Солнце уже садилось, когда Креил и Тина вышли из клиники. Элинор – город, возникший на месте древнего замка, утопал в зелени. Он был разделен на две неравные части. В большей проживали люди, в меньшей – эсперы. Эта граница была чисто условной, просто все знали, в какие районы города не следует заходить людям, и никто с этим не спорил.

В зоне относительного времени стояло вечное лето. Зона восприняла климат сразу двух поясов: пустыни и холодной сырой равнины. Наверное, поэтому в стране всегда стояла мягкая теплая погода, и только дожди шли обычно по ночам. Пешеходные зоны охватывали город, позволяя обойти его весь и нигде не встретиться с машинами. Транспорт был частично наземный, частично – воздушный, хотя автомагистрали уже доживали свои последние дни. С момента открытия Креилом принципов антигравитации прошло почти восемь лет, и уже можно было встретить летающие и совершенно безвредные для окружающей среды воздушные такси. Все знали, что очень скоро последние из наземных машин закончат свой век. Креил увлеченно объяснял Тине, что всего через несколько десятилетий в небо поднимутся воздушные города, и это решит проблему нехватки места для новых домов и заводов. Когда Креил говорил об этом, глаза его загорались, и в эти моменты Тина видела, как он необыкновенно красив.

Ветер шумел в листве, отбрасывая причудливые тени на дорогу, и постепенно они замолчали. Тина взяла Креила под руку, и так, незаметно, они дошли до его дома. Все было понятно, и не было необходимости ни в каких объяснениях.

Они сидели в гостиной. Креил не торопился, и у Тины возникло чувство, словно она пришла домой. Это так поразило ее, что Тина задумалась, вспоминая свою жизнь. Ей казалось сейчас, что все это было неважным, словно она готовилась к чему-то другому, но только теперь узнала об этом.

– Пойдем? – ее вывел из задумчивости вопрос Креила. Тина вздрогнула от неожиданности и прямо посмотрела на него. Ей стало понятно, что все это время он не решался попросить об этом. Тина встала, и Креил взял ее за руку. И так, вместе, они вошли в спальню.

Креил вел себя совсем по-другому. Тина подумала, что совсем не знает этого человека. Он лежал рядом и губами иногда касался ее волос и шеи, вдыхая мягкий запах духов. Тина слегка прикрыла глаза, она расслабилась, ей стало хорошо и спокойно. Спустя какое-то время она почувствовала, как от его ласк возбуждение медленными волнами начинает охватывать ее. Тина ответила ему и, нежно проводя рукой по его телу, почувствовала, как Креил вздрагивает от каждого ее прикосновения. Так продолжалось очень долго. Наконец, ей захотелось большего. Тина легонько прижала его к себе и, когда он вошел в нее, только тихо вскрикнула. Трудно было определить, в какой момент Креил снял первый слой своих защитных блоков. В ее мозг хлынули незнакомые ощущения. Мужчина в черном в сияющем вихре заполнил ее. Еще какое-то время она не решалась, но после очередного прилива возбуждения тоже сняла свои блоки. Креил не сразу понял это. Холод, Мороз, Метель закружилось в его мозгу, начиная безумный танец Психического Слияния. И на пике единения, уже почти потеряв себя, он почувствовал удар, отчетливо ощутив, что чуть больше недели назад Тина была с другим мужчиной. Неожиданно блоки сами собой очутились на месте, а сердце провалилось куда-то вниз.

Без всякого перехода, с вершины блаженства оказавшись в реальности, она непонимающе вслушивалась в Креила, который встал и начал внешне невозмутимо одеваться. Ее охватил страх. Тина села на кровати, все еще ничего не понимая.

– Что случилось? – Она нервничала и от волнения покусывала губы, но Креил не смотрел на нее. – Мне было хорошо…

– Тина, почему ты не сказала, что у тебя был другой мужчина? – Креил, одеваясь, стоял к ней спиной.

У нее внутри все оборвалось, и он почувствовал это. Эмоции были слишком сильны и беспрепятственно проникали сквозь блоки.

– Это имеет значение? – спросила Тина сквозь боль. Креил понял, что она хочет, чтобы он посмотрел на нее, но у него не было сил заставить себя сделать это.

– Я думаю, тебе будет лучше уйти. Я вызову сейчас такси. – Креил уже оделся и выходил из спальни. Он почувствовал, что в ее голове возникла какая-то круговерть. Ему показалось, как Тина что-то хотела сказать, но только вскрикнула, проскользнула тень боли – и все исчезло. Креил совсем перестал телепатически воспринимать ее. Он изумленно посмотрел на кровать: Тина лежала в неестественной позе, откинув голову на подушку и неловко подвернув руку. Это показалось ему очень странным. Глаза у нее были закрыты, и Креил не заметил, чтобы она дышала.

– Тина! – он позвал ее мысленно, и, уже подходя к кровати, повторил вслух: – Тина! Что с тобой?

Креил дотронулся до ее совершенно холодной руки, и страх начал охватывать его. Он попробовал проникнуть к ней в мозг. Блоки были плотно закрыты, и ни одна эмоция не проникала сквозь них. Эта мертвая тишина привела его в ужас. У него застучало в висках, и в мозгу всплыло: «ПЕРВАЯ ЗАПОВЕДЬ ВАРДА: Никогда ничего не бойся! Ты всегда должен действовать холодно и спокойно в любой критической ситуации». Креил глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Отключив эмоции, он начав осматривать Тину как врач. Пульс не прослушивался. Он положил голову ей на грудь, стараясь определить, бьется ли сердце, и тут вспомнил про диагностический браслет. Этот маленький прибор, который обычно носили на левой руке, сейчас лежал на столике, рядом с кроватью. Креил надел его Тине на запястье и посмотрел на индикатор. Прибор заверещал, сразу став красным. Одно слово: «Кома», – загорелось на нем, и тут же зажегся вызов скорой помощи. Креил отменил вызов, отчетливо поняв, что с Тиной.

– Это психотравма, – сказал он вслух, и его голос прозвучал глухо. Креил набрал на телекоме номер Лао.

– Лао, ты срочно мне нужен. Приезжай ко мне домой, – сказал Креил и тут же отключился.

От того, что он ничего не объяснил и даже не извинился за ночной звонок, Лао похолодел. Он жил недалеко и через десять минут был у Креила.

– Психотравма? – уточнил Лао. Креил кивнул. – Потом поговорим. Ко мне в клинику.

Тину подключили к аппаратуре жизнеобеспечения. Она телепатически не воспринималась и ничего не чувствовала. Лао был очень расстроен: Тина была Вардом и почти ничем нельзя было ей помочь.

– Это очень серьезно? – спросил Креил.

– Мне сдается, ты пропустил занятия по психозондированию. Иначе не хуже меня бы все знал, – заметил Лао. – Думаю, после этого случая ты перестанешь от них отлынивать?

– Ты не ответил на мой вопрос. – Меньше всего Креила волновали сейчас пропущенные занятия.

– Если Тина не очнется в течение трех суток и не сможет нам помочь – шансы минимальные. Нам с Линганом придется рвать ее блоки без всякой гарантии, что это поможет. Жестокая и часто бессмысленная процедура.

– Она умрет?

– Нет. – Лао наклонил голову, – она сойдет с ума. Убить Варда очень сложно.

– Ты уже сталкивался с этим? – Креил смотрел на Лао расширенными глазами.

– К сожалению. Поверь мне, это меньше всего похоже на удовольствие. Необходимо сообщить ее родителям. Если Тина не очнется, нам понадобится их согласие на операцию.

– Я не хотел этого! – В глазах Креила была боль.

– Дело не в том, хотел ты этого или нет. Нужно было знать об этом. Ты найдешь описание подобных случаев в любом учебнике по психозондажу. Жаль, что ты не удосужился прочитать их. Сейчас бы скорее всего этого не было. А теперь ты мне спокойно и честно объяснишь, что произошло. Ты понимаешь, что это не праздное любопытство?

Кровь бросилась Креилу в лицо. Такого жгучего стыда он не испытывал за всю свою жизнь. Запинаясь и останавливаясь, Креил рассказал Лао обо всем. Лао только изредка задавал вопросы, и в эти моменты Креила бросало в жар. Он ждал, что Лао будет осуждать его, но тот обошелся без комментариев.

– Ну что же, – сказал Лао, когда Креил закончил рассказ. – Мы вернемся к этому, когда все разрешится.

Приехавший через час отец Тины увидел вышедшего навстречу Лао.

– Настолько серьезно? – Лигалон понимал, что если вызвали Лао, ничего хорошего ждать не приходится. – Что ей вводили?

– НD-блокатор, всевозможные обезболивающие, чего только не вводили. – Махнул рукой Лао.

– И ничего?

Лао отрицательно покачал головой.

– Ребята из фармакологического центра обещали прислать что-то новое, но не знаю, что из этого выйдет.

Текли часы, и они по очереди дежурили, не оставляя Тину ни на секунду без присмотра. В конце третьих суток Лигалон, отец Тины, подписал необходимые для операции документы. Он ничего не сообщил ее матери, не желая раньше времени волновать.

– Каковы шансы благоприятного исхода? – уточнил он.

– Один к пяти, – ответил Лао. В его кабинет постучали и, тяжело дыша, в дверь протиснулся Джон. Лао подумал, что он бежал по коридорам клиники.

– Мы сделали этот препарат. – Джон положил две маленькие ампулы на стол. – Он действует в течение суток.

– Или не действует. Вы же его не испытывали? – вмешался отец Тины.

– Мы сделали все, что могли, – растерянно пояснил Джон.

Потянулись часы ожидания. Никто не уходил из клиники. На следующий день, уже около шести вечера, Тина очнулась. Она не могла понять, где находится. Линган сразу же вошел к ней под купол.

– Почему я в операционной? – Тина непонимающе глядела на него.

– У тебя психотравма. Надеюсь, мне не надо пояснять тебе, что из этого следует? – ответил Линган.

– Я не помню, от чего это. – Тина поморщилась. – Сколько я была без сознания?

– Почти четверо суток.

– Значит, операция?

– Да. – Линган кивнул. – Очевидно, ты загнала эти воспоминания в подсознание.

– Я не хочу! – Она чуть не плакала. – Здесь так много людей! Попроси отца уйти. Мне будет плохо!

– Мне очень жаль, Тина, но когда ты принимала решение стать Вардом, тебя предупреждали о том, что за наши способности нам намного чаще, чем обычным людям, приходится переносить боль. Отец сейчас уйдет, но, пожалуйста, постарайся собраться и помочь нам, – сказал Линган. Он отправил отца Тины домой. Креил уже четвертые сутки сидел перед операционной и сейчас вопросительно посмотрел на Лингана. Тот пропустил его в зал и показал на кресло в углу.

– Посиди, мальчик, послушай, как это бывает. Ты ведь у нас не любитель психоопераций?

Креил побледнел, но ничего не ответил. Лао был подключен к креслу и настраивал приборы.

– Джон, ты сможешь побыть за оператора? Я бы хотел помочь Лао, – спросил Линган. Тот слегка замялся и согласно кивнул.

Линган вернулся к Тине, взяв ее за руку.

– Ну что, девочка, готова? Ты ведь сама знаешь, что делать?

– Отец ушел?.. Нужно снимать блоки?

– Да, только по одному. Это будет очень больно, но мне бы не хотелось делать это силой.

Началась мучительная процедура. Обычно снятие блоков не вызывало никакой боли, но, когда речь шла о серьезных повреждениях мозга, это было совсем не так. Каждый раз Тина вскрикивала, и Лингану долго приходилось уговаривать ее продолжать. Тине все время казалось, что снять следующий блок у нее уже не будет сил. Лао и Линган старались ей помочь, но основную работу ей приходилось делать самой. Когда она добралась до эмоциональной сферы, то остановилась.

– Дальше я не могу, – тяжело дыша, сказала Тина. Все ее лицо было в слезах. Сейчас мозг был почти открыт, но никому бы не пришло в голову воспользоваться этим.

– Хорошо, – согласился Линган. – Сейчас ты снимешь мне еще парочку, и мы даем тебе наркоз.

Он хорошо понимал, что наркоз в данном случае малоэффективен и просто переводит боль в другую плоскость, но Тину это обрадовало. Через несколько минут она заснула, и Лао с Линганом приступили к операции. Тина смогла снять почти все необходимые блоки, и можно было спокойно работать. Они вошли в сферу эмоций. На плавно вздымавшейся поверхности проступали многочисленные разрывы нервной сети.

– Нужно добавить резервную сеть, – сказал Линган, определив повреждения. – Лао, займись уровнем памяти, нужно активизировать зону психотравмы.

– Это будет не слишком тяжело?

– Зато быстро.

Когда память активизировалась, Тина ощутила себя в объятиях Креила. Наслаждение ее охватило, но к нему примешивалась дикая, неправдоподобная боль. Она кричала во сне и звала его. Креил, сидевший в операционном зале, сжал уши руками. Он все время воспринимал ее зов и ощущал боль, но слышать при этом еще и ее настоящие крики было выше его сил. Креил очнулся от того, что его трясли за плечо.

– Все кончилось, – сказал ему Линган. Креил посмотрел на него бессмысленным взглядом, и на какой-то миг Линган испугался за него. – Все будет хорошо. Тина просто молодец и очень помогла нам.

Лао посмотрел на Джона, сидевшего в кресле Оператора.

– Что с тобой? – спросил Лао.

– Я все думаю, что, если бы тогда уговорил все-таки ее снять блоки, может, ничего этого не произошло бы.

Лао не сразу его понял, а когда понял – побледнел:

– Так ты и есть тот самый мужчина? Линган! Ты слышал, как мы блестяще выбрали оператора?

– А кто его выбирал? Он весь день здесь крутился. Джон, тебе нужно было сказать об этом. Нехорошо было присутствовать здесь.

– Какая разница? Тина слишком нравится мне, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

– Мне очень жаль, Джон. Но если ты понял – они любят друг друга. И даже если бы ты заставил ее снять блоки – это ничего бы не изменило, – заметил Линган.

– Ты так думаешь? – В глазах Джона было сомнение.

– Ну что, можно перенести ее в палату. А ты, Креил, зайди в кабинет Лао. Кажется, у нас серьезный разговор.

– Будете читать нотацию? – спросил Креил.

– Если бы все было так просто… – Линган решился на разговор. – У меня в жизни было очень много женщин. Наверное больше, чем у кого-либо в нашей стране. До двадцати восьми лет я жил совсем в другом мире, Креил. Для Князя любая женщина была доступна. Я относился к ним… Сказать, что как к вещи, – это ничего не сказать. Одно я знаю точно – свою собаку я любил больше, чем любую из них. Меня никогда не волновали их чувства. Конечно, я был телепатом и знал, что они тоже испытывают ощущения, но все это было очень примитивно. Какое общение у нас могло быть? Простые мысли, простые чувства… Даже не вещь, так, игрушка для удовлетворения похоти. Сейчас, прожив очень долгую жизнь, я понимаю, что был глупым, безнравственным мальчишкой. Я знал, что могу убить в бою любого человека, и это было основным предметом моей гордости. Разве мог я тогда предположить, что всю оставшуюся жизнь мне будет нужно спасать людей? – он помолчал и продолжил: – Ты не думай, что я один был такой. Время, в котором мы жили, было таким. А потом – наше государство. Мы очень не любим об этом вспоминать, но женщины, которые попали сюда, не были жительницами Аль-Ришада. Мы взяли из абсолютного времени чуть больше 500 человек – лучших из лучших, как сказала когда-то Странница. Многие из них были телепатами. Они принесли нам совсем другую культуру. Тебе не понять, с какими сложными проблемами мы столкнулись тогда… Когда первый раз я помогал женщине-эсперу в раскрытии ее способностей, мне стало ясно, что это совсем другие существа. Мы всегда знали, что они отличаются от нас, и толковали это как то, что они низшие существа и мы, мужчины, вправе распоряжаться их судьбой. Но тогда я впервые понял, что это другой, незнакомый нам мир. Я испугался. Мне нужно было создавать это государство, а я вдруг понял, что женщины станут одной из наших самых больших проблем. Ты не можешь ее обмануть – она об этом сразу узнает. Ты не можешь ее заставить, потому что то, что ты сам при этом ощутишь – причинит тебе не меньшую боль. Этот страшный бумеранг, который бьет по тебе самому… При этом женщина-эспер намного ранимее мужчины. Пока мы не знаем, в чем причина, и можно ли когда-нибудь будет справиться с этим… И тогда у нас установился особый статус обращения с женщиной. Наверное, мы сейчас единственная страна на Земле, где есть все признаки полной эмансипации. И, к тому же, они вечно молоды и поэтому не боятся остаться в одиночестве в старости. Первое время нам приходилось уговаривать женщин рожать детей без мужа, потому что многие из них не хотели выходить замуж, а государству нужны дети – эсперы. Только недавно удалось создать некоторое равновесие: у нас теперь примерно поровну мужчин и женщин – эсперов. И все равно многие из них не могут найти себе пару. Ты сам войдешь в Совет Вардов и поймешь, что это нешуточная проблема – поддерживать рождаемость на необходимом уровне, когда так трудно убедить людей вступить в брак. Только сейчас, у третьего поколения эсперов, начинает появляться стремление создавать семьи. Я говорю непонятно?

– Понятно, – ответил Креил. – Но какое отношение это имеет ко мне?

– Тина – эспер в третьем поколении. Она выросла в семье, где ей была предоставлена полная свобода. Иначе Тина не прошла бы полный курс обучения Вард-Хирургов в двадцать один год. Ее отец был против того, чтобы она становилась Вардом, но уже в четырнадцать лет Тина самостоятельно принимала решения. А ты… Мы вытащили тебя из пустыни. Шесть лет ты воспринимал мусульманские традиции отношения к женщине. Это одни из самых консервативных традиций. Ты никогда не жил рядом с женщиной. Ты вырос без матери, и обвинять тебя в неправильном отношении к женщинам бессмысленно. Может быть, мы с Лао поступили неправильно, когда не передали тебя на воспитание в семью эсперов. Ты был уже совсем взрослый, и мы боялись, что ты не приживешься в новой семье. А сейчас все, что тебе остается – это принять Тину такой, какая она есть. Либо ты смиришься с этим, либо навсегда останешься один. Как я или Лао. Мы не смогли примириться.

– Вы считаете, у меня нет шансов? – спросил Креил. Линган и Лао переглянулись.

– Этого никто не знает. Тина любит тебя, и поэтому шансы должны быть, – сказал Лао.

– Вы уверены? – Креил посмотрел на Лингана. – Уверены в том, что она любит меня?

– Во время операции в этом трудно было ошибиться, – ответил тот.

– Линган, ты дашь нам разрешение на брак? Без него мы не сможем пожениться.

– Нет. – Линган отрицательно покачал головой. – Только не сейчас.

– Почему? – Креил недоуменно вскинул брови.

– У вас сейчас не должно быть детей, и я хотел бы, чтобы вы не допустили никаких случайностей.

– Хорошо, но лучше Тине не знать об этом, – заметил Креил.

– Как ты надеешься это скрыть от нее? – насмешливо спросил Линган. – Я понимаю, что пока ты жестко контролируешь себя, это, хотя и с трудом, но возможно. Но при ваших отношениях… – Он грустно покачал головой.

Тина долечивалась в клинике Лао. Неделю Креил не навещал ее, бродил по улицам города, обдумывая свою жизнь, и пытался что-то решить. Он не сомневался, что любит Тину, но это еще вовсе не означало, что ему удалось бы смириться с такой ситуацией. Наконец Креил решился навестить ее.

Он стоял перед дверью ее палаты, не осмеливаясь войти.

– И долго ты собираешься стоять там? – мысленно спросила Тина, уже давно почувствовав его, но надеясь, что Креил сам решится. Он ощутил знакомое чувство: эта девушка, как всегда, сбивала его с толку. Креил вошел в палату. Тина полусидела на кровати. Ей поставили поднос, и она что-то ела.

– Между прочим, – заметила Тина, – ты мне портишь аппетит.

Креил почувствовал, как кровь приливает к лицу. Вообще-то, он собирался просить прощения, но сейчас не представлял, как это сделать.

– А-а-а… – протянула Тина. – Ты думал, что я здесь в трауре оплакиваю свою горькую судьбу. Как видишь, ты ошибся. – Она хотела положить очередной кусок в рот, но Креил вдруг понял, что это причинило ей боль. Тина тяжело вздохнула и нажала вызов врача. Лао вошел почти мгновенно и начал осторожно ощупывать ее руки.

– Болят? – Она кивнула ему. Лао посмотрел на часы:

– Прошло меньше четырех часов. Мне бы не хотелось делать еще раз обезболивание.

Тина попыталась поднять руку – та задрожала, и Креил понял, что она с большим трудом может управлять своим телом. Лао все-таки сделал ей еще один укол. Тина не могла больше есть, и он убрал поднос. Она откинулась на подушку и облизала губы.

– Или ты будешь говорить, или уйдешь, – спокойно сказала Тина. Креил подошел и сел на кровать.

– Почему ты всегда нападаешь на меня? Даже когда тебе так плохо? – спросил он.

– Я не знаю. – Она прямо посмотрела на него. – Я не знаю, кого я больше боюсь: тебя, себя или обоих сразу.

– Я не понимаю тебя.

– Разве это непонятно? Когда любишь такого человека, как ты, иногда хочется убежать далеко-далеко, лишь бы он не мог причинить тебе боль.

Креил долго молчал, а потом посмотрел ей прямо в глаза.

– Я больше никогда не причиню тебе боли. Ты веришь мне?

Тина еще долго вслушивалась в его мозг. Креил говорил искренне.

Через неделю он приехал забирать ее из клиники с огромным букетом роз. Когда Креил вошел, Тина уже оделась и расчесывала волосы. Увидев цветы, она улыбнулась.

– Как это мило. – Она наклонила голову на бок и дотронулась до лепестков. – Очень красивые.

– Так ты решила? – осмелился спросить Креил.

– Я согласна. Я буду жить у тебя. – Тина увидела, как загорелись его глаза, и рассмеялась. – Пойдем?

В коридоре ее ждал Джон. Тина тут же подошла к нему, и Креил почувствовал ревность, с трудом справляясь с собой.

– Спасибо тебе. – Она легко обняла Джона и поцеловала в щеку. Креил закрыл глаза, чтобы не видеть этого. Он, конечно, слышал их разговор и понимал, что невежливо не поблагодарить Джона, но это мало помогло. – Ты меня очень выручил, – продолжала Тина.

– Значит, решила? – Джон прямо смотрел на нее.

– Решила, – вздохнула она. – Я пойду. До свидания. – Тина еще раз обернулась, уже взяв Креила под руку, и помахала Джону рукой.

– Долго ты будешь меня ревновать? – Она заглянула в глаза Креилу и рассмеялась. – У тебя это очень забавно получается. Только имей в виду, что это всем понятно.

Они жили вместе. Тина никогда не спрашивала о женитьбе, хотя Креил постоянно ждал этого вопроса. Как Вардам, и Тине, и ему необходимо было согласие Совета на брак. В конце концов Креил решил, что Тина давно знает об отказе Совета и просто не хочет говорить об этом. Текли месяцы, работа поглощала почти все их время. Он продолжал занятия наукой, Тина много помогала ему. Однажды, вернувшись домой, он застал ее, задумчиво сидящую в кресле.

– Что-то случилось? – Ему вовсе это не понравилось.

– Я давно хотела тебе сказать. – Она даже не посмотрела на него, – но все не решалась… У нас будет ребенок.

Креилу показалось, что пол уходит у него из-под ног. Он тяжело опустился в кресло, стараясь взять себя в руки.

– Ты не рад? – Тина невинно смотрела на него. Креил хорошо помнил их разговор о детях, в котором она убедила его, что будет предохраняться сама. Как минимум, это означало, что Тина обманула его.

– Я рад. – Он пересилил себя и заставил улыбнуться. – И когда?

– Я думаю, уже пятый месяц пошел.

Конечно, Креил мог бы начать выяснять, как она так долго ухитрялась обманывать его, но он вспомнил слова Лингана: «Ты примешь Тину такой, какая она есть, или живи один», – и не стал ничего спрашивать. Казалось, его поведение несколько успокоило ее, и Тина стала объяснять: она очень хотела этого ребенка и знает, как трудно убедить Совет, короче говоря, у нее не было другого выхода. Креил прекрасно понял, что она давно осведомлена об отказе Совета.

Он с трудом дождался утра и поехал на прием к Лингану. Когда Креил вошел, Линган и Лао сидели за большим столом и что-то обсуждали. Креил опустился на свободное кресло.

– Мне нужно ваше согласие на брак с Тиной, – сказал он безо всякого вступления.

– Почему мы должны его тебе дать? – Линган изумленно уставился на него. – По-моему, я ясно выразился прошлый раз: пока это невозможно.

– У нас будет ребенок. – Креил смотрел на Лингана.

– Мне очень жаль, Креил, но у вас его не будет.

– Как это понимать? У Тины пятый месяц беременности. Вы не можете ее заставить что-нибудь сделать!

– Если это так, тем хуже для нее, потому что теперь ей только рожать. А ребенка у вас не будет.

Креил непонимающе переводил взгляд с Лао на Лингана.

– Вы не сделаете это! – Он стиснул зубы, резко отодвинул кресло от стола и вышел, хлопнув дверью.

– Что будем делать? – Лао посмотрел на Лингана.

– Ничего. Абсолютная предопределенность. Так что будем ждать.

– А если? – Лао пристально смотрел на Лингана.

– Надеюсь, не придется. – Тот тяжело вздохнул. – Иногда я проклинаю тот день, когда встретил Странницу.

Беременность была тяжелой. Врачи поставили диагноз: тяжелая генетическая патология плода, но Тина не верила им. Она так хотела ребенка, что готова была надеяться на чудо.

Телеком вызывал Лингана. Звонил главный врач одной из клиник, он просил забрать Креила, который сидел у палаты Тины и не давал отвезти ее на операцию.

– Я никуда не уйду, – сказал Креил, увидев Лингана и вставая со стула.

– Да? – Линган приблизился вплотную, и Креил не понял как, но оказался в мощном захвате. Он попытался вырваться, но точно так же можно было бороться со скалой. Тогда Креил перешел в четвертое измерение, хоть и не любил Многомерность, Линган последовал за ним, ни на секунду не ослабляя хватку. Казалось, он заранее знал, какое движение сделает Креил. Так, перемещаясь, они добрались до Девятимерности. Стены клиники совсем исчезли, и все стало абсолютно нереальным.

– Ну что, – спросил Линган, – довольно? Ты же не можешь пройти дальше девятого измерения, а вот я могу. С кем ты решил тягаться? – Он сделал резкий выпад – Креил потерял сознание. Линган взвалил его на плечо и спокойно вернулся в реальность. Врач, наблюдая за всем этим, только покачал головой. Не его делом было вмешиваться во взаимоотношения Вардов.

Линган привез Креила в клинику Лао и уложил его на операционный стол.

– Кажется, я сломал ему пару ребер, – устало сказал Линган. Лао только покачал головой и занялся Креилом.

– Ты сломал ему не два, а целых три ребра. Нельзя ли было ограничиться одним? – уточнил Лао.

– Нельзя. Он изволил сопротивляться. Пусть скажет спасибо, что я оставил целой его бесценную голову. – Линган запрашивал клинику о состоянии Тины.

– С ней все в порядке, но ребенка не удалось спасти, – ответил ему врач. – Впрочем, это к лучшему, совершенно нежизнеспособен.

– Это еще как сказать, что здесь к лучшему, – говорил Линган, отключая телеком. – Представляю, что она устроит, когда ей об этом скажут.

– Креил очнулся. – Лао отключал аппаратуру. Действительно, Креил застонал и поднял голову.

– Что с ней? – уловил он часть разговора.

– С ней все в порядке, но ребенок родился мертвым, – пояснил Линган.

– Только не это! – Креил застонал, и им показалось, что он сейчас заплачет.

– Ну ладно. Чтобы поправить тебе настроение, скажу, что Совет решил согласиться на ваш брак, – как будто это само собой разумелось, сказал Линган.

Креил безумно посмотрел на него, и слезы потекли у него по лицу. Линган растерялся, подошел и заглянул ему в глаза.

– Не надо так, мальчик. Все утрясется. – Он не знал, как успокоить его.

– Не утрясется. Тина не поверит, что это несчастный случай. Она так хотела этого ребенка. – Креилу с трудом удалось успокоиться. Хотя его ребра болели, он тут же отправился в клинику.

Джон был в палате Тины, и это разозлило Креила.

– Что ты здесь делаешь? – зло спросил он.

– Меня вызвали, как эспера. Что здесь такого? – оправдывался Джон.

– Ты мог бы и отказаться!

– Зачем? – жестко спросил Джон. – Я думаю, что понадоблюсь ей сейчас.

– Может быть, вы будете выяснять отношения в другом месте? – спросила Тина. Она уже пришла в себя после операции.

– Я хотел поговорить с тобой! – Креил попытался пройти к Тине, но Джон встал перед ним.

– А я, как врач, считаю, что тебе лучше этого не делать!

– Пропусти его, Джон! Он все равно не уйдет. Что ты хотел мне сказать? – Тина смотрела прямо на Креила, он понял, что она знает о ребенке.

– Мне очень жаль…

– Это ясно, – Тина перебила его. – Дальше?

Он не знал, о чем еще сказать.

– Нам дали разрешение на брак…

Тина не сразу поняла, а потом как-то странно взглянула на него и расхохоталась.

– Немедленно уходи! – Джон вытолкал Креила за дверь. – Удивительная способность находить именно те слова, которые не следует говорить.

Джон подошел к Тине, вряд ли понимающей, что он делает, и вколол обезболивающее. Истерика не прекращалась, и тогда Джон несколько раз ударил ее по щекам.

– Как плохо, Джон! – Тина внезапно успокоилась.

– Я заказываю операционную! – жестко сказал он.

– Нет! Я не дам никому копаться в своих мозгах, и в моем состоянии ты не можешь сделать это силой.

– Но тебе необходимо хотя бы пройти обследование. – Джон сел на край ее кровати и с жалостью посмотрел на нее.

– Нет, – повторила Тина. – Я справлюсь сама. Правда. Пожалуйста, передай Креилу, что я не хочу больше видеть его… И пусть, пока я здесь, перевезет мои вещи ко мне домой.

– Ты твердо это решила? – Джон с сомнением посмотрел на нее.

– Да. Я Вард и такими вещами не привыкла шутить.

Несколько раз Креил пытался поговорить с Тиной, но она не желала ничего слушать. Она изменила свою жизнь так, что почти с ним не встречалась. Казалось, больше ничто не сможет сблизить их.