Наконец, я нахожу то, что искала. Это во второй комнате. И я даже не переступая порога, по ионизации чувствую, что Кит где-то здесь.
      Я прислоняю мой посох к стене и подхожу ближе. Кладу руки на тихо жужжащий терминал.
      – Кит, – говорю я, – я пришла.
      Передо мной нет эпигонов, но я чувствую его присутствие, и кажется, что он говорит мне, как в ту ночь, очень давно, когда я сидела в кресле с надетым шлемом:
      – Я знал, что ты будешь здесь сегодня.
      – И я тоже, – отвечаю я.
      – Все твои дела сделаны?
      – Большинство из них.
      – Сегодня ты готова соединиться со мной?
      – Да.
      Снова я чувствую это движение, почти сексуальное, когда он перетекает в меня. В этот момент он мог бы выиграть.
      «Татема» – это то, что вы показываете другим. «Хонне» – это ваше действительное намерение. Как Мусачи предупреждал в Книге Вод, я стараюсь не обнаружить моего «хонне» в этот момент. Я просто протягиваю руку и роняю мой посох так, что его металлический конец, подключенный к батареям, падает на терминал.
      – Мэри! Что ты сделала? – спрашивает он, когда жужжание прекращается.
      – Я отрезала твой путь к отступлению, Кит.
      – Почему?
      – Это единственный выход для нас. Я даю тебе этот «джигай», мой муж.
      – Нет!
      Я чувствую, как он захватывает контроль над моими руками.
      Но слишком поздно. Они уже движутся. Я чувствую, как лезвие входит в мое горло, в правильном месте.
      – Дура! – кричит он. – Ты не знаешь, что ты сделала! Я не смогу вернуться!
      – Я знаю.
      Когда я тяжело опускаюсь на терминал, мне кажется, что я слышу ревущий звук за моей спиной. Это Большая Волна, наконец пришедшая для меня. Я единственно сожалею, что я не сделала этого на последней станции, если, конечно, это то, что Хокусай пытается показать мне, за маленьким окном, за туманом и дождем и ночью.