1

Шоссе в этом месте делало плавный поворот, словно огибая гордо торчащие сосны, и начинало неожиданно спускаться в низину. То есть сам спуск, естественно, не был для водителей неожиданностью, поскольку об этом недвусмысленно предупреждал знак. Но вот вид, открывавшийся сразу за соснами и невольно отвлекавший внимание как раз в тот момент, когда машина начинает стремительно спускаться с горы, и рождал то самое ощущение неожиданности. Как точно сказано: «дух захватывает». У всех, кто попадал сюда в первый раз, захватывало дух: примерно пять километров плавного спуска и такого же плавного подъема, где с одной стороны густо разросся лес, рассеченный линией высоковольтной электропередачи, а с другой, чуть в глубине, расположился небольшой тихий городок под названием Двоегорск.

Городок был по преимуществу одноэтажный, от него к шоссе тянулась узкая, давно не ремонтировавшаяся асфальтовая дорога, и там, где эта дорога утыкалась в шоссе, на большом пятачке стояло двухэтажное придорожное кафе с большой стоянкой, рассчитанной в том числе и на многотонные машины дальнобойщиков. Кафе непонятно почему носило название «Солнечный». Может быть, имелось в виду, что это ресторан или мотель? Впрочем, здание было построено в советские времена и с тех же времен сохранило свое название, а что могло иметься в виду в те странные времена — сказать очень сложно. Во всяком случае, название не раздражало.

«Солнечный» так «Солнечный».

Сразу за кафе примостилась бензоколонка. И для обитателей Двоегорска это было так же удобно, как и для дальнобойщиков. Не надо было мотаться за бензином в областной центр.

В общем, казалось, что это тихое место, занесенное сейчас, в феврале, мягким скрипучим снегом и почти сказочное под февральским ослепительным солнцем, может лишь обволакивать покоем, ленью и тишиной. Наверняка каждый второй проносящийся мимо водитель успевал подумать о том, что здесь неплохо было бы отдохнуть, а каждый пятый успевал не только подумать, но и остановиться. И уж совершенно точно, что никому из проносящихся мимо никогда не приходило в голову, что здесь можно запросто нарваться на очень большие неприятности!

Истинно сказано — видимость обманчива. Но значительно хуже то, что обманчива она неожиданно…

2

«Солнечный» в этот день не пустовал. На стоянке отдыхало два «МАЗа», десятитонный рефрижератор «вольво» и парочка малолитражек. В кафе грелась, отдыхала и перекусывала дюжина человек, не считая бармена и девчонки лет семнадцати, с которой бармен вяло о чем-то разговаривал. Один столик занимала семья из четырех человек, видимо, из потрепанного «москвичонка» с багажником на крыше. Скорее всего, они ехали к родственникам куда-нибудь в Екатеринбург, но, увидев по дороге «Солнечный», решили накормить детей. За соседним столиком склонились в серьезном разговоре двое сосредоченных, хорошо одетых мужчин, без сомнения, хозяев вишневой «девятки». Перед ними был только горячий кофе. Есть они не собирались и остановились явно лишь ради заправки. Остальные шестеро принадлежали миру дальних автомобильных грузовых перевозок. Пятеро дальнобойщиков и одна мадам неопределенного возраста из тех, кого дальнобойщики называют «плечевыми» и возят с собой в качестве временных подружек в дороге.

Причем четверо водил и их подруга сгрудились тесной компанией за одним столиком, а пятый дальнобойщик сидел отдельно, в одиночестве. Этот лысеющий, небритый молодой человек смотрел отрешенно в заиндевевшее окно и словно чего-то ждал. И ждал, судя по всему, каких-то неприятностей.

В кафе тихо, ненавязчиво играла музыка, сопровождавшаяся громкими голосами детей и взрывами смеха за столиком дальнобойщиков. За окнами время от времени проносились редкие машины, пассажиры которых не обращали никакого внимания на этот маленький мирок на обочине шоссе. В общем, все было мирно и вполне спокойно. Все было мирно примерно до трех часов дня. А где-то около трех часов на шоссе показалась темно-зеленая, почти оливковая «Нива», вызывающе новенькая, дня три как купленная, новая пятидверная модель — с дугами безопасности, галогенными фарами, широкой резиной и запаской на задней двери. Несколько громоздкая, но зато ставшая похожей на западные джипы. «Нива» притормозила у «Солнечного», чуть помедлила, зарулила на стоянку у кафе и остановилась рядом с вишневой «девяткой». Двигатель смолк, открылись двери, и из салона «Нивы» вылезли два человека. Один лет тридцати пяти, высокий и крепкий, в теплой длинной куртке на меху, другой помоложе — едва ли ему было тридцать, — примерно того же роста, что и первый, но худой и подвижный, в коротком фиолетовом пальто.

Закрывая дверцу и засовывая руки в карманы своего яркого пальто, он закончил вопросом какую-то фразу, которую начал, видимо, еще в машине:

— И что это меняет?

— Мы не на работе, Семен, — ответил тот, что был постарше, запирая машину, — успокойся. Я не собираюсь тут рыскать по сугробам, когда можно просто спросить дорогу.

— Что-то я не помню, чтобы у нас когда-нибудь было просто, — весело ответил его спутник и тряхнул головой. — Ладно, пошли.

Они не спеша двинулись к входу и уже через минуту были в кафе. Никто не обратил на них особого внимания, если не считать бармена, который бросил на новых посетителей оценивающий взгляд. А новые посетители тем временем подошли к стойке. За барменом в жарочном шкафу коптилось на вертеле несколько жирных кур.

— Раз такое дело, — сказал веселый молодой человек, — я бы съел что-нибудь горячее.

Говоря это, он обернулся к своему собеседнику и тут увидел за его спиной, в дальнем углу кафе, бильярдный стол.

— Слушай, Док, а не покатать ли нам шары?

— Партия — двадцатник, — тут же вставил бармен.

— А ты заходить не хотел, — усмехнулся Док.

— Так откуда же я знал, что нам предложат партию в американку в этом забытом цивилизацией месте. Здесь, наверное, и книг-то не читают… — Неожиданно он повернулся к девушке, сидевшей рядом с ним у стойки на высоком табурете и пару минут назад разговаривавшей с барменом:

— Скажите, барышня, где у вас тут можно приобрести томик Шекспира?

Девчонка глупо хихикнула.

— Вот видишь, Дек… — и снова девчонке:

— Но ведь это Двоегорск, не так ли?

На этот раз девушка хихикнула кокетливо:

— Да.

Молодой человек оказался прав — в Двоегорске не было ни одной библиотеки и из четырех газетных киосков работали только два. Но свой ироничный тон молодой человек вдруг оставил, а переведя взгляд на меланхоличного бармена, сказал совершенно серьезно:

— Вообще-то нам нужна улица Маркса. Не подскажешь, как до нее добраться?

— Это где-то на окраине, — пожал плечами бармен и кивнул на сидящего в одиночестве дальнобойщика. — Спросите лучше вон Карася.

Посетители переглянулись.

Веселый молодой человек хлопнул того, кого называл Доком, по плечу и со словами: «Ладно, пойду займу место» — направился к столику одинокого дальнобойщика.

Девчонка невольно проводила его взглядом. Обычная семнадцатилетняя девушка из провинциального городка, которая пришла потрепаться со своим приятелем, работающим в кафе барменом, она, видимо, в Двоегорске не встречала таких странных и симпатичных молодых людей.

— Ну, так что будем заказывать? — спросил бармен.

Док не стал выпендриваться насчет цивилизации, а просто заказал курицу, горячего чая и расплатился. Он собирался было уже отойти от стойки, но в этот момент девчонка заставила его обернуться не очень определенным обращением: «Эй!»

— Эй! А вы не артисты? — спросила она и стрельнула взглядом в явно понравившегося ей молодого человека, который уже вовсю разговаривал с приунывшим отчего-то дальнобойщиком. — Мне кажется, я его где-то видела.

— Он-то точно Артист, — усмехнулся Док. — Это вы угадали.

— Да? — глаза ее загорелись. — А где он снимался?

— В основном в боевиках.

— Ух ты… А вы?

— А я просто доктор.

Интерес к Доку у девчонки немедленно пропал, и это так ясно отразилось в ее глазах, что Док снова невольно усмехнулся.

Тем временем Артист уже умудрился вытащить Карася к бильярдному столу и принялся расставлять шары.

— Вы у него автограф возьмите, — посоветовал девчонке Док, — он любит это дело.

Бармен спихнул курицу с вертела, разделил ее огромным ножом на две части, разложил по тарелкам и дополнил картошкой-фри с зеленым горошком. Потом плеснул в тарелки соус и занялся чаем.

В углу кафе послышался щелчок и загремели шары — Артист разбил пирамиду.

Неожиданно за окнами послышался шум подъехавшей машины, двери распахнулись, и в помещение кафе даже не вошли, а ввалились четыре накачанных парня в спортивных штанах и кожаных куртках. Вслед за ними вошел, поигрывая ключами от машины, бритый долговязый мужик и по-хозяйски оглядел зал. Все присутствующие притихли.

Кто-то из естественного чувства опасности, кто-то оттого, что узнал их.

Бармен недовольно буркнул что-то, девчонка ойкнула и как-то сжалась на своем табурете. Карась машинально опустил свой кий, который до этого держал вертикально, как почетный караул держит свои карабины, и только на Артиста пришедшие не произвели ровным счетом никакого впечатления. Он даже и ухом не повел — как склонился враскоряку над столом, прицеливаясь для своего удара, так и остался в этой позе.

Бармен налил чай и молча подвинул чашки к Доку.

Вошедшие же направились прямиком к дальнобойщикам и расположились вокруг их стола.

— Платить надо за стояночку, мужики, — спокойно, но достаточно громко сообщил долговязый.

— Сколько? — спросил один из дальнобойщиков.

— Сто тысяч за ночь.

— Но мы не собираемся оставаться на ночь.

— Это нас не интересует. Хочешь спокойно уехать отсюда — заплатишь.

Тот, кто спрашивал «сколько», полез в карман за деньгами, но один среди них все-таки решил поспорить.

— А где гарантия, — спросил он, — что через пятнадцать минут твои друзья не подъедут и не потребуют еще?

— А я лично тебе, — оскалился долговязый, — расписку дам, что ты с братвой расплатился.

— Да что мне твоя расписка… — Тебе не устраивает расписка Битого? — Долговязый в наигранном удивлении поднял бровь и слегка склонился в сторону одного из парней. — Кеша, ну-ка, пойди, распеленай «МАЗы». Мы с ними вечером побазарим. И заодно проверь, что у ниx там… — Парень, которого назвали Кешей, деловито выхватил охотничий нож и пошел к выходу, а долговязый выжидающе посмотрел на дальнобойщиков. — Молите бога, чтобы фуры оказались пустые.

— Мужики, вы что, ох… ли?! — возмущенно вскочил со своего места тот, кого не устроила расписка долговязого вымогателя по кличке Битый, — он прекрасно понимал, что ему сейчас продырявят колеса.

Но, получив хлесткий удар под дых, дальнобойщик охнул и осел на свое место.

— Сиди, — сказал Битый. — Я еще никого не отпустил.

И тут вдруг с грохотом покатились бильярдные шары.

— Видал, какие штаны! — радостно воскликнул Артист. — Два сразу по лузам раскатал!

Он абсолютно игнорировал команду Битого, чинившего в кафе разборку, и, казалось, с головой был увлечен своей партией. И несмотря на то что его партнер, дальнобойщик по прозвищу Карась, заметно побледнел и не обращал внимания на игру, физиономия Артиста расплылась от удовольствия.

— Ну что, Константин, — спросил он, — сдаешься?

Битый и его ребята с удивлением уставились на Артиста, и даже парень по имени Кеша с охотничьим ножом в руке остановился в дверях.

— Кто это? — недовольно спросил Битый и вдруг опять оскалился:

— Карась!

Какая встреча, а мы как раз тебя искали.

Оставив своих ребят рядом с дальнобойщиками, Битый вразвалочку подошел к бильярдному столу. Кеша присоединился к нему и встал за спиной у Артиста, спрятав нож за пояс.

— Ты что же, сучара, сбежать хотел? — зло спросил Битый у дальнобойщика. — Забыл, сколько нам должен? Я больше не собираюсь давать тебе отсрочку… — Мужики, блин, — недовольно произнес Артист, — дайте партию доиграть-то.

Битый с отвращением взглянул на него.

— Тебе чего надо, чмо? — сказал, словно выплюнул, он. — Инвалидом хочешь стать? Иди отсюда, пока я добрый.

Кеша схватил Артиста за шиворот, собираясь отпихнуть его от стола.

— Отвали, не мешай играть, — добродушно произнес Артист и как-то неожиданно легко высвободился из Кешиных лап.

От такой наглости голос Битого вдруг сел.

— А ты петух… — просипел он в бешенстве. И трое его ребят, забыв о дальнобойщиках, тут же метнулись к бильярдному столу… — Помогли бы другу, — неуверенно сказал бармен Доку, который молча наблюдал за всей сценой и даже не сделал попытки вмешаться. Минуту назад он спокойно достал сигарету и закурил.

— А что это за Битый? — вместо ответа задумчиво спросил Док, выдувая дым.

— Ему тут все платят, — проговорил бармен. Дальше все произошло как-то несуразно быстро. Кеша с грозным окриком «але, братан» снова схватился за Артиста, а к столу подбежали еще трое, готовые растоптать наглого незнакомца. Но через мгновение Кеша сломался надвое, с гулким стуком вмазался своей скуластой мордой в бильярдный стол и сполз на пол. В руках Артиста мелькнул кий, и, пока он произносил известную булгаковскую фразу: «В очередь, сукины дети! В очередь!», один из оставшихся троих размашисто получил толстым концом кия по уху, другой в живот, а третий по яйцам. Через несколько секунд все четверо мирно лежали на полу.

Артист аккуратно положил кий на стол и развернулся лицом к остолбеневшему Битому.

— Как ты там говорил? — напомнил ему Артист. — Петух? Чмо?

— Братан, — все еще самоуверенно сказал Битый. — Не гони. Ты здесь не хозяин. Ты не знаешь, с кем связался. Если ты сейчас сядешь в машину и уедешь отсюда, будем считать, что дело замазано и все в расчете. Ты… — Как это уедешь? — искренне удивился Артист. — Я только что приехал. А ты мне хамишь, в бильярд играть мешаешь. Настроение испортил. Знаешь что, ты мне уже надоел.

Битый резким движением сунул руку в карман своей кожаной на меху куртки и выхватил оттуда обшарпанный ПМ. Девчонка у бара вскрикнула, но Битый не выстрелил, да и вытащить-то толком свой пистолет не успел. Артист перехватил его руку и крутанул ее за спину. Битый выгнулся, взвыл от боли и выронил оружие.

Артист ногой отпихнул пистолет по направлению к Доку, а потом развернул того, кому здесь все платят, к себе лицом.

— Я тебе кое-что объясню, — сказал он, — только ты не обижайся.

После чего быстро схватил Битого двумя пальцами, словно клещами, за нос и повел медленно к выходу.

— Рекомендую. Любимый приемчик моего друга младшего лейтенанта Мухина по прозвищу Муха… Ну так вот. Битый, ты здесь говно, а не хозяин дороги. Понял? И место твое на улице, а не среди людей.

С этими словами он выпихнул воющего от боли бандита на заснеженный двор и выбросил вдогонку ключи от «ауди», которые Битый крутил на пальце.

— Скажи спасибо, — добавил Артист, — что твои ребята не видели этого.

И закрыл дверь.

Он не сомневался, что Битый после такого сразу уедет. И не ошибся. Через минуту взревел движок, и белая «ауди» покинула стоянку.

Дальнобойщики сконфуженно поблагодарили Артиста.

— Спасибо, старик, — сказал тот, кто не соглашался платить.

— Вы бы уехали отсюда, — посоветовал Артист. — А то, не дай бог, вернется.

После этого совета кафе опустело за минуту. Остались только бармен с девчонкой, Карась и Док с Артистом. Ну и еще четверо «качков», отдыхавших со слабыми постанываниями на полу. Артист подвел к стойке Карася.

— Док, знакомься, — как ни в чем не бывало, сказал он, — это Константин.

Он, оказывается, живет в Двоегорске.

— Константин, — протянул руку Карась. — Карасев.

Рука его вспотела от пережитого напряжения. Док кивнул.

— Иван.

— Да что там, — встрял Артист. — Можно просто Док.

— Семен, — покачал головой Док, — нельзя, чтобы было не так театрально?

— Да ну, — отмахнулся Артист, — какой это театр? Ни тебе аплодисментов, ни криков «браво»… Просто этот Битый мне весь аппетит перебил. Что теперь с курицей-то делать?

— Ты лучше скажи, что с этими делать? — вставил бармен и кивнул на четыре тела.

— Да ничего не делать. Очухаются через полчасика и расползутся.

— А потом, — проворчал бармен, — они сползутся опять. Что делать-то?

— Да ты ведь тут ни при чем. Мало ли кто у тебя останавливается. Были и уехали, — сказал Карась. — Это меня они искать теперь будут.

— Боишься? — спросил Док.

— Не то чтобы боюсь, — пожал плечами Карась. — Неприятно как-то. Надоели они мне. Они ж знают меня. В одном городе живем. Вот и поймали как-то меня груженым. Давай нам, говорят, десятую часть груза. Ну я отказался. Вот теперь на счетчик меня поставили. Деньги требуют.

— Так это твой «вольво»?

— Ну да.

— А чего тут остановился? Дом-то рядом.

— Да заехал заправиться. А потом сидел, думал, что дальше-то делать?

Достают ведь эти сволочи… Да и вообще. Живу-то я один. Так что дома все равно никто не ждет.

— Да, — сказал Артист, — заправились мы тут по самые уши. Пошли, что ли.

Док?

— Слушай, — неуверенно поинтересовался у Артиста бармен, — а ты этим ничего не сломал? Мало ли… — Ничего, не боись, жить будут.

— А вы мне дадите автограф? — спросила вдруг девушка.

Артист с удивлением взглянул на нее, а потом перевел взгляд на Дока.

— Твои шуточки? — спросил он. Док развел руками:

— Ты же хотел театра.