1

— Полетаев, у тебя есть пистолет?

Наверное, в любой иной ситуации подполковник отреагировал бы иначе, но увидев, в каком состоянии пребывает его рыжеволосая подруга, честно признался:

— Есть. А что?

— Достань и пристрели меня.

Стеная, Даша вползла в комнату и рухнула в кресло, швырнув шубу прямо на пол. Полетаев перевел удивленный взгляд с соболей на несчастное веснушчатое лицо.

— И откуда ты такая красивая?

— С Тайваня.

— Это тебе там подарили? — спросил он, имея в виду, очевидно, шубу.

— Нет, это я сама купила. На деньги Фи-фи. Чтобы произвести солидное впечатление.

— Ты купила шубу, чтобы в ней поехать на Тайвань? — Подполковник, казалось, даже испугался.

— Да. — Даша подняла белые от усталости глаза. — А еще на мне были сапоги. Надо заметить, тоже очень теплые. Надела я их утром в среду, а сняла в четверг вечером. Это были самые незабываемые сутки в моей жизни.

Подполковник отложил книгу, подсел к Даше и обнял ее.

— Бедная ты моя, бедная. Как мне тебя жалко. Но съездила-то хоть успешно? Все узнала, что хотела?

Даша громко рассмеялась:

— Палыч, вот скажи: ну какой нужно быть дубиной, чтобы полететь куда-то за полмира, если ты даже бровью не повел? Разумеется, я не узнала ничего такого, чего бы не знала раньше. Да, подтвердилась история, рассказанная Богданом, но не более того. И сдается мне, ты обо всем этом знал заранее.

Полетаев нежно прикоснулся губами к золотистым кудрям.

— Конечно знал. Просто хотел, чтобы ты хоть немного отдохнула. На тебя в последнее время было страшно смотреть.

В светло-карих глазах появилось выражение, которым вполне можно было проиллюстрировать слова «страшно смотреть».

— Так, значит, никакие убийцы за мной не следили?!

— Не знаю. Если ты дефилировала по миру в этом манто, то вполне возможно, что кто-нибудь да следил.

Даша медленно моргнула:

— А ты знаешь, что я уходила от так называемых «преследователей» через венерическую клинику? В кругосветное путешествие, по твоему совету, вылетала из Киева, докупая на всех углах шубы, зубные щетки и нижнее белье? По дороге я чуть не сварилась, — голос нарастал и становился звенящим. — Меня пытались накормить собакой, какая-то сволочь отправила мой багаж в Пекин, и три дня я парилась в тридцатиградусной жаре в этих чертовых сапогах, потому что не могла найти тридцать восьмой размер! — Она сняла сапоги и со всей силы грохнула ими об пол.

— Ну ты хотя бы отдохнула?

Даша, не мигая, смотрела на спокойного, уравновешенного собеседника.

— Если ты называешь отдыхом недельную нервотрепку, все неудобства мира и шиш в конце, то да.

— Я рад за тебя. — Полетаев похлопал ее по плечу. — Кстати, если не секрет, сколько стоили эти соболя?

— Спроси об этом Фи-фи. Думаю, выписка со счета ему уже пришла. — Даше стоило не малых усилий держать себя в руках. — Кстати, как он?

Полетаев опять провел ее, как девчонку: отправил подальше от Москвы, хорошенько вымотал, да еще наверняка подчистил все концы. Нет, надо все-таки с ним переспать, чтобы он наконец от нее отстал и перестал пакостить.

А подполковник делал вид, что электромагнитные громы и молнии, излучаемые вздрюченной рыжеволосой подругой, не оказывают на его здоровье никакого влияния.

— Месье Кервель? Держится, как стоик. Он ждал твоего возвращения, очень переживал, как бы с тобой чего не случилось.

— И ты, конечно, сказал ему, куда я поехала?

— Конечно, нет. Ты просила не говорить, а я обычно не встреваю в отношения между родственниками.

Даша задумчиво смотрела на распластанные по полу меха.

— Слушай, может отдать эту шубу ему? Полетаев удивился:

— Зачем?

— А мне она зачем?

— Ну как же: наступят черные времена, пойдешь на базар и продашь шубейку. Года полтора, если не шиковать, протянешь.

Опять за старое. Стараясь не радовать противника расшатанной нервной системой, Даша прикрыла глаза и как можно спокойнее возразила:

— Зачем это мне шубами торговать, если на полученный вскорости гонорар я смогу не только шиковать, но еще и детективное агентство открыть!

Она знала, что это единственная тема, которая выводит подполковника из себя. Она не ошиблась.

— И в какой же стране ты собираешься его открывать? — проскрипел подполковник.

— Да в какой захочу! Например здесь, на родине.

— Угу. Если только к тому времени я буду лежать подбородком кверху.

— Феерическое зрелище! Интересно, как ты сможешь мне запретить…

— Уж поверь, смогу. Лицензию ты получишь исключительно через мой труп.

— Да нужна мне твоя лицензия! — Даша положила ногу на колено и принялась массировать ступню. — Я стану фактическим владельцем, а номинальным… найму кого-нибудь.

— Повторяю — забудь об этом. А впрочем… — Полетаев встал и с хрустом потянулся. — Это все спор в пользу бедных. Давай ближе к делу: что ты собираешь делать в ближайшее время? Предупреждаю: спрашиваю просто из вежливости.

— Тогда не буду отвечать.

— И очень хорошо. Кстати, нет желания навестить Филиппа? А то он последнее время весь в делах, весь в делах… — Последняя фраза прозвучала интригующе.

Даша подняла голову:

— Вот как? И чем же он таким занят?

— Общением с Богданом. Они друг другу очень понравились.

Вот это да! Даша выпрямилась и вопросительно посмотрела на подполковника.

— А разве Богдан в Москве?

— Представь себе. Прилетел на следующий день после того, как ты посетила вендиспансер.

Даша густо покраснела.

— Какой же ты гадкий!

— Я здесь ни при чем. Я по таким клиникам не хожу — веду здоровый образ жизни.

— Прекрати!.. И чем они занимаются?

— Делятся переживаниями по поводу превратностей судьбы. — Полетаев сплетничал с удовольствием и знанием дела. — Они же у нас оба сироты, оба прошли нелегкий путь, а теперь будут делить один замок на двоих. Короче, им есть о чем поговорить.

«Молодец, племянничек, времени зря не теряет».

— А его жена?

— Оксана-то? Здесь, здесь. Куда же без нее. Потрясающая дама. Просто Сорочинская ярмарка на выезде. Надо заметить, они оба ее недолюбливают.

Даша хмыкнула. Забавная вырисовывалась картинка.

— Так, значит, Филипп уверен, что нашел своего преемника?

— Мне кажется, что да. — Полетаев на секунду задумался. — Месье Кервель просмотрел все документы, предоставленные Богданом, судя по всему, они его вполне удовлетворили и, кроме того… Он влюбился в Богдана, как девушка. — Полетаев произнес фразу почти на грани, но за рамки приличий все же не вышел.

Даша подалась вперед:

— Ты имеешь в виду…

— Я имею в виду, что они друг другу очень понравились.

— Надеюсь, в пределах дозволенного?

— Дарья Николаевна, — подполковник был серьезен, но в глазах смеялись черти, — вы мои слова истолковываете каким-то превратным образом. Многие люди нравятся друг другу, несмотря на пол и возраст. Вы слишком прямолинейны.

— Все ясно. — Даша потерла руки. — Я, конечно, рада за их идиллию, но окончательное решение остается все же за Марией Андреевной. И за… — она чуть было не проговорилась «за генетической экспертизой». — В общем, поживем — увидим.

Сделав вид, что не заметил оговорки, подполковник ответил:

— Думаю, что Титаевский и ей придется по сердцу. Обходительный молодой человек.

— При чем здесь обходительность! Полетаев прищурился.

— Я что-то не пойму: еще недавно Богдан тебе нравился, а теперь ты вроде как и недовольна, вроде как подозреваешь его в чем-то…

Поднявшись с дивана, Даша прошлась по комнате, разминая отекшие ноги.

— Скажем так: я подозреваю всех оставшихся в живых.

— Гм, — Подполковник потер гладко выбритый подбородок. — Насколько мне известно, и твой батюшка жив-здоров. Означает ли это…

— Нет, не означает. — Пятки сердито скрипнули, развернувшись на полированном паркете. — У моего отца нет репродуктивных перспектив и двух готовых сыновей.

— Очень, очень жаль. — Последовал ехидный полувздох. — В данной ситуации двое сыновей, безусловно, лучше, чем, одна непутевая дочь. И дело даже не в наследстве…

Даша демонстративно закрыла уши. Подполковник тут же умолк.

На всякий случай Даша выждала еще какое-то время.

— Все? — Она убрала руки.

— Все.

— Ладно, мне пора ехать. — Бедная женщина, хромая на обе ноги, поковыляла к выходу. — Ой бедные мои ноженьки, бедные…

— Куда это ты собралась? — на всякий случай поинтересовался подполковник.

— Куда надо. — Из принципа не станет она говорить ему об экспертизе. — Какая тебе-то разница? Ты же поклялся больше никогда не интересоваться, чем я занимаюсь.

— Меня не интересует, чем ты собираешься заниматься. Меня волнует то, в чем ты собираешься этим заниматься.

— Оставь свое словоблудие. Выражайся конкретно. — Даша с ненавистью рассматривала валяющуюся на полу шубу.

— Ты собираешься прогуливаться по Москве в этих соболях? Даша сердито запыхтела:

— Думаешь, я получаю от этого удовольствие? Я бы голой пошла, да только холодно.

— А как насчет промежуточного варианта?

— Какого еще промежуточного? Мне надеть больше нечего: половина вещей пропала, половина у Кудрявого осталась.

— Так давай я тебя к нему отвезу.

Даша задумалась. С одной стороны, вещи, конечно, нужны. Но с другой — ей еще больше не терпелось узнать результаты экспертизы как можно раньше.

— Спасибо за предложение, — протянула она, размышляя, какое решение лучше. — Но, пожалуй, не стоит. Вот если только…

— Если только — что?

— Пока я гуляю, съезди к Кудрявому один. А? Полетаев встал, поднял шубу с пола, помог надеть.

— Если ты хочешь куда-то поехать одна, то не надо это так нелепо скрывать. Могла бы и прямо сказать. Повторяю — я больше твоими делами не занимаюсь. Впрочем, вещи привезу.

— И на том спасибо. — Даша перекинула сумочку через плечо. — Если я вернусь раньше, ужин приготовить?

Оттопырив одной рукой ухо, подполковник переспросил:

— А? Что ты хочешь приготовить?

— Ужин, ужин!.. Так да или нет?

— Боже, ты наконец услышал меня! — Полетаев широким жестом поблагодарил потолок. — Конечно, дорогая.

— Шут гороховый, — вздохнула Даша и направилась к выходу.

2

Уже подходя к зданию лаборатории, Даша отчего-то разволновалась. Какое открытие ее сейчас ожидает? Подтвердится их родство с Богданом или нет? Ведь от этого зависит слишком многое. Сердце так колотилось, что даже пришлось присесть на скамеечку. «Спокойно. Только спокойно. Нельзя все принимать так близко к сердцу.

Ну, допустим, образцы не сошлись. Что это будет означать? Только одно: они с Богданом не родственники. Значит, тот не правнук Николая Андреевича».

И вдруг, как иглой в сердце, или она не его внучка.

Даша аж вспотела — ничего себе история получится. Мать и бабушка, царство ей небесное, будут просто счастливы. Не хватало еще скандала с внутренним расследованием в собственной семье!

Ей вдруг захотелось встать и удрать куда подальше, но здравый смысл удержал на месте. Что за чушь лезет в голову. Все говорят, что она — копия отец. Да и на деда, как утверждают, похожа.

«Ну а вдруг?.. Хватит. Надо вставать и идти. Сначала получить ответ, а уж потом версии строить. Ибо даже положительный результат тоже не стопроцентное доказательство. Например, если кто-то вознамерился представить Богдана потомком Николая Вельбаха, то что ему стоило проследить за ней и подкупить врачей?»

Даша снова начала нервничать. Вот ведь тоже проблема. Что, если и вправду результаты анализа смухлевали? Как это можно будет проверить? Из эксперта выбить признание будет нелегко. Может, следить за выражением его лица и как только что-то не понравится, прижать к теплой стенке и заставить говорить начистоту? Дело-то не шуточное. Вряд ли в такой лаборатории работают полные дураки: если доходчиво объяснить, о чем конкретно идет речь и что, в случае чего, они всем коллективом отправятся под суд не только за подделку документов, но и за соучастие в убийстве, то вряд ли они будут упорствовать.

Открывая тяжелую дубовую дверь, Даша почти не сомневалась, что либо результат окажется отрицательным, либо глаз у доктора будет дергаться, но ее ждала полная неожиданность.

3

Врач, проводивший экспертизу, принял посетительницу на удивление радушно. Он не стал ни о чем спрашивать, не потребовал документов, подтверждающих ее личность, он вообще не задал ни одного вопроса. Как только увидел квиток, молча встал, вышел и вернулся с папкой, которую положил на стол.

Даша раскрыла папку и принялась изучать заключение медэкспертизы.

— Как это понимать? — на всякий случай переспросила она, хотя и так все было ясно.

— Очень просто. Люди, образцы которых были взяты на исследование, с девяносто восьми процентной вероятностью являются родственниками.

— А скажите… — Несмотря на то что она долго готовилась, ей было стыдно спросить сидящего человека, не жулик ли он. — Не могло здесь быть… ошибки? — Глаза сами собой уползли в сторону.

Эксперт усмехнулся.

— Скажите проще: не взял ли я денег, чтобы выдать результат, который устроил бы некое заинтересованное лицо.

Даша смутилась еще больше:

— Что вы, я совсем не то имела в виду.

— Именно то. Нет, я не стану уверять вас, что я честный человек — в наше время делать такие заявления, по меньшей мере, глупо. Возможно, я непорядочен, подл и корыстен. Возможно.

Даша готова была просочиться сквозь стерильный пол.

— …Вы можете обвинять меня в чем угодно, только не в глупости. Дарья Николаевна, я прекрасно знаю, для каких именно целей проводилась экспертиза. Эта экспертиза подлинная. Вы можете ее перепроверить в любой другой лаборатории мира. Я ответил на ваш вопрос?

— Да, да конечно… — Даша встала и заставила себя взглянуть эксперту в глаза. — Я очень прошу извинить меня. Но позвольте еще один вопрос.

— Да, пожалуйста.

— Скажите, а вы всегда так спокойно реагируете на подобные намеки?

Моложавый доктор от души рассмеялся:

— Нет, конечно. Если бы меня не предупредили о вашем появлении, разумеется, я выгнал бы вас взашей. Извините, конечно. Но когда звонят оттуда… — доктор указал на потолок. — Всегда рад помочь. Да, кстати, возьмите копию заключения, Сергей Павлович сказал, что она может понадобиться.

Даша чуть не задохнулась. Чертов Полетаев! Оказывается, он не только все это время следит за ней, но еще и издевается, используя как курьера на посылках.

Переводя дыхание, она запихнула копию в сумочку и пробормотала еще раз:

— Простите…

— Прощаю. — Доктор великодушно махнул рукой. — Дело-то пустяковое.

4

Полетаев, лежа на диване, листал какой-то журнал. Впервые Даша видела на нем очки. Они ему шли.

— Здравствуйте, Сергей Павлович. — Даша подошла и положила заключение на раскрытые страницы журнала. — Вам просили передать.

— Спасибо, Дашенька. — Подполковник спустил очки на кончик носа. — Ужинать будешь?

— Ты не хочешь сначала прочитать? — Она все еще пыталась иронизировать.

— Нет. Я уже знаю, что там. Мне звонили.

— Ах, звонили! Кстати, что у нас в стране по поводу врачебной тайны?

— Какой еще тайны? — Полетаев встал и добро потрепал гостью по плечу. — Брось ты, ей-богу. Пойдем ужинать, я приготовил спагетти.

Даша раздраженно стряхнула его руку.

— Если ты сварил макароны, то так и скажи. А то «спагетти»! Подполковник предостерегающе поднял палец:

— Нет, именно спагетти. Я приготовил их по-болонски, если тебя интересует.

— Не интересует. От них толстеют. — Даша сказала это просто так. Ей хотелось хоть как-то отомстить подполковнику.

Тот это почувствовал и не обиделся.

— Ну не хочешь, как хочешь. Тогда давай просто пить вино.

Скрестив на груди руки, Даша вызывающе посмотрела на собеседника.

— Ты разговаривал с доктором в лаборатории. Зачем?

— Ну, во-первых, мне было интересно, зачем ты туда ходила.

— А во-вторых?

— Во-вторых, захотелось тебе помочь.

— Ерунда. Ты так же, как и я, хотел убедиться, что Богдан законный наследник. Почему ты все время врешь?

— Да мне-то какая разница? — Подполковник пожал плечами. — Почему ты все время пытаешься разглядеть за моими поступками какую-то корысть? Я тебе уже сто раз говорил: государству до твоих родственников нет никакого дела.

— Ты всегда так говоришь, — Даша усмехнулась, — а потом оказывается, что за тобой целая следственная группа прячется. Стоит мне назвать убийцу, как изо всех щелей мужики с наручниками лезут. У тебя в кустах обычно не рояль, а целый симфонический оркестр спрятан.

— Ну если тебе так легче… — Полетаев посмотрел на часы. — Так мы будем ужинать или нет?

5

Подполковник постарался на славу. Стол был накрыт по всем правилам, а свечи и свежие цветы стояли не только на столе, но и на полках, на полу. Даша взяла ложку с вилкой.

— Приятного аппетита.

— И вам того же. Вино?

— Да, пожалуйста.

Ужин начинался в приятной атмосфере. Они обменивались ничего незначащими фразами о погоде, о здоровье Филиппа, и Даша уже готова была сделать над собой усилие, чтобы и вовсе не вспоминать о расследовании, как видимо под воздействием ее смиренного состояния и вина, подполковник вдруг произнес:

— Откровенно говоря, я почти удивлен, что Богдан оказался твоим родственником.

— Почему?

— Да не похож наш красавец на умного человека. Даша подняла глаза:

— Значит, и ты ему не доверяешь? Полетаев сделал небольшой глоток:

— Не доверяю? Нет, здесь другое… Если верить, что преступление было совершено, то задумал и осуществил его кто-то другой, не Богдан. Масштаб иной. Хотя я вполне допускаю, что это просто счастливое стечение обстоятельств. Для Титаевского и его жены, разумеется.

Даша отложила ложку:

— Нет, чую, есть в этом деле какая-то заковыка. Где-то я ошиблась, что-то я проглядела…

Долив вина своей беспокойное гостье, подполковник улыбнулся:

— «Где-то»! Да ты просто соткана из ошибок и недоразумений. Если бы не я и Господь Бог, неизвестно, чем бы закончились все твои вылазки.

— Ты и Господь! Надеюсь, он у тебя не в подручных? Полетаев даже обиделся.

— Думаешь, мне легко нивелировать значимость твоих диких поступков? Что, в лаборатории приняли бы всерьез посланные тобой черт-те с каким курьером волосы? Это ж надо было додуматься!

— Что ты сейчас сказал? — Даша отставила бокал.

— Я сказал… Ничего я не говорил. Давай хоть раз поедим спокойно.

— Какая же я дура, — пробормотала Даша, срывая с колен салфетку. — Как я сразу не догадалась! Жди меня здесь, я скоро приду.

6

Подполковник в молчаливом одиночестве домывал посуду, когда появилась мокрая от снега и усердия Даша. — Извини, что так долго, дороги плохие. Ничего не ответив, Полетаев продолжил свое занятие.

— Я хочу попросить тебя об одолжении.

— Нет.

— В последний раз.

— Нет.

— Хорошо, тогда я обращусь к кому-нибудь другому, и последствия могут оказаться непредсказуемыми. — Голос прозвучал угрожающе.