Если бы она дулась на него или кипела от ярости, было бы легко оскорблять и унижать ее. Однако она не борется, не нападает, оставаясь нежной, соблазнительной, желанной.

Ричард закрыл глаза и попытался отвлечься от горестных всхлипываний. Они чем-то напоминали стоны блаженства, исторгавшиеся, когда он вонзался в нее, обезоруженный страстью, позабывший обиды и ненависть, когда экстаз обладания соединял воедино их плоть.

До Астры ему не встречалась женщина, способная так дьявольски поработить его волю. Раньше ему удавалось, сохраняя полную свободу, с легкостью одерживать победу над любой из них. Он упивался любовными играми и в глубине души презирал своих подружек. По его мнению, сама природа создала женщин для плотского наслаждения и уж никак для серьезных и равноправных отношений. Стоит один раз пойти на поводу у какой-нибудь красотки, и кончишь, как старый Генрих, бесхребетным подкаблучником. Нет, он никогда не будет таким.

Астра продолжала рыдать. И без того миниатюрная, сейчас, свернувшись на голубом ковре, она напоминала маленький жалкий комочек. Длинные волосы окутывали ее тело нежным золотистым покрывалом, что придавало Астре особое очарование. При взгляде на бедняжку Ричарду самому захотелось плакать, и к горлу подкатил ком. Пересилив желание утешить ее, он отвернулся и проговорил, стараясь придать твердость своему голосу:

– Прекрати немедленно, Астра!

Она даже не взглянула на него, рыдания не ослабевали.

– Я не выношу сырости. Если ты не перестанешь хныкать, я тебя безжалостно поколочу.

Ответа не было. Эта женщина в очередной раз выставляла его круглым дураком, ведь он знал, что не станет бить ее, и, похоже, она это прекрасно понимала, Не исключено, что именно поэтому она до сих пор сохраняла такое безмятежное спокойствие. Ричард занервничал. Как же наказать ее, дать волю своей ненависти, если ей известны его слабости, и теперь слезами и мягкостью она лишает его мужества?

Он в смятении отступил от женщины, свернувшейся в клубочек у его ног. Астра становилась опасной. Он допустил ее слишком близко, обнаружив боль и отчаяние, руководившие его поступками. Теперь она воспользуется своим знанием и в конце концов превратит Ричарда во всеобщее посмешище.

Оставалось только бегство. Он отыскал одежду и принялся торопливо ее натягивать. Астра продолжала всхлипывать. Не глядя в ее сторону, Ричард втиснул ноги в башмаки и вышел из комнаты, тихонько затворив за собой дверь. В коридоре стало намного легче. Сейчас нужно отыскать друзей и утопить все неурядицы в кружке эля и жарких объятиях какой-нибудь девки. Он поморщился: после ночей, проведенных с Астрой, трудно смириться с мыслью о неряшливых проститутках и грубых завсегдатаях таверн. Господи, как же ему не хватало Вилли!

Наконец холод вынудил ее встать и, спотыкаясь, добраться до постели. Какой бы беспросветной ни казалась жизнь, но закончить ее, замерзнув на ледяном полу, было глупо.

Она закуталась в мягкие одеяла, пытаясь согреться. Все без толку! Ее сердце превратилось в кусочек льда, разнося холод по всему телу. Никогда не забыть ей насмешливое, непримиримое выражение лица Ричарда, не искупить своей вины за его страдания, не утишить мрачную, разъедающую его душу обиду!

Астра прижала руки к губам, подавляя стон от почти физической боли, которую причиняли эти мысли. И все-таки она должна как-то достучаться до Ричарда, заставить поверить в ее любовь, излечить его раны. Ах, если бы он хоть на час забыл про свою ненависть и выслушал ее!

Она горестно покачала головой. Прошло всего два дня с их злополучной свадьбы, теперь лишь время сумеет зарубцевать раны на сердце Ричарда, и если бессильным окажется этот лекарь, то не поможет ничто и никто. Астра внутренне похолодела, когда представила, что муж навсегда затаит обиду и сойдет в могилу, продолжая ее ненавидеть.

Но нет, зачем же так думать? Ведь Ричард когда-то любил ее, и до сих пор в нем теплилась слабая искорка былого чувства. Она ощущала это всем своим существом, его неубывающее желание не вызывало сомнений. Астра зажала ладони между колен, вспоминая восторг их слияния. Это состояние было гораздо больше, чем низменное удовлетворение похоти. Что-то связывало их тела и души неразрывными узами, близость их была столь глубокой и сильной, что над ней не имели власть ни омраченные мысли Ричарда, ни даже сама смерть.

Слабая надежда растопила сердце Астры, согревая ее душу и тело. Вскоре она заснула, почти успокоенная.

Кто-то немилосердно тряс его за плечо. Ричард неохотно выбрался из тяжелых, спутанных сновидений, в которые столь бесцеремонно вторглась чья-то настойчивая рука.

– Уже утро, Ричард. Ночка, наверное, прошла бурно, если ты до сих пор спишь, как полено. Тебе уже дважды могли перерезать глотку, пока ты храпел.

– Вилли! Что ты здесь делаешь? – спросил полусонно Ричард, усаживаясь на твердую казарменную скамью.

– Пришел, чтобы задать тебе пару вопросов. Первая новость, которую я узнал по возвращении в Лондон, была, разумеется, о твоей женитьбе. А вторая, что ты уже успел поссориться с женой и остужаешь гнев, ночуя в казарме.

– Боже мой, Вилли. – Ричард протер глаза. – Это вовсе не повод, чтобы так чертовски веселиться. Моя жизнь кончена. Я женился на этой дряни отнюдь не по своей воле.

– Что я слышу? Ты несчастлив с Астрой? А я-то думал, что ты одурманен этой женщиной.

– Одурманен, околдован, одурачен – как ни назови, а суть одна: я, как беспомощный осел, нажравшийся белены, попался в ловушку, и король заставил меня жениться на Астре.

– Что?

– Ловкость рук. Астра зазвала меня в дворцовую церковь и там соблазнила. К приходу короля все было готово, эта жеманная старая обезьяна Генрих увидел мою теперешнюю жену полураздетой и припертой к стене. Его ханжеское воображение быстро дорисовало остальное, и он не стал тратить времени на вопросы, а по-королевски приказал обвенчаться на следующий же день.

– Господи, все это выглядит довольно прискорбно.

– Ох, в том-то и дело. Теперь и тебе известно, какая мерзкая душонка у якобы чистой и невинной леди Астры, которая ради достижения своей цели охотно пошла на такую подлость. Но ничего, я отплатил ей той же монетой, – добавил Ричард, подергивая ртом. – Астра добилась своего, но я решил обращаться с ней как с проституткой, каковой она по сути и является. Я уже устроил ей парочку веселых ночей, и со временем, надеюсь, она проклянет день, когда меня повстречала. Эта девка предпочтет выставиться на рынке и отдаться любому, нежели делить со мной постель.

Вилли де Лэйси холодно взглянул на друга.

– Ах, вот почему ты теперь ночуешь здесь и бормочешь как сумасшедший сквозь сон, как будто продолжаешь с кем-то спорить? Ричард, ты выглядишь как исчадие ада, и не похоже, чтобы тебе доставляло особенное удовольствие унижение Астры. Она до сих пор тебе небезразлична, но ты из-за своего ослиного упрямства и дьявольской мстительности не признаешься в этом даже самому себе.

– Положим, я действительно все еще хочу ее, но это не имеет к делу никакого отношения. Скоро я утолю свой голод, и влечение к Астре пропадет совсем. Дай мне только еще немного времени.

– Ты хочешь сказать, что почешешь там, где зудит, и все пройдет; не так ли?

– Ну да, что-то вроде того. Теперь, когда я узнал истинную сущность Астры, мне достаточно еще пары ночей, чтобы навсегда излечиться от своей дурацкой страсти.

– Что за ничтожная цель, Ричард. Тебе бы радоваться! Такую любовь другие рыцари ищут всю жизнь, а ты собираешься ее погубить.

– Но я не хочу всерьез связывать свою жизнь с женщиной, – упрямо повторил Ричард. – Это опасно, не достойно мужчины и в конце концов глупо.

Вилли сдержанно кивнул и собрался уходить. Ричард остановил его:

– Постой, Вилли. Ты даже не рассказал мне про свою поездку в Торнбери.

Вилли вздохнул:

– Там все по-прежнему. Отец настаивает на моей женитьбе и теперь вплотную занялся поисками невесты с приданым поприличнее.

– Ну тогда сам найди кого-нибудь. Лондон кишит женщинами, охочими до богатого мужа.

– Это не так-то просто. Ведь я смогу предложить женщине только братские чувства… что же это за брак?

– Но ведь большинство мужчин заключают именно такие браки. Посмотри хотя бы на Глостера, брата короля, который живет с ненавистной женой уже много лет. Но она родила ему долгожданного сына и принесла богатство и славу. Почему бы и тебе не последовать его мудрому примеру?

– Но у меня никогда не будет детей, – горько сказал Вилли. – И мне не так нужна земля, чтобы ради этого я сгубил жизнь молодой женщины, женившись на ней.

– Тогда возьми бедную. Предложи ей роскошные платья и побрякушки, она думать забудет про супружескую постель.

– Не представляю себе подобную сделку. В отличие от тебя, Ричард, я не смогу так цинично относиться к женщине, которая окажется рядом.

– Ты чертовски чувствителен!

– А ты чертовски жесток! – парировал Вилли, удаляясь.

Ричард смотрел ему вслед, раздраженно кусая губы. Неужели он докатился до того, что поссорился с Вилли? Конечно, во всем виновата Астра, С тех пор как он повстречался с ней, все идет кувырком. Ужасное поражение в Тэдбери, бесплодное путешествие в Лондон в погоне за благосклонностью короля, а в итоге заслуженное наказание – женитьба на недостойной женщине. Удача отвернулась от него, исчезла аура непобедимости и славы, которая делала его неистовым и несравненным Черным Леопардом. Что же случилось?

– Королева в курсе твоих семейных неурядиц и намеревается расспросить тебя поподробнее, – предупредила Маргарита.

– Даже не представляю, что ей сказать, – вздохнула Астра и свернула вышивание. – Малейшего намека на истинное положение дел будет достаточно, чтобы она сурово наказала Ричарда, а убедительно лгать, боюсь, не сумею.

– А что, если попытаться повернуть обеспокоенность королевы на благо Ричарду? Например, ты скажешь Элеоноре, что причина недовольства мужа кроется в твоем скромном приданом, и она обратится к королю с просьбой о помощи.

– Нет. Я же говорила, что Ричард запретил мне просить милости у королевы. Он и так-то разъярен, а если я вдобавок нарушу его запрет… – Астра даже вздрогнула, вообразив себе последствия такого шага, который только укрепит неприязнь Ричарда.

– Да, похоже, это тупик, – согласилась Маргарита, мрачно глядя на свою вышивку, и вздохнула. – Ничего не выходит так, как рассчитываешь.

Астра с беспокойством посмотрела на подругу, которой была совершенно несвойственна меланхолия.

– Что случилось? Похоже, у тебя неприятности, а я так погрузилась в собственные проблемы, что даже не заметила твоего состояния.

Маргарита упорно смотрела на льняную сорочку, лежавшую у нее на коленях.

– Я попала в ужасный переплет, Астра, но об этом никто не должен знать, в особенности королева.

– Что такое, Маргарита?

Девушка подняла темные печальные глаза, и горькая усмешка исказила ее губы.

– Со мной случилось как раз то, от чего я тебя предостерегала. Я беременна.

Астра всплеснула руками.

– И как долго?

– По моим расчетам, ребенок появится на свет ближе ко дню Святого Георга.

– Святая Мария! Но у тебя осталось совсем мало времени!

– Времени – для чего, Астра?

– Разумеется, для того, чтобы выйти замуж за отца ребенка, прежде чем кто-либо догадается.

Маргарита поморщилась:

– Вот в этом-то и проблема. Видишь ли, его отец уже женат.

Астра окончательно потерялась и молча смотрела на подругу.

– Ты презираешь меня, Астра? – тихо спросила Маргарита и виновато опустила глаза.

– О чем ты говоришь? Конечно, нет. Правда, я не знаю, как тебе помочь. Единственный путь – выйти за кого-нибудь замуж, и побыстрее.

– А тебе разве не интересно узнать, кто отец ребенка?

– Ну конечно, если только ты сама хочешь мне об этом сказать.

Маргарита вздохнула, ее темные глаза блестели от навернувшихся слез.

– Это – Кристиан де Хастинг, с которым я встречалась тогда ночью, в Саусварке. Ты и сама знаешь, как редко мне везет с мужчинами, а Кристиан оказался как раз в моем вкусе. Он сильный, красивый и благородный. А как изящно ведет беседу и отменно держится! Но и он не смог стать выше придворных сплетен и предрассудков. Нам приходилось встречаться тайно, а на публике сохранять холодность и делать вид, что мы едва знакомы. И все-таки это было райское времечко, несмотря на печальные последствия. Ох, Астра, – запричитала Маргарита, – что же мне делать? Я успокаивала себя, что в случае чего избавлюсь от ребенка, но теперь даже и подумать об этом страшно. – Она с нежностью погладила себя по еще плоскому животу. – Ведь это все, что осталось у меня от Кристиана.

– Господи благословенный! Даже не говори о таких вещах! Избавиться от ребенка – смертный грех!

– Лучше вечно гореть в аду, чем взглянуть хоть раз в лицо разгневанного моего отца, – пробормотала Маргарита.

– Но ведь он любит тебя и, узнав о такой беде, в небесах или под землей отыщет тебе мужа.

– Нет, ему не придется так стараться, потому что я не собираюсь ничего говорить.

– Не собираешься? Но почему? Ты должна все рассказать отцу, ведь только с его помощью возможно найти для тебя подходящую пару. Если ты в ближайшее время не выйдешь замуж, твоя репутация будет погублена.

– Мне все равно, – спокойно произнесла Маргарита. – Я намерена вернуться в Стаффорд и принять обет. Стаффорд – бедное аббатство, и потребуется лишь небольшая часть наследства, чтобы добрые сестры согласились принять меня. Может быть, даже удастся приискать неподалеку дом для ребенка, так что я смогу время от времени его навещать.

На какое-то время Астра лишилась дара речи и молча, в изумлении глазела на подругу. Идея Маргариты была столь же неожиданна, сколь и нелепа.

– Ты, наверное, шутишь! Ведь ты ненавидела Стаффорд, вдобавок у тебя нет ни малейшего призвания к монашеской жизни. Ведь есть и другие пути. Если ты отказываешься посвящать отца в свои проблемы, нам придется найти тебе мужа собственными силами.

– Как? – Маргарита вопросительно приподняла темные брови.

– А что, если попробовать уговорить Вилли? – просветлев, спросила Астра. – Ты рассказывала, что он не женится, потому что не может иметь детей. Вот вы и заключите договор: он простит тебе ребенка, а ты приумножишь его состояние. По-моему, лучшего решения не сыскать.

– Нет, уж лучше стать монашкой.

– Но почему? Маргарита опустила плечи.

– Как бы тебе объяснить? Видишь ли, брак с Вильямом де Лэйси представляется мне практически невозможным.

Астра, не зная, как успокоить безутешную подругу, попыталась обнять Маргариту.

– Дорогая, я готова сделать все, что от меня зависит, Ты и сама знаешь. Но, к сожалению, возможности мои так малы.

– Ничего не поделаешь, – прошептала Маргарита, размазывая слезы по бледным щекам. – Здесь уже никто ничего не сможет поделать.

Нет, решила про себя Астра. Она не смирится с отчаянным положением Маргариты. Пока есть жизнь, есть и надежда. Нужно молиться, и выход обязательно найдется.