Я обошел часовых, расставленных на двух холмах позади деревни и на тропинке, которая вела от главной дороги к поселению. Тропинку еще вечером я приказал заблокировать повозками, так что резко ворваться в наше расположение ночью будет затруднительно. Разве что с берега Бурунгеи. Но там я тоже оставил пару наблюдателей, велел потушить костры и внимательно следить за водой. Если будет приближаться какое-нибудь судно — тут же будить меня.
 
      Расположился я вместе с Симой и Ютасом на сеновале. Забравшись на самый чердак, я мог наблюдать за всей деревней. Ночи тут темные, безлунные, а если на небе тучи и идет дождь, как сейчас, то вообще пиши пропало — ничего не видно. Но мои странные глаза даже в этом пиши пропало умудрялись различать очертания строений, деревянные заборы между домами и участками, шалаши моих солдат. Я откинулся на сено и достал из под подкладки плаща сокровища убитого мною некроманта. Их я не показывал никому, даже целителю Энуру. Решил, что сам разберусь.
 
      Сначала я рассмотрел свитки с рунами и чертежами. Надписи я, разумеется не понял, единственно что пришло в голову, что явно прослеживается какая то система — руны были разделены на группы, некоторые крупные символы были обведены красными чернилами, а под ними шли мелкие поясняющие надписи. Чертежи я рассматривал с особым интересом. На рисунках были изображены какие-то волшебные животные и странные человекоподобные фигуры. Последние показались мне выполненными в стиле гротеск — почти квадратные головы, шеи нет, рот — не пол лица. Внутри тел — разноцветные стрелки, показывающие функционирование и движение каких-то энергий, жидкостей или еще чего-то. Големы что ли? Повертев чертежи, я отложил их и принялся за колбы. Тут меня тоже постигло разочарование. Туманная субстанция внутри мне ни очень не говорила, а открывать эти тюбики — спасибо не надо, себе дороже может выйти. Надо мной и так уже поэкспериментировал сумасшедший маг, чтобы я еще ставил опыты рядом с собой. Нет, не надо. Колбы отправились обратно в подкладку и очередь дошла до золотого кольца с черными вкраплениями по всему диаметру. Я присмотрелся и понял, что на самом деле это полустершаяся надпись. Чем больше я разглядывал ее тем, четче проступали клиновидные буквы. Примерно такие:??????? L??? У меня в голове не было ни одной идеи, что бы это могло означать. Я еще повертел немного в руках тяжелое кольцо и вернул его обратно в карман. Белый шар и зеркало я оставил на потом и принялся разглядывать драгоценные камни.
 
      Всего их было пять штук, завернутых в холщовый патронташ с пришитыми кармашками. Один карман — один кристалл. Все они были разного размера и цвета: два красных 100 таадных рубина, один черный, крупный 200-таадный камень явно уровня мастера, а то и выше и еще пара синих кристаллов, один крупный сапфир таадов на 250, другой поменьше на 100 максимум. Благодаря Энуру я знал, что черная драгоценность — это агат, но на какую магию он настроен — можно только догадываться. Кажется целитель говорил про первооснову под названием пустота. Может некромансеры используют такие камни? Значит ли что он настроен на магию смерти?
 
      Я взял камешек и взвесил его в руках. Нет, агат явно тянет граммов на 200. А это уже уровень грандмастера. Значит в нем не 200 таадов, как я сначала подумал, глядя на его размеры, а около тясычи.
 
      А в принципе, — я еще раз оглядел кристалл, — камешек как камешек. Немного мутноватый, светится черным светом. По пальцам вдруг прошла дрожь — в теле возникли новые трудно-передаваемые ощущения. Дрожь, более всего напоминающая слабый электрический удар, пробежала вдоль руки, затронула шею, и, вдруг, от кристалла пошло тепло — вверх по руке, по шее к голове. Кровь в черепе начала пульсировать, зрение слегка помутнело, а потом, напротив, все стало выглядеть гораздо резче. Вокруг контуров всех предметов, домов, заборов появилось пульсирующее сияние разного цвета, частоты и интенсивности. Особенно сильно излучали живые существа — люди и гномы, расположившиеся в шалашах. Может быть, камень давал возможность видеть тепловое излучение? Но как? Отбросив риторические вопросы, я сосредоточился на ощущениях.
 
      Ничего нового не происходило. Я понял, что надо что-то предпринять. Я поднес агат к глазам и взглянул на мир сквозь него. Мир выглядел мутно и искаженно — грани камня преломляли тусклый свет от факелов, которыми освещался лагерь. Потом вдруг внутри агата образовалось несколько центров — возможно именно там был более всего сконцентрирован преломленный гранями кристалла свет. Я всмотрелся в один из этих центров, и мое внимание оказалось притянуто точкой. Я сам не заметил, как утратил осознание самого себя в пространстве и времени — такое бывает, когда наблюдаешь какое-то увлекательное зрелище, которое поглощает все внимание без остатка. В зрелище, которое я наблюдал, правда, ничего особенного не было — какая-то странна.
      пульсирующая игра света. Нет, стоп! У этой игры есть явная структура. Я вгляделся и увидел, что больше всего эта пульсация напоминала дрожание паутинки. Да, так и есть, весь камень был буквально забит этими паутинками, они летали от грани к грани, не соприкасаясь друг с другом.
 
      Чем дальше я разглядывал эти сплетения непонятно чего, тем больше я убеждался в том, что каждое из них — единственное в своем роде. Похожие, конечно, встречались, но большая часть имела уникальные узоры. Мое внимание привлекла ближайшая крупная паутинка с черной свастикой по середине. Я потянулся к ней и она стала увеличиваться в размерах, наползая на меня.
 
      Воздух позади кристалла задрожал, по чердаку сеновала странная вибрация и…шепот. Да, то, что я слышал было шепотом. Это был голос не одного, а множества существ. Внутри меня все похолодело и я поспешил убрать камень в карман патронташа. Но дрожание и шепот не пропали, а лишь сконцентрировались в одном месте, рядом с чердачным окном. Вибрация воздуха нарастала и сквозь тени и мрак на свет выступила чья-то худая фигура. Я видел лишь тело и голову, завернутые в какой-то белый саван. Во рту у меня тут же пересохло и я начал тихонько пятиться к люку в полу. Там меня ждала лестница, верные друзья.
 
      — Спрашшшивай сшшшмерный — тихо прошелестел голос бесплотного существа.
      — Что спрашивать то? — я облизнул губы.
      — Шшшто хочешшшь, но помни. Твое время огранишшшено — казалось шипящий голос проникал в самую подкорку моего мозга, туда, где мозжечок.
      — Во всех шшшмыслах — вы когда-нибудь слышали смех шепотом? А я да. Теперь да.
      — А что это вы шепелявите? — как говорится, наглость — второе счастье.
      — Умрешшшь — поймешшшь.
 
      Я вызвал дух или привидение! От этой мысли меня бросило в дрожь. Колдун хренов. Тебя, Леша, не учили не совать пальцы в розетку? А курить на заправке? Что же ты идиот полез куда не просят.
 
      Это подал свой голос мой внутренний паникер — Лелик. Ему тут же ответил рубаха-парень Леха — Кто это у нас тут пищит? Жопе слова не давали. Сейчас я расколю эту щепку на раз. Узнаем, как домой отправится, кто нас сюда заслал.
 
      — Как нам попасть домой, на Землю? — в лоб спросил я.
      — Проснуться в ладони Спящего бога.
      — Ответ офигеть, какой информативный. Как проснуться в ладони Спящего бога?
      — Заснуть в ней.
      — Поставлю вопрос по-другому. Где эта самая ладонь?
      — Ищи камни. Мизинец в Халифате, большой палец у некромантов, указательный на острове Магов, безымянный в Баронствах, средний эльфы дадут. Бойся Эссуниона. Он однажды отрубил Секирой Ура персты Спящего Бога, может сделать это еще раз.
      — Понял, понял — начал догадываться я — Значит пальцы — это название камней. Мне нужно собрать их в ладонь и… и что?
      — Свершится предначертанное и неспящий уснет.
      — Опять загадки пошли, ладно я перефразирую…
      — Торопись смертный — прервал меня дух — Мои силы на исходе. Спрашивай ближайшее будущее.
      — Хорошо. Что нас ждет завтра?
      — Смерть. Сюда скачет грандмастер с тремя учениками.
 
      На этих словах дух приветливо кивнул мне головой и истаял в воздухе.
 
      Я как зомби спустился вниз, растолкал спящего тирийца и, путаясь в словах, спросил — Ютас, а у вас тут курят? В смысле табак. Не знаешь когда, в смысле, где его можно достать?
 
      Мне чума как захотелось затянуться сигареткой, сигарой, сигарилой — короче чем угодно, лишь бы руки перестали дрожать, а внутри унялась паника. Это еще со студенческих времен. Как стресс какой, экзамен, сразу рука тянется к пачке с сигаретами. Сколько раз бросал, пластырь носил — все впустую. Наверное, это психология. Ведь у здешнего моего тела нет никотиновой зависимости. Или есть?
 
      — Некоторые гномы курят трубки — ответил Ютас, потирая заспанные глаза — Спросите у коротышек, у них наверняка есть запас. Вообще табак выращивают только на островах Пряностей и он редкость. Раньше тирийские купцы его возили, а теперь…
 
      Не дослушав Ютаса, я бросился к шалашам в надежде разжиться табачком. Эх! Сейчас самокруточку скручу, успокоюсь…Ничего, что спят. Я Дух Гор, для меня проснутся.
 
      Но как ни странно, в первом же шалаше я обнаружил бодрствующих гномов из клана Септия Авера. Я уже научился немного различать их по налобным повязкам. У аверцев они были белого цвета с двумя рунами. Черные шапки носили короткие бороды, либо вообще стригли их до размера щетины. Полагаю, что этот обычай пошел из боевого прошлого. Ведь в битве противник может схватить за длинную бороду. Каменные лбы прокаливали ухо под серьгу. Кстати, я заметил, что у этих коротышек часто встречаются порванные мочки ушей. Неужели имперцы вырывали драгоценности с мясом?
 
      Кроты и Зодчие помимо «пунчи» на лбу, имели клановые татуировки на щеках, означающие их специализацию внутри общины. Штольные инженеры, шахтеры и еще под сотню различных специальностей. Кузнецов выдавали ожоги на руках и лицах.
 
      Тихонько подойдя к шалашу, я обнаружил, что десять гномов сидят в кружочке вокруг костра, а их пожилой товарищ на распев читает из маленькой книжечки: «…И наполнилась земля злодеяниями, а подземелья погрязли в роскоши и разврате. И сказал Ур — Алчные ростовщики, чревоугодцы, лжецы и стяжатели! Велик ваш грех передо Мной. Забыли вы заветы предков и заповеди Священной книги. Вопиют горы за злодеяния ваши. И познаете вы гнев Божий, немилость и отчаяние. Быть вам проклятыми до скончания веков. Познаете рабство, смерть и тлен. И разделится ваш народ на женский и мужской род. И не быть им вместе во веки веков. В поте лица своего будете работать на людей. И не будет вам ни почтения за это, а только забвение и одиночество».
 
      Чтец откашлялся и продолжил — «И взмолились гномы — Наказание сие больше, нежели снести мы можем. И смилостивился Ур над нечестивцами и даровал им надежду — Будет вам посланник от Меня, кожей каменный и взором темен. Единственная надежда ваша и спасение. Имя его Дух Гор. И выведет вас Посланник в землю Обетованную и вернет на Огненной горе святыню утерянную, а буде кто противится ему из народа моего, проклят будет вплоть до седьмого колена. И воссоединит вас Дух Гор с женами и вернет в ваши дома детский плач и радость отцовства…». На этой фразе голос гнома дрогнул и из глаз потекли слезы. Он пытался читать дальше, но сдавленные рыдания не позволили закончить предложение. Я внимательно присмотрелся и заметил, что у некоторых сидящих вокруг костра также блестят слезы в глазах. Наверняка многие из этих гномов были разлучены со своими семьями и детьми. Пережили почти двухвековое рабство. Кое кто должен заплатить за страдания этого народа! И я даже знаю кто. Эссунион.
 
      После увиденного, желание закурить куда-то пропало и я направился в дом, где расположился Энур вместе с самими тяжелыми больными… Зайдя внутрь дома, который отвели под лазарет, и, окинув темное и убогое помещение взглядом, я увидел целителя.
      Энур при тусклом свете лучины склонился над очередным страдальцем, что-то прикладывая к его груди — видать, снимал боль или помогал срастаться поврежденным тканям. Магия камня, конечно, сделала свое дело, но работы еще, как видно оставалось много. Я вошел тихо, но в открытую дверь ворвался сквозняк — пламя лучин заколебалось, и Энур поднял на меня свое недовольное лицо. Хмурься, не хмурься дорогой, а деваться некуда. Нас тут только двое, кто худо-бедно может работать с магией кристаллов.
 
      Я жестом позвал парня к себе. Он оглянулся на раненого, потом — снова посмотрел на меня, и кивнул. Снова обернувшись к раненому, он сказал ему что-то, судя по тону, ободряющее, встал, и направился ко мне.
 
      — В чем дело? У меня много дел — целитель кивнул в сторону раненых.
      — Подождут твои дела — пожалуй, грубее, чем нужно, ответил я — Энур, что случится если нас догонит грандмастер с тремя учениками?
      — Гора трупов — рассеяно пожал плечами парень. Потом его зрачки расширились и он схватил меня за руку — Только не говори, что это правда!
 
      От волнения Энур перешел на «ты». Впрочем, я сам был весь на нервах и не обратил на нарушение субординации никакого внимания.
 
      — Вот погляди — я показал целителю черный агат — Загляделся в этот камушек, а оттуда вылезло приведение и сообщило радостную новость.
 
      Энур взял камень, и лишь мельком взглянув, тут же, отшатнулся назад с криком — Забери!. Я сам перепугался и полушепотом рыкнул на мага — Чего орешь среди ночи! Весь лагерь разбудишь!
      — Простите, нон — извинился целитель.
      Успокоившись, я похлопал Энура по плечу. — Ну-ну, подумаешь, камень с мертвецами — неуклюже попытался пошутить я — Ты чего, приведений что ли испугался?
      — Нет, — уже спокойно ответил Энур — Не приведений. Приведения сами по себе безвредны. Этот камень — он тоже принадлежал…
      — Да — нетерпеливо перебил я. — У некроманта еще были камушки помельче, но этот — этот самый большой. Можешь посмотреть, какая магия в нем заключается?
      — Простите, но я не умею пользоваться такими кристаллами.
      — Придется научиться, и быстро!
      — Нет, нон. Я вам не сказал в прошлый раз одну вещь про камни. Мне это не показалось тогда важным. Скажу сейчас: если маг, используя камень, окажется неспособен контролировать выброс энергии, энергия взорвет кристалл. Вместе с владельцем. Этот камень, — Энур покосился на мою руку, — Самый крупный и мощный из всех, что мне довелось видеть за свою жизнь. В нем накоплено очень, очень много силы. Полагаю, таких агатов существуют единицы. Каким образом он оказался в руках охранного мага каменоломни — целитель пожал плечами — Впрочем, я, кажется, знаю на него ответ — в «лагере смерти» такой артефакт заряжать проще всего.
      — Это камень смерти, как я понимаю? Некромансерский?
      — Можно и так сказать. Это кристалл Пустоты, откуда берет начало все, и где все заканчивается.
      — Так в чем проблема с его использованием? Чего ты от него шарахаешься, как ошпаренный?
      — Этот агат обладает потенциалом, который не способен контролировать никто из знакомых мне магов — даже грандмастер. Тот, из каменоломни, тоже им не пользовался — это ему не под силу. Он, думаю, хранил его как аккумулятор энергии — в этом камне я чувствую колоссальный заряд энергии.
      — А камни могут обмениваться энергией? Скажем, можно накопить энергию в одном, и передать другому?
      — Я не знаю — нас никто этому специально не учил, но допускаю, что это возможно. Пустота вмещает в себя все энергии. Так что я бы не удивился, если бы это было возможно с камнем Пустоты — Энур снова покосился на мою руку — Может быть Эпон что-то знал об этом, а может быть просто хранил этот артефакт до поры до времени — на черный день.
 
      Я содрогнулся, подумав, что было бы со мной и со всеми в каменоломне, если бы в свой смертный час Эпон смог бы дотянуться до этой штуковины, зажатой в моем кулаке.
      — А может быть — продолжил свою мысль Энур — Этот камень был кем-то специально отдан ему на подзарядку в каменоломнях. На одной Костинице можно было треть, а то и половину заряда накопить. Тела людей и гномов, умирая, распространяют вокруг себя волны смерти. А Эпон с камнем тут как тут!
      — Это что же получается — помахал я рукой с черным агатом — Пустота как первооснова не имеет «мест сил». Энергия смерти… она везде?
      — Может и так — пожал плечами целитель — А может ее больше всего на кладбищах, в могильниках.
      — Ладно, вернемся к главной теме. Что нам делать?
      — Идти собирать хворост на погребальный костер.
      — Я серьезно.
      — И я серьезно. На нас всех хватило бы одного подмастерья. А грандамастер- это все, конец. Можно заказывать тризну. Суммарная мощность его трезубца — 1000 таадов, не меньше. Двести заклинаний, включая такие как Багровый туман, Тайфун ярости, Кипящий водопад…
      — Стоп, стоп, стоп — прервал я Энура — Давай рассуждать логически. Убежать мы от них не можем — на рогачах они нас по любому догонят. Сдаться на милость Эссуниона, спасибо, не надо. Мне достаточно было увидеть один раз Костиницу. Остается драться.
      — Господин, нон…
      — Зови меня Алексеем.
      — Хорошо Алексей. Драться не получится. Ну, совсем никак. Допустим я знаю с десяток боевых заклинаний. Нас обучили им на первом курсе. Но даже ученик с боевой специальностью справится со мной.
      — Если с тобой не будет вот этого — я поднес черный агат к самому носу Энура, после чего достал россыпью остальные камни.

* * *

      Засада. Вот что нам нужно! Заблаговременное и тщательно замаскированное расположение небольшого отряда — я, да Энур — на наиболее вероятных путях движения противника — рядом с тропинкой на пути к деревне — в целях его разгрома внезапным ударом. Ключевое слово — внезапный удар. Только мгновенным уколом можно обезвредить грандмастера. В спину, из-за угла. Не честно скажите? Да, пожалуй. Но нормы морали меня сейчас не очень заботят. Станем сильными, будем посылать вызов противнику, кидать перчатки или как тут воюют благородные. А сейчас подлость помноженная на эффективность.
 
      За последние два часа, я вынул из целителя все, что он знал, слышал или догадывался о боевой магии. И у меня в голове созрел план. Было ясно, что встречаться с магами, что называется в чистом поле нельзя. Судя по описаниям, которыми располагал Энур, грандмастеру были доступны заклинания, что называется массового поражения. Тот же Багровый туман, мог разом убить до тысячи человек. Значит наши отряды на поле боя только бы мешали мне. Защитить всех я не смогу, поэтому нет смысла подставлять под удар.
 
      Никого не предупредив мы поздней ночью вышли с целителем за пределы лагеря и направились обратно к имперскому тракту. Впереди шел я с факелом в руке, сзади Энур. По пути я про себя повторял пройденный материал.
 
      Камни выполняют две функции — аккумулируют энергию, необходимую для создания эффектов, и убирают перегородку рассудка между реальностью и воображением. Однако, работать напрямую воображением — очень опасно. Можно потерять контроль над собой, и тогда воображение может выкинуть фортель, поэтому кристаллы выполняют также третью функцию — функцию хранилищ стандартных эффектов, которые закладывают в них специально обученные маги. Такое разделение процесса колдовства, при котором заклинание сначала создается одними (назовем их условно теоретиками), а потом — применяется другими (практиками), позволяет колдовать, безопасно, быстро и разнообразно. Чары хранятся в камне в центрах притяжения внимания — как правило, в местах пересечения граней внутри кристалла — именно там, как объяснял Энур, скапливается энергия. Маги, закладывающие в камень заклинания, создают магический эффект внутри реальности камня — после чего он существует там до тех пор, пока его оттуда не извлечет владелец драгоценности. Это гораздо безопаснее, чем создавать его сразу в окружающей реальности, и, к тому же, практично — эффект будет жить в камне до тех пор, пока маг не извлечет его своей волей. Чары камня могут быть полностью законченными — такими, например, являются заклинания вызова различных существ, но чаще всего они представляют лишь шаблон, который надо доработать воображением по месту и времени использования.
 
      — Помни, — наставлял меня Энур, — Главное — не сила. Камень может долго отдавать силу, или, напротив, отдать ее столько за раз, что твой разум или тело этого не выдержат. Главное в магическом бое — умело используя свой камень истощить запас заклинаний камня противника. После этого тот, кто исчерпал запас заклинаний, будет вынужден работать энергией как таковой, если она, конечно, останется — а это всегда требует значительного напряжения воли и концентрации внимания — долго в таком режиме мало кто способен продержаться. К тому же велик риск утраты контроля над энергией, — и тогда камень разрушится, убив при этом владельца. Имей также в виду, что если слишком щедро расходовать энергию, камень может разрядиться раньше, чем ты используешь все заклинания, которые в нем заложены, т. к. они также существуют за счет энергии камня. Маг, чей камень утратил энергию, оказывается во власти своего противника. Суммирую можно сказать, что хороший бой — это такой бой, когда у мага были использованы все заклинания, заложенные в камень и вся энергия.
 
      Теперь, посмотри внутрь камня — продолжал целитель — Но ни в коем случае не пытайся что-то направлять — просто определи точки максимального притяжения, с ними тебе и придется работать. Что ты там найдешь — я не знаю. Я не учился той магии, которая может находиться в черных камнях, да и вряд ли в таком уникальном камне находятся тривиальные заклинания.
 
      Примерно час я потратил на то, чтобы разобраться в системе чар, вложенных в черный агат. Но это было все равно, что прочитать книгу, не зная букв. Если активировать заклинения я худо-бедно научился, то определять, что именно стоит за той или иной паутиной у меня получалось плохо. Насколько я въехал, все чары делились на три типа. Атакующие — с красной каймой, защитные — с белой и нетиповые, разноцветные. К последним относилась, например, паутинка вызова духа-шутника. Я даже рискнул и попытался вызвать его повторно, но заклинание не сработало. Плетение с черной свастикой по середине было бледное и неподвижное. Сколько я не пытался приблизить ее к себе, паутина отказывалась реагировать. Ладно, разберемся потом. Сами плавающие в камне формы были разных размеров и структуры. Большие со сложным плетением, маленькие с простым. Крупные наверняка — энергоемкие и медленные, мелкие — быстрые и экономные.
 
      Главное, что я еще понял из разговора с целителем — магический поединок на камнях похож на фехтование — укол, защита. Причем укол должен быть быстрее и острее, чем у соперника, а защита короче и эффективнее, чтобы не повисать в стадии обороны. Отвел удар и тут же нанес свой. Вывод: защиту нужно подготовить заранее.
 
      Тропинка пошла под уклон и передо мной показался небольшой овраг, окруженный чахлыми деревьями и кустами. Справа от оврага высились холмы, слева текла река. Я слышал плеск волн и в свете факела заметил каких-то прибрежных животных типа выдр, охотившихся в воде.
 
      Лощинка, в которую спускалась дорога, выглядела подходящим местом для встречи наших преследователей. Я воткнул в землю факел. Вокруг царила кромешная тьма, отступавшая лишь на востоке, где небо уже чуть-чуть стало светлеть — близился рассвет. «Вторая ночь без сна» — устало подумал я.
 
      — Расположимся на гребне, где дорога выходит из лощины — тихо сказал я Энуру.
      Тот кивнул головой, потеребил волосы рукой и произнес — Работаем так. Сначала ставим защиту. Я по сапфирам, ты по агату. Потом вкапываем один красный кристалл на тропинке и ставим его в режим мины.
 
      Энур первым влез в кусты на гребне, примял траву и разложил перед собой наш арсенал: жезл с почти полностью разряженным крупным рубином, и два рубина помельче. Синие сапфиры целитель отложил в сторону, вздохнув — Я не смогу на них сейчас настроится. После чего погрузился в медитацию, инициируя красные камни. Я тоже достал свой агат и вперил в него взгляд.
 
      Первое защитное заклинание, которое «развернулось» и застыло передо мной — была сложная форма с концентрическими кругами и крестообразными полосами. Я еще раз оглядел ее и…была не была, нажал на кнопку. В смысле потянул паутину на себя. Агат засверкал и вокруг моей головы появился какой-то багровый вращающийся обруч, который туго сдавил голову, но, тем не менее, не ощущался руками. Чтобы это значило? Разбираться было некогда и я стал последовательно активировать самые большие паутинки с белой каймой. Вот что из этого получилось.
 
      Во-первых, над нами с Энуром раскинулся иссиня-черный зонтик, сотканный из щупалец мрака. Сложилось такое ощущение, что над моей головой открылся портал в иную реальность и оттуда вылезли темные отростки однотонной субстанции. Во-вторых под ногами стал колыхаться серый туман, скрыв ступни по щиколотку. Эти чары мне напомнили «ведьмин студень» из книги Стругацких «Пикник на обочине». Надеюсь, наши ноги не превратятся в резиновые культи. Чем на большие плетения в камне я замахивался, тем сильнее сверкал агат, щедро отдавая энергию. Дабы не перегружать с самого начала кристалл, я переключился на мелкие формы и сотворил нам с Энуром по фиолетовому щиту овальной формы, без каких-либо ручек или петель. Щит мерцал, то появляясь, то исчезая. Первый момент я не сообразил, как же им пользоваться, но целитель смело сунул предплечье в овальный диск и щит сам прикрепился к левой руке Энура. Мне оставалось лишь последовать его примеру. Следующим номером нашей цирковой программы были доспехи. К этому времени я уже научился в середине паутинок заклинательных форм находить взглядом пиктограмму, поясняющую приблизительную суть чар. Многие картинки, мне ничего не говорили, но некоторые понять было не сложно.
 
      Вот, например, изображение шлема с крыльями как летучей мыши. Очень похоже, кстати, на гарду меча, который достался мне после бой с некромантом в каменоломне. Я активировал заклинание и у меня на голове появился серебристая каска с поднятым забралом. Пришло время заняться Энуром. Ему я наколдовал костяной панцирь, здорово напоминавший ребра какого-то мелкого динозавра, меч. Меч заслуживает отдельного подробного описания. Лезвие — бурое, матовое, вполне себе материальное, и, к тому же, прекрасно заточенное, но при этом меня не покидало ощущение, что это лезвие имеет какую-то бездонную глубину, что в него можно погрузиться и мысленно, и даже физически, причем погрузится безвозвратно. Гарда клинка была выполнена в форме извивающийся змеи. Причем у этой змеи была голова, с глазницами которой светились кислотным зеленым светом.
 
      С экипировкой закончили и целитель скатился с обрыва обратно на тропинку. Вырыл рыками неглубокую ямку, вложил в нее рубин, после чего все закидал землей. Для верности Энур еще стер веткой все следы. Вернувшись в наш схрон в кустах, парень протараторил — Поставил на заклинание «алая лава». Замкнул энергетические потоки в круг. Должно рвануть.
 
      — И то хлеб — ответил я целителю, протягивая ему остатки магического прикида Эпона — На, одень на себя. Тот разложил перед собой предметы и недолго всматривался в них. Потом выбрал пентаграмму на цепочке, взял один из малых рубинов, и посмотрел на артефакт сквозь него. Удовлетворенно хмыкнув, он сказал: — Эту вещь, с твоего позволения, я надену на себя — это огненная защитная магия. Поглощает простые чары. Если настроить его…
      — Тихо! — я прислушался и за шумом волн уловил стук копыт — Едут! Начинаем сразу после…
      Я не успел договорить, как из-за поворота выскочило четверо всадников. Во главе отряда скакал лысый мужчина в белом плаще и с трезубцем в левой руке. В правой руке маг уверенно держал поводья. Лицо — сухое, аристократическое с высоким лбом. Гордое и аскетичное — что особенно подчеркивалось холодным белым светом, идущим от трех крупных жемчужин. Этот свет, исходивший от камней на трезубце, резко оттенял жесткую складку губ и впалые щеки, окончательно формируя мистический и властный образ этого человека. Возраст его не угадывался, но глубокие морщины посреди лба и около глаз указывали на богатый умственным и волевым напряжением жизненный опыт. Его холодный целеустремленный взгляд внезапно обрел силу — я почувствовал, как расстояние, разделяющее нас, исчезло. Еще мгновение и маг обнаружил бы нас. Но взор волшебника скользнул дальше и я облегченно перевел дух.
 
      За грандмастером, а это был без всяких сомнений он, скакали его ученики. Судя по жезлам два подмастерья в синих туниках и ученик. Вернее ученица. Последний всадник был явно женского пола. Я разглядел длинные воющиеся волосы, выбивающиеся из под капюшона красного цвета. Да, это девушка! Молодая, и на сколько я успел заметить привлекательная.
 
      — Уголек, два ручейка и ветерок — прошептал на ухо Энур — Убойная сила.
 
      Четверо магов на рогачах быстро промчались по оврагу и уже почти проскочили нашу мину, как заклинание сработало. С громким шипением из под земли ударил раскаленный гейзер. Огромные двухметровые животные обожженные паром с жалобным криком встали на дыбы, а вокруг магов засверкали личные защиты. Проблема однако была в том, что эти защиты не распространялись на рогачей и те, ошпаренные начали биться под волшебниками. Первым сориентировался грандмастер. Одним движением руки он вызвал воздушный удар, который заткнул жерло гейзера. Спешившись, маг воздуха бросился к своим ученикам, но тут в дело вступили мы. Энур выскочил из-за кустов и сжав последний рубин в кулаке, бросил вниз в лощину ветвистую молнию. Та должна была ударить по грандмастеру и зацепить выбирающихся из под животных подмастерьев, однако молния ударила в невидимый до этого купол, и разветвившись по нему на множество светящихся ветвей, угасла. Я тоже не остался в стороне и выстрелил из агата чарами смерти. Из моего кристалла вырвался черный луч. Он, в отличие от молнии, беспрепятственно, прошел невидимый купол и перечеркнул всех четырех рогачей. Животные тут же упали замертво, придавив учеников, но и мой луч не повредил ни одного из магов. Несколько вспышек света, и мой луч превратился в темное облако. Затем грандмастер вызвал небольшое торнадо, которое втянуло это облако смерти, и двинулось к нам, наращивая скорость вращения.