. Но от внедорожников на велосипеде далеко не уедешь. Враз догонят. И Ника, вопреки здравому смыслу, скатилась с пригорка к реке.

Ленка уже выбралась из машины. Ее подруга успела накинуть на себя платье, и теперь они, дрожа от страха, озирались по сторонам, не зная, в какую сторону бежать. До города еще дальше, чем до ближайшего села.

– Водить умеете?

Похоже, все придется делать самой. Ника бросилась к первому джипу. Залезла на водительское сиденье и открыла капот. Выскочила и, зачерпнув ведром из-под шашлыка воды в речке, вылила на двигатель. Потом еще раз. Она понятия не имела, подействует ли это на внедорожник, говорят, у них есть какая-то защита от заливания водой, но ничего другого навскидку в голову не приходило. Ника разбиралась только в тракторах и машинах отечественного производства, которые от такого варварства однозначно заглохнут дня на два.

– Ты кто? – Девушки, все еще пребывая в шоке, наконец обратили на нее внимание.

Ника посмеялась бы – вопрос глупее некуда, – но сейчас было не до смеха, надо уносить ноги. Она засунула свой велосипед на заднее сиденье другого джипа и, запрыгнув на место водителя, открыла дверцу с пассажирской стороны.

– Электричка до города уходит через пятнадцать минут. Эти очнутся раньше. Если хотите еще пожить, мигом в машину. – Видя, что две клуши, прижавшись друг к дружке, даже и не думают двигаться с места, ведьма со злости чуть не стала биться головой о руль. Угораздило же ее наткнуться на таких дур. – Считаю до трех и уеду одна. Раз.

Ника завела мотор и подпрыгнула от испуга, когда двигатель взревел на всю мощь. Звук отрезвил и подружек, и они, опережая друг друга, кинулись в машину.

Ника схватилась за руль, вжала в пол педаль газа и направила джип через речку в поле и через него напрямик к железнодорожной станции. Девчонки, вдвоем съежившись на соседнем кресле, повизгивали, когда внедорожник подпрыгивал на ухабах. С перепугу Ника перепутала педали тормоза и газа, и машина встала посреди поля, словно вкопанная. Девушек чуть не размазало по лобовому стеклу. Одна без чувств сползла под ноги. Лена, на долю которой выпало немного меньше переживаний, трясущимися руками от греха подальше пристегнулась ремнем безопасности и огромными от страха глазами глянула на Нику.

– Прости. – Нащупав нужную педаль, ведьма опять газанула, и джип сорвало с места.

Их трясло, кидало во все стороны. Ника мысленно просила прощения у помятой пшеницы, обещая завтра поднять, чтобы скрыть следы от председателя колхоза. И то и дело в страхе оглядывалась назад, ожидая увидеть погоню.

Вскоре они выскочили с полей на дорогу, тянущуюся вдоль железнодорожного полотна.

– На станцию не поедем, бросим машину в подлеске. Деньги на билет есть?

Лена закивала головой:

– Да, есть.

Отстегнув ремень, она перегнулась на заднее сиденье, пошарила там и перетащила вперед две дамские сумочки. Порывшись в одной, показала кошелек.

– Убери. А носовые платки есть?

– Нет. Только влажные салфетки.

– Сойдет. – Нику наконец-то перестало колотить, чему немало способствовало отсутствие погони и близость уже видневшейся станции. Только теперь до девушки начали доходить масштабы неприятностей, в которые она вляпалась. Если ее заклинание оказалось неполным, то парни видели ее и могли запомнить. Она не хотела их всех заморозить. Только одного. Вернее одну-единственную часть тела, чтобы Витька списал свою немощь на водку и ничего не заподозрил. Теперь же оставалось уповать лишь на то, что заклинание вышло мощным и вместе с телом заморозились и все чувства. Надежды мало, но все же…

– Зачем тебе салфетки?

– Стереть отпечатки. Или хочешь сесть за угон машины? Думаешь, ваши дружки все забудут и оставят вас в покое? – Ника выразительно посмотрела на Лену и опять сосредоточилась на дороге.

Девушка всхлипнула и заревела.

– Хватит уже! Лучше приведи подругу в чувство, – прервала Ника бесполезную истерику. Ей и самой было тошно, больше всего хотелось сейчас оказаться рядом с бабушкой. Но кто-то должен помочь этим глупышкам. Сами они в таком состоянии не смогут даже билеты купить.

Лена, получив указания к действию, как ни странно, успокоилась, хотя слезы еще продолжали литься. Похлопала по щекам подругу, а когда та очнулась, помогла сесть рядом с собой. Девушка была совсем плоха. Взгляд остекленевший и совершенно бессмысленный. Если бы парни успели над ней надругаться, верная кандидатка в утопленницы.

Ника стиснула зубы от накатившей злости – нельзя ведь, в самом деле, быть такой хлипкой – и тут же одернула себя. Кто она такая, чтобы их судить? Девчонки выросли в обычной городской среде. Их не готовили с самого рождения быть ведьмой, то есть всегда быть готовой отразить любой удар или принять верное решение, если попадешь в неприятности, как сейчас.

Не доехав до станции, Ника свернула в лесополосу и при этом чуть не врезалась в дерево. Хорошие у джипа тормоза. Заглушила мотор и мгновение сидела, уставившись в пространство. Могло показаться, что она приходит в себя от сильнейшего потрясения. На самом деле она прислушивалась, нет ли поблизости какой опасности.

– Всё тихо. Выходим.

Лена первая выпрыгнула наружу. Помогла выбраться подруге, оставив ее стоять, словно куклу, а сама взялась вместе с Никой стирать отпечатки пальцев в салоне.

– На электричку не опоздаем? – Голос у девушки был тихим, но твердым. Истерика прошла.

Ника глянула на небо – по солнцу она ориентировалась лучше, чем по часам.

– Успеем. Ты бы сама оделась.

Лена только сейчас сообразила, что до сих пор в купальнике. Кинулась к своей сумке и надела легкий сарафан.

Вдвоем они трижды вытерли всю машину, на мойке им бы точно премию выдали за качество и скорость. Ника взяла велосипед, Лена подхватила под руку подругу, повесив на плечо сумки, и втроем они чуть ли не бегом поспешили к станции. Можно было и бегом, но вторая девушка спотыкалась на каждом шагу.

Послышался гудок приближающейся электрички.

– Держи ее, – не выдержала Ника, и когда Лена придержала подругу за плечи, сложила пальцы крестиком, шепнула слово и тронула девушку посередине лба. – Бегом до железнодорожной станции. Остановишься на перроне.

К полному изумлению Лены, подруга подчинилась и не хуже спортсмена-бегуна устремилась по дороге.

– Чего стоишь? – Ника рванула первой, на бегу запрыгнув на велосипед. – Давай на багажник, только не завали нас, – предложила она Лене, видя, что та безнадежно отстает.

Велосипед вильнул под двойной тяжестью, когда девушка неуклюже села на багажник. Ерунда, с подружками и по трое ездили. Тем более подгоняла гудящая электричка. Уже слышался стук колес. Ника оглянулась и обмерла от страха.

На дороге показался второй джип, на бешеной скорости догоняющий поезд. Наверное, ведьма раньше никогда так быстро не ездила. Лена поджала ноги, что есть силы обхватив ее за талию и что-то шепча себе под нос.

Выскочив на перрон и едва не сбив с ног ожидающих электричку сельчан, Ника бросила велосипед на асфальт и толкнула застывшую Лену к кассам.

– Купи три билета и багажный для велика.

– А Наташка?

Ее подруга в это время, не осознавая, что надо остановиться посреди перрона, чесала к его дальнему краю.

– Я ее поймаю.

– Девушки! В чем дело?

– Чего толкаетесь!

– Хулиганки! – возмущались пассажиры.

Ника извинялась, протискиваясь сквозь них. Опять не рассчитала с заклинанием. Забыла указать, на перроне какой именно станции Наташе нужно остановиться. Кляня себя последними словами, догнала девушку уже у гравийной насыпи и, сняв с нее подчиняющее заклятие, схватила под локоть и поволокла обратно.

Подъехала электричка. Диспетчер объявила трехминутную остановку и разрешила посадку. Народ, похватав баулы, ломанулся в двери трех вагонов. Ника подтолкнула Наташу к Лене и, схватив велосипед, подперла девчонок под спины, чтобы быстрей лезли.

– Давайте уже!

– Да прекратите вы хулиганить! – возмутился дядька, которого Лена пихала обеими руками в спину.

– Девушки, вы куда с велосипедом? – возмутилась кондуктор.

– У нас багажный. – Лена, которой удалось втиснуться вместе с подругой в тамбур, плотно заставленный сумками, протянула руку Нике.

Ника опешила – не ожидала она помощи от девушки, – но отказываться не стала. Еле затащила велосипед, который для этого пришлось поставить на заднее колесо. И пока Лена предъявляла кондуктору их билеты, выглянула на перрон. Джип был близко, но недостаточно, чтобы успеть до отхода электрички. Неужели пронесет?

На весь вокзал объявили отправление. Просигналил электровоз. Дернулись вагоны.

– Все в порядке. – Кондукторша наконец оставила их в покое и пошла в вагон проверять билеты других пассажиров.

Ника видела, как джип резко затормозил и развернулся, чтобы объехать вокзал и отправиться в погоню за поездом. Отлично.

Метнувшись к противоположной двери, еле отперла ее и кивнула Лене:

– Толкай подругу и прыгай следом.

– З… за… зачем? – Бедная девушка начала заикаться.

– Затем, что ваши дружки едут вровень с нами и будут на следующей станции раньше нас. Хочешь с ними пообщаться?

– Н… нет!

– Тогда прыгай, пока электричка не набрала скорость.

Подавая пример, выкинула из поезда велосипед и прыгнула первой, успев сгруппироваться. Прокатилась кубарем по гравийной насыпи и осталась лежать в траве, раскинув руки и глядя на чистое безоблачное небо.

– Съездила, называется, на почту…

Проводив девушек до автостанции и посадив их на автобус, Ника покатила покореженный велосипед домой. После падения с поезда заднее колесо виляло восьмеркой, крыло окончательно отлетело, а руль перекосило так, что большую часть пути пришлось волоком тащить железного коня за собой, иначе он норовил все время уехать куда-нибудь в кусты.

Такими темпами домой она вернулась уже под вечер. В том, что бабушка в курсе ее выходки, Ника не сомневалась. Но вот что на это скажет дед Иван? Пока шла домой, успела передумать кучу вариантов. Даже радость от того, как ловко обвела вокруг пальца городских парней, немного поутихла, сменившись беспокойством. В любом случае выходило плохо. Заклинание такой силы не почувствует только пень. Даже люди, далекие от колдовства, могут ощутить внезапную слабость или головокружение. Не поймут, конечно, из-за чего, просто спишут все на жару. Но это не значит, что не поймут другие.

Дойдя до своей улицы, сбавила шаг. И вовсе не усталость тому была причиной, а самый настоящий страх. Все-таки она нарушила главное правило: не отличаться от людей. И если парни ее запомнили, то объяснение с Иваном Кондратьевичем – это только начало неприятностей.

Бабушка ждала у калитки. За деревянным забором, выкрашенным белой краской, виднелся утопающий в цветах и зелени одноэтажный дом – саманная хата, побеленная известкой и крытая старым шифером, который местами почернел от времени и порос мхом. Окна с резными ставнями. Такая же резная отделка на крыльце, где под козырьком свили гнездо ласточки. Птенцы уже летали, и над двором с утра до ночи слышалось их неугомонное щебетание.

Увидев внучку, Надежда Васильевна с заметным облегчением вздохнула, обняла ее за плечи и завела во двор. Пес Барбос от радости соизволил встать из-под раскидистого ореха и вильнуть хвостом. Ника машинально послала ему волну симпатии и обещание позже почесать за ухом. Пес тявкнул и опять растянулся на земле.

– Бабушка… – начала она извиняться, но та ее перебила:

– Ты все сделала правильно, – и потрепала ее по голове.

Ника вывернулась. Она уже не маленькая.

– Дед Иван знает?

– Пойдем в дом.

Ох не понравились ей слова бабушки. Оставив велосипед у сарая, Ника поднялась на крыльцо. На светлой застекленной веранде в кресле из ивовых прутьев сидел Иван Кондратьевич. Чайный столик накрыт на двоих. На нем – давно остывший самовар, чашки с недопитым чаем, вазочки с медом и вареньем и блюдо ароматных пирожков. Рядом с креслом – дорожный чемодан. Руки колдун сложил на рукояти черной трости. И одет странно, в белый льняной костюм. На краешке стола – шляпа. Ника никогда раньше не видела его таким. Обычно он выглядел как простой деревенский житель, а тут – настоящий городской интеллигент.

– Явилась, кулема?

– Иван Кондратьевич… – начала она оправдываться и замолчала. Дед Иван хоть и был стар, но взгляд имел тяжелый, столько в нем было внутренней потаенной силы. Вот и сейчас она замолкла на полуслове, не зная, что сказать.

– Ника, сядь. – Бабушка опустилась в другое кресло и указала ей на табурет.

Только сейчас девушка заметила стоящие в углу сумки и обратила внимание на странную тишину в доме. Не работало радио, и окна все закрыты, отчего на веранде стояла духота.

– Это еще зачем? – Ника кивнула на сумки, села и стянула с блюда пирожок. Бабушка налила ей чаю, положив в него вместо сахара ложку меда.

– Мы уезжаем.

Ника чуть не подавилась.

– Куда? Зачем?

– Я тебе расскажу. – Иван Кондратьевич переставил чемодан поближе к себе и надел шляпу. – Сдала ты всех нас, Ника. Теперь придется уехать раньше срока. Жаль, дом продать не успею, но чего уж теперь, не впервой все начинать с нуля. Надя, ты уже решила, куда подашься?

Бабушка глянула не на Ивана Кондратьевича, а на Нику, отчего та забеспокоилась еще сильнее. У нее даже аппетит пропал, и она положила недоеденный пирожок обратно на тарелку.

– Отправлю Веронику в город, ей все равно надо в университет поступать. А сама уеду на Урал. У меня там двоюродная сестра.

– Я с тобой поеду! – Ника подпрыгнула на табурете.

– Нельзя тебе со мной. – Надежда Васильевна посмотрела на нее одновременно с гордостью и грустью. – Сегодня ты заявила о себе, как самостоятельная ведьма. Отныне наши дороги расходятся.

– Но как же так? – Ника не могла поверить, что все происходящее не сон. И тем не менее странное преображение Ивана Кондратьевича, бабушкина серьезность и дом, приготовленный к отъезду, – все говорило о том, что они действительно расстаются. И от этого становилось очень страшно.

– Пойду я, пожалуй. – Иван Кондратьевич встал, надел шляпу, взял чемодан. Другой рукой подцепил трость и, молодея прямо на глазах, направился к дверям. Остановился на пороге, чтобы оглянуться в последний раз.

Ника сидела с открытым ртом, не веря, что за несколько секунд седой старец превратился в молодого парня. «Дед» Иван улыбнулся веселой улыбкой. Зажав в одной руке трость и чемодан, отсалютовал им шляпой:

– Еще свидимся, девчонки, – и исчез.

– Позер, – хмыкнула Надежда Васильевна и, видя внучкино удивление, посоветовала: – Посмотри внутренним зрением.

Ника изменила фокус зрения и смогла разглядеть, как через двор к калитке направляется размытая фигура человека с чемоданом.

– Невидимость?

– Она.

Ника встала и хотела убрать со стола, но бабушка ее остановила:

– Оставь. За пару дней варенье с медом не прокиснут. Как заметят, что дом стоит пустой, кто-нибудь залезет и заберет. А пирожки возьми с собой, в поезде поешь. Нечего на станциях всякую ерунду покупать, да еще втридорога.

Ника застыла, забыв и про мед, и про варенье, и про немытые чашки:

– Бабушка, но куда же я поеду? И почему мне нельзя с тобой?

– Поедешь в N, поживешь в квартире родителей. Я тебе в маленькую сумку положила ключи, записку с адресом и деньги, а в большую собрала вещи и все, что может пригодиться на первое время. Поступай в университет, как и планировала. И еще… – Бабушка взяла ее за плечи и взглянула в глаза: – Не вздумай сюда возвращаться. По крайней мере, в ближайшие пять лет.

Увидев, что девушка готова разреветься, Надежда Васильевна порывисто обняла внучку, прижала к себе и погладила по голове:

– Ну же, Никулечка. Расставаться не страшно. Я буду тебе писать. И ты ко мне обязательно приедешь. Только обещай, что не раньше чем отучишься хотя бы год. Ты бы все равно через месяц уехала учиться. Зачем так переживать? Подумаешь, расстояние между нами будет чуть больше. – Тут бабушка щелкнула ее по носу и вытерла с ее щек слезы. – Или я все-таки освою этот ваш Интернет, и будем с тобой общаться по этому, как его?

– Скайпу?

Надежда Васильевна кивнула.

Ника сквозь слезы улыбнулась и крепко-крепко обняла бабушку. Во всем мире не было человека родней ее. Она любила маму с папой, но они приезжали редко, на пару дней, чтобы привезти денег, засыпать подарками и опять уехать в очередную экспедицию. А бабушка всегда была рядом с ней. Лечила от простуды, рассказывала на ночь сказки. Гоняла веником соседских пацанов, когда они дразнили ее за тощую фигуру и выпирающие ребра и коленки. Отчитала учительницу в школе, когда та вздумала занижать ей оценки за обнаруженную у себя в столе жабу.

– Я тебя люблю, очень-очень.

Надежда Васильевна погладила внучку по голове, окончательно растрепав косу, и произнесла голосом, надломленным от переполнявших чувств:

– Я тоже люблю тебя, Никулечка.

Они постояли так минуту, потом разом отпрянули друг от друга. Надежда Васильевна обошла комнаты, проверяя, все ли взяла из того, что можно унести в руках. Ника не пошла за ней, боясь, что не совладает с чувствами и заревет, схватила сумки, вынесла их во двор. Барбос зевнул во всю пасть.

– Бабушка!

– Здесь я. – Надежда Васильевна вышла на крыльцо, провернула ключ в замке да так и оставила торчать в дверях.

– А как же он? – Ника указала на лениво взирающего на хозяек пса.

– Возьми с собой. – Женщина неопределенно повела плечом и схватила тяжелый старый чемодан. – Или не бери. Будет только о прошлой жизни напоминать. В селе он не пропадет, кто-нибудь обязательно приютит.

Ника решительно подошла к Барбосу, отстегнула от цепи и, подхватив свои сумки, свистом позвала с собой. Пес вскочил и побежал за ней.

– Я и так сегодня слишком много потеряла. – Она оглянулась на бабушку. – И не хочу терять еще больше. Ты говорила, у родителей просторная квартира.

– Вот и правильно. Будет охранять жилье, пока ты в университете.

Надежда Васильевна вместе с ней вышла за калитку, где их уже поджидало запыленное такси. Водитель открыл багажник и помог погрузить сумки.

– Куда едем, дамы? – Мужчина распахнул перед Надеждой Васильевной дверь.

– В район. – Бабушка кокетливо улыбнулась, пропустила вперед себя пса, тут же развалившегося на половине заднего сиденья, и устроилась сама. Таксист смущенно кашлянул в кулак, прежде чем захлопнуть дверь и сесть за руль.

Ника тряхнула головой. Наверное, ей показалось, или бабушка, как и Иван Кондратьевич, немного помолодела? Определенно, сегодня день богат на чудеса. Девушка села впереди, сильно хлопнув дверью.

– Простите, – извинилась она за расшатанные нервы.

– Ничего. – Водитель не обиделся на то, как она обращается с его машиной. – Так куда в районе? – Мужчина покосился в зеркало заднего вида на хорошенькую пассажирку.

– На вокзал.

Глава 2

Мерный перестук колес. Покачивание вагона, приглушенные голоса уставших от долгого пути пассажиров. И непередаваемая смесь запахов пота, чеснока и технического мазута. Хорошо, что ее секция в плацкартном вагоне далеко от туалета, а кому-то не повезло. Зато сэкономили пару сотен на билетах.

Лежа на верхней полке, Ника смотрела, как за окном проплывают елки и березки. Изредка мелькали обветшалые деревеньки. Полустанки, похожие друг на друга, словно братья-близнецы. Скорый поезд проносился мимо них, делая остановки только в крупных городах. Всего этого она насмотрелась до тошноты. Скорей бы уже добраться.

В стекле, словно в зеркале, отражались ее попутчики. Две тетки заняли нижние полки, заполонив все проходы объемными сумками. На верхней полке устроился муж одной из теток. И когда женщины ложились спать, делал Нике недвусмысленные намеки: мол, какая она хорошенькая и не страшно ли ей путешествовать одной.

Не страшно. Бабушка позаботилась о том, чтобы она рано стала самостоятельной, каждое лето отправляя ее на три месяца во всевозможные санатории и детские спортивные лагеря. Благодаря этому Ника в неполные восемнадцать объездила пол-России, облазила все горы и обошла все степи и леса. Только на Байкале не была и гейзеров Камчатки не видела.

– Вероника, спишь? – окликнула ее тетя Маша, та, что путешествовала одна. Ника для себя прозвала ее купчихой. Полная, веселая. Светлые крашеные волосы испорчены завивкой. Румяное от выпитой водки лицо. Блестящие серые глаза, жизнерадостная улыбка. Замечательная женщина.

– Не-а. – Ника зевнула, потягиваясь.

– Тогда слезай, будем пить чай.

– Сеня. – Тамара Сергеевна постучала снизу по полке мужа. – Ужинать пора.

– Ужинать – это хорошо. – Семен Петрович убрал под подушку подборку «SPEED-инфо», кое-как развернулся на полке и тяжело спрыгнул вниз. – Что тут у нас? – потянул носом, довольно потирая руки.

Прежде чем спуститься, Ника прихватила с третьей, багажной полки пакет со своими продуктами. Обув сандалии, подсела к столу.

– У меня есть рыбные консервы, – предложила она, доставая из пакета банки.

На столе уже исходили паром четыре стакана чая, лежали купленные во время последней остановки жареные цыплята, ломти хлеба, помидоры и огурцы.

– Что за ужин без ста грамм. – Семен Петрович жестом факира извлек из сумки под ногами бутылку водки и четыре стопки и подмигнул Нике: – Будешь?

Жена отвесила ему подзатыльник.

– Не спаивай ребенка, – и уже ей: – Не слушай его. Лучше бери курочку, кушай. А консервы себе оставь. Они тебе во время студенческой жизни еще ой как пригодятся.

Настаивать Ника не стала, но консервы со стола не убрала, зная, что после третьей стопки их обязательно откроют. Так и вышло. Она допивала чай с пряниками, а Семен Петрович уже примеривался с открывалкой к кильке в томатном соусе.

– Спасибо, я поела, – собрав пустые стаканы, Ника встала и отправилась их мыть.

Выстояв у туалета очередь из двух человек, тщательно вымыла посуду, а у выхода столкнулась с Семеном Петровичем, который вышел покурить. Мужчина был уже изрядно пьян и при виде Ники сально улыбнулся:

– Постой, куда же ты спешишь?

– Надо вернуть стаканы проводнице. – Девушка попыталась обойти мужчину, но он с неожиданной силой прижал ее к стене, подталкивая обратно к туалету.

– Подождет твоя проводница. Пойдем, Никочка, я такое покажу.

Ника увернулась от пьяного поцелуя и со всей силы стукнула мужчину ногой туда, куда бить нельзя. Еще бы и носом приложила о колено, да руки стаканами заняты, так что мужику крупно повезло. А то могла со злости и нос сломать.

Мужчина сложился пополам, схватившись за причинное место:

– Дрянь! Ты за это ответишь.

– Я выросла в селе и не с такими кобелями справлялась. – Девушка наклонилась к его уху, звякнув стаканами в железных подстаканниках, и тихонечко шепнула: – Угомонитесь уже, Семен Петрович, или я вашей жене пожалуюсь.

От волнения бешено колотилось сердце. Развернувшись на пятках, Ника хотела убежать, но вдруг остановилась. Желание сойти на первой же станции неожиданно прошло, сменившись пламенем вдохновения помогать всем окружающим.

– А знаете что? – шагнув обратно к медленно выпрямляющемуся мужчине, она улыбнулась. – Давайте-ка я вас от пьянства закодирую. И в жизни начнет везти, и жену счастливой сделаете.

И не успел Семен Петрович опомниться, как девушка со всей дури заехала ему в лоб стаканами, зажатыми в руке. Мужик и съехал по стеночке на пол. Зато заклинание намертво впечаталось в его шестую чакру. Оценив начавшие сразу же происходить изменения в его ауре, Ника довольно улыбнулась:

– Вот теперь все будет хорошо.

Грязно-серая аура светлела прямо на глазах. Разорванные куски медленно соединялись в целый энергетический кокон, энергия перестала утекать в никуда. И чем больше ее будет, тем меньше будет тяга к пагубным привычкам. Конечно, пройдет не один месяц, прежде чем все слои окончательно очистятся. Главное, чтобы Семен Петрович не сорвался, не запил. И для закрепления эффекта… Ника оглянулась по сторонам. Никому не было до них дела. Вот и хорошо. Меньше свидетелей – больше шансов, что ее не будут отвлекать и все получится. Присев на корточки, девушка поставила стаканы на пол и положила ладони на лоб Семена Петровича. От рук сразу разлилось тепло. Мужчина бессознательно улыбнулся, сполз по стенке еще ниже и вдруг оглушительно захрапел.

От неожиданности она вздрогнула, а потом улыбнулась.

Открылась дверь в тамбур.

– Девушка, что тут у вас? Перегородили всю дорогу.

Ника подняла взгляд. Над ней стоял мужчина, рвущийся в туалет.

– Человеку плохо. Вы не поможете?

– Конечно-конечно. – Мужчина засуетился, кликнул ближайших пассажиров, и вместе они оттащили Семена Петровича обратно к жене и уложили на полку дальше спать.

– Огромное вам спасибо. – Женщина принялась причитать о том, как надоел ей этот пьяница, и одновременно благодарить мужчин за помощь. Причем ее благодарность выражалась бутылкой водки, всученной спасителям чуть ли не силком.

Ника только покачала головой и пошла отдавать стаканы проводнице. С такой женой долго трезвенником мужчина не проживет.

Зато на этом инцидент с приставаниями был исчерпан, и до конца пути Семен Петрович ни разу не потянулся к рюмке, хотя женщины продолжали пить. Пару раз она ловила на себе испуганные взгляды. Мужчина понимал, что с ним что-то происходит, но не знал, как объяснить жене внезапно пропавшую тягу к алкоголю. Ника делала вид, что она тут ни при чем, и тихо посмеивалась в подушку, когда Тамара Сергеевна, положив пухлую ладонь мужу на лоб, интересовалась, не заболел ли ее Сенечка.

В N прибывали ночью. Проводница включила свет в вагоне и стала будить пассажиров за час до остановки. Сонно зевая, Ника сдала постельное белье, скатала матрац и подняла полку. Сумки она собрала вечером и, словно Незнайка, легла спать одетой.

– Бог мой, Ника, зачем ты тащишь с собой игрушку? – Тамара Сергеевна от удивления на время прекратила трамбовать в пакет последние вещи, когда Ника, пользуясь отсутствием тети Маши, извлекла из-под ее полки огромную плюшевую собаку.

– Это пес Барбос. – Она помахала женщине мягкой лапой. – Барбос, познакомься с Тамарой Сергеевной. – Девушка рассмеялась, увидев до крайности изумленный взгляд женщины, вздохнула и заговорила уже серьезно: – Мне его бабушка подарила. И я, чтобы не скучать по ней, взяла его с собой. Разве он не прелесть?

– Какой-то он… – Тамара Сергеевна не могла подобрать слов, чтобы описать косматое чудо с репьями, застрявшими в шерсти. Видимо, в ее понятии игрушкой мог быть только розовый слон или какие-нибудь куклы в бальных платьях, а не такие вот… Барбосы. – Ну… Глаза у него добрые.

Ника кивнула и, зажав псину под мышкой и взвалив сумки на плечо, потопала в тамбур, чтобы первой покинуть поезд. За два дня она свыклась с мыслью, что прошлого не вернуть, и ей не терпелось вступить в новую, взрослую жизнь. Вот только, похоже, надо было надеть спортивный костюм и кроссовки, а не маечку, шорты и кеды на тоненький носок. Она совсем упустила из виду, что в другом регионе будут другие ночи: не жаркие, наполненные ароматом мяты, цветов и спеющих абрикосов, а промозглые и холодные. И, кажется, на улице идет дождь. Протерев запотевшее окно, за которым проплывал светящийся редкими огнями огромный город, Ника убедилась, что так и есть. По стеклу стучал дождь. На мокром асфальте отражался свет уличных фонарей, и только изредка проезжающие машины подтверждали, что город не вымер и ждет утра, чтобы погрузиться в суету, так отличающуюся от размеренной жизни затерявшегося на просторах степи села.

Постепенно тамбур наполнился людьми, заставился сумками, коробками. Кто-то даже вез с собой лыжи. Несмотря на протесты женщин, мужчины курили. Одна молодая пара пыталась успокоить хныкающего малыша, не желающего просыпаться и норовящего досмотреть сон на плече у мамы.

– Посторонитесь. – Проводница протиснулась сквозь людей. Перед ней раздвинули чемоданы, и она, открыв дверь и держа в руке флажок, выглянула наружу. Поезд подходил к станции.

Холодный ветер, пробравшийся в тамбур, заставил после тепла неуютно ежиться. Малыш заплакал. Юная мама стала качать его, пытаясь успокоить, пока муж искал среди многочисленных вещей зонт. На вокзале объявили о прибытии их поезда. Народ зашевелился, толкая друг друга сумками. Наконец поезд остановился, и проводница первой спрыгнула на перрон.

Ника еле протиснулась с сумками и Барбосом в узкую дверь и сразу же наступила в лужу. Матерчатые кеды промокли. По голым плечам и рукам потекли ледяные капли дождя, и, вжав голову в плечи, она рванула в здание вокзала. Гулким эхом диспетчер объявляла о прибывающих и отходящих поездах. Народ толпился, суетился, кто-то дремал в зале ожидания. Пахло шаурмой, кофе и жареными пирожками. В круглосуточных ларьках торговали всякой ерундой, которая могла пригодиться в дороге. Ника просто потерялась во всей этой толпе и, выйдя в город, облегченно перевела дух. Хоть и шел дождь, но все не так шумно. Признаться, она слишком устала от людей за эти дни.

Выбрав первое попавшееся такси, назвала водителю адрес и всю дорогу до дома смотрела на проносящиеся мимо дома.

– Впервые в N? – Таксист с добродушной улыбкой поглядывал на нее через зеркало заднего вида.

– Да. – Ника сильней обняла плюшевого Барбоса, чтобы хоть капельку согреться. Надо будет пересмотреть весь гардероб. Если здесь так холодно летом, то что же будет зимой?

– Поступать?

Она кивнула. Мужчина улыбнулся еще шире:

– Уже знаешь куда? Или куда по баллам возьмут?

– В архитектурный.

– Серьезно. – Таксист одобрительно хмыкнул. – У моего кума пацан перешел на третий курс. Жалуется, что учиться трудно.

Настал ее черед хмыкать:

– Я трудностей не боюсь.

– Оно и видно. Приехать одной в такую даль. Или у тебя здесь родственники?

Ника не ответила. Она спала. Проснулась от толчка, когда машина остановилась во дворе возле высокого дома. Свет фар выхватил из темноты мокрые стволы деревьев, лавочки, кусты и беседку у подъезда.

– Приехали.

– Спасибо, – изо всех сил подавляя зевоту, Ника расплатилась с таксистом, удивившись астрономической сумме. За такие деньги она бы дома всю ночь каталась между районом и селом. Забрала вещи и Барбоса и осталась стоять под дождем, пока таксист, мигнув ей на прощанье фарами, не скрылся в тоннеле, ведущем на оживленную проезжую часть.

Девушка поднялась на две ступеньки к дверям подъезда и столкнулась с первой проблемой. Ключи от квартиры у нее имелись, но пока ее родители были в разъездах, соседи установили домофон. Трезвонить им в пять утра, чтобы пустили ее домой, Ника не рискнула. Вместо этого оглянулась, нет ли кого. Хотя кому охота ночью гулять по такой погоде? Но все равно, город не село, мало ли кому в такой час не спится. Вокруг лишь шелестел дождь. Положив руку на панель домофона, Ника шепнула слово, отпирающее замок, и вздрогнула от испуга, когда в ночной тиши громко запиликало, возвещая, что дверь открыта.

Пришлось протискиваться с сумками во все время норовящую закрыться дверь. И кто придумал такую систему? Нельзя было сделать что-нибудь попроще… Вздохнув, Ника попыталась расслабиться. Это все усталость и недосып. Утром все будет видеться совершенно по-другому.

В подъезде горел тусклый свет. Полуразрушенная от старости лестница вела наверх. Ника сверилась с адресом на бумажке. Квартира номер шесть. Если их по четыре на площадке, значит, ей на второй этаж. Дойдя до высокой двустворчатой деревянной двери со старой облупившейся зеленой краской, сгрузила вещи на пол и минуту стояла с ключом в руках. Она не знала, что у мамы с папой есть квартира в городе. И понятия не имела, что ее там ждет. Вставив ключ в замок, осторожно провернула. Еще осторожней открыла дверь, взяла вещи, вошла в длинный коридор и захлопнула дверь ногой. Щелкнул автоматический замок, и Ника осталась стоять в кромешной тьме.

Постепенно глаза привыкли, вычертив в темноте распахнутые межкомнатные двери. Похоже, дом находится в самом центре. От него веяло стариной, затхлостью, пылью и древней силой. Никто другой не почувствовал бы этого, но Ника безошибочно определила, что когда-то очень давно, еще до того, как квартиру купили ее родители, здесь проживала могущественная колдунья. Она ощущала ее силу, наполняющую пол, стены и даже потолок и образующую своего рода защитный кокон, тогда как присутствие мамы с папой воспринималось как едва заметная нить. Они были здесь с посредником всего один раз. Договор купли-продажи подписали в регистрационной палате и больше никогда сюда не приходили.

– Они купили ее для меня. – Осознание столь простого факта потрясло. Ника и предположить не могла ничего подобного – бабушка не особо распространялась о делах родителей.

Годами копившаяся пыль забилась в нос, и девушка громко чихнула. Наваждение ушло. Почесав нос, Ника оставила сумки у стены и принялась шарить по стенам в поисках выключателей. Нашла один, пощелкала, но свет так и не зажегся. Похоже, нет электричества.

Она уже вполне освоилась в темноте. Полумрака хватало, чтобы обследовать новое жилище. Пятикомнатная квартира, в прошлом коммунальная, но со временем полностью выкупленная и подвергшаяся кое-какому ремонту, располагалась в старинном, судя по высоким потолкам и межкомнатным дверям, дореволюционном доме. Мебели нет. Зато есть допотопная печка, ржавая раковина на кухне и сантехника в туалете. Вода и газ отключены.

Зато из окон открывался потрясающий вид на одну из центральных улиц. Вдоль нее – набережная. Широкая река, несущая свои воды в морской залив. Разводной мост, а на другом берегу – старинная крепость, о которой Ника читала только в книжках.

– Барбос, иди сюда, – кликнула она собаку.

Игрушка, оставленная в коридоре на полу, вздрогнула и ожила. Пес вскочил на лапы, встряхнулся и потрусил к хозяйке, цокая когтями по паркету. Ткнулся лобастой головой ей в руку. Ника присела на корточки, от души тиская собаку:

– Ты мой хороший. Ты моя умница.

Пес от радости вилял хвостом и все норовил лизнуть ее в лицо.

– Фу, Барбос. Пойдем, тебя надо выгулять. Заодно посмотрим, есть ли где поблизости круглосуточный магазин.

Переодевшись в джинсы, куртку и кроссовки, Ника прицепила к ошейнику собаки поводок, заперла дверь и направилась на улицу.

Все так же шел дождь. На улице светлело. Из подъезда напротив вышел мужчина и бегом направился к машине. Мигнула выключенная сигнализация. Хлопнула дверь, завелся мотор. Ника вошла в тоннель под домом и почти вжалась в стену, придерживая рвущегося побегать Барбоса. Не хватало, чтобы их задавили. Черный «мерседес» проехал мимо и тут же растворился во все увеличивающемся потоке автомобилей. По тротуару спешили к автобусной остановке редкие прохожие, пряча под зонтиком зевки. Улучив момент, Ника перебежала дорогу. Спустилась с набережной к реке и спустила с поводка Барбоса. Пес от радости трижды промчался по берегу туда-сюда, пока хозяйка дрожала от холода и мокла под дождем, и, сделав свои дела, вернулся.

Магазин обнаружился за три квартала от дома. Ника успела позавидовать собаке и пожалеть, что не последовала ее примеру. Купила две пятилитровые бутыли воды, пачку печенья и пару пакетиков быстрорастворимого кофе с сахаром и сливками и чуть ли не бегом затрусила домой.

В этот раз не пришлось взламывать замок на домофоне. Женщина средних лет, в плаще, держа наготове зонт, как раз выходила из подъезда.

– Подождите. – Ника схватилась за дверную ручку. – Спасибо.

Женщина удивилась. На миг остановилась, видимо, хотела поинтересоваться, кто она такая. Но Ника, проскочив мимо, взбежала по ступеням и скрылась за лестничным пролетом. Потом она обязательно перезнакомится со всеми соседями, а сейчас хотелось только одного: завернуться в пальто и завалиться спать прямо на паркете. А кофе можно выпить и потом.

Утром никакой посуды в доме не обнаружилось. Пришлось запивать печенье холодной водой прямо из бутыли. Эх, сейчас бы кофе и бабушкиных пирожков с капустой… Шмыгнув носом от не к месту накативших воспоминаний, Ника закрыла пробку и уже внимательней присмотрелась к новому месту жительства.

При свете дня квартира не выглядела такой убитой, как показалось ранним утром. Конечно, ремонт требовался, но были вещи поважней обоев и побелки. Итак, с чего начать? Бабушка приучила ее решать проблемы постепенно. Поэтому первым делом девушка внесла вещи из коридора в комнату и провела ревизию того, что у нее имелось. Вывалила из маленькой сумки на пол всю наличность. Достала блокнот, карандаш и все пересчитала.

– М-да-а-а, не густо.

С одной стороны, казалось, что денег очень много, а на самом деле, если не покупать ничего лишнего – имеется в виду, мебель в квартиру, заплатить сразу за шесть лет обучения в университете и разумно тратить, их хватит на пару лет. А дальше что?

– Что-что? Ведьма я или кто? Заработаю.

Открыв сумку с вещами, Ника тоже вытряхнула их на пол. Бабушка положила только то, что влезло, но не все вещи, что у нее были. Кое-что придется докупить. Вот и непредвиденные траты.

Барбос нашел место у окна, приподнял ухо и прислушивался к тому, как хозяйка недовольно бормочет себе под нос. На приглашение пойти гулять встал лапами на подоконник, глянул в окно, по которому до сих пор барабанил дождь, и улегся обратно.

– Ну и ладно. – Ника махнула на него рукой, надела джинсы, футболку, кофту на молнии с капюшоном и, заперев дверь, остановилась на площадке. Конечно, можно обойтись без ключа к замку на подъездной двери. Но однажды кто-нибудь заметит, что его у нее нет, и тогда не избежать ненужных вопросов.

Постучала к одним соседям, потом к другим. Никто не ответил. Только занесла руку, чтобы постучать в восьмую квартиру, как дверь на цепочке приоткрылась и в щелку выглянула старушка.

– Чего шумишь? Если что продавать, то иди отсюда. Нам ничего не надо.

– Я ваша новая соседка из шестой квартиры. – Ника поспешила представиться, пока старушка не захлопнула дверь перед ее носом: – Вероника Селезнева, – увидев, что соседка сняла цепочку и приоткрыла дверь шире, девушка приободрилась. – Не подскажете, где можно взять ключ от домофона?

– Давно тут никто не жил. – Женщина оказалась не такой старой, как показалось вначале. Просто в мешковатом халате и слегка растрепанная. Лицо морщинистое, еще хранящее следы былой красоты. Глаза выцвели, став почти белыми. Тонкие губы, химическая завивка на коротких волосах причудливого фиолетового оттенка. – Как, говоришь, тебя зовут?

Ника была уверена, что старушка прекрасно расслышала ее имя, но решила не вредничать и представилась еще раз.

– Вероника Селезнева. – Она силой подавила внезапное желание добавить: «Ваша светлость». Осознав, что чуть не ляпнула, внимательней присмотрелась к «старушке», а то знала она одну такую «бабушку» и ее друга «дедушку». Неужели та самая колдунья?

– А ты не смотри. Заходи, чаю выпьем. Надька позвонила, сказала, что ты едешь, так я все глаза проглядела. – Старушка улыбнулась: – Заходи-заходи, чего встала? Или думала, тебя оставят без присмотра?

Ника шагнула в коридор чужой квартиры, осматривая старинную мебель красного дерева и обитые китайским шелком стены. Старушка пошаркала на кухню по мозаичному паркету и засуетилась у плиты, ставя начищенный до блеска медный чайник на газ.

Кухня такая же большая, как и у нее в квартире. Старинный, как и вся обстановка, гарнитур, антикварный круглый стол, четыре стула на изогнутых ножках. На столе – белоснежная скатерть. Вазочка с печеньем и конфетами. На окнах – невесомые занавески и отодвинутая на одну сторону подвязанная шнуром с кистью тяжелая портьера.

– Достань из буфета чашки. – Старушка оглянулась, когда Ника не двинулась с места. – Я не представилась?

– Нет.

– Зови меня бабушка Настасья. И посуду достань. Чайник уже вскипел.

Ника больше не верила во всяких «бабушек», но чашки достала. Вместе с блюдцами. Еще заварочный чайник и маленькую вазочку с рафинадом. Посуда была из тончайшего белоснежного фарфора без всяких украшений. Девушка даже представить боялась, сколько все это может стоить. Понимала, что зависть – плохое чувство, но ничего не могла с собой поделать. В доме у бабушки Настасьи было красиво и очень уютно, ей до такого свою квартиру красить и красить. И работать лет двести, чтобы накопить, при нынешних-то зарплатах, на такую посуду и обстановку.

Хозяйка тем временем достала банку с чаем, засыпала в чайник две ложки с горкой и залила кипятком.

– Не стой, садись. Пока заваривается, как раз и поговорим. А то знаю я вас, молодых. Ни минуты на месте не сидите, все спешите куда-то.

Ника села. С одной стороны, она не боялась странной соседки. С другой – чувствовала себя под ее взглядом очень неуютно. Бабушка Настасья устроилась напротив, сложив сухие морщинистые руки перед собой.

– Слышала я о том, что ты учудила. Нехорошо. Хотя намерения похвальны.

– Вам бабушка рассказала?

Женщина разлила по чашкам ароматный чай, добавила себе два куска сахара и взялась мешать ложечкой, позвякивая по фарфоровым стенкам. На ее вопрос только улыбнулась:

– Кондрат проболтался.

– Иван Кондратьевич? – Ника уже ничему не удивлялась. Похоже, все магическое сообщество наслышано о ее «подвигах». Чувствуя, что краснеет, девушка схватила чашку и спряталась за ней, дуя на кипяток, чтобы чай остывал быстрее.

Соседка рассмеялась:

– Это для тебя он дед Иван. А на самом деле его Кондратием зовут. Меняет имя туда-сюда, чтобы не путаться.

– Разве можно забыть, как тебя зовут? – стянув из вазочки сушку, Ника сунула ее в чай, чтобы размякла.

– А ты поживи триста лет, навыдумывай себе имен, посмотрю, как не запутаешься. Но… не об этом сейчас разговор. Уже надумала, что будешь делать?

– Пойду учиться. Денег на хороший университет хватит. А потом работать.

– Вот и умница. – Женщина встала, опять открыла буфет, ища в нем что-то. Зазвенели переставляемые хрустальные бокалы. Посыпались монеты. – Куда же я его дела? Ах, вот он.

Ника привстала посмотреть. Оказывается, ее соседка хранила запасные ключи в салатнике. Впрочем, так многие делали.

– Вот, возьми. Знала, что однажды явишься, и заказала лишний, – перед Никой на стол лег ключ от домофона. – Куда сегодня планировала пойти?

– Надо подключить свет, газ и воду. Потом купить что-нибудь из посуды. И по хозяйству. Ничего ведь нет.

– Карту города, как обычно это делают приезжие, не покупай, – посоветовала ей соседка. – Тренируй пространственную магию. А я до вечера посмотрю, что из моих книжек дать тебе почитать. Уже можно.

– Но разве мне еще надо учиться? – Ника удивилась. Она-то считала, что, зазубрив пять томов уложений жизни магического сообщества и в совершенстве освоив двенадцать томов заклинаний, знает все, что только можно. И все, что ей остается, – это накапливать опыт и следить, чтобы не выходить за рамки. А оно вон как получается.

Женщина рассмеялась:

– Что ты. То, чему тебя учила Надежда, – только начало. Самое интересное впереди. И, как сказал один философ, нет предела совершенству. – Она встала, и Ника была вынуждена встать следом. – Заходи вечерком на чай. Поболтаем. Давно я никого из своих не видела. Вдруг что интересное покажу?

Решив начать с хозяйственных вопросов, Ника столкнулась с серьезной проблемой. У нее было свидетельство о собственности на квартиру, нашла на дне сумки среди прочих документов. Но девушке еще не исполнилось восемнадцати, поэтому коммунальные службы отказывались подписывать с ней договор и, соответственно, подключать свет, газ и воду.

Выйдя из отделения Горгаза, Ника сунула руки в карманы кофты и подняла лицо к небу. Дождь лишь слегка накрапывал. Потоки машин проносились мимо, заставляя ее морщиться от выхлопных газов. Люди заполонили тротуары, проходили мимо, не обращая внимания на одиноко стоящую девушку. Витрины кафе и магазинов, щедро разукрашенные рекламой, не манили. Хотелось бабушкиной стряпни. Борща со сметаной или просто жареной картошки на сале с луком.

Поняв, что зверски проголодалась, Ника дала себе установку найти недорогой магазин поблизости от дома. И еще надо накормить и выгулять Барбоса, иначе он все двери погрызет. И посоветоваться с бабушкой Настасьей. Положим, без воды и газа она проживет. Хорошо хоть слив работает, а чай можно пить холодным или магией подогреть. Вместо электричества есть свечи. Но такая же загвоздка возникнет и при поступлении в университет. Ей исполнится восемнадцать в сентябре, когда занятия уже начнутся. До тех пор договор с ней никто не заключит и денег за обучение не примет.

Прикрыв глаза, она провела первую настройку по сторонам света. Потом вторую, более детальную, привязав к земле места, где успела побывать. В мыслях выстраивалась трехмерная голографическая карта города, где Ника красными точками отмечала нужные ей места. Желтым цветом обозначила бабушку Настасью. Себя она всегда изображала светящейся синей точкой. Оценив пройденное за день расстояние, удивилась. Ничего себе она удалилась от дома. Чтобы до вечера вернуться, придется часть пути проехать на метро.

Очередной толчок в плечо заставил ее очнуться и отойти немного в сторону, чтобы не мешать прохожим. Один недостаток у работы на местности – пока составляешь мысленную карту, на время теряешь связь с реальностью.

Ближайшую станцию метро Ника нашла по подземным пустотам под ногами. Люди не чувствовали вибрации, а она четко ощущала, как внизу движутся поезда. Очень странное чувство, будто еще шаг – и провалишься в пропасть, хотя под ногами твердый асфальт. Чуть приглушив восприятие, девушка уже через пять минут вышла к входу в метро. Купила билет, прошла вместе с толпой через турникет и ступила на эскалатор. По станции подземки гуляло эхо, унося под высокий свод людские голоса. Из тоннелей тянуло холодом, пахло сыростью и мазутом. Слышался грохот подъезжающей электрички. Ника выбрала нужное направление и, двигаясь в толпе, встала в ожидании поезда, а когда он прибыл, чуть не запаниковала, когда ее сдавили со всех сторон и буквально внесли в вагон.

– Осторожно! Двери закрываются!

Лязгнули закрывшиеся двери. Поезд тронулся, и народ стал распределяться по вагону. Встав у окна, Ника рассматривала отражения людей в стекле.

Странные они. Слушают музыку, заткнув в уши наушники от плеера. Читают. Думают о чем-то своем. Какой-то парень вообще спит, сдвинув кепку на глаза. Студент, наверное. И никто ни с кем не разговаривает. Девушке это казалось диким. В селе, где жителей полтысячи, она всех знала в лицо и половину – по имени-отчеству. Невозможно пройти по улице, не поприветствовав соседей, не пожелав здоровья или доброго дня. А тут многомиллионный город. Огромное количество людей, и при этом каждый чувствует себя одиноким и порой никому не нужным. Как же так?

– Станция «Приморская»! – донесся из динамика женский голос. В окна ударил свет, когда поезд въехал на очередную станцию. Заскрежетали тормоза. Народ зашевелился. Из открывшихся дверей внутрь ворвался шум и гам.

Люди потоком хлынули из вагона. Новые пассажиры спешили занять освободившиеся места. Ника переместилась в уголок, чтобы ее лишний раз не толкали. Ехать еще три остановки, и она решила потратить время на внесение в ментальную матрицу города новых ориентиров. В объемной модели заняли свое место станции метро. Подземные перекрестки соединились темными полосами тоннелей и переходов. Кропотливая работа, требующая хорошей памяти, пространственного воображения и сосредоточенности, чтобы довести плетение карты до абсолютной точности. Поэтому девушка не стразу поняла, что за ней следят. Это все приглушенное восприятие. Не ослабь она его, давно бы почувствовала навязчивый тяжелый взгляд. Незаметно осмотревшись, Ника не увидела никого подозрительного. Но чувство слежки никуда не ушло. Двое. Один – с тяжелой энергией, значит, надо искать мужчину с хорошо развитым физическим телом. Или полный, или качок. Второй – интеллектуал. Ощущался как невысокого роста парень с грязно-серой энергией зависти и корысти. Что им от нее надо?

Ответ пришел сам собой – квартира. А это значит, что следят за ней давно.

– Вот черт! – Ника дернулась бежать, но усилием воли заставила себя стоять на месте. В поезде и метро от них не скрыться. А вот оказавшись на поверхности… Девушка скрыла улыбку, опустив лицо. Не повезло им повстречаться с ведьмой, для которой отвести глаза и исчезнуть на самом видном месте – пара пустяков.

Мысленно добавила к списку покупок еще несколько пунктов. Придется позаботиться о безопасности своего жилища. Жаль, в городах не живут домовые. Может, стоит съездить в одну из тех полуразрушенных деревень, коих так много в центральной части России? И поискать домового там? Вдруг кто согласится переехать к ней в квартиру?

Бабушка Настасья встречала ее на лестничной площадке:

– Заходи, разговор есть.

– Сейчас, только сумки домой занесу, – тяжело дыша, Ника поставила огромные пакеты с покупками у ног и полезла в рюкзак за ключами.

– Потом занесешь.

Тон ведьмы не предполагал возражений. Ника послушно подхватила пакеты, сгрузила их в коридоре и пошла за соседкой к ней на кухню. Что случилось, спрашивать не стала. Уже догадалась, что ее трюк с отводом глаз не удался. Скорей всего, у ее преследователей уже имелся точный адрес ее квартиры, а следили они, дабы убедиться, что живет девушка в ней одна. Поэтому Ника ничуть не удивилась, когда бабушка Настасья отодвинула занавеску и указала на двух парней, околачивающихся возле дома. Один высокий, спортивного вида, бритоголовый. Второй щуплый. Можно даже сказать, симпатичный. На такого никогда не подумаешь, что он замышляет против тебя зло.

– Твои орлы?

– Мои.

Опустившись на стул, Ника в двух словах поведала соседке о злоключениях этого дня в надежде, что она подскажет, как выпутаться из этой ситуации. Но ее ждал сюрприз.

Задернув занавеску, бабушка Настасья улыбнулась ей улыбкой доброго садиста:

– Замечательная идея с домовым. Пробуй. А я пока их придержу.

Вот и вся помощь. Плыви или тони, Никуля. Кто тут мечтал о самостоятельности? Получи и распишись. Эх, не зря бабушка все время говорила: «Бойся своих желаний. Они могут запросто осуществиться». Вот и получается, что со всеми проблемами придется разбираться самой. Но один вопрос все же стоит обсудить.

– А как же учеба? Если не поступлю сейчас, пропущу целый год.

– Знания – это сила. Тут я обязана тебе помочь, – снизошла до ее проблем колдунья. – Подавай документы в университет и ни о чем не беспокойся. А в качестве домашнего задания подумай, в каком виде должна выражаться моя помощь. Вдруг твоя идея будет в сто раз лучше моей.

Глава 3

После разговора с колдуньей черные риэлторы оставили девушку в покое. Понимая, что это ненадолго, Ника наложила на окна, двери, канализационные, водопроводные и газовые трубы сигнализацию, а поверх нее – многослойную защиту от воров, пожара, потопа и отравления бытовым и химическим газом. Два дня провозилась с вентиляционными шахтами – их выходы обнаружились в самых неожиданных местах, даже за батареей в предполагаемой гостиной. Выложилась до предела, но дело того стоило. По степени защищенности ее квартира теперь могла поспорить с бомбоубежищем.

А потом Ника навела справки о ценах на пятикомнатные квартиры в старом жилищном фонде и поняла, что ее жизнь не стоит и ломаного гроша и надо срочно искать домового. Но она все никак не могла выкроить время проехать по деревням в поисках сговорчивой нечисти, зато подала документы в три университета и записалась на айкидо в нулевую группу. Раньше она никогда не интересовалась боевыми искусствами, хватало легкой атлетики и секции по туризму. Зато теперь вопрос о личной безопасности стал более чем насущным. Хорошо, что тренер оказался сговорчивым и согласился принять от нее документы с пропиской и справку из поликлиники через пару недель после начала занятий.

Дни летели калейдоскопом, наполненные заботами. Ника сдала дополнительные экзамены по академическому рисунку и проекционному черчению во всех университетах, куда собралась поступать, и теперь к основной куче вещей на кухне добавилась увесистая сумка с художественными принадлежностями. Во время экзаменов девушка жутко перенервничала. Она привыкла считать себя чуть ли не великим художником, но, когда посмотрела, как рисуют другие мальчишки и девчонки, приуныла. Не сказать, чтобы Ника рисовала намного хуже, но все же сразу было видно, какие талантливые ребята приехали поступать.

Правда, переживала она не долго. Экзамены сданы, и теперь все, что ей оставалось, – ждать решения приемной комиссии. А пока, чтобы отвлечься от мыслей «поступила – не поступила», Ника с головой погрузилась в обустройство своего быта.

Она чувствовала себя хомяком, готовящим жилье к зимовке. Пару дней девушка не могла определиться, в какой комнате обосноваться. Хотелось красивый вид из окна на крепость и идущие по реке баржи и прогулочные катера. Но яркий свет фонарей и гул машин не давали ночами спать. Не помогли даже занавеси, купленные на ближайшем рынке. Потом приглянулась комната рядом с кухней. Маленькая, уютная, окнами во двор. Но и там Ника не задержалась больше чем на одну ночь. Почти полное отсутствие растительности за окном наводило на нее тоску. Не хватало обширных полей до самого горизонта. Ясеней, шелестящих листвой на ветру. Ласкового солнца. Раскаленного воздуха, наполненного ароматами земли и цветущего разнотравья. Птичьего гомона по утрам и соловьиного пения в вечерних сумерках. Сколько она уже здесь? Восемь дней? За это время солнце выглянуло только раз. Пасмурно, порой идет дождь. По утрам над рекой поднимается туман. Гуляя с Барбосом, Ника постоянно мерзла, пока не плюнула на все и не стала надевать куртку. И это в середине августа, когда дома – плюс тридцать пять! Спеют яблоки, а на базарах торгуют дынями, персиками, арбузами и виноградом без косточек.

В конце концов девушка обосновалась в комнате с балконом.

– Дзи-и-инь!

Звонок в дверь вернул ее к реальности. Спрыгнув с подоконника (она намывала высокие кухонные окна), Ника бросила тряпку в ведро с водой и, вытирая руки полотенцем, пошла открывать двери. Барбос ринулся вместе с ней встречать гостей. За последние три дня у нее перебывали почти все соседи. Вдруг кого-то еще пробрало любопытство, что же за личность поселилась с ними в одном подъезде?

Удивительное дело. Оказывается, никто в подъезде не знал, что квартира который год стоит пустой. Они вообще не знали, что в их подъезде есть квартира с шестым номером. И теперь дружно удивлялись, куда смотрели их глаза. Куда-куда? Туда, куда им отвела их бабушка Настасья. Ника все больше убеждалась, что квартира раньше принадлежала ей, но по какой-то неведомой причине колдунья решила ее продать, переселившись в помещение гораздо меньших размеров. Девушка подозревала, что дело вовсе не в деньгах и сложности содержать огромную жилплощадь на трудовую пенсию, но пока воздерживалась от разговоров на эту тему. Чувствовала: если будет нужно, женщина сама ей все расскажет.

– Дзинь! Дзинь! Дзи-и-инь!

Кто-то нетерпеливый продолжал звонить. Барбос зарычал. Ника насторожилась. Раньше пес ни на кого так не реагировал. Сбавив шаг, она неслышно подошла к двери и, прижавшись ухом, прислушалась к своим ощущениям. Это не те, чьего появления она ждала и опасалась каждый день.

Сняв цепочку, Ника открыла дверь и улыбнулась парню и девчонке. Бабушка Настасья рассказывала ей о них. Близнецы, брат и сестра из двенадцатой квартиры. Дети той самой женщины, с которой она столкнулась в день приезда.

Парень был чуть выше сестры. Широкоплечий, явно спортсмен. Девушка пониже, тонкая, как тростинка. Оба черноволосые. У нее – волосы до пояса и ровная челка. У него – короткая модная стрижка, из-за которой парень напоминал плейбоя. У обоих – яркие голубые глаза, обрамленные черными ресницами. Она хорошенькая, как куколка. Он очень симпатичный. И при этом, как и положено близнецам, удивительно похожи друг на друга. Оба – в голубых джинсах, белых футболках и удобных кроссовках, будто только что вернулись с тренировки. В руках у девушки четыре пакета сока. У парня – три коробки с пиццей.

Барбос высунулся в подъезд и принялся обнюхивать гостей. Рыкнул на парня, на что тот только фыркнул. Пес же завилял хвостом перед его сестрой, от радости пытаясь лизнуть ей руку. Краснея за поведение питомца, Ника схватила Барбоса за ошейник и оттащила от визитеров.

– Фу, Барбос. Иди в дом, – затолкав его в квартиру, обратилась к близнецам: – Простите, обычно он ведет себя прилично.

– Ты Вероника? – Парень дождался ее кивка. – Я Денис, – указал на себя, потом на сестру. – А это Дашка. Мать сказала, ты наша новая соседка. Вот, пришли знакомиться, – и продемонстрировал коробки с пиццей.

– Привет. – Даша улыбнулась и, исхитрившись удержать одной рукой пакеты с соком, другую протянула для рукопожатия. – Наша мама Анна Николаевна Воронцова. Мы из двенадцатой. Пустишь к себе? Или на улице посидим?

– Проходите. – Ника посторонилась и опять была вынуждена схватить Барбоса, решившего, что открытая дверь – это приглашение погулять, и ринувшегося на лестницу.

– Резвый он у тебя. – Денис с интересом осматривал обшарпанные стены коридора, заглянул в пару пустых комнат и то и дело косился на идущего за ним по пятам пса. – Что за порода?

– Барбосовская, – рассмеялась Ника, видя недоумение на лицах близнецов. Она уже поняла, что здесь мало кто заводит питомцев из искренней любви к животным. Все больше для престижа. – Проходите. Но у меня не на чем сидеть и некуда положить пиццу, кроме как на пол. Его я уже отмыла. Правда, пока только на кухне.

Расположились на полу с удобствами. Денис с Барбосом поделили место под окном у батареи. Даша сидела напротив нее, скрестив ноги по-турецки. И как ей это удается в таких узких джинсах? Сама Ника так объелась, что развязала тесемку на шортах, чтобы пояс не давил на оттопырившееся пузо. Привалившись спиной к стене, вытянула ноги, стараясь не задевать кроссовками Дениса.

Посиделки затянулись. За окном давно стемнело, и зажженные свечи добавили пустому помещению капельку уюта. Расходиться не хотелось. Ребята оказались общительными, с прекрасным чувством юмора. Разговор шел о том, у кого какое было детство. Денис рассказал о спортивной спецшколе. О ежедневных тренировках по шесть часов. В шестнадцать лет он уже был мастером спорта по плаванию и прыжкам в воду. Мать надеялась, что он станет олимпийским чемпионом, а он, гоняя на скутере, попал в аварию, сломал ногу, и о спорте пришлось забыть на целый год. Месяц отлежал в больнице. За это время пересмотрел планы на дальнейшую жизнь. Он с детства бредил просторами Вселенной, мечтал стать космонавтом и работать на международной космической станции. Пока предки были на работе и ему приходилось одному валяться дома с ногой в гипсе, подтянул знания по физике, химии, математике и астрономии, экстерном сдал экзамены в школе и поступил в университет на астрофизический.

– Мать была в истерике, – смеялась Даша. – Неделю вся квартира воняла сердечными каплями.

– Зато отец меня поддержал. – Денис тоже улыбался, вспоминая семейные дебаты на тему, быть ему пловцом или космонавтом.

– Даш, а ты уже решила, куда будешь поступать? – На мгновение Нике захотелось уговорить девушку поступать вместе с ней. С подругой точно будет веселей. Но, как оказалось, соседка уже определилась с планами на жизнь.

– Буду учиться на соцработника и по окончании университета уеду в Африку работать в благотворительной миссии. Хочу помогать людям. А ты?

– Подала документы в архитектурный. – Ника запнулась, не зная, сказать – не сказать? Не покажется ли ее мечта на фоне грандиозных планов покорения космоса и спасения страждущих слишком… обычной? – Хочу сделать этот мир красивым.

На мгновение повисла тишина, очень неуютная в пустой квартире.

– Круто, – первым пришел в себя Денис. – Тогда за успех в осуществлении желаний.

Они подняли пластиковые стаканчики с соком и торжественно чокнулись.

– Почему ты не купишь посуду? Предки мало денег дали? – Даша скомкала стаканчик и бросила в пакет, специально отведенный для мусора.

– Да нет. Деньги есть. Просто я на днях заходила на чай к бабушке Настасье…

– Ну ты нашла на кого равняться, – перебил ее Денис. – Настасья Валерьевна – из княжеского рода. Ее дед во время революции остался в России, и за служение правому делу его имущество не подверглось конфискации. Я даже боюсь представить, сколько стоит вся ее обстановка по сегодняшним расценкам.

Что-то подобное Ника подозревала. Слишком нетривиальная бабулька.

Потянувшись за последним куском пиццы, сиротливо лежащим на картонке, поняла, что не осилит, и предложила Даше. Та хоть и хрупкая на вид, зато аппетит зверский. Ника могла ей только позавидовать. Сама она при всей стройности после многих лет занятий спортом имела развитые мышцы, из-за чего никогда не будет выглядеть изящной.

– Даш, съешь кусочек. Не отдавать же его Барбосу? Он и так сегодня слопал тройную порцию.

– Не могу. – Девушка похлопала себя по животу. – Оставь себе на завтрак.

У Дениса в кармане запиликал мобильный.

– Простите, девчонки, я на минуту. – Он вышел поговорить в другую комнату, прикрыв дверь. Даша встала с пола.

– Тебе помочь убраться?

– Не нужно. – Ника с трудом встала на ноги. Собрала коробки и пустые пакеты из-под сока, пластиковые стаканы и тарелки. – Утром вынесу.

Барбос протяжно зевнул во всю пасть и опять уронил голову на лапы.

– Даш. – Денис заглянул на кухню. – Мне надо бежать. Скажешь маме, что я ненадолго?

Сестра махнула на него рукой:

– Беги. Так уж и быть, прикрою.

– Тогда всем пока.

Парень умчался. Даша еще немного потопталась в коридоре. Почему-то без брата она чувствовала себя неловко. Скомканно попрощалась, пообещав зайти завтра, и убежала по лестнице на свой этаж.

Закрыв за девушкой двери, Ника увидела Барбоса, наблюдающего за ней с другого конца коридора.

– Вот и первые друзья. Посмотрим, что из этого получится. – Она улыбнулась и пошла домывать окно на кухне.

На следующий день Даша зашла в восемь утра:

– Не разбудила?

– Я рано встаю. – Ника посторонилась, пропуская девушку в квартиру.

Барбос приоткрыл один глаз, одарил девушек ленивым взглядом и опять притворился спящим. Ника недавно с ним гуляла, скормила вчерашний кусок пиццы и потратила полчаса на вычесывание блох из косматой шерсти, так что у него были все основания чувствовать себя счастливым.

– Кофе будешь? Правда, у меня только растворимый, из пакетиков, – предложила Ника, возвращаясь обратно в комнату. Она с утра пораньше затеяла уборку и наконец-то добралась до балкона. Пока квартира стояла пустая, сквозь щели в неплотно подогнанных стеклах набилось много мусора и пыли. Даже осы завелись.

– Я завтракала. – Даша вошла за ней и с интересом осмотрелась. – А ты только начинаешь обустраиваться? Хочешь, спрошу у мамы, вдруг у нас на даче есть ненужная мебель. Не придется на покупку тратиться.

– Даш, у меня есть деньги. Мои родители геологи, постоянно в экспедициях. Зарплата у них хорошая, а на что им ее в тундре тратить? Вот и накопилось достаточно.

– Тогда предлагаю пройтись по магазинам. Заодно город посмотришь. Поверь, туристам показывают далеко не все самое интересное.

Ника выглянула в окно. Опять пасмурно. А с утра светило такое солнышко…

– Хорошо, только переоденусь, а то я вся в уборке.

День получился замечательным. Ника все больше убеждалась, что с Дашей они подружатся. И пусть учиться будут в разных университетах, зато живут по соседству. Можно вместе делать домашние задания. Только надо купить ноутбук и подключить электричество.

– Даш, а твой брат разбирается в технике? – уставшие после долгой пешей прогулки, они забрели в летнее кафе. Купив по вазочке мороженого и по молочному коктейлю, решили передохнуть. Соседние два стула были завалены пакетами с покупками. Надо в следующий раз брать чуть меньше денег. Даша в порыве превратить ее из деревенской простушки в городскую фифу увлеклась так, что Ника, невольно поддавшись ее энтузиазму, потратила гораздо больше, чем планировала.

– Ты хочешь что-то купить? – Девушка с аппетитом поглощала молочное лакомство, чем вызывала улыбки у людей за соседними столиками.

– Ноутбук. Он понадобится для учебы.

– Сейчас, – отложив ложечку, Даша полезла в сумочку, достала телефон и позвонила брату. – Привет, Дэн. Ты сейчас где? Что надо? Надо купить Нике ноут. Да… ага… поняла. Тогда до вечера.

Ника выскребла последнее мороженое со дна вазочки, поборов искушение вылизать дно, словно кошка. Вряд ли ее поймут. Зато есть еще целый бокал коктейля. С шапкой из взбитых сливок, посыпанных шоколадной крошкой. Мм, вкуснотища.

– Что он сказал?

– У него сегодня какое-то мероприятие с пацанами. Предложил завтра.

Ника кивнула соглашаясь. Ноги гудели, и еще одного тура по магазинам она просто не выдержит.

– Отлично. Только давайте после обеда. С утра хочу пробежаться по университетам, узнать, зачислили – не зачислили.

– Так позвонить же можно. Зачем бегать? – удивилась Даша, беря с нее пример и трубочкой вместо ложки собирая сливки.

– У меня телефона нет. И забыла в приемной комиссии спросить номер, – видя, как от удивления у Даши взметнулись брови, улыбнулась: – Брось, мне все равно надо бегать. Заодно покажу Барбосу парк, где мы сегодня были. Думаю, ему там понравится. Даже озеро есть, можно уток погонять.

– Ты такая же чокнутая, как Дэн. Он тоже забросил профессиональный спорт, но до сих пор три раза в неделю ходит в плавательный бассейн. Ладно, потопали домой. А то что-то есть хочется.

Вспомнив, что по части еды у нее полный голяк, Ника тем не менее согласно кивнула. Не без труда собрала со стульев пакеты. Даша взяла часть из них, и они, не сговариваясь, побрели к трамвайной остановке. Сорок минут езды в жуткой толчее в третий раз за день убедили Нику, что она зря забросила тренировки… Тренировки?!

– О боже! Я совсем забыла! – воскликнула она. – Даш, выходим у спортивного магазина. Мне кимоно надо купить.

– Зачем? – Бедную девушку так прижали к стеклу, что ее распластало по нему, словно консервированную медузу.

Ника пихнула локтями соседей. Получила тычок в бок. Отдавила нахалу ногу.

– Да подвиньтесь хоть немного. Вон в центре полно свободного места.

– Тебе надо, ты и двигайся. – Высокий спортивного вида парень с банданой на голове, в джинсах и майке-борцовке нагло окинул их с Дашей взглядом. – И вообще, с пакетами ехали б вы, девчонки, на метро.

– Может, ты нам такси оплатишь? – Ника еще раз его пихнула. Исхитрилась схватить Дашу и не без труда протиснула их обеих к выходу. – Тоже мне умник нашелся.

Парень хмыкнул где-то над головой. Ну и рост у него. Выше остальных пассажиров. Широкие загорелые плечи. И на лицо очень симпатичный. Заметив, что его разглядывают, парень сощурил зеленые глаза и понимающе улыбнулся. Ника вспыхнула до корней волос и резко отвернулась: мол, это не она только что любовалась прекрасным образчиком мужчины. А на ближайшем повороте, когда трамвай ощутимо тряхнуло при переходе на другие рельсы, навалилась на него в надежде, что он не удержится и завалится на сидящих пассажиров. Парень натиск выдержал. Только чуть напрягся, отчего девушка спиной почувствовала его железные мускулы. И когда трамвай выровнял движение и всех по инерции качнуло в другую сторону, обнял ее за талию, не дав сразу отстраниться. Склонился и шепнул на ухо:

– Хорошая попытка.

Сдержав смешок, Ника пихнула его локтем, чтобы отлепился, и вместе с Дашей вывалилась из остановившегося трамвая. И что теперь? Это не их остановка, и до дома еще топать и топать.

– Он на тебя до сих пор смотрит. – Даша улыбалась, глядя ей за спину.

– Пусть. – Ника присела, поставила сумки на асфальт и притворилась, что завязывает шнурок на кроссовке. Это лучше, чем стоять посреди улицы, как дура. – Все равно больше не встретимся.

За спиной загрохотал трамвай и тронулся с места. Из ближайшего кафе доносился запах шашлыка. Народ продолжал толпиться на остановке, бросая на девчонок косые взгляды. Мимо проносились автомобили – трамвайная ветка располагалась посреди дороги. И надо еще исхитриться перейти на тротуар, чтобы тебя не задавили.

– Зря ты так думаешь, – улыбаясь от уха до уха, Даша смотрела, как она возится со шнурком. – Могли бы познакомиться.

Ника и сама так думала. Парень ей понравился, и не только внешне. Было в нем что-то такое… Некая сила, делающая его мужчиной, а не великовозрастным хлюпиком, на которых она сегодня вдоволь насмотрелась в магазинах.

– И что предлагаешь? Бежать за трамваем и кричать на всю улицу: «Давай познакомимся?»

Бедную Дашу скрючило от смеха. Кто-то хмыкнул. Ника, вставая, резко оглянулась и хрястнулась макушкой о подбородок парня. Оказалось, незнакомец нагнулся, чтобы помочь ей встать, и явно не ожидал от нее такой прыти. У парня лязгнули зубы. Она же, охнув от боли, села на асфальт.

– Чтоб тебя! – В глазах плясали звезды. В голове пульсировало. Железный он, что ли? Даша звонко хохотала, глядя на них.

– Ты всегда такая? – Парень протянул ей руку, больше не рискуя нагибаться.

Чувствуя себя совершеннейшей дурой, особенно из-за слов, которые он прекрасно слышал, иначе с чего бы ему быть таким довольным, Ника отпихнула его руку и, собрав валяющиеся на земле пакеты, встала.

– Обойдусь без твоей помощи.

– Маленькая колючка. Ярослав. – Он все еще протягивал руку.

Ника глянула на нее, как на ядовитую змею. Одарила парня уничижительным взглядом. Ей все еще было стыдно за свои слова, словно сама ему навязывалась. И потому она злилась на него еще больше. И кто сказал, что у женщин есть логика?

– Прости, что не пожимаю, руки заняты.

У нее и правда было в каждой руке по три больших пакета. У одного после толчеи в трамвае порвались ручки. Ника держала его за угол, но пакет так и норовил выскользнуть из вспотевших от волнения ладоней.

– Ее зовут Вероника. А меня – Даша. – Девушка пожала парню руку и мило улыбнулась. – Не поможете донести сумки? До дома совсем чуть-чуть осталось.

Ника приложила все усилия, чтобы удержать насупленное выражение лица. Не повезло кому-то, до дома еще как минимум три километра. И надо по пути зайти в спортивный магазин.

На тренировку она не бежала – летела. Неизвестно зачем решив выстирать совершенно новое кимоно, чуть не проморгала время выходить из дома. Пришлось в спешном порядке сушить его магическим теплом. Ну и что с того, что рукава чуть подгорели? Зато одежда не будет выглядеть новой, и все подумают, что она занимается уже давно. Перебегая дорогу между несущимися автомобилями, получила вдогонку громкий гудок рассерженного водителя. И, одним прыжком преодолев последний участок дороги, выскочила на тротуар. Кого она обманывает? Будь у нее хоть какая-то подготовка, ее бы не определили заниматься с шестилетними детьми. Учиться – это хорошо. Но если детишки начнут смеяться…

– Смотри куда несешься! – воскликнул мужчина, на которого она налетела, не увидев за поворотом.

– Простите. – Закружив его, Ника обежала вокруг мужчины и юркнула в темноту подземного перехода.

На улице стремительно темнело. И чем ярче сияла неоновая реклама, тем оживленнее становилось на тротуарах.

Глянула на часы. До начала занятий пятнадцать минут, а до спортивного клуба полтора квартала. Успеет. И опять бегом по тротуару, мимо домов, сверкающих витрин, то и дело поглядывая на взбесившуюся минутную стрелку, решившую посоревноваться в скорости с секундной.

В четвертый раз за день пожалев о собственной лени, Ника влетела в фойе спортивного клуба, полное людей, потеснив какую-то мамочку с ребенком, и остановилась под часами. Без пяти. Времени – как раз переодеться и в восемь ноль-ноль уже быть в зале. Не дав себе времени отдышаться, девушка устремилась к вахте сквозь толпу родителей и малышей.

– Добрый вечер. – Ника продемонстрировала пожилой женщине новенький пропуск.

– Зачем так спешить? – Вахтерша открыла турникет, пропуская ее на территорию клуба. – Первый раз на занятия?

– Ага. – Девушка перевела дух. Воздух наконец полностью заполнил легкие.

– Тогда тебе вон в тот зал. Там сегодня сбор у новеньких.

– Спасибо. – Она уже устремилась в коридор к раздевалкам.

Рванула дверь, влетела внутрь и застыла. Полураздетые парни готовились к тренировке. Те, кто уже отзанимался, выходили после душа, обернув бедра полотенцем. Все как один обернулись на резкий звук. Немая сцена длилась всего мгновение.

– Простите, – отчаянно краснея, под дружный хохот Ника выскочила обратно в коридор, захлопнула дверь и ринулась дальше. Совсем обалдели владельцы клуба? Таблички надо вешать. А ничего мальчишки. С Ярославом им, конечно, не сравниться. Но и у них тоже есть на что посмотреть.

И чего, спрашивается, вспомнила о новом знакомом? Проводил до дома – и ладно. В квартиру она его не пригласила, слишком много чести. Номера телефона у нее нет, чтобы обменяться. Попрощались у подъезда и на том расстались. И все равно осталось чувство, что зря так просто отпустила. Хороший парень. Да что теперь об этом сожалеть… Он знает, где она живет. Захочет увидеться, всегда может найти.

В женской раздевалке было не так многолюдно. Пять мелких девчушек переодевались под неусыпным оком бдительных мамаш, не забывающих напомнить чадам, что прежде чем надеть кимоно, нужно снять шорты. Поздоровавшись, Ника облюбовала шкафчик в дальнем закоулке.

Открыла железную дверцу, повесила рюкзак, разулась и, встав чистыми носками на лавку, стала раздеваться. Из чуть приоткрытой двери душевой тянуло сыростью и пахло мылом. На потолке – лампы дневного света. Узкие горизонтальные окна под самым потолком. За ними – ночная темень, а здесь светло. Как же она соскучилась по электричеству! Свечи – это красиво, но до определенного предела. Девчушки захихикали, когда она чуть не грохнулась с зашатавшейся лавки в попытке надеть штаны, не слезая с узкой деревяшки. Ника улыбнулась и подмигнула им, понимая, что ее брезгливость выглядит немного глупо. Но пачкать носки не хотелось.

Зал, где проходил сбор новичков, был полон. Дощатый пол, выкрашенный зеленой краской. По центру коричневые маты. У стен с деревянными лестницами лавки. Сейчас на них сидели родители, вполголоса разговаривая друг с другом. Детвора бесилась на полу. Оставив кроссовки у входа в зал, Ника перебежала на цыпочках по полу и села на маты в ожидании тренера. Дети шушукались, хихикали. Показывали родителям на нее пальцами, недоумевая, что такая дылда делает в их группе. Взрослые шикали на них, призывая быть скромнее.

Из открытых дверей слышалось, как в других залах тоже идут занятия. Короткие реплики тренеров, удары падающих тел и стоны расползающихся по матам учеников. Ника уже не думала, что прийти сюда было хорошей идеей. Может, стоило подыскать другую секцию? Опять заняться легкой атлетикой? Рассказы Дениса напомнили, что она не сдала всего три норматива для получения мастера спорта…

– Добрый вечер. – В зал вошел тренер, и все разговоры стихли, как и улетучились ненужные мысли из головы.

Ника наравне с мелюзгой застыла сусликом, глядя на мужчину. Среднего роста, он двигался удивительно мягко, бесшумно ступая босыми ногами по матам. Приятное улыбчивое лицо. Небольшие залысины. Волосы коротко острижены. Он встал перед ними, немного расставив ноги и сцепив руки в замок.

– Меня зовут Александр Георгиевич. – Окинул всех внимательным взглядом. Заметил ее и поманил к себе: – Подойди.

Ника легко вскочила на ноги и, чувствуя себя неловко под перекрестными взглядами детей и родителей, подошла к тренеру.

– Вероника. Ты говорила, что раньше занималась спортом?

– Легкой атлетикой. Бег на короткие и длинные дистанции, прыжки в высоту, метание молота.

Смешки стали громче, а у Александр Георгиевича от удивления взметнулись брови:

– Оригинальный спорт для девушки. Ладно, пойдем, будешь заниматься с другим тренером.

Извинившись перед остальными, он подождал, пока Ника обуется, и отвел ее в другой зал. Здесь было пусто. Из приоткрытых окон тянуло прохладой. Слышалось, как неподалеку шумит оживленный проспект.

– Жди здесь.

Она кивнула и осталась одна. Разулась, прошлась по матам. Избавившись от напряжения, что придется тренироваться под взглядами родителей и их чад, Ника почувствовала небывалый прилив сил. Тело стонало, требуя нагрузки, и она не удержалась, прошлась колесом через весь зал.

– Неплохо для начала.

Естественно, слова тренера прозвучали в момент, когда она стояла вниз головой. Локти подломились, и она рухнула на маты. Вот черт. Сердце бешено заколотилось и пропустило удар, когда парень поднял ее за шкирку и поставил перед собой.

Ника смахнула упавшую на глаза челку, перекинула косу через плечо и недовольно пробурчала:

– Добрый вечер.

Господи, ну почему так тесен мир? Какой шанс дважды встретить одного и того же человека в один и тот же день в многомиллионном городе? Правильно: практически нулевой. Но он здесь, смотрит не нее и тоже не верит своим глазам.

– Вероника? – У Ярослава было такое удивленное лицо, что она не выдержала и улыбнулась.

– Где б еще встретились?

– Я собирался завтра зайти к тебе… – Он тряхнул головой, сгоняя оцепенение. – Так ты и есть моя новая ученица?

А у него красивые волосы. Днем они были скрыты под банданой. Темные пряди красиво обрамляли мужественное лицо. Узкие, сверкающие зеленью глаза. Прямой нос. Красиво очерченный подбородок. «А ну, соберись», – одернула она себя.

– У нас будут индивидуальные занятия или меня определят в группу?

– Это мы и должны решить. – Ярослав вдруг расплылся в донельзя довольной улыбке и отошел от нее на шаг. – Покажи мне, что ты умеешь.

– В смысле?

– Ударь меня.

– Зачем?

– Ты пришла заниматься или кимоно протирать, сидя на матах и любуясь, как тренируются другие? Кстати, где ты его успела подпалить?

– Сушила после стирки, – чувствуя, что краснеет (вместе же покупали несколько часов назад), девушка недовольно пробурчала: – Ты будешь разговаривать или учить?

Парень без всяких маханий руками, криков и задирания пяток выше головы шагнул к ней, сделал подсечку, схватил за запястье и аккуратно уронил на маты, вывернув за спину руку. Придавил коленом и довольно усмехнулся:

– И снова у моих ног. Мне это начинает нравиться.

После тренировки Ярослав отпросился у Александра Георгиевича проводить ее домой. Ника не стала возражать, устав с ним спорить. После того как парень полтора часа бросал ее на маты, валял, не щадя гордости, и в довершение заставил полчаса неподвижно стоять в совершенно дурацкой позе, будто она сидит верхом на лошади, Ника до хрипоты доказывала Александру Георгиевичу, что хочет обратно к шестилеткам.

Владелец клуба, он же главный тренер, он же в прошлом чемпион Европы по айкидо Александр Георгиевич Красин с улыбкой выслушал ее претензии и в конце вдохновенной тирады поинтересовался мнением Ярослава. Тот пожал плечами и согласился тренировать младшую группу. Ника озверела. Мужчины поржали. Напоили ее чаем для успокоения нервов и, убедив, что индивидуальные занятия – лучшее, что может предложить клуб для достижения быстрых и, главное, прочных результатов, отправили домой.

На улице стояла ночь. Над проезжей частью горели фонари. Тротуары освещались витринами магазинов. Молодежь толпилась у кафе или модных клубов, откуда доносилась грохочущая музыка. Настроение у Ники было отличным. Нервное возбуждение после тренировки улеглось, осталась приятная усталость во всем теле. Но самое главное, она была готова переселиться в клуб и тренироваться день и ночь, лишь бы иметь доступ к благам цивилизации.

Стрельнув глазками на Ярослава, повисла на его руке:

– А ты по утрам сильно занят? Часов в шесть?

Парень бросил на нее удивленный взгляд:

– Мне на работу к девяти. А в шесть утра я абсолютно свободен. Приглашаешь к себе в гости?

– Дурак. – Она пихнула его кулаком в бок.

Ярослав притворно охнул и потер ребра:

– Я так понял, в гости напрашиваться еще рано. Тогда зачем я тебе понадобился в такую рань?

– Хочу тренироваться.

Не признаваться же ему, что ей понравилось у них в душе и за полчаса блаженства она готова терпеть два часа измывательств. Только надо будет мочалку пожестче взять и шампунь сменить, а то волосы напоминают копну соломы. Скоро вместо расчески придется вилами чесать.

– Мне надо срочно освоить курс самообороны. Сам понимаешь, одинокая девушка… в большом городе… – Она сделала многозначительное выражение лица.

Ярослав мгновенно стал серьезным.

– У тебя неприятности?

– С чего ты взял? – Ее удивление было совершенно искренним, и парень ей поверил. Если Ярослав узнает, что за ее квартирой охотятся черные риэлторы, более тесного знакомства не избежать. Он захочет ей помочь, привлечет друзей, и падут на их головы огромные неприятности. Оно ей надо – брать такой грех на душу? Сама потихоньку разберется, тем более, за ней стоит древняя сила колдовства. – Просто я всю жизнь занималась спортом и без постоянных нагрузок дохну.

– Это мне знакомо. Можем в выходные в парке молот пометать. Я достану, честно. – У парня от веселья заблестели глаза, уголки губ подрагивали от едва сдерживаемой улыбки. – Ради того, чтобы посмотреть, как ты это делаешь, я готов и в пять утра встать.

– Отлично. Тогда в субботу в шесть в Лесогорском парке у пруда. Покажу, как я умею метать молот по движущимся мишеням. И прихвати пару котлет. Познакомлю тебя с Барбосом, иначе без гостинца он тебя насмерть загрызет.

– Ты серьезно?

– Конечно. Барбос знаешь как ответственно относится к моей охране. – Она сама чуть не захихикала. Представить Барбоса нападающим на парня не получалось, хоть ты тресни. Скорее пес подставит пузо и позволит себя без устали чесать.

Ника глянула на Ярослава… и выпала из реальности. Нахлынуло виденье… Сильные, загорелые пальцы парня зарываются ей в распущенные волосы. Смеющиеся зеленые глаза становятся все ближе… Сердце дрогнуло и понеслось вскачь в предвкушении поцелуя. Еще никто никогда не целовал ее по-настоящему. Хотелось смеяться от всепоглощающего счастья…

Почувствовав обжигающе горячее дыхание на своих губах, Ника сморгнула наваждение и отшатнулась от склонившегося к ее лицу Ярослава.

– Совсем сдурел! – попятившись от ничего не понимающего парня, коснулась своего затылка. Никто ее волос не трогал. И коса на месте, никто не расплетал.

– Вероника?! – Он ничего не понимал. – Я всего лишь хотел тебя поцеловать. Ничего больше. Честно.

– Иди с другой целуйся. – Злые слезы навернулись на глаза. Зачем он так?

Крутнувшись на пятках, девушка бросилась бежать, плетя заклинание отвода глаз. Теперь он ее не заметит, даже если пройдет на расстоянии вытянутой руки. Оглянулась. Ярослав метался среди людей, не зная, куда она подевалась.

– Вероника! Прости! – поняв, что она от него прячется, парень стал всматриваться в темные закоулки между домов. И хотя Ника стояла в тридцати шагах, он ее не видел. Испуганное выражение лица сменилось на угрожающее. Видимо, он догадался, что она за ним наблюдает. – Если завтра не придешь в клуб, я найду тебя. Не забывай, я знаю, где ты живешь, так что прятаться бесполезно.

Развернулся, сунул руки в карманы джинсов и зашагал в другую сторону. Ника видела, как Ярослав растворился в толпе. В нем определенно что-то есть. Иначе с чего бы ей стоять посреди улицы и глупо улыбаться.

Недалеко от своего дома она шмыгнула в кусты и поползла на четвереньках, опасаясь, что Ярослав ждет ее на лавке. Но парня не было, зря только руки и коленки вымазала. Немного расстроившись, что он быстро сдался, Ника вошла в подъезд, поднялась на свой этаж и столкнулась на лестничной клетке нос к носу с бабушкой Настасьей.

– Явилась?! – то ли облегченно, то ли с упреком произнесла та и засеменила к открытой двери своей квартиры.

– У меня сегодня была первая тренировка.

Почему-то возникло желание оправдаться, хотя Ника за собой никакой вины не чувствовала.

Старушка в дверях обернулась.

– Лучше бы домового поехала по деревням искать, чем дурью маяться, – и вдруг смягчилась. – Зайди ко мне завтра в полдень. Раз ты решила заняться самообороной, познакомлю тебя с одним человеком. Он всему, что нужно, тебя в два счета научит.

Ника загорелась. До сих пор колдунья дала ей почитать только одну книжку какого-то малоизвестного автора. Сейчас было модно писать о том, чего не освещали в официальных хрониках. И поскольку эти хроники в ответ на вал информации хранили гробовое молчание, к заявлениям типа: «Гитлер на самом деле – спаситель мира» – никто не относился серьезно. Книжку она честно прочла от корки и до корки за один день и вернула владелице. И больше ничего необычного в их отношениях не было. Соседи как соседи. Ника заходила к старушке на чай, помогала убираться в квартире, делала покупки в магазине, хотя втайне надеялась на другое. Так неужели она выдержала некую проверку и теперь ее будут учить по-настоящему?

– Обязательно зайду. Спасибо вам, бабушка Настасья.

Та только рассмеялась:

– Погоди благодарить. Вдруг не потянешь.

Но Ника уже знала, что потянет. Носом землю будет рыть, но потянет. Заперев на замок двери своей квартиры, пошла на кухню заваривать мятный чай. В темноте безошибочно нашла дорогу. Она уже наловчилась не зажигать для этого свечи, хватало и света от фонаря над подъездом. Выглянула в окно. Ярослава не было.

«А чего ты ждала? Шарахнулась от него, как от чумного. И что с того, если бы поцеловал?» – Ника тряхнула головой, отгоняя несвойственные ей мысли. Может, она не самая примерная девочка. Но не гулящая – это точно. И не позволит себя целовать после дня знакомства.

Опять выглянула в окно. Фонарь освещал по-сиротски пустую лавочку. Ярослав так и не пришел, хотя она дала ему фору и потратила на обратный путь почти вдвое больше времени, чем нужно.

Одним глотком выпила весь чай и пошла ложиться. Сонный Барбос прибрел из глубины квартиры и растянулся у нее под боком. Ника погладила лобастую голову, потеребила уши и, завернувшись в тонкое шерстяное одеяло, вытянулась на матрасе, расстеленном прямо на полу.

Но сон не шел. Повертевшись с боку на бок, пихнула пса, думая, что ей просто не хватает места. Барбос послушно сполз на пол, но беспокойство никуда не делось. Мало того, оно переросло в стойкое нехорошее чувство, словно нависла беда, но не над ней, а над кем-то из ее знакомых.

Рывком сбросив одеяло, Ника пошла на кухню. У нее редко бывали такие предчувствия. Природа щедро одарила ее магическим даром, но среди прочих талантов ясновидения не было, поэтому бабушка в лепешку расшиблась, чтобы максимально развить у внучки интуицию. И если душа не на месте, сердце сжимается от страшного предчувствия, значит, с кем-то действительно стряслась беда. Погремев кастрюлями, девушка достала блестящую сковородку. Плеснула в нее воды из бутылки и, усевшись на полу у окна, чтобы падал свет, провела рукой над донышком.

Рябь исчезла, появилась корка льда. Сковородка с треском заморозилась до самой ручки. Ника зажгла свечу. Провела пламенем по ледяной поверхности, заставив ее блестеть не хуже зеркала, и стала всматриваться в появившиеся тени.

Минуту спустя отразилась темная комната. Ника повела сковородкой, словно объективом камеры. Куда это она попала? Магическое око послушно показывало ей шкаф, окно с плотно закрытыми жалюзи. У одной из стен – спортивный велосипед. Рядом с ним – куча вещей, небрежно сваленных на полу. Кроссовки сорок пятого размера с засунутыми в них носками. Боксерская груша и перчатки. Тумбочка у кровати. На электронных часах – три утра. Мускулистая рука свесилась с кровати на пол. Ника повернула сковородку. Появилось плечо, узкая спина, переходящая в мощные плечи. Другой рукой парень обнимал подушку. Кто это у нас? Сдвинув око, девушка уставилась в темный затылок Ярослава.

От неожиданности Ника вздрогнула, выпустила ручку сковородки и прижала ледяные ладони к пылающим щекам. О боже! Она умудрилась попасть к нему в спальню. Какой стыд и срам! Глянув еще раз, убедилась, что изображение никуда не делось. Парень мирно спал, от жары распластавшись на широкой кровати. Простыня почти сползла на пол, явив ее взору крепкие ягодицы и согнутую в колене ногу.

– Он что, голый спит? – Чувствуя себя ужасно неловко, но не в силах побороть распирающее любопытство, Ника дрожащими пальцами взялась за ручку сковородки и закончила осмотр… исключительно спальни. Никакая напасть парню не угрожала. Наверное, ведьму занесло сюда по ошибке… или из-за разыгравшихся гормонов.

Минуту она боролась с искушением еще немного полюбоваться на спящего Ярослава, затем провела рукой над сковородкой и отправила око в дальнейший поиск.

Глава 4

Того, кто стал причиной ее беспокойства, Ника нашла только через полчаса. Оказывается, он все время перемещался, поэтому магическое око не успевало его поймать и показать точное местоположение. Но когда остановился и картинка стала четкой…

Она в ужасе выронила сковородку:

– Денис? Нет, только не это!

Забыв, что посуду надо разморозить, забыв вообще обо всем, она помчалась одеваться и цеплять на Барбоса ошейник с поводком. Присутствие пса должно благотворно подействовать на психику Дениса, если он вообще способен соображать и осознавать, кто он. От жалости к парню сердце кровью обливалось. Как она могла раньше не заметить? Ведь все признаки были налицо.

Пять минут спустя она тарабанила в дверь бабушки Настасьи.

Та открыла на удивление быстро и сразу впустила ее в дом.

– Вы знали! – упрекнула она колдунью.

– Конечно. – Соседка опять провела ее на кухню, впервые не возмутившись, что Барбос топчет персидские ковры. – С момента, как ты приехала, я ждала этого каждый день.

Подойдя к буфету, соседка стала выставлять из него на стол стопки тарелок и картонные коробки, чтобы добраться до чего-то, спрятанного у дальней стенки.

– Вот, держи, – в руках старушки блеснул серебряный ошейник с поводком. – Может пригодиться, если он опять перекинется. Тогда тебе с ним не совладать. Придется силой тащить домой.

– Я знаю. – Ника сунула ошейник на дно рюкзака. До инициации оборотень почти не отличим от человека. Но после первого обращения все меняется. Если Денис упрется, нужен будет локомотив, чтобы сдвинуть его с места. На такой случай нет ничего лучше заговоренного серебра. И еще надо раздобыть парню вещи. Не предлагать же ему старушечий халат? А в ее джинсы он попросту не влезет. – Спасибо.

– Рано благодарить. Иди и во что бы то ни стало приведи его домой.

Ника решила, что ломиться к соседям в три ночи, обрадовав новостью, что их любимый сын – оборотень, наверное, не стоит. Поэтому она не придумала ничего лучше, как постучаться в окошко к Даше. Ну и пусть это третий этаж. Не десятый же.

Едва удерживаясь на фигурном парапете, Ника доползла по карнизу до нужного окна и тихо постучала. Барбос, привязанный за поводок к беседке, свесил голову набок и наблюдал за хозяйкой, которая пауком распласталась на отвесной стене.

Минут через десять тихого постукивания окно приоткрылось, явив сонно протирающую глаза Дашу.

– Стас? Совсем очумел? В четыре утра кидаться камнями в окна. – Девушка высунулась на улицу, столкнувшись с подругой нос к носу, и от удивления шарахнулась назад. – Ника?

– Привет! Не впустишь? – Ника взобралась на подоконник и запрыгнула в комнату. – Думала, ты никогда не проснешься.

Даша ошарашенно наблюдала, как ночная гостья мечется по маленькой уютной спальне, заглядывая в шкафы и тумбочки.

– Вот черт. Я думала, вы с братом живете в одной комнате. Даш, ты не могла бы принести его вещи. Штаны там, рубашку. И не забудь кроссовки.

Девушка окончательно запуталась.

– Ник, вы что, с Дэном?.. – Даже в темноте было видно, как она покраснела от своей догадки.

Ника вспыхнула следом.

– Нет! – воскликнула она чуть громче, чем следовало, и опять перешла на шепот: – Просто он… ну… Он голый, и ему нужно во что-нибудь одеться, чтобы вернуться домой. Ты не могла бы поспешить? А то скоро рассветет, и его могут увидеть.

– Я с тобой. – Даша сорвалась с места.

Быстро смоталась в комнату брата, притащила охапку вещей и, кинув к ее ногам, бросилась одеваться сама. Ника отобрала футболку, спортивные штаны, носки от разных пар. Некогда ей было искать в темноте одинаковые. Схватила кроссовки, надеясь, что не два левых. Сунула все это в рюкзак, затянула тесемку и повесила на плечи.

– Я готова. – Даша оделась в джинсы, кроссовки, футболку и толстовку.

– Отлично, – похвалила Ника девушку за оперативность и полезла в окно.

Даша последовала за ней и поинтересовалась:

– А почему мы не вышли через дверь?

Ника прыснула со смеху. Действительно почему? Да потому что у нее от волнения мозги отшибло. Даша тоже хихикнула. Барбос встретил их появление, радостно вильнув хвостом.

Ника отвязала пса от беседки и не хуже гончей взяла след на магическую привязку, успешно поставленную на Дениса через магическое око. Несясь, словно сумасшедшая, по тихим пустынным улицам, иногда оглядывалась посмотреть, не отстает ли Даша. Та держалась чуть позади нее. А ведь говорила, что не спортсменка. Вот что значит кровь и гены оборотней!

– Ник, а куда мы бежим? Я думала, он у тебя в квартире.

– Ага, сейчас. – Ника представила, сколько бы денег ушло на ремонт, если бы Денис впервые обернулся в ее квартире. И это при том, что у нее особо нечего крушить.

Ника не думала, что родители парня долго останутся в неведении, ведь скоро и Дашу постигнет та же участь. Поэтому она и не стала отговаривать девушку идти с ней. Пусть знает, какое будущее ее ждет.

Скорей всего их родители, будучи людьми с малой толикой генов оборотней, сами не знали, что наследственность их далеких мохнатых предков проявится в детях. Но чем дольше они будут пребывать в неведении, тем больше шансов у близнецов освоиться в новой жизни и не попасть на живодерню или в психбольницу.

Представив, во что ввязывается по доброй воле, Ника захотела побиться головой об стену. Но и отказ не был предусмотрен. Ее появление послужило катализатором. Жили близнецы до этого без всяких приключений, а тут появилась она, вот магический фон и перенасытился. Утешало одно: бабушка Настасья обещала протянуть руку помощи, если будет очень трудно. Вон, даже серебряный ошейник с шипами подарила, на случай, если они найдут Дениса в зверином облике.

Вскоре показался Лесогорский парк. Рассвет только занимался. Просыпающееся солнце осветило макушки деревьев, заставляя утренний туман рассеиваться и опадать росой на ухоженный газон. Первые лучи пробивались сквозь просветы в деревьях, тогда как в тени было еще темно. Пахло опавшей листвой. От близкого пруда тянуло свежестью, пахло тиной и, как ни странно, рыбой. Барбос от воодушевления залаял и, вырвавшись вперед, помчался по гравийной дорожке в глубину парка.

– Но это… – Даша поравнялась с ней, и девушки перешли на шаг, чтобы отдышаться. – Мы были здесь вчера.

– Ты рассказывала Денису? – Ника остановилась, схватившись рукой за бок, чтобы унять колики. Час бега – и такой результат. Кажется, она теряет форму. Чувства говорили, что Денис где-то поблизости. Значит, можно не беспокоиться насчет случайных прохожих и пару минут передохнуть.

– Ну да. А при чем тут это?

– Их всегда по первому разу тянет на природу. Хорошо, что он о парке вспомнил. До пригорода я бы не добежала, а на электричке, боюсь, было бы слишком поздно.

Ника не стала говорить Даше, что, если они не отловят Дениса и не отведут домой, его поймают темные, и тогда не видать ему больше воли. Оборотни у колдунов на положении рабов или домашних питомцев. И еще неизвестно, что хуже.

Отдышавшись, девушка пошла вперед, вглядываясь в просветы между деревьями и прислушиваясь к шелесту в кустах. Привязка была довольно общей. Денис мог быть где угодно в радиусе километра, точнее при работе с магическим оком определить местоположение объекта невозможно.

Даша хлопала глазами, осмысливая слова, и как всегда пришла к неверному выводу.

– Он что, наркотики попробовал? И как ты узнала, куда идти? Позвонить он не мог. У тебя нет телефона.

– Даш, давай ты сама все увидишь. Иначе мои ответы покажутся бессмысленными.

– Ника, не пугай меня! Что с Денисом?

– С ним все в порядке. Просто… ой! – Ника рухнула на четвереньки и заползла в кусты. Барбос на брюхе полез следом. Даша, не спрашивая, юркнула за ними, и только когда они как следует закопались в опавшие листья и траву, шепотом поинтересовалась:

– Это тоже часть плана по спасению Дениса?

– Нет, – пискнула Ника. Глянула на часы, показывающие полшестого, и пару раз приложилась лбом о землю. Как она могла забыть, что сегодня суббота?

Вид зевающего Ярослава, с молотом в руках прохаживающегося около пруда и то и дело поглядывающего по сторонам, вызвал у нее истеричный смех. Где он за такое короткое время нашел молот? Ограбил спортивную школу? Или магазин стройтоваров?

– Прекрати хрюкать! – Даша пихнула ее в бок и высунулась посмотреть, что так насмешило подругу. – Ой, мамочки! Маньяк!

– С чего ты взяла?

– Ты видела его дубину?

– Даш, это Ярослав. – Ника почувствовала, как у нее от смущения заалели щеки. – У нас тут вроде как свидание.

– Да? А зачем ему дубина?

– Это молот.

– Еще хуже.

Ника опять хрюкнула от смеха. И тут затрещали кусты на другой стороне дорожки. Ветви разошлись в стороны, явив во всей красе голого Дениса. Парень выскочил на открытое место, прикрывая срамное место обеими руками, и дико заозирался по сторонам. Взгляд безумный. Сам весь грязный, словно вывалялся в сточной канаве. На груди и ногах – глубокие царапины. Лицо тоже расцарапано до крови.

– Денис! – Даша рванула к брату.

Парень вздрогнул, глянул на выбирающееся из кустов лохматое, покрытое листьями чудовище и дал деру. Девушка за ним.

Барбос с громким лаем вскочил на ноги.

Кляня на чем свет стоит Дашкину неосторожность, Ника выскочила из укрытия и ринулась следом.

– Денис! Постой! Это я, Даша! – кричала девушка.

Парень мчался напролом через кусты и клумбы, проскочил мимо озера, подняв тучи брызг на мелководье, и собрался скрыться в густо заросшем овраге.

– Дашка, не ори! Не видишь, он нас боится!

Ярослав обернулся на шум. Глаза у него расширились, когда мимо пролетел Денис, а за ним Даша. Барбос решил, что это новая игра, и просто скакал кругами, громко лая.

– Что встал! Кидай! – Ника неслась следом.

– Кого? – Ярослав не понял, что от него хотят, а потом и вовсе растерялся, когда она поравнялась с ним и, видя, что парень не въезжает в происходящее, выхватила из его рук молот, крутнулась вокруг своей оси и что есть сил метнула.

Снаряд просвистел над головами впереди бегущих. Спикировал вниз и, треснув Дениса между лопаток, отправил его в продолжительный полет через овраг в крапиву.

Сразу стало тихо.

– Ты его убила! – взвизгнула Даша, кидаясь за братом в густые заросли.

Ника согнулась от усталости и, упершись руками в дрожащие колени, никак не могла отдышаться. Скосила из-под челки глаза на Ярослава и улыбнулась шальной улыбкой.

– Я же обещала показать, как кидаю молот по движущимся мишеням.

– Я впечатлился, – только и нашелся что сказать до крайности изумленный Ярослав. Еще бы. Шесть утра – и уже такие стрессы. Поскреб в задумчивости щеку. Вынул из кармана спортивных штанов полиэтиленовый пакет и отдал ей. – У меня не было котлет для твоей собаки. Жареное мясо подойдет?

И, как это всегда бывает, вдруг откуда ни возьмись появились люди. Из-за поворота посыпанной гравием дорожки показались два бегуна. За ними, догнав и перегнав, со свистом пронеслись велосипедисты. На берегу озера обосновались йоги. Сели в позу лотоса, закрыли глаза и дружно запели:

– О-о-омм!

– Хватаем Дениса и уносим отсюда ноги. – Ника свистнула Барбоса. – Ярослав, побудь на стреме, пока мы с Дашкой его оденем.

– Может, вызовем катафалк? Я слышал хруст позвоночника.

– Тебе показалось, – не став развивать тему, Ника шмыгнула в овраг. Не объяснять же Ярославу, что оборотня хоть рельсом по хребту огрей – он и не почешется, а тут какой-то молот. Кстати, где он?

Найдя снаряд для метания в кустах, девушка закидала его листьями, решив вернуться за ним позже. Преодолела спуск в овраг, взбежала по пологому склону и раздвинула заросли крапивы, за которыми открывался нерадостный вид распростертого лицом вниз Дениса и рыдающей над ним Даши.

– Хватит реветь, – шикнула она на девушку и невольно оглянулась.

Барбос не пошел с ней, предпочтя остаться с Ярославом. Развалившись у его ног, пес тяжело дышал после бешеной гонки за голубями. Парень присел на корточки и чесал ему спину и за ушами, при этом не забывая смотреть по сторонам: нет ли поблизости посторонних.

Ее кольнула ревность. Никогда еще Барбос не проявлял столь явной симпатии к незнакомцу. «Предатель. Получишь ты у меня «Педди гри», как же», – мстительно подумала Ника. И спокойствие Ярослава настораживало. Для человека, ничего не понимающего в происходящем, он ведет себя очень странно.

– Ник, он не приходит в себя. – Даша подняла зареванные глаза.

– Ерунда. Очнется, будет как новенький. – Скинув рюкзак, Ника вытряхнула из него вещи и… густо покраснела. Она знала, как выглядят парни без одежды. Но все равно смотреть на Дениса было до крайности неловко. Пересилив стеснение, протянула девушке трико. – Даш, он твой брат. Надень ему штаны. А я все остальное, ладно?

Но и вдвоем одеть молодого оборотня оказалось не так просто.

– Какой он тяжелый, – пыхтела Даша, переворачивая брата со спины на бок. Ника возилась с его руками и головой, пытаясь натянуть футболку.

– Это потому что мы не завтракали, – нашлась она с ответом.

В скором времени чудовищный метаболизм оборотня заставит Дениса сильно измениться. И кое-какие изменения уже произошли. Скелет стал весить вдвое больше, отсюда и такая неповоротливость. Но об этом Ника расскажет Даше позже. Желательно в присутствии бабушки Настасьи, иначе ей просто не поверят.

Кое-как справившись с одеждой и затянув шнурки на кроссовках, девушки попробовали поднять Дениса и рухнули все вместе.

– Ярослав! – позвала Ника. Пришлось на время забыть, что вечером двухчасовая тренировка и у парня будут все возможности удовлетворить любопытство. Уткнув ее носом в маты, заломив руки и сев верхом.

Ярослав появился неожиданно, только ветка качнулась за его спиной, словно он мгновенно переместился. Следом за ним, с треском продираясь через кусты, вынырнул донельзя довольный Барбос и тут же принялся обнюхивать бесчувственного Дениса.

– Звала?

От неожиданности Ника вздрогнула и, прежде чем подумать о последствиях, просканировала ауру парня. Она сотни раз проделывала это прежде. Знала, конечно, что без разрешения делать это ни в коем случае нельзя, просто ее маленькое отступление от правил почти всегда оставалось незамеченным обычными людьми, вот и расслабилась.

А вот Ярослав сканирование почувствовал. Его аура мгновенно заслонилась защитным полем, мысли и чувства скрылись под однотонной серой пеленой. Вскинув голову, он поймал ее ошарашенный взгляд, сощурил глаза и отрицательно покачал головой: мол, больше так не делай.

Ника побледнела. Впервые кто-то, кроме бабушки и Ивана Кондратьевича, отреагировал на подобные действия. А потом залилась краской.

– Прости. Это вышло случайно. Ты меня напугал.

– Проехали.

– Это вы сейчас о чем? – Даша ни слова не поняла из их разговора.

– Ни о чем. Ярослав, не поможешь донести Дениса до остановки?

– Без проблем.

Парень перекинул руку бесчувственного оборотня через шею, рывком поставил его на ноги и взвалил на плечо. Ника поднырнула под другую руку – помочь Ярославу – и при этом молилась всем богам-покровителям, чтобы он не заметил несовпадения между комплекцией Дениса и его весом. Пусть думает, что ей стыдно за оплошность и она таким образом пытается загладить вину.

– Даш, смотри, чтобы Барбос не отставал. – Ника старалась не встречаться с Ярославом взглядом. Это ж надо было так опростоволоситься! Но и ее можно понять. Она не привыкла на каждом углу натыкаться на ведьму или колдуна. Интересно, Ярослав предъявит права на Дениса? И кто он, светлый или темный?

– Ну и тяжелый же он. А по виду и не скажешь. – Парень остановился, чтобы передохнуть. Ника тоже была вынуждена остановиться. Они уже почти вышли из парка, осталось совсем чуть-чуть.

Оглянулась. Нашла взглядом Дашу, куском мяса приманивающую Барбоса. Тот, как ослик из сказки, радостно виляя хвостом, бежал за ней.

– Давно увлекаешься экстрасенсорикой?

Ника не сразу сообразила, что Ярослав обращается к ней. А когда поняла суть вопроса, огромный камень свалился у нее с души. Он не светлый и не темный. Он из нового поколения людей, пытающихся своими силами овладеть тем, что дано ей с самого рождения.

– С двенадцати лет. – Она знала, что необычные способности у детей открываются с началом полового созревания, так что ее ответ был максимально близок к истине. – Даш, ты идешь? – позвала она подругу. Хотелось быстрей оказаться дома, подальше от любопытных взглядов случайных прохожих.

На трамвайной остановке выяснилось, что у них с Дашей нет денег. Они так спешили отыскать Дениса, что просто не подумали о том, как будут возвращать его домой. Вдвоем с мольбой взглянули на Ярослава.

– Не займешь денег на три билета? Я отдам, – пообещала Ника. Барбос залаял в подтверждение ее слов: мол, верь хозяйке, если она говорит, то обязательно исполнит.

– Вы собираетесь везти его на трамвае? – Ярослав смотрел на них, как на полных дур.

– Эм… мм… – Ника закусила губу, чтобы не рассмеяться. – Я надеялась, что он очнется.

Парень покачал головой, признавая поражение перед неоспоримой женской логикой.

– Я поймаю такси.

Домой доехали за десять минут. У подъезда Ярослав расплатился с водителем и, когда машина уехала, сгрузил все еще бесчувственного Дениса на лавочку. Повисла неловкая пауза.

– Ну все, пока. Спасибо, что спонсировал. Я тебе отдам сегодня на тренировке. – Ника сделала знак Даше хватать Дениса и тащить его в подъезд, пока Ярослав не увязался с ними. И тут подняла глаза на окна своей квартиры. – О нет!

Все окна покрылись толстым слоем инея. Она только сейчас вспомнила, что забыла снять заклинание со сковороды.

– Твоя квартира? – догадался Ярослав, с любопытством рассматривая морозный рисунок на стеклах, будто сейчас не август, а середина января.

– Холодильник сломался, – нашлась Ника. – Совсем взбесился. Дверца не закрывается, вот и намерзает иногда. Даша, чего встала? Поднимай брата, и потащили его к бабушке Настасье.

Кто бы ее слушал. Даша, от удивления разинув рот, взирала, как изморозь медленно перебирается со стекол на оштукатуренные стены.

– А откуда у тебя холодильник?

– Вчера купила, – зашипела она, видя, как Ярослав начинает улыбаться.

Схватив Дениса за руку, Ника потащила его к подъезду. Парень понемногу приходил в себя. По крайней мере, шевелил ногами и тряс головой, пытаясь прогнать из нее туман.

– Правда? – Даша оторвалась от чудного зрелища. – Тебе разве подключили электричество?

Ярослав захохотал. Ника вдавила ключ от домофона в кнопку, со злости чуть не разбив хрупкую пластмассу. Если бабушка Настасья узнает про забытое заклинание, измывательства в спортивном зале покажутся ей морским курортом.

– Ты идешь? Или так и будешь стоять? – прикрикнула она на Дашу, старательно избегая взгляда Ярослава.

Парень понял, что его приглашать не собираются.

– Чтобы сегодня в восемь была на тренировке. Ясно?

– Ясно-ясно. – Дверь наконец-то поддалась попыткам открыть ее одной рукой. Другой девушка все еще поддерживала шатающегося Дениса.

– Ника, – парню удалось сфокусировать на ней взгляд, – что со мной случилось? Я ничего не помню.

Бабушка Настасья решила поговорить с Денисом с глазу на глаз, а их с Дашей выставила за дверь, отправив по домам. Даша домой идти не захотела. Позвонила маме, извинилась, что ушла ни свет ни заря, никого не предупредив.

– Мам, я у Вероники. Мы просто ходили погулять… Да, Денис с нами… Почему трубку не берет? Не знаю. Он куда-то вышел. Сказал, вернется через час… Нет, мам, все в порядке… Да, к обеду придем домой. Все, целую, пока.

Убрав телефон в карман, девушка оглянулась. Из квартиры бабушки Настасьи не доносилось ни звука.

– Как думаешь, о чем они там говорят?

Чтобы не врать, Ника неопределенно пожала плечами. Она примерно представляла, о чем пойдет разговор. А вот реакцию парня предугадать не бралась. Она бы тоже на месте колдуньи экранировала квартиру от посторонних звуков. Мало ли как Денис воспримет новость, что космонавтом ему уже никогда не стать.

– Потом узнаем. Ну что? Рискнем? – Она кивнула на дверь своей квартиры. Хорошо хоть Настасья Валерьевна разрешила оставить у нее Барбоса. Ника не представляла, как удержать собаку, чтобы та случайно не угодила в действующее заклинание и не замерзла насмерть. Тут самим бы уцелеть.

– А что вообще случилось? Откуда у тебя в квартире лед? – Глаза подруги светились любопытством.

– Зайдем – расскажу.

Набравшись храбрости, Ника открыла дверь. За порогом простиралось царство Снежной королевы. Пол, потолок, стены, межкомнатные двери – все было покрыто толстым слоем инея. Свет проникал сквозь замерзшие окна, отчего все вокруг приобрело сине-голубой оттенок.

Ника первая шагнула внутрь. Даша вошла следом и замерла, не веря своим глазам.

– Ничего себе! – вместе с восклицанием изо рта вырвалось облачко пара и тут же иголками инея осело у нее на кофте.

– Не так уж и холодно. От силы минус шесть. – Ника заперла дверь. Ключ сразу же примерз к замку.

Она едва успела отдернуть пальцы, чтобы тоже не примерзли. Кажется, она погорячилась с определением температуры. Какие минус шесть? Минус пятьдесят, не меньше. Если немедленно не дезактивировать заклинание, они через минуту превратятся в две сосульки.

– Ни к чему не прикасайся. И дыши через нос, иначе обморозишь легкие, – предупредила она Дашу и бегом направилась на кухню.

Злосчастная сковорода обнаружилась там, где она ее бросила. Памятуя о собственном предупреждении, Ника не стала за нее хвататься. Простерла руки, сплела дезактивирующее заклинание и снопом разноцветных искр стряхнула его на ручку.

Сначала ничего не произошло. А минуту спустя в квартире резко потеплело. Трескучий мороз сменился обычной августовской температурой, и Ника с ужасом осознала, что если с инеем ничего не сделать, она затопит нижнюю квартиру.

– Открываем окна и хватаем тряпки. Тебе тазик или ведро? – предложила она на выбор Даше.

– Для чего?

– Лужи вытирать. У нас тут, как в сказке «Двенадцать месяцев», за зимой наступил март. И сразу за ним апрель.

И, словно подтверждая ее слова, с потолка закапало. Иней на стенах стал таять и стекать вместе с остатками побелки, образуя мутные разводы на полу. Ника горестно вздохнула. Хана паркету.

С уборкой справились за час. Заодно Ника поведала подруге, что она ведьма. Даша на это заявление только фыркнула. Оказывается, она давно и основательно увлекается фэнтези, поэтому ничуть не удивилась.

Девчонки домывали пол в коридоре. Настежь распахнутые окна пропускали воздух с улицы, выветривая сырость и высушивая стены и потолок с отсыревшей штукатуркой. Только бы небо тучами не заволокло и не пошел дождь. Спать на сыром паркете – удовольствие ниже среднего. Матрац промок, как и остальные вещи, и теперь сушился, перекинутый через окно застекленного балкона. А может, ну его, это остекление? Хотя с такими щелями в окнах… Меньше будет дуть, когда начнутся холода.

Вытерев последнюю лужу и выжав тряпку в ведро, Ника со стоном разогнула спину и села на пол. Утерла пот со лба и перекинула косу через плечо. Надо купить шпильки, иначе так и будет во время уборки елозить волосами по полу вместо щетки.

– Вот такие дела, Даш.

– Круто. – Девушка тоже закончила домывать свой участок, оглянулась, к чему бы прислонить ноющую спину, и, не найдя ни одной сухой стены, устроилась на полу, скрестив ноги. – Слушай, а разве нельзя убираться с помощью магии?

– Можно, но бабушка заставляла меня делать всю работу по дому самостоятельно. Нельзя полагаться только на магию. Да и бытовые заклинания отнимают много силы.

Ника врала. Можно было покончить с уборкой щелчком пальцев. Но после перевоплощения Дениса она боялась колдовать, чтобы не спровоцировать обращение Даши. Она теперь тоже чувствовала, как магический фон от переизбытка силы искрится и издает электрический треск. Одно неосторожно сброшенное с пальцев заклинание – и будет большой «бах!».

– Лучше, когда в доме есть домовой. Тогда основная часть забот ложится на него.

– Ты серьезно? И что он делает?

– Ну-у-у… – Ника почесала нос. Сдула челку и, когда та упала обратно на глаза, откинула ее назад. – Например, не дает скапливаться пыли. Следит, чтобы не забивалась канализация. Отгоняет нечисть. Не дает скрипеть полу и дверям. Да много чего. Но самое главное – он экранирует использование магии. Вот сейчас, например, мне лучше не колдовать. Неважно, как далеко отсюда живут другие ведьмаки и ведьмы. Любое волшебство сразу становится заметным. А с домовым ты словно под невидимой защитой. Он поглощает излишки магии, нормализуя магический фон. Это его пища. И получается, что и мне, и ему от этого только польза. Хочешь, поехали завтра со мной в какое-нибудь заброшенное село. Попробуем уговорить домового перебраться в город.

– Конечно хочу! – От воодушевления у Даши загорелись глаза, но уже спустя мгновение потухли. – Прости, наверное, не получится. У меня сегодня и завтра лекции на подготовительных курсах в институт.

– Тогда в другой раз съездим. – Ника глянула на ведра и брошенные тряпки. Надо все это убрать. И пусть квартира сохнет. – Ну что, последний рывок – и сходим в магазин, купим чего-нибудь пожевать?

Хорошо, что она отдала сумку с деньгами на хранение бабушке Настасье. Хоть они избежали «всемирного потопа».

– А может, ко мне? Заодно искупаемся. – Даша оттопырила свою промокшую после уборки кофту. На ней явственно проступали следы побелки. Джинсы на коленях тоже были мокрыми, в кроссовках хлюпало.

От душа Ника отказываться не стала. Вдруг еще и накормят? И, если совсем повезет, дадут выспаться в нормальной кровати. Ее матрац вряд ли за один день высохнет. Стоит хоть немного побаловать себя.

Дашина мама встретила их со скептической улыбкой:

– Где вас носило? Чего такие измазанные?

– У Вероники трубу прорвало. Пришлось ликвидировать последствия. А чем это так вкусно пахнет? – Даша сунулась на кухню, но мама завернула ее обратно и подтолкнула в сторону ванной.

– Сначала мыться, переодеваться, а потом завтракать. Даша, дай Веронике халат и тапочки.

– Спасибо. – Ника смущенно улыбнулась.

– Не стесняйся. – Анна Николаевна улыбнулась и ушла на кухню, откуда пахло блинами и яичницей.

– Кто там? – послышался мужской голос.

– Даша с подругой.

– Это папа. – Девушка потащила ее к себе в комнату переодеваться. – Ты, главное, его не бойся. Он только с виду грозный.

Ника и не думала бояться. Быстро взяла вещи и, пользуясь положением гостьи, первая отправилась в ванную.

Полчаса спустя они с Дашей, умытые и благоухающие шампунями, сидели на кухне, пили вкуснейший зеленый чай и заедали не менее вкусными блинами. В отличие от апартаментов бабушки Настасьи, квартира, где проживали Воронцовы, была обставлена в современном стиле и оснащена новейшей бытовой техникой. Кем бы ни работали родители Даши, семья жила в достатке. Правда, им не удалось выкупить все пять комнат бывшей коммуналки, две спальни отошли соседям. Но они были довольны и трехкомнатной квартирой.

– Так куда запропастился Денис? – Анна Николаевна оглянулась от плиты, где готовила картофельное рагу с мясом. Рядом на сковородке тушилась капуста.

Виталий Дмитриевич – отец Даши – выглянул из-за газеты, ожидая ответа. Перед ним стояла чашка свежего крепкого кофе и тарелка с парой галет и тонкими ломтями красной рыбы, украшенной укропом. Кажется, бедного мужчину посадили на диету, судя по тому, как он поглядывал на блины и розетки со сметаной и сгущенкой. И вовсе он не страшный, а очень даже симпатичный. Теперь Ника поняла, на кого похожи близнецы. Черные волосы на висках мужчины тронула седина, придав его лицу еще больше благородства. И хотя синие глаза смотрели строго, в уголках губ угадывалась улыбка.

Девчонки переглянулись.

– А… А он… – Даша взглядом утопающего попросила помощи у Ники. Воображение отказывалось придумывать причину, по которой брат по ночам бегает в парке голый.

– Бабушка Настасья попросила его починить кран… – Ника запнулась, когда почувствовала, как под столом ее пихнула подруга, поняла, что ляпнула что-то не то, но продолжала вдохновенно врать. – Как починит, сразу придет.

– Прямо водопроводная эпидемия, – удивилась Дашина мама.

Виталий Дмитриевич стукнул газетой об стол:

– Денис чинит кран? Когда он умудрился стать сантехником? Я третий день прошу его отвезти машину в сервис.

– Виталий, не начинай, – вступилась за сына мать. – Мальчик проявляет уважение к старшим.

– Ну да, как же. И во сколько мне обойдется это его уважение? Если он что-нибудь испортит в чужой квартире…

– Всем привет! – Денис совершенно бесшумно вошел на кухню. Никто не слышал, как хлопнула входная дверь, поэтому на какой-то миг все опешили. Парень схватил блин и, подтянув ногой табурет, подсел к столу.

– Денис, что за вид? – Анна Николаевна в ужасе смотрела на грязную футболку сына, исцарапанные руки и лицо.

Зная, что парень зверски хочет есть, Ника придвинула к нему тарелку с блинами.

– Кран чинил. – Он незаметно подмигнул ведьме.

Девушка покраснела. Даша хихикнула.

– И как? Кто победил? Ты или он? – Виталий Дмитриевич скептически отнесся к трудовым подвигам сына.

– Я, конечно. Я его просто выдернул. Теперь там работает бригада слесарей.

Мужчина хмыкнул: мол, что я вам говорил. Даша с обожанием смотрела на брата. Анна Николаевна подставила ему тарелку с яичницей с луком и помидорами. Она приготовила ее себе, но, как и любая мать на ее месте, отдала сыну.

Ника поняла, что ей пора собираться, и встала из-за стола.

– Спасибо вам за все…

– Не уходи. Есть разговор. – Парень дернул ее за халат, заставив сесть обратно.

– Сейчас?

Денис забрал у отца чашку с кофе, выпил одним глотком и потащил девушку к себе в комнату. Усадил на разобранный диван и закрыл дверь на замок. Ника осторожно вытянула из-под себя простыню. Встать она не решилась, потому как парень явно был немного не в себе.

Дверь осторожно толкнули и, убедившись, что она заперта, не стали ломиться.

– Денис, что случилось?

– Ничего, мам. Я только поговорю с Вероникой с глазу на глаз.

– Денис?! – раздался Дашкин голос.

– Дайте нам минуту!

За дверью стихло.

– Держи себя в руках, – посоветовала ему Ника.

– Я пытаюсь. – Парень сел за компьютер и зачем-то его включил. Видимо, привычные действия помогали ему справиться с эмоциями. – Тебе хорошо. Ты с этим с детства живешь, а как мне дальше быть?

Он повернулся к ней на крутящемся кресле. Ника знала, что ее ждет этот разговор, и успела к нему морально подготовиться.

– Так же, как и раньше. – Она старалась говорить как можно спокойнее, хотя не ощущала спокойствия внутри. Нужно помочь Денису примириться со случившимся. И она старалась изо всех сил. – Только придется сменить университет. Тебе нельзя проходить медкомиссию. Или подожди пару лет, пока не закончится перестройка организма. Тогда ни один тест не покажет, что ты оборотень.

– Оборотень! – Он выдохнул это слово едва слышно. Ника чувствовала, как оно повисло в воздухе, выдавая отчаяние Дениса. Желание все вернуть назад, понимание, что ничего уже не изменить, злость на неизвестные силы, сыгравшие с ним такую шутку. Минуту он смотрел куда-то мимо нее.

Ника мышкой сидела на краешке дивана, боясь пошевелиться. Пусть думает. Ему придется много переосмыслить в своей жизни. Но именно от этих нескольких минут будет зависеть, примет он изменения как дар или назовет проклятием.

– Ладно, надо с этим быстрей кончать.

Парень встал со стула, подошел и, не успела Ника опомниться или остановить его, опустился пред ней на колени, взял ее за руки и заглянул в глаза:

– Ты предъявляешь на меня свои права?

В первое мгновение ведьма испытала шок, а потом взор застлала ярость.

– Это она тебе сказала? – Из горла вырвалось змеиное шипение. Ее душила злость на несносную старуху. Вот старая кошелка! Грымза недоделанная!

– Разве так не положено? – Денис ничего не понимал, но это была не его вина.

Ника заставила его сесть рядом с собой на диван и с силой сжала его ладони.

– Конечно нет. И, Денис, поклянись мне жизнью Даши и своих родителей, что больше никогда в жизни ни перед кем не повторишь эти слова.

Она уже успокоилась, чтобы осознать. Настасья Валерьевна поступила благородно для темной. Могла сама опутать Дениса заклинанием подчинения и делать с ним что пожелает. Но решила преподнести оборотня в подарок молодой ведьме, потому и сумела убедить Дениса произнести начальную фразу ритуала подчинения. Только зачем? Ника не такая. Бабушка учила ее любое проявление жизни чтить как равное себе. Весь этот мир был сотворен из единого источника, поэтому в нем все равны. Даже темные с их непомерной гордыней и чувством превосходства над людьми – тоже часть проявления Божественной Любви. Поэтому она старается не посягать ни на чью свободу. И скорее умрет, чем отдаст свою.

– Ник, объясни, что происходит? Настасья Валерьевна сказала…

– Забудь о ее словах, – девушку вдруг посетила грандиозная идея. – Слушай! Даша говорила, что у вас есть дача. Давай смотаемся туда на пару дней. Тебе полезно побыть вдали от всех, чтобы прочистить мозги. Заодно поищем мне домового. Как тебе идея?

Денис бледно улыбнулся:

– Тебе когда-нибудь говорили, что ты чокнутая?

Глава 5

Электричка уносила их прочь из города. Близнецы, сидя напротив, спали. Денис облокотился головой о стекло. Даша, решившаяся таки пропустить подготовительные лекции, склонила голову ему на плечо. Их вещи стояли на полу у ног. Барбос развалился рядом и тоже притворялся спящим. Только ушами шевелил, когда поблизости раздавался особо громкий звук. Вагон был полон. Еще бы, утро выходного дня. Разговоры, смех и людской гомон. В основном пенсионеры, все лето проводящие на даче и лишь изредка приезжающие в город для пополнения запасов. И только в конце вагона большая компания парней и девчонок с рюкзаками и гитарой. Похоже, собрались пару дней провести в палатках на природе.

За окнами электрички проносились елки и березки. Мелькали заливные луга. Деревеньки. Но Нике было не до красот. Слова Настасьи Валерьевны до сих пор звучали у нее в ушах:

– Ну и дура! Ничего бы с вами не случилось. Подержала бы мальчишку при себе пару лет, пока будет учиться выживать в нашем мире, и отпускай потом на все четыре стороны. А теперь на него начнется настоящая охота, а он еще совсем зеленый. Пропадет, не сумев за себя постоять.

Ника выслушивала гневную отповедь, повесив голову и не смея поднять на колдунью глаз. Ситуация – хуже некуда. Оказывается, она не могла больше требовать у Дениса подчинения. Такое право дается каждому лишь раз. Но почему? Почему ей никто об этом не рассказал?

– Меня бабушка этому не учила, – единственное, что она могла промямлить, чтобы оправдать себя.

– Дура твоя Надька. Просила я, чтобы тебя отдали на обучение мне. Так нет, посчитали, что при родной бабке тебе будет лучше, и посмотри, что выросло? Сама дуреха, и парня загубила.

– Я не знала, что можно отпускать. Я думала, подчинение – это насовсем.

– Посмотрите, думала она. – Старушка поджала губы. Потом, видимо, успокоилась и добавила намного мягче: – Что делать будешь?

– А что я могу?

– Мне откуда знать? Твоя оплошность – тебе и ответ держать.

Электричка дернулась и стала тормозить.

– Станция «Зеленый мыс». Остановка – три минуты.

Денис встрепенулся, толкнул сестру:

– Даш, проснись. Наша остановка.

– Как, уже? – Девушка проснулась и взялась за рюкзак, разбудив Барбоса.

Они похватали вещи и едва успели выскочить из электрички следом за компанией туристов.

– Фух, – выдохнул Денис. – Чуть не уехали на десять километров дальше. Пришлось бы через лес возвращаться.

С отъездом электрички стало тихо.

– И куда теперь? – Ника осмотрелась. Одноколейная ветка затерялась среди деревьев.

– Туда же, куда движется народ. – Денис взвалил самый большой рюкзак на плечи и взял две объемные сумки. Анна Николаевна расстаралась и снабдила их на два дня всем «самым необходимым». Теперь им предстояло дотащить это «необходимое» до дачи.

Ника спустила Барбоса с поводка. Тот от радости залаял и умчался вперед по хорошо утоптанной дорожке. Идти через лес было недалеко, всего пара километров. Туристы где-то свернули и быстро потерялись в дебрях, а они вместе с другими дачниками благополучно добрались до поселка.

Дачный кооператив «Зеленый мыс» представлял собой современный поселок из трех улиц и сотни домов. Крайние участки расположились на берегу большого озера с парой островов, густо поросших елями. Похоже, в тех домах жили очень богатые люди, потому как у причалов были привязаны скутера и несколько моторных лодок. Кругом дикий непролазный лес и тишина. Ника не расстроилась даже из-за пасмурной погоды. Ничто не могло испортить такой красоты. Это в городе без солнца тоскливо и уныло, а здесь дышалось полной грудью. Хотелось окунуться в свинцовую гладь воды и плыть, пока не выдохнешься от усталости, а потом зайти в дом, выпить горячего чаю с вареньем или с медом и до утра слушать, как дождь барабанит по крыше и стучит в окно. Жаль, она не захватила с собой мольберт и краски: получились бы замечательные этюды.

– Погоди, ты еще дом не видела, – правильно понял ее восторг Денис.

Дом и правда оказался великолепным. Один из тех, что стояли на берегу. Деревянный. Построенный по финской технологии, он, словно солнышко, выделялся ярким золотистым срубом на фоне сине-зеленых елок и серого неба. Даша открыла дверь, приглашая всех внутрь. Как ни звали с собой Барбоса, пес наотрез отказался идти в дом. Его гораздо больше устраивала улица и красивая овчарка, взирающая на них через забор.

– Обалдеть! – Сгрузив сумки на пол, Ника окинула взглядом уютную гостиную с камином. Через широкий проем виднелась комфортабельная кухня. Лестница с резными перилами вела на второй этаж. – И не страшно оставлять такой дом без присмотра?

– За ним приглядывает наш сосед. – Денис свалил сумки на диван. – Роман Евгеньевич живет здесь круглый год, вот и смотрит, чтобы никто по домам не лазил. И ему дополнительный доход, и нам спокойно, что не ограбят. Ну что, девчонки, располагайтесь. А я пока пойду поздороваюсь.

Даша понесла пакеты с продуктами на кухню. Ника остановила парня у порога.

– Без меня в лес не ходи. Или, на крайний случай, возьми с собой Барбоса. Если потеряешься, он приведет тебя домой.

По взгляду парня Ника поняла, что он внял предупреждению. Молодой еще. Во время обращения может забыть, что он человек. Девушке было любопытно посмотреть, в кого он перевоплощается, но спрашивать об этом оборотня, желающего сохранить в тайне свою вторую ипостась, считалось дурным тоном.

Пока Денис где-то пропадал, они с Дашей распаковали сумки, определили, кто и где будет спать. Ника выбрала себе комнатку с видом на озеро. Несколько раз чихнула, пока заправляла кровать. Сколько же пыли здесь накопилось?

Естественно, она решила убраться. Даша, услышав, что она гремит шваброй и ведром, тоже подключилась к процессу. Затем подвергся уборке коридор, лестница и весь первый этаж с кухней и подсобками. Вскоре дом блистал чистотой. С подоконников исчезла пыль. Сквозь вымытые окна стало поступать гораздо больше света. От выбитых покрывал и диванных подушек пахло свежестью.

Все продукты подруги запихнули в холодильник, Денис обещал по возвращении подключить электричество. Перекусив блинами и бутербродами, они пошли полюбоваться на озеро. Лес переходил в широкий песчаный берег. В метре от воды валялись прелые щепки и пучки водорослей. Ветер гнал над озером легкую волну. Вообще погода не радовала. Скорей всего к вечеру пойдет дождь.

– Холодная. – Даша отряхнула мокрую руку, сунула в карман толстовки и отошла на шаг, чтобы не намочить кроссовки.

– А по мне так в самый раз. – Ника присела на корточки и опустила покрасневшие после уборки руки в прохладную воду. Какой-то день сегодня уборочный. Сначала выдраили ее квартиру, теперь вот дачу близнецов. – Можно будет ночью искупаться.

– А ночью-то зачем?

– У меня купальника нет. Не думала, что пригодится, вот и не стала покупать.

– Знаешь, если и Денис соберется, я тоже с вами пойду, – расхрабрилась Даша.

Ника рассмеялась.

– Устроим купание нагишом. Все равно луны нет. Никто ничего не заметит. Ну что, пойдем ужин готовить? А то от блинов только больше есть хочется.

Денис явился уже под вечер. Они успели начистить картошки и приготовить соус из тушенки. Заварили чай. Даша принесла из подвала банку меда.

Хлопнула дверь в коридоре. Стукнули скинутые с ног кроссовки, и парень нарисовался на пороге.

– А вот и я. – Он потянул носом. – Чем это так вкусно пахнет? Тушенка?

Даша, увидев брата, от неожиданности выронила тарелку. Та с грохотом упала на пол и разлетелась на куски.

– Денис?! – Девушка зажала рот рукой, сдерживая испуганный визг.

Ника движением пальцев машинально склеила черепки. Левитацией подняла с пола абсолютно целую тарелку и водрузила ее на стол.

– Хвост убери, а то блох на него нацепляешь. – Девушка против воли улыбнулась. Денис не придумал, как объяснить сестре, что с ним происходит, и решил просто показать. – Надеюсь, соседи тебя в таком виде не заметили?

– Я был осторожен. И спасибо, что отправила со мной Барбоса. Умный пес. Он случайно не из нашей породы?

– Нет. – Ника подошла и потрепала парня по взлохмаченным волосам. От него пахло лесом. Глаза лихорадочно блестят, а губы так и норовят расползтись в идиотской улыбке от уха до уха. Ухватила его за кончик хвоста и погладила удивительно мягкий черный мех. – Кот?

Парень не выдержал и все же улыбнулся, было видно, что его прямо распирает кому-нибудь похвастаться. Кажется, за его психику можно больше не опасаться. Денис быстро осваивается. И, что самое главное, ему это все начинает нравиться.

– Пантера.

– Ого! Индийские предки. Далеко вас занесло. – Кажется, ее проблемы только что выросли в геометрической прогрессии. Ну почему он не оказался обычным волком? Теперь Нике стали понятны предупреждения бабушки Настасьи о том, что за парнем может начаться настоящая охота. За право обладания оборотнем-пантерой темные поубивают друг друга. – Не вздумай проболтаться. Тут же ошейник нацепят.

– Денис! Ника! – Даша напомнила им, что она еще здесь. – Что все это значит?

– Скажи ей. – Денис пихнул ее, предлагая поговорить с сестрой вместо него.

Ника уже поняла, что крайняя во всей этой истории она, поэтому повернулась к девушке и развела руки:

– Я ведьма, а вы с братом – оборотни.

Бум! Бамц! Бамц! Бамц!

Теперь уже три разбитые тарелки валялись на полу, и между черепков покоилась в обмороке Даша.

– Боюсь представить, что с ней будет, когда придет время обращения. – Ника глянула на застывшего парня. М-да-а-а. Не такой реакции он ожидал от сестры. Но что поделать? Не у всех нервы крепкие. – Чего встал? Потащили ее наверх.

Денис сам отнес сестру на второй этаж, уложил в кровать и остался подождать, пока она очнется, чтобы поговорить по душам.

Ника вернула тарелкам прежний вид. Поставила на полку, налила себе чаю и вышла на широкую террасу. Они с Дашей еще днем вынесли из подсобки плетеный стол и два кресла. Устроилась в одном из них, подложив под спину мягкую подушку. После всего, что сегодня произошло, ей отчаянно требовался отдых. Можно даже немного помедитировать. С террасы открывался красивый вид на озеро, небо в тучах и чернеющий в наступающих сумерках лес. А еще было очень приятно на прохладном воздухе маленькими глотками пить горячий ароматный чай. Чем не медитация.

Прибежал запыхавшийся Барбос, радостно тявкнул и улегся у ее ног. Бока собаки ходили ходуном. После долгого бега пес вывалил язык, но при этом выглядел абсолютно счастливым. Еще бы. Это не город, где все время приходится сидеть взаперти в квартире и гулять только на поводке.

– Набегался? – Ника запустила пальцы в густую шерсть на загривке. – Не дал мальчишке заблудиться?

– Гав! – Пес от умиления вильнул хвостом.

Ника улыбнулась.

– Я знала, что ты у меня умница.

– Любите собак?

Из сгущающихся сумерек выступил мужчина средних лет. Камуфляжной расцветки брюки. На ногах тяжелые военные ботинки. Защитного цвета майка без рукавов. Обветренное загорелое лицо. Коротко стриженные русые волосы подернуты сединой. Цепкий взгляд охватил всю картину целиком. Сразу видно – военный.

– Вы, наверное, Вероника?

– А вы Роман Евгеньевич? – Ника улыбнулась соседу, хотя внутренне вся сжалась. Не любила она, когда вот так из темноты появляются всякие незнакомые личности.

– Он самый. – Мужчина кивнул и поднялся на террасу.

– Присаживайтесь. Хотите, чаю принесу?

– Не откажусь. – Сосед опустился в свободное кресло.

Ника вернулась в дом, остановившись у лестницы, крикнула:

– Денис! Даша! Спускайтесь, у нас гости.

Пока сервировала поднос, парень сбежал вниз.

– Кто пришел?

– Говорит, сосед, – Ника не стала спрашивать, как чувствует себя Даша. Будь ей совсем плохо, парень не оставил бы ее одну.

– А, дядя Рома. – Денис улыбнулся, помахал мужчине рукой через окно. – Сейчас вынесу еще кресла. И, Вероника, давай что-нибудь поедим. А то у меня скоро желудок к позвоночнику прилипнет.

Ника прыснула со смеха. Вот он, настоящий мужик. Что ему превращение в какого-то оборотня. Тут более важная проблема – чем его накормят.

Роман Евгеньевич согласился с ними поужинать. Спрашивал Дениса, как поживают родители, чем занимается отец. Поблагодарил за чай. Похвастался, что это его мед. У него, оказывается, прямо на участке стоят три улья. Ему одному столько меда не съесть, вот и продает соседям. И, уже уходя, предупредил:

– Захотите искупаться, идите вдоль левого берега. На правом у меня сети стоят. Утром приглашаю на уху.

– Спасибо. – Денис по-взрослому пожал мужчине руку, проводил до калитки, разделяющей их участки, и вернулся помочь Нике отнести чайник и посуду в дом.

В доме было уже темно. Парень сходил в подвал, запустил автономный генератор, и, о чудо, загорелся свет. Пока она мыла посуду, он налил себе еще чаю и нацелился съесть все печенье.

– Как Даша? – Ника оглянулась на парня. – Поговорил с ней?

– Да. Но она не желает слушать. А это обязательно с ней произойдет?

Ей не хотелось разочаровывать парня, хотя его не поймешь. Вроде беспокоится за сестру. Близко к сердцу принимает ее страхи и в то же время хочет, чтобы она стала такой же, как он, лишь бы не быть оборотнем одному.

– Боюсь, это только вопрос времени.

– А почему предки не такие? Знаешь, я не уверен, что они вообще в курсе.

– Я не сильна в генетике. Но мне кажется, у ваших родителей по отдельности не хватило хромосом оборотней для полноценного обращения. Что-то из их способностей они получили: хорошее здоровье, выносливость, потрясающую работоспособность. Я так понимаю, у твоего отца собственный процветающий бизнес? Но лишь когда хромосомы соединились в тебе и Даше, их стало достаточно, чтобы превратить вас в полноценных оборотней.

Ника домыла последнюю чашку и села напротив Дениса. Поставила локти на стол и устало опустила подбородок на ладони.

– Не пойму, о чем вы говорили с бабушкой Настасьей, если мне приходится объяснять тебе элементарные истины?

Парень ухмыльнулся:

– Теперь я понимаю, что о всякой ерунде. Слушай, давай переберемся в гостиную, и ты расскажешь мне свою версию.

– Откроем окна, а то воздух до сих пор затхлый, и затопим камин, чтобы ночью не замерзнуть.

– И не будем включать свет. Это ведь будут страшилки, да?

Они переглянулись и покатились со смеху.

Денис смотался за дровами. Она принесла из спален теплые шерстяные пледы. Август или нет, в северных широтах в это время года по ночам бывает очень холодно. Может, оборотням и не грозит радикулит от сквозняков, а она человек и должна беречь свой организм как зеницу ока.

Представив, что сделает с ее организмом Ярослав, когда она придет в клуб в понедельник, пропустив два дня занятий, Ника приуныла, а потом махнула рукой. У нее была уважительная причина, и если будет ругать, то… то пусть поставит ей двойку! Вот! В конце концов, она не его собственность. И о том, что они встречаются, тоже речь не шла. А суббота и воскресенье – законные выходные.

– Готово! – Денис развел в камине огонь и разместился на диване.

Ника выдала ему плед, хотя теперь он вряд ли будет мерзнуть, даже если придется ночевать голым на снегу. Сама устроилась в кресле поближе к огню и, дождавшись, пока на стенах и потолке замелькают отсветы огня, начала рассказ.

– Давным-давно, еще на заре времен, вселенная была насквозь пропитана магией. Каждое живое существо, вплоть до растений, было ею наделено. И все могли общаться. Это было время равенства всего живого перед своим создателем. Но, как это всегда бывает, кто-то оказался более упорным в поисках и применении новых знаний. Другие же предпочитали, как и раньше, жить в единении с природой. Но, по замыслу Бога, во вселенной правит равновесие. Она не терпит перекосов. Те, кто шел по пути знания, стали ведьмами и ведьмаками. Они пытались с помощью своих сил управлять реальностью. Тем, кто искал гармонии с миром, стали открываться его глубины. Чувствующие единство с растениями стали называть себя друидами. Они на самом деле могут превращаться в деревья. Многие так ими и остались. Те, кому ближе оказались животные, превратились в оборотней. Кто работал с природой, стали повелителями элементалей. Но были и такие, кто не хотел познавать тонкую структуру мира. Их интересовало лишь то, что происходит в реальности. И опять высший порядок вмешался в восстановление равновесия, подарив людям знания о технологиях.

И вот мы подходим к самому главному. Во все времена существовали добрые, злые и нейтральные. Были войны за территории, за влияние, за власть над миром. Они гремели и утихали. Тебе это должно быть знакомо из уроков истории. На сегодняшний день установилось шаткое равновесие. И все равно те, кем движет эгоизм и жажда власти, норовят подчинить себе других, дабы ощущать собственное могущество. Их мы называем темными.

Нас с детства учат сражаться не на жизнь, а на смерть. Знания и сила, коими мы обладаем, могут нарушить равновесие, если все они будут сосредоточены в более могущественном существе. Что за этим последует, не знает никто. Старейшины говорят, для восстановления изначального порядка мир может быть уничтожен. Но попытки перетянуть одеяло на свою сторону никогда не прекращались. Я не знаю, почему оборотни не просчитали возможность вашего рождения. Может быть, потому что встреча носителей спящих генов одного вида так далеко от родины на самом деле столь мала, что никто не придал этому значения. Но чудеса случаются. Ваши родители встретились. Родились вы с Дашей. И теперь только от вас зависит, чью сторону вы примете. Но должна предупредить. Чтобы сохранить нейтралитет, надо обладать колоссальной силой. Сейчас она вам недоступна. Может быть, когда-нибудь в будущем, но до него надо дожить. И желательно сохранить свободу. Вот такой расклад, Денис. Как поступить – решать тебе. Но я боюсь за Дашу. Она слишком хрупкая и нежная. Может не выдержать и сломаться. Вы близнецы. Я вижу вашу связь. От выживания одного зависит, выживете ли вы оба. Поэтому, что бы ни случилось, ни при каких обстоятельствах не бросай ее.

– Я справлюсь.

Они с Денисом одновременно посмотрели вверх. На лестнице, вцепившись руками в перила, сидела Даша. Девушка встала, спустилась и села рядом с братом. Он обнял ее за плечи и легонько встряхнул:

– Не трусь, Дашка. Прорвемся.

– Ника, ты нам поможешь? – Голос у девушки оказался на удивление тверд. Рассказ ведьмы помог ей принять решение. В темноте было видно, как светятся глаза у близнецов. Похоже, обращение девушки произойдет со дня на день.

– Конечно помогу! Куда я теперь от вас денусь. – Ника скинула плед, встала, потянулась и глянула на близнецов с задорной улыбкой: – Айда купаться!

Денис первым добежал до озера. Сорвал с себя майку. Запрыгал на одной ноге, снимая кроссовки. Штаны полетели следом на песок, и он с разбегу врезался в черную воду, подняв тучи брызг.

– Ты будешь купаться? – Даша во все глаза смотрела, как раздевается подруга.

– Конечно. – Ника уже стянула с себя толстовку и расстегивала джинсы.

Они специально включили свет на террасе, чтобы иметь ориентир. Свет отражался от кромки леса на участке, ложился на траву и отсвечивал от набегающих на берег волн. А за его границей не было горизонта. Черная гладь озера сливалась с черным небом, создавая ощущение, будто смотришь в бездну.

Сев на песок, Ника стянула кроссовки, заткнула в них носки и, избавившись от джинсов и футболки, побежала к воде. С разбегу нырнула с головой. Ледяная вода приняла разгоряченное тело, заставив мгновенно вынырнуть. Девушка хватала ртом воздух. Слишком резким оказался переход. Когда первый шок прошел, Ника помахала подруге рукой:

– Дашка, давай к нам.

– Психи! – крикнула та, садясь на берегу. – Вода же холодная, как можно в такой купаться?

– Так в этом и весь кайф! – Денис вынырнул рядом с Никой только лишь за тем, чтобы надавить ей на макушку, и бросился прочь, зная, что ему за это будет.

– Ах так? – Ника послала ему волну вдогонку.

Парень ушел под воду. Долго не показывался на поверхности и вдруг вынырнул прямо перед ней. Схватил в охапку и вместе с собой утащил на дно. Ника брыкалась, пихалась. Заехала коленкой ему в живот, заставив разжать руки, вынырнула на поверхность и быстро поплыла в сторону острова. Адреналин бурлил в крови. Понимая, что парень пустился за ней вдогонку, она плыла изо всех сил. Первобытное чувство страха, что тебя догонят, придало ей сил.

Он настиг ее почти на берегу. Повалил на мелководье, придавив всем телом. Вокруг сгустилась мягкая обволакивающая тьма. Тихо плескались волны, шелестели сосны над головой. Тяжело дыша после сумасшедшего заплыва, они с улыбкой смотрели друг на друга.

Денис склонился над Никой. С него капала вода. Волосы торчали ежиком. Тело напряглось, обрисовав красивый рельеф мускулов. Девушка поняла, что ее сейчас поцелуют, и была совсем не против. За этим и плыла сюда. Ощущение волшебства этой ночи кружило голову. Уверенность, что ей по силам остановить парня в любой момент, придала смелости, и она бросилась в новые ощущения, словно в омут.

И вдруг случилось то, чего просто не могло быть. Не Денис целовал ее. Ярослав с улыбкой покрывал ее лицо мягкими поцелуями. И когда коснулся ее губ, она думала, что умрет, дыхание перехватило от всепоглощающего счастья. Кружилась голова и хотелось, чтобы это никогда не прекращалось…

– Никочка, ты такая хорошенькая.

Шепот Дениса вернул ее к реальности.

Видение пропало так же неожиданно, как и появилось. И девушка поняла, что с огромным удовольствием поменяла бы одного парня на другого. Но Ярослав был далеко. А у Дениса окончательно снесло крышу.

– Не надо, – прошептала она, пытаясь высвободиться из его объятий.

– Почему? – Он потерся об нее, показывая, что совсем не против продолжить начатое.

Ника попыталась вывернуться. Денис перекатился на спину, и она оказалась сверху. Парень обхватил ее руками за талию.

– Денис, пусти. Я не хочу. – Ника хотела встать и вдруг почувствовала, как парень, с улыбкой глядя ей в глаза, расстегивает ей лифчик.

– Давай. Нам будет хорошо.

– Нет. И прекрати меня лапать! – Она оторвала его руки от своей спины.

Он впился в ее шею жестким поцелуем. Ника почувствовала, как его тело раскалилось, став невыносимо горячим. Еще немного – и зверь завладеет его разумом, и тогда парень станет по-настоящему опасен.

– Денис! – Она схватила его за волосы и оторвала от себя. – Очнись! Это не ты, слышишь? Это в тебе проснулся оборотень.

– Пусть! – У парня окончательно помутился разум. – Я все равно хочу тебя.

Они опять перекатились. Ее вжали лопатками в песок, не позволяя двигаться.

– Денис! Это уже не смешно. – Ника пыталась достучаться до его рассудка, пока это еще возможно. Если ей придется воспользоваться магией – это будет жестоко.

Но он не слушал. Удерживая ее за запястья, прокладывал поцелуями дорожку от шеи вниз. И вдруг рывком взлетел в воздух, оставив ее лежать на песке. Завис на мгновение и невидимым толчком был отправлен в горизонтальный полет прямиком в озеро.

Не ожидавшая ничего подобного Ника приподнялась на локтях и всмотрелась в темноту.

– Денис?

Парень вынырнул, смахнул с лица прилипшую челку и стал выбираться из воды.

– Это ты меня?

По его голосу Ника поняла, что сексуальный дурман развеялся и перед ней прежний Денис. Не выдержав, она всхлипнула от облегчения, что больше не надо с ним бороться.

– Ник? – Парень все отлично помнил. Это было понятно по его испуганному голосу. – Ник, прости. Я не знаю, что на меня нашло.

Он уже почти вышел на берег, но был отброшен обратно в воду. Словно кто-то невидимый не подпускал его.

– Что за черт? – Парень вынырнул, шумно отплевываясь от попавшей в рот воды. На этот раз он отлетел далеко. Метров за шесть от берега. – Ника, не смешно.

– Это не я! – Ей, наоборот, было смешно. Потому как, едва парень опять добрался до берега, его отправили обратно в озеро, загнав по шею в воду.

Начав понимать, в чем дело, Ника села на песке в позу лотоса, закрыла глаза, сосредоточилась и вышла из своего тела. На берегу стоял озверевший Ярослав, который и толкнул Дениса обратно, как только он попытался выбраться на берег. Когда парень упал, тренер дал ему пинка под зад.

– Драная кошка, – его буквально трясло от злости.

Эмоции хлестали через край, заставляя девушку ощущать их как свои собственные. Бешеная ревность, что это не он с ней на берегу. Обида, выворачивающая душу, что другому позволила себя целовать, а от него убегает в ночь. Безумный страх, что опоздай он на пять минут – и могло случиться непоправимое. Огромное облегчение, что успел до того, как это произошло.

Интересно, Ярослав знает, что в этом слое реальности можно с легкостью читать чужие чувства? Скорей всего – да, но не подозревает о ее присутствии, вот и не закрылся.

Тем временем Денис опять предпринял попытку выбраться на берег.

– Ты смотри какой упрямый!

– Он тебя не слышит. – Ника послала парню мягкую волну нежности, чтобы хоть как-то успокоить. – Спасибо, что пришел на помощь.

– Вероника?! – Ярослав оглянулся и обалдел, увидев ее в астрале, а потом словно очнулся. В два шага преодолел разделявшее их расстояние, схватил за плечи и начал выговаривать, с каждым словом хорошенько встряхивая: – Если ты еще раз вытворишь такую глупость… – при этом его злость быстро улетучивалась, сменяясь желанием надавать ей по заднице за такие выходки. – Я чуть с ума не сошел, когда почувствовал твою панику.

Запнувшись, Ярослав прекратил ее трясти и заключил в крепкие объятия. И на девушку опять обрушился шквал его эмоций. Желание больше никогда от себя не отпускать и размазать по асфальту любого, кто посмеет к ней прикоснуться хотя бы пальцем. Ого! Она и подумать не могла, что у него к ней такие чувства. Мгновение Ника размышляла: а оно ей нужно? И неуверенно обняла парня за талию, уткнувшись носом ему в рубашку. Объятия тут же стали крепче, и ослепительная радость Ярослава захлестнула их обоих.

– Моя! Никому не отдам, – шепнул он, целуя ее в макушку.

Отлично. Кажется, она только что приобрела собственного Отелло. Мамочки! И что она будет с ним делать? Что-что? Перевоспитывать, конечно.

– Как ты меня нашел?

Ярослав не успел ответить. Его в спину ударила головой огромная черная кошка, и они втроем повалились на песок. Денис, непонятно каким образом продолжая оставаться человеком, умудрился перенести сознание в дух пантеры и тоже вывалился в астрал.

– Мррмя-а-а-у!

Он вцепился в Ярослава, разодрав ему лапами руку от плеча до локтя. Запрыгнул на него и нацелился на горло.

– Денис! Нет! – Ника бросилась к ним и была отброшена дерущимися парнями. Оказалось, Ярославу не требовалась помощь, чтобы надавать кое-кому по усатой морде. Его движения были скупыми и выверенными до миллиметра, выдавая мастерское владение астральным телом. Ранение в этом мире не отразилось на его боеспособности. Денис раз за разом улетал то в кусты, то опять в озеро и с невероятным упорством вновь кидался на противника. В этом облике парень не понимал, что Ярослав не враг, и пытался защитить Нику от незваного агрессора.

– Угомони его, а то покалечу! – Ярослав в очередной раз увернулся от когтей Дениса и, оказавшись у пантеры за спиной, схватил за шкуру и швырнул в сторону деревьев. На этот раз полет оборвался ударом о ствол. Оборотень взвизгнул и, потеряв сознание, съехал на траву. Ярослав обернулся к ней. – Убирайся отсюда. И вытащи этого придурка из воды.

Ника кинулась к своему телу, все так же неподвижно сидящему на мелководье.

– Вероника! – Она оглянулась. Ярослав был убийственно серьезен. – Увижу нечто подобное еще раз, убью обоих.

Парень растворился среди теней, а она, очнувшись, бросилась к бесчувственному Денису. Это его астральный зверь валялся в кустах, а парень мог запросто захлебнуться. Еле вытащив его на песок, перевернула на спину и припала ухом к груди. Хвала богам-покровителям, дышит.

Парой увесистых пощечин Ника привела парня в чувство.

– Пришел в себя? Давай, Дениска, открывай глаза. – Краем глаза она заметила, как пантера тоже очнулась, превратилась в серебристое облако, подлетела к парню и вошла в его тело через солнечное сплетение.

Денис согнулся, зайдясь в диком кашле. Пару минут не мог отдышаться и только потом спросил:

– Вероник, что это было?

– Ты пытался покусать мастера по астральному айкидо. Кстати, поздравляю, ты только что освоил технику, которой оборотни обучаются много лет. И хватит лыбиться. Надо возвращаться, иначе Даша вызовет спасателей по наши души.

Девушка все так же ждала их на берегу. И когда они вышли из воды и от усталости повалились на песок, подбежала к ним.

– Где вы были? Я уже хотела вызвать береговую охрану! Денис, что ты ржешь?

Нику тоже пробрал смех. Хорошенькое купание у них вышло.

Парень сел и стал рассматривать синяки, покрывающие все тело.

– Знаешь, Ник, я, пожалуй, больше не рискну с тобой целоваться. Это опасно для здоровья.

– И не надо. – Ника с трудом поднялась на ноги, подошла к своей одежде и натянула футболку. – Кажется, у меня теперь есть близкий друг, и он против поцелуев с другими парнями. Даша, что ты так смотришь?

– Вы чем занимались на том острове?

Ника фыркнула:

– Не будь ханжой. Подумаешь, пару раз поцеловались.

– Я вижу. Еле на ногах держитесь.

Ника не стала развивать тему. Подняла с песка остальные вещи и кроссовки и побежала к дому. Адреналин пошел на спад, и стало очень холодно.

Смыв под горячим душем песок и как следует прополоскав волосы, девушка замотала голову полотенцем, переоделась в пижаму и отправилась спать. Закуталась в одеяло и мгновенно уснула крепким сном без всяких сновидений.

Глава 6

Проснулась Ника ближе к полудню со страшной ломотой во всем теле. Сказывались вчерашние события. Невероятная тишина в доме заставила насторожиться, соскочить с постели и броситься вниз по лестнице. Гостиная была пуста. И на кухне тишина.

С улицы послышался звонкий Дашин смех и заливистый лай Барбоса. Завернувшись в брошенный на диване плед, девушка вышла на террасу.

У стационарного кирпичного мангала кашеварил Роман Евгеньевич. От чугунного котелка пахло готовящейся ухой. На углях в решетке запекалась красная рыба. Даша бегала по двору, играя в мяч с Барбосом. Тот с удовольствием его ловил, приносил обратно и, кидая к ногам девушки, вилял хвостом и громко лаял, требуя продолжения игры. Под навесом Денис с виртуозностью профессионального повара нарезал овощи.

– Всем доброе утро.

– О, Ника, привет. – Даша помахала ей рукой.

– Вероника! – Роман Евгеньевич оглянулся. – Как спалось?

– Замечательно, – пробурчала она, подошла к столу, стащила у Дениса из-под ножа огурец и уселась в кресло.

– С чего такая мрачность? Не выспалась? – У парня было отличное настроение. Он весь буквально светился от энергии.

Ника только в книжках читала о способности оборотней чуть ли не мгновенно восстанавливать утраченные силы. Наверное, это очень хорошо. Но когда тебе самой плохо, столь чудовищные дозы оптимизма вызывают только раздражение.

– Все в порядке.

– Эй, ты обиделась на вчерашнее?

– Вот еще. Было бы на что обижаться.

– Тогда съешь помидорку и прекрати киснуть.

Ей в ладони упал спелый помидор. Ника шмыгнула носом.

– Хочу персик.

– Ты, случаем, не беременна? – Денис захохотал. И тут же получил помидором в лоб. Овощ оказался на редкость упругим: отскочил, упал парню в руки и был тут же покрошен в салат.

Ника еще раз обвела взглядом двор. Все, кроме нее, заняты каким-то делом.

– Если моя помощь никому не нужна, то я умываться.

– Давай быстрей. Уха почти готова.

Ника вернулась в дом. Поднялась в свою комнату за чистыми вещами, прихватила зубную щетку с пастой и отправилась умываться. Ей только сейчас в полной мере стало открываться, что же произошло на острове на самом деле.

Она замерла со щеткой во рту, глядя на свое отражение в зеркале.

Итак, что ей известно? Во-первых, после обретения второй ипостаси Денис стал эмоционально неуравновешен. Теперь с ним будет хлопот невпроворот. А скоро начнет чудить и Даша. Ей теперь раздвоиться, чтобы уследить за обоими? Наверное, стоит поставить на близнецов маячки, чтобы знать, где они находятся. И неплохо почитать хоть какую-нибудь книжку по психологии молодых оборотней. А может, найти им наставника? Взрослого оборотня? Неплохой вариант, только оставим его на потом. Если она сама не справится.

Во-вторых, Ярослав.

Ох, Ярослав, Яр, Ярославушка. Кто же ты такой? Не может обычный человек в двадцать пять лет обладать такими способностями. Ты наверняка лучший ученик Красина, так почему до сих пор не побеждаешь в соревнованиях мирового уровня и о тебе не говорит вся спортивная общественность? Почему учитель держит тебя в тени, заставляя заниматься с молодежью, словно прячет под своим крылом, а тебя это полностью устраивает? И что же делать с твоей внезапно вспыхнувшей влюбленностью?

Ника закончила чистить зубы, прополоскала рот и опять посмотрела на себя в зеркало. Да, хорошенькая, можно сказать, красивая. Каштановые волосы до пояса, большие, чуть раскосые, как у лисички, серые глаза, опушенные густыми ресницами, бледная кожа. Тонкие черты лица, навевающие мысли о благородных предках. Она нравилась многим парням. Но чтобы так основательно сносило крышу после пары дней знакомства? Ника просто не знала, как на это реагировать. Ярослав ей нравился. Ладно, слукавила. Она увлеклась им, но не настолько, чтобы терять голову. Тогда откуда все эти странные видения, где она влюблена в него по уши? Ведь каждый раз, когда она вспоминает о тех мгновениях, ее вновь и вновь охватывает чувство всепоглощающего счастья.

– Вероника! – В дверь с силой постучала Даша. – Ты там уснула, что ли? Выходи немедленно. Дядя Рома сказал, уху надо есть горячей! Остынет, будет не такая вкусная.

Ника последний раз махнула расческой по кончику косы, откинула ее себе за спину и открыла дверь ванной.

– Есть хочу просто зверски.

– Денис сказал то же самое.

Ника напряглась. Не хотелось продолжения вчерашних разговоров. Но, похоже, Даша не собиралась упрекать ее по поводу поцелуев с ее братом.

– Слушай, а как оно будет?

– Что? – Ника не сразу поняла, о чем говорит Даша.

– Превращение. – Девушка выглядела встревоженной сверх меры.

– Поговори с братом. Он знает об этом больше меня.

– Говорила, но он рассказывает такие страсти. Сначала выкручивает, потом что-то отрастает.

Ника рассмеялась.

– Ох уж эти мужчины с их точными описаниями. Просто доверяй своей интуиции, и все будет в порядке. А почему ты заговорила об этом? Что-то чувствуешь?

– Не знаю. Я понятия не имею, что должно произойти, и ужасно боюсь, что это случится в неподходящем месте.

– Давай сегодня сходим в лес. – Ника приобняла девушку за плечи, чувствуя себя на ее фоне очень умной и невероятно взрослой.

Даша кивнула, и они поспешили на террасу, пока уха окончательно не остыла, а у мужчин не лопнуло терпение.

Потом Роман Евгеньевич предложил покатать их на катере по озеру. Естественно, они согласились.

Такой красоты Ника никогда не видела. Сегодня было не так пасмурно. Прохладный воздух бил в лицо. Хрустальные брызги летели во все стороны. Озеро оказалось просто огромным. И островов на нем гораздо больше, чем видно с берега. На одном даже кто-то построил дом. Надо быть очень богатым, чтобы позволить себе такое удовольствие.

– Хотите, покажу кое-что интересное? – прокричал сквозь шум мотора Роман Евгеньевич. – Обнаружил на прошлой неделе.

Они дружно закивали. Денис стоял рядом с мужчиной, глядя вперед. Ника с Дашей устроились на сиденье сзади. Неожиданно Даша с силой вцепилась подруге в руку, до крови вдавив ногти в кожу.

– Ника, кажется, начинается, – от страха глаза у нее стали просто огромными.

Ника задергалась, не зная, как быть, куда бежать. У подруги радужка полностью стала черной, и начались изменения лица. В катере, как на подводной лодке: или все вместе сходят на берег, или остаются… тоже все вместе. А у них на борту один посторонний.

– Ника! – отчаянный крик Даши заставил ее действовать. Нашарив под сиденьем какую-то железку, она встала, замахнулась и что есть силы приложила Романа Евгеньевича по голове.

– С ума сошла! – заорал Денис, с ужасом наблюдая, как мужчина падает на дно лодки. Оставшись без управления, катер заложил крутой вираж и понесся прямиком на остров.

– Руль держи! – Ника бросила железку, перескочила через бесчувственного мужчину и схватила в охапку Дашу.

Девушка билась в конвульсиях обращения. Денису хватило взгляда, чтобы понять серьезность положения.

– Я никогда не водил катер! – Парень вцепился в руль, не зная, как быть.

Ника не слушала его, сосредоточившись на Даше.

– Даша, Дашуня, успокойся, слушай мой голос. Все хорошо. Ты умница, красавица, я знаю, ты справишься. Видишь, у тебя уже и хвост есть. Лапами меня не бей. Не бей, сказала. Вот так, тихо, тихо, хорошая киса.

Парень вытаращился на них, наблюдая за обращением сестры. Своего-то он не видел. И напрочь позабыл, что катер несется на деревья.

– Денис!!!

Он вовремя очнулся, выкрутил руль у самого берега, резко развернул катер, вывел его на середину озера и заглушил мотор. Дрожащей рукой утер пот со лба и обернулся посмотреть, как дела у девчонок. Ника баюкала примостившуюся верхней частью тела на ее коленях новообращенную пантеру. Денис перевел взгляд на Романа Евгеньевича.

– Надеюсь, ты умеешь лечить людей так же, как и калечить. – Бледный как мел парень сполз на дно качающейся на волнах лодки, ощупал голову мужчины. – Хорошо хоть кожу не рассекла и череп не пробила. Там вот такая шишка. – Он сел на корточки и наградил ее угрюмым взглядом. – А если бы ты его убила?

– Не убила же. – Ника чесала пантере шею, заставляя ее жмуриться от удовольствия и мурлыкать громче, чем ревет мотор на лодке. Честно говоря, она боялась, что действительно убила ни в чем не повинного человека. Но тогда она действовала в состоянии аффекта, не зная, как еще защитить Дашу, и сейчас вздохнула с огромным облегчением, что не взяла грех на душу. Но мутило ее все равно. И руки тряслись, как у заправской алкоголички.

– И что предлагаешь ему сказать, когда очнется?

– Что ты на меня так смотришь? – Ника не выдержала укоризненного взгляда парня и отвернулась. – Скажем, что налетели на подводный камень, вот его и приложило затылком во время падения.

– Он не поверит. Роман Евгеньевич – полковник в отставке. Служил в спецвойсках. Да он нам такое устроит! Небо с овчинку покажется.

– Предлагаешь показать ему Дашу? Мол, простите, не хотели, чтобы вы увидели настоящего оборотня?

– И что с того, если бы увидел? Он знает нас с детства. Он бы поверил.

– Ты дебил, Денис! Знаешь, что мне подарила для тебя Настасья Валерьевна? Поводок и серебряный ошейник. Не останови я тебя тогда, носить тебе его до самой смерти. Хочешь, чтобы Даша обзавелась таким же украшением и была рабыней тысячелетнего колдуна? Очнись! Ты больше не в своем мире. Там, куда ты попал, выживает сильнейший. Или погибает в неравной борьбе за место под солнцем.

– Мрр-мяф! – поддакнула Даша и потерлась о ее руки: мол, чеши, чеши меня.

– О чем ты говоришь? – Парень во все глаза смотрел на кошку и девушку.

– О том, что ты под страхом смерти никому не проболтаешься, что вы с Дашей оборотни. Даже своим родителям. Ты меня понял?

– Но…

Даша с рыком прыгнула брату на грудь, повалила на спину и не сильно, но ощутимо укусила за мочку уха.

– У-у-уй! Даш, ты чего! – Парень ощупал ранку и завопил: – Ты его прокусила!

Ника хихикнула.

– Серьгу вставишь, – потом оценила диаметр дырки и покатилась со смеху. – Хотя тоннель подойдет гораздо лучше.

– Дашка, я тебя убью! – Денис схватился за ухо. – Как я теперь друзьям на глаза покажусь?

Пантера, сама не ожидавшая от себя такого, села, вывалила язык и стала передними лапами стирать с него капли крови, при этом фыркая и мотая головой, будто ее сейчас стошнит.

Ника от смеха сползла на дно лодки. Да уж. С близнецами она точно не соскучится.

Прошло уже несколько часов. Даша до сих пор продолжала оставаться пантерой. Ника с тоской смотрела на берег. Съеденная давным-давно уха ушла в небытие, и желудок периодически издавал голодное урчание. Можно приманить рыбу поближе к катеру и поймать ее руками, но есть сырой? Нет уж, увольте.

– Если до темноты не вернемся, за нами вышлют береговую охрану. – Денис покосился на сестру. Даша мирно спала, вытянувшись на дне лодки. Чувствовала она себя прекрасно и превращаться в человека не собиралась. – Что будем делать?

– Я думаю. – Ника сидела на скамейке, поставив локти на колени и положив подбородок на ладони. – Надо плыть.

Они несколько раз пытались завести катер сами и, кажется, что-то сломали, потому как в последний раз двигатель подозрительно громко чихнул и окончательно заглох, не подавая признаков жизни.

– Куда? – Денис обвел рукой водную гладь. Ближайший берег тонкой полосой виднелся на горизонте.

– Кто у нас мастер спорта по плаванию? Бери Дашу, и дуйте за помощью. Спрячешь сестру в подвале, и никто ни о чем не догадается.

– У меня есть идея получше. – Денис хлопнул себя по лбу. – Как мне раньше это не пришло в голову!

– Не прижало к стенке, – пробурчала Ника, наблюдая, как парень роется в вещах сестры.

– Вот! – с сияющей улыбкой он продемонстрировал дорогущий Дашин коммуникатор. Встал поближе к борту катера, так, чтобы самому не вывалиться, и вытянул руку над водой…

Пантера прекратила притворяться спящей, вскочила на лапы и утробно заворчала, обнажая белоснежные клыки.

– Давай, Дашка. Перекидывайся обратно, или я выброшу его в воду. Вот, смотри…

– Отдай! – Ни Ника, ни Денис не успели заметить, как хищная кошка превратилась в девушку и с воплем кинулась на брата, выдирая у него из рук дорогую сердцу игрушку. – Я убью тебя, паршивец! Это мамин подарок на восемнадцатилетие!

Ника умирала со смеху. Денис с хохотом пытался защитить лицо от ногтей девушки. Из-за превращения в Даше произошли разительные перемены. Вместо милой девушки она даже в человеческом обличье продолжала оставаться хищницей.

Надавав брату тумаков по ребрам, она выдрала у него из рук телефон, подышала на экран, заботливо протерла и, не понимая, чего они ржут, вскинула брови.

– Что смешного? Мама сказала, если я его потеряю или сломаю, следующий буду покупать на свои кровные.

– Дашка, ты бы оделась. Вдруг дядя Рома очнется. – Парень старательно отводил взгляд от сестры, продолжая ухмыляться от уха до уха.

Даша испуганно ойкнула – до нее только сейчас дошло, в каком она виде – и бросилась к одежде. Бережно спрятала телефон в карман толстовки. Не удержалась и погрозила брату кулаком.

– Никогда больше так не делай.

– Только если обещаешь не упрямиться.

– Ну ладно уж. А знаете, это не так страшно.

– Я же говорил тебе, будет здорово! – У Дениса загорелись глаза. Наконец-то нашлась родная душа, с которой можно обсудить все произошедшее.

Ника вполуха слушала, как близнецы делятся впечатлениями. Ее больше заинтересовали две стремительно приближающиеся к ним точки, возникшие на горизонте.

– А я не знал, что делать, когда захотелось почесать ухо.

– А ты оказался на редкость невкусным.

– Тебе правда было плохо? Мы же вроде хищники, должны есть сырое мясо.

– Фу-у-у. Я ни за что не буду. Ник, а это правда?

– Что? – Она отвлеклась от созерцания горизонта и глянула на близнецов, а потом на Романа Евгеньевича. В голове начал формироваться новый план, как замести следы преступной деятельности.

– Нам надо есть сырое мясо?

– Что за чушь? Вы в первую очередь люди. Что-то звериное в вас со временем проявится, но, если не будете контролировать инстинкты, зверь начнет доминировать, и однажды вы не сможете вернуться к человеческому облику. А ну подняли дядю Рому и приложили затылком о скамейку. Надо чтобы удар был от ребра, а не от тупого предмета, иначе любой врач поймет, что мы врем.

От резкой смены темы разговора близнецы зависли, а когда увидели, как она тащит мужчину к скамейке, чтобы как следует об нее треснуть, и услышали шум приближающихся катеров береговой охраны, то сразу бросились ей на помощь.

– Ты страшная женщина. – Денис придержал мужчину за плечи, при этом то и дело оглядываясь на уже различимые катера и на людей в черной форме. – Ник, у них бинокли!

– Только не сильно! – взвизгнула Даша.

– Ничего не хрустнуло? – сама Ника не слышала. От страха сердце бухало набатом, заглушая все остальные звуки. Ощупав мужчине голову, нашла новую шишку, наливающуюся поверх старой.

Денис побледнел. Дашу колотило. Роман Евгеньевич от неожиданности очнулся, повел глазами в одну сторону, в другую, увидел склоненные над ним испуганные лица молодых людей.

– Вы в порядке?

– Дядя Рома! – Даша со слезами бросилась на грудь мужчине. – Мы так боялись!

Настал черед Дениса сползать по борту катера. Ника сползла за ним следом. Вообще-то она любила людей и старалась помогать им по мере сил. Но что-то в последнее время у нее все больше проявляются наклонности темной, и это пугало ее гораздо больше, чем укоризненные взгляды близнецов.

– Ну же, детка, не плачь. Все нормально. – Мужчина попытался сесть и оторвать от себя Дашу, охнул и ощупал на затылке шишку. – Чем это меня так? Ничего не помню.

– Мы плыли. Вы управляли катером, а потом вдруг упали в обморок, – лепетала Даша. Версию с ударом о подводный камень они отмели сразу, так как невозможно было сымитировать удар о днище лодки, и решили валить все на самого мужчину. Хотя по виду он здоров как бык, но в его возрасте всякое может случиться. Ну а внеплановое медицинское обследование ему точно не повредит. – Мы так испугались. – Глаза у девушки от слез стали красными.

– Тише-тише. – Роман Евгеньевич проникся ее страхом. – Голова у меня крепкая. Судя по ощущениям… – тут он повертел головой, повел плечом, пару раз хрустнув шеей, ставя позвонки на место, – сотрясения нет, а остальное до свадьбы заживет. Сильно испугались?

– Дядя Рома, – вид у Дениса был самый виноватый, – кажется, мы сломали двигатель, когда хотели завести катер.

– Это не страшно. – Мужчине удалось пересесть на скамейку. – Железяку починим, главное, что с вами ничего не случилось. – Он одобрительно глянул на парня: – Ты перехватил управление?

Денис кивнул краснея.

– Молодчина.

Ника забилась в угол, мечтая оказаться в другом месте. Ее ощутимо подташнивало от всей этой лжи. Но страх, что Роман Евгеньевич каким-то образом узнает о том, что произошло сегодня на самом деле, заставлял держать язык за зубами. Лучше бы она пошла с Дашей в лес, как и планировала, а Денис пусть бы сам отправлялся с ним на катере.

Минуту спустя, подняв волны и обдав их тучей брызг, прибыли представители береговой охраны. Пришлось заткнуть совесть и вплотную заняться собственным спасением.

Спасатели отбуксировали их домой и настоятельно рекомендовали Роману Евгеньевичу обратиться к врачу. Но он отмахнулся: мол, нечего беспокоиться о такой ерунде, и попросил Дениса помочь отремонтировать катер, пообещав, если починят, дать ему завтра пару уроков.

У парня от радости заблестели глаза.

– Конечно, помогу. – Он обернулся к девушкам: – Даш, позвонишь маме?

– Позвоню. А вы, как закончите с ремонтом, приходите ужинать. Мы с Никой что-нибудь вкусненькое придумаем.

Денис переменился в лице:

– Ника, ты умеешь готовить? А то я не очень-то доверяю Дашиной стряпне.

Девушка через силу улыбнулась. Шли бы они уже. Не было сил смотреть, как Роман Евгеньевич то и дело потирает шишку на затылке. Ее так и подмывало покаяться и в искупление вины… Тут ее мысли споткнулись. Она понятия не имела, как загладить свою вину перед мужчиной, при этом не раскрыв всей правды.

– Я умею готовить вкусное мясо.

– Отлично. Но скоро нас не ждите. – Мужчина улыбнулся, обнял Дениса и повел под навес, куда спасатели с помощью лебедки вытащили катер.

Дождавшись, пока за ними закроется калитка, Ника свистнула Барбоса и отдала ему остатки ухи. Ей нужен был котелок, чтобы на открытом огне отварить мясо крупными кусками, а потом подать его с поджаренными на гриле овощами. А процеженный бульон нужно разлить по пиалам, сдобрить острым молотым перцем и присыпать зеленью. Вопрос, где взять парное мясо?

И тут ее взгляд упал на подругу.

– Даша, – позвала она ее елейным голосом, отчего та сразу насторожилась. – А не хотела бы ты отправиться на охоту?

– Н…нет! – Девушка попятилась.

Ника наступала, и Даша, отступая, споткнулась о плетеное кресло. Не устояв на ногах, девушка в него свалилась. Ника нависла над ней и уперлась в подлокотники.

– А надо, – сощурила она глаза и заговорщицки улыбнулась подруге. – Тебе ведь понравился вкус крови Дениса?

Даша побледнела.

– О чем ты говоришь? Дэн мой брат!

– Вот именно. И чтобы ты не превратилась в людоедку, нужно перебить вкус человеческой крови. Выбирай, на кого будем охотиться? Конечно, лучше на кабана, но он умный, а ты пока не очень хорошая охотница. У оленя тоже вкусное мясо. Но, боюсь, они тут все на учете и у каждого на ухе бирка с электронным чипом. Кто остается?

– З… за… заяц? – Даша сползла по креслу чуть ли не на пол. В лице ни кровинки, а в глазах огонь. Ею уже владел азарт охоты.

Ника постаралась скрыть от нее свой страх. Что было бы, не заметь она тогда в лодке, как яростно Даша отказывалась есть сырое мясо? Плохой из нее учитель для молодых оборотней, если она даже элементарных вещей о них не знает.

В лес уходили тайком, чтобы Денис и Роман Евгеньевич не заметили. Отошли на пару километров.

– Все, теперь можно перекидываться.

– Отвернись, я стесняюсь.

Ника повернулась к Даше спиной.

Вокруг были старые деревья. Покореженные ели, покрытые лишайником и седым мхом. Под ногами пружинил влажный дерн, в некоторых местах издавая чавканье. Наверное, они приблизились к болотам. Пахло сыростью и гнилью. Кроны сомкнулись над головой, полностью скрыв небо и погрузив лес в вечные сумерки. Несмотря на мрачность, холодность и кажущуюся неприветливость, Нике здесь очень нравилось. Гораздо больше, чем в городе. Жаль, не получится выбираться сюда каждые выходные. Родители близнецов не поймут, если она будет все время напрашиваться в гости к ним на дачу.

Ее игриво толкнули в спину.

– Уже? – Ника оглянулась. Пантера сидела рядом с пеньком, на котором аккуратной стопкой лежала одежда. – Кивни, если понимаешь меня.

Пантера кивнула. Кончик хвоста метался из стороны в сторону, выдавая нетерпение зверя.

– Чувствуешь дичь?

– Мрр-мяф! – Кошка вскочила и бесшумно скрылась в лесной чаще.

Ника запихнула в рюкзак Дашины вещи и бросилась следом. Кричать, чтобы подруга ее подождала, не стала. Вдруг спугнет дичь. И так авантюра с охотой грозила обернуться новыми неприятностями, если они не вернутся домой до темноты.

Через час бега по пересеченной местности у девушки наконец открылось второе дыхание. Пантера давно скрылась из виду, и Ника бежала за ней, ориентируясь строго по маяку.

Шум вдали заставил прибавить скорость. Воздух со свистом вырывался из груди, но человеческие крики заставили забыть о себе и бежать что есть сил. Кажется, Даша наткнулась на туристов. От страха, чем это может обернуться, Ника сплела заклинание паутины. Раньше она с ее помощью ловила рыбу. Сейчас молилась богам-покровителям, чтобы не пришлось ловить в нее обезумевшую от запаха и вкуса крови Дашу. Воображение рисовало жуткие картины убийства, заставляя бежать на грани человеческих возможностей.

Ника выскочила на поляну с выпученными глазами и бешено колотящимся сердцем. Ну ничего себе! Тенты и палатки повалены, повсюду разбросаны вещи из рюкзаков. Гитара с порванными струнами валяется на земле.

Парни носились по лагерю, гоняя палками пантеру, пытающуюся прорваться к мангалу с шашлыком. Девушки визжали, сбившись в кучу на границе лагеря. Кто-то убежал подальше в лес, найдя убежище на деревьях.

– Лови ее!

– Бей!

– Держи!

– Сам лови, видел клычищи!

– Пацаны откуда она здесь?

– Даша!!! – Вопль Ники перекрыл бедлам, заставив всех на миг замолкнуть. – Немедленно ко мне! Простите, я не думала, что вы так близко, вот и спустила ее с поводка: – Пока никто не успел одуматься, девушка материализовала сеть у себя за спиной и, вытянув ее наподобие веревки, накинула на шею ошалевшей от погони пантере. – Негодница! Ребята, она не опасна.

Ника сделала самые честные глаза. Естественно, ей не поверили. Трое ребят перехватили покрепче ветки в руках, приготовившись отбиваться, если зверь вздумает напасть.

– Она ручная. Отец привез из-за океана еще котенком. Даша, скажи: «Мяу».

– Мяу, – и еще одна пара «честных» глаз воззрилась на перепуганную молодежь.

Девчата, цепляясь, друг за дружку, стали выглядывать из-за палаток. Парни переглянулись. То, что пантера слушалась хозяйку, придало им смелости.

– Вот видите, она совершенно не опасна. Просто жутко любопытная. – Ника потрепала пантеру по холке, незаметно, но ощутимо ущипнула и процедила сквозь зубы: – Ты зачем поперлась сюда, дура? Я сказала зайцев ловить, а не воровать готовые шашлыки.

Высокий парень с вздыбленной шевелюрой нервно рассмеялся, опустил палку и хотел подойти еще ближе.

– Рр-мяв! – рыкнула на него Даша.

Парень молниеносно отпрыгнул.

– Что-то не похожа она на миролюбивую кису.

– Это ведь пантера? – Другой парень, поправив съехавшие набок очки, разглядывал Дашу с огромным любопытством.

Ника наградила умника глупой улыбкой. Приходилось изо всех сил изображать избалованную дочурку богатых родителей, дарящих своим чадам экзотических животных, не задумываясь при этом о безопасности.

– Не чистокровная. Помесь, иначе бы папе не позволили провезти ее через таможню. Вы нас простите за этот погром. Нам пора, – и потянула упирающуюся Дашу в лес. – Делаем ноги, пока нам не накостыляли по одному месту, – торопила она подругу.

Пантера, почуяв запах жареного мяса, не желала уходить и все рвалась обратно. Ника упиралась и тянула ее за собой. Получалось комично.

– Подождите!

Ведьма застыла и очень медленно обернулась, с силой натянув поводок, чтобы удержать на месте Дашу.

– Я могу компенсировать ущерб. Триста долларов хватит? – с лучезарной улыбкой Ника протянула парню деньги.

Тот споткнулся. Ошалело воззрился на купюры в ее руках. Взъерошил волосы, вздыбив их еще больше.

– Я не об этом. Мы… это… давайте отдадим вам шашлык, а вы держите вашу… кису от нас подальше, идет?

– Идет! – Ника улыбнулась еще шире. Кажется, проблема с ужином только что решилась самым чудесным образом. Его даже готовить не придется. Только нужно горячим донести до дома и порезать к мясу зелень и овощи. И когда обмен купюрами и мясом произошел, от души похвалила Дашу. – Удачно поохотилась! Правда, дороговато.

– Мрр-мяф!!!

– Ты права. Деньги – это ерунда. Главное, не наелась человеческого мяса. Это говорит о высоком показателе интеллекта. Я горжусь тобой, Даша.

По пути домой Ника учила подругу работать с маяками. Девушка должна была в облике пантеры почувствовать маяк, установленный на дом, и найти по нему кратчайшую дорогу. Тот, кто считает, что оборотни могут только перевоплощаться в зверя, глубоко заблуждается. Им доступна пространственная магия и, как продемонстрировал Денис, управление собственным сознанием, способным перемещаться между двумя ипостасями. Чем они владеют еще, Ника собиралась выяснить в ближайшие дни. Устала она от сюрпризов. Хотелось ясности и четкого понимания, во что она вляпалась.

Они скользили между деревьев, словно черные тени. Ника выбросила руку вперед, и с кончиков пальцев сорвались три энергетических шара. Может, пантеры и обладают ночным зрением, вон как Даша ловко перепрыгивает через валежины, а ей совсем не улыбалось свернуть шею, упав в овраг. Шары полетели вперед, освещая едва заметную тропу. Темнота расступилась. Ветви деревьев, стволы и дерн озарились голубоватым светом. Бежать стало намного легче, поэтому домой успели вовремя. Судя по голосам, Роман Евгеньевич с Денисом заканчивали с починкой катера.

Упершись одной рукой в забор и жадно хватая ртом прохладный воздух, Ника погасила световые шары, словно отогнала мотыльков, кружащих над головой. Скинула с плеч рюкзак, за время прогулки потяжелевший килограмм на двадцать, швырнула его пантере:

– Одевайся, – и предусмотрительно отвернулась.

Пару мгновений спустя Даша зашуршала одеждой.

– Здорово побегали. – В голосе подруги слышалось ликование. От нее исходила бурлящая искристая энергия, которой она зарядилась во время бега.

Ника, словно сдувшийся шарик, сползла по забору на траву.

– Давай в следующий раз ты побегаешь с Денисом.

– Ник, ты чего? Устала?

Ника только покачала головой. Усилием воли заставила себя подняться на ноги и следом за Дашей перелезла через забор. Оставив девушку разогревать шашлыки, поплелась в душ. После кросса футболкой можно было смело мыть полы. Не могла же она появиться за столом в таком виде? Вот еще один плюс оборотничества. Сколько бы ты ни пробежал, от тебя никогда не будет вонять потом.

Девушка отрегулировала воду, сделав ее приятно теплой, встала под тугие струи и уперлась лбом в кафель. После сумасшедшей гонки кружилась голова. Руки и ноги, отвыкшие от нагрузки, ощутимо подрагивали. Видел бы ее сейчас школьный тренер – всыпал бы за лень по мягкому месту.

Ника выключила горячую воду и стиснула зубы, когда ее окатило ледяными струями. Потом, наоборот, сделала воду обжигающе горячей. И так несколько раз. Контрастный душ помог восстановить утраченные силы, так что к ужину она вышла бодрая, словно и не пробежала только что двадцать километров. Даша суетилась у мангала, выслушивая похвалы Романа Евгеньевича и Дениса за великолепный шашлык.

– Не знал, что ты умеешь готовить. – Денис уплетал за обе щеки нежнейшее ароматное мясо, почти полностью сгрызая ребра.

Роман Евгеньевич только хмыкнул:

– Эк ты проголодался! Смотри не подавись.

– Так вкусно же! Ник, присоединяйся. – Парень только сейчас обратил внимание, что она, поставив локти на стол и уперев подбородок в сложенные ладони, с умильной улыбкой наблюдает, как он ест.

– Не хочется.

– Так и скажи, что самые лучшие куски вы с Дашкой уже съели.

– А ты как думал! – улыбнулась Ника.

Подошла Даша с последней порцией шашлыков.

– Ой, я про хлеб забыла.

– И кетчуп захвати! – крикнул ей вдогонку Денис.

– И нож, если можно, – попросил Роман Евгеньевич.

– Нет, ну надо же! Дашка умеет готовить.

– Девка, этим все сказано.

– Роман Евгеньевич! – возмутилась вернувшаяся из дома Даша.

– Дашунь, прости. Милая девушка, умеющая готовить потрясающее мясо. Будь я на двадцать лет моложе, женился бы на тебе, ей-богу.

Веселые голоса, шутки, смех… Все смешалось, и Ника поняла, что куда-то уплывает. Проснувшись, не сразу поняла, почему болит спина. Оказывается, она уснула прямо в кресле. Кто-то укрыл ее теплым пледом, под голову заботливо подсунули подушку. Девушка с улыбкой потянулась и приоткрыла глаза. Свет на террасе погасили, оставив включенным только неяркий светильник над входной дверью, стилизованный под кованый фонарь. В доме тоже тишина. Умаялись, котятки.

– Проснулась? – Тихий голос из темноты.

– Роман Евгеньевич? – Ника выпрямилась в кресле и плотней закуталась в плед. С озера веяло холодом, раскачивалась бамбуковая «музыка ветра», подвешенная под карнизом. Теперь она видела мужчину, сидящего напротив. – Который час?

– Без четверти два.

– Так поздно? А вы почему спать не идете?

Он ответил вопросом на вопрос:

– Что случилось на озере?

Молодец полковник. Время для допроса – лучше не придумать. После сна в голове сплошная каша и можно случайно сболтнуть лишнего.

– Вам стало плохо…

– Я знаю, что такое официальная версия. – Полковник чуть изогнул уголки губ в намеке на улыбку. – Но мне интересно знать, что случилось на самом деле.

Ника захлопала глазами, изображая полное непонимание.

– Мы с Дашей сидели сзади и видели только, как вы покачнулись и стали падать. Катер несся на большой скорости, вот мы и не успели вас подхватить.

Роман Евгеньевич окинул ее серьезным взглядом:

– Что ж, не хочешь говорить – не надо. Зато я буду предельно откровенен. Я знаю Дашу и Дениса с самого рождения. Но теперь мне кажется, что я вижу их впервые. Они никогда не врали, а сейчас что ни слово – ложь размером с небоскреб. Может, это предчувствие взрослой жизни ударило им в голову, а может, сказалась дружба с тобой.

– Роман Евгеньевич! – возмутилась Ника. – Я-то тут при чем?

Взгляд мужчины стал жестким, и она поняла – шутки кончились.

– Я считаю, это ты оказываешь плохое влияние на близнецов. И обязательно позвоню Виталию, чтобы принял меры. – Мужчина встал. – И держись подальше от Дениса, или думаешь, я не вижу, куда ты нацелилась?

У Ники отвисла челюсть. Она думала, ее обвинят в покушении на убийство, а ей вменяют в вину, что она задурила парню голову с целью выйти за него замуж. Не выдержав, девушка хрюкнула от смеха, а потом и вовсе расхохоталась.

– Что смешного? Скажешь, я не прав?

Ника замотала головой, не в силах успокоиться. Потянула на себя начавший сползать плед, опять завернулась в него до подбородка.

– Можете спать спокойно. Мне не нужен ваш золотой мальчик. Так и передайте Виталию Дмитриевичу и заодно успокойте Анну Николаевну. Не видать им меня в качестве невестки. Что до остального… – Она тоже встала, спать хотелось неимоверно, и измотанные нервы требовали, чтобы им дали хотя бы пару часов покоя. – Вы бы показались врачу, как советовали спасатели, я где-то читала, что обмороки – первый признак малокровия.

– Именно так я и сделаю. – Мужчина опять глянул на часы. – Часа через четыре. Спокойной ночи, Вероника.

С этими словами он ушел, а она отправилась наверх потрошить рюкзак Дениса. Достала ноутбук, расположилась на кухне и, подключив Интернет, полезла проверять, когда в город отправляется первая электричка. Не потому что хотела трусливо сбежать, а для того, чтобы убедиться, что правильно поняла намек полковника. Сейчас, прокручивая в памяти их разговор, Ника все больше убеждалась – Романа Евгеньевича не интересовало содержание ее ответов. Он интуитивно оценивал, когда она врет, а когда говорит правду. Отсюда эта нелепица про ее планы на Дениса. Это называется контрольный тест, когда ответ заранее известен. Вопрос – верна ли ее догадка?

Так и есть. Первая электричка отходила от станции ровно в шесть. Их только что загнали в угол. Уехав не попрощавшись, они подтвердят свою вину. Останутся – утром мужчина отправится в поликлинику, и обычный рентген изобличит их за две минуты.

Ника невольно восхитилась. Ай да Роман Евгеньевич! Так качественно устроил им ловушку! Ладно, допустим, он получит доказательства вины и разбойного нападения. Ника постучала пальцами по гладкой поверхности ноутбука. Если они будут молчать и дальше, что он будет делать с этими доказательствами? Сдаст в полицию? И что тогда? Играть в Мальчиша-Кибальчиша или Зою Космодемьянскую? Глянула на часы на стене. Четвертый час. Наверное, стоит пойти поспать. Утро вечера мудренее. И три головы точно лучше, чем одна.

День начался с сюрпризов.

– Денис, какого черта ты дрыхнешь со мной, а не в своей постели?

Едва проснувшись, Ника поняла, что спит не одна. Парень прижался к ее спине и по-хозяйски обхватил рукой, вторую они оба использовали вместо подушки.

– Это не я с тобой сплю, это ты свалилась на меня во сне, – мурлыкнул Денис и, убрав руку, потянулся.

Она только сейчас поняла, что они вдвоем уютно расположились на полу. Одеяло почти сползло с кровати и вывалилось из пододеяльника, вместе с ним потянулась и простыня, опутав их с Денисом и превратив в чудовище с двумя головами и двойным набором конечностей.

– Пусти меня. – Ника не без труда выпуталась из кокона и села, скрестив ноги. – Ты зачем пришел? Спать негде? Или кровать жесткая?

– Мне просто хотелось быть рядом. Я же в кровать к тебе не лез.

Ника вскипела:

– Послушай, давай сразу договоримся. То, что случилось на острове, было дурным сном. У меня есть парень, и если он узнает, что ты ночами шастаешь спать ко мне на коврик, выдернет тебе усы и оторвет хвост.

– У-у-у, какая бука. – Денис зевнул, сел напротив и еще раз потянулся.

Ника потеряла дар речи. Она знала, что после обращения физиология оборотней меняется очень быстро, но убедилась в этом только сейчас. И без того рельефное тело парня налилось силой. Красиво очерченные мускулы перекатывались под кожей, словно тугие канаты. Широкие плечи, чуть выступающие ребра. Взгляд, словно магнитом, притянуло к кубикам пресса и тонкой полоске черных волос, уходящих от пупка за резинку спортивных штанов. Парень, заметив это, хмыкнул.

– Точно не хочешь повторить?

Было видно, что он дурачится, но голос… Эти мурлыкающие нотки с сонной хрипотцой… Ника тряхнула головой. Вспомнилось, как однажды бабушка рассказывала ей про оборотней: «Опасайся их магнетизма, Ника. Они умеют манипулировать людьми. Причем делают это неосознанно, на уровне инстинктов. Не успеешь оглянуться, как будешь плясать под их дудку, выполняя все капризы, и просить еще».

– Знаешь что! Выметайся из моей комнаты, – вскочив, Ника схватила подушку и треснула Дениса по голове.

– Эй! Ты что делаешь? – Парень, хохоча, прикрыл руками голову.

– Брысь, я сказала! – Ника схватила вторую подушку.

Он понял, что пора тикать, и выскочил в коридор. Ника за ним.

– Сдаюсь! Сдаюсь! – дурачился Денис.

Вот как относиться к нему серьезно? Ее тоже пробрал смех.

– Если ты еще раз посмеешь ко мне прокрасться… Вот тебе! Вот!

Хохоча, они скатились с лестницы и замерли: Денис, все еще обхватывая руками голову, она с занесенными для удара подушками.

– Доброе утро, Роман Евгеньевич, – выдавила из себя Ника, опуская руки. Пальцы разжались, и подушки упали на пол.

– Дядя Рома? – Парень удивился каменному выражению лица полковника. – Что-то случилось?

– Вероника, выйдем, надо поговорить. – Мужчина смотрел только на нее.

У парня расширились глаза. Из кухни вышла Даша с чашкой дымящегося кофе.

– Может, сначала позавтракаем? Я приготовила бутерброды.

Попытка разрядить обстановку не удалась. Роман Евгеньевич одарил Нику многозначительным взглядом и вышел за дверь, решив дожидаться ее снаружи.

– Он все знает. – Даша была бледна как мел.

Денис поднял подушки с пола и кинул на диван:

– И что теперь?

Ника пожала плечами. Назад дороги нет.

Она сменила пижаму на джинсы, футболку и толстовку, завязала волосы в хвост и выпросила у Дениса кепку.

– Тебе зачем?

Пока брат мотался за головным убором на второй этаж, Даша придвинула ей чашку кофе. Ника выпила ее одним глотком, от волнения не чувствуя вкуса, по той же причине отказалась от бутербродов. Желудок завязался узлом, отказываясь принимать пищу.

– Не хочу смотреть ему в глаза.

На пару секунд повисла пауза. По лестнице скатился Денис:

– Вот.

Надев кепку, Ника пониже опустила козырек и, пожелав близнецам не поминать ее лихом, отправилась на «расстрел».

Роман Евгеньевич ждал на берегу озера. Услышав, что она идет, оглянулся.

От страха дрожали руки, и девушка сунула их в карманы толстовки. Остановилась в двух шагах от полковника.

– О чем вы хотели со мной поговорить?

Мужчина оглянулся на дом, потом опять окинул ее взглядом.

– Давай пройдемся.

Она не стала возражать. Тревога, волнами исходящая от брата с сестрой, не улучшала настроения. Хотелось мыслить самостоятельно, а не под влиянием эмоций близнецов.

На берегу было пустынно. У причалов на легкой волне качались лодки. Пахло гниющими водорослями. На влажном песке, проваливающемся под ногами, оставались глубокие следы. Отойдя от поселка на пару сотен метров, они остановились.

Роман Евгеньевич осмотрелся по сторонам, заприметил у кромки леса поваленное дерево.