Глава одиннадцатая,

Итак, Тайцзун умер, и душа его отлетела к башне Пяти фениксов. Император долго брел по какой-то глухой, безлюдной местности, как вдруг услышал чей-то голос:

– О великий император, пожалуйте сюда!

Незнакомец стоял на коленях у обочины дороги и почтительно кланялся.

– Кто вы? – спросил император, подойдя поближе.

– Я – Цуй, – отвечал тот. – Судья царства Тьмы.

Услышав это, император очень обрадовался и не мешкая вручил судье письмо, которое дал ему Вэй Чжэн.

Цуй почтительно принял послание и, распечатав его, прочитал следующее:

«Ваш недостойный младший брат Вэй Чжэн, склонив голову, приветствует Вас, высокочтимый брат Цуй. Вы были очень любезны, известив меня о Вашем повышении по службе. Я приношу Вам в установленные сроки жертвы, только не знаю, доходят ли они до Вас. Увы, как царство Света далеко от царства Тьмы! А будь они поближе, мы встретились бы с Вами. Пока же я обращаюсь к Вам с нижайшей просьбой: вернуть нам нашего владыку трона, который умер и сейчас находится у Вас. На том дозвольте мне закончить свое послание».

Прочитав письмо, судья промолвил:

– Не тревожьтесь, ваше величество, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы вернулись в царство Света и снова воссели на свой трон.

В это время появились два отрока в черных одеяниях, с огромными императорскими зонтами в руках, и провозгласили:

– Яньван, владыка ада, просит вас пожаловать к нему.

Император последовал за судьей и отроками. Вскоре они остановились у ворот с огромными золотыми иероглифами: «Вход в царство Тьмы». Отроки несколько раз взмахнули зонтами, и врата распахнулись.

Пройдя немного, Тайцзун заметил башню, украшенную колокольцами, и ощутил чудесный аромат. Вдруг из-за башни появились факельщики, за ними – десять князей смерти. Они вышли встретить императора, поклонились и вместе с ним проследовали во дворец владыки ада Яньвана.

Когда были совершены полагающиеся церемонии и все расселись согласно установленному порядку, старший князь смерти Цинь Гуанван, почтительно сложив руки, обратился к императору:

– Дракон – властитель реки Цзинхэ подал на ваше величество жалобу. Вы обещали спасти ему жизнь, а его обезглавили. Так обстояло дело или не так, ваше величество?

– Именно так, – отвечал император. – Но я не знал, что дракон совершил столь тяжкое преступление.

Старший князь выслушал императора и с поклоном сказал:

– Еще до появления этого дракона на свет в книге судеб Южной Полярной звезды было записано, что человек его обезглавит. Но поскольку он подал жалобу, мы вынуждены были разобрать это дело. Умоляем ваше величество простить нас за то, что мы доставили вам неприятности.

После этого Цуй, ведающий делами жизни и смерти, принес книги, чтобы посмотреть там срок жизни Тайцзуна. Увидев, что ему суждено умереть в тринадцатый год правления, Цуй быстро изменил цифру тринадцать на тридцать три.

– Сколько лет пробыли вы на троне, ваше величество? – спросил старший князь, поглядев в книгу.

– Ровно тринадцать, – отвечал император.

– Ну, тогда все в порядке, – промолвил Яньван. – Вы проживете еще двадцать лет. Так что можете спокойно возвратиться в царство Света.

В сопровождении Цуя и полководца Чжу Майюя император покинул дворец владыки ада.

Неожиданно Тайцзун заметил, что идут они другой дорогой, не той, которой он шел сюда.

Вскоре перед ними выросла высокая крутая гора, над которой нависли черные тучи и черный туман. Это была гора Теней в царстве Тьмы.

– Как же я взберусь на нее? – встревожился император. – Она такая крутая.

– Мы вам поможем, ваше величество, не извольте беспокоиться, – сказал Цуй.

Дрожа от страха, Тайцзун карабкался по отвесным скалам. Наконец они благополучно миновали гору Теней и подошли к месту, откуда неслись крики и стоны.

– Где мы? – спросил император.

– За горой Смерти, в восемнадцатом аду, – отвечал Цуй. – Здесь пытают грешников.

Еще они прошли Золотой мост, затем Серебряный мост, где им повстречались души праведников, и подошли к мосту Страданий. Здесь завывал ледяной ветер, бушевали кровавые волны, не смолкали вопли и стоны грешников.

– Когда вернетесь в царство Света, ваше величество, непременно расскажите там обо всем, что вам довелось увидеть.

Продолжая свой путь, они прошли город Невинно погибших и приблизились к месту Шести превращений. Здесь они увидели множество буддийских и даосских монахов, а также разных зверей и птиц, духов и демонов. Все они стремительно мчались, следуя каждый по предназначенному ему пути превращений.

– Смотрите как можно внимательнее и хорошенько запоминайте, ваше величество, чтобы потом все, что вы здесь увидите и услышите, рассказать в царстве Света. Это – место Шести превращений. Здесь каждый получает по заслугам. Творящий добро превращается в праведника, творящий зло – в демона.

Император только вздыхал и качал головой.

Наконец они достигли последних ворот. Здесь стоял оседланный гнедой конь с черным хвостом. Полководец Чжу помог императору сесть на коня, и конь примчал его к берегу реки Вэйхэ. Здесь он залюбовался игрой двух золотых карпов, которые то появлялись на поверхности воды, то исчезали. И так понравились они императору, что у него пропала всякая охота ехать дальше.

– Поторопитесь, ваше величество! – вскричал Чжу и столкнул в воду гнедого коня.

В этот миг император перешел из царства Тьмы в царство Света. Между тем в зале Белого тигра собралась вся семья императора, все сановники, военные и гражданские, служащие, чтобы совершить обряд погребения, после чего, испросив волю Неба, возвести на престол наследника.

Но в этот момент из гроба вдруг послышались громкие крики:

– Он утопил меня, утопил!

Всех, кто был в зале, словно ветром сдуло. Только честнейший Сюй Маогун, справедливый Вэй Чжэн, доблестный Цинь Цзюн и бесстрашный Ху Цзиндэ не побоялись подойти к гробу и, склонившись, промолвили:

– Не надо так шуметь, ваше величество, вы насмерть перепугали вашу семью.

Вэй Чжэн распорядился вскрыть гроб, и все увидели императора, который не переставая вопил:

– Он утопил меня! Спасите!

Тотчас же был вызван придворный лекарь, который приготовил снадобья, возвращающие бодрость и силу. Императору дали их выпить, и он пришел в себя.

Ночью он крепко спал и на утренней аудиенции выглядел, как и прежде, величественно в своем великолепном одеянии.

Ведающий церемониями провозгласил:

– У кого есть к императору дело, пусть выйдет вперед, у кого дела нет, может удалиться!

Тут выступили вперед шестнадцать сановников – восемь, стоявших по левую сторону трона, восемь – по правую – и, склонившись, обратились к императору:

– Дозвольте, ваше величество, узнать, почему так долго вы спали? Целых трое суток!

Тогда император рассказал все по порядку, что с ним случилось в царстве Тьмы и что он там видел, дабы всем было известно, как жестоко карают грешников и воздают по заслугам праведникам. Выслушав императора, сановники поспешили принести ему свои поздравления. Вскорости издан был высочайший указ об отсрочке на год казни приговоренным, чтобы они могли проститься с родными, а также о помощи вдовам и сиротам.

С той поры в Поднебесной установились мир и порядок и все совершали только добрые дела. Если вам интересно узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.

Глава двенадцатая,

Шло время. И вот однажды император призвал к себе сановников и повелел им объявить о том, что из разных мест приглашаются монахи для совершения заупокойной службы о спасении душ умерших. Не прошло и месяца, как в Чанъани собрались самые ученые и самые благочестивые монахи. Из их числа император велел выбрать наиболее достойного для ведения церемонии, который и ведал бы богослужением.

Наиболее достойным оказался Сюаньцзан. С малолетства был он посвящен в монахи. Его дед был главнокомандующим при царствовавшей в то время династии. Отец получил высшую ученую степень на экзаменах и был назначен академиком императора. Одно-единственное стремление владело Сюаньцзаном: постичь Великое учение Будды. Ни почести, ни слава его не интересовали. Добродетельный и высокородный, он прочел все книги Священного Писания, сердцем понимал каждое слово Будды.

Когда Сюаньцзан предстал перед императором, тот долго смотрел на монаха, потом спросил:

– Уж не приходитесь ли вы сыном ученому Чэнь Гуанжую?

– Да, прихожусь, – почтительно отвечал Сюаньцзан, земно кланяясь государю.

– Слыхал я, что человек вы поистине святой и добродетельный. А потому назначаю вас верховным священнослужителем. Явите же должное усердие во время проведения церемонии, – молвил император.

Сюаньцзану пожаловали парчовую, шитую золотом рясу и шапочку, после чего был издан высочайший указ, повелевающий Сюаньцзану отправиться в храм Перевоплощений и выбрать счастливый день для проведения церемонии.

Богослужение состоялось в тринадцатый год Чжэньгуань, в третий день девятого месяца в храме Перевоплощений.

Как только окончился утренний прием во дворце, император сошел с трона, покинул дворец, сел в карету, украшенную изображениями фениксов и драконов, и в сопровождении целой свиты гражданских и военных сановников направился прямо в храм.

При его появлении смолкла музыка. После того как император и сопровождавшие его сановники с благовонными свечами в руках совершили поклонение перед золотым изваянием Будды и статуями архатов, Сюаньцзан собрал всех монахов для воздания почестей императору. Затем монахи разделились на группы и начали богослужение. Оно продолжалось и на следующий день, но говорить мы об этом пока не будем, а расскажем о богине Гуаньинь.

Вы уже знаете, что богиня по повелению Будды давно искала добродетельного человека, который мог бы отправиться за священными книгами и привезти их в Китай. И вот сейчас богиня как раз пожаловала из-за Южного моря в Чанъань, захватив драгоценности, которые дал ей сам Будда, и отправилась продавать их на рынок в сопровождении своего ученика Хуэйаня.

Вы, может быть, спросите, что это были за драгоценности? Парчовая ряса и монашеский посох с девятью кольцами. Были у нее три золотых обруча для обуздания непокорных, но их богиня на всякий случай оставила у себя.

В это время по улицам бродил один невежественный монах, который, узрев богиню в бедном монашеском одеянии, босую, с непокрытой головой, подошел и грубо крикнул, указывая на сверкающую рясу:

– Эй ты, поганый монах! Сколько просишь за свою рясу?

– За рясу пять тысяч лянов, за посох две тысячи.

– Спятил ты, что ли? Да кто купит эти негодные вещи за такую цену? Убирайтесь-ка лучше отсюда!

Гуаньинь спорить не стала, и отправились они с Хуэйанем дальше. Шли долго и у ворот Дунхуамынь повстречали сановника Сяо Юя, возвращавшегося с высочайшего приема.

– Сколько просите вы за рясу и посох? – спросил сановник.

– Пять тысяч лянов за рясу и две тысячи за посох, – отвечала богиня.

– Соответствуют ли их достоинства столь высокой цене? – поинтересовался сановник.

– Для одних соответствуют, для других нет, – молвила богиня. – Благородного, добродетельного, почитающего Будду и его заповеди ряса спасет от воды, от яда, от адских мучений, от хищных зверей. Коли сыщется такой, я отдам ему рясу без денег. Если же нечестивец, поносящий имя Будды и нарушающий его заповеди, пожелает купить эту рясу, я возьму с него пять тысяч лянов, но он раскается, что купил ее, ибо ряса эта принесет ему только несчастье.

– О почтеннейший! Есть такой человек, о котором вы говорите. По высочайшему указу он проводит сейчас богослужение в храме Перевоплощений. Пойдемте же туда, и вы доложите обо всем императору.

Богиня согласилась и вместе с Хуэйанем последовала за Сяо Юем. Сяо Юй привел монахов к императору и обратился к нему с такими словами:

– Этих монахов я повстречал за воротами Дунхуамынь, они продавали там рясу и посох. Я сразу понял, что они вполне годятся для нашего верховного священнослужителя Сюаньцзана, потому и осмелился привести монахов прямо сюда.

Богиня рассказала, какой волшебной силой обладают оба ее сокровища, и император, возрадовавшись, решил тотчас же их купить. Но богиня отдала рясу и посох и сразу же удалилась, не взяв и ляна.

Император встревожился: уж не обидел ли он чем-нибудь бедных монахов, и велел их тотчас вернуть.

Но богиня и ее ученик склонились перед императором и почтительно молвили:

– Если человек, о котором вы говорили, и в самом деле добродетельный, мы с радостью подарим ему эти вещи, а денег нам никаких не нужно.

Сказав так, они повернулись и пошли прочь.

В полночь император велел сановнику Вэй Чжэну пригласить Сюаньцзана и, когда тот предстал перед ним, молвил:

– Сегодня мне представился счастливый случай отблагодарить вас за труды. Хочу поднести вам парчовую рясу и посох с девятью кольцами.

Выслушав императора, Сюаньцзан склонился в благодарственном поклоне.

– Наденьте же рясу, я посмотрю, идет ли она вам, – сказал император.

Сюаньцзан взял рясу, легонько встряхнул и надел, затем взял посох и стал перед троном. Выглядел он поистине величественно и привел в восторг всех гражданских и военных сановников. Император тоже остался очень доволен. Он выделил свиту, которая должна была сопровождать Сюаньцзана по улицам города до самого храма.

Торжественная процессия привлекла к себе внимание проезжих купцов и местных торговцев, городской знати, ученых и писателей, стариков и юношей.

В толпе то и дело слышалось:

– Благородный священнослужитель! Архат, сошедший с Небес! Живой бодисатва!

Когда процессия достигла храма, все монахи вышли встретить Сюаньцзана и затрепетали, увидев его в новом облачении.

Время летело быстро, и вскоре наступил день последнего торжественного богослужения, седьмой день седьмой седмицы, то есть сорок девятый день. Сюаньцзан приготовился к заключительной проповеди и пригласил императора пожаловать на богослужение. Ранним утром Тайцзун вместе с императрицей, в сопровождении огромной свиты из гражданских и военных сановников, отбыл в храм. К храму также устремились все жители города, стар и млад, благородный и простолюдин.

Войдя в храм, они увидели истинное великолепие, достойное великой империи и великой династии. Но это великолепие меркло перед сиянием рясы, в которую облачился Сюаньцзан. Торжественно и громко звучала музыка, славя великого Будду. Но вот музыка стихла, и раздался голос Сюаньцзана, стоявшего на возвышении. Он прочитал Сутру о спасении усопших и упокоении душ, об умиротворении государства и наконец изложил вкратце учение Будды о пользе самоусовершенствования. Тут Гуаньинь приблизилась к возвышению, ударила по нему рукой и крикнула:

– Почему же ты, монах, говоришь только об учении Малой колесницы, а ни словом не обмолвился об учении Большой колесницы? Ведь с помощью учения Малой колесницы нельзя спасти души усопших.

Услышав это, император спросил:

– А где же проповедуют учение Большой колесницы?

– Его проповедуют в Индии, в храме Раскатов грома, там, где обитает Будда Татагата, – отвечала Гуаньинь. – С помощью этого учения можно избавиться от всяческих невзгод и предотвратить всевозможные бедствия.

– А вы знаете это учение? – снова спросил император.

– Да, знаю, – отвечала богиня.

– Тогда пусть наш наставник попросит вас подняться на возвышение и изложить это учение нам, – молвил император.

Но в этот момент все увидели, как богиня вместе со своим учеником Хуэйанем поднялась на возвышение, а оттуда вознеслась в облака, держа священную вазу с веткой ивы, и предстала народу во всем своем блеске и славе. По левую сторону от нее стоял ее ученик с посохом в руке. Пораженный величием этой картины, император пал ниц, вслед за ним, возжигая благовония, склонились все гражданские и военные сановники, а также монахи, монахини, миряне, чиновники, ремесленники и торговцы, восторженно восклицая: «О прекрасная, о чудесная богиня!»

Когда все немного успокоились, император повелел вызвать искуснейшего живописца, чтобы запечатлеть истинный облик богини. По высочайшему указу явился живописец У Даоцзы, мастер изображать лики святых и небожителей. У Даоцзы взял свою волшебную кисть и с необыкновенной точностью воспроизвел облик богини. Между тем богиня постепенно уносилась все выше и выше, исходившее от нее лучезарное сияние вскоре исчезло, а с неба, трепеща, упала карточка. Вот что на ней было написано:

Тогда император обратился к монахам с такими словами:

– Мы повелеваем прекратить на время богослужение. Надо тотчас же найти человека, который отправился бы за священными книгами Большой колесницы.

Тут выступил вперед Сюаньцзан и, отвесив императору низкий поклон, произнес:

– Я скромный монах, не обладаю никакими талантами, но хочу верой и правдой послужить государству. Я доберусь до Индии и привезу священные книги, иначе пусть поразит меня смерть и я навеки сойду в преисподнюю.

И в подтверждение своей клятвы Сюаньцзан возжег благовония перед статуей Будды. После этого император велел всем возвращаться во дворец и ждать благоприятного дня, когда Сюаньцзан сможет отправиться в путь.

На следующее утро астролог сообщил, что расположение звезд предвещает счастливую дорогу и можно отправляться в паломничество.

– Брат мой, – молвил император, – жалую вам эту золотую чашу для сбора подаяний и коня, чтобы вы погрузили на него свою поклажу. Два надежных человека будут сопровождать вас в пути.

Затем император налил Сюаньцзану чашу вина и, прежде чем тот успел поднести ее ко рту, бросил в вино горсть земли.

– Путь вам предстоит далекий и нелегкий. Не скоро вернетесь вы на родину. Так выпейте же это вино. Недаром говорят, что горсть родной земли дороже десяти тысяч лянов золота.

Только сейчас Сюаньцзан понял, зачем император бросил в вино горсть земли, и с благодарностью осушил чашу до дна. После этого он тронулся в путь, а император со своей свитой вернулся во дворец.

Если хотите узнать, что случилось дальше, прочтите следующую главу.

Глава тринадцатая,

Итак, Сюаньцзан и его спутники покинули Чанъань и после двух дней тяжелого пути добрались до монастыря Фамынь – Врата Закона. Встретить их вышел сам настоятель в сопровождении монахов числом не менее пятисот. Сюаньцзана провели в храм, угостили чаем, а затем устроили в его честь трапезу, которая длилась до самого вечера.

После трапезы монахи принялись не спеша вести беседу. Говорили об опасностях, подстерегающих Сюаньцзана в пути. О крутых горах и глубоких реках, о диких зверях и чудовищах. Сюаньцзан выслушал монахов и молвил:

– Я торжественно поклялся преодолеть все препятствия, добраться до Индии и привезти оттуда священные книги, дабы святое учение распространилось по всему нашему государству.

И вот на рассвете, едва скрылась луна и пропел первый петух, Сюаньцзан сотворил молитву, поел и, попрощавшись с монахами, которые плакали, расставаясь с ним, поспешил в путь.

С наступлением темноты путники останавливались на ночлег, а чуть свет снова отправлялись в путь. Везде, куда бы они ни пришли, их встречали радушно, оказывая им всяческие почести. Так было и в монастыре Источник счастья, неподалеку от государственной границы. Стояла уже глубокая осень, а осенью, как известно, петухи поют раньше.

И вот, услыхав крик петуха, Сюаньцзан разбудил своих спутников, монахи тоже все повскакали с постели, наскоро собрали поесть. И сразу же после еды путники покинули монастырь.

Все вокруг было бело от инея, сверкавшего при ярком свете луны. Через несколько десятков ли путники увидели горный кряж. Дороги здесь не было, и приходилось пробираться через густые заросли высокой травы, карабкаться по крутым, труднопроходимым горам. Путники остановились. Уж не сбились ли они с пути? И вот как раз когда они между собой толковали, как им быть дальше, земля у них под ногами ходуном заходила, и они полетели в глубокую яму. Страх обуял путников. Вдруг раздались устрашающие крики:

– Хватайте их! Тащите!

В тот же миг на них набросилась целая свора чудовищ, которые выволокли их из ямы, и глазам путников предстал сам повелитель демонов.

Вид у него был поистине грозный, столь же грозным был и голос. У Сюаньцзана душа ушла в пятки от страха, а о спутниках и говорить нечего. Чудища связали путников и решили их сожрать. В это время прибыли Бык-отшельник и властитель Медвежьей горы. Они завели беседу с повелителем демонов, как вдруг один из спутников Сюаньцзана, которого скрутили веревками, завопил от боли.

– Как они здесь очутились? – спросил Бык-отшельник.

– Сами заявились, – отвечал повелитель демонов.

– Может, дадите нам полакомиться? – со смехом произнес Бык-отшельник.

– Охотно! – сказал повелитель демонов.

– Но в один присест нам их не съесть, – проговорил властитель Медвежьей горы. – Съедим, пожалуй, двоих, а одного про запас оставим.

Чудища устроили пир и мигом сожрали спутников Сюаньцзана, только слышно было, как скрежещут челюсти да щелкают зубы. А сам Сюаньцзан едва памяти не лишился от ужаса. Мало-помалу ночной мрак отступил, на востоке стала заниматься заря. Чудища куда-то исчезли.

Взошло солнце. Сюаньцзан уже потерял всякую надежду на спасение, как вдруг перед ним появился старец с посохом в руках. Он подошел к Сюаньцзану, коснулся веревок, и они тотчас упали на землю. Затем он дунул в лицо Сюаньцзану, тот пришел в себя и упал перед своим спасителем на колени, благодаря его.

– Встаньте, – молвил старец, – и скажите мне, не потеряли ли вы чего-нибудь в пути?

– Я потерял двух моих спутников, – отвечал Сюаньцзан, – их сожрали чудовища. И еще подевались куда-то мои пожитки и конь.

– Ваш конь и пожитки вон там, – сказал старец.

Сюаньцзан посмотрел в ту сторону, куда указал старец, и действительно увидел свои пожитки и коня.

От старца он узнал, что вместе со спутниками попал в логово тигра, что это место называется горой Двух рогатин и что кишит оно тиграми и волками.

– Ступайте за мной, – молвил старец, – я выведу вас на дорогу.

Не переставая благодарить, Сюаньцзан увязал свои пожитки и, взяв за повод коня, следом за старцем вышел на дорогу. Только было он отвел коня в сторону, привязал его и хотел совершить перед старцем поклоны, как тот обернулся ветром и, оседлав белого журавля с красной головой, улетел на Небо. А с Неба в это время, подхваченный ветром, упал листок бумаги, на котором было написано: «Я – дух Золотой звезды и прибыл сюда, чтобы спасти Вам жизнь. На протяжении Вашего долгого пути небесные силы будут приходить Вам на помощь, ограждать от всевозможных опасностей».

Прочитав это, Сюаньцзан трижды поклонился Небу и продолжал свой путь.

Добрую половину дня он взбирался на высокую гору, нигде не встретив никаких признаков человеческого жилья. Уже давал знать себя голод. Дорога становилась все более крутой, почти непроходимой, Сюаньцзан стал выбиваться из сил. Вдруг где-то неподалеку послышалось рычание тигра, а обернувшись, Сюаньцзан увидел нескольких огромных змей. Мало того, слева ползали какие-то ядовитые гады, а справа, откуда ни возьмись, появился диковинный, устрашающего вида зверь. О том, чтобы одному, голыми руками одолеть всех этих зверей, гадов и чудищ, и речи быть не могло, оставалось лишь положиться на волю судьбы. Конь с перепугу лег на землю, и сколько Сюаньцзан ни хлестал его, сколько ни дергал за повод, конь не двигался с места. Вдруг все звери и гады разбежались, уползли змеи, а из-за холма появился человек с рогатиной в руках, с луком и стрелами у пояса. Вид у него был бравый:

Сюаньцзан приветствовал его, преклонив колена и почтительно сложив руки.

Человек помог Сюаньцзану подняться с колен и сказал:

– Не бойтесь, уважаемый учитель! Я не разбойник, я житель здешних мест, промышляю охотой. Фамилия моя – Лю, имя – Боцинь, а прозвище – Великий усмиритель гор. Я отправился за добычей себе на ужин и вот неожиданно встретил вас.

– Я посланец императора, иду в Индию за священными книгами, – сказал в свою очередь Сюаньцзан. – Когда проходил здесь, дорогу мне преградили лютые звери и ядовитые гады. Если бы не вы, не остался бы я в живых.