Линган – профессиональный военный, про вас Строггорн, можно не говорить, Инквизиция не лучшее место для воспитания праведности. Кстати, свое настоящее имя не скажете? Такая жалость, что Уш-ш-ш по глупости не запомнил его, торопился стереть о вас память из головы Аоллы и никак не думал, что это окажется таким важным – настоящее имя любовника жены. Очень расстраивался потом, когда понял, как это могло бы помочь нам. – Ти-иль-иль переждал, когда уляжется гнев в головах Советников.

– Как бы вы влезли в прошлое, если бы даже узнали это? – спросил Линган.

– Есть много методов, а самое хорошее в них то, что все бы выглядело, как случайное стечение обстоятельств. Сначала нам показалось самым простым найти земного ребенка Странницы и потихоньку убрать его. Мы думали, это несколько охладило бы ее пыл, но с ним тоже что-то не так. На редкость лживые существа – Стайолы. Мы проверили пол-Земли – не было никакого сына. Или в том самолете погибла не она, использовала не свое имя? – Ти-иль-иль внимательно всмотрелся в Советников. – Ну вот, вы тоже его искали, а результата никакого. Опять-таки, с ребенком можно было все сделать якобы «случайно» – обычный человек, нет никаких проблем. Кто же такой смелый, пойти открыто против Странницы? Она ведь не только вашей планетой занимается, но и нашей тоже, не дай Бог поругаться из-за чего бы то ни было. Кстати, именно поэтому ее не будет во время объединения зон Земли, на ваш 2036 год попадает очередная флуктуация наших двух звезд.

– А почему это помешает ей быть у нас? – Линган нахмурился.

– Потому что у нас речь пойдет сразу о жизни двух древних телепатических цивилизаций, и Странница никак не сможет позволить себе роскошь не помочь нам в такой ситуации. Кстати, именно из-за ее вмешательства на Земле произошло совпадение таких редких событий. Они стали одновременными, а она не сможет быть сразу в двух местах. Даже не надейтесь на ее помощь. – Ти-иль-иль улыбнулся. – А самое приятное, знаете что? Это также затруднит вам получение помощи с Дорна, часть своих кораблей им придется послать нам.

– Похоже, у нас вообще мало шансов, что все получится? – уточнил Строггорн.

– А я о чем толкую? – Ти-иль-иль улыбнулся. – На мой взгляд, у вас нет никаких шансов. Планетарная система Дорн не будет вам помогать ни за что. Они терпеть Трехмерность не могут, и нам бы не помогали, если бы вместе с нами в нашей системе не было одновременно Четырехмерной родственной им цивилизации.

– Какая сволочь! – сказала Аолла.

– Такая красивая женщина и такие выражения! Как вас только Уш-ш-ш терпел? – Ти-иль-иль улыбнулся. – Все равно мы переселимся на Землю и наконец избавимся от своих четырехмерных соседей, именно поэтому мы и не сняли наблюдателей с Земли, хоть Странница и потребовала этого. Куда спешить? Еще два года и планета – наша.

– Вы проводили эксперименты с нашими женщинами. – Строггорн вдруг понял, что это вовсе не «ужастики», а страшная правда. – Зачем?

– Не хочу отвечать.

– Вы сказали мне в Многомерности, что у вас приемный ребенок. Это так или это ваш ребенок? – снова спросил Строггорн.

– Тем более не отвечу.

– Значит ваш, иначе чего бы вам бояться? – Строггорн задумался. – Цель таких экспериментов?

– Он не скажет, Строггорн, – вмешалась Аолла. – Думаю, им плохо подходит атмосфера, пытались найти способ, внедрив часть земных генов, лучше приспособить тело – отсюда и такие многочисленные эксперименты. В целом, наши цивилизации очень похожи.

– Да, генетический анализ подтверждает это. А с атмосферой у них должны быть проблемы, нужно большее содержание углекислого газа и еще есть ряд отличий, – пояснил Креил.

– Вы все-таки подумайте над нашим предложением, Креил, – снова заговорил Ти-иль-иль. – Такой нужный для нас человек. Среди вас всех есть только одна загадка для нас – Лао ван Михаэль. Невероятно странное существо с врожденной Многомерной структурой. Смотрите, сколько разговариваем, а он молчит. Такое чувство, он давно все это знает и сидит здесь из вежливости. Так?

– Я думаю, он больше ничего нового нам не скажет, – спокойно сказал Лао и приказал увести Ти-иль-иля.

– Ты действительно все это знал? – спросила Аолла, глядя на Лао, когда Ти-иль-иля увели.

– Большей частью, но могу еще много чего добавить. – Лао оглядел их, решая, готовы ли они к этому. – Помнишь, Креил, когда ты был еще подростком, тебя как-то увлекло изучение истории Аль-Ришада? Ты еще прибежал ко мне и долго обижался, что не смог ничего найти о нашем княжестве? Проблема на самом деле в том, что Аль-Ришад – порождение совсем другой реальности. И эта реальность давно погибла. Именно это делает нас такими неуязвимыми со стороны прошлого, хотя когда-то я просто не понял – зачем Странница так сделала, неужто и правда мы оказались такими уникальными за всю историю Земли?

– Я подозревал что-то в этом роде. По всему получалось, что не могло быть в 1627 году той дикости, с которой начинается история Аль-Ришада. Наша временная линия миновала эту эпоху намного раньше. К 1627 году – уже не было такой феодальной раздробленности, такого смешения вер и языков. Да и физика нашего мира – странна. Найдется еще немало отличий, что не мешает нам нормально развиваться, а при необходимости – контактировать с внешним миром. Так что – ничего плохого в этом нет.

– Есть и еще кое-что, но вам это не понравится, ребята. У нас действительно мало шансов выжить, но есть ряд условий, которые просто необходимо выполнить.

– Подожди, Лао. Ты знаешь, от чего должна погибнуть земная цивилизация? – спросил Строггорн.

– Да, знаю. – Лао был предельно серьезен. – Произойдет прорыв сильного потока излучения из Многомерности, и это убьет все живое на планете, кроме многомерных существ. Можем попробовать защитить Аль-Ришад, но это максимум, что можно сделать.

– Этому можно помешать?

– Нельзя никак, только попытаться спасти людей.

– Каким образом?

– Уведя их в Многомерность, а затем вернув назад.

– Как же это осуществимо на практике? – снова задал вопрос Строггорн.

– Нужно создать пси-поле и втянуть их, но даже мертвые тела все равно будет необходимо «закрыть» энергетическим зонтиком. Ничему живому не выжить в принципе – Многомерность все уничтожит.

– Без помощи Дорна нам не обойтись, – подытожил Линган. – Это правда, что Странницы не будет?

– Совершенно точно, она мне говорила об этом.

– Как технически втягивать нетелепатов в Многомерность? Строггорн делал это с телепатами, колоссальный расход энергии, и что после этого было с ним и Креилом – вы сами видели. Телепатов всего пять с небольшим миллионов человек, как справиться с девятью миллиардами? – спросил Линган.

– Если каждый из нас будет генерировать поле? – предложил Креил.

– Нельзя. Получим нестабильную структуру, я уже считал. – Строггорн помрачнел.

– Ты же знаешь решение, Строг? – Аолла посмотрела на него. – Скажешь?

– Думаешь, пора?

– Опять секреты! – Линган сердито посмотрел на Строггорна.

– Это плохой секрет. – Строггорн еще несколько секунд медлил и потом с расстановкой, выделяя каждое слово сказал: – Для этого нам придется стать единым существом. – Его слова были встречены долгим молчанием.

– А как-нибудь попроще можно объяснить? – спросил Креил.

– Можно, мы должны стать ОДНИМ ПСИХИЧЕСКИМ СУЩЕСТВОМ, если, конечно, хотим справиться с этим и при этом иметь шанс выжить, хотя бы минимальный.

– Что-то эта идея мне совсем не нравится, – хмуро сказал Линган. – На Земле в это время мы будем мертвы?

– Это и так понятно, но на Земле в это время все будут мертвы, – вмешался Лао. – Непонятно мне другое: как мы выйдем из этого состояния? Ведь вряд ли то, что родится, захочет умереть, только чтобы снова вернуть нас к жизни. Учитывая, сколько проблем с возвратом бывает при обычном слиянии…

– Это же еще и больно должно быть? – воскликнул Диггиррен. – Уравновесить боль при Слиянии будет нечем? А вы представляете, Какая это боль? – Он помолчал. – Не могу представить, как это будет выглядеть.

– Мы никогда этого и не представим, если даже останемся живы, – спокойно продолжал Строггорн. – Мы никогда не вспомним потом о том, Как это было и рассказать будет некому. У Него же будет Одна Психика, и если она снова распадется на шесть частей, никто из нас ничего не запомнит.

– Это так, нарушится сплошность восприятия, – подтвердил Лао. – При обычном Слиянии мы тоже ничего практически не помним потом, остается только ощущение, что пережил величайшее наслаждение в жизни…

– Тогда после этого останется чувство, что пережил величайшую боль, – добавил Диггиррен.

– Что будет с животными? – спросила Аолла.

– Все погибнут, – ответил Строггорн.

– Я-то вегетарианка, вы занимались этой проблемой серьезно?

– Строим заводы, где в специальных контейнерах сохраним оплодотворенные яйцеклетки – их легче защитить, чем развившийся организм. Некоторые все равно погибнут, но за несколько лет, если люди выживут, восстановим.

– То же предусмотрено для людей? – спросила Аолла.

– Нет, это невозможно. Мы же не сможем заставить всех женщин и мужчин сдать семенной материал. С мужчинами – можно попытаться, а у женщин – это же хирургическая манипуляция. Да и некому будет воспитать такое количество детей, а иначе все бессмысленно. Человеческий мозг слишком долго развивается, вы сами врачи, все знаете и без меня, – вздохнул Строггорн. – Мы и Варды останемся живы в любом случае.

– Сколько нас?

– Меньше пятидесяти тысяч, будет чуть больше к 409 году, может быть, тысяч семьдесят, – уточнил Линган.

– Очень мало, – Аолла задумалась. – Этель рассказывала, у женщин-Вардов при родах еще и смертность значительно выше? Нам не восстановить цивилизацию, если она погибнет. Проще всем уйти в Многомерность и жить на других планетах. В этом Ти-иль-иль прав.

– Ты бы ушла на Дорн? – Строггорн грустно смотрел на нее.

– Не нужно сейчас об этом. Еще есть время, и сейчас нам это не решить, – Аолла ответила ему взглядом. – Креил, ты понял свою задачу? Мы все знаем, что ты больной человек… Кстати, как это отразится при создании этого существа? Извини меня, Креил, после той неудачной регрессии у тебя женщины были?

– Была одна, – ответил Лао за Креила. Все удивленно на него посмотрели. – А чего вы удивляетесь, если я потом ее оперировал после психотравмы от общения с ним? Он нечеловек, нечто среднее – это в психическом смысле, это и привело ее в такой шок. Больше экспериментов не было, насколько я знаю?

– Не было, – подтвердил Креил. – Я же не сумасшедший так развлекаться. Без снятия блоков иногда бывает, очень редко, но это вам неинтересно.

– И я нечеловек в психическом смысле, – спокойно сказала Аолла. – В общем, держитесь ребята! Я не представляю, как вы нас таких двоих выдержите, даже теоретически. – Она помолчала и через несколько минут продолжила: – Что теперь нужно узнать от этой твари? Он ведь нам ничего говорить не собирается?

– На Дорне тебе тоже мешают? – озабоченно спросил Линган.

– Давай, сейчас не будем об этом? – тихо попросила Аолла, и все ощутили ее боль.

– Нужно узнать имена существ в агентурной сети и отловить их, – пояснил Строггорн.

– И как это делать? Зондировать бесполезно, скорее всего, он нас прозондирует, а не мы его, – сказала Аолла. – У меня до сих пор голова от общения с ним болит. Еще есть идеи?

– Можно попробовать его заставить, – задумчиво сказал Креил.

– Как?

– Одной небольшой пыткой. Строггорн, пойдем зайдем к нему и посмотрим реакцию. – Креил встал и вышел из Зала Совета, ничего не объясняя.

Они вошли к Ти-иль-илю. Его держали в помещении без окон с охраной из Вардов и под постоянным контролем Машины, иначе всегда оставалась опасность, что он использует свои телепатические способности. Он посмотрел на Креила, пытаясь понять, зачем к нему пришли. Тот спокойно подошел, попросил Строггорна придержать голову Ти-иль-иля и надел на нее красивый, весь в кристаллах, обруч. Когда его замкнули, Ти-иль-иль несколько секунд изумленно оглядывался. У него возникло чувство, что он оглох. Только через несколько секунд он понял, что действительно оглох, но телепатически.

– Что вы сделали? – спросил он. Советники прекрасно слышали его вопрос, но Ти-иль-иль смотрел на них, ничего не понимая, и тогда Креил сказал вслух:

– Это обруч мыслезащиты. Пока он на твоей голове, ты ничего не сможешь слышать телепатически. – Он наблюдал, как у Ти-иль-иля расширились глаза. – Правильно, ты представитель древней телепатической цивилизации, и я не думаю, что сможешь долго выдерживать эту пытку.

– У вас не хватит времени пытать меня!

– Это напрасно. В Аль-Ришаде время течет более чем в двадцать раз быстрее. Это Странница скрыла от Галактического Совета, слишком грубое вмешательство, был бы скандал. У нас хватит времени разобраться с тобой.

– Какой у вас год?

– Этого я тебе не скажу, но должно пройти еще 55 лет, пока наступит время объединять Землю. Не представляю, как ты выдержишь столько без телепатического общения.

– Почему я узнал это так поздно! – застонал Ти-иль-иль. – Мы никак не могли понять, как вы все успеваете, я решил, что Уш-ш-ш просто не разобрался в сутках на Земле и Дорне.

– Будешь говорить? – спросил Креил.

– Нет!

– Хорошо, поговорим через две недели. – И они со Строггорном ушли.

Лучи солнца проникали через густую листву, образуя воздушные дорожки. Две красивые лошади несли на своих спинах двух прекрасных наездниц. Дорога была широкой, и они ехали рядом. Строггорн поотстал, давая возможность Лейле и Аолле обсудить свои женские проблемы, и наблюдал за ними издали. Он в который раз подумал, как они похожи и, если бы он доподлинно не знал, что Лейла его дочь, то имел бы немало поводов усомниться в этом.

До него донесся смех Лейлы. Аолла тоже смеялась, но телепатически, и еще он уловил какое-то незнакомое чувство в ее мозгу: она опять пыталась изменить цвет крыльев в соответствии со своими эмоциями, но, конечно, ей это не удалось. Аолла хотела выпытать у Лейлы, что та решила по поводу превращения в Варда, об этом настойчиво просил узнать Строггорн. Их дочери уже исполнилось четырнадцать лет, но она никак не желала рассказывать о своем решении и всегда уходила от ответа. Лейлу сердило, что к ней последнее время все приставали с этим вопросом. Теперь она, вспылив и разогнав лошадь, быстро понеслась вперед. Аолла услышала сзади мягкий стук копыт – это Строггорн сразу же увеличил скорость, стараясь не выпустить Лейлу из вида. Они одновременно заметили, как дорогу Лейле перегородило дерево, оно упало наклонно, вынуждая или прыгать или резко тормозить. Лейла была слишком рассержена и подняла лошадь на прыжок, Аолла телепатически закричала – и все застыло: лошадь в неестественном полупрыжке, девушка на ней, листва на деревьях… Фигура Строггорна возникла рядом с Лейлой, и все двинулось снова. Лошадь спокойно проскочила сквозь дерево, так и не сумев преодолеть барьер, и уже две лошади были далеко впереди Аоллы. Строггорн сразу же вернулся, крикнув Лейле не уезжать далеко, но она уже и сама остановилась, недоуменно глядя на мать. Строггорн вглядывался в глаза Аолле, а ее сердце все стучало, никак не успокаиваясь.

– Чего ты испугалась, девочка? – нежно спросил он, и Лейле, которая услышала это, вдруг стало как-то не по себе, словно она подглядывает за родителями, подумав, что давно не видела отца, всегда очень сдержанного, особенно в ее присутствии, таким.

– Нет, ничего, все нормально, – Аолла успокаивала его. – Мне трудно привыкнуть, что на Земле безопасно, все Дорн, высота и, если разбился, обычно насмерть. – Она понимала, что Лейле, даже если бы она слетела с лошади и не удержалась, ничего не грозило. Реально в такой ситуации упасть, чтобы не удалось спасти, да еще в присутствии родителей – Вардов, было невозможно и девочка прекрасно знала об этом.

Она подъехала, виновато глядя на мать, но не вполне поняв, чего та испугалась. Теперь они поменялись, Строггорн ехал рядом с Аоллой, о чем-то мягко говоря ей, а Лейла – спокойным шагом, далеко впереди, не желая мешать им. Она вдруг осознала, что именно в тот момент, когда отец вынырнул из Многомерности рядом с ней, опасаясь за ее здоровье и невольно демонстрируя свои чудовищно возросшие возможности, пришло решение стать Вардом, так долго откладываемое. Лейла притормозила лошадь и подождала мать. Белка показалась в ветвях, хитро глядя на нее своими быстрыми глазами, Аолла была уже рядом и тоже заметила ее. Пушистый зверек махнул хвостом и, перебирая лапками, заскользил, исчезая, в ветвях ели. Все вспомнили, как много лет назад, Лейла, совсем маленькая, решила, что зверек испугался их красоты, и сейчас даже Аолла рассмеялась вслух, а Строггорн сразу замолчал, вслушиваясь в ее смех. Уже давно Аолла совсем перестала говорить, и услышать ее голос было для Строггорна большим счастьем.

Ти-иль-иль сидел, привязанный к пси-креслу. Он сильно похудел за эти две недели, Креил установил для него голодную диету. Строггорн спокойно вел допрос, изредка смотря на обруч мыслезащиты, который так извел инопланетянина. Спеси у Ти-иль-иля значительно поубавилось. Без возможности залезать к Советникам в голову он сильно терялся и все вглядывался в их глаза, пытаясь по выражению лиц понять хотя бы эмоции. Ти-иль-иль видел, что Строггорн спокоен, но Советник всегда был таким, его лицо вообще практически никогда ничего не выражало.

После нескольких часов допроса Ти-иль-иль назвал имена своих агентов в абсолютном времени, первый раз указав их число. Всего на Земле находилось сто двадцать три инопланетянина, готовящих планету к своему заселению, однако понадобилось еще много дней работы с ним, в течение которых Ти-иль-илю становилось все хуже и хуже, пока он не выдал всю сеть, больше всего боясь, что Советники убьют его после этого, но они решили по-другому.

Агентурную сеть Ти-иль-иля брали в один день и один час – иначе невозможно было бы ее ликвидировать. Два человека в черном возникали возле агента, один из них спокойно клал руку ему на плечо, и все трое исчезали. Варды утаскивали агентов через Многомерность.

Всех арестованных поместили в отдельные камеры, надев обручи мыслезащиты, лишив этим всякой способности к сопротивлению. Линган решил оставить их в живых и при необходимости использовать как средство давления. Да мало ли что еще могло случиться за такое большое время. Когда об этом решении было объявлено Ти-иль-илю, тот попросил лишь о том, чтобы до объединения Земли их отправили на родную планету. Никто не мог вынести предстоящего.

– Я только так и не понял, – спросил на одном из последних допросов Ти-иль-иль. – Как меня удалось разыскать?

– В мозгу Джулии удалось найти лицо Врача, – объяснил Строггорн. – Кстати, только за нее следовало бы убить тебя, Ти-иль-иль.

– Разве ее не убили?

– Убили, только ты не учел, что на ее руке был несъемный браслет и, когда он сработал, я спас ее.

– Зачем вы это сделали, Советник? Разве она будет счастлива, после того, что с ней сделали?

– Она – Вард, в этой ситуации бывают неплохие шансы, психика очень сильная, – пояснил Строггорн.

– Какие вы, земляне! Совсем как мы, готовы сделать все, только, чтобы спастись, – задумчиво заметил Ти-иль-иль.