Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Звёздные стражи (№3) - Галактический враг

ModernLib.Net / Научная фантастика / Уэйс Маргарет / Галактический враг - Чтение (стр. 2)
Автор: Уэйс Маргарет
Жанр: Научная фантастика
Серия: Звёздные стражи

 

 


— Какого дьявола они это допустили? — неистовствовал Таск. — Ведь их, скотов, предупреждали! Твердишь остолопам, твердишь…

— Таск, — перебил его Дайен, — прекрати. Это люди Роубса нарочно подстроили. Ясно как Божий день. Они хотят поглазеть, как я выйду из этого положения.

— Из какого еще положения?

— Сойду вниз по лестнице через толпу, — ответил Дайен.

На ступенях, прямо на пути следования короля, лежали, сидели и стояли нищие. Слепые, заслышав крики приветствия, протягивали руки, клянча милостыню, ощупью хватались за руки центурионов. Глухие, моля о спасении, вопили, не слыша собственного голоса. Хромые и скрюченные пытались подняться с тряпья, на котором они лежали. Умирающие дети, которых держали на руках их обезумевшие родители, протягивали букетики цветов, стиснув их в своих хилых ручонках. Все убогие и калеки, пред которыми оказалась бессильна современная медицина, стояли в ожидании чего-то более надежного, в ожидании чуда.

Таск собрался с силами:

— Агис, ни секунды ни мешкайте, поставьте своих людей по обе стороны от короля. Если кто-нибудь попытается перегородить проход, убирайте его. Но будьте как можно более вежливыми — эти чертовы роботы-камеры фиксируют каждое ваше движение. И тем не менее убирайте всякого, кто встанет на вашем пути.

Дайен подал знак.

— Пошли!

И начал спускаться. Толпа, сдерживаемая полицией, вздымалась, как морской прибой, колыхалась и ревела. Но этот шум не мог заглушить мольбы и стенаний, страстных молитв тех немощных и умирающих, которым разрешили пройти вперед. Король улыбался и махал рукой, но Таск заметил, что улыбка у него вымученная, синие глаза потемнели, как мрачное небо Вселенной. Он со своими центурионами напоминал похоронную процессию, двигавшуюся вниз. Спуск в преисподнюю, и тот показался бы приятней.

Центурионы отлично справлялись со своим делом. Памятуя о тысяче электронных глаз, предназначенных транслировать эту сцену для миллионов зрителей, они с чрезвычайной осторожностью отстраняли с пути слепых, отодвигали тряпье калек, поднимали с земли детишек и отдавали матерям.

Дайен спустился до середины лестницы. Просьбы сменились воплями горького разочарования, молитвы — проклятиями. У Дайена участилось дыхание, он облизывал пересохшие губы. Таск неотступно шел рядом с ним. И вот они почти у подножия лестницы. Охранники стояли у машины, распахнув дверцу. Водитель — за рулем, готовый включить двигатель.

И тут от толпы отделилась девушка. Обойдя центурионов, она было бросилась к Дайену, но дорогу ей преградил могучий Агис, закованный в сталь. Он схватил ее, но, увидев, как она осела в тисках его рук, он ослабил железную хватку. Она тут же как ртуть выскользнула из его объятий и рухнула на холодный камень в ноги Дайену.

— Не стрелять! — скомандовал Старфайер, увидев, что центурионы нацелили свое оружие на девушку.

Мудрое решение, подумал Таск, представив, как эту сцену обыграли бы телевизионщики. Центурионы превращают в пепел беззащитную девушку-подростка . Его била дрожь, и он не мог вставить свое ружье в чехол.

Девушка стояла перед Дайеном на коленях, в мольбе воздев руки в небу.

Таск посмотрел на нее, внутри у него все перевернулось, и он поспешно отвел глаза.

У нее была миниатюрная фигурка, красивые светло-каштановые волосы, а лицо страшно изуродовано. Подбежал Агис, взял ее за руку, стал оттаскивать.

— Стоп! — приказал Дайен таким голосом, какой Таску вообще не приходилось слышать у короля.

Командир в изумлении взглянул на Дайена.

— Отпусти ее, Агис, — приказал король.

Командир нехотя подчинился. Откуда-то вынырнул проворный репортер. Один из центурионов вырвал из его рук камеру, бросил на мраморные ступени, и та со стуком покатилась вниз. Толпа подхватила камеру и тут же разнесла ее на части.

Девушка ни на кого не обращала внимания — ни на репортера, ни на охранника. Своим подбитым уцелевшим глазом она смотрела на короля. Таск старался удержать охрану, рвавшуюся к ней. Он когда-то все это видел… или ему казалось, что он уже видел.

— Что с тобой случилось? — мягко спросил ее Дайен.

— На моей планете война. Нас бомбят. Сбрасывают химические бомбы, кругом пожары… — Она рукой коснулась изуродованного лица. — Я не виновата в том, что со мной случилось. Даже моя мама не может смотреть на меня! Я пыталась наложить на себя руки, но меня спасли. Теперь я поняла, зачем они это сделали. Вы поможете мне. Я вижу это в ваших глазах. Я не вызываю у вас отвращения. Вам жалко меня. Когда-то я была красивой, такой же, как вы. Исцелите меня, мой повелитель! Исцелите!

«Что натворил с нами сатана? — спросил самого себя Таск. — Неужели все мы превратились в камень? Стали истуканами?» Он взглянул на Агиса, отлично понимавшего, что обязан ослушаться Дайена и отвести девушку в сторону. Он взглянул на Нолу, увидел, что по ее щекам текут слезы. Посмотрел на себя со стороны — словно язык проглотил, руки-ноги перестали слушаться. «Почему мы не продвигаемся? Чего ждем?»

Чуда.

Кожа у Дайена была такой бледной, что она, казалось, просвечивала насквозь, а пламя, горящее в нем, было ярким, чистым и святым. Оно было способно поглотить его целиком. Он поднял руку и готов был положить ее на изуродованное лицо девушки.

— Ваше величество! — тихо произнес Агис. — С меня снимут лычки и пошлют к черту на рога, если я вам не напомню совета лорда Сагана…

— Благодарю, Агис, — перебил его Дайен. — Ты выполнил свой долг.

Но пальцы, которыми он почти коснулся девушки, начали дрожать, потом сжались в кулак, рука судорожно упала.

— Не могу.

Капельки пота проступили на его лбу, поползли по вискам под его рыжими волосами.

— Прости, — прошептал он. — Я не могу. Прости меня.

— Нет! Прошу вас! — закричала девушка, вцепившись в Дайена.

Агис сделал то, что должен был сделать двумя минутами раньше: решительно поднял ее и отвел в сторону.

Таск вздохнул почти с облегчением и еще с каким-то иным чувством, в котором отказывался себе признаться. Ведь так легко было поверить в Дайена. Или, быть может, захотеть поверить в него.

А теперь не время предаваться метафизическим размышлениям. Он должен вывести отсюда короля. Главной целью Таска было добраться до автомобиля, и ему было не важно, как они это сделают и как будут выглядеть в вечерних новостях. Огонь в Дайене погас, пламя исчезло, сейчас он был холодным, жестким и твердым, как лед.

Король сел на заднее сиденье, застегнув ремни, ни на кого не глядя, не произнеся ни слова. Он погрузился в свои мысли, Таску было знакомо это состояние готовности к самообороне, так солдат после вражеской атаки прячется в глубине своего бетонного бункера.

— Давай отсюда поскорее… и как можно подальше, — приказал Таск водителю.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Великолепен хвост кометы…

Кристофер Смарт. Песнь во славу Давида

С легким вздохом открылись шлюзы. Прохладный чистый воздух космического корабля щекотал ноздри. По влажной от пота коже пробегала дрожь. В тишине полупустых коридоров, где мерно и спокойно раздавались звуки работающей военной машины, боль, сдавившая виски Таска, отступила. Дайен расслабился, морщины усталости на лице разгладились. Глаза посветлели, он слегка улыбался. Капитан Агис собрался предложить ему пойти в каюту вздремнуть, но в эту минуту из-за угла появился адъютант Беннетт и стал приближаться к ним.

Таск мгновенно сообразил, что значит его появление, и решил изменить маршрут. Он переглянулся с Нолой, и та поняла его безмолвный приказ.

— Беннетт, — сказала женщина, кладя руку на плечо старшего лейтенанта, — как поживаете? Как генерал? Вы следили за Дайеном по видео?

Под прикрытием дружеского огня Таск свернул с королем в другой коридор. С таким же успехом Нола могла бы броситься под танк. Беннетт пронесся мимо нее.

— Ваше величество, генерал Дикстер шлет вам свои поздравления. Он хотел бы, сир, пригласить вас и майора Таска к себе.

Маневр Таска не удался. Враг прорвал линию фронта и, оставив Нолу одну, приближался к ним, в то время как Нола растерянно трясла кудряшками. Таск решил перейти в контрнаступление.

— Слушайте, Беннетт, нам здорово пришлось попотеть. Парнишка совсем измочален, да и я не в лучшей форме. Передайте Дикстеру, что мы ему обо всем расскажем завтра.

На лице старшего лейтенанта проступили такие же четкие и резкие складки, какие были видны на его отутюженной униформе. Беннетт отлично помнил время, когда Таск был просто вольнонаемным пилотом в команде Дикстера, а Дайен — всего лишь пассажиром. Волна перемещений вынесла юного Старфайера на самую вершину, Таску же дала статус старшего в службе Командующего, а генерала Джона Дикстера обрекла на сложные отношения со своим бывшим смертельным врагом и соперником. Беннетт приноровился к новой обстановке так же легко, как и раньше справлялся с любыми передрягами, выпадавшими на его долю, пока он служил помощником генерала Дикстера: старший лейтенант предпочитал переменчивые исключения уставным правилам и действовал, сообразуясь с обстоятельствами. Но он не умел скрывать своих чувств — ни в интонации, ни в манерах, когда был явно недоволен или когда ликовал по поводу случайной победы.

Он фыркнул. Уголки губ под усами слегка дернулись.

— Лорд Саган, — сказал он, стараясь приглушить голос. Он ни на кого не смотрел, уставясь куда-то в пространство.

— Черт побери, — выругался себе под нос Таск, втайне надеясь, что Дайен не услышит Беннетта и отправится к себе отдыхать.

К сожалению, старший лейтенант, привыкший командовать на парадах, не смог говорить тихо, — и его услышали все.

Дайен стал белым как мел.

— Послушайте… — начал было Таск, но король повернулся и зашагал по коридору, ведущему в центр связи.

Беннетт, капитан Агис и центурионы двинулись следом за ним.

Таск остался в коридоре, мрачно глядя им в спину. Он сообразил, что если пойти по этому коридору налево, а не направо, то он попадет к лифту, который может поднять его к стартовой площадке. Там Таска ждут его космический корабль и надоедливый, бесцеремонный, но такой необходимый ему компьютер Икс-Джей-27.

— Таск, в чем дело? — Нола просунула пальцы в его ладонь и слегка пожала.

— Видимо, я снова стану дезертиром, — ответил он. — Да, я, черт бы меня побрал, большую часть жизни в бегах. Я мог бы найти работу. Ведь всегда где-нибудь идет война, особенно сейчас, после того как Республика стала распадаться на куски. А что, если заняться контрабандой? Пират, с которым мы столкнулись…

— Ты не расстанешься с ним, Таск, — мягко произнесла Нола.

— Да я с кем угодно расстанусь! — ответил Таск. — У него Саган, Дикстер, целая свора лизоблюдов…

— У него нет друга, Таск. Только ты. Лишь ты заботишься о нем. Не как о короле, не как о фигуре в гигантской галактической игре, что даст людям шанс отомстить, шанс вернуть давным-давно утерянные идеалы, ты заботишься просто о нем , о Дайене. — Нола еще ближе придвинулась к нему, обняла. — Ведь ты помнишь, каким был Дайен? Семнадцатилетним парнишкой, которого ты спас на Сираке-7, помнишь? А как он до смерти перепугался, когда в первый раз полетел на твоем корабле? — Ее голос внезапно дрогнул. — А как он спас нас на «Непокорном»?

— Я помню, помню. Отстань, Нола…

— Вот поэтому миледи сделала тебя его Стражем, Таск..

— Ага, а что потом она сделала? Пойди прочь, говорила. С глаз долой. Оставь нас в покое…

— Ты несправедлив. Ты ей не судья, Таск. Ты ничего не понимаешь.

— Вот-вот, я не понимаю! Я ничего не понимаю, просто постоянно нахожусь рядом. Я видел, как они водружали корону на голову этому парню, а потом принялись распинать его.

— Он сам водрузил корону себе на голову. Это был его выбор.

— После того как они дали ему корону, показали, какая она красивая, сказали, как она ему идет и как сочетается с его походкой и манерами. Кто знает, что внушил ему этот старик, ловец душ, вонзив в него свои иголки?!

— Перестань, Таск, — Нола побледнела и задохнулась. — Не говори сейчас об этом.

— Прости, дорогая. — Таск вздохнул, обнял ее и привлек к себе. — Прости. Я не хотел возвращать тебя к дурным воспоминаниям. — Он помолчал. — Я боюсь за него, Нола.

— Знаю, милый.

— Поэтому иногда мне хочется убежать. Ничего хорошего из этого не выйдет. Я знаю. Для меня это все равно что спектакль, который смотришь, заранее зная финал.

— Ты не знаешь , чем это все кончится.

— Зато у меня здравая логика, — мрачным тоном произнес Таск. — К тому же я знаком с режиссером, а Саган не верит в счастливые концы. Думаю, мне надо пойти и отвести последний удар топора. Ты сейчас куда?

— Приму душ и подожду тебя в баре.

— Идет. Закажи мне двойную порцию и смотри не выпей, пока я не появлюсь. Мне она пригодится, — с сумрачной интонацией предрек Таск и направился по коридору в противоположную сторону от лифта, взлетной площадки, от его космического корабля. И от свободы.

Нола посмотрела ему вслед и вздохнула.

— Ах, Таск, ну как ты не понимаешь?! Эти гвозди проходят сквозь Дайена, не причиняя ему боли. Они ранят тебя .

* * *

Таск боялся опоздать и поэтому что было духу помчался в центр связи, а когда весь взмыленный влетел туда, обнаружил, что там находится только Джон Дикстер с охранниками.

Таск нервно огляделся, увидел сотни мигавших стеклянных глаз, устремленных в пространство и отражавших увиденное, — они бдительно следили за людьми и происходившими в Галактике событиями. Операторы, сидевшие за мониторами, передавали полученную информацию дальше, они говорили на миллиарде языков и слушали еще больше на целый миллиард. На экранах мелькали быстро сменявшиеся изображения, Таск не успевал следить за ними, начинала кружиться голова, он подумал о том, как время и события неудержимо мчатся вперед, выйдя из-под контроля, словно космический корабль с негодным скоростным автопилотом.

— Все уже кончилось? — спросил он. Несмотря на свои бунтарские монологи, он был невольно раздосадован от одной только мысли, что пропустил заседание Командующего.

— Нет-нет, — ответил Дикстер успокаивающе. И сочувственно улыбнулся. — Еще и не начиналось.

— Но Беннетт…

— Я послал его за Дайеном пораньше. Чтобы у Его величества была возможность переодеться и освежиться…

— Вооружиться.

— И это тоже, — спокойно ответил Дикстер.

Таск вздохнул, вытер лоб рукавом, совершенно забыв, что по уставу ему надлежит пользоваться белоснежным, выглаженным платком, спрятанным за манжетом. Он заметил, как Дикстер удивленно поднял брови, всматриваясь в пятно на рукаве Таска; до бывшего наемника только теперь дошло, что в скором времени ему тоже предстоит аудиенция у Командующего.

Таск застонал, принялся поправлять воротник, отряхивать брюки. Быстро протер штанинами черные ботинки — чтобы блестели. С тыла он теперь выглядел еще неряшливее, но надеялся, что демонстрировать свой зад Командующему вряд ли придется. При этой мысли он невольно ухмыльнулся. Потом поднял глаза и увидел, что Дикстер с любопытством наблюдает за ним.

Таска бросило в жар.

— Икс-Джей гордился бы тобой, — угрюмо произнес Дикстер.

— Естественно, необходимо следить за своим внешним видом, — пробормотал Таск. Сверкающая стальная перегородка отражала его фигуру, он бросил на нее оценивающий взгляд и сначала даже удивился: что там за чудик?

Строгие прямые линии его черной формы, жесткий высокий воротник, мягкая облегающая ткань мундира, обшитого красным кантом и украшенного знаками отличия, форма, в которую он был одет сейчас, разительно отличалась от потрепанной, сотни раз стиранной спецодежды, которую обычно носил Таск. Глядя на свое отражение, он с горечью почувствовал, что ему очень не хватает потрепанного комбинезона, в котором он ощущал себя свободным человеком.

Черная форма почти сливалась с его кожей цвета эбенового дерева; не поймешь — где Таск, где мундир. Иногда ему казалось, что он — сплошная форма, от него самого уже ничего не осталось. Даже размер ее постоянно напоминал ему, что он — на службе у Командующего, форма слишком узкая, ему было жутко неудобно в ней, того и гляди задохнешься от обхватившего шею воротника.

Он смотрел на себя со смесью презрения и бесконечной жалости. Потом повернулся и увидел, что Дикстер улыбается во весь рот.

— До чего же хорош! — заверил он Таска.

— Да будет вам шутить… сэр, — пробормотал Таск, с горечью и завистью оглядывая генерала.

Он только диву давался: как это Дикстеру удается? Вроде бы в такой же форме, что и Таск, а чувствует себя в ней, как в халате; она вся в складках, морщит, воротник расстегнут (где-то потерял верхнюю пуговицу), генеральские звезды отлетели.

Дикстер сидел развалясь, прислонившись к одному из контрольных пультов, по которому он переговаривался с оператором, ожидавшим сигнала с корабля Командующего «Феникс-II». Генерал словно вернулся в свой старый штаб на Вэнджелисе, но в нем произошли перемены, которые никто не заметил бы, кроме знавших его долгое время, как, например, Таск.

Сейчас Таск видел Дикстера с близкого расстояния, пока тот говорил с оператором; генерал поседел, глубокие морщины избороздили его лицо, в карих глазах сквозила усталость, он здорово постарел. Стойкий загар, приобретенный за долгие годы жизни и сражений на земле, теперь уже никогда не сойдет с его кожи, но пребывание на борту космического корабля в течение нескольких месяцев придало его коже желтоватый оттенок. Из-под загара проступала нездоровая бледность, под глазами набрякли мешки — ему нелегко давалось это бесконечное путешествие в ледяном черном пространстве космоса.

Зависть, переполнявшая Таска, сменилась озабоченностью и все возраставшим гневом. Ему ничего не стоило схватить этого генерала, пустить ко всем чертям корабль и свалить подальше, куда глаза глядят. Таск кипел от злобы и уже готов был, как ракета, взорваться сам, как вдруг Дикстер повернулся к нему. Он лишь взглянул на Таска кроткими карими глазами, и злоба покинула бывшего наемника.

Дикстер ни за что не убежит отсюда, да и Таск теперь не станет рыпаться. Только удерживали их от бегства разные причины.

Таск приблизился к Дикстеру и спросил, понизив голос:

— Что слышно от леди Мейгри, сэр?

Дикстер покачал головой.

— Ничего.

В этом одном-единственном слове заключена была вся тайная боль генерала, с которой он обречен был жить.

— Прошу простить меня, генерал, но до чего же мне все это осточертело! — Гнев Таска вырвался наружу, найдя повод. — На минуту заглянет и опять ее нет, как в песенке: «Прощай, нам было весело вдвоем, я загляну еще когда-нибудь». Нет, сэр! Я не могу больше терпеть, я должен выговориться. Не то поколочу кого-нибудь!

Взглянув на свирепое выражение лица наемника, Дикстер не стал спорить с ним. Он предостерегающе подал знак Таску, чтобы тот попридержал язык, поднялся и прошел в центр зала — там было пусто и тихо, как бывало весьма редко в центрах коммуникации.

Таск разразился мрачным монологом, в глубине зала гудели чьи-то приглушенные голоса и позывные компьютеров. Дикстер терпеливо выслушал его, неотрывно глядя на молодого солдата, к которому привязался как к родному сыну, лишь иногда посматривая на дверь или на оператора, ждавшего позывных Сагана.

— Если бы леди была с нами, три четверти того, что здесь происходит, удалось бы избежать. Она приструнила бы парнишку, втолковала бы ему, что к чему, не стала бы мучить его приказами — «делай это», «не делай то», «не задавай лишних вопросов», «делай как тебе велят». Так нет же! Все из рук вон плохо, а она сбежала.

Темная черта, проступившая между бровями Дикстера, блеск его обычно безмятежных глаз заставили Таска остановиться. Но он слишком далеко зашел, пути назад не было.

— Не похоже, чтобы она попала в плен, или на то, что ее насильно увезли, или что ее похитил лорд Саган. Она просто сбежала. Я знаю, сэр. Я был тогда на базе, утром, после того как армия захватила резиденцию Снаги Оме. Я был с лордом Саганом, когда он вернулся и ему сообщили, что леди улетела на космическом корабле. Я видел его, видел его лицо, — Таск остановился нахмурившись. — Он обезумел. Нет, «обезумел» не то слово. — Он покачал головой. — Даже не могу подобрать подходящего слова. Клянусь, я видел, как стальные стены начали плавиться и рушиться. А что он сделал? Уволил охранников? Разослал во все стороны патрули?

— Таск, — попытался вмешаться Дикстер.

— Ничего подобного! — Таск не слышал его. — Ничего! Он похолодел как лед и говорит: «Отлично, миледи, быть может, оно и к лучшему», или что-то в этом роде.

— Таск, если я…

— Уже шесть месяцев прошло. Все бесы — на свободе. Два актера сражаются за одну роль. Ее получает наш парнишка, он — в центре сцены, показывает зрителям представление, а те ждут, когда же начнется трагедия, чтобы поплакать и разойтись по домам. А тем временем Саган трудится в поте лица своего, торопится опустить занавес после первого акта. Когда он вновь поднимется, угадайте, кто попытается выйти на сцену и стать главным актером?! А леди где-то черти носят. Не говоря уже о том, как она поступила с вами, сэр…

— Таск, прекратите! — Голос Дикстера стал резким, как в былые времена его штабной службы. Как ударом хлыста, он прервал Таска, вернул его к действительности, потом опустил голову и стал смотреть себе под ноги.

— Простите, сэр. Я знаю, как она вам дорога, я не имел права вторгаться в это. Не моего ума дело…

— Не твоего, черт бы тебя побрал! — холодно подтвердил Дикстер.

Таск поднял голову и заговорил, оправдываясь:

— Но я же вижу, что они натворили с вами. Не надо ругать меня за то, что я в отчаянии.

Молчание Дикстера было мрачным, даже угрожающим, хотя стало заметно, что ему трудно сердиться на того, у кого болела душа за него, Дикстера.

Таск понял, о многом из того, что ему пришлось сказать, Дикстер и сам постоянно думал, ведь он же живой человек. Кое-как ему удавалось мириться с происшедшим, потому что он любил леди Мейгри.

— Не стесняйтесь, сэр, — сказал Таск. — Ударьте меня. Да покрепче. А если вы простите меня, я сам себя изобью…

— Это лишнее, — произнес Дикстер, и уголок его рта дрогнул. Он остановился, угрюмый, нерешительный, затем, вздохнув, продолжил: — Сын мой, — он положил руку Таску на плечо, — я…

Оператор посмотрел в их сторону.

— Лорд Саган будет на связи через пять минут.

Дикстер даже не обернулся.

— Предупреди Его величество.

— Слушаюсь, сэр.

— Таск, — Дикстер посмотрел на него очень серьезно, — у меня нет времени объяснять тебе все, да я и не уверен, что смог бы это сделать. Я знаю Мейгри больше двадцати лет. А люблю ее, как мне теперь кажется, еще дольше. Я не переставал ее любить и тогда, когда решил, что она умерла и я навеки потерял ее.

Я знаю ее, Таск. Она не просто покинула нас. Она сбежала. Она была одержима мечтой о бегстве.

— О бегстве? — Таск задумался. — Кажется, понимаю. Этот Абдиэль… Я слышал, он издевался над ней. Она перехитрила его, обманула. Он вряд ли был ловок в этом отношении. Да, этим все объясняется…

— Таск! — Дикстер вздохнул; он был зол. — Мейгри убежала не от Абдиэля. Она никогда в жизни не убегала от врагов. И при этом всю свою жизнь она спасалась от врага, который постоянно настигал и побеждал ее.

— Кто? Саган?

— Нет, сын мой. Это она сама.

Таск увидел, как исказилось лицо генерала от страдания и боли, причиной которых была его любовь. Наемник прокашлялся; в горле внезапно что-то сдавило, какая-то непрошеная жалость.

— Кажется, я вас понимаю, сэр. Я сам недавно бегал тоже по этому замкнутому кругу. — Он дотронулся до серьги в форме восьмиконечной звезды в левом ухе. — Странно. Мне помогла вырваться из него леди.

— Всегда легче помочь другому, чем самому себе.

— Да, вы правы. Чужую беду руками разведу, а к своей ума не приложу. Простите меня, сэр, я вам такого наговорил. Я не думал…

— А что ты такого наговорил? — Дикстер улыбнулся. Он протянул руку и с нежностью пожал руку Таска. — Я ничего не помню. Вероятно, нагородил какой-нибудь чепухи.

— Лорд Саган на третьем экране, сэр, — доложил оператор.

Дверь в центр плавно открылась. Вошел Дайен в сопровождении возбужденного Беннетта, тот держал в руках платяную щетку; следом — вездесущая команда охранников.

Дайен тоже надел строгую черную форму, какую носили офицеры, находившиеся на борту кораблей Командующего. На нем не было никаких знаков отличия или орденов. Только лента из пурпурного атласа, перехватившая талию и завязанная на левом плече, определяла его статус. И еще золотая брошь в форме гривастой львиной головы. Глаза льва были из синего сапфира. Эту брошь ему подарил лорд Саган.

Охрана выстроилась в шеренгу и встала по стойке «смирно».

Генерал Дикстер с достоинством склонился в торжественном поклоне:

— Ваше величество!

Таск тоже поклонился, но сделал это весьма неуклюже. Он упражнялся тысячу раз, Нола следила за ним, но он так и не сумел научиться делать это легко и изящно. Атмосфера в центре изменилась, воздух словно наполнился энергией и напряжением. Дайен был генератором, заряжавшим всех присутствующих. Он питал их. Все испытывали рядом с ним подъем чувств и прилив энергии.

И поглощали его жизненные соки. Опустошали его.

Те, кто мог оторваться от своих пультов, поднимались и почтительно кланялись. Кто не успевал, тот лишь поглядывал на него в надежде поймать взгляд или улыбку, чтобы снова приняться за работу.

Дайен оправдал их ожидания. Он улыбался — добродушно, но сохраняя дистанцию, у него это выходило виртуозно. Откуда он знает, как держать себя? Таск удивлялся и восхищался. Откуда он знает, как сказать, как поступить, как управлять этими людьми, вызывая в них восхищение, ведь среди них есть те, кто раза в два старше? Как получилось, что Таск не замечал этого раньше?

Разве не замечал? Просто он сам был как бы частью этого. И потому не обращал внимания на подобные вещи. Раньше был. Он вспомнил о том, что говорил ему генерал.

«Мы пролетели слишком близко от кометы, — сказал он сам себе. — А теперь мы попали в ловушку, просто стали еще одной вспышкой в волшебном хвосте несущейся по небу звезды, теперь мы летим позади яркого, красивого, пылающего, ледяного шара. Он ворвался в наши жизни, мы и спохватиться не успели, как зажглись его огнем, согрелись у его пламени, оказались участниками бешеной гонки сквозь пространство. Но когда же она прекратится?»

На экране появился Командующий. В ту же секунду все, кто находился в зале, напряглись. Гул голосов затих, кто мог — перестал передавать сообщения, кто вынужден был говорить — перешел на шепот. У Таска возникло странное ощущение, что даже свет стал слабее, а температура воздуха резко понизилась. Словом, все изменилось, люди смолкли и насторожились — на арене появились два соперника.

Дайен сгруппировался, осторожно прошел вперед, зная, что стоит ему ошибиться, проявить слабость, как он окажется лежащим на полу, и сапог противника придавит его шею. Таск почувствовал, что в воздухе запахло схваткой, увидел, как Старфайер сжал челюсти, подбородок его стал твердым, как он инстинктивно сжал пальцы в кулак.

Таск тоже стиснул кулаки. Черт бы их всех побрал, он сейчас врежет кому-нибудь! И рванет отсюда. Жаль только, что Линка нет рядом.

Чей-то локоть ткнул Таска в ребра.

— За тобой следят, — шепнул Дикстер сквозь стиснутые зубы, оглядывая камеры, установленные в зале. Таск закряхтел, но взял себя в руки. Присутствие Дикстера успокаивало его, да и сам его внешний вид придавал Таску уверенность. Он стоял все в той же позе, прислонясь к столу, скрестив руки на груди, с расстегнутым воротником. (Его адъютант Беннетт вращал глазами, как семафорами, посылал ему сигналы, чтобы генерал привел в порядок воротник.) Дикстер смотрел на Дайена, на губах его играла улыбка.

Он выбрал победителя? Почему он так уверен?

Кометы, в конце концов, перемещаются по своим орбитам, которые диктуют им куда более могущественные светила.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

И Аду тяжко дикую гоньбу снести.

Джон Мильтон. Потерянный рай

Главнокомандующий Дерек Саган стоял один на капитанском мостике «Феникса-II»; адмирал Экс расположился поодаль, насколько позволяла тесная рубка. Саган был зол, выходил из себя. Стоять рядом с Командующим, когда он в таком настроении, было просто опасно для жизни. Адмирал отсиделся бы в дальнем отсеке корабля, если бы Саган не потребовал, чтобы он находился рядом.

Казалось, даже от его доспехов, надевавшихся по торжественным случаям, исходило бешенство — они были сделаны из золота, в римском стиле, с изображением феникса, возрождавшегося из пепла. Несчастный прапорщик, в функции которого входила трансляция для другой части галактики изображения и голоса, а теперь и бешенства его начальника, был весь в поту, как будто он сидел перед огнедышащей печью.

— Мы установили контакт, милорд, — доложил прапорщик.

Бесчисленное множество экранов ожило, с разных точек каюты показывая одно и то же — Коммуникационный центр космического корабля, находившегося от них на расстоянии нескольких световых лет. Одна из камер дала общую панораму всех присутствовавших в центре. Другие показывали крупным планом лица отдельных людей.

На одном экране появилось изображение юноши с огненными волосами, который, казалось, с кем-то сражается, так он воинственно держался. Другой экран выхватил чернокожего человека, насупившегося и рассерженного, а рядом с ним генерала пятидесяти с небольшим лет, которого, вероятно, развлекало все происходящее. Саган мельком взглянул на них.

— Ваше величество. — Саган слегка склонил голову в подобии поклона, устремив на Дайена глаза, под которыми темнели глубокие тени. — Надеюсь, после напряженного дня вы чувствуете себя нормально?


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33