Алан запаниковал. Он не хотел, чтобы мать узнала о том, что это он владеет Истинным Мечём. Он начал медленно отступать к своей лошади. Саймон заметил это и спросил:
      – Алан, ты куда?
      Алан остановился и понял, что ведёт себя по идиотски. Алан остановился и посмотрел отцу в глаза. Он не хотел признаваться, что у него Истинный Серебряный Меч, но Аква опередила его:
      – Он владеет Истинным Серебряным Мечём!
      Аола посмотрела на неё как на дуру. Она не могла поверить, что её сын оказался Истинным владельцем Меча. Саймон тоже не мог в это поверить. Он смотрел на своего сына как на открытие.
      Алан вытащил меч. Тот сверкнул на солнце и ослепил всех взрослых. Избранные смотрели на него как на героя, а Саймон так ничего и не понимал. Он, конечно, слышал о Серебряном Меч так же, как о Бронзовом и Чёрном Мечах.
      – Ну, я… да, я владею Серебряным Мечём! – выдавил из себя Алан.
      Он взглянул на мать и увидел в её глазах слёзы. Почему она плачет? – подумал Алан. Всё это время за него все радовались и все его поздравляли. Он конечно был не очень рад, что у него на плечах появился такой груз, но не плакать же из-за этого.
      Аола подошла к сыну и обняла его за шею. Она прошептала ему на ухо:
      – Избранник меча всемогущ,
      И сила его велика,
      И любовь безгранична,
      Но жертвы любви его
      Долго не жили никогда!
      Алан широко раскрыл глаза. Эти слова проникли ему в сердце, а разум закричал: "Кетлин!!!".
      Корсар и Каррида объявились в ту же минуту во дворе здания Гильдии Магов. Двор был пустым и только камни вносили какое-то разнообразие.
      Башня Гильдии магов каждый сезон меняла своё обличие на более подходящий. Сейчас вот например была осень и всё вокруг было унылым и серым. Вокруг не было не травинки, только голые камни и везде грязь, в которой кстати и оказался Корсар.
      Сама же башня по красоте превосходила многие здания в Эдэндейле. Она была увита каменным плющом, который ухватывал за руки и ноги маленьких херувимчиков. Где-то даже присутствовали красивые ангелы с потерянными душами.
      Зрелище было одновременно и трогательным и загадочным. Некоторые лица были похожи на лица тех людей, которых Каррида волей случая знала раньше. Лица же ангелов повторяли очертания многих великих людей Эллариона. Лица же херувимчиков, как подозревала Каррида, были самыми настоящими лицами новорожденных детей-магов.
      Прямо перед Корсаром и Карридой была дверь. Она была украшена красивой витой аркой. В неё были вплетены два ангела, которые как бы и держали саму арку.
      Каррида подошла к тяжёлым деревянным дверям и постучала молоточком, который висел тут же. Через несколько минут спустя двери со скрипом открылись и навстречу им вышел старый маг. Он выглядел не лучшим образом из-за долгого затворничества и спросил:
      – Кто такие, зачем явились?
      – Я Каррида Сеймская, а это… это мой муж, капитан Элларионской армии – Корсар! – отважно сказала Каррида.
      Корсар посмотрела на неё с таким удивлением, что этого просто нельзя было не заметить. Старик посмотрел в лицо Корсару и сказал:
      – Муж? Ну что ж, пойдёмте.
      Каррида взяла Корсара под руку, но тот вдруг выдернул её и пошёл вперёд. Каррида только опустила голову и пошла за ними.
      Через несколько часов они уже сидели перед Верховным Магом Гильдии Магов. Этот старик был ещё древнее предыдущего и Корсару порой казалось, что у него скоро песок из ушей посыплется. Но в противоречие с внешностью, голос у старика был бодрый.
      – Зачем же вы явились сюда, путники? – спросил он.
      – Нам нужна твоя помощь и всех твоих магов, – ответила Каррида.
      – Что же такого случилось?
      – Аэрон, котороль-регент Эдэндейла, хочет покорить Элларион и Землю. Мы не хотим пустить его ни в Элларион, ни на Землю. В основном конечно на Землю, потому что она наше будущее.
      – Но откуда вы знаете, что Аэрон затеял против нас войну. Если бы это было так, то мы бы первые узнали!
      Каррида вздохнула и опустила голову. Она встала с кресла и прошла на середину комнатки. Протянув руку вперёд, она прошептала какие-то слова и в руке у неё проявился тот самый посох с птицей на конце.
      Старик нахмурился и мельком взглянул на несчастного Корсара. Тот сидел белее мела и со сжатыми скулами. Маг покачал головой и сказал:
      – Хорошо, я согласен вам помогать. Кхе-кхе-кхе… – зашёлся в старческом кашле маг.
      Рик вылетел из Кротора на специально-обученом грифоне из Эдэндейла. Это было самым быстрым способом для того, чтобы добраться до места в самый короткий срок.
      Рик летел туда, куда не осмелилась бы ступить ни одна человеческая нога. Даже Карделлий не любил туда совать нос. Именно же Рик летел к пруду с русалками.
      Считалось, что русалки могут предсказывать будущее на многие тысячелетия вперёд.
      Это могли конечно сделать и ясновидящие Эллариона, но русалки делали пророчества точнее чем тысячи ясновидящих.
      К вечеру Рик был уже у пруда. Оно так зачаровывало, что Рик даже не сразу догадался слезть с грифона, который уже нетерпеливо поводил своей головой.
      Наконец Рик вышел из оцепенения и слез с него.
      Грифон не улетел, он всего лишь сделал пару шагов к лесу и остановился, ожидая хозяина. Рик подошёл к пруду и всмотрелся в его невозмутимую гладь. Казалось, что в этом чистом озере и вовсе никого не было, ни рыб ни лягушек, а уж про улиток и говорить нечего.
      Рик же знал твёрдо, что в озере от него прячутся русалки, не любившие, когда их покой нарушает чужак. Рик подошёл к озеру и опустил в его воду руку. Вода дрогнула и по ней поплыло множество маленьких волн.
      С минуты две было всё тихо, но как говорится, в тихом омуте черти водятся.
      Озерная гладь задрожала и на свет из воды начал подниматься маленький островок, на котором восседало четыре русалки. Они были красивы, но убеждённый в своём, Рик не посчитал их уж так божественно красивыми.
      – Что тебе нужно от нас, человек? – медленно спросила одна из русалок.
      – Мне нужно ваше пророчество!
      – Мы не раздаём пророчество на лево и на право! Только избранные могут услышать его! Ты не он!
      – Но когда наступит война вы тоже будете уничтожены! – отчаянно сказал Рик.
      – Мы знаем, и это будет самая большая потеря на наш взгляд!
      – Неужели вы не хотите выжить?
      Русалки молчали и наконец одна из русалок, по виду самая младшая, начала на распев произносить:
      – Когда Врата, под натиском теней,
      Не выдержат напора,
      Беда придёт в наш мир,
      И дождь кровавый там польётся!
      И он придёт, и победит их,
      Серебряным Мечом и маленьким колечком,
      Но там любовь его погибнет
      И обернётся в горе радость для него,
      Дальнейшие события
      Неведомы для нас,
      Тут мы бессильны!
      Русалка закончила говорить и посмотрела прямо в глаза своему слушателю. Она долго смотрела в его серо-голубые глаза и всё никак не могла оторвать взгляда.
      Наконец не младшая, а средняя из русалок произнесла:
      – Много твоих друзей погибнет на этой войне, тебе тяжело придётся, человеческий правитель, но ты переживёшь их.
      Остров начал погружаться в воду и до самого конца Рик слышал у себя в ушах мрачные слова русалки: "Много твоих друзей погибнет на этой войне…" Рик отошёл от воды озера и пошёл к своему грифону. Теперь он держал путь в замок.
      Оттуда ему нужно было кое-что забрать, прежде чем лететь в Иллор.
      Кейси и Кетлин вылетели из замка сразу за Риком. Только в отличие от Рика, Кейси можно сказать летела на собственной дочери. Так как Лин заупрямилась и не захотела лететь на грифоне, Кейси пришлось согласиться на компромисс.
      Лин взяла мать за руку и со всех крыльев помчалась в замок, конечно с материнской помощью. Кейси как могла, защищала дочь от попутного ветра, иначе они не добрались бы до дома и до следующего утра. Если судить по справедливости, то они вообще не добрались бы, а лежали где-нибудь мёртвые и холодные, а их тела нашли бы только спустя несколько месяцев, и то, если бы они не упали в болото.
      В конце концов до вечера они прилетели в замок. Там их встретили с распростёртыми объятиями и улыбками на лицах. Джокс начал сразу рассказывать как в замок приезжал Алан. С ним была молоденькая девушка, которую звали Кира.
      Но долго они в замке не задержались и почти тут же уехали. Алан был какой-то встревоженный и рассеянный, а его спутница молчалива. Кухарка же рассказала, что они поехали в Эдэндейл и догадывалась зачем, при этом её взгляд странно скользил по лицу молодой принцессы.
      Там они и ждали Рика с растущим волнением.
      Кара и Джайл прибыли в Иллор только через три дня, потому что переправа была до отказа забита людьми из Форора. Они каким-то чудом узнали о грозящей войне и пожелали покинуть город, чтобы оказаться подальше от Врат Миров.
      В общем на третий день они стояли перед главным генералом армии и передавали послание, которое им на словах передал Рик. Главнокомандующий генерал был тем ещё скрягой.
      – Генерал Виор!!! Нам нужна вся Элларионская армия!!!
      – У вас нет письменного подтверждения короля!!!
      Джайл и Виор орали друг на друга уже полтора часа. Виор никак не желал отдавать многотысячную армию магов руки какого-то "юнца". Джайл был просто в бешенстве, что кстати до глубины души поразило Кару. Всю жизнь, что они прожили вместе, она, оказывается, знала только одну его сторону.
      Кара положила Джайлу на плечо руку и попросила его выйти из палатки. Тот посмотрел на спокойное лицо жены и чуть не упал в обморок от страха. Он как ошпаренный вылетел из палатки и отбежал на безопасное расстояние.
      Через пару минут ругани, что летела из палатки, послышалось какое-то шипение.
      Джайл отвернулся от палатки и закрыл уши на всякий случай.
      Ещё через пару минут палатка взорвалась и из неё повалил густой серый дым. Он закоптил всю палатку. Когда из него вышла Кара, то она была всё так же холодна и спокойна. Но когда из неё выполз закопчённый генерал, то Джайлу даже стало жалко Виора.
      Зато с помощью Кары им удалось отвоевать многотысячную армию боевых магов. Уже на следующий день они двинулись на осаждение Врат Миров.
      Алан уже второй день находился в деревне вокруг Чёрной башни, но только этим вечером ему удалось выбраться из-под строго наблюдения матери. Он оседлал своего верного коня и отправился в замок Аэрона. Ему нужно было увидеть Лин, в каком бы она не находилась состоянии. Вряд ли Аэрон запретит это. В конце концов Алан ведь ему пока ничего не сделал.
      К утру он уже был на месте и стучал в ворота замка. Ему открыл какой-то мрачный стражник. Алан поблагодарил его и въехал во двор. Он не сильно удивился тому, что Аэрон уже ждал его на ступенях своего огромного замка.
      – Приветствую тебя, Алан из Эллариона! – произнёс он.
      Голос его был не очень дружелюбным, и Алан бессознательно сжал рукоять своего меча, что не ускользнуло от глаз Аэрона. Он незаметно ухмыльнулся и продолжил:
      – Ты верно приехал увидеть Кетлин? С ней всё хорошо!
      Аэрон сделал какое-то движение рукой и из-за двери показалась хрупкая фигурка Лин. Она доверчиво прижалась к боку Аэрона и посмотрела на него вопросительно.
      Аэрона кивнул и она подошла к Алану. Тот с надеждой взглянул в её глаза и в его сознание подкралось сомнение. Глаза этой Лин, не были похожи на глаза настоящей Лин. То, что это было именно её тело было несомненно так, но душа, которая отражалась в глазах не была похожа на ту, что видел Алан в глазах своей Лин.
      Девушка подошла к Алану и протянула ему руку в знак приветствия. Алан взял её маленькую ладошку и поцеловал. Он отметил, что кожа её была немного холодной, в то время как ладошки Лин всегда были тёплыми и влажными.
      Алан ещё раз посмотрел в глаза Лин, но не увидел того огонька, который появлялся всегда, когда тот уважительно целовал ей руку. Не говоря ни слова, девушка опять подбежала к Аэрону и спрятался за его мощной фигурой.
      Алан отвесил лёгкий поклон Аэрону и сел в седло. Аэрон стоял всё так же спокойно, пока Алан не достиг ворот.
      Совершенно неожиданно ворота закрыли не дали Алану выехать за них. Тот остановил коня и развернул его к Аэрону. Он уже знал, что просто так его отсюда не отпустят. Алан вытащил меч и тот опять блеснул на солнце серебром.
      Аэрон улыбнулся ему самой гнусной улыбкой и вытащил из ножен свой меч. Тот не блестел на солнце ни серебром ни даже сталью. Меч был полностью чёрным и у эфеса был вырезан рисунок, покрытый золотом.
      Алан ужаснулся и чуть не выронил свой меч, но силой воли заставил себя удержать его и слезть с коня. Алан отвёл меч немного назад и занял боевую позицию. На другом конце двора то же самое сделал и Аэрон.
      Так они стояли гладя друг другу в глаза несколько томительных мгновений. Но Аэрон вдруг что-то прошептал и оказался рядом с Аланом, нанося удар. Кое-как Алан его отбил и поразился силе удара Аэрона.
      Они опять скрестили мечи и засияли голубым сиянием. Так они и стояли, скрестя мечи и смотря друг другу в глаза. Но Аэрон опять улыбнулся и оба они исчезли со двора. Примерно в это же время они оказались в тронном зале.
      Алан лежал на полу, а Аэрон сидел на своём троне и снисходительно смотрел на Алана. Оба меча находились у Аэрона и он был этим доволен. Теперь он был полностью неуязвим. Чёрный Меч даст ему власть над всеми существующими Мирами, а Серебряный одарит его бесконечной силой, плюс та что у него уже есть.
      Алан шевельнулся и сел на колени. Он ещё плохо соображал, но мыслить мог. Он проиграл и от этого во рту был горький привкус проигрыша. Сейчас Аэрон понасмехается над ним и убьёт.
      – Ты проиграл! – только и сказал Аэрон.
      Он поднял Серебряный Меч Алана и направил на него самого. Из меча вылетели чёрные молнии и полетели в Алана. Алан нашёл в себе силы и приподняться и отпрыгнуть в сторону, но надолго его не хватит. Рано или поздно молнии достигнут его тела и убьют его.
      Уже чётвёртая молния по счёту пролета мимо него. Алан чувствовал, что тело его и так уставшее, уставало ещё сильнее. Скоро молнии настигнут его и всё…
      Зал осветился ослепительной вспышкой, сопровождаемый хлопком. В центре зала появились Аола и Саймон. Они презренно смотрели на Аэрона, который по-прежнему оставался спокойным.
      – Ты не посмеешь убить Избранного!!! – крикнула она ему.
      Аэрон не отреагировал. Он опять послал молнию, но только теперь в Аолу и Саймона.
      Аола оттолкнула Саймона и как раз вовремя. Молния врезалась в неё со всей силы и Аола упала на пол. У неё была ранена рука.
      Саймон подбежал бы к Аоле, но невидимый барьер окутал её. Слишком поздно, подумал Саймон. Чёрная башня не защитила Аолу раньше, что это могло значить?
      Саймон встал на максимально-близкое расстояние к Аоле и смотрел на Аэрона огненными глазами. Алан тоже смотрел на Аэрона, только с другой целью нежели отец. Алан намеревался забрать у Аэрона свой меч, который по праву принадлежал ему. Оставить же меч у Аэрона, значило погубить все Миры вместе взятые.
      Усилием воли Алан поднялся на ноги и начал продвигаться в сторону Аэрона. Тот в свою очередь встал со своего трона и пошёл ему на встречу. Он остановился на одном уровне с Саймоном и стал ждать, пока Алан сам не подойдёт к нему.
      – Ты, жалкий щенок!!! Ты не достоин этого меча!!! – рявкнул Аэрон.
      Его глаза алчно заблестели, когда он посмотрел на меч. Саймон просто поражался тому, что может сделать с человеком ненависть, притом не его, а другого человека.
      Аэрон, смотря на Алана, направил Серебряный меч на Саймона. По спине избранного пробежал холодок. Он не хотел, чтобы из-за него пострадал его отец.
      – Нет!!! – закричал Алан.
      Но было поздно. Роковые молнии полетели в Саймона и тот явно не успевал убежать.
      Он просто стоял на месте и смотрел в глаза смерти. Время потеряло значение, оно перестало существовать. Целую вечность молнии приближались к Саймону, они должны были убить его, но что-то изменилось, что-то стало не так.
      Саймон перестал смотреть на свою смерть и посмотрел вниз. Прямо перед ним стояла Аола. Она раскинув руки в стороны, вперила свой взгляд в молнии и те не двигались с места. Саймон видел как ей тяжело по бисеринкам пота на лбу. Она силой воли удерживала их на месте, но долго так продлиться не могло. Саймон набрал полую грудь воздуха и оттолкнул Аолу от себя в сторону. Она отошла от него всего на несколько шагов, но потеряла визуальный контакт с молниями и те врезались Саймону в живот.
      Он отлетел к противоположной стене и ударился об неё. Саймон упал лицом вниз и с трудом поднялся. Он прислонился к стене и затуманенными глазами посмотрел на силуэт Аолы. Он протянул к ней руку, но она бессильно опустилась.
      – Отец!!! – пронеслось по залу.
      Алан повернулся лицом к Аэрону и посмотрел на него злыми и затуманенными горечью глазами. Потом он перевёл взгляд на меч и вытянул вперёд руку. Серебряный Меч дёрнулся в руке Аэрона и начал нагреваться.
      Аэрон изо всех сил удерживал его, но потом решил сдаться и выпустил его из рук.
      Меч с победным звоном полетел остриём на Алана. Тот сначала испугался, но потом успокоился и обозвал себя последним дураком. Меч остановился у самого носа Алана и резко повернулся к нему своим эфесом. Когда Алан взял его в руку, то зал осветился белой вспышкой и Аэрон остался один в зале.
      Только тогда он позволил себе со всего размаху швырнуть меч о пол и пнуть ногой трон.
      – Саймон!!! – закричала Аола сразу, как только оказалась за пределом замка.
      Саймон не шевелился, но грудь его медленно и прерывисто поднималась. Она опустила ему на грудь голову и разрыдалась в полную силу. Она не могла поверить, что потеряла того, кого любит.
      Саймон вдруг открыл глаза и затуманенным взором посмотрел на Аолу. Она тоже подняла голову и заплаканными глазами посмотрела в глаза мужу. Тот слабо улыбнулся, но улыбка переросла в гримасу боли. Аола не могла остановить слёзы, они падали на грудь её любимому. Саймон поднял руку и вытер ей слёзы своей ладонью, на щеке у Аолы остался кровавый след.
      – Не… не плачь, любимая… мы встретимся… встретимся там, где облака чисто белого цвета… а небо нежно голубого…но только не смей умирать из-за меня…я не стою этого…любимая…
      Рука Саймона упала, ей не суждено было больше подняться и погладить Аолу по щеке или взять её за руку. Его рука больше никогда не коснётся Аолы. Женщина закричала от душевной боли.
      Алан стоял около них и смотрел на безжизненное лицо отца. Алан тоже никогда не думал, что потеряет того, кого так сильно любит. Ему так не хотелось, чтобы отец умер, но это было увы так.
      – Саймон, зачем… – Аола пару раз ударила его по груди кулаками, -… зачем ты оттолкнул меня?!! Ты был бы сейчас жив!!!
      Аола не могла остановить поток слёз, который она проливала на мужа, но всё так же рыдая она встала и посмотрела на Алана. В его глазах она видела затаённую боль и сказала:
      – Тебе нужно отправляться в Элларион и предупредить всех, что Аэрон выводит свою армию!
      – Но как я так быстро доберусь до Эллариона, если только до Врат где-то три с половиной дня пути без задержек и почти так же до замка Эллариона!
      – Я могу сделать так, что ты уже через три с половиной дня будешь в Элларионском замке, – сказала Аола.
      Алан кивнул и Аола подошла к нему вплотную. Она нагнула его голову и поцеловала сына в лоб. Тот почувствовал лёгкое покалывание, распространяющееся ото лба по всему телу.
      Аола отошла от него и прошептала:
      – Удачи тебе, сын.
      Она отвернулась от его растворяющегося в воздухе тела и опять села рядом с Саймоном.
      Вот уже два дня Кетлин, Кейси и Рик прибывали в замке. Рик никак не мог взять у Кейси то, зачем собственно и прилетел в замок. Кейси была так окрылена тем, что он пока никуда не собирается уезжать, что просто летала на крыльях своей любви.
      Лин же смотрела на отца с некоторым недоумением, потому что он ходил за её матерью так, будто что-то хотел у неё попросить, но никак не решался. Лин хорошо понимала обоих своих родителей. Она понимала свою мать, потому что та сейчас наслаждалась каждым словом Рика, потому что могла больше и не услышать их.
      Наконец, когда рядом не было никого, Рик решился и сказал:
      – Кейси, мне нужно твоё кольцо.
      – Зачем оно тебе? – озадаченно спросила та.
      – Понимаешь, мне нужна некоторая сила, что заложена в кольцо для…
      – Только не говори, что ты собираешься опять становиться во главе армии!!! – вскричала Кейси.
      – Н-ну… да, я собираюсь вставать во главе армии! – не стал увиливать Рик.
      Кейси хотела что-то сказать, но видимо прикусила язык и посмотрела на кольцо, которое уже давно не носила на пальце. Оно как талисман висело у неё на шее и напоминало о былых временах двадцати двух летней давности. Она сняла кольцо с шеи и положила его на открытую ладонь. Оно блеснуло на ладони и поменяло размер в соответствии с пальцем Рика. Кейси сняла с него цепочку и передала мужу.
      Рик надел его на палец и благодарно посмотрел на Кейси. Её глаза были грустными, она так не хотела отпускать от себя Рика. Он подошёл к Кейси и обнял за талию.
      Кейси посмотрела ему в глаза и Рик поцеловал её.
      День спустя Алан сидел за столом в одном доме в Элларионской деревушке. Его приняла у себя какая-то добрая семья. Они не подали виду, что заметили у него на поясе эфес Серебряного Меча, но приняли его с почётом.
      Они хорошо накормили его и даже предложили свою комнату, но Алан отказался и предпочёл спать в хлеву, чем в постели других людей. Ему было просто не приятно сознавать, что он отбирает у кого-то место для ночлега.
      Алан поблагодарил их и на следующее утро отправился дальше без задержек.
      Остальные два дня он ночевал под открытым небом, всё так же в каменном кругу. И вот настал тот день, когда он достиг замка.
      Он въехал в ворота, которые были открыты и никого не увидел. Это было по крайней мере странно. Обычно двор замка всегда кишил людьми – офицерами и прислугой.
      Сейчас же не было никого, даже того мальчика Джокса.
      Алан слез с коня и сам отвёл его в конюшню. Там он увидел Риди, который недовольно бил копытом в своём стойле. Алан сразу догадался, что на нём давно никто не ездил и ему стало жалко коня. Он подошёл и погладил его по храпу. Риди фыркнул и отошёл от него.
      Алан улыбнулся и вышел во двор. Там он увидел… Кетлин. Она шла через весь двор в конюшню. Она была так занята своими раздумьями, что не заметила Алана. Когда она уже почти проскочила мимо него, он быстро схватил её за локоть и притянул к себе. Лин испугалась и хотела закричать, но так как Алан не видел её довольно таки давно, то он просто поцеловал её. Кетлин чуть не умерла со страха.
      Она всё же изловчилась и ударила его кулаком в живот. Алан понял знак и сразу отпустил её. Девушка отдышалась и негодующе посмотрела на обидчика, но когда она увидела смеющиеся голубые глаза, то её затопила такая радость, что невозможно передать её на бумаге и даже словами. Кетлин же выразила её ещё оригинальнее, она просто сама его поцеловала. Алан, ясное дело, не возражал.
      Он прижал её к себе и ответил на поцелуй.
      Когда они его соизволили прервать, то Алан прошептал её на ухо:
      – Я вернулся, любимая.
      Лин была обескуражена. Он назвал её любимой, не ослышалась ли она? Она так давно жаждала этого услышать от него, а ему для этого понадобилось столько лет.
      Девушка растроганно прижалась к груди Алана. Она боялась, что это очередной сказочный сон, плод её воображения, но Алан не исчезал, наоборот, он обнял её и сильнее прижал к себе. Они стояли так и просто наслаждались тем чувством, которое бушевало в их сердцах. Оно разожгло в них огонь, великий огонь любви, который потушить не возможно.
      – Ты сказал – любимая? – прошептала этот вопрос Лин.
      – Да, я сказал любимая.
      – А если я скажу, что и ты мой любимый? – спросила Кетлин, замирая в страхе.
      Она почувствовала, как одну руку он оторвал от её тела и что-то достал из кармана. Она не видела что, но видимо что-то бумажное.
      – "Я люблю его, и пусть мной овладеет даже злой дух, но я вспомню его и узнаю из тысячи двойников, потому что он один на весь свет. Он мой любимый Алан" – процитировал Алан, отрывок с листочка, который взял на столе у Лин.
      Девушка покраснела и отодвинулась от парня настолько, насколько позволяли его крепкие объятия. Лин заглянула в его голубые и чистые глаза и увидела в них такую любовь, от которой сердце замирало. Сама того не замечая, Лин сильно покраснела, но лицо Алана вдруг изменилось. Оно стало серьёзным и обеспокоенным.
      – Лин, где Его Величество Король? – спросил он.
      – Папа улетел в Иллор, на осаду Врат Миров, – недоумённо ответила Лин.
      – Хм…
      Алан немного призадумался. Король уже уехал, значит ему придётся догонять его, чтобы предупредить, что Аэрон отправляется на Элларион со своей разрушительной армией. Алан разглядывал лицо Лин, пока думал и девушка решилась спросить:
      – Алан, а зачем тебе мой отец?
      – Мне нужно передать ему кое-что важное.
      – Что же это?
      – Извини, я не могу… не должен тебе говорить! – Алан оторвал от неё взгляд и виновато перевёл его на коня Лин, Риди.
      – Мне нужно как можно скорее попасть в Иллор, ты можешь мне помочь? – спросил Алан.
      Кетлин удивлённо посмотрела на него. Может ли она помочь? Ну конечно может! Она ведь не только реветь и смеяться умеет.
      – Да, я могу тебе помочь, – с некоторым ехидством сказала Лин.
      – Мне, ты уже знаешь нужно попасть в Иллор, но я не могу пользоваться услугами твоих крыльев, иначе тебе придётся полететь со мной. Не могла бы ты припомнить какое-нибудь телепортационное заклинание?
      – Заклинание… – Лин посмотрела в глаза своего возлюбленного, и поняла, что он не шутит. Значит он не возьмёт её с собой, как это ни грустно. – Нет, такого заклинания я не знаю, но есть способ получше…
      Девушка прошла мимо Алана и направилась в стойло Риди. Она вывела из него коня и одела на него уздечку. Пока она это делала конь преданно стоял возле неё и даже не пытался выбежать во двор, хотя совсем недавно пытался разнести в щепки своё стойло. Наконец Лин вывела коня из конюшни встала перед его мордой. Алан не понимал, что же такого она хочет сделать до самого последнего момента, но потом думать уже было поздно, что сделано, то сделано.
      Лин встала перед мордой коня и положила ему ладони на морду. Конь всхрапнул, но остался стоять на месте. Пару минут ничего не происходило, но потом… потом коня и Кетлин накрыла плотная молочная сфера. Она скрыла от глаз Алана обоих.
      Когда же сфера исчезла, Лин стояла около шеи коня и держалась за него. Конь же стоял гордо и величественно, на его спине были чёрные крылья. Алан понял, что Кетлин отдала ему почти все свои магические силы, дабы помочь Алану.
      – Кет…
      Алан подбежал к девушке и как раз вовремя подхватил её на руки, чтобы она не упала. Лицо её было всё в испарине.
      – Зачем…
      Алан взял её на руки и понёс в замок.
      Карри и Корсар стояли в Иллоре перед Риком. Они, естественно, отчитывались о совершённом. Рик был им безмерно благодарен, ведь с гильдией магов шанс, хоть и маленький, но был. Гильдия магов считалась самой сильной во всём Элларионе, с ней они смогут дать хоть какой никакой отпор армии Аэрона.
      – Не думаю, конечно, что мы сможем победить Аэрона, но хоть нервы ему потрепать сможем, – риторически произнесла Кара.
      Эта своевольна женщина всегда умела произнести что-нибудь, что всегда портило настроение. Не считая того, что она всегда спорила с Джайлом и всегда пыталась его хоть как-нибудь поддеть. Окружающие (Кейси, Рик, Корсар, Каррида, Алан, Кетлин и ещё пара тройка слуг) уже привыкли к этому, но вот воины элларионской армии ещё нет. Это чудо, что у них ещё не началась паника после её слов.
      – Кара, твой язык приведёт тебя в могилу! – сказал Джайл.
      – А тебя это что, волнует? – спросила Кара.
      Джайл сверкнул своими голубыми глазами и Кара поняла, что зря это ляпнула. Она ведь любила Джайла точно так же, как и Джайл любил её. Эту любовь можно было выразить только одним словом – бэ-э-эзумная.
      Рик уже не обращал на них внимание, тем более, что после того, что сказала Кара, в душе Джайла начал разгораться настоящий шторм, который он выплёскивал на окружающих.
      – Я думаю, что Аэрон может знать, о том, что мы прибегнем к помощи гильдии, – сказала Каррида.
      – Я тоже так думаю, даже это наверняка так, но делать-то больше нечего. Только пробовать противостоять, – подтвердил Корсар.
      – Что ж, нам остаётся только надеяться на лучшее, не так ли? – спросил Рик.
      – Лучшее оставим на потом, а сейчас нам нужно остаться в живых и не смейте говорить, что погибнете! Иначе, если погибнем все мы, то жизни вам на том свете не будет! – влезла в разговор Кара.
      Все смотрела на неё как на заболевшую. Чтобы Кара, да выдала такую банальность, да это больше чем абсурд! Кара же совершенно серьёзно и в тоже время разнежено смотрела на своих друзей. Они понимали её слова как никто другой, но всё же шансы на выживание в этой войне были просто НИКАКИМИ.
      – Знаешь, а ты права, ведь если мы так будем говорить, то просто-напросто и правда погибнем, – подтвердил Рик.
      Третий день Аола ходила просто никакая. Она не могла и не хотела сражаться с Аэроном. Хоть Саймон и просил её не погибать из-за него, ей так и хотелось сброситься с Чёрной Башни, но вот проблема. Эта Башня такая зоркая, что просто не даст ей погибнуть так позорно и зазря.
      В душе у женщины творилось нечто невообразимое. Нечто такое, что наверное всковырнуло бы душу даже Аэрону – этой огромной и бесчувственной глыбе льда. В её душе происходил переворот чувств, которые сильно терзали Аолу. Ей хотелось и одновременно не хотелось плакать. Глаза её всегда были на мокром месте, а губы то и дело дрожали.
      Её друзья очень волновались по этому поводу, особенно Аква. Она любила Аолу как сестру, и ей тоже было больно за неё. Из-за этого она ещё сильнее возненавидела Аэрона, который просто так и безнаказанно убивает людей. Что же такое творится с правящей династией. Сначала Авирсира против Авис, теперь ещё и Аэрон против Эллариона. Когда же наконец кончится эта, проклятая всеми, Война Миров.