Слишком много работы... Понятно какой. Идут последние приготовления к разрушению вирта. У меня тоже слишком много работы: мне вирт нужно спасти - во что бы то ни стало.
      - Он в Москве или нет, не знаешь?
      - В Москве. Если улучит для меня хоть полчаса - непременно позвонит и примчится, но это маловероятно.
      Ну и какой образ действий будет в данной ситуации самым рациональным?
      - Вот что, Клеопатра... Завтра я тебя украду, сымитирую похищение. После этого ты должна попросить помощи у Заратустры. Думаю, он не оставит в беде девушку, к которой неравнодушен. Задача ясна?
      - Совершенно не ясна. Тебе не кажется, что от всего этого начинает смердить чем-то очень непорядочным? Воспользоваться благородством пусть даже и нарушителя каких-то там законов Хартии ради того, чтобы посадить его в тюрьму... И к тому же заставлять делать это женщину, которая влюблена в тебя самого... Да, я люблю тебя! Но, боюсь, очень скоро мое чувство угаснет. А жаль. Сейчас так трудно найти настоящего мужчину...
      Клеопатра отключается.
      Несколько минут я размышляю. План, который я только что разработал, не просто рационален, но - гениально рационален. К сожалению, на его пути встала иррациональность женщины. Я, не учтя эту извечную иррациональность, присущую очень многим обывателям, движимым половым инстинктом (кстати, именно на предполагаемой нерациональности Заратустры и был основан мой план), сделал грубую ошибку. А самое рациональное, когда делаешь ошибку, - немедленно ее исправить.
      - Это опять я, Клео, - повинно склоняю я голову. - Прости, я действительно делаю что-то не то. Меня так затуркала работа, видишь, даже грубые этические ошибки начал делать. Я хочу загладить свою вину. Давай встретимся прямо сейчас?
      - Вообще-то я уже начала паковать вещи, - сухо отвечает Клеопатра и, отойдя в глубь комнаты, позволяет мне убедиться: действительно, на краю постели лежит открытый чемодан, в который комом свалены платья и белье, рядом - еще один. Я
      даже узнаю блузку, которую Клеопатра так долго не позволяла с себя снять.
      - Но если ты немедленно приедешь и попытаешься загладить свою вину... Только учти, тебе придется очень долго и очень нежно меня гладить. И целовать тоже! - грозно сводит брови Клеопатра.
      - Все что прикажешь, царица моего сердца!
      Надев плащ - вечер теплый, но так нужно; надеюсь, я не привлеку особенного внимания, - я ловлю такси и называю кибшоферу адрес:
      - Центр, гостиница "Метрополь".
      - Три рубля восемьдесят две копейки, - мгновенно рассчитывает он стоимость проезда. Я сую под сенсор браслет кома.
      - Разрешаю снять три рубля восемьдесят две копейки и перечислить их на счет таксопарка.
      Через двадцать пять минут я уже стою перед номером Клеопатры.
      Несколько минут уходит на трансформацию.
      Еще две минуты я выжидаю - по коридору прошла какая-то пара; ему лет двадцать, ей за шестьдесят, прежде чем войти в номер, они долго взасос целуются на пороге, не обращая на меня внимания. Естественно, свечение я еще не включил. Слишком много оно требует энергии, это свечение, да и не стоит привлекать к себе внимание.
      Наконец, почти мгновенно сняв плащ, постучав, а потом бросив плащ поверх сумки и отпихнув ее ногой в сторону от двери - вы хоть раз видели ангела с сумой в руках? - я включаю свечение на полную катушку.
      Открыв дверь, Клеопатра зажмуривает глаза и отшатывается. Я проскальзываю в образовавшуюся щель, стараясь не задеть Клеопатру ни руками, ни крыльями, и захлопываю дверь.
      - Не пугайся, Клеопатра, - говорю я небесным голосом. - Я не причиню тебе зла. Знаешь ли ты, кто перед тобой?
      Опешившая Клеопатра плохо соображает, что происходит.
      - Силы небесные! - говорит она.
      - Правильно! Я - ангел чина Силы. Есть еще Престолы, Светы и прочие.
      Сжав руки пред грудью, Клеопатра медленно отступает в глубь комнаты. Как будто от сил небесных можно укрыться или спрятаться.
      - Я... Вы... - растерянно лепечет она. От былой самоуверенности Клеопатры - а красивая девушка просто не может не быть самоуверенной, глупые мужчины своими восхищенными взглядами и предельно неразумными поступками делают ее такой, - не осталось и следа.
      - Я послан предупредить тебя. Тебе угрожает опасность. И тот, кого ты любишь, не сможет прийти тебе на помощь. Логвин нам нужен для других целей, на его невнимание к тебе не обижайся - он действительно очень занят. Спасти тебя может только тот, кто любит тебя и кого ты знаешь как Заратустру. Только он. Ты все поняла, раба Божия?
      - Все, ангел... сила небесная...
      - Можешь звать меня просто Ангел. Впрочем, прощай.
      Я, не поворачиваясь к Клеопатре спиной, медленно отступаю к двери. Она, сжав ладони перед грудью, не спускает с меня испуганно-восторженного взгляда.
      Хоть бы в коридоре никого не было. Начнется потом паломничество верующих в гостиницу, где горничная видела ангела. У меня, соответственно, начнутся крупные неприятности. Чудеса должны быть строго локальными и тщательно контролируемыми. Причем непременно - с устранением очевидцев. Не стоит подпитывать архетипы. Слишком много энергии мы потратили на их уничтожение. Потому столь сурово наше отношение к свидетелям чудес.
      К счастью, в коридоре никого не оказывается. Захлопнув дверь, я первым делом гашу свечение, набрасываю плащ и спешу прочь от номера Клеопатры, на ходу принимая привычную форму.
      Выйдя из "Метрополя", я ловлю такси, мчусь домой и, едва переступив порог кабинета, начинаю трансформу головы. Только головы - остальные части тела на экране видны не будут.
      Убедившись перед зеркалом, что козлино-человеческая морда производит должное впечатление, я вызваниваю одного из сатанистов. Видео пока отключено. Во-первых, нужно беречь нервы обывателей, во-вторых, могут быть случайные свидетели. Их по возможности следует избегать - меньше потом возни с устранением.
      - Это мессир, - говорю я загробным голосом, едва лицо сатаниста появляется на экране. - Мне нужна ваша помощь. Ты один? И где?
      - С другом, вы его знаете, в общежитии. Пиво пьем.
      Я включаю передающую камеру, с удовольствием наблюдаю, как мои адепты, расплескивая пиво, поспешно ставят кружки - наверняка украденные в ближайшем пивном баре - на стол.
      - Слушайте меня внимательно. Завтра вы возьмете напрокат машину, подъедете в гараж, адрес которого я вам сейчас дам, и его владелец продаст вам шашечки на крышу, чтобы вы могли на время превратить машину в такси. Все необходимые средства я сейчас перечислю на ваши счета. Вы дождетесь, пока из гостиницы выйдет девушка, фото которой я вам покажу, посадите ее якобы в такси и повезете по Волоколамскому шоссе через Митино и дальше, до ближайшего леса. Здесь вы должны принести ее в жертву, но уже не в вирте, а в реале. Приказы человека, фотографию которого я вам сейчас покажу, вы должны выполнять так же беспрекословно, как мои. Смотрите и запоминайте! Это девушка... А это мой представитель, ваш прямой и безусловный командир.
      Все должно быть натурально. Сатанисты должны по-настоящему взяться за дело. Клеопатра должна быть по-настоящему испугана.
      - Вам все понятно? Повторите!
      Мои подопечные бубнят задание, спеша и поправляя друг друга.
      - У вас нет каких-то глупых сомнений? Вы все сделаете, как я вам повелел?
      - Не сомневайся, гражданин начальник! - выдает старший из сатанистов свое уголовное прошлое.
      - Учтите, не справитесь с заданием - пойдете в пекло не как вертухаи, а как обычные грешники. Тюрьма по сравнению с адом - рай! И быть вертухаем в аду - тоже рай. Но вначале, если все сделаете как надо, будете раевать на Земле. По пол-лимона на нос - хватит для развлечений?
      - Хватит, мессир, хватит!
      - И последнее. Мой человек, фото которого я вам показал, может круто изменить план. Слушайтесь его, как меня. Он знает, что делает. И если скажет вам "Умрите!" - сделайте это немедленно и с радостью. Все понятно?
      - Все, - хором отвечают горе-сатанисты.
      Неужели они поверили, что получат по пол-лимона? Не ужели не догадываются, что умереть после выполнения задания, причем вряд ли с радостью, - это единственное, что им светит? .
      Впрочем, не единственное. Еще их ждет обывательский ад...
      Отключив ком, я устало провожу ладонью по лбу, вытирая несуществующий пот.
      Кажется, я предусмотрел все. Единственное тонкое место в моем плане отсутствие Заратустры в Москве и окрестностях. Тогда он приедет не сам, а пришлет своего самого надежного, а значит, и самого информированного друга. Что тоже неплохо, хотя и не так хорошо, как если бы Заратустра-оригинал приехал сам. Но, судя по словам Клеопатры, Заратустра все же в Москве.
      Поначалу, завершая разработку плана, я опасался еще одной неприятности. А что, если Заратустра, вместо того чтобы приехать спасать Клеопатру, просто вызовет полицию? Но потом я понял: как бы Заратустра ни был занят, если он в Москве - примчится спасать девушку сам. Обыватели так любят выглядеть героями, особенно в глазах любимых женщин...
      Глава 22
      Когда выдают они себя за мудрых, меня знобит от мелких изречений и истин их; часто от мудрости их идет запах, как будто она исходит из болота; и поистине, я слышал уже, как лягушка квакала в ней!
      Ф.Ницше. Так говорил Заратустра
      ...Тогда мальчик поступил по-другому. Он знал, что эмоциональный ум работает намного быстрее ума физического, и воспользовался этим. В новой версии Игры время текло в тысячу раз быстрее, чем в жизни, за один месяц реальности можно было прожить целую жизнь в виртуальности...
      Д. Аймон. Подлинная история Виртуальности
      Утром, проходя мимо единственного корпуса Управления, доступного для посторонних - того самого, в котором вчера Кирилл лично проводил допрос, - я обнаруживаю того самого юношу, под личиной которого накануне пытался проникнуть в страну Беловодье. Горе-Заратустра пытается войти в здание, охранник, естественно, его не пускает.
      - Пропустите! Мне очень нужно! - требует юноша.
      - Вначале получите пропуск.
      - Мне его не выписывают! Говорят, что вначале меня кто-то должен вызвать!
      - Правильно говорят. Если вас никто не вызвал повесткой или просто через терком, значит, вы здесь никому не нужны! - вразумляет юношу охранник.
      Я пытаюсь незаметно проскочить мимо,, но юноша меня узнает и загораживает дорогу.
      - Вы! Это всё вы! - обрушивается он на меня.
      - Насчет вы - согласен, это действительно я, - очень ласково, как душевнобольному, говорю я. - Но я - далеко не всё, к сожалению. В мире существует множество вещей и людей, не вмещающихся в меня. Какой смысл вы вкладываете в слово "это", мне и вовсе непонятно.
      Но Заратустра тонкого юмора не понимает.
      - Что вы сделали с моим виртелом! Я не могу попасть в Беловодье! всхлипывает юноша и становится похож на мокрого кота.
      Фу, как некрасиво. Эмоции - вещь вообще нерациональная, эмоция отчаяния фактор абсолютно отрицательный.
      Разве может эффективно действовать всхлипывающий мужчина?
      - Вчера я вернул ваше виртело соответствующим работникам Управления в целости и сохранности. Думаю, вы сами, еще вчера, поддавшись ложному чувству дружбы, сделали что-то такое, из-за чего я не смог попасть в страну Беловодье. А теперь пришли сюда, чтобы отвести от себя подозрения в пособничестве террористам.
      - Я ничего такого не делал! И Заратустра - не террорист!
      - Мы разберемся, кто он такой. А сейчас позвольте мне пройти.
      Едва заметным движением головы я призываю на помощь охранника. Юноша пытается меня ударить, охранник перехватывает и заламывает ему руку.
      - Отпустите меня! Гады! Из-за вас меня считают предателем! - кричит юноша мне вслед. Но я не обращаю на истерика внимания. Понятие "предатель" - сугубо человеческое и совершенно бессмысленное. В любой ситуации нужно действовать предельно рационально и всеми имеющимися в распоряжении средствами добиваться достижения поставленной цели. В свете этой элементарной, тривиальнейшей максимы тают и исчезают, словно утренний туман под лучами летнего солнца, все уродливые химеры - честь, достоинство, предательство, верность, подлость, благородство, непорядочность, великодушие... Мне стоило большого труда разобраться в этих людских предрассудках. Зато теперь я могу довольно эффективно на них играть, извлекая максимальную пользу для себя и Функции.
      Чиркнув по сенсору пропуском и приложив к сенсору стража большой палец, я прохожу мимо охранника в главный корпус Управления, поднимаюсь на второй этаж.
      Итак, попытка посмотреть виртуальными глазами юноши, что делается в Беловодье, не удалась. Но сегодня в своей гостиной должен появиться Кропоткин. Кроме того, не исключено, что ночью удалось захватить еще какого-нибудь Заратустру. Управление перешло на круглосуточный режим работы, шутки в сторону. Вечером я попробую поймать Заратустру на живца-Клеопатру, но делать все ставки на одну лошадь нерационально. Если хочешь достичь какой-то важной на данном этапе цели, следует использовать для этого все возможности, все средства, все силы и всех идиотов, которые готовы тебе помогать.
      Что я и делаю.
      Первым делом я захожу в кабинет Кирилла Семеновича. В отличие от нас начальник Управления в вирт практически не ходит, поэтому в его кабинете нет ни стандартного столика с разноцветными сторонами и стульями, ни терминала вирта, а середину кабинета, основное поле деятельности всякого виртлянина, занимает длинный стол для совещаний.
      - Можно, Кирилл?
      - Заходи. Пойманный вчера Зартустра...
      - Не смог попасть в Беловодье. И мы не получили никакой новой информации.
      - Ты откуда знаешь?
      - Он перед Управлением сшивается. Переживает из-за того, что Заратустра-исходник посчитал его предателем.
      Кирилл стискивает зубы. Я знаю, он всегда переживает, когда ради благополучия вирта приходится жертвовать некоторыми предрассудками, носящими у обывателей название "этические нормы". Не понимает, что любые нормы и законы нужны для того, чтобы, нарушив их быстрее соперников, кратчайшим путем достичь намеченной цели.
      - А что с другими Заратустрами?
      - За прошедшие почти полтора суток ни один из Заратустр в вирте не появился.
      - А страна Беловодье скорее всего закрыта не только для юноши, который плачет под дверями Управления, но и для всех. Есть еще Кропоткин. Через час он должен появиться в своей гостиной.
      - Думаю, не появится. Они все ушли из вирта.
      - Так вода отступает от берега перед тем, как обрушиться на него в виде цунами.
      - Вот-вот. Не нравится мне это затишье, совсем не нравится.
      - Буря! Скоро грянет буря!
      Кирилл смотрит на меня удивленно-подозрительно.
      - Цитата из какого-то стихотворения. Не помню чьего.
      - И что будем делать?
      - Работать. А что нам еще остается?
      - Да ничего в общем-то. Есть какие-то идеи?
      - И даже наработки. Сегодня вечером я попробую поймать Заратустру на живца.
      - Вечером может быть уже поздно. Судя по некоторым данным, атака на вирт будет произведена сегодня в полночь по Гринвичу.
      - Откуда такие сведения?
      - От осведомителя.
      - У тебя тоже такие есть?
      - Нет. Мне по должности уже можно не заниматься этим грязным делом.
      Я пожимаю плечами. Ну что за детский сад? И это начальник Управления! Под угрозой само существование вирта, а он про какие-то грязные дела талдычит.
      - Я бы тоже с удовольствием отказался от услуг своих агентов. Но, боюсь, очень скоро меня из Управления попросили бы. Такова диалектика.
      - Вот за это я ее и не люблю.
      Непонятно, как Кирилл с такими взглядами добился должности начальника Управления. Нонсенс какой-то. Такое только у обывателей возможно. Впрочем, наверняка он в критические моменты действовал не в соответствии со своими странными убеждениями, а так, как нужно для дела. Другого объяснения я не нахожу. Да его и быть не может.
      Пожелав шефу удачи, я покидаю кабинет и быстро иду в свой отдел.
      Здесь царит уныние. Ребята так и не оправились после вчерашнего позорного! - изгнания из страны Заратустры.
      Новых идей у них, конечно же, нет. И Заратустр в вирте - тоже нет.
      - А где Юрчик?
      - Неизвестно. Он же у нас свободный охотник, - Хмурится Аверьян Никанорович. Ревнует, что не ему, а Юрчику я предоставил свободный график. Но мне, во-первых, нужно было посмотреть Юрчика в деле, во-вторых, сразу поставить его на место. Чего я и достиг на улице Клубной. Жаль только, дистриба убил Авер, а не Юрчик. Ну да ничего, если вирт выстоит, я его еще окорочу, и не раз.
      Если выстоит...
      - Но он хоть в вирте?
      - Вообще на работу не вышел.
      - И не звонил?
      - Нет.
      - Придет - пусть напишет объяснительную. Это должно Авера несколько утешить.
      - Ни Заратустр, ни Кропоткина в вирте нет. Так?
      - Так, - чуть ли не сквозь зубы подтверждает Ларион Установим. Еще бы. Именно ему я поручал работать по Заратустрам, и каков результат? Нулевой.
      - Тогда что вы все здесь делаете?
      - Ждем сообщений от осведомителей, срабатываний сторожков...
      - У моря погоды. Все эти сигналы транслируются и в вирт. Изнутри вы сможете прибыть к месту появления преступников на несколько минут раньше, чем из реала.
      - И что, ради этого торчать в вирте? - ворчит Авер.
      - Миллионы виртлян платят очень даже немалые деньги, чтобы хотя бы час-другой поторчать, как вы изволили выразиться, в вирте. А вы за государственный счет не хотите там полдня побездельничать?
      - Виртляне туда развлекаться ходят, а мы работать, - ворчит Ларион Устинович, встает и, тяжело вздохнув, направляется в свой кабинет. За ним поднимаются остальные.
      - И без одного из Заратустр не возвращайтесь! - напутствую я своих сотрудников.
      Бездельники. Впрочем, такие же, как и все остальные обыватели. Нерационально питаются, нерационально тратят время, даже своим любимым сексом занимаются нерационально... И еще жалуются: мол, нет в мире совершенства. Уж с таким отношением к жизни - и не будет! Никогда!
      - Аверьян Никанорович, я сегодня работаю в реале, по индивидуальному графику. Вы за старшего. Со всей полнотой ответственности.
      - Вот-вот... Как только начинает пахнуть жареным, так вся полнота ответственности перекладывается на заместителя... - кривится Авер.
      - Разве когда-нибудь где-нибудь бывало иначе? Мы же в демократическом обществе живем, не в тоталитарном.
      - К счастью, - ворчит Авер, и я не понимаю, что он этим хотел сказать. В который уже раз убеждаюсь: обыватели просто не в состоянии четко выражать свои мысли. За исключением математиков, конечно. Даже странно, что они смогли создать достаточно развитую математику. Хотя бесконечность для них по-прежнему вещь в себе.
      И таковой останется. Навсегда.
      Если только мы не поделимся с ними подлинными знаниями. Но такое произойдет лишь в том случае, если мы поменяем предназначение обывателей в наших планах. А это вряд ли случится. Функция близится к завершению, все уже предрешено...
      Глава 23
      Поверх всех них смотрю я, как смотрит собака поверх спин овец, копошащихся в стадах своих. Это маленькие, мягкошерстные, доброхотные, серые люди.
      Ф.Ницше. Так говорил Заратустра
      ...Реальный мир был ужасающе добропорядочен, но скованные воспитанием и моралью инстинкты не умерли. Они томились в подвалах подсознания, ища выхода, и время от времени вырывались оттуда, ужасая всех своей иррациональностью и жестокостью. Игросеть, выросшая словно бы сама по себе, позволяла канализировать их, выпустить на волю наименее болезненным для социума образом...
      Д. Аймон. Подлинная история Виртуальности
      Мое официальное на данный момент реал-тело, юридически признанное, на которое оформлены квартира, машина и прочее, - мужчина сорока примерно лет, рост выше среднего, женат, один ребенок, гражданин США, временно проживающий в России. Но за этим телом охотились сатанисты, и как они полагают - успешно. Вряд ли прислужники дьявола догадались, что один из них пал от птичьих когтей и собачьих зубов именно их поверженного врага...
      Кстати, мне до сих пор непонятно, почему сатанисты посчитали меня своим врагом. Ну, выловил пару-тройку неосторожных, засветившихся в вирте, - и кто в этом виноват? Уж если кому и мстить, так это Юрчику, выследившему их притон. При чем здесь шериф, честно выполнивший свой долг?
      Итак, поскольку свое первое официальное тело мне использовать нельзя, придется принять форму тела второго.
      Это - тоже особь мужского пола, но уже невысокого роста, склонная к полноте, лысеющая, несмотря на патентованные средства, и страдающая одышкой правда, в незначительной степени, только чтобы обозначить сей факт. Масса его строго равна массе моего основного реал-тела - это чтобы не приходилось при каждом изменении формы сливать лишнюю воду или, наоборот, поглощать несколько литров жидкости. Годиков моему второму телу пятьдесят, не меньше. Юридически оно тоже существует, но ведет настолько уединенный образ жизни, что некоторые соседи за пять лет проживания на одной лестничной площадке так ни разу его и не видели.
      У моего второго обывательского "я", помимо собственного жилья, есть и личное авто. Реал-телом своего "альтер эго" я и решил воспользоваться на решающей стадии операции. Именно его портрет показал сатанистам и приказал слушаться, как самого себя, в их глазах - мессира.
      В том, что операция вышла на решающую стадию, у меня сомнений нет. До срока, объявленного Заратустрой, осталось меньше суток. Если это не блеф, то в течение ближайших часов все главные события начнутся, тогда же и кончатся.
      Самое неприятное - это то, что действовать мне придется практически в одиночку.
      Ни одного из сотрудников своего отдела я задействовать не могу, потому что принял форму другого реал-тела.
      Жена сегодня встречается со своим боссом. Ожидается, что он сделает ей предложение. Да и плохой помощник супруга в моих делах; женское реал-тело единственная земная форма, которую она освоила. А это тело плохо приспособлено для оперативной работы.
      Доца тоже при деле. Но если бы она даже не была занята, пользы для меня от этого все равно мало. Дочь совсем недавно прибыла на Землю, и даже сверхвысокий КА не поможет ей превратиться за один вечер в атлетического сложения мужчину, способного действовать в быстро меняющейся обстановке, соответственно столь же быстро меняя форму или даже просто стреляющего быстрее своих противников.
      А стрелять, не исключено, придется. Пистолет - потертый модернизированный "Макаров" - покоится в кобуре под мышкой. Конечно, если меня убьют, можно будет изменить форму и отомстить своим обидчикам, как я это уже не раз делал. Но, боюсь, для этого просто не будет времени. Придется, уподобляясь обывателям, воспользоваться их примитивным оружием. О чем-либо более современном можно только мечтать. Применять по-настоящему эффективное оружие на Земле строжайше запрещено, даже руководству Функции. Его вообще нет на Земле, настоящего оружия.
      Спустившись на лифте в подземный гараж, я выезжаю из него в авто, зарегистрированном на имя Никодимова Михаила Петровича. Имя и фамилия местные, незвучные. Мы, Хранители, вообще существа очень скромные...
      С тех пор как передовое население России, так же как и других высокоразвитых стран, переместилось вначале в Интернет, а потом и в вирт, припарковать машину в центре стало гораздо проще, чем в начале века. И даже невдалеке от гостиницы "Метрополь" я хоть и не сразу, а нахожу свободное местечко.
      Мои сатанисты уже на месте. У них - мощная "хонда", взятая напрокат за мои деньги; на ней без труда можно будет оторваться от преследователей, если такие появятся. У меня - довольно пожилой, но хорошо сохранившийся "рэйнджровер". Я вполне смогу прикрыть "хонду", случись что-либо непредвиденное.
      Надеюсь, ничего плохого не произойдет. Я все осмыслил и план действий выбрал предельно рациональный. Думаю, даже без помощи предка - он сейчас занят координацией действий сразу нескольких Линий - мне удастся выполнить задуманное.
      Моя дочь - у предка. Пахнет жареным, они вместе пытаются что-то сделать. В то, что именно моя ловушка сработает и мы поймаем оригинал всех Заратустр, а также, не исключено, самого Террориста, она поверить не могла - это было бы нерационально. Тем не менее я получил карт-бланш, в том числе и на эксплуатацию религиозных верований обывателей. Так что теперь я буду действовать не на свой страх и риск, а, можно сказать, с высочайшего благоволения.
      Какое странное выражение - "на свой страх и риск". Действовать в любой ситуации нужно рационально, тогда риск будет минимален, а страха не будет вообще. Но я набрался от обывателей этих фразеологизмов, как породистая собака - блох от своих бездомных собратьев.
      Клеопатра выйдет через десять минут - ведь через час она должна сесть на поезд Москва - Смоленск, отправление в 19.25. Портрет Клео сатанисты получили, так что ждем-с.
      - Ну, скоро она там? - говорит, видимо, Федя, младший из них. Перед началом операции я всучил своим помощникам подслушивающие устройства - под видом двух авторучек, служащих якобы в качестве опознавательных знаков для "своих", а также в качестве защищенных от любопытных ушей переговорных устройств. Еще одна такая ручка украшает нагрудный карман моего пиджака.
      - До отправления еще целый час. А Клеопатра не относится к числу девушек, смертельно боящихся куда-нибудь опоздать.
      - Будь у меня такие лицо и фигура - я бы тоже ничего не боялся, - хмыкает младший.
      - Идет! Выметайся из машины!
      Действительно, стеклянные двери разъезжаются и перед входом в гостиницу возникает Клеопатра. За нею - архаизм, привилегия только очень солидных гостиниц - живой носильщик тащит два чемодана. Тех самых, которые Клео демонстрировала мне на дисплее теркома, когда говорила, что собирается уезжать.
      "Хонда", уже со светящимися шашечками такси на крыше, подкатывает ко входу. Настоящий таксист, "волгу" которого, грубо подрезав, оттеснила "хонда", пытается качать права, но к нему подходит второй из сатанистов и сует под нос свой ком с высвеченными цифрами неустойки, которую он готов заплатить извозчику, если тот будет вести себя тихо. Таксист поднимает руку со своим теркомом и, скачав означенную сумму, мгновенно успокаивается.
      Пока сатанисты четко выполняют все мои инструкции. Если так будет и в дальнейшем, исход операции предрешен.
      Зря дочь мне не поверила. Впрочем, она в любой момент может подстраховать меня и прислать группу поддержки, состоящую или из обывателей, опекаемых моим предком, или даже из Хранителей. А уж полчаса-час до прибытия группы я как-нибудь продержусь. Только бы Заратустра клюнул на приманку. Посмотри, дурачок, какая замечательная девушка.
      Неужели уничтожить вирт важнее, чем завоевать сердце этой красавицы? О времена, о нравы! Что бы сказали по этому поводу ахейские мужи? Явно не поняли бы своих измельчавших потомков.
      Старший - сама галантность! - помогает Клеопатре сесть на переднее сиденье, захлопывает багажник, и "хонда" отъезжает от гостиницы.
      На повороте липовое такси, на секунду притормозив, подхватывает младшего сатаниста. Он садится на заднее сиденье и первым делом, вытащив из гнезда ремень безопасности, до предела натягивает его - я еще успеваю увидеть это, выезжая с места парковки.
      - Что вы делаете? - возмущается Клео. В голосе ее нет страха, только возмущение - впрочем, с изрядной долей удивления. Ну да, она не привыкла к такому с собой обращению. Все мужчины всегда и везде наперебой спешили выполнить любое ее желание, а тут...
      - Тихо! Не ори и не рыпайся, мы не причиним тебе зла! - врет старший. "Хонда" вырулила на Охотный ряд, я держусь метрах в пятидесяти позади нее.
      - Кто вы?
      - Поклонники твоей несравненной красоты.
      - Поклонники так себя не ведут. Немедленно остановите машину!
      - Я бы с удовольствием, но здесь остановка запрещена.
      - Остановите машину, или я сейчас полицию вызову!
      - Придется отобрать у вас ком. Вы хотите этого?
      - Нет.
      - Тогда не надо звать полицию. У нас с копами давняя вражда. Если они заподозрят, что в машине именно мы, - немедленно начнут стрелять на поражение, невзирая на лица... даже на такие красивые. Уж больно мы им насолили в свое время.
      Машины сворачивают на Тверскую.
      Что ж, сатанисты по-прежнему действуют рационально. Они отговорили Клео вызывать полицию, но оставили ей шанс позвонить Заратустре. Больше Клеопатре в Москве, насколько я понимаю, обращаться не к кому.
      Некоторое время похитители и жертва едут молча. Сатанисты - потому что я им приказал не болтать попусту, Клео напряженно обдумывает ситуацию.
      - Мальчики, куда вы меня везете? - не выдерживает наконец она.
      - Хотим прогуляться с тобой по лесу. Ты любишь собирать грибы?
      - Я должна была уехать сегодня из Москвы! Через полчаса мой поезд!
      - Уедешь завтра, - равнодушно ставит Клеопатру перед фактом старший.
      - А сегодня? Что вы собираетесь делать сегодня?
      - Развлекаться, - бурчит младший.
      - Я не хочу с вами развлекаться. Остановите машину и выпустите меня! Немедленно!
      - Ни медленно, ни немедленно остановить тачку я не могу. У меня педаль газа заклинило, - сообщает старший, Арнольд. - Так что придется потерпеть.
      Машины идут с приличной скоростью, мы уже приближаемся к МКАД. Когда-то она служила границей Москвы, теперь - всего лишь ее наиболее плотно застроенной части. Основные действия должны начаться сразу после пересечения Кольцевой. Заратустра должен знать, где, хотя бы примерно, ему следует искать свою пассию.
      И действительно, едва мы пересекаем МКАД и удаляемся от нее метров на пятьсот, "хонда" замедляет ход, как-то странно дергается, а потом и вовсе останавливается.
      - Что-то с двигателем, - врет старший. - Ты посмотри за ней, я сейчас.
      Выйдя из машины, он открывает капот, через полминуты зовет младшего: