Возможно, Мария не зачахла в тюрьме лишь потому, что проводила там не так уж много времени. Вспомнив слова Тэнкфул о женских уловках, она решила воспользоваться советом вероломной подруги. Робко поглядывая на стражников, Мария часами плакала, и они, не выдерживая, открывали тяжелую скрипучую дверь и выпускали узницу на волю. Не теряя времени, Мария бежала к своей скале и смотрела на море. Она по-прежнему верила, что Сэм вернется. Верила даже тогда, когда до нее стали доходить ужасные слухи: матросы, приплывавшие из южных морей, поговаривали о том, что Сэм отказался от охоты за сокровищами и решил заняться пиратством. Сначала новость ошеломила Марию, но потом она свыклась с этой мыслью, ибо была уверена, что сумеет наставить Сэма на путь истинный. Ведь он говорил, что любит ее…
      В марте судье Доуну наконец-то надоело выслушивать объяснения стражников по поводу постоянного отсутствия узницы, надоело ходить на продуваемое всеми ветрами побережье, чтобы затащить ее обратно в тюрьму. Вот он и решил, что лучше уж просто выпустить Марию на свободу.

* * *

      И в эти же дни далеко от Истхэма, там, где нет ни снега, ни холодных ветров, капитан Сэмюел Беллами развернул свой корабль на север. Судно обогнуло мыс Виргиния, миновало Нью-Йорк и стало приближаться к мелководьям Кейп-Кода. Но судно Сэма уже не называлось «Лилит». Да и палубы над его каютой были гораздо просторнее, чем на старом шлюпе, – теперь Сэм плыл на трехмачтовом корабле, вооруженном грозными пушками. Трюмы корабля ломились от серебра, золота и прочих драгоценностей, но все это богатство Сэм добыл грабежом, захватывая английские, французские, голландские и испанские суда. Ибо капитан Сэмюел Беллами, дезертир и искатель приключений, стал пиратом.
      Отправившись в южные моря, Сэм вскоре понял: охота за затонувшими испанскими сокровищами – всего лишь несбыточная мечта. Но мысль о том, что придется вернуться в Истхэм с пустыми руками, казалась невыносимой. Поэтому Сэм и принял предложение Бенджамина Хорниголда – тот предложил ему и Полу Уильямсу вступить в его пиратскую шайку. Утопив в море свой шлюп «Лилит», Сэм занялся грабежом под черным флагом.
      Однако старый Бен просчитался, пригласив к себе Сэмюела Беллами. Команда выгнала старого пирата с корабля и почти единодушно выбрала своим капитаном молодого англичанина. В результате Хорниголд уплыл на захваченном судне с немногими верными ему людьми, а Сэм Беллами со своей командой остался на шлюпе под названием «Мэри Энн». А сейчас судно «Уэсли», его новое судно, направлялось к Кейп-Коду. Сэм сидел в сумраке своей каюты и улыбался, думая о Марии.
      Мария…
      Через несколько часов покажутся береговые огни Кейп-Кода. Через несколько часов она будет в его объятиях, и ее сладкие, как мед, губы сольются с его губами. После года разлуки они снова будут вместе…
      Сэм улегся на койку и закинул руки за голову. Неужели он волнуется? А вдруг она не захочет его видеть? Что, если она нашла другого? Мысль о том, что Мария может отвергнуть его из-за его пиратского промысла, не приходила ему в голову, ибо Сэм считал, что морской грабеж – занятие вполне оправданное. Ведь если люди имеют большие суда и богатые грузы, то почему бы им не поделиться с такими, как Сэмюел Беллами? Усмехнувшись, Сэм погладил опрятную черную бородку, которую успел отрастить.
      Мария… Как вспыхнут ее глаза, когда он приведет ее на борт корабля и покажет сказочные богатства! Как она вскрикнет, увидев мешки, полные испанских реалов, и сундуки с золотыми дублонами, изумрудами и бриллиантами! Индиго, слоновая кость, прекрасные шелка, бархат, сукно… Все это здесь, в трюмах. И все это он положит к ногам своей принцессы. Всего лишь через несколько часов…
      Неожиданно дверь распахнулась.
      – Кэп…
      Сэм со вздохом поднял голову.
      – Черт возьми, что там у вас стряслось?
      – С юга в нашу сторону плывет шлюп, сэр. Возможно, они еще не заметили нас, – сказал пират по имени Страйпс. В этот момент за спиной Страйпса появился всегда хмурый Питер Мадиган. – Команда спрашивает, что делать, сэр…
      Господи! Сэм спустил на пол свои длинные ноги. Наверное, ему так и не удастся отдохнуть.
      – Будем преследовать, кэп? Команда ждет вас.
      – Ладно. Скоро выйду, – проворчал Сэм.
      Страйпс кивнул и поспешно вышел, увлекая за собой Питера. Сэм выругался сквозь зубы. Вот что значит быть предводителем морских головорезов, всегда готовых перегрызть глотку ближнему. Тяжко вздохнув, он взял пару пистолетов, абордажную саблю и направился на шканцы, где его ждала команда.
 
      Маленький, крепко сколоченный шлюп «Фишер» не представлял собой ничего особенного, и на его борту не было богатого груза. Однако для величественного вельбота, появившегося словно призрак из тумана, он представлял очевидный интерес.
      Хозяин шлюпа Роберт Инголз стоял на юте, держась одной рукой за ванты. Он был мрачен – его одолевали дурные предчувствия. Расстояние между судами быстро сокращалось, и вскоре Инголз разглядел флаг, развевающийся на грот-мачте вельбота. То был «Веселый Роджер» – черное полотнище с черепом и скрещенными костями.
      – Вы были правы, сэр, – с дрожью в голосе сказал стоявший рядом Ральф Мерри. – Это пираты… Говорят, что в этих водах видели Черного Беллами. – Вытянув свою тощую шею, Ральф вглядывался в туман. – Может, нам спустить наш флаг, сэр?
      – Пожалуй, это мудрое решение, – пробормотал Инголз. – Нам не ускользнуть от них. Господи, сколько же у них пушек?
      Ральф по-прежнему вглядывался в туман.
      – Боже милостивый! – воскликнул он. – Кажется, двадцать восемь… Возможно, и все тридцать. Смотри! У них есть даже вращающиеся пушки. Да это же какой-то плавучий арсенал!
      – Спускай побыстрее флаг, поторапливайся, – распорядился Инголз. – Страшно сказать, что эти дьяволы могут сделать с нами, если мы окажем сопротивление. – Он взглянул на небо, затянутое пеленой облаков. Над горизонтом нависли черные тучи, и чайки летели к берегу. – Нам только этого не хватало, – проворчал Инголз себе под нос. – Шторм только усложнит дело. – Мы отдадим им все, что они потребуют. И нам еще повезет, если успеем добраться до порта.
      Инголз смотрел на приближавшийся вельбот. Вскоре из тумана вынырнули еще два судна, следовавшие в кильватере вельбота.
      Господи, неужели у пиратов целый флот?
      – Да спустите же флаг! – рявкнул Инголз.
      Флаг «Фишера» медленно пополз вниз. Команда стремительно снимала паруса, и шлюп быстро терял скорость. Расстояние же между судами неуклонно сокращалось. Инголз похолодел, услышав ружейные выстрелы, громкий смех, отборную ругань. Наконец раздался хриплый голос капитана, властителя морей:
      – Рад вас видеть! Откуда и куда?
      Инголз осмотрелся в поисках рупора. Затем снова поднял голову и увидел предводителя пиратов. Капитан стоял на одной из пушек, упершись ногой в планшир. Высокий красавец, он был слишком хорошо одет для пирата: винного цвета бархатный камзол, расшитый золотом, был расстегнут, и под ним виднелась белоснежная рубашка с кружевами. Хотя этот человек очень походил на аристократа, ни у одного лондонского денди не было такого дьявольского взгляда.
      Густые черные волосы капитана падали на широкие плечи. Черные как смоль борода и усы обрамляли белозубый рот. А уж какие у него были глаза! Проницательные и черные, они, казалось, смотрели прямо в душу.
      Инголз сразу понял, что видит знаменитого Черного Сэма Беллами. Понял еще прежде, чем прочитал надпись на борту судна: «Уэсли»!
      – Да поможет нам Бог, – прошептал Инголз, отводя глаза.
      – Проклятие! Я спросил, куда ты направляешься! Отвечай – или расстанешься с жизнью!
      – Я – Роберт Инголз, сэр, и мой шлюп «Фишер» направляется из Виргинии в Бостон. Наш груз – табак… и больше ничего ценного.
      – Об этом буду судить я. Ты хозяин?
      – Да, сэр.
      Пират пристально смотрел на Инголза:
      – В Бостон, говоришь? Сдается мне, что ты не раз бороздил эти воды.
      – Да, верно, – кивнул Инголз, не понимая, к чему клонит Черный Беллами. – И вот что… Я готов тотчас же отдать наш груз, потому что мне надо поторапливаться. Ведь надвигается шторм…
      – Позволь мне кое-что пояснить тебе, капитан Инголз. Здесь я принимаю решения. Мне, как и тебе, тоже хочется поскорее укрыться в безопасной гавани. И мне нужен не твой проклятый груз, а твоя помощь. Ты должен провести мой флот через эти мели к гавани Провинстаун. – Сэм с усмешкой взглянул на Инголза. – Думаю, что это будет не так уж трудно, верно, приятель? Сделай так, чтобы я остался доволен, и тогда, возможно, я верну тебе твой шлюп.
      – Это все, что он требует? – прошептал Ральф, склонившись к уху Инголза. – Соглашайтесь, кэп. Умоляю, соглашайтесь.
      Криво усмехнувшись, Инголз спросил:
      – Полагаю, у меня нет другого выбора?
      – Если, конечно, ты не хочешь кормить акул, которых так много под твоим килем, – с широкой улыбкой ответил Сэм.
      – Но я и не думаю отказываться. Сочту за честь оказать вам посильную помощь, сэр.
      – Мудрое решение, приятель. – Пират снова улыбнулся. – Спускай на воду свой баркас и плыви сюда, пока море совсем не разгулялось. Пусть твои ребята побалуются вином, пока мы будем обсуждать наши дела.
      Инголз хотел распорядиться, чтобы ему приготовили баркас, но его люди, напуганные угрозой Беллами, уже приступили к работе. Несколько минут спустя Инголз по веревочной лестнице спустился в баркас, плясавший на волнах. Когда он поднялся на сверкавшую палубу «Уэсли», его рубашка была мокрой от пота. Гостя встретил загорелый, коротко остриженный пират, назвавшийся Страйпсом. Он протянул Инголзу бутылку вина, но тот отказался.
      – Не стоит бояться, – ухмыльнулся пират. – Капитан держит свое слово. Он вернет тебе шлюп, если сделаешь то, о чем он просит.
      Без умолку болтавший Страйпс повел Инголза к Сэму Беллами.
      – Только не вздумай дурачить нашего капитана, – предупредил пират. – Ты ведь знаешь, чего хочет от тебя Черный Сэм? – Он склонился к уху Инголза. – Знаешь, что я тебе скажу? Нашему Сэму сам дьявол не брат. Если что, сразу отправит на обед акулам.
      Инголз в этом не сомневался.
      – И не вздумай разозлить Черного Сэма, – проговорил Страйпс уже у самой двери. – В последнее время у него плохое настроение.
      Сэм Беллами сидел за исцарапанным ножом столом, с гусиным пером в одной руке и бутылкой вина – в другой. Над головой Черного Сэма покачивался фонарь, свет которого отбрасывал причудливые блики на стены и на стол.
      – Устраивайся, приятель. – Отбросив перо и отставив бутылку, Сэм потянулся и закинул руки за голову. – Недавно мы захватили судно с грузом мадеры, и я не мог отказать себе в удовольствии откупорить бутылочку. Угощайся…
      Но Инголз отказался.
      – Полагаю, Страйпс сообщил тебе, что я сущий дьявол, – неожиданно улыбнулся Беллами.
      – Напротив, сэр. Он очень вас хвалил.
      – О… Довольно странно. Это совсем не похоже на Страйпса. – Сэм закинул на стол свои босые ноги. – Он, наверное, поучал тебя?
      – Да, пожалуй…
      – А вот это очень на него похоже. Хочу предупредить тебя: не болтай при нем лишнего. Он человек безобидный, но язык у него как помело. Любит посплетничать.
      Инголз удивился. Этот грозный пират сейчас казался вполне дружелюбным.
      – Как насчет капельки рома? – спросил Беллами.
      – Спасибо, но я вынужден отказаться, – поспешно ответил Инголз. – Он плохо на меня действует. А если меня начнет выворачивать наизнанку, то я не смогу вам помочь.
      – Как хочешь, – усмехнулся Сэм.
      Он налил себе кружку рома, осушил ее и поставил на стол. И вдруг, вскочив на ноги, принялся расхаживать по каюте. Затем подбежал к двери и, распахнув ее, заорал:
      – Эй, вы, пьянчуги! Где Джулиан и Ламбет? Я не намерен ждать их целый день!
      Инголз невольно поежился. Черный Беллами был совершенно непредсказуемым человеком.
      Внезапно успокоившись, Сэм снова опустился на стул. Упершись локтями в стол, он стал массировать пальцами виски.
      – Эти двое – сущее наказание. У меня, наверное, помутился рассудок, когда я их нанял в качестве лоцманов. Один вечно пьян, второй все время куда-то исчезает. Но говорит, что знает Кейп-Код как свои пять пальцев. Остается только проверить, что он знает на самом деле!
      – Так вот почему вы хотите, чтобы я провел вас.
      – Да. – Сэм с беспокойством посмотрел на Инголза. – Способности этих двоих вызывают у меня сомнения даже в хорошую погоду, а сейчас надвигается шторм. Я не желаю рисковать…
      Вскочив со стула, Сэм принялся метаться по каюте, точно пантера по клетке. Наконец остановился у одной из пушек.
      – Раз уж наш друг Страйпс оказался так разговорчив, то сообщил ли он о том, что я бываю великодушным, когда мне угождают?
      – Но, сэр… Вы же сами сказали, что отпустите меня, если я проведу вас в гавань Провинстаун.
      – Именно так я и поступлю. Вы не верите мне только потому, что я пират? Но мне кажется, что и вам бы понравилась наша жизнь.
      – Вы заставляете меня остаться у вас?
      – Заставляю? Не говори глупости, приятель. Это тебе не идет. Мы никого не заставляем. Просто даем людям возможность подышать воздухом свободы.
      – Не уверен, что мне бы это понравилось, – проговорил Инголз, начиная нервничать.
      – А я уверен. Потому что наша жизнь – это не только богатство. Это подлинная свобода! – Сэм внезапно умолк. Казалось, он о чем-то задумался. – Посмотри-ка сюда, приятель, – снова заговорил он, сунув под нос Инголзу карту. – Я знаю, что ты хорошо знаком с этими водами, но лучше еще раз все проверить. Изучи все как следует. Малейший промах – и отправишься к акулам.
      Сэм поднялся и направился к двери. Внезапно обернувшись, сказал:
      – Когда все запомнишь, присоединяйся ко мне. Я буду на верхней палубе, у штурвала.

      Инголз принялся изучать карту. Но едва лишь дверь за Сэмом Беллами закрылась, он отбросил листок. Роберт Инголз, человек законопослушный, решил спасти Провинстаун от пиратского налета, даже если ему самому придется умереть мученической смертью. Он собирался направить «Уэсли» прямо на мель подальше от гавани. Шторм не помеха, рассудил Инголз, шторм лишь облегчит его задачу: если пираты узнают о предательстве, то все равно будет слишком поздно.
      Вскоре на верхней палубе зазвонил колокол, возвещавший об окончании вахты. По левому борту судна то появлялись, то снова исчезали очертания Кейп-Кода. С востока же надвигались огромные темные тучи, постепенно расползавшиеся по всему горизонту. Тьма сгущалась, и ветер усиливался; волны вздымались все выше и выше.
      С наступлением ночи разразился шторм. Послышались глухие раскаты грома, на горизонте то и дело вспыхивали нити молний, и дождь потоками обрушился с небес, так что паруса мгновенно потемнели и намокли.
      У штурвала, дрожа от холода, стояли Сэм, Инголз и лоцман Ламбет. «Уэсли» вздымался на волнах, становившихся все выше; палуба уже покрылась тонкой коркой льда. Ветер усиливался, и флажки на грот-мачтах хлопали, словно ружейные выстрелы. Становилось все темнее, и вскоре три судна, следовавшие за «Уэсли», скрылись во тьме. А ветер все усиливался, и все выше вздымались темные океанские валы.
      – Эй, вы, сюда! – заорал Сэм, стоявший по колено в воде. – Закрепите эту пушку, пока она не раздавила кого-нибудь из вас!
      Ламбет, страдавший морской болезнью, процедил сквозь зубы:
      – Мне одному с ней не справиться, сэр.
      – Тогда держи штурвал покрепче и старайся идти по ветру!
      В следующее мгновение нос судна ушел под воду, и Сэму, чтобы удержаться на ногах, пришлось ухватиться за трос.
      – Мадиган! – закричал он.
      К нему подбежал рыжеволосый, веснушчатый парень.
      – Да, кэп…
      – Где этот пьянчуга Джулиан?
      – Внизу, сэр.
      – Черт возьми, что он там делает? Гони его на палубу!
      – Когда я его видел в последний раз, он находился в кают-компании.
      Внезапно судно встряхнуло, и Сэм повалился на палубу. Кашляя и отплевываясь, он закричал:
      – Скажи Джулиану, пусть немедленно бежит сюда, если не хочет, чтобы я перерезал ему глотку!
      «Свора ленивых собак», – подумал Сэм, уже готовый сам идти на поиски лоцмана. Но тут наконец появился Джулиан с бутылкой рома в руке.
      – Эй, ты, пьянчуга, займи свое место у штурвала! – распорядился Сэм. – А ты, Ламбет, отправляйся на свою койку и привяжись веревкой.
      Но Ламбет не мог исполнить приказание – его руки примерзли к штурвалу. Выхватив из руки Джулиана бутылку, Сэм вылил ром на пальцы лоцмана, и тот закричал от боли.
      – Спусти его вниз и лей ему на руки ром, – приказал Сэм Мадигану. Затем повернулся к Инголзу: – Ты уверен, что знаешь, куда плыть?
      – Если будем придерживаться верного курса, то к полуночи войдем в гавань.
      – Тогда не зевай. Мне бы не хотелось разбиться о скалы!
      – Слушаюсь, сэр!
      Сэм вглядывался во тьму. Где-то там, за волнорезом, находился Кейп-Код с его опасными мелководьями. А еще дальше – Мария Холлет… Здесь же гремел гром и завывал ветер, здесь волны вздымались до небес…
      В следующее мгновение ослепительная молния разорвала тьму и ударила в волны совсем рядом с кораблем. Инголз пронзительно закричал. Джулиан закрыл глаза. И тут раздался гром столь оглушительный, что казалось, изверглись небеса. Когда же грохот затих, все услышали… жуткий хохот. Сэм Беллами хохотал как безумный!
      – Жалкие создания! – закричал Черный Сэм. – Боитесь молний и ударов грома? Почему бы богам немного не выпить и не повеселиться? – Раздался новый удар грома. Сэм поднял к небу бутылку с ромом и закричал: – Слышите, парни! Боги требуют от нас дани!
      Опорожнив бутылку, Сэм швырнул ее в бушующее море и громко расхохотался. Однако смех его тотчас оборвался – он вдруг услышал страшный звук, и этот звук не был раскатом грома. В следующую секунду грот-мачта с ужасным скрипом рухнула на палубу.
      – Берегись! – в тот же миг закричал Сэм.
      И тут уже все услышали этот звук, вернее, ужасный грохот – гигантская волна обрушилась на наносной песчаный бар. Шторм вынес судно почти к самому берегу.
      Внезапно Сэм все понял… Инголз! Проклятый предатель! Что ж, он еще рассчитается с негодяем, но сейчас надо спасать судно.
      С трудом удерживаясь на ногах, Сэм шел по палубе, шел, громко крича и собирая свою команду.
      – Эй, парни, тащите якоря! Тащите, поторапливайтесь, иначе мы все предстанем перед Люцифером! Вперед, черт бы вас побрал! – прорычал Сэм.
      Пираты наконец поняли, чего хочет от них капитан. Вскоре якорные цепи исчезли в бушующих волнах, но якоря, погрузившись на дно, все глубже уходили в песок. Судно запрыгало, заплясало на волнах. «Черт возьми, – подумал Сэм. – Якоря не держат. Господи, ведь они же не держат!» Со всех сторон на «Уэсли» надвигались гигантские валы.
      – Капитан, якоря не держат! – завопил кто-то из пиратов.
      – Якоря тащат нас на дно! – закричал другой.
      – Обрывайте их, парни! Рвите цепи! Надо развернуться и уйти подальше в море.
      Но Сэм прекрасно понимал, что развернуть корабль не удастся, не удастся вывести судно в открытое море и увести в более безопасное место. Сэм видел поникшие паруса, хлопавшие на ветру. Правда, матросы пытались поймать ветер, но и шторм делал свое дело.
      Добежав до рубки, Сэм схватился за штурвал, но в этот момент якорная цепь оборвалась, и «Уэсли» дал крен. Он не почувствовал веревки на своих запястьях, когда Джулиан привязал его руки к штурвалу, он не слышал отчаянных воплей своей команды. Сэм думал лишь об одном: он во что бы то ни стало должен спасти корабль.
      Но у «Уэсли» не было ни малейшего шанса. Подхваченное волнами, судно летело навстречу неминуемой гибели.
      – Нет! Не-ет! – в отчаянии кричал Сэм.
      Но случилось самое страшное – их несло на песчаные бары Истхэма.
      Сотни обломков обрушились на головы пиратов. Многие из них плакали, как дети. И слышался громовой голос капитана:
      – Помоги мне, Господи! Я увижусь с тобой, Мария! Увижусь, даже если мне придется провести этот корабль через дюны!
      Наконец крики стихли. Их вынесло на бар, и бушующее море протащило «Уэсли» по песку, в ярости круша его борта и снасти.
      Люди, пытаясь спастись, цеплялись за планширы, однако гигантская волна смыла их всех, увлекая в пучину. Другие, схватившиеся за рангоуты, перекатывались с волны на волну, но разъяренное море все же разжало их пальцы, лишив последней надежды. Многие карабкались на мачты, которые трещали и ломались под их тяжестью. Палуба задрожала, заскрипела, когда пушки, освободившиеся от цепей, стали кататься между бортами, давя людей, сокрушая все на своем пути.
      Сэм стоял на верхней палубе, привязанный к штурвалу, стоял, задыхаясь под волнами, то и дело накрывавшими его.
      – Мадиган! – закричал он, заметив, что одна из пушек сорвалась с цепи.
      Но было уже поздно. Парень едва успел повернуть голову на крик – в следующее мгновение пушка прокатилась по нему и увлекла в бушующее море.
      Сэм понял, что он уже не сможет помочь своим людям, – оставалось лишь спасать собственную жизнь.
      Высвободив запястья из веревочных петель, он нащупал онемевшими пальцами кинжал и выдернул его из-за пояса. Снова и снова Сэм пытался перерубить обледеневший канат, которым был привязан к штурвалу.
      – Господи, помоги, – шептал он. – Господи, помоги.
      Судно еще держалось на плаву, когда раздался жуткий треск – рушилась последняя мачта, и рвались паруса.
      Охваченный ужасом, Сэм попытался отскочить, но канат удерживал его у штурвала. Чуть отклонившись в сторону, он рухнул на колени, и в тот же миг что-то ударило его по спине. А в следующее мгновение, когда переломилось рулевое колесо и лопнул канат, Сэм почувствовал ужасную боль в затылке.
      – Мне так жаль, Мария… мне очень… очень… жаль… – успел пробормотать он, теряя сознание.

      Ночной дождь барабанил в окно, и ослепительно сверкали молнии. Раскаты грома были столь оглушительными, что Мария то и дело вздрагивала. И даже Ганнер нервничал; стоя на лапах у кровати, пес тихонько скулил. В конце концов, не выдержав, Мария взяла его к себе в постель, и Ганнер тотчас успокоился. Успокоилась и Мария – ей наконец-то удалось уснуть.
      К утру ветер утих. Предрассветные сумерки проникали в хижину сквозь мокрое от дождя оконное стекло.
      Ганнер спрыгнул с кровати и, потянувшись, направился к двери. Мария посмотрела на него неодобрительно. Было слишком холодно, чтобы вылезать из-под теплого одеяла. Но неуемный Ганнер царапал дверь и скулил.
      Дрожа от холода, Мария выбралась из постели и выпустила пса. Огонь в очаге давно погас, но ей очень не хотелось выходить из хижины за дровами. Однако иного выхода не было. Вздохнув, Мария надела плотное шерстяное платье, сунула ноги в мокасины и закуталась в красную накидку, которую тетя подарила ей на последний день рождения. Накинув на голову капюшон, она вышла из хижины. И как всегда, обратила свой взгляд в сторону моря.
      На горизонте не было ни единого паруса, но какой-то корабль разбился ночью на отмели – весь берег был усеян обломками. Прислонившись к двери, Мария закрыла глаза. Так вот, значит, что она слышала ночью… Не завывание ветра, а крики о помощи…
      Забыв о дровах, Мария вернулась в хижину. Вытащив из комода несколько одеял, она снова вышла и поспешила к берегу. Внезапно остановилась… По берегу расхаживали люди, собиравшие обломки крушения. Это были те самые люди, которые бросали в нее камни, которые выгнали ее из города. Те самые люди, из-за которых умер Чарлз.
      Собравшись с духом, Мария стала спускаться к пляжу. При ее приближении люди замолчали. Не отрываясь от своего занятия, они бросали на нее враждебные взгляды. При этом каждый старался заполучить как можно больше, поэтому все очень торопились.
      С моря дул холодный ветер, пробиравший до костей. Стараясь не замечать косые взгляды, дрожа от холода, Мария шла вдоль берега. «Как, должно быть, тепло сейчас в тропиках, там, где Сэм. Но нет, не думай о нем сейчас, – сказала она себе. – Не надо снова о нем думать». Ходили слухи, что Сэм стал пиратом, и Мария уже почти поверила своей тете, утверждавшей, что Сэм Беллами никогда не вернется.