Глава 3

В банкетном зале было шумно. Тихая музыка практически не перекрывала многоголосья гостей. Лавировавшие между разрозненными группками слуги проявляли чудеса ловкости, не опрокидывая на приглашенных уставленные фужерами с прохладительными напитками подносы. В общем, стояла обычная суета высоких приемов, когда не все еще собрались, сесть за стол и наесться впрок не позволяли правила приличия, а танцы еще не начались.

Хорошо еще, что тут было не принято представлять вошедших в зал и распорядитель не стал сообщать о моем прибытии во всеуслышание, а просто подскочил ко мне и указал место за столом. Хм… Проблема. Мое место оказалось за столом графа и его семьи. Там сидели самые почетные гости. Не по правую руку Глара ад’Калине, конечно, но и это символ явного расположения ко мне. В чем же тогда проблема? Да в том, что множество родовитых аристократов, причем владетельных, не удостоились «чести» одним махом обзавестись толпой завистников. Помнится, когда граф Глар представлял меня на приеме в качестве спасителя своих жены и дочки, я и то удостоился места в конце его стола.

Почувствовав обращенные ко мне взгляды, в которых сквозили злоба, удивление и недоумение (какой-то выскочка занял место, которое могло достаться им), засвидетельствовал свое почтение графине Лауре а’Калине, кивком головы выразил уважение графу и сел на указанное место. Плевать. У меня сегодня не то настроение, чтобы обращать внимание на всяких завистников. Если же кто-то решит возмутиться и начнет ссору под благовидным предлогом… Буду только рад проводить их на полигон, где тренируются гвардейцы, для улаживания разногласий и избавления от собственного стресса.

Хм… Что-то у меня слишком кровожадное настроение. Было бы понятно, если б я был великим бойцом и магом, а то ведь уровень хорошего середнячка. Не больше. Зато я умею делать пакости. И богиня у меня – проказница с почти тысячелетним стажем! Вот на планирование пакости и надо переключиться. Тем более что это теперь мои прямые обязанности как жреца Лики. Жаль, но самой юной богине не могу ничего сделать за ее сегодняшнее поведение. А хотелось бы…

«Но-но! Ты поосторожнее со своими желаниями – я все слышу!» – раздался в голове тонкий, полный возмущения голосок Проказницы.

«Знаешь, будь ты моим ребенком, а не богиней, я бы уже давно выпорол тебя за такое отношение к людям. Тем более к тем, кто, по сути, очень хорошо к тебе относится и кому ты искренне симпатична». – При этом я так отчетливо представил, как хорошенько вымоченные в солевом растворе розги приходят в соприкосновение с задней полусферой маленькой девочки, что на мгновение мне даже почудился короткий вскрик: «Ой!»

Как ни странно, Лика никак не прокомментировала мои слова и даже не обратила внимания на мою несбыточную фантазию, и я оказался предоставлен самому себе. Чем немедленно и воспользовался, отдав должное расставленным на столе яствам.

Мой относительно легкий перекус (ничто так не восстанавливает силы и не успокаивает нервы, как еда) был прерван появлением за столом компании пяти веселых молодых людей.

– Тримион, – оторвал меня от тающих во рту кусочков изумительно приготовленного мяса голос графа, – позволь представить тебе моего сына Керина ад’Калине.

– Рад знакомству, – сказал я, с сожалением отложив нож и вилку.

Наследник графа Паларского оказался человеком с властным лицом, темными волосами и ярко-голубыми глазами. Росту в нем было около ста восьмидесяти сантиметров, что вкупе с подтянутым телом мастера меча и аурой мага воды производило довольно сильное впечатление. Все портили глаза, недаром они считаются зеркалом души. Не было в них отцовской пристальности и твердости. Весельчак и балагур, Керин ад’Калине предпочитал жить в тени своего родителя, не взваливая на собственные плечи бремя власти и лишь изредка выполняя несложные поручения. Что же, слухи о нем совпали с первым впечатлением.

– Так это про тебя мне все уши сестричка прожужжала? – с улыбкой спросил Керин. – А где она, кстати? Не думал, что Касси позволит тебе остаться в одиночестве.

«Угу, не позволит. Вот только марафет наведет и сразу заявится контролировать», – подумал я. Вслух же ответил совершенно иначе:

– Надеюсь, говорила только хорошее? Что же касается одиночества… Оно мне не грозит в любом случае.

– О да! – Наследник графа понимающе усмехнулся. – На балу столько свободных красоток, что уйти отсюда в одиночестве способен только совершенно никчемный человечишка либо тот, из кого песок давно перестал сыпаться.

Вежливо улыбнувшись, я оставил слова Керина без комментариев. В конце концов, каждый судит по себе. Я же всего лишь имел в виду, что, где бы я ни оказался, отныне навсегда связан с юной богиней. И если он считает, что смысл бала – поиск партнера на ночь… Что ж, не мне его разубеждать. Для этого у него отец есть, который со временем донесет до сына мысль о возможности спокойно переговорить с интересующими людьми, встреча с которыми в любой другой обстановке выглядела бы подозрительно. Для меня же бал – это, скорее, испытание пределов терпения. Даже шанс подслушать обрывки важных разговоров, соединив которые можно создать целостную картину окружающего мира и связей людей в нем, ничто по сравнению с обязанностью с вежливой миной вести степенные разговоры ни о чем с малознакомыми людьми. Вот как сейчас примерно.

Представив мне своих друзей, Керин счел ритуал знакомства завершенным, и, уделив пустому трепу еще минут пять, попутно истребляя со стола закуски и бодрящие кровь напитки, дружная компания графского наследника обратила свое внимание на прелестных созданий, порхающих неподалеку и кидающих им призывные взгляды. Я же остался, вяло ковыряясь в тарелке и размышляя о событиях сегодняшнего вечера.

Допрос, проведенный архимагом и жрецом Рагана, боролся за почетное первое место в списке произошедших неприятностей с соблазнением моей тушки Кассиопеей а’Калине. И если допрос еще можно было отнести к разряду относительно благополучно разрешившихся проблем, то про случай с Касси этого не скажешь. Тут, скорее, проблемы только начинаются. Слишком уж она девушка непредсказуемая и деятельная. Пытаясь представить, к чему может привести произошедшее между нами, я понял, что воображение пасует. А припомнив угрозу Лики женить меня… Мурашки, побежавшие по телу, приобретали размеры крупных тараканов. С другой стороны, уж на Касси я точно не женюсь. Можно назвать меня ханжой, но я сторонник равных браков. Иначе возникнут и станут расти как снежный ком проблемы, прочным фундаментом для которых окажется непреодолимая пропасть в нашем потенциальном магическом могуществе и, как следствие, разные уровни интересов.

Решив, что время расставит все по своим местам, оставил размышления о девушке на потом. Не та Касси натура, чтобы откладывать свои замыслы на далекое будущее. Вот обозначит свою линию поведения, тогда и подумаю о мерах противодействия. Хотя, может, красавица вообще удовлетворится уже полученным и оставит меня в покое? Мечты, мечты…

Вот с графом Паларским ситуация и проще, и сложнее одновременно. Его поступок вполне вписывается в действия политика, но не человека, обязанного мне жизнью жены и дочери. И спускать ему это я был не намерен. Лорда Глара можно понять, но не простить. Впрочем, я уже давно был готов к чему-то подобному, но… К чему я был не готов, так это к тому, КТО будет проводить проверку.

Архимаг и жрец давили на мою ауру и разум хоть и сильно, но явно не со всей мощью и искусством. Мысль о том, что я сам, без помощи Лики, долгое время смог противостоять им, конечно, грела душу, но была ошибочной. Слишком неравны наши весовые категории. Нет, проанализировав все аспекты допроса, я пришел к выводу, что они, скорее, использовали это как аналог детектора лжи. При таком давлении не удается полностью себя контролировать, но и в глубь разума они не проникают, довольствуясь отслеживанием реакций на тот или иной вопрос. Да один только Аргал был способен проломить мою защиту если не играючи, то не сильно напрягаясь. Однако сделай он это, и общался бы с овощем без капли воспоминаний. Мой разум вместе с памятью уплыл бы в такие дали, что на возврат в норму ушло бы одни боги ведают сколько времени. Конечно, в таком случае есть шанс, что еще прежде мое тело умрет, но это лучше, чем потерять свободу, получив несколько ментальных закладок.

Вот приятными размышлениями о мести я и коротал время до тех пор, когда можно будет покинуть бал.

«А что тут думать? – Как ни в чем не бывало раздался у меня в голове голос Проказницы. Сейчас я его…» – Дальше перед моим мысленным взором пронеслись такие картинки, что стало немного не по себе.

«Лика! Это слишком жестоко! Ты же все-таки богиня проказ, а не возмездия. Да и наказание должно соответствовать проступку, – попытался я урезонить разошедшуюся в фантазиях девочку. – Опозорив графа перед гостями, мы только настроим его против себя».

«Зато все твои мысли, как его проучить, не выдерживают никакой критики, – обиделась на меня Лика. – Все эти кошки, сбежавшиеся под окна на запах валерьянки, могут доставить неприятности только крестьянам, но никак не магам».

«Ну почему же? Это смотря какие кошки и как они себя поведут… Тут главное компиляция шалостей из моего мира с подаренными магией возможностями. Недавно Ники меня научила работе с духами, так если ты мне немного поможешь, то…»

«А это идея! – обрадовалась новому развлечению богиня. – Только надо будет ее немного усовершенствовать…»

От высказанных Ликой предложений на этот раз не несло кровожадностью, но графу я бы все равно не стал завидовать.

«Месть»… Как много в этом слове сладкого предвкушения. Но самое главное – правильно поставленная цель мести и ее рамки открывают хороший простор для фантазий и… шанс изучить что-то новое в плане магии. С Проказницей я договорился, что все возможное для моего уровня мага я проделаю сам, обходясь ее подсказками. То, что выходит за пределы моих сил, сделает Лика. Осталось только добыть несколько необходимых ингредиентов, и дело в шляпе. Как раз к тому времени, как закончу все приготовления, граф перестанет ждать от меня подвоха, а неожиданная месть еще слаще.

Тем временем граф Глар объявил о танцах, и все присутствующие дружной толпой устремились в отведенный для этого зал. Не желая особо выделяться, я проследовал туда же.

Расположившись на открытой террасе с бокалом вина, обладающего изумительным вкусовым букетом, я расслабленно наблюдал за порхающими вокруг парочками. Несмотря на мою нелюбовь к подобному времяпрепровождению, вынужден признать, что как минимум выглядит это сногсшибательно красиво и наблюдать со стороны – одно удовольствие. На большинстве аристократок цвет и узоры платьев менялись в зависимости от такта музыки, а специально нанятые маги для каждой танцевальной композиции создавали феерические иллюзии, поражающие воображение.

– Тримион, мальчик мой! – Все-таки архимаг Аргал подошел именно ко мне. Вот что ему стоило подыскать в собеседники кого-нибудь другого? После допроса общаться с ним мне не хотелось ни капельки. Да и изысканный вкус вина при его приближении значительно испортился. – Я бы хотел переговорить с тобой. Ты не против?

Судя по активированному архимагом заклинанию, защищавшему от подслушивания и подсматривания, мое мнение его не особо интересовало.

– Для меня честь пообщаться с таким великим магом. – Я попытался изобразить на лице радость и жестко взял под контроль эмоции, одновременно усиливая защиту разума.

– Можешь не напрягаться, я действительно подошел просто поговорить.

М-да… Учиться мне еще и учиться. Впрочем, сам виноват. Не надо было изображать радость, достаточно было легкой заинтересованности. А так действительно неестественно получилось.

– Вы правы. Восторга от еще одной нашей встречи я не испытываю. – Я решил больше не притворяться и разговаривать открыто, насколько это было возможно в данной ситуации. – Мне казалось, что все вопросы уже заданы.

– Это невозможно, – ухмыльнулся он. – Многое осталось в стороне от нашей беседы. Вступление же в диалог Рагана породило еще больше вопросов… Но это не особо важно сейчас. Сейчас важно другое…

Архимаг замолчал ненадолго, и я решил не торопить события.

– Ты не состоишь в Гильдии магов и не имеешь даже статуса подмастерья, которого давно достиг и которое, возможно, перерос. А это, как понимаешь, создает опасность нападения на тебя желающих получить душу дикого мага.

– Не вижу в этом особых проблем, – пожал я плечами. – Охотой на не закончивших обучение, как правило, занимаются не слишком сильные маги, не выше подмастерья. Мастера же имеют возможность заработать и другими способами, к тому же смогут оценить степень угрозы по моей ауре.

– Я имел в виду опасность как раз для дураков, только выпустившихся из школ или получивших печатку подмастерья. Тех, кто возомнил себя полноценным магом. А так как сейчас ты находишься на территории Багриона, то этими дураками рано или поздно окажутся те, кто в будущем мог бы принести немалую пользу королевству.

– И что вы предлагаете?

Архимаг протянул мне руку ладонью вверх. На ней, тускло поблескивая серебром, лежала печатка мага.

Хм… Неожиданно. Впрочем… Я подхватил печатку телекинезом (паранойю надо холить и лелеять и не брать из рук потенциальных врагов магические артефакты) и воспользовался своим особым зрением. Да… накручено – мама не горюй. Пожалуй, тут еще разбираться и разбираться. Не мой пока уровень. Одно ясно: в печатке присутствует несколько незадокументированных свойств, например, слежения за состоянием здоровья и местом расположения владельца. Иными словами, эта печатка-артефакт очень сильно отличалась от всех виденных мною ранее у других магов. Ну да ладно, пока она не активирована, она безопасна и не работает, а на досуге можно будет и разобраться.

– Разумно, – проговорил я, все еще удерживая кольцо телекинезом. – Вот только мне требуется еще одно для моего вассала. Она некромантка и также не состоит в Гильдии. Разумеется, – тут я усмехнулся, мол, понимаю и иные причины столь ценного подарка, – если вы хотите обезопасить молодых дураков.

Аргал никак не прокомментировал мою наглость, лишь повторно протянул руку ладонью вверх уже с двумя печатками магов.

О! Это другое дело! Нынешние колечки оказались куда как проще и несли в себе гораздо меньше сюрпризов. Создавать такие артефакты я еще не научился, однако разобраться в принципах их действия и подкорректировать – вполне.

Быстренько отключив ненужные мне функции, я надел одну из двух простых печаток на указательный палец левой руки. При надевании она уколола мне палец, взяв образец моей плоти и крови, и я послал в кольцо толику своей внутренней энергии, одновременно тщательно представляя желаемый для своего герба образ. За свои манипуляции удостоился еще одного оценивающего взгляда архимага. И еще одного, когда обе печатки засунул себе в карман.

– Если вы не против, я бы хотел на досуге разобраться с вашим подарком. Очень уж интересны некоторые примененные там решения, – прокомментировал я свои действия. – А сейчас, извините, вынужден вас покинуть. Одна девушка уже начала искать меня, а волноваться ей сейчас вредно: ее аура крайне нестабильна после инициации.

Оставив за спиной удивленного моей наглостью архимага, перешел с балкона в зал. В дверях как раз показалась Кассиопея а’Калине, вполне довольная сегодняшним вечером. Выглядела Касси сногсшибательно. Казалось, от нее исходило мягкое сияние, притягивающее взгляды. Ага, вот оно в чем дело… Драгоценности, что были на девушке, – артефакты, препятствующие спонтанным выбросам Силы необученными магами. Впрочем, и от нее самой в эмоциональном фоне исходили волны радостного предвкушения. Да, сегодня был ее вечер. Из многообещающей она уже превратилась в сильную магиню. А то ли еще будет!

– Если надумаешь, буду рад видеть тебя в стенах столичной академии, – донеслись мне в спину слова архимага Гильдии магов Багриона.

От его предложения повеяло чем-то смутно знакомым еще с Земли. Поняв, что это напоминает, тихонько пробурчал себе под нос:

– Будете у нас на Колыме…

Развить идею не дала белокурая бестия, тут же взявшая меня в оборот. Танцы сменялись общением с приятелями Касси. Ее меткие ехидные характеристики этих самых приятелей то и дело шептались мне на ухо. Постепенно прекрасное настроение девушки передалось и мне, растворяя накопившуюся агрессивность.

В конце концов, чего я теряюсь? Кассиопея действительно красивая и нравится мне как человек, проводить с ней время – одно удовольствие. Отношения? Так надо просто правильно продумать свою линию поведения, не позволяя ей серьезно увлечься мною. Как отличному эмпату, прошедшему школу кронков, мне это под силу. Я даже простил ее отца! Ну… почти. От задумки подстроить ему гадость и обеспечить несколько «незабываемых» дней, правда, не отказался. В итоге решил: пока есть возможность, надо расслабиться и получить удовольствие.

В конце вечера пришлось уделить время графу. Разговор состоялся в его кабинете. Лорд Глар поздравил меня с официальным признанием статуса мага, извинился за устроенную им неожиданную проверку и попросил понять причины, вынудившие его пойти на это. С милой улыбкой на лице уверил его, мол, уже почти и забыл. Отчего-то от моих слов его заметно передернуло, несмотря на самоконтроль. Странно, может, улыбка у меня не та или слово «почти» вызвало его опасения?

Как бы там ни было, мы довольно спокойно поговорили несколько минут на отвлеченные темы, прежде чем граф перешел к сути:

– Тримион, я бы хотел попросить тебя об одной услуге. Мой сын в компании… Кстати, как ты можешь оценить его друзей? Ты ведь уже имел удовольствие пообщаться с ними?

Я освежил в памяти впечатления о четырех приятелях Керина. Два брата а’Трине, Сорион и Торион, оба мастера клинка, но слабые, практические никакие, маги. Взгляд прямой, честный. Чувствовался в них некий стальной внутренний стержень. Впечатление они производили довольно приятное. С такими лучше дружить, чем враждовать, но и врагами они будут честными в случае чего.

– Братья Трине мне понравились. С ними вашему сыну повезло. Чего не могу сказать о Седрике а’Нольдере.

– И чем же он тебе не понравился?

– Чем? Наверное, тем, что избегал смотреть прямо в глаза. Да и в лице его (хоть явно тут целители и постарались, сделав из него красавчика) есть что-то отталкивающее. Нет-нет да и проступала на нем спесь и презрение к окружающим, когда он думал, что на него не смотрят. Есть в нем что-то крысиное, не позволяющее не то что повернуться к нему спиной, но даже оставить кошелек без присмотра, – вынес я свой вердикт.

Лорд Глар немного поморщился от такого моего определения, но в целом согласился.

– Седрик а’Нольдер – младший сын графа Калурского. Если точнее – восьмой. Несмотря на возраст, ему перевалило за сотню, так и не достиг звания мастера ни в каком из своих начинаний. Очень завистлив, но умеет втираться в доверие. С его отцом нас связывает дружба, Седрик же, по моим данным, уже несколько лет поглядывает в сторону моего заклятого друга герцога Бригонского. Говорить об этом Керину бесполезно: он сам определяет круг своего общения и ужасно не любит, когда ему кого-то навязывают или, наоборот, когда кого-то отваживают от него.

– Все это хорошо, но при чем тут я? – задал я резонный, с моей точки зрения, вопрос.

– Попозже объясню. Ну а про четвертого что сказать можешь?

Четвертым был Абер а’Редал. Мне он показался ничем не примечательным двадцатилетним пацаном. В разговорах за столом он не участвовал, предпочитал слушать. Взгляд спокойный, но немного неуверенный. Видно, что ему было не по себе занимать место почетного гостя. Впрочем, это могло быть вызвано и чем-то иным. Но ведь привлек же он внимание наследника графа настолько, что тот взял его в свою компанию?

– Не могу сказать о нем ничего определенного, – пожал я плечами. – Довольно замкнутый молодой человек, но в целом производит приятное впечатление.

– Ну большего на данный момент и не требуется, – резюмировал граф. – Теперь, собственно, о просьбе. Керин с друзьями через неделю отправится на охоту за разбойниками. Это у границы с королевством Караш. В последнее время там участились случаи нападения на торговые караваны, и сын решил помочь мне разобраться с этой проблемой. Разумеется, поедут они не одни, а в сопровождении гвардейцев и егерей, да и многие из детей моих вассалов тоже с ними отправятся, но… Но с недавних пор разбойничьи нападения стали слишком результативными. Подозреваю, занимаются этим несколько групп профессиональных боевых магов.

– И при чем тут я? На общем фоне мои скромные возможности не сыграют никакой роли.

– Не такие уж и скромные, – хмыкнул граф Паларский. – Прирожденный маг априори могущественен.

Этого следовало ожидать. Засветился. Вот только интересно где: на допросе или Касси проболталась отцу?

– Итак, чем можешь помочь ты… Среди моих гвардейцев нет хороших менталистов и эмпатов. Я рассчитываю, что ты сможешь вовремя почувствовать угрозу для моего сына со стороны недоброжелателей, которые могут оказаться в окружении Керина, и устранить их.

Угу. Более чем прозрачный намек на Седрика а’Нольдера.

– Кроме того, – продолжил граф, – может возникнуть ситуация, с которой вы не справитесь либо справитесь, но с большими потерями. На этот случай у тебя будет артефакт. При активации его сигнал пробьется к нам, и тревожная группа боевых магов придет к вам на помощь через портал. У Керина и нескольких гвардейцев будут такие же маяки.

Я задумался. Лорд Глар опасается предательства и считает возможным наводку орудующих на его территории разбойников-наемников (а боевые маги, скорее всего, именно наемники) на своего сына. Вопрос: а опасно ли это для меня? Ну жить вообще страшно, но это не повод бояться выходить из дома. Риск, конечно, существует, но не больше, чем в джунглях Галантара. Засаду почуять заранее я смогу. Скорее всего. Другой вопрос: зная об опасности, граф все-таки отправляет сына. А это значит, что мы будем приманкой. Зачем же графу подвергать риску своего наследника? Хм… В принципе намеков он дал уже достаточно. Но требуется кое-что уточнить.

– Эдвин отправляется с нами? Он знает то же, что и я?

Лорд Глар удовлетворенно откинулся в кресле. Я только что дал свое согласие на участие в намечающейся кампании.

– Нет. Задача Эдвина – безопасность Лауры. Он остается при ней в Паларе. И, предупреждая твой следующий вопрос: нет, подробностей больше никто не знает.

– В таком случае нам остается утрясти один нюанс. – Я потер руки, предвкушая торговлю.

Двери распахнулись, и в кабинет влетела Касси, бесцеремонно усаживаясь мне на колени.

– Пап, долго ты еще собираешься удерживать моего ухажера?

От такого заявления у меня натуральным образом отвисла челюсть. Это кто за кем тут ухаживает?

– Нет-нет, можешь забирать, – сдал меня на растерзание отец девушки. – Позже обсудим, – бросил он мне и поспешил удалиться.

– И чем ты можешь оправдать то, что заставил меня скучать в одиночестве? – На меня уставились полные праведного негодования голубые глаза.

Я уже хотел было возмутиться, но вспомнил принятое решение расслабиться и получать удовольствие.

– Ничем, – прошептал я и, обняв девушку, поцеловал в мягкие, податливые губы, затем, подхватив на руки, отнес в ее апартаменты.

Я лежал и, поглаживая белокурую головку, мирно покоившуюся у меня на груди, думал о перипетиях прошедшего дня. Неожиданно в голове зазвучал недовольный голосок моей юной богини: «Ты вообще спать собираешься? Мне уже надоело ждать, когда ты заснешь!»

«При чем тут мой сон?» – не на шутку обеспокоился я. Неужели теперь и поспать нельзя будет спокойно, не ожидая подвоха со стороны Проказницы?

«Хотела войти в твое сознание во сне и передать необходимую информацию. Но раз уж ты бодрствуешь, лови так!»

Мои зрачки расширились, а сознание поплыло от ухнувшего в него информационного пакета. Как только я пришел в себя, последовал ехидный комментарий: «Все! Загрузка руководства для жреца-чайника завершена!»

Но Лика явно не довольствовалась только одной проказой. Я уже думал, что она забыла о своей старой шутке, но… У меня из ушей опять пошел пар! Мелкая зараза.

Глава 4

Кинув золотой трактирщику, попросил его пару часов не беспокоить уснувшего от обильных возлияний (не без моей «целительской» помощи) мужика. Рон – слуга в доме Камара ад’Лека – был послан на рынок за какой-то безделушкой, да вот нарвался на меня в таверне, куда зашел промочить горло кружечкой пива. Подойти к нему, завязать разговор, угостить еще кувшинчиком-другим отменного пива и незаметно усыпить не составило проблем.

Выйдя из таверны, прошел в сторону нужного мне дома и, зайдя по пути в тихий темный тупичок, приступил к очередному (уже второй раз за сегодняшний день) изменению ауры и черт лица. Через пару минут из тупичка я выходил уже в облике Рона. Ауры наши также были идентичны. Самым трудным оказалось скопировать его походку, телодвижения и заискивающий взгляд, причем не в смысле исполнения, а именно в «моральном» плане. Слишком уж ничтожный и пресмыкающийся человек был этот слуга. Но… Приходилось соответствовать. Демоны побери этого завистника барона Тирна а’Шерма.

А ведь как хорошо все начиналось.

Наутро после бала я проснулся в отличном настроении. Всю доступную информацию (в инфопакете, загруженном Ликой, был просто огромный ее массив, но большая часть оказалась временно недоступной для меня) можно было охарактеризовать одной фразой: очередная шутка.

Ну как назвать требование относиться к Проказнице с благоговением и почтением, а главное, никогда даже не думать о том, чтобы наказать ее, и не представлять себе ее наказание, тем более так колоритно. Причем все это было «помечено» ярким эмоциональным фоном… Видимо, Лика все-таки обиделась и посчитала мое разыгравшееся воображение оскорбительным для своего божественного достоинства. Ну да ладно, эти ее требования (вернее, последняя их часть) вполне разумны. В конце концов, мне пора следить за собой. Несдержанность в мыслях уже довела до того, что на меня осерчал Кронос. Не хватало еще поссориться и с Проказницей. Однако как иногда хочется… Придется запрятать свои желания в самые потаенные уголки. Может, туда Лика не доберется?

Второе требование юной богини, на мой взгляд, было еще более нелепым, чем первое. Ну разве можно постоянно твердить, да еще и при людях, нечто вроде молитвы следующего содержания: «О великая и могучая прекрасная богиня Лика! Эту проказу я посвящаю тебе. Пусть задуманная мною шалость пройдет как задумывалась и доставит тебе удовольствие. Да не оставь меня своим благосклонным вниманием в случае неудачи и раздели радость мою в случае успеха!» Бред!

Или еще лучше: начинать день с утренней молитвы. «О прекраснейшая и мудрейшая из богинь! Вся жизнь моя без остатка посвящена служению тебе и восхвалению имени твоего. Да будут все деяния твоего недостойного слуги в этот день направлены на укрепление помыслов смертных о благосклонной сени внимания твоего. Да станут все смертные восхвалять имя твое. Да не обдели меня, слугу твоего недостойного, своей благосклонностью. Поддержи и наставь на путь истинного служения, дабы превозносилось имя твое всеми смертными этого и других миров!» Вот интересно, откуда Лика взяла все это? А ведь эти две молитвы – мизерная часть от колоссального объема. Все остальные, пожалуй, не уместились бы и в тысячетомнике. Долго, наверное, придумывала. Она действительно полагает, что я буду все это не только учить так, чтобы от зубов отскакивало, но и исполнять и вдалбливать в головы ее последователей? Коих, кстати, мне необходимо сначала найти, а затем заставить возносить ей молитвы на каждом шагу.

Хорошо еще, что Проказница не стала загружать мне эту информацию в глубинные слои сознания и протягивать к ней ассоциативные цепочки. Воспользовавшись этим, быстренько задвинул «Молитвенник в кратком изложении от Лики» в дальние уголки памяти (вдруг пригодится!), куда не вдруг доберешься, оставил только понравившиеся моменты и некоторые нейтральные молитвы (их потом можно втюхивать адептам), а также инструкции.

Вот инструкции она дала довольно четкие. Теперь мне вменялось: по мере сил (если не справляюсь сам, то призывать на помощь свою богиню) устраивать пакости, желательно массовые, да еще и с максимальной оглаской; помогать другим шкодникам в их шалостях; подыскивать кандидатов в будущие жрецы Ликиного культа. Кроме того, тут же имелись подробные разъяснения, как достигнуть максимального эффекта в том или ином из перечисленных случаев. Ну и первоочередная задача, превосходящая по важности перечисленные, – отыскать слабый, стихийно образованный магический источник.

Проблема поиска такого источника заключалась в том, что неизвестно, где он выскочит и сколь долго будет существовать, прежде чем исчезнет. Зачем он нужен и что с ним делать дальше – оставалось неизвестным. Однако мысленная помета Лики о том, что всем остальным можно заниматься постольку-поскольку, вызвала у меня прилив энтузиазма.