Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Знак Ворона (Черный Ворон - 8)

ModernLib.Net / Отечественная проза / Вересов Дмитрий / Знак Ворона (Черный Ворон - 8) - Чтение (стр. 15)
Автор: Вересов Дмитрий
Жанр: Отечественная проза

 

 


      Ваня запил. Запил, как в старые добрые времена.
      И если садился теперь к компьютеру, то только для того, чтобы писать стихи или страстно-изнаночно-откровенные эссе... О том, как ему плохо.
      Когда Алиска уже "оттуда" и-мэйлом уведомила его о своем намерении остаться на Западе, Иван с корешком-собутыльником забился на то, что если и нашла она там себе кого, то непременно алжирского араба или негра из Французского Кот д'Ивуара... И точно! Именно такого она там и нашла, как потом выяснилось. За бразильца она вышла, проживающего в Лиссабоне.
      Эх, видал их Ванька в достатке, когда после первого гонорара за "Золото бандитских цепей" две недели отдыхал на самой западной оконечности Европы в городке с автогоночным названьем - Эшторил. Все они, эти бразильяно-португальцы, казались ему маленького росточка, черненькие, вороватые, вроде наших "лиц кавказской национальности", что трутся возле Мальцевского рынка...
      И Алиска написала ему: "Знаешь, я поняла, что португальцы очень похожи на нас..."
      "Не знаю, - подумал про себя Иван, - может, и похожи, когда гадят... Впрочем, ей виднее, она за этим Пуэбло Мария Жу-Жу уже полгода как унитаз драила... Он, кстати, бухгалтером оказался. У него в Лиссабоне аудиторская компания". Эх! "Бух-гал-тер, милый мой, бухгалтер! Вот он какой - совсем простой..." И хобяк он у нее имеет положительный - программы для компьютера пишет... то-то у них, надо полагать веселье дома! Писать программы в виде домашнего увлечения - это что-то по типу того, как раньше положительные во всех отношениях мужья лобзиком выпиливали или по фанерке выжиганием занимались... Класс! Луис Альберто из сериала! И маму его Чоле, наверное, зовут".
      Гуляя по Авенидо де Либердад в ихнем Лиссабоне, про который еще приснопамятный генерал Чернота у Булгакова говорил: "Не был я в Лиссабоне, но полагаю - скучнейшая дыра!" - так вот, гуляя там, обратил Ваня внимание, что все португальцы невысоки, сто семьдесят - это у них самый рослый, и все поголовно в клетчатых пиджаках.
      У Ваньки тоже завалялся в шкафу клетчатый пиджак - он его года три как не носил. И Ванька подумал: "Надо его послать Хосе Жу-Жу - пускай носит в свою бухгалтерию... Правда, пинжак ему будет велик".
      От великого до смешного один шаг. Только великий живет в Питере, а смешной - в Лиссабоне.
      Но живет с его Алиской! Вот беда!
      Алиска была его Лолитой.
      Он помнил, как она рассказывала, что, когда ей было двенадцать, она занималась сексом со своим отчимом. Причем без особого принуждения с его стороны. Как бы сама его соблазнила, соперничая с "маман". Именно "маман" - так они ее все называли: и младший сводный братец Алиски Петруша, и сеструха Варвара... Маман - это вообще была отдельная история. А что касается романа с отчимом Николаем Германовичем, то Ванька полагал, это был тот редкий случай, когда Алиска рассказала о себе чистую правду.
      Вообще, Алиска от природы была неплохой актрисой. И вот с набоковским сюжетом, надетым на ее биографию, у нее тоже получилось неплохо. Про секс с "папой" она рассказывала достаточно много. Как приходила к нему ночами в кабинет, когда тот работал над своей кандидатской, и часами ласкала его лысого молодца, что в трусах...
      То-то он кандидатской не написал!
      Встав утром в полпервого пополудни, похмелившись заблаговременно запасенной бутылкой пива, Ванька шел в магазин, затаривался... Потом выпивал полбутылки водки и садился к компьютеру.
      Писать стихи...
      Когда твоя ладошка узкая в моей руке дрожала,
      Подобно рыбке золотой,
      И нежно пенною волной
      Вдоль моего виска бежала,
      Я понял - утонуть в тебе удел завидный
      Охотнику до редкой красоты
      Поскольку море ты,
      Где берегов в глазах не видно
      Он перечитывал из того, что было написано ранее. К примеру, на Алискино двадцатипятилетие...
      V moem bukete golubie est tsvetyi
      V nih neba finskogo pechal
      V nih melkogo zaliva dal
      Edva smochiv kolenki gde brodila ti
      Togda kogda tebya laskat ya smel
      No goluboi pechali tsvet
      Tvoih pust youbileinih let
      Teper ne omrachit
      a v serdtce sohranit mesta
      Tseluet gde granit volna
      Gde po vode hodila ti
      I gde tebia laskat ya smel
      Друг Харитонов был Ваньке кем-то заместо отца. При том, что природный Ванькин отец ничему реально нужному в жизни его не учил, роль старшего наставника была определена Харитонову самим Провидением.
      Именно Харитонов еще на втором курсе универа сформулировал мысль о поколении фарцовщиков и потребителей благ. Об отъезжающих Харитонов сказал: большинство едет не приумножать их цивилизацию, но пользоваться ее плодами. Исключение составляют единицы - вроде жены Синявского... А шлюхи - даже в статусе жен, что их "б" сущности качественно не меняет - цинично уезжают только потреблять.
      Алиска именно такая! А он-то ей писал...
      Мне светлой радостью освещена душа,
      Атласом нежных рук, что не спеша
      Рвут вену, сладкой боли зуд глуша.
      И как была все ж хороша.
      Ночь наша. "На" с тобой и "ша".
      И не дыша.
      Алиска!
      Гей
      Моя
      И ша
      Да... Ванька выпивал еще полбутылки, валился навзничь на диван и думал...
      Есть грубая русская поговорка, очень популярная - все слои населения, независимо от географии и образования, решительно употребляют ее в прямой речи, настолько аксиоматично правильной полагают ее смысл: "Не е... где живешь, и не живи, где е...шь!"
      Был у Ваньки в застойные брежневские времена корешок один Коля. Тоже в университете учился, между прочим... Сам родом с Украины. Гарный хлопец. Высокий, поджарый. С характерным для хохлов острым кадыком на длинной шее и опять же - носом. Притащился он в Питер аж из Ульяновска, где работал на железной дороге диспетчером...
      Жил он не в общежитии, а снимал комнату в коммуналке. На Обводном канале.
      Соседями у него, кроме прочих, были... Ванька тут даже подивился своей памяти, соседями Коляна были некие Мясоедовы. Вова, лет тридцати, оправдывающий свое фамильное прозвище рыхлый гигант, и его миленькая тоненькая жена с роскошным бюстом и почти белыми волосами. Ей бы в Голливуде сниматься, а она на "железке" диспетчером работала. Кстати, на дороге рабочий график был всегда "двенадцать в день через сутки и двенадцать в ночь - через двое". То есть - скользящее расписание, позволявшее супругам Мясоедовым каждую вторую ночь добросовестно оставлять друг дружку в одинокой постели.
      Но сосед Коля был тут как тут! И получилось так, что красавица Галя Мясоедова принялась спать через сутки со сменным экипажем. Ночь с мужем Вовой, другую с соседом Колей. И наоборот.
      Кончилось это хорошей русской дракой. Этакой российской бытовухой коммунальной кухни!
      Но разум возобладал. Коля женился на толстой евреечке, диспетчерше Московского вокзала, та получила отдельную квартирку, и зажил Коля с нею припеваючи. А Мясоедовы тоже получили квартиру. Вова свою неверную женку простил... И тем государство преумножилось.
      Но в коммуналках жили не только железнодорожные рабочие. Живала в коммуналках и интеллигенция.
      Так вот, Алискина "маман" с первым своим мужем-инженером, по которому Алиска и носила свою фамилию, тоже жила не в отдельной квартире. Отнюдь. И был у маман с ее мужем сосед Николай Германович.
      Алиска тогда уже все вполне соображала. Как на ее психику подействовало хождение мамочки в комнату к чужому дяде... И соответственно - чужого дяди в мамочкину, когда папочка был на работе?
      Подействовало! И полностью потом выразилось в ее "однолюбстве". Кстати, природная скрытность и любопытство Алиски развились именно оттуда. Ей приходилось скрытничать, потому что таиться приходилось и матери. Мать нервничала, а маленькая дочка боялась ее нервозности - боялась получить ремнем по попе за излишнее любопытство... Мама, сжигаемая желанием улечься с соседом Николаем Германовичем, должна была прежде всего нейтрализовать Алиску. "Если не ляжешь сейчас спать - я тебя накажу!" - кричала похотливая домохозяйка. "А зачем ложиться спать днем?" - не могла взять в толк черноглазенькая Алиска.
      Много вопросиков возникало в ее кудрявой головке... Но ответов не было. И более того, мать давала понять, что спрашивать ни о чем нельзя - за каждый вопрос ей будет ремнем... Это было невыносимо. Жизнь превращалась в кошмар. Нервная мать... Вопросы, на которые нет ответов... Страх. Страх наказания за все... За неосторожный вопрос, за неосторожный взгляд... И Алиска нашла выход. Она стала врать. Она стала притворяться.
      А как только чуть-чуть созрела, удовлетворила свое любопытство, залезши Николаю Германовичу в штаны.
      Ведь в этом была главная тайна: из-за чего мама бросила папу?
      Харитонов часто говорил о бабской мимикрии. Они, де, легче приспосабливаются - легче выезжают... Наверное, дело здесь в том, что у баб другая функциональная задача. Заставить себя спать с доминиканцем или португальцем ради тех благ, которыми при этом можно попользоваться, - это то же самое, что и съездить на хату к мальчикам "послушать музыку"... Только "на хату к мальчикам" временная, дискретная акция, а "отъезд" на так называемое ПМЖ акция действия непрерывного, перманентного... Долгоиграющая акция... Но суть - одна и та же. На хату - там угостят коньяком. Поесть шашлыка дадут, ну, придется за это взять в рот пару-другую членов... А если хавка и выпивка окажутся хорошими, так оно того и стоит!
      А с отъездом на ПМЖ? То же самое. Только вот вечеринку можно прервать. И потом снова стать хорошей девочкой. Но это вопрос того - какая у кого мера ценностей. Если блага в виде ежедневной фирменной еды и коньяка стоят того, чтобы каждую ночь брать в рот черный... значит, такова внутренняя установка.
      Алиска растрогала Ваньку описанием страданий родителей ее португальца, в доме которых они ныне проживали. Суть драмы была в том, что те надрывались, строили копили, покупали, а теперь состарились и болели.
      Вот незадача! И по их западному обычаю - дети должны были за проживание в родительском доме родителям деньги платить, как квартиросъемщики платят. Вот, лажа!
      Алискина маман всегда полагала, что недополучила в жизни по своей красоте и талантам.
      Таланты ее причем носили какой-то мифический характер:
      "Маман хорошо рисовала"... Но рисунков этих никто никогда не видал!
      "Маман прекрасно во всем разбиралась и, работая чертежницей, порой заменяла иных инженеров"... Но, поговорив с этой дамою полчаса, Ваньке хотелось сунуть голову под струю холодной воды, чтобы не сойти с ума от непроходимой глупости.
      "Маман - многодетная мать: она воспитала троих детей"... Это точно! Первая из них - неисправимая Алиска. Вторая - глупая и ленивая толстуха Варвара... И третье чадо - сынок Петруша, который с благословения маман в свои двадцать четыре превратился в профессионального косца - пряточника от армии... И на работу не шел - боялся, что военкомы достанут. И учиться не шел - тоже чего-то там боялся... Так все сидит на кухне - пиво пьет да курит... Маман любит рассказывать, какие мужчины за нею ухаживали. Особенно упоминается какой-то архитектор из Риги. Томно закатываются глаза, тонкой струйкой выпускается дым из ноздрей... Архитектор из Риги!.. Теперь, наверное, маман томно закатывает глаза, когда говорит знакомым, что ее старшая дочь живет в Португалии.
      А он-то ей писал!
      How dare I
      Of simple words on duty
      Try glorify
      Your lovely name and beauty
      Еще не соткана та ткань стихов,
      Достойных стройной стати
      И дивных блеска глаз, сонету десять строф
      На то едва ли хватит...
      Ах! И Иван наливал себе еще один стакан...
      В той самой Португалии, на пляже где-то между Капо Дель Рока и Кашкайшем, из взятого Ванькиным приятелем напрокат автомобиля соотечественники Алискиного Хосе Жу-Жу, по. их национальному обычаю, украли Ванькины вещи.
      Смешно вспоминать! Среди прочего был и сборник рассказов Довлатова. На русском-то языке! Зачем им? Ванька его творчеством никогда особенно не восторгался, но на днях услышал по радио "Свобода" передачу, где рассказывали о зарубежном этапе литературной деятельности почившего в бозе писателя, ну и читали при этом некоторые письма, где, в частности, Довлатов писал своему другу-издателю: "Посылаю новую вещь - вроде эссе. Тут все негодяи выведены под собственными именами..."
      Ваньке тоже хотелось... Руки так и чесались, ну так и чесались...
      Он нашел еще такую свою безделицу, что как-то написал для Алиски, чтоб позабавить ее. Написал про себя, каким он себя представлял...
      The living beast inside me
      Its my cat.
      You'd find it lovely
      He is a friendly pet!
      Me and my cat
      The same desire both we have
      To lick ones hair,
      Bite ones neck
      And bend it down
      When being round
      Touch with the tips ones pretty back
      To scratch about masters leg
      And after all
      To fall asleep on roomy knees
      Be tender stroked and slightly teased.
      Нашел и еще одно, что написал ей в первый месяц их знакомства:
      CONFESSION
      Мир этот дан мне в ощущеньях.
      Глаза, чтоб восхищаться красотой твоей,
      А руки, чтобы знать ничтожество свое
      Пока тебя в них нет.
      А мой язык, зачем он?
      Что в нем толку?
      Петь без умолку
      О красоте твоей?
      ... Но нет!
      Чтобы прижавшись близко-близко,
      Наутро прошептать "Алиска",
      Когда в окне забрезжит свет.
      Ведь в ощущеньях мир мне дан,
      Чтоб восхищаться красотой твоей...
      Ванька так и не состыковался с нею во времени. Разница в возрасте - не просто разница в возрасте. Это пропасть между несовместимыми культурами.
      Алиска - бесстыдница. Теперь время такое, и все они, дети перестройки, напрочь лишены того, что в недавнее время в женщинах еще так явственно проявлялось... С детства Ваньке врезалось из где-то прочитанного: "Если женщина не стесняется перед тобой своей наготы, значит она тебя не любит"... Интересно, в некоторых женщинах это прослеживал он явственно. Но теперь... Но нынче, не знаешь, что и думать. Говорит: "Люблю" и ходит по квартире в чем родила мать... туда-сюда ходит... и говорит "люблю". Алиска не признавала на окнах занавесок. Ванька ей говорил: "Там же все мужики из соседнего дома к биноклям приникли"... А она только смеялась и с зажженным светом ходила по квартире туда-сюда.
      Но ночью... Он оценил. Он по достоинству оценил это окно без штор. С его луною в полнеба. С темно-серыми облаками, несущимися вдаль, как наши грехи несутся в ад, унося последние частицы нашего живого бессмертия.
      У нее в постели он помнил не сколько саму - мягкую, послушную и желанную Алиску - сколько ее окно.
      На шестую или на седьмую неделю великого Ванькиного пьянства снова приехали ребята от Левы Брюшного. Били бейсбольными битами. Как и обещали.
      Ванька попал в дежурную больницу. На отделение травматологии.
      Но чувство юмора не изменило, хоть и больно было смеяться, каждое сотрясение организма электрическим током отзывалось в четырех сломанных ребрах.
      Ванька не мог удержаться от смеха, когда вспоминал эпизод из гайдаевской "Бриллиантовой руки", где Лелик говорил: "Не беспокойся, Козлодоев, я буду бить аккуратно, но сильно..."
      Эх! До чего же аккуратно бьют ребята Левы Брюшного...
      Вот кабы наши бандиты еще умели бы так же аккуратно писать стихи и изобретать компьютеры! Цены бы не было русскому народу!
      Нюта - Асуров
      Париж
      1997
      Константин Сергеевич Асуров не долго пялил свое глупое лицо в бокал глупого немецкого пива... Ему все же удалось выйти из оцепенения и взять-таки себя в руки. И более того, может, впервые за много лет ему удалось трезво и адекватно оценить происходящее, а вернее - оценить свое место в создавшейся ситуации.
      Итак, козыри вдруг перешли из его рук в руки противника... Или, правильнее сказать, пока еще не противника, но партнера. И Нюточка в одночасье выросла из ведомого звена в ведущее, предлагая ему - Косте Асурову - сыграть на совершенно иных условиях.
      Ну и что? И что он потерял и что он приобрел?
      Во-первых, все еще не так страшно. Он, Костя Асуров, еще вполне может из дела выскочить, убежать и спрятаться. Но тогда он уже навсегда останется бедняком Костей Асуровым, парижским туалетным работником, чья незавидная участь - радоваться пятидесятифранковой подачке и сглатывать слюну зависти при виде более удачливых мосье и мусью, которые из дорогих баров и клубов тащат в свои роскошные апартаменты в пятнадцатом округе самых дорогих телок, везя их на флэт в дорогущих автомобилях...
      А если вписаться в дело, как предлагает ему эта нахалка Нюточка, девочка-припевочка, которую, попадись ему в Советском Союзе конца семидесятых или начала восьмидесятых, он бы в бараний рог скрутил! "Итак, что мы имеем с гуся?" - сам себя спросил Костя Асуров, допивая свое пиво. С гуся мы имеем жир... То есть, нам надо получить с жирного гуся частицу его подкожных сбережений. И тут в этой части операции все в общем-то остается по-прежнему.
      Меняется только исполнительская часть. Теперь вместо того, чтобы сидеть в кустах, замаскировавшись под люстру, как в анекдоте про Штирлица, ему, Косте Асурову, самому предстоит ехать на переговоры с боевиками Мамедова и подставлять под их вполне реальные стволы свою драгоценнейшую шкуру. Шкурку. Шкурочку... А те ведь и продырявить реально могут.
      И как хорошо было придумано сперва. Нюточка бы поехала на стрелку с людьми Мамедова, сострючила бы бабки, а случись пиф-паф, то шкурку бы попортили не ему, Косте Асурову, а ей молодой нахалке.
      Неожиданно Костя Асуров улыбнулся собственным мыслям. Он вдруг вспомнил куплеты Премьер-министра из телевизионного водевиля "Обыкновенное чудо", который впервые показали на Новый тысяча девятьсот семьдесят девятый... Куплеты были немудреные, но в блестящем исполнении Андрея Миронова приобретали глубокий смысл...
      Пальнул я в девушку,
      Пальнул я в милую,
      А жить так хочется
      Вот и пальнул.
      Смешно! И ему, Косте Асурову, жить хочется. Так что если надо будет, и в эту милую девушку пальнут пару раз, то ему, Асурову, не жаль будет.
      Он, как и положено сотруднику органов, постарался выжать из себя человеколюбие вообще и сентиментальность в частности. Холодный ум, чистые руки, горячее сердце! Или лучше - холодное сердце, горячие, жадные до баб и денег руки и чистый, незамутненный разум! Так-то вернее.
      И Асуров решил переподставить Нюточку. Перепродать. Раз она со своим неизвестным корешком решила подставить Асурова, то Асуров, не будь дурак, подставит Нюточку. Это еще надо поглядеть - у кого ума побольше да хитрости!
      Асуров допил пиво и отправился в отель - "писать оперу", про всех вообще и про Нюточку в частности, потому как "опер" велел все и вся подробно прописывать.
      Константин Сергеевич был разумным и рациональным человеком. Поэтому он решил, что не следует ему ехать в Россию, и тем более в столицу Татарстана город Казань. Для того, чтобы известить бывшего коллегу по Комитету и нынешнего нефтяного магната господина Мамедова о кознях некоей нахальной девчонки, известить нынешнего вице-премьера правительства Татарстана о готовящемся против его сына заговоре - не нужно было ехать в Казань. Достаточно было написать письмо.
      Как учили в таллинской школе КГБ, действовать надо по обстановке. И если теперь обстановка изменилась, и Нюточка перехватила инициативу, то меняются не только планы действий, но что самое главное - меняются и конечные цели всей операции. По обстановке!
      А цели теперь у Асурова даже более красивые и гладкие, чем были две недели тому назад. Теперь, благодаря умно составленному доносу, он, Костя Асуров, в глазах своего бывшего коллеги, нынешнего мультимиллионера, будет выглядеть не гнусным шантажистом и похитителем людей, но - наоборот - благородным борцом с терроризмом и верным другом, желающим помочь бывшему коллеге - спасти родного сына...
      А за такие добродетели Костя Асуров может рассчитывать и на щедрое вознаграждение! Нюточку укокошат мамедовские бульдоги... А Косте Асурову - премия! И почет, как борцу с терроризмом. Гляди еще назад в "контору" пригласят с повышением в звании!
      Константин Сергеевич написал "правильную телегу", ей точно не дадут залежаться под сукном! Слава Богу, сам почти пятнадцать лет такие "телеги" от разного рода агентуры обрабатывал.
      "Резиденту ФСБ при Посольстве Российской Федерации.
      (Вниманию генерал-лейтенанта КГБ-ФСБ Мамедова, ныне исполняющего обязанности вице-премьера правительства Республики Татарстан).
      Мною, Асуровым К.С., подполковником КГБ в отставке, раскрыт заговор международной банды террористов, имеющей целью из центра, расположенного в Женеве, организовать ряд террористических актов против высокопоставленных лиц в правительстве Российской Федерации и, в частности, против генерала Мамедова и его семьи. Как честный офицер, верный присяге и идеалам ЧЕКИСТА-ДЗЕРЖИНЦА, я считаю своим священным долгом доложить о раскрытом мною заговоре по команде.
      В настоящий момент я проживаю в гостинице "Рив-Гош". Номер моего мобильного телефона - 077-513-432-810.
      Подполковник КГБ в запасе
      Асуров К.С."
      Конверт с доносом Асуров отнес к посольству Российской Федерации и бросил в ящик для почты с пометкой - cito!
      * * *
      Аслан со своими боевиками заняли самые выгодные позиции в ключевых точках площади Шарль Мань. В маленький, но сильный бинокль Аслан хорошо видел посетителей открытого кафе-брассери, где Нюте назначили свидание со связником Мамедова.
      - Девка пошла, - в оперативном наушнике услышал он голос своего наблюдателя.
      - Вижу, пошла девчонка, - ответил он, не отрываясь от бинокля, - глядите, где связной.
      - Связного пока не вижу, - отозвался наблюдатель.
      Аслан пошарил биноклем справа налево и потом назад - слева направо.
      За столиками открытой веранды обычного для европейского городка кафе восседала праздная публика. Американские старушки в возмутительно молодежных шортах и кроссовках, итальянские или испанские студенты, свора японцев с вечными видеокамерами...
      - Не вижу связного, - сказал Аслан.
      - Девка подошла к кафе, - отозвался снайпер-наблюдатель.
      - Вижу, - подтвердил Аслан, наблюдая в бинокль, как Нюточка присела за крайний свободный столик.
      Вдруг в кафе что-то произошло. Аслан подкрутил верньеры настройки и приник к окулярам.
      - Там какая-то суета, Аслан, - сказал по рации наблюдатель.
      Он и сам видел, что суета. Трое мужчин подошли к Нюте, что-то сказали ей, и на протянутые ею руки один из них быстро надел наручники. Другой мужчина что-то сказал в свою "воки-токи". И тут же где-то рядом завыла сирена полицейской машины.
      - Смываемся, - сказал Аслан в гарнитуру и, убрав бинокль в карман, спрыгнул с крыши в тихий дворик, где верхом на "кавасаки" уже ждал его верный нукер.
      "Сгорела баба, - подумал Аслан, - и нас теперь сдаст..."
      Надо эту девку того... Аслан сделал характерный жест ребром ладони, проведя им по горлу.
      - Теймураз, ты этим займешься...
      Нил Баренцев
      Занаду - Женева
      1997
      Нюточку Нил увидал в программе последних новостей по каналу "Евроньюс".
      - Бог ты мой, - невольно вырвалось у него, когда на экране показали испуганную девушку в наручниках, под белы рученьки ведомую двумя швейцарскими полицейскими.
      - Сегодня в самом центре Женевы, по подозрению в организации похищения с целью шантажа, была арестована молодая женщина, назвавшаяся Анной Бах. Однако, полиция предполагает, что это не настоящее имя преступницы, и в настоящий момент прокуратура кантона Женевы и органы дознания проводят оперативно-следственные мероприятия по выявлению остальных членов преступной группы, скороговоркой по-французски говорил диктор.
      - По некоторым данным, арест молодой террористки стал возможен благодаря сигналу, поступившему в полицию кантона Женевы из посольства России. И более того, по непроверенным данным, назвавшаяся Анной Бах участвовала в похищении сына известного русского бизнесмена и члена правительства Республики Татарстан Мамедова, с целью получить крупный денежный выкуп. Сейчас подозреваемая находится в управлении полиции, где с ней ведется работа. Следствие возглавляет комиссар полиции Александр Крюгер, следите за нашими репортажами, в следующем блоке новостей продолжение темы...
      Нил еще раз присвистнул. Взял трубку телефона. Постоял пару минут с трубкой в руке. Собрался было набрать лондонский номер, но передумал.
      "Самому надо решать такие вопросы, самому! На то ты и мужчина".
      Прежде всего позвонил в российское посольство в Афинах. Там Нилу подсказали, как позвонить в российское консульство в Женеву.
      Телевизор с "Евроньюс" не выключался, и по нему как раз снова пошел блок женевской хроники. Нил сделал звук погромче.
      - Наш корреспондент получил новые подробности того, как развиваются события в Женеве, связанные с утренним арестом некоей Анны Бах. Подозреваемая дала показания, и теперь по этому делу полицией кантона Женевы произведен еще один арест подозреваемого в связях с преступной группой. Это русский, его зовут Константин Асуров...
      - Асуров? Что за черт? Почему Асуров? - непроизвольно вырвалось у Нила.
      Он глядел на экран, а там двое крепкого вида полицейских под руки вели именно Костю Асурова - парижского туалетного работника, а диктор продолжал тараторить:
      - По не проверенным еще данным, Асуров был офицером черного ордена КГБ и Анна Бах была его агентом. Кроме того, по показаниям, которые дала Анна Бах, полицией теперь разыскивается некий Аслан Бароев - чеченец, имеющий российское гражданство. Итак, дело о похищении и выкупе приобретает скандальную, но, впрочем, привычную окраску - снова КГБ, снова русские, снова Чечня и снова ворованные нефтяные деньги!
      Нил уже не слушал болтовню диктора, он уже собирался в дорогу, отдавая указания, как тут без него жить и вести хозяйство.
      Он позвонил в аэропорт Солоников, и теперь через полтора часа за ним должен был прилететь вертолет.
      - Ты летишь выручать эту девушку? - спросил его маленький Нил-Ро, когда они вместе вышли на вертолетную площадку.
      - Да, потому что настоящие рыцари обязаны приходить на выручку к тем, кто нуждается в помощи, - ответил Нил-старший.
      - Она тебе нравится? - прямо глядя в глаза, спросил Нил-Ро.
      - Да, - ответил Нил-старший.
      - А Та-Та, разве ты ее не любишь? - так же прямо глядя в глаза, спросил Нил-Ро.
      - Люблю, - ответил Нил-старший, - но выручать друзей надо не по принципу "лайкс-дислайкс", а по принципу императивной безусловности, как по Канту, - и покровительственно потрепал Нила-Ро по плечу, эта покровительственность вырвалась у него совершенно непринужденно.
      И Нил-Ро не воспринял эти напутствия как нечто слизанное с плохого голливудского боевика. Разве не истина, что товарищей надо выручать? Особенно, если этот товарищ еще и красивая девушка!
      Так думал маленький Нил-Ро, бредя назад в свое бунгало, когда вертолет с Нилом старшим уже растворился в утренней лазури.
      Из Солоников прямого рейса на Женеву сегодня не было.
      Можно было лететь через Париж. Это был вполне подходящий вариант, и девушка в сине-белой форменке "Эйр-франс" тихим нежным голоском натуральной Мерилин Монро уговорила Нила окончательно, тем более, что из "Де-Голля" на Женеву его самолет улетал через сорок минут по прибытии самолета из Солоников.
      - И я так и не увижу Тур д'Эффель и Шонс Элисе? - с деланым страданием воскликнул Нил, подавая девушке свою платиновую "визу"...
      - По вашему виду не скажешь, что вы не бывали в Париже, проворковала мадмуазель Эйр-Франс.
      - Пу-пу-пи-ду, - в тон ее монровскому воркованию пропел Нил...
      Но человек предполагает, а Бог располагает. Вместо "Де-Голля" их принял Орли.
      Выйдя через гофрированную трубу в терминал, Нил направился к справочной. Первый рейс на Женеву из Орли был через полтора часа, и его билет "бизнес-класса" был действителен.
      - Тысячу извинений, месье, авиакомпания приносит вам свои сожаления за доставленные неудобства.
      Какой-то толстый америкос, с которым они вместе летели из Солоников, громогласно угрожал разорить "Эйр-франс" судебными исками на возмещение ущерба в сто тысяч долларов за срыв сделки, к которой он теперь вряд ли успеет. "И вообще, жалко, что мы во Вторую мировую мало бомбили этих европейцев", - добавил америкос.
      - Иском на сто тысяч вы вряд ли разорите компанию с полуторамиллиардным оборотом, - заметил Нил, - а что до бомбежек, то вы, наверное, перепутали французов с немцами, французы же входили в коалицию стран-победительниц...
      - Так-то оно так формально, - пробурчал опоздавший к своим переговорам американец, - но вы, надо полагать, как и все европейцы, считаете, что мы, американцы, подобно Ронни Рейгану, путаем индейцев с индусами и думаем, что Калифорния по своим размерам больше Китая, я знаю историю и знаю, что Кейтель, когда подписывал акт о капитуляции, увидав среди союзных генералов и француза, ехидно спросил: "А что? Мы разве и вам войну проиграли?" А кроме того, мне хорошо известен и тот факт, что Берлин в апреле защищала дивизия СС "Карл Великий", вся из чистокровных французов, и на подступах к столице почти целиком легла другая дивизия СС - "Валлония", тоже вся из франкоязычных парней-добровольцев, так что я не отказываюсь от своих слов про недостаточность бомбового воспитания...
      - Бомбовой порки? - переспросил Нил. - Все вам, американцам, неймется кого-либо воспитывать, этакий комплекс несостоявшегося архиродителя, а что до французов из СС, защищавших Берлин... Парадокс, но Берлин защищали латыши, французы, бельгийцы...
      - Потому что Сталин, не считаясь ни с какими потерями, так рванул из Саксонии и Силезии в Бранденбургские края, дабы к большевистскому Первомаю взять столицу, что ни Венк со своей армией, ни Кессельринг с полуторамиллионами солдат - к Берлину просто не поспели, вот и собирали на защиту Рейхсканцелярии латышских стрелков да французских добровольцев...

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17