Глава 3

После разговора с колдуньей черные риэлторы оставили девушку в покое. Понимая, что это ненадолго, Ника наложила на окна, двери, канализационные, водопроводные и газовые трубы сигнализацию, а поверх нее – многослойную защиту от воров, пожара, потопа и отравления бытовым и химическим газом. Два дня провозилась с вентиляционными шахтами – их выходы обнаружились в самых неожиданных местах, даже за батареей в предполагаемой гостиной. Выложилась до предела, но дело того стоило. По степени защищенности ее квартира теперь могла поспорить с бомбоубежищем.

А потом Ника навела справки о ценах на пятикомнатные квартиры в старом жилищном фонде и поняла, что ее жизнь не стоит и ломаного гроша и надо срочно искать домового. Но она все никак не могла выкроить время проехать по деревням в поисках сговорчивой нечисти, зато подала документы в три университета и записалась на айкидо в нулевую группу. Раньше она никогда не интересовалась боевыми искусствами, хватало легкой атлетики и секции по туризму. Зато теперь вопрос о личной безопасности стал более чем насущным. Хорошо, что тренер оказался сговорчивым и согласился принять от нее документы с пропиской и справку из поликлиники через пару недель после начала занятий.

Дни летели калейдоскопом, наполненные заботами. Ника сдала дополнительные экзамены по академическому рисунку и проекционному черчению во всех университетах, куда собралась поступать, и теперь к основной куче вещей на кухне добавилась увесистая сумка с художественными принадлежностями. Во время экзаменов девушка жутко перенервничала. Она привыкла считать себя чуть ли не великим художником, но, когда посмотрела, как рисуют другие мальчишки и девчонки, приуныла. Не сказать, чтобы Ника рисовала намного хуже, но все же сразу было видно, какие талантливые ребята приехали поступать.

Правда, переживала она не долго. Экзамены сданы, и теперь все, что ей оставалось, – ждать решения приемной комиссии. А пока, чтобы отвлечься от мыслей «поступила – не поступила», Ника с головой погрузилась в обустройство своего быта.

Она чувствовала себя хомяком, готовящим жилье к зимовке. Пару дней девушка не могла определиться, в какой комнате обосноваться. Хотелось красивый вид из окна на крепость и идущие по реке баржи и прогулочные катера. Но яркий свет фонарей и гул машин не давали ночами спать. Не помогли даже занавеси, купленные на ближайшем рынке. Потом приглянулась комната рядом с кухней. Маленькая, уютная, окнами во двор. Но и там Ника не задержалась больше чем на одну ночь. Почти полное отсутствие растительности за окном наводило на нее тоску. Не хватало обширных полей до самого горизонта. Ясеней, шелестящих листвой на ветру. Ласкового солнца. Раскаленного воздуха, наполненного ароматами земли и цветущего разнотравья. Птичьего гомона по утрам и соловьиного пения в вечерних сумерках. Сколько она уже здесь? Восемь дней? За это время солнце выглянуло только раз. Пасмурно, порой идет дождь. По утрам над рекой поднимается туман. Гуляя с Барбосом, Ника постоянно мерзла, пока не плюнула на все и не стала надевать куртку. И это в середине августа, когда дома – плюс тридцать пять! Спеют яблоки, а на базарах торгуют дынями, персиками, арбузами и виноградом без косточек.

В конце концов девушка обосновалась в комнате с балконом.

– Дзи-и-инь!

Звонок в дверь вернул ее к реальности. Спрыгнув с подоконника (она намывала высокие кухонные окна), Ника бросила тряпку в ведро с водой и, вытирая руки полотенцем, пошла открывать двери. Барбос ринулся вместе с ней встречать гостей. За последние три дня у нее перебывали почти все соседи. Вдруг кого-то еще пробрало любопытство, что же за личность поселилась с ними в одном подъезде?

Удивительное дело. Оказывается, никто в подъезде не знал, что квартира который год стоит пустой. Они вообще не знали, что в их подъезде есть квартира с шестым номером. И теперь дружно удивлялись, куда смотрели их глаза. Куда-куда? Туда, куда им отвела их бабушка Настасья. Ника все больше убеждалась, что квартира раньше принадлежала ей, но по какой-то неведомой причине колдунья решила ее продать, переселившись в помещение гораздо меньших размеров. Девушка подозревала, что дело вовсе не в деньгах и сложности содержать огромную жилплощадь на трудовую пенсию, но пока воздерживалась от разговоров на эту тему. Чувствовала: если будет нужно, женщина сама ей все расскажет.

– Дзинь! Дзинь! Дзи-и-инь!

Кто-то нетерпеливый продолжал звонить. Барбос зарычал. Ника насторожилась. Раньше пес ни на кого так не реагировал. Сбавив шаг, она неслышно подошла к двери и, прижавшись ухом, прислушалась к своим ощущениям. Это не те, чьего появления она ждала и опасалась каждый день.

Сняв цепочку, Ника открыла дверь и улыбнулась парню и девчонке. Бабушка Настасья рассказывала ей о них. Близнецы, брат и сестра из двенадцатой квартиры. Дети той самой женщины, с которой она столкнулась в день приезда.

Парень был чуть выше сестры. Широкоплечий, явно спортсмен. Девушка пониже, тонкая, как тростинка. Оба черноволосые. У нее – волосы до пояса и ровная челка. У него – короткая модная стрижка, из-за которой парень напоминал плейбоя. У обоих – яркие голубые глаза, обрамленные черными ресницами. Она хорошенькая, как куколка. Он очень симпатичный. И при этом, как и положено близнецам, удивительно похожи друг на друга. Оба – в голубых джинсах, белых футболках и удобных кроссовках, будто только что вернулись с тренировки. В руках у девушки четыре пакета сока. У парня – три коробки с пиццей.

Барбос высунулся в подъезд и принялся обнюхивать гостей. Рыкнул на парня, на что тот только фыркнул. Пес же завилял хвостом перед его сестрой, от радости пытаясь лизнуть ей руку. Краснея за поведение питомца, Ника схватила Барбоса за ошейник и оттащила от визитеров.

– Фу, Барбос. Иди в дом, – затолкав его в квартиру, обратилась к близнецам: – Простите, обычно он ведет себя прилично.

– Ты Вероника? – Парень дождался ее кивка. – Я Денис, – указал на себя, потом на сестру. – А это Дашка. Мать сказала, ты наша новая соседка. Вот, пришли знакомиться, – и продемонстрировал коробки с пиццей.

– Привет. – Даша улыбнулась и, исхитрившись удержать одной рукой пакеты с соком, другую протянула для рукопожатия. – Наша мама Анна Николаевна Воронцова. Мы из двенадцатой. Пустишь к себе? Или на улице посидим?

– Проходите. – Ника посторонилась и опять была вынуждена схватить Барбоса, решившего, что открытая дверь – это приглашение погулять, и ринувшегося на лестницу.

– Резвый он у тебя. – Денис с интересом осматривал обшарпанные стены коридора, заглянул в пару пустых комнат и то и дело косился на идущего за ним по пятам пса. – Что за порода?

– Барбосовская, – рассмеялась Ника, видя недоумение на лицах близнецов. Она уже поняла, что здесь мало кто заводит питомцев из искренней любви к животным. Все больше для престижа. – Проходите. Но у меня не на чем сидеть и некуда положить пиццу, кроме как на пол. Его я уже отмыла. Правда, пока только на кухне.

Расположились на полу с удобствами. Денис с Барбосом поделили место под окном у батареи. Даша сидела напротив нее, скрестив ноги по-турецки. И как ей это удается в таких узких джинсах? Сама Ника так объелась, что развязала тесемку на шортах, чтобы пояс не давил на оттопырившееся пузо. Привалившись спиной к стене, вытянула ноги, стараясь не задевать кроссовками Дениса.

Посиделки затянулись. За окном давно стемнело, и зажженные свечи добавили пустому помещению капельку уюта. Расходиться не хотелось. Ребята оказались общительными, с прекрасным чувством юмора. Разговор шел о том, у кого какое было детство. Денис рассказал о спортивной спецшколе. О ежедневных тренировках по шесть часов. В шестнадцать лет он уже был мастером спорта по плаванию и прыжкам в воду. Мать надеялась, что он станет олимпийским чемпионом, а он, гоняя на скутере, попал в аварию, сломал ногу, и о спорте пришлось забыть на целый год. Месяц отлежал в больнице. За это время пересмотрел планы на дальнейшую жизнь. Он с детства бредил просторами Вселенной, мечтал стать космонавтом и работать на международной космической станции. Пока предки были на работе и ему приходилось одному валяться дома с ногой в гипсе, подтянул знания по физике, химии, математике и астрономии, экстерном сдал экзамены в школе и поступил в университет на астрофизический.

– Мать была в истерике, – смеялась Даша. – Неделю вся квартира воняла сердечными каплями.

– Зато отец меня поддержал. – Денис тоже улыбался, вспоминая семейные дебаты на тему, быть ему пловцом или космонавтом.

– Даш, а ты уже решила, куда будешь поступать? – На мгновение Нике захотелось уговорить девушку поступать вместе с ней. С подругой точно будет веселей. Но, как оказалось, соседка уже определилась с планами на жизнь.

– Буду учиться на соцработника и по окончании университета уеду в Африку работать в благотворительной миссии. Хочу помогать людям. А ты?

– Подала документы в архитектурный. – Ника запнулась, не зная, сказать – не сказать? Не покажется ли ее мечта на фоне грандиозных планов покорения космоса и спасения страждущих слишком… обычной? – Хочу сделать этот мир красивым.

На мгновение повисла тишина, очень неуютная в пустой квартире.

– Круто, – первым пришел в себя Денис. – Тогда за успех в осуществлении желаний.

Они подняли пластиковые стаканчики с соком и торжественно чокнулись.

– Почему ты не купишь посуду? Предки мало денег дали? – Даша скомкала стаканчик и бросила в пакет, специально отведенный для мусора.

– Да нет. Деньги есть. Просто я на днях заходила на чай к бабушке Настасье…

– Ну ты нашла на кого равняться, – перебил ее Денис. – Настасья Валерьевна – из княжеского рода. Ее дед во время революции остался в России, и за служение правому делу его имущество не подверглось конфискации. Я даже боюсь представить, сколько стоит вся ее обстановка по сегодняшним расценкам.

Что-то подобное Ника подозревала. Слишком нетривиальная бабулька.

Потянувшись за последним куском пиццы, сиротливо лежащим на картонке, поняла, что не осилит, и предложила Даше. Та хоть и хрупкая на вид, зато аппетит зверский. Ника могла ей только позавидовать. Сама она при всей стройности после многих лет занятий спортом имела развитые мышцы, из-за чего никогда не будет выглядеть изящной.

– Даш, съешь кусочек. Не отдавать же его Барбосу? Он и так сегодня слопал тройную порцию.

– Не могу. – Девушка похлопала себя по животу. – Оставь себе на завтрак.

У Дениса в кармане запиликал мобильный.

– Простите, девчонки, я на минуту. – Он вышел поговорить в другую комнату, прикрыв дверь. Даша встала с пола.

– Тебе помочь убраться?

– Не нужно. – Ника с трудом встала на ноги. Собрала коробки и пустые пакеты из-под сока, пластиковые стаканы и тарелки. – Утром вынесу.

Барбос протяжно зевнул во всю пасть и опять уронил голову на лапы.

– Даш. – Денис заглянул на кухню. – Мне надо бежать. Скажешь маме, что я ненадолго?

Сестра махнула на него рукой:

– Беги. Так уж и быть, прикрою.

– Тогда всем пока.

Парень умчался. Даша еще немного потопталась в коридоре. Почему-то без брата она чувствовала себя неловко. Скомканно попрощалась, пообещав зайти завтра, и убежала по лестнице на свой этаж.

Закрыв за девушкой двери, Ника увидела Барбоса, наблюдающего за ней с другого конца коридора.

– Вот и первые друзья. Посмотрим, что из этого получится. – Она улыбнулась и пошла домывать окно на кухне.

На следующий день Даша зашла в восемь утра:

– Не разбудила?

– Я рано встаю. – Ника посторонилась, пропуская девушку в квартиру.

Барбос приоткрыл один глаз, одарил девушек ленивым взглядом и опять притворился спящим. Ника недавно с ним гуляла, скормила вчерашний кусок пиццы и потратила полчаса на вычесывание блох из косматой шерсти, так что у него были все основания чувствовать себя счастливым.

– Кофе будешь? Правда, у меня только растворимый, из пакетиков, – предложила Ника, возвращаясь обратно в комнату. Она с утра пораньше затеяла уборку и наконец-то добралась до балкона. Пока квартира стояла пустая, сквозь щели в неплотно подогнанных стеклах набилось много мусора и пыли. Даже осы завелись.

– Я завтракала. – Даша вошла за ней и с интересом осмотрелась. – А ты только начинаешь обустраиваться? Хочешь, спрошу у мамы, вдруг у нас на даче есть ненужная мебель. Не придется на покупку тратиться.

– Даш, у меня есть деньги. Мои родители геологи, постоянно в экспедициях. Зарплата у них хорошая, а на что им ее в тундре тратить? Вот и накопилось достаточно.

– Тогда предлагаю пройтись по магазинам. Заодно город посмотришь. Поверь, туристам показывают далеко не все самое интересное.

Ника выглянула в окно. Опять пасмурно. А с утра светило такое солнышко…

– Хорошо, только переоденусь, а то я вся в уборке.

День получился замечательным. Ника все больше убеждалась, что с Дашей они подружатся. И пусть учиться будут в разных университетах, зато живут по соседству. Можно вместе делать домашние задания. Только надо купить ноутбук и подключить электричество.

– Даш, а твой брат разбирается в технике? – уставшие после долгой пешей прогулки, они забрели в летнее кафе. Купив по вазочке мороженого и по молочному коктейлю, решили передохнуть. Соседние два стула были завалены пакетами с покупками. Надо в следующий раз брать чуть меньше денег. Даша в порыве превратить ее из деревенской простушки в городскую фифу увлеклась так, что Ника, невольно поддавшись ее энтузиазму, потратила гораздо больше, чем планировала.

– Ты хочешь что-то купить? – Девушка с аппетитом поглощала молочное лакомство, чем вызывала улыбки у людей за соседними столиками.

– Ноутбук. Он понадобится для учебы.

– Сейчас, – отложив ложечку, Даша полезла в сумочку, достала телефон и позвонила брату. – Привет, Дэн. Ты сейчас где? Что надо? Надо купить Нике ноут. Да… ага… поняла. Тогда до вечера.

Ника выскребла последнее мороженое со дна вазочки, поборов искушение вылизать дно, словно кошка. Вряд ли ее поймут. Зато есть еще целый бокал коктейля. С шапкой из взбитых сливок, посыпанных шоколадной крошкой. Мм, вкуснотища.

– Что он сказал?

– У него сегодня какое-то мероприятие с пацанами. Предложил завтра.

Ника кивнула соглашаясь. Ноги гудели, и еще одного тура по магазинам она просто не выдержит.

– Отлично. Только давайте после обеда. С утра хочу пробежаться по университетам, узнать, зачислили – не зачислили.

– Так позвонить же можно. Зачем бегать? – удивилась Даша, беря с нее пример и трубочкой вместо ложки собирая сливки.

– У меня телефона нет. И забыла в приемной комиссии спросить номер, – видя, как от удивления у Даши взметнулись брови, улыбнулась: – Брось, мне все равно надо бегать. Заодно покажу Барбосу парк, где мы сегодня были. Думаю, ему там понравится. Даже озеро есть, можно уток погонять.

– Ты такая же чокнутая, как Дэн. Он тоже забросил профессиональный спорт, но до сих пор три раза в неделю ходит в плавательный бассейн. Ладно, потопали домой. А то что-то есть хочется.

Вспомнив, что по части еды у нее полный голяк, Ника тем не менее согласно кивнула. Не без труда собрала со стульев пакеты. Даша взяла часть из них, и они, не сговариваясь, побрели к трамвайной остановке. Сорок минут езды в жуткой толчее в третий раз за день убедили Нику, что она зря забросила тренировки… Тренировки?!

– О боже! Я совсем забыла! – воскликнула она. – Даш, выходим у спортивного магазина. Мне кимоно надо купить.

– Зачем? – Бедную девушку так прижали к стеклу, что ее распластало по нему, словно консервированную медузу.

Ника пихнула локтями соседей. Получила тычок в бок. Отдавила нахалу ногу.

– Да подвиньтесь хоть немного. Вон в центре полно свободного места.

– Тебе надо, ты и двигайся. – Высокий спортивного вида парень с банданой на голове, в джинсах и майке-борцовке нагло окинул их с Дашей взглядом. – И вообще, с пакетами ехали б вы, девчонки, на метро.

– Может, ты нам такси оплатишь? – Ника еще раз его пихнула. Исхитрилась схватить Дашу и не без труда протиснула их обеих к выходу. – Тоже мне умник нашелся.

Парень хмыкнул где-то над головой. Ну и рост у него. Выше остальных пассажиров. Широкие загорелые плечи. И на лицо очень симпатичный. Заметив, что его разглядывают, парень сощурил зеленые глаза и понимающе улыбнулся. Ника вспыхнула до корней волос и резко отвернулась: мол, это не она только что любовалась прекрасным образчиком мужчины. А на ближайшем повороте, когда трамвай ощутимо тряхнуло при переходе на другие рельсы, навалилась на него в надежде, что он не удержится и завалится на сидящих пассажиров. Парень натиск выдержал. Только чуть напрягся, отчего девушка спиной почувствовала его железные мускулы. И когда трамвай выровнял движение и всех по инерции качнуло в другую сторону, обнял ее за талию, не дав сразу отстраниться. Склонился и шепнул на ухо:

– Хорошая попытка.

Сдержав смешок, Ника пихнула его локтем, чтобы отлепился, и вместе с Дашей вывалилась из остановившегося трамвая. И что теперь? Это не их остановка, и до дома еще топать и топать.

– Он на тебя до сих пор смотрит. – Даша улыбалась, глядя ей за спину.

– Пусть. – Ника присела, поставила сумки на асфальт и притворилась, что завязывает шнурок на кроссовке. Это лучше, чем стоять посреди улицы, как дура. – Все равно больше не встретимся.

За спиной загрохотал трамвай и тронулся с места. Из ближайшего кафе доносился запах шашлыка. Народ продолжал толпиться на остановке, бросая на девчонок косые взгляды. Мимо проносились автомобили – трамвайная ветка располагалась посреди дороги. И надо еще исхитриться перейти на тротуар, чтобы тебя не задавили.

– Зря ты так думаешь, – улыбаясь от уха до уха, Даша смотрела, как она возится со шнурком. – Могли бы познакомиться.

Ника и сама так думала. Парень ей понравился, и не только внешне. Было в нем что-то такое… Некая сила, делающая его мужчиной, а не великовозрастным хлюпиком, на которых она сегодня вдоволь насмотрелась в магазинах.

– И что предлагаешь? Бежать за трамваем и кричать на всю улицу: «Давай познакомимся?»

Бедную Дашу скрючило от смеха. Кто-то хмыкнул. Ника, вставая, резко оглянулась и хрястнулась макушкой о подбородок парня. Оказалось, незнакомец нагнулся, чтобы помочь ей встать, и явно не ожидал от нее такой прыти. У парня лязгнули зубы. Она же, охнув от боли, села на асфальт.

– Чтоб тебя! – В глазах плясали звезды. В голове пульсировало. Железный он, что ли? Даша звонко хохотала, глядя на них.

– Ты всегда такая? – Парень протянул ей руку, больше не рискуя нагибаться.

Чувствуя себя совершеннейшей дурой, особенно из-за слов, которые он прекрасно слышал, иначе с чего бы ему быть таким довольным, Ника отпихнула его руку и, собрав валяющиеся на земле пакеты, встала.

– Обойдусь без твоей помощи.

– Маленькая колючка. Ярослав. – Он все еще протягивал руку.

Ника глянула на нее, как на ядовитую змею. Одарила парня уничижительным взглядом. Ей все еще было стыдно за свои слова, словно сама ему навязывалась. И потому она злилась на него еще больше. И кто сказал, что у женщин есть логика?

– Прости, что не пожимаю, руки заняты.

У нее и правда было в каждой руке по три больших пакета. У одного после толчеи в трамвае порвались ручки. Ника держала его за угол, но пакет так и норовил выскользнуть из вспотевших от волнения ладоней.

– Ее зовут Вероника. А меня – Даша. – Девушка пожала парню руку и мило улыбнулась. – Не поможете донести сумки? До дома совсем чуть-чуть осталось.

Ника приложила все усилия, чтобы удержать насупленное выражение лица. Не повезло кому-то, до дома еще как минимум три километра. И надо по пути зайти в спортивный магазин.

На тренировку она не бежала – летела. Неизвестно зачем решив выстирать совершенно новое кимоно, чуть не проморгала время выходить из дома. Пришлось в спешном порядке сушить его магическим теплом. Ну и что с того, что рукава чуть подгорели? Зато одежда не будет выглядеть новой, и все подумают, что она занимается уже давно. Перебегая дорогу между несущимися автомобилями, получила вдогонку громкий гудок рассерженного водителя. И, одним прыжком преодолев последний участок дороги, выскочила на тротуар. Кого она обманывает? Будь у нее хоть какая-то подготовка, ее бы не определили заниматься с шестилетними детьми. Учиться – это хорошо. Но если детишки начнут смеяться…

– Смотри куда несешься! – воскликнул мужчина, на которого она налетела, не увидев за поворотом.

– Простите. – Закружив его, Ника обежала вокруг мужчины и юркнула в темноту подземного перехода.

На улице стремительно темнело. И чем ярче сияла неоновая реклама, тем оживленнее становилось на тротуарах.

Глянула на часы. До начала занятий пятнадцать минут, а до спортивного клуба полтора квартала. Успеет. И опять бегом по тротуару, мимо домов, сверкающих витрин, то и дело поглядывая на взбесившуюся минутную стрелку, решившую посоревноваться в скорости с секундной.

В четвертый раз за день пожалев о собственной лени, Ника влетела в фойе спортивного клуба, полное людей, потеснив какую-то мамочку с ребенком, и остановилась под часами. Без пяти. Времени – как раз переодеться и в восемь ноль-ноль уже быть в зале. Не дав себе времени отдышаться, девушка устремилась к вахте сквозь толпу родителей и малышей.

– Добрый вечер. – Ника продемонстрировала пожилой женщине новенький пропуск.

– Зачем так спешить? – Вахтерша открыла турникет, пропуская ее на территорию клуба. – Первый раз на занятия?

– Ага. – Девушка перевела дух. Воздух наконец полностью заполнил легкие.

– Тогда тебе вон в тот зал. Там сегодня сбор у новеньких.

– Спасибо. – Она уже устремилась в коридор к раздевалкам.

Рванула дверь, влетела внутрь и застыла. Полураздетые парни готовились к тренировке. Те, кто уже отзанимался, выходили после душа, обернув бедра полотенцем. Все как один обернулись на резкий звук. Немая сцена длилась всего мгновение.

– Простите, – отчаянно краснея, под дружный хохот Ника выскочила обратно в коридор, захлопнула дверь и ринулась дальше. Совсем обалдели владельцы клуба? Таблички надо вешать. А ничего мальчишки. С Ярославом им, конечно, не сравниться. Но и у них тоже есть на что посмотреть.

И чего, спрашивается, вспомнила о новом знакомом? Проводил до дома – и ладно. В квартиру она его не пригласила, слишком много чести. Номера телефона у нее нет, чтобы обменяться. Попрощались у подъезда и на том расстались. И все равно осталось чувство, что зря так просто отпустила. Хороший парень. Да что теперь об этом сожалеть… Он знает, где она живет. Захочет увидеться, всегда может найти.

В женской раздевалке было не так многолюдно. Пять мелких девчушек переодевались под неусыпным оком бдительных мамаш, не забывающих напомнить чадам, что прежде чем надеть кимоно, нужно снять шорты. Поздоровавшись, Ника облюбовала шкафчик в дальнем закоулке.

Открыла железную дверцу, повесила рюкзак, разулась и, встав чистыми носками на лавку, стала раздеваться. Из чуть приоткрытой двери душевой тянуло сыростью и пахло мылом. На потолке – лампы дневного света. Узкие горизонтальные окна под самым потолком. За ними – ночная темень, а здесь светло. Как же она соскучилась по электричеству! Свечи – это красиво, но до определенного предела. Девчушки захихикали, когда она чуть не грохнулась с зашатавшейся лавки в попытке надеть штаны, не слезая с узкой деревяшки. Ника улыбнулась и подмигнула им, понимая, что ее брезгливость выглядит немного глупо. Но пачкать носки не хотелось.

Зал, где проходил сбор новичков, был полон. Дощатый пол, выкрашенный зеленой краской. По центру коричневые маты. У стен с деревянными лестницами лавки. Сейчас на них сидели родители, вполголоса разговаривая друг с другом. Детвора бесилась на полу. Оставив кроссовки у входа в зал, Ника перебежала на цыпочках по полу и села на маты в ожидании тренера. Дети шушукались, хихикали. Показывали родителям на нее пальцами, недоумевая, что такая дылда делает в их группе. Взрослые шикали на них, призывая быть скромнее.

Из открытых дверей слышалось, как в других залах тоже идут занятия. Короткие реплики тренеров, удары падающих тел и стоны расползающихся по матам учеников. Ника уже не думала, что прийти сюда было хорошей идеей. Может, стоило подыскать другую секцию? Опять заняться легкой атлетикой? Рассказы Дениса напомнили, что она не сдала всего три норматива для получения мастера спорта…

– Добрый вечер. – В зал вошел тренер, и все разговоры стихли, как и улетучились ненужные мысли из головы.

Ника наравне с мелюзгой застыла сусликом, глядя на мужчину. Среднего роста, он двигался удивительно мягко, бесшумно ступая босыми ногами по матам. Приятное улыбчивое лицо. Небольшие залысины. Волосы коротко острижены. Он встал перед ними, немного расставив ноги и сцепив руки в замок.

– Меня зовут Александр Георгиевич. – Окинул всех внимательным взглядом. Заметил ее и поманил к себе: – Подойди.

Ника легко вскочила на ноги и, чувствуя себя неловко под перекрестными взглядами детей и родителей, подошла к тренеру.

– Вероника. Ты говорила, что раньше занималась спортом?

– Легкой атлетикой. Бег на короткие и длинные дистанции, прыжки в высоту, метание молота.

Смешки стали громче, а у Александр Георгиевича от удивления взметнулись брови:

– Оригинальный спорт для девушки. Ладно, пойдем, будешь заниматься с другим тренером.

Извинившись перед остальными, он подождал, пока Ника обуется, и отвел ее в другой зал. Здесь было пусто. Из приоткрытых окон тянуло прохладой. Слышалось, как неподалеку шумит оживленный проспект.

– Жди здесь.

Она кивнула и осталась одна. Разулась, прошлась по матам. Избавившись от напряжения, что придется тренироваться под взглядами родителей и их чад, Ника почувствовала небывалый прилив сил. Тело стонало, требуя нагрузки, и она не удержалась, прошлась колесом через весь зал.

– Неплохо для начала.

Естественно, слова тренера прозвучали в момент, когда она стояла вниз головой. Локти подломились, и она рухнула на маты. Вот черт. Сердце бешено заколотилось и пропустило удар, когда парень поднял ее за шкирку и поставил перед собой.

Ника смахнула упавшую на глаза челку, перекинула косу через плечо и недовольно пробурчала:

– Добрый вечер.

Господи, ну почему так тесен мир? Какой шанс дважды встретить одного и того же человека в один и тот же день в многомиллионном городе? Правильно: практически нулевой. Но он здесь, смотрит не нее и тоже не верит своим глазам.

– Вероника? – У Ярослава было такое удивленное лицо, что она не выдержала и улыбнулась.

– Где б еще встретились?

– Я собирался завтра зайти к тебе… – Он тряхнул головой, сгоняя оцепенение. – Так ты и есть моя новая ученица?

А у него красивые волосы. Днем они были скрыты под банданой. Темные пряди красиво обрамляли мужественное лицо. Узкие, сверкающие зеленью глаза. Прямой нос. Красиво очерченный подбородок. «А ну, соберись», – одернула она себя.

– У нас будут индивидуальные занятия или меня определят в группу?

– Это мы и должны решить. – Ярослав вдруг расплылся в донельзя довольной улыбке и отошел от нее на шаг. – Покажи мне, что ты умеешь.

– В смысле?

– Ударь меня.

– Зачем?

– Ты пришла заниматься или кимоно протирать, сидя на матах и любуясь, как тренируются другие? Кстати, где ты его успела подпалить?

– Сушила после стирки, – чувствуя, что краснеет (вместе же покупали несколько часов назад), девушка недовольно пробурчала: – Ты будешь разговаривать или учить?

Парень без всяких маханий руками, криков и задирания пяток выше головы шагнул к ней, сделал подсечку, схватил за запястье и аккуратно уронил на маты, вывернув за спину руку. Придавил коленом и довольно усмехнулся:

– И снова у моих ног. Мне это начинает нравиться.

После тренировки Ярослав отпросился у Александра Георгиевича проводить ее домой. Ника не стала возражать, устав с ним спорить. После того как парень полтора часа бросал ее на маты, валял, не щадя гордости, и в довершение заставил полчаса неподвижно стоять в совершенно дурацкой позе, будто она сидит верхом на лошади, Ника до хрипоты доказывала Александру Георгиевичу, что хочет обратно к шестилеткам.

Владелец клуба, он же главный тренер, он же в прошлом чемпион Европы по айкидо Александр Георгиевич Красин с улыбкой выслушал ее претензии и в конце вдохновенной тирады поинтересовался мнением Ярослава. Тот пожал плечами и согласился тренировать младшую группу. Ника озверела. Мужчины поржали. Напоили ее чаем для успокоения нервов и, убедив, что индивидуальные занятия – лучшее, что может предложить клуб для достижения быстрых и, главное, прочных результатов, отправили домой.

На улице стояла ночь. Над проезжей частью горели фонари. Тротуары освещались витринами магазинов. Молодежь толпилась у кафе или модных клубов, откуда доносилась грохочущая музыка. Настроение у Ники было отличным. Нервное возбуждение после тренировки улеглось, осталась приятная усталость во всем теле. Но самое главное, она была готова переселиться в клуб и тренироваться день и ночь, лишь бы иметь доступ к благам цивилизации.

Стрельнув глазками на Ярослава, повисла на его руке:

– А ты по утрам сильно занят? Часов в шесть?

Парень бросил на нее удивленный взгляд:

– Мне на работу к девяти. А в шесть утра я абсолютно свободен. Приглашаешь к себе в гости?

– Дурак. – Она пихнула его кулаком в бок.

Ярослав притворно охнул и потер ребра:

– Я так понял, в гости напрашиваться еще рано. Тогда зачем я тебе понадобился в такую рань?

– Хочу тренироваться.

Не признаваться же ему, что ей понравилось у них в душе и за полчаса блаженства она готова терпеть два часа измывательств. Только надо будет мочалку пожестче взять и шампунь сменить, а то волосы напоминают копну соломы. Скоро вместо расчески придется вилами чесать.