- Разве? - удивился генерал в штатском. - Забавно. Я не подозревал, что у вас так сильно развиты родственные чувства. Но я имел в виду, что она могла бы погулять где-нибудь подольше.
      - А вы не могли бы отправить её за границу?
      - Только в тюрьму, - жестко ответил тот. - Во временную изоляцию. Впрочем, много чести.
      - Давайте придумаем другой вариант.
      - А почему бы ей не вернуться к Бескудникову? Гроза прошла, а мы бы её подстраховали.
      - Догадывалась, что вы предложите именно это. Еще одна подставная утка?
      - Это семейная черта, - мило улыбнулся мужчина. - Решать вам. К вашей же выгоде, заметьте.
      - Я подумаю, - ответила Марго.
      - Теперь об этих субъектах. Справки наведем, но боюсь, мы действительно имеем дело с элементом случайности. Этакие блуждающие молекулы, залетевшие в наш синхрофазотрон. Проще всего было бы вывести их из игры, чтобы не спутали нам карты. У нас выбывают не только проигравшие.
      - Но они уже сидят за ломберным столиком, - подсказала Марго.
      - К сожалению, сидят, - согласился генерал. - И даже пробуют думать, что ещё огорчительнее. А может быть, и они нам подыграют?
      Генерал был очень умен, но гордился не этим. А тем, что умел даже самый бесполезный на первый взгляд винтик прикрутить к работающей машине, а в случае необходимости выбросить его без всякого сожаления. Иногда вместе с машиной, если не заклинивало.
      - Каким образом? - спросила Марго.
      - Знаете, как приманивают тетеревов в предрассветный час? Вы же охотник.
      - С помощью манка.
      - Чего же спрашиваете?
      - Не слишком ли много птиц в нашем разговоре?
      - Так ведь сезон скоро откроется, - вновь улыбнулся мужчина. Нагнувшись, он подобрал газету, отряхнул её и положил в карман. - Не люблю после себя ничего оставлять, - пояснил он, направляясь к двери. - А вы выйдете минут через десять.
      - Как бы не так! - бросила вслед Марго. - Через девять с половиной... И ни секундой позже.
      Глава тринадцатая
      Переход в атаку на чужом поле
      Они так много говорили о корпорации "Оникс", поскольку все ниточки в разговоре тянулись именно к ней, что захотелось взглянуть на это детище хотя бы издалека. Вновь усевшись в радостно заржавший "Запорожец", соскучившийся по галопу вприсядку, и решив не дожидаться возвращения Марго, все трое - Адрианов, Косов и Галина - отправились на свидание с диким капитализмом. По дороге Геннадий Семенович, как главный эксперт в этом щекотливом деле, просвещал спутников.
      - Официально они занимаются не только строительством новых зданий, но имеют квоту и на торговлю нефтью - а кто её сейчас не имеет? - и снабжают нас заморскими продуктами, и финансируют технические проекты, и являются учредителями некоего издательского дома. Я уж не говорю о страховом агентстве "Августин" и банке, через которые возвращаются отмытые деньги. В общем, вполне солидная и респектабельная корпорация, созданная несколько лет назад на заре всеобщей приватизации общественных сортиров. Из чего она вылупилась, сейчас не докопаешься, дымовая завеса такая, что черт рога сломит, но у истоков стоял не Бескудников, а другие люди. Все они уже давно на кладбище: кого застрелили, кого взорвали с машиной, кто умер при странных обстоятельствах. Предпоследний каким-то образом умудрился схватить смертельную дозу радиоактивного облучения, словно перепутал атомный реактор с солярием. Отдал концы вместе с браздами правления за три недели.
      - Меня интересует, какие научно-технические проекты они финансируют? полюбопытствовал Адрианов, смотрящий за дорогой, как капитан "Титаника" в ожидании айсберга.
      - Так тебе и скажут! - усмехнулся Косов. - Есть ширма вроде разработки самоуправляемых детских колясок или подобной ерунды, а основные исследования, конечно, засекречены. Что ты! Кругом же враги, шпионы, того и гляди сопрут. Чай, не в Советском Союзе живем, где главным экономическим диверсантом был дядя Вася из соседнего двора, умыкавший счетчики. Да и то только потому, что никак не мог понять, чего это там все бегает.
      - Вадим стал председателем правления примерно полгода назад, вступила в разговор Галина. - До этого входил в совет директоров. Со мной он о своей работе никогда не говорил. Это все, что мне удалось узнать, - по обрывкам телефонных разговоров или когда кто-то из сотрудников приходил в гости. Сама я была в его кабинете всего раза два-три, не больше, заезжала лишь в исключительных случаях.
      - Чтобы попросить деньги на новую шляпку, - подсказал Адрианов. - Вы же говорили мне, что накопали на него чуть ли не целое досье и угрожали ему.
      - Я же блефовала, - напомнила она. - Чемоданов Руцкого у меня нет. Но я точно знаю, что они там все жулики.
      - Сейчас в кого ни ткни пальцем - попадешь либо в бандита, пардон, в бизнесмена, либо в его адвоката, - проворчал Косов. - А о каком бородатом карлике вы вспомнили?
      - Он не карлик, у него что-то с ногами, парализованы. Передвигается на коляске. И постоянно курит. Заехал в кабинет к Вадиму, когда я там оказалась. Я отошла к окну, но прислушивалась к разговору. И поняла, что этот человек очень многого стоит. Вадим держался с ним совсем не так, как с другими. Как с равным, а может быть, даже и повыше себя. Не знаю, какую он там занимает должность, но я почему-то подумала, что именно он является мозгом всей этой структуры. Ядром "Оникса". И он тогда сказал, довольно резко, что лично контролирует работу Панагерова и чтобы Вадим не лез к этому физику со своими глупыми предложениями. Может, из-за этого резкого окрика я и запомнила ту фамилию. А муж потом побелел от злости. Вот, собственно, и все.
      - Приехали, - сообщил Адрианов, останавливая "Запорожец" неподалеку от высотного здания, напоминающего устремленный в небо указательный палец с наперстком. Здание окружали клумбы, живая изгородь из аккуратно подстриженных кустов и заполненные иномарками автостоянки.
      Но Адрианову лишь показалось, что они "приехали". У машины на этот счет было свое мнение, и она, вообразив себя "альфа-ромео", продолжила маршрут дальше, едва не врезавшись в какое-то дерево. Вывернув руль, Алексей Викторович заехал на изумрудный газон, пришедшийся "Запорожцу" по вкусу, и только после этого машина остановилась. Оттаскивать её на тротуар пришлось вручную.
      К ним подбежали двое охранников из службы безопасности "Оникс".
      - Спокойно, ребята, все в порядке, - сказал Косов. - Мы не террористы, мы интуристы. Аварии нет, травка отрастет. У нас к вам никаких претензий.
      - А может, у нас к вам претензии? - логично возразил старший из охранников. - Вы заехали на частную территорию, к тому же помяли цикламены. Придется заплатить штраф.
      - Вот это вы называете цикламенами? - удивился Косов, нагибаясь к цветкам. - Поверьте ботанику, вас жестоко надули. Это обычный полевой шпак, да ещё пораженный лиственным вирусом гепатита. Экологически опасен и запрещен к выращиванию за пределами Садового кольца. Знаете, во сколько вам обойдутся санитарные санкции?
      - Уберите отсюда свою колымагу, - брезгливо сказал второй охранник. И предъявите документы.
      - Скучаете тут от безделья? - не унимался Косов. - Играли бы хоть в карты, что ли. Могу научить в "Малаганскую девятку".
      Неожиданно в конфликт вмешалась Галина.
      - Я - жена Вадима Бескудникова, - заявила она, и Адрианов не успел наступить ей на ногу.
      Охранники с сомнением посмотрели на нее. Конечно, сейчас она была уже не в тапочках, тренировочных штанах и свадебной рубашке Алексея Викторовича, поскольку в квартире Марго облачилась в джинсы, свитер и куртку сестры, но все равно выглядела не так, как положено жене руководителя корпорации. Особенно на фоне "Запорожца", напоминавшего ржавую консервную банку. И на фоне двух престарелых типов.
      - Мой "мерседес" сломался по дороге, - объяснила Галина. - Проводите меня к мужу.
      - Хорошо. Пойдемте, - сказал старший охранник.
      - Я с вами, - торопливо произнес Адрианов, испугавшись за девушку.
      - Ну, а я, пожалуй, останусь сторожить машину, - покачал головой Косов. - Шастают тут всякие, ещё сопрут, а вещь редкая.
      Он помахал им рукой вслед, словно прощался навсегда. Потом от души выругался.
      Шагая рядом с девушкой, Адрианов сердитым шепотом спросил:
      - Зачем вы это сделали? Мы ведь хотели только поглядеть и уехать.
      - Не было выхода, - шепнула она. - Я растерялась. Думаете, мне самой охота лезть на рожон?
      - По-моему, только этим вы всю жизнь и занимаетесь.
      Их провели в вестибюль, сквозь металлодетектор, затем в комнату, где сидел начальник службы безопасности. Он поднялся из-за стола и пошел навстречу.
      - Вот эта девушка утверждает, что она - жена Бескудникова, - начал старший охранник, но тот лишь отмахнулся.
      - Конечно. Я вас знаю. - сказал он. - Какие-то проблемы?
      - Скажите, Максим...
      - Леонидович, - подсказал начальник охраны.
      - Муж сейчас здесь?
      - Нет, ещё не вернулся. Что-нибудь передать или хотите подождать его в кабинете?
      У Адрианова отлегло от сердца, а затем снова защемило, когда он услышал, как Галина ответила:
      - Я подожду. - Она обаятельно улыбнулась.
      Очевидно, этот человек не знал, что она находится в розыске. Каждый выполняет свои функции и на своем месте. Адрианов набрался наглости и небрежно произнес:
      - А где Панагеров?
      Максим Леонидович заглянул в какой-то список.
      - У себя в лаборатории. Минус первый этаж. Хотите, чтобы проводили?
      - Я найду дорогу, - сказал Алексей Викторович.
      - А я - тем более, - совсем уж обольстительно улыбнулась Галина.
      И начальник службы безопасности тоже расцвел, радуясь тому, что смог угодить жене своего босса.
      В вестибюле они подошли к лифтам, и Адрианов сказал:
      - Вам лучше подождать меня у машины. Встретимся там минут через сорок. К чему рисковать?
      Галина упрямо покачала головой. Спорить с ней было бессмысленно.
      - Ладно, только не прыгайте в окно, когда ваш супруг неожиданно вернется.
      - Вы тоже, - ответила она. - Если удастся найти внизу хотя бы форточку. Желаю удачи.
      - Раньше говорили другое: считайте меня коммунистом или, на худой конец, браконьером, - вздохнул он. И на этой прощальной ноте они разъехались в разных лифтах.
      Причина, по которой Вадим Бескудников в настоящее время отсутствовал, была объяснима. Когда он возвращался в корпорацию, в его белом "мерседесе" раздался зуммер мобильного телефона. Звонил тот человек, которого именно сейчас он хотел видеть больше всего, - Клон. Ребята на сей раз сработали оперативно. А может быть, он сам, обладая феноменальным нюхом, почувствовал, что в нем возникла неотложная надобность. Он всегда попадал в точку, в буквальном и переносном смысле.
      - Нужна моя помощь? - коротко спросил он.
      - Где и когда? - ещё короче отозвался Вадим.
      Договорившись о месте встречи, Бескудников велел шоферу разворачивать "мерс" и ехать к Дербеневской набережной. Мимо них проскочил, обдав выхлопными газами, наглый "Запорожец".
      - Музейный экспонат, а ещё дергается! - сердито бросил сидевший рядом охранник.
      - Давить их надо, - согласился Вадим, не подозревая, кто подрезал им путь и думая о предстоящем разговоре с Клоном.
      Этого человека прозвали так за его фантастическую живучесть, словно он действительно имел вторую жизнь или близнецов-братьев, которые умирали вместо него, а сам Клон появлялся вновь и в другом месте. Также, как и Марго, он прошел службу в спецчастях, "горячие точки" в Карабахе, Абхазии, Чечне и числился в СНГ в десятке самых профессиональных и беспроблемных исполнителей любого заказа, от чисто бытового до политического. Подозревали его и в причастности к некоторым террористическим акциям на вокзалах, поскольку лучшего специалиста по взрывчатым веществам, пожалуй, не было. Но эти предположения оставались догадками, так как работал Клон практически всегда в одиночку, а если и нуждался в помощниках, то все они потом каким-то странным образом исчезали. Он был предельно осторожен, жесток, хладнокровен и начисто лишен всяких сентиментальных чувств, лишь отягчающих жизнь подобных специалистов. Его самого пытались взорвать дважды, а одни раз нашелся человек, оказавшийся чуть искуснее Клона, но он вновь выжил, причем после контрольного выстрела. Каким-то чудом пуля прошла, не задев головного мозга, и врачам удалось спасти смертельно раненного пациента. Тем самым он подтвердил свое прозвище. Несколько раз он ускользал из тщательно подготовленных засад и трижды совершал немыслимые побеги из следственных изоляторов. Живя теперь с пулей в голове, он стал ещё более "отвязанным" и непредсказуемым в своих действиях, подобно той агрессивной овечке Долли, благодаря которой получил эту кличку: клон любого существа всегда будет волком. Но с ним приходилось иметь дело - у Бескудникова сейчас не было иного выбора: эти ребята из подольской бригады не только не разобрались с Марго, но даже упустили её сестру едва ли не из клетки, что выглядело полным идиотизмом. Связывайся после этого с криминальной шпаной! Нет, подобные дела надо поручать другим людям - таким, как Клон.
      Бескудников решил очистить корпорацию не только от доверенных лиц Гоши вроде Марго, которая была его скальпелем, но и от некоторых членов совета директоров, а также и самого калеки, пока тот не опередил в этом вопросе прыткого красавца.
      Вадим догадывался, почему столь скоропостижно отправлялись на тот свет все руководители "Оникса", едва входили во власть и начинали чувствовать её вкус. Гоша, Григорий Горевой, стоял у истоков создания корпорации, по всегда оставался в тени, управляя своим детищем из-за спины других. Тень нельзя потрогать руками, отодвинуть её в сторону, надеть на неё наручники или убить. Но сама она способна нанести удар из темноты. И Бескудников в одиночку не избавится от этой опасной тени, передвигающейся в кресле на колесиках. И сделать это надо так, чтобы на него не пало подозрение. Вот почему должна была последовать серия несчастных случаев, начиная с Марго, а конечную точку можно будет поставить в ближайшее время. И тогда вся финансовая империя "Оникса" целиком перейдет в его руки.
      Велев затормозить возле Машиностроительного колледжа, Вадим вышел из машины и пошел вдоль Дербеневской набережной, глядя на медленно плывущую по Москве-реке баржу. Метрах в двадцати за ним двигался охранник. Вопрос, что делать с Галиной, оставался для Бескудникова пока открытым. Со всеми своими супругами он всегда расставался на мажорной ноте, и это входило в его систему принципов. Он не Синяя Борода, чтобы душить жен, как кур, а потом замуровывать ещё теплый труп в стену. Нельзя путать любовь с делом. Конечно, проще всего было бы дать ей отступного и развестись, или даже вышвырнуть её прочь, без денег, но он ещё продолжал испытывать к ней некоторые чувства, похожие на любовь. Пока не встретилась новая, можно и подождать. Другое дело, если она встанет у него поперек дороги. Тогда он посадит её на эту проплывающую мимо баржу, вывезет в Рыбинское водохранилище и пустит на дно. Извини, дорогая, пришло время кормить раков.
      - Извини, дорогой. Дай закурить? - произнес кто-то, неожиданно появившись прямо перед ним.
      Потертый плащ, шляпа, курчавая борода, на лице шрамы... Остановив рукой рванувшегося было к ним охранника, Вадим протянул пачку "Мальборо".
      Это был Клон.
      - Так какие у тебя проблемы, красавец? - небрежно спросил мужчина, махнув кому-то на барже, и там что-то блеснуло под брезентом, похожее на ствол.
      У Косова было два варианта: либо продолжать ждать, что казалось ему бессмысленным, либо сесть в "Запорожец" и уехать к рогатой бабушке. Геннадий Семенович выбрал второе, тем более знал, где та проживает: в квартире Юрия Шепталова, страхового эксперта из агентства "Августин". Вернее, сначала он позвонил тому на работу и справился о его местонахождении, а уж затем рванул в гости. Гибель Люсьен не выходила у него из головы. Как-то раз Косову, которого использовали и в качестве курьера, довелось уже побывать у Шепталова в доме. Тогда и теперь дверь отворила старушка с прической одуванчиком: дунешь - и волосы отлетят, обнажив голый череп. Но память у неё оказалась более цепкая.
      - Давайте что принесли, - прошамкала она, узнав Косова и протягивая сухую ладошку.
      Из двери в конце коридора высунул голову её любимый сынуля, выглядевший весьма бледным.
      - С пакетом от главнокомандующего, лично в руки! - доложил Геннадий Семенович, бережно отодвигая в сторону старушку и шествуя к страховому эксперту.
      - А, это вы? - узнал тот. - Проходите в комнату. Что там у вас? Да ведь вы у нас вроде бы уже не работаете?
      - Так точно! - четко отрапортовал Косов, плотно закрывая дверь.
      Юрий Шепталов был примерно одного с ним роста и гораздо моложе, но какой-то не по-мужски изнеженный, рыхлый, с нервно подергивающейся щекой и убегающим взглядом. Все его движения были чересчур судорожными, словно он только что проглотил набор швейных игл и они теперь мешали ему сосредоточиться. А может быть, это нервозное состояние сейчас объяснялось чем-то другим. Например, смертью Люси Барковой. Несмотря на свою бабью внешность, он вполне мог вытолкнуть несчастную из окна. Это и предстояло выяснить.
      - Так я слушаю, - меланхолически произнес Шепталов, опасливо косясь на запертую дверь. - Что вам угодно?
      - Айн момент, - отозвался Косов, оглядывая комнату. - Это что у вас дрель? Годится. А розетка где?
      - Там, - махнул рукой хозяин. - Собственно, а зачем...
      Геннадий Семенович не слушал. Вставив сверло, он усилил в телевизоре громкость и включил электродрель в сеть.
      - Переходим, Юра, к зуболечебным процедурам, - объявил Косов под тревожное жужжание. - Открывайте рот, показывайте, где болит.
      Глава четырнадцатая
      Разборы и разборки
      Марго тихо открыла дверь своей квартиры, но обнаружила, что никого нет.
      В это время баржа увозила Клона после обстоятельного разговора с Бескудниковым; Косов только намеревался сверлить пациенту больное дупло и ставить пломбы; Адрианов шел по длинному коридору минус первого этажа, ища нужную лабораторию, а навстречу ему катилось передвижное кресло с бородатым мужчиной; Галина же стояла в приемной и мерила длинноногую секретаршу красноречивым взглядом.
      - Милочка, чего-то слишком часто он вас меняет, - презрительно сказала она, открывая дверь в кабинет мужа.
      - А вас, кажется, с милицией разыскивают, - мстительно ответила секретарша. С информацией дело у неё было поставлено гораздо лучше, чем у начальника службы безопасности. - Выдра, - добавила она тихо и стала названивать подруге с нижнего этажа.
      - Стерва, - пробормотала Галина, оглядываясь.
      Первым делом она подошла к широкому столу и стала быстро просматривать рабочий календарь Вадима. Вырвав из него две последние страницы, она принялась копаться в ящиках, роняя некоторые бумаги на пол. Вчитываться и сортировать не было времени. Не обнаружив больше ничего существенного, Галина подошла к сейфу. Она не знала комбинации цифр, поэтому просто подергала за ручку - на всякий случай. Но удача и на сей раз позволяла испытывать свое терпение. Тяжелая дверца открылась, и любознательная супруга заглянула внутрь. Там могли бы свободно поместиться два человека, даже не прижимаясь друг к другу, если, конечно, не были бы разного пола. Но Галина и не намеревалась обнаружить тут пылких любовников. Ее внимание привлек ряд папок с названиями фирм и организаций. У Вадима, насколько она знала, была одна странная особенность: он не доверял компьютерам, предпочитая хранить информацию в бумагах. Может быть, этим консерватизмом объяснялась и другая причуда: непременно сделать свою избранницу законной супругой. Торопливо вытащив папку с названием "Августин", Галина перегнула её пополам и сунула в сумку. В это время позади неё застучал факс. Испуганно вздрогнув, она подбежала к аппарату. Прочитав несколько строк и догадавшись, что строчат как раз из страхового агентства, Галина подождала окончания, затем оборвала ленту с подписью Агарковой и тоже запихнула в сумку. Теперь можно уходить. Воровать, кажется, больше нечего, а дожидаться мужа нет никакого желания.
      Она подошла к окну и посмотрела вниз с высоты десятого этажа.
      - Не прыгайте! - раздался позади неё скрипуче-ласковый голос. - Там внизу очень красивые цикламены, и будет очень жаль, если их помнут.
      - Дался вам всем этот полевой шпак, - сказала Галина и обернулась. В кресле на колесиках к ней подкатывался Григорий Горевой и завораживающе улыбался.
      - У меня к вам большая просьба, - произнес Гоша. - Ужасно надоел цвет портьер в моем кабинете. Не посоветуете ли, что выбрать? Здесь рядом.
      - Хорошо. Только прекратите улыбаться, - ответила она, поняв, что отказываться бесполезно.
      Панагеров, кажется, ничуть не удивился, узнав в посетителе лаборатории Адрианова, с которым не виделся лет десять. Но ничуть и не обрадовался, словно тот успел надоесть ещё с прошлой встречи.
      - Привет, Леша, - равнодушно сказал он. - Ты куришь? Кури.
      - Пора бы тебе, Миша, соорудить что-то вроде твоей говорящей пепельницы - совал бы ей сигареты, а она бы тебя окуривала, как султана, отозвался Адрианов и огляделся. - Неплохо ты устроился.
      - Так, ерунда... У нас в ФИАНе было покислее. А ты чего тут?
      - Проездом, - уклончиво сказал Алексей Викторович, разглядывая приборы.
      - Или работу ищешь? Иди ко мне лаборантом.
      - А это у тебя что? Торсионный генератор?
      - Малой мощности. Мы же на десять лет вылетели. А в физике, сам знаешь, одни год - за три. Упустишь разработку - догоняй на перекладных. Настоящие научные центры теперь только в Америке. - Панагеров плюнул на пол и замолчал.
      - Да, с ними не потягаешься, - вежливо согласился Адрианов. - Но идеи - везде идеи, хоть в Африке.
      - А негры - они везде негры, особенно в России, - подрезал тот. - Ты пьешь? У меня спирт.
      - Ну и наливай, чего спрашиваешь? Закусить нечем?
      Панагеров открыл холодильник, доверху набитый всевозможными продуктами.
      - Выбирай что хочешь, - сказал он, вынимая кристально запотевшую колбу. - Расход не учитывается. Только пробирки вымой.
      - Зараза к заразе не пристанет, - ответил Адрианов.
      Первые десять минут они просто пили и вспоминали анекдоты из прошлого, затем обсудили, кто куда подался, где летает и когда умер, дальше пошел обмен мнениями о развитии того или иного проекта, в которых им обоим довелось принимать участие под патронажем Минатомэнерго, оборонщиков и ЦК, а после перекинулись на общие проблемы физики и науки в целом. От наводящих вопросов Панагеров ловко уклонялся, а смазка его внутренних элементов высококачественным спиртом шла только на пользу - овладевших моральным кодексом строителя коммунизма не перепьешь. Долгие контакты с КГБ также не прошли даром.
      - Что же у тебя за программа? - не выдержав, спросил Адрианов. Время уже поджимало.
      - Да все то же, что и было, - отмахнулся Панагеров. - Только никто в спину не дышит.
      - СВЧ? Ментальные модуляторы? Радиоакустическая вибрация? Генный деструктор? Нейролингвистическое программирование? Инфразвуковой резонанс? Что именно? - наседал Алексей Викторович. - Забурел ты тут, Мишка, пургу гонишь, ни зги не видно.
      - А я комбинирую в различных направлениях, - сказал тот. - Но в основном, в области мозга. Сама природа создала его как полупроводниковую структуру.
      - Значит, все-таки психотроника?
      - И это тоже. Сам знаешь, даже шоколад имеет четыреста пятьдесят молекул, содержащих психотропные элементы. Мы все, сами того не понимая, живем на наркотиках. Пятый ингредиент самого популярного напитка кока-кола вот уже около ста лет держится в строжайшем секрете, а что он собой представляет? Могу только догадываться. Добавь в организм, потребляющий тот или иной продукт, катализатор, распыли его в воздухе - и желаемый результат перед тобой: либо требуемое изменение сознания, либо искусственная генная мутация. Что уж говорить о массированном облучении торсионным полем? В Красноярске-26 у нас с тобой была возможность в этом убедиться. И испытать ликование. Но оно оказалось преждевременным. А нынешние наши правители ничуть не умнее прежних, даже ещё дремучее. Живут только сегодняшним днем. Они могут приветствовать лишь средневековый оккультизм и прочее примитивное психофизическое воздействие на интеллект. Дистанционное техническое управление, скажем, или этническое оружие с психокодированием, или информационное бесконтактное формирование модели общества, причем экологически чистое, им глубоко до фонаря. Учились бы у Запада, коли своего ума нет. Впрочем, там им ничего нового не откроют. А свои ученые им не нужны. Ладно, не нужны им, найдутся другие. - Панагеров умолк, почувствовав, что и так сказал достаточно. - Ну, а ты в каких зарослях бродишь? И что вынюхиваешь? Где колбасой пахнет? Ты ведь ко мне не случайно заявился, так? Только не люблю, когда врут больше меня.
      - Не стану обманывать, искал, - признался Алексей Викторович. И, подумав о том, что месить ногами бетон больше нечего, добавил: - Хотелось тебя предупредить. Чтобы ты остановился.
      - Ты о чем, Леша? - прищурился Панагеров.
      - Сам знаешь. Кто твои хозяева и чем занимаются?
      - Нет, не понимаю. Не веди себя, как обскурант на паперти.
      - А ты, Миша, заложник. Времена вольных алхимиков давно миновали. Даже писателю заказывают музыку.
      - Музыку заказывают композиторам.
      - Ты понял, о чем я. Тебя тоже используют. А когда получат то, что им нужно, отправят чистить сортиры - в лучшем случае. Мы с тобой это уже проходили. Я не знаю, что ты успел натворить, чем им помог, но, полагаю, достаточно, чтобы провести остаток жизни в монастыре.
      - Можно подумать, что у тебя над головой нимб. Сейчас проверим инфракрасным излучением. - Панагеров потянулся к своему генератору, но Алексей Викторович остановил его, сжав локоть.
      - Брось! Что я, не знаю, как работает эта штуковина? Ты тут совсем одичал, на своих бывших коллег кидаешься. Не путай меня с подопытными крысами. Лучше подумай над моими словами.
      - Ладно, видно будет, - проворчал Панагеров.
      - А пока - будь здоров. - Адрианов встал и быстро пошел к двери.
      - И ты не кашляй, заглядывай! - донеслось вслед.
      Алексей Викторович поднялся по лестнице в вестибюль, вновь прошел сквозь металлодетектор, и его никто не остановил. Лишь разговаривавший с охранниками Максим Леонидович проводил долгим взглядом. Обогнув клумбы с яркими цветами и живую изгородь из кустов, Адрианов глазами поискал легендарный "Запорожец". Не приметить его было бы трудно, почти как крейсер "Варяг" среди современных линкоров. Но машина исчезла. Вместе с Косовым. Нигде не было видно и Галины. Они не могли уехать, не дождавшись его, подумал Адрианов, взглянув на часы. Правда, лимит отпущенного времени он превысил почти вдвое. Наверняка что-то случилось Покрутившись возле стоянки ещё минут тридцать, он решил ехать на улицу Красных бань и ждать их возле дома.
      А Косов в это время добивался желаемого результата другими, мюллеровскими методами, словно прошел успешную стажировку в гестапо, а развязывание языков было его любимым занятием. Зубные врачи - самые неумолимые, жестокие и бесчувственные люди среди эскулапов, испуганные вопли только возбуждают их ещё больше. Но Шепталов даже не решился кричать или оказать какое-либо сопротивление этому сумасшедшему с электродрелью. Загнанный в угол, он прижался спиной к стене и был близок к обмороку, мысленно простившись с мамой-старушкой, любимой некогда работой и всей жизнью, вспомнив, что успел застраховать её на льготных условиях в родном агентстве. Но последний час, оказывается, ещё не пробил.
      - Ты вытолкнул Люсю Баркову из окна? - как грозный судия вопросил Косов, приближая жужжащее сверло к лицу эксперта.
      Тот бессильно кивнул, вяло подумав: раз спрашивают - значит, пока не продырявят.
      - За то, что она пыталась подобраться к файлам? И выяснила, что за страховками с жильцами дома стоишь ты? - Косов продолжал спрашивать, а Шепталов кивать.
      - Всеми полисами с рухнувшими "хрущобами" занимался ты?
      - Не только, ещё сама Агаркова, - прошептал Юрий. - И кто-нибудь из местной управы. В каждом конкретном случае - разные.
      - Вроде Челобитского?
      - Да. Он должен был повлиять на жильцов, чтобы те уехали или заключили договор... Уберите сверло! У меня глаз дергается.
      - Это хорошо. Дергается - значит, ты жив; у мертвого ничего не дергается. А кому выплачивалась страховка? И каким образом?
      - Представителю "Оникса". В данном случае - Мокроусову, советнику управы. В других случаях - другим уполномоченным.
      - Как это можно сделать? - удивился Косов, чуть ослабив руку, которую держал на горле эксперта.
      - Очень просто. Главное - юридически грамотно оформить документ. В каждом полисе был маленький пункт, на который никто не обращал внимания. Там говорилось, что в случае передачи здания с муниципальной ответственности под опеку корпорации, весь ущерб возмещается её представителю. Но родственники, как правило, и не знали о существовании страховок, так что претензий не было.
      - Ловко у вас процесс поставлен, - усмехнулся Косов. - Мастера своего дела. Где копии всех страховок?
      - У Агарковой.
      - Это она велела убить Баркову? Или кто-то из "Оникса"?
      - Не знаю! - Не выдержав, эксперт сорвался на крик. - Ничего не знаю! Мы хотели только поговорить с ней, припугнуть...
      - Вместе с Агарковой? Значит, вы вдвоем её выбросили? - догадался Косов.
      Он ослабил хватку и потерял бдительность, потому того, что произошло потом, совершенно не ожидал. Шепталов, очевидно, уже пришел в себя и только выжидал момент. Ударив Косова коленом в пах, он обеими руками оттолкнул его и с прытью зайца бросился к двери. Геннадий Семенович, согнувшись пополам, чуть не пропорол жужжащим сверлом собственное брюхо, а затем выронил дрель под ноги и едва отскочил. Догонять Шепталова было бессмысленно. Отдышавшись немного в кресле, Косов вышел в коридор, жалея, что не захватил с собой диктофон. Старушка-одуванчик с клюкой приближалась к нему с горящим взглядом, но ожидаемого нападения не произошло.
      - Куда это Юра помчался? - негодующе спросила она. - Даже шарфик оставил.