– Конечно, никто не поверит Перл и Миртл!

– Может, им и не поверят, но он подсовывает взятки и через какое-то время найдет кого-нибудь, кто расскажет все, что ему хотелось бы услышать.

– Я не знаю никого, кто бы предал меня за взятку.

– Это не обязательно человек, которого ты знаешь. Он хочет найти кого-то, кто заявит, что видел, как ты оставляла ребенка одного в машине или как била Маделин по лицу…

Энни подняла руки, чтобы заставить его замолчать.

– Пожалуйста, я даже слышать об этом не могу. Представить себе, что я делала что-то подобное со своей дочерью… – Голос Энни задрожал. Она нервно крутила пальцы. – Генри, что мне делать?

– Ну, для начала нам надо прощупать этого любопытного. Если мы сумеем дискредитировать его, то можно дискредитировать и собранную им информацию. Я уже позвонил одному юристу, который мне кое-чем обязан. Он покопается в его досье.

– А что, если попробовать дискредитировать Джейка? Уверена, это он его нанял.

Генри отрицательно покачал головой:

– Я тут немного покопался в его биографии, когда ты сказала мне, что он отец Маделин. Чист, как стеклышко. – Генри подкатил свое кресло поближе. – Мой совет тебе, Энни, все тот же. Ты должна выработать с ним приемлемое для обоих соглашение.

– Я думала, что так и есть. То есть я думала, что мы начинаем понимать друг друга. И вдруг такое.

Генри нахмурился:

– Попытайся еще раз, Энни. Это лучшее из того, что ты можешь сделать.

– Лучшее, что я могу сделать, Хелен, это держаться от Джейка как можно дальше. – Энни запихнула розового медведя в пакет, в который укладывала вещи на полу детской. Маделин протянула ей большого Винни-Пуха, считая, что она с ней играет.

Прошло только двадцать четыре часа с тех пор, как Энни узнала о частном детективе, но казалось, что это было сто лет назад. Открытие перевернуло ее жизнь вверх дном.

Хелен смотрела на нее, сидя в кресле-качалке, глаза ее были встревоженными.

– Но, Энни, это твой дом.

– Может, это и мой дом, но Маделин – мой ребенок. У меня нет выбора.

Хелен грустно кивнула:

– Энни, это так неожиданно, и Нью-Йорк очень далеко.

– А это идея! – Энни засунула в пакет полосатую зебру и потянулась за зеленой обезьяной. – Чем дальше я уеду отсюда, тем труднее будет Джейку добраться до Маделин.

– Раньше ты ненавидела жизнь в большом городе.

– Да, но я ненавижу и мысль о том, что буду сидеть здесь, как подсадная утка. Кроме того, в Нью-Йорке я сумею побольше заработать.

Энни позвонила своему бывшему боссу, и он потерял дар речи от радости, услышав, что она возвращается в рекламное агентство. Затем позвонила давней подруге, которая предложила ей и Маделин пожить у нее, пока Энни не найдет себе жилье.

Хелен обеспокоенно нахмурилась:

– Энни, правильное ли это решение? Бегство мало когда помогает.

Энни отвела с лица прядь волос.

– Я знаю, но ранчо почти убыточно. Если я буду получать зарплату, то мне легче будет справиться с материальными проблемами. И если я найду хорошо оплачиваемую работу, Джейк не сможет утверждать, что я убежала от него или что я психически неполноценна.

Хелен вздохнула и медленно кивнула.

– Боюсь, что на твоем месте я поступила бы так же. Дедушкины часы в прихожей пробили двенадцать раз. Хелен, тяжело опираясь на палку, поднялась с кресла-качалки:

– Мне пора. Бен отвезет меня сегодня в Талсу, к врачу на осмотр. Ты когда завтра улетаешь?

– В три часа дня. – Энни проводила подругу до двери. Маделин потопала за ними.

У дверей Хелен повернулась:

– Я буду скучать по тебе, Энни.

– Я тоже – и по тебе и по Бену. – Энни крепко обняла ее. Когда отодвинулась, глаза у обеих женщин были влажными.

Вытерев щеку, Хелен тепло улыбнулась:

– Я приду завтра утром и помогу тебе окончательно собраться.

Следующим утром, когда Энни вытирала с подбородка Маделин яблочный сок, раздался звонок в дверь.

– Входи, Хелен! – крикнула она.

Маделин, стукнув чашкой по столику и расплескав молоко, весело засмеялась.

Энни укоризненно на нее посмотрела.

– Ты хочешь, чтобы я совсем замоталась? – Она повернулась к мойке, чтобы взять кухонное полотенце.

– Инк! Инк! – радостно завопила Маделин, стуча ножками по стульчику. – Инк! Инк! Инк!

Маделин так возбуждалась при виде только одного человека. Энни с ужасом повернулась – в дверях кухни стоял, улыбаясь, Джейк.

– Доброе утро, моя сладкая. – Он пересек комнату и, поцеловав девочку в пухлую щечку, улыбнулся Энни. – Доброе утро.

Мужчина не имеет права быть таким красивым. Вопреки здравому смыслу ее тянуло к нему. Он смотрел так открыто, улыбка его была так искренна. Это обезоруживало. Если бы Энни не знала, то никогда бы не поверила, что Джейк строит за ее спиной планы отнять у нее ребенка.

Она вдруг поняла, что стоит как статуя с голубым кухонным полотенцем в руках и не отрываясь смотрит на него. Она не должна выдавать себя и показывать, что знает о детективе.

– Доброе утро, я… э… не ждала вас. – Наклонившись, Энни стала вытирать забрызганный пол.

– У меня сегодня встреча в Бартлсвилле, и я решил заскочить по дороге. – С подозрением посмотрев на нее, Джейк, опустившись на колени, взял из ее рук бумажное полотенце, чтобы помочь. – Что там за чемоданы в прихожей?

Энни, встав, отвернулась к мойке:

– Да так, ничего.

– Ничего?

Энни, пытаясь что-то придумать, оторвала от бумажного рулона новый кусок полотенца. Она не сумеет скрыть от него то, что знает. Но по крайней мере ей нужно попытаться уехать из города прежде, чем он догадается окончательно.

– Похоже, вы собрались в путешествие?

Отрицать это было бессмысленно.

– О… да. Я… еду в Калифорнию навестить старую приятельницу.

– Судя по чемоданам, вы пробудете там месяц или два. Энни пожала плечами:

– Я никогда не езжу налегке. Всегда беру больше, чем нужно.

– Маделин тоже едет?

– Конечно.

– А куда именно в Калифорнию?

– О, на юг. – Если она назовет ему город, он вполне может проверить. – Маленький городок. Я даже не помню его название. Подруга встретит нас в аэропорту Лос-Анджелеса.

Джейк поджал губы. В глазах его было недоверие.

– Довольно неожиданно, не правда ли?

– Э… да, у моей приятельницы умер брат. Я еду на похороны.

– Правда?

– Да.

– Но на простой визит это не похоже!

– Ну, точнее, не только на похороны. Я собиралась просто поехать к ней. – Энни отвернулась к мойке. Смотреть ему в глаза она была не в силах. – Ну, чтобы как-то отвлечь ее.

– Вы не умеете врать, Энни. Что произошло на самом деле?

В ней взорвалась какая-то пружина. Она повернулась к нему, уперев руки в бедра и по-прежнему держа в одной полотенце.

– Почему бы вам не сказать мне это?

– Сказать что?

Энни бросила полотенце на стол, ее душили гнев и негодование.

– Я знаю про частного детектива, поэтому бросьте притворяться.

– Детектива?

– Да, детектива.

Джейк сдвинул брови и выглядел таким обескураженным, что Энни на минуту подумала, уж не ошиблась ли она.

– Ну конечно, вы и понятия не имеете, о чем это я, – фыркнула она.

– Вы абсолютно правы.

– О, бросьте, пожалуйста.

– Послушайте, Энни. Какого черта? Что происходит? Она снова уперлась руками в бедра.

– Ну да, хотите сказать, что кто-то, а не вы, нанял частного детектива, чтобы подкупить регистраторшу в педиатрической клинике для получения медицинской карты Маделин. Не говоря уже о том, что он рыщет по всему городу, собирая информацию о том, какая я ненормальная, что я зову своего альпака далай-ламой и что он со мной разговаривает.

– Что?!

Энни вздохнула с отчаянием:

– Отлично у вас это получается. В Голливуде вас ждет блестящее будущее. – Она указала на дверь. – Уходите.

– Не уйду, пока не пойму, что вы тут несете.

– Отлично знаете что.

– Я знаю лишь то, что вы сейчас мне рассказали.

– Тогда, уж извините, мне придется оставить вас в неведении. Если у вас есть еще вопросы, можете задать их моему адвокату.

– С удовольствием. Как его фамилия?

Этот вопрос застал Энни врасплох. Она поколебалась, но только на секунду. Какого черта – пусть поговорит с Генри. По крайней мере будет знать, что она не спустит это просто так. А потом, когда он выметется отсюда, она сможет уехать в аэропорт.

– Генри Марлоу.

Джейк вынул из кармана мобильный.

– Какой у него телефон?

– Ему нельзя позвонить. Джейк недоуменно поднял бровь:

– Почему?

– Потому что он в доме инвалидов.

– Адвокат в доме инвалидов? – Джейк недоверчиво покачал головой. – И вы думаете, что я нанял частного детектива, чтобы доказать, что вы ненормальная?

Энни обескураженно замолчала.

– Где этот дом? – потребовал Джейк.

Он решительно прошел через кухню к ящику, где у Энни лежала телефонная книга. Вытащив ее, он нашел нужный номер. Минуту он разговаривал с кем-то из медицинского персонала, потом трубку взял Генри.

– Мистер Марлоу, это Джейк Честейн. Вы, насколько я понимаю, представляете интересы Энни Холлистер. – Последовала пауза. – Да, правильно. Анализы были положительными. – Опять пауза. – Но я звоню вам по другому вопросу. Я сейчас в доме Энни, она взвинчена, ее беспокоит вопрос о каком-то частном детективе. Я пытаюсь объяснить ей, что ничего об этом не знаю, но она меня не слушает. Она предложила, чтобы я позвонил вам. Вы мне можете объяснить, что происходит?

Пауза на этот раз была более длительной.

– Уверяю вас, я не нанимал мистера Хока.

По гравию зашуршали шины. Джейк подошел к окну и выглянул, все еще держа трубку в руках.

– Вы можете описать его? Во двор Энни только что въехала машина, подозреваю, что это он.

Джейк поблагодарил Генри и повернулся к Энни, которая вынимала Маделин из ее высокого стульчика.

– Ну? – спросила Энни. Рот Джейка был мрачно сжат.

– Похоже, мистер Хок наносит нам визит. Предоставьте мне поговорить с ним.

Энни с опаской на него посмотрела:

– Зачем? Чтобы оправдаться? Его глаза раздраженно сверкнули.

– Затем, чтобы разобраться, что за всем этим стоит. Унесите отсюда Маделин. Пожалуйста. Я не знаю, что он собирается предпринять.

Энни охватило чувство тревоги. Прижав к себе ребенка, она поспешила в столовую, где ее не могли видеть, но было отлично слышно, о чем говорят в гостиной.

Она слышала, как прозвенел звонок, как Джейк открыл дверь. Выглянув из комнаты, увидела на пороге грузного мужчину лет пятидесяти.

– Надеюсь, я вас не потревожил, – сказал мужчина, показывая в улыбке желтые зубы. – Я здесь по поводу вашего навоза.

– Моего?..

– Я видел объявление, что здесь продается навоз альпака.

– О! Э… да.

Глаза мужчины шарили по комнате. Изогнув шею, он старался заглянуть в дом.

– Я бы хотел купить немного. Сколько стоит мешок? Джейк смерил взглядом мужчину и его дешевый голубой костюм. Сделав шаг вперед, он загородил дверь.

– Вы, по-моему, не слишком подходяще для этого одеты. Мужчина, отступив в сторону, вновь улыбнулся лошадиной улыбкой.

– Понятно, но я могу заехать и позднее. Если вы не возражаете, я пока пройду и посмотрю на животных?

Джейк вышел на крыльцо, закрыв за собой дверь. Энни поспешила к окошку, чтобы лучше видеть.

– Если вас так интересуют альпака, думаю, вы захотите увидеть и далай-ламу?

Мужчина замер на месте, глаза его забегали.

– Нет? – удивился Джейк. – А как насчет Долли Партонс?

Прежде чем мужчина успел опомниться, Джейк, схватив его за руку, выкрутил ему ее за спину и опрокинул его на перила крыльца.

– Эй! Эй! О! Отпустите меня! – завопил мужчина.

– Я знаю, кто ты такой, Хок. – Голос Джейка был низким и угрожающим. – Я отпущу тебя лишь после того, как ты скажешь, кто тебя нанял.

– Прекратите, руку мне сломаете.

– Будет еще больнее, если ты не скажешь мне, кто тебя нанял. Ну! – прорычал Джейк. – Говори: кто?

– Т… Том М… Моррисон. Из фирмы «Моррисон и Честейн».

Джейк выругался.

– Что ты здесь делаешь?

– Да так, разузнаю кое-что, – скривился мужчина. – Послушайте, я сказал вам, что вы хотели знать. Отпустите меня!

Джейк так резко отпустил его, что мужчина чуть не упал. Выпрямившись, он испуганно посмотрел на Джейка. Джейк показал в сторону его машины:

– Убирайся к черту и не вздумай приехать еще раз. Я тот самый Честейн из «Моррисон и Честейн». Можешь считать себя уволенным.

Мужчина бросился к машине, быстро завел мотор и рванул с места.

Джейк вошел в дом с перекошенным от злости лицом. Энни пошла за ним на кухню. Он снял со стены телефон.

– Кому вы звоните? – поинтересовалась она.

– Тому.

– Зачем? Для того, чтобы наболтать про меня еще что-нибудь?

– Энни, клянусь. Я ничего не знал.

– Его наняла ваша фирма. – Энни прижала к груди Маделин, сердце у нее отчаянно стучало. – Почему я должна вам верить?

На щеке Джейка дернулся нерв.

– Просто так. – Он нажал нужные цифры. – Можете послушать, если хотите. Может, это убедит вас.

Поколебавшись, Энни прошла с Маделин в гостиную и, опустив девочку на пол, взяла параллельную трубку.

– Том, это я, – коротко сказал Джейк. – Я хочу знать, какую работу для нас выполняет Билли Хок.

Энни слышала, как мужчина на другом конце линии прокашлялся.

– Я собирался рассказать тебе об этом, – прозвучал голос, по-видимому, принадлежавший пожилому человеку. – Послушай, Джейк, я не могу сейчас говорить, опаздываю в аэропорт.

– И когда же мы поговорим? – настаивал Джейк.

– Когда у меня будет для тебя какая-то информация, когда я вернусь из Женевы.

– Черт побери, зачем ты это делаешь?

– Помогаю тебе. Ты должен знать, с какой женщиной связываешься. Я кое-что узнал о ней, у тебя неплохие шансы на единоличную опеку.

– Я не хочу единоличной опеки. Я не думаю, что это в интересах Маделин.

– Брось ты. А в ее интересах, чтобы ее футболили от нее к тебе и наоборот? Эта Холлистер – какая-то патология. Ты знаешь, что она считает, что может предсказать будущее? И что ее умерший дедушка разговаривает с ней с помощью рекламных щитов? Черт возьми, она считает, что даже ее ламы могут дать ей совет.

Энни подавила желание повесить трубку. Ей надо узнать как можно больше. Джейк поддержал ее.

– Это альпака, а разговоры чушь. Я хочу, чтобы ты отказался от услуг Хока. Я не знаю, где ты его откопал, но это жуткий слизняк. Он собирает всякую ложь, распространяет сплетни, предлагает взятки – пытается погубить ее.

– Я не просил его этого делать.

– И тем не менее он это делает. – Голос Джейка был угрожающим, как капкан на медведя. – Послушай, Том. Это моя жизнь, мой ребенок, мои личные дела, я прошу тебя не вмешиваться в них. Энни – мать моего ребенка, и я не позволю тебе с ней так обращаться.

Том тяжело вздохнул в трубку:

– Хорошо. Я скажу Хоку, что он уволен.

– Сделай это немедленно.

– Хорошо, хорошо. Я позвоню ему перед отъездом. Джейк, положив трубку, так стремительно вошел в гостиную, что Энни не успела повесить свою.

– Ну, – потребовал Джейк. – Теперь вы мне верите? Энни неуверенно посмотрела на него:

– Вы могли это подстроить.

– Подстроить? Энни пожала плечами:

– Кто знает. Может, вы заранее с ним договорились. Вы достаточно умны, чтобы придумать такой ход.

Джейк сжал челюсти:

– Рад, что вы считаете меня столь же дальновидным, сколь и порочным.

– Инк! Инк! Инк! – Маделин протянула к Джейку ручки.

Он повернулся к ребенку, выражение его лица стало смягчаться.

– Привет, любимая. – Голос его был ласков, глаза еще ласковее. Он наклонился и поднял ребенка.

Их ребенка.

Энни вздохнула. О Господи! Поверить в то, что Джейк сделал что-то плохое, легче, чем принять его слова за правду. А он говорил правду. Она поняла это. Поняла, и все.

Он повернулся к ней, взгляд его был открыт и ясен.

– Верите вы этому или нет, но я хочу, чтобы у Маделин все было хорошо.

Энни кивнула, опустив глаза.

– Итак, куда вы едете? – спросил Джейк. Энни удивленно подняла на него глаза. Джейк кивнул в сторону прихожей:

– Чемоданы.

– О! – Энни отвела взгляд, не в силах встретиться с его глазами. – Да, наверное, теперь уже никуда.

– Вы хотели убежать. – Это был не вопрос, а утверждение. – Вы собирались взять Маделин и убежать.

Энни не ответила. Джейк подождал пару секунд. Она чувствовала, как его взгляд прожигает ей кожу.

– Ну и ситуация! Энни молча кивнула.

– Вы мне не доверяете. Я не могу доверять вам. Энни решилась поднять на него глаза, и взгляд его буквально пригвоздил ее к стене.

– Тогда нам остается только одно.

– Что же?

– Пожениться.