Среди пылающего надеждой народа

Ситуация в Израиле становилась все более отчаянной с завоеванием страны Александром Македонским, а затем – римскими легионерами. Теперь ни один пророк не отваживался возвысить голос. Израиль, казалось, неминуемо приближался к исчезновению. Именно в тот момент можно было снова услышать тоскливый крик этого подавленного народа, выраженный удивительными писателями, которым удалось поддержать пламенеющую надежду Израиля¹⁷. Создавшееся положение вызывало в людях замешательство и было для всех непознаваемой тайной. Где Бог? Необходимо, чтобы Он Сам открыл народу Свой замысел и подтвердил, что Он продолжает контролировать ход истории. Только эти писатели, узнающие о планах Бога через сны и видения, могут пролить свет на ситуацию, в которой оказался народ.

Послания этих провидцев одновременно внушали и ужас, и надежду. Мир испорчен злом. Все творение заражено. Начнется жестокая и окончательная битва сил зла и добра, власти света и тьмы. Бог должен будет разрушить этот мир в космической катастрофе, чтобы создать «новые небеса и новую землю». Эта зловещая эра хаоса, в которой живет народ, закончится и уступит дорогу новой эре мира и благодати¹⁸.

Несомненно Иисусу была знакома Книга пророка Даниила, наиболее популярный апокалиптический текст, появившийся во времена жестоких гонений Антиоха (168–164 годы до н. э.). Притеснения были вне мыслимых пределов. Власть зла превышала все человеческие силы. По словам Даниила, властвовавшие угнетатели, подобно диким зверям, истребляли народ Божий. Но после этого гнета придет человеческое царство. Бог лишит власти нынешних притеснителей и отдаст ее Израилю¹⁹.

Трудно предположить, что Иисус и галилейские крестьяне могли детально знать содержание апокалиптических текстов, поскольку в основном они были распространены в культурной среде вроде кумранского «монастыря». Но наверняка они могли знать две молитвы, которые уже читали наизусть во времена Иисуса. Одна из них называется Кадиш и написана на арамейском, ее публично произносили в синагогах во время литургии по субботам и праздничным дням. Вот о чем в ней просили:

Другую известную молитву – Восемнадцать благословений — ежедневно произносили мужчины на восходе и на закате солнца. В одном из этих благословений к Богу обращено такое восклицание: «Отстрани от нас печаль и стон и царствуй над нами Ты один»²¹.

Иисусу также могли быть известны так называемые Псалмы Соломона, написанные одной фарисейской общиной во время глубочайшего кризиса, когда военачальник Помпей вошел в Иерусалим в 63 году до н. э. и осквернил Храм. Эти благочестивые иудеи выражают свою веру в скорое пришествие Бога, истинного Царя Израиля, который установит Свое вечное царство через Мессию из рода Давида. Трогательное и волнующее впечатление производят слова веры, которыми начинается и заканчивается псалом 17: несмотря на захват Обетованной земли римскими легионами, они громко возглашают: «Яхве, Ты Сам – Царь наш во веки и до века»²².

Бог уже здесь

Иисус всех удивил своим заявлением: «Царство Божье уже пришло». Его уверенность должна была произвести настоящий шок. Его позиция была слишком смелой: разве Израиль освободился из-под власти римлян? А крестьяне уже перестали быть угнетаемыми правящим классом? Неужели мир избавился от коррупции и несправедливости? Однако Иисус говорит и действует с удивительной убежденностью: Бог уже здесь и действует по-новому. Его царство начинает прокладывать себе путь в этих галилейских деревнях. Спасительная сила Бога уже пущена в ход. Он уже стал действовать и хочет всем об этом сказать. Это окончательное пришествие Бога, которое ждет весь народ, является не какой-то далекой мечтой, а уже существующей с данного момента реальностью. Бог дает себя почувствовать. В самой глубине жизни можно ощутить Его спасительное присутствие.

Евангелист Марк очень точно изложил необычное и удивительное послание Иисуса. По его словам, Иисус возвещал в деревнях Галилеи «Благую весть от Бога», и заявлял: «Исполнилось время, и приблизилось Царство Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие»²³. Это новый язык. Иисус, в отличие от его современников, не предвещает явления Бога в будущем и не говорит о том, что близится Царство Божье. Оно уже настало. Оно здесь. Он в Нем живет. Поэтому, несмотря на внешне противоречащие события, Иисус призывает поверить в эту Благую весть.

Нетрудно понять скепсис некоторых слушателей и замешательство почти всех: как можно говорить о том, что Царство Божье уже наступило? Где Его можно увидеть или ощутить? Как Иисус может быть таким уверенным в том, что Бог уже пришел? Где галилеяне могут лицезреть Его, избавляющегося от язычников и устанавливающего справедливость в Израиле? И где же финальная катастрофа и устрашающие признаки, которые должны сопутствовать Его могущественному пришествию? Безусловно, Иисусу не раз задавали подобные вопросы. Его ответ ошеломлял: «Не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть»²⁴. Не стоит отыскивать в небесах особые знаки. Следует забыть о подсчетах и догадках, которые делают писатели-провидцы. Не надо думать о явно видимом, вселенском пришествии Царства Божьего. Нужно научиться по-другому ощущать Его присутствие и Его владычество, потому что «Царствие Божие внутрь вас есть».

Не всегда эти слова понимают правильно. Иногда их ошибочно произносят: «Царство Божие внутри вас»²⁵. К сожалению, это искажает сказанное Иисусом и сводит Царство Божье к чему-то частному, что исходит из глубины личности отдельного человека, когда он открыт действию Бога. Иисус не это имеет в виду, когда говорит с галилейскими крестьянами. Скорее, он пытается всех убедить, что приход Бога с целью установления справедливости представляет собой не ужасающее и грандиозное вторжение, а освободительную силу, простую, но эффективную, которая находится здесь, в этой жизни, и доступна всем тем, кто рад принять ее с верой.

Для Иисуса этот мир не что-то испорченное, беспросветно погруженное во власть зла до той поры, пока не вмешается Бог, как говорили апокалиптические писатели. Наряду с разрушающей силой зла мы можем прямо сейчас стяжать спасительную силу Бога, который уже ведет жизнь к окончательному освобождению. В Евангелии [апокрифическом] от Фом et Иисусу приписывают следующие слова: «Царствие внутри вас и вне вас»²⁶. Это правда. Принятие Царства Божьего начинается внутри личности – с веры в Иисуса, но реализуется оно в жизни народов по мере того, как зло побеждается спасительным Божественным правосудием.

Уверенность Иисуса будоражит. Бедные галилейские крестьяне переживают уникальный период наступившего спасения, о чем столько мечтали их предшественники. В Псалмах Соломона, столь популярных в фарисейских кругах времен Иисуса, можно было прочитать такое: «Блаженны, кому случится во дни те увидеть блага Яхве, какие явит Он роду грядущему»²⁷. Иисус поздравляет своих последователей с тем, что они вместе с ним переживают то, чего ожидали многие выдающиеся личности Израиля, но сами так и не увидели: «Блаженны очи, видящие то, что вы видите! Ибо сказываю вам, что многие пророки и цари желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали»²⁸.

Лучшая весть

Пришествие Бога – это благо. Иисус думает так: Бог приходит, потому что Он благой, и это хорошо для нас, что Бог приближается к нам. Он не приходит «защитить» свои права и предъявить счета тем, кто не исполняет его приказаний. Он приходит не ради навязывания своего «религиозного господства». Действительно, Иисус не просит крестьян лучше исполнять свою обязанность платить десятины и первые плоды, не обращается к священникам, чтобы те более тщательно следили за жертвами искупления в Храме, не призывает книжников с большей преданностью исполнять закон о субботе и остальные предписания. Царство Божье в другом. Бог заботится об освобождении людей от того, что лишает их человеческого облика и заставляет страдать.

Проповедь Иисуса с самого начала произвела сильное впечатление. Такой стиль разговора о Боге вызывал интерес в самых простых и необразованных слоях галилейского общества. Это было то, что они хотели слышать: Бог заботится о них²⁹. Царство Божье, возвещаемое Иисусом, отвечает тому, чего они более всего желают: жить с достоинством. Все источники сходятся в том, в чем трудно сомневаться: Иисус чувствует себя носителем Благой вести, и его послание вызывает большую радость у простых крестьян, у людей материально не обеспеченных, которым и в Храме не было надежды на лучшую жизнь.

Апокалиптические писатели в мрачных тонах описывали положение Израиля. Зло захватывает все вокруг. Все находится во власти сатаны. Все беды, страдания и несчастья олицетворяет он. Подобное мифическое представление не было проявлением наивности. Те провидцы прекрасно знали, что зло рождается из сердца каждого человека, но они подмечали, как затем оно овладевает общественным организмом, законами и традициями, чтобы в итоге разрушить собой все. Жесток не только Ирод, и не только священнический род Анны разлагается. Крупные землевладельцы не единственные угнетатели, как и сборщики налогов – не единственные злодеи. Есть «что-то» еще. Поработившая народы Римская империя, корыстное управление Храмом, эксплуатация крестьян, задавленных всевозможными податями и налогами, интерпретация законов в свою пользу со стороны некоторых книжников – похоже, все это подпитывается и направляется таинственной властью зла. Вот где зло – оно не только в поступках людей; все впитывают его из социального и религиозного окружения как некую сатанинскую силу, которая их ведет, подчиняет себе и лишает человечности.

В этой апокалиптической атмосфере Иисус объявляет, что Бог уже начал вторжение в царство сатаны и разрушение его власти. Окончательная битва уже началась. Бог пришел уничтожить не людей, а зло, лежащее в корне всего и ведущее к деградации всей жизни. Иисус убежден в том, что говорит: «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию». Возможно, эти слова – эхо определенного опыта, который сильно повлиял на его жизнь³⁰. Иисус видит, что зло начинает разрушаться. Идет осуществление того, чего ожидали в некоторых кругах: «И тогда явится царствие Его во всяком творении Его. И тогда диавол обретет конец, и скорбь с ним отойдет»³¹. Враг, с которым нужно бороться, это – сатана, и никто больше. Бог пришел не для разгрома римлян или истребления грешников. Он жаждет освободить всех от власти зла. Это сражение между Богом и силами зла за контроль над миром не «мифическая битва», а реальное и конкретное противостояние, постоянно происходящее в истории человечества. Царство Божье прокладывает себе путь туда, где больные освобождаются от страданий, бесноватые испытывают облегчение от того, что их муки отступают, а бедняки обретают свое достоинство. Бог – это «антизло»: он хочет «уничтожить» все, что причиняет человеку вред³².

Однако Иисус говорит уже не о «гневе Божьем», как Креститель, а о Его «сочувствии». Бог является не в качестве разъяренного Судьи, а как безгранично любящий Отец. Люди слушают Его удивленно, ведь все готовились к встрече с грозным Судьей. В писаниях того времени говорилось: «Он встанет со Своего трона в возмущении и ярости», «Он отомстит всем Своим врагам», «Он сотрет с лица земли тех, кто вызвал Его гнев», «никто из злодеев не спасется в день суда гнева»³³. Иисус, наоборот, хочет уничтожить сатану, символ зла, а вовсе не язычников или грешников. Он никогда не встает на сторону иудеев против языческих народов: Царство Божье состоит не в победе Израиля за счет окончательной расправы с язычниками. Он также не занимает позицию законников, выступающих против грешников: Царство Божье не в том, чтобы святые одержали победу, а злодеи заплатили за свои грехи. Он стоит на стороне страдающих и противится злу, потому что Царство Божье заключается в освобождении всех от того, что мешает жить достойно и счастливо.

Если Бог приходит «царствовать», то не для того, чтобы объявить о своей власти над всеми, а чтобы проявить свою доброту и сделать ее плодотворной. Любопытно, что Иисус, постоянно говорящий о «Царстве Божьем», называет Бога не «Царем», а «Отцом»³⁴. Его Царство никому не навязывается силой; Его задача – наделить жизнь милосердием и наполнить все творение Его состраданием. Это милосердие, с ответственностью воспринятое всеми, может победить сатану – олицетворение враждующего мира, направленного против Бога и человеческого существа³⁵.

Откуда у Иисуса возникло подобное понимание Царства Божьего? Определенно, в синагоге по субботам этому не учили, и богослужение в Храме не было этим пронизано. Похоже, Иисус делился своим собственным переживанием Бога, а не тем, что традиционно повторялось повсюду. Безусловно, он мог встретить лик сострадающего Бога в лучшей традиции молящихся Израиля. Вот каким ощущается Бог в известном псалме: «Ты, Господи, Боже щедрый и благосердный, долготерпеливый и многомилостивый и истинный»³⁶. Однако Иисус не цитирует Писания, чтобы убедить людей в сочувствии Бога. Он интуитивно ощущает его в природе и желает крестьянам, к которым он обращается, открыть для себя, что творение наполнено Его добротой. Он «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных»³⁷. Бог не приберегает свою любовь исключительно для иудеев, как и не благословляет только тех, кто подчиняется Закону. Он сочувствует также и язычникам, и грешникам. Подобное отношение Бога, столь возмущающее наиболее непримиримые слои общества, трогает Иисуса. Это вовсе не означает, что Бог несправедлив или равнодушно реагирует на зло. Он просто никого не хочет видеть страдающим. Поэтому доброта не имеет пределов даже по отношению к злодеям. Вот какой Бог приходит.

Бог, Друг жизни

Никто не сомневается в том, что Иисус воодушевил галилейских крестьян³⁸. Царство Божье, такое, каким он Его описывал, должно было быть чем-то очень простым, доступным для тех людей. Чем-то очень конкретным и хорошим, так что это понимали и самые отверженные: для Иисуса на первом месте стоят люди, а не религия. Слушая его речь и особенно видя, как он исцеляет больных, освобождает бесноватых от их недуга и защищает самых презренных, они понимают, что Бог действительно интересуется их жизнью и не придает большого значения «религиозным» вопросам, от которых они далеки и в которых они некомпетентны.

Галилейские крестьяне находят в нем нечто новое и оригинальное: Иисус возвещает о Царстве Божьем, исцеляя. Он объявляет о Его Царстве, запуская процесс оздоровления, как индивидуального, так и общественного. Его основное намерение понятно: исцелить, облегчить страдание, восстановить жизнь³⁹. Он лечит не произвольным образом и не ради сенсации. И не для того, чтобы доказать истинность своего послания или упрочить его авторитет. Он исцеляет, «движимый состраданием», и хочет, чтобы больные, изможденные и подавленные, почувствовали, что Бог желает всем более здоровой жизни. Вот как он сам понимает свое целительское служение: «Если же Я перстом Божиим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божие»⁴⁰.

Согласно древнему христианскому повествованию, когда ученики Крестителя спрашивают Иисуса «Ты ли Тот, Который должен прийти?», в своем ответе он ограничивается перечислением того, что происходит: «Пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о Мне»⁴¹. Иисус понимает, что так действует Бог, являя Свою мощь и милосердие в исцелении больных и оберегании жизни несчастных. Вот что на самом деле происходит вразрез предсказаниям Крестителя и многих других. Сбываются не угрожающие прогнозы апокалиптических писателей, а обещанное пророком Исайей, говорившим, что Бог придет, чтобы освободить и исцелить Свой народ⁴².

По словам евангелистов, Иисус расстается с больными и грешниками с таким напутствием: «Иди с миром»⁴³, радуйся жизни. Иисус желает им лучшего: полного здоровья, благополучия во всем, прекрасной жизни в семье и в родной деревне, жизнь, исполненную Божьего благословения. Древнееврейское слово shalom, или «мир», означает всеобъемлющее счастье; то, что можно противопоставить недостойной, несчастной жизни, трудно переживаемой из-за болезни или бедности. Следуя традиции великих пророков, Иисус понимает Царство Божье как Царство жизни и мира. Его Бог «душелюбивый»⁴⁴.

Иисус совершил совсем немного исцелений. В деревнях Галилеи и Иудеи оставалось множество слепых, прокаженных и бесноватых, безнадежно страдающих недугом и не находящих выхода из него. Лишь малая часть людей испытала на себе его целительную силу. Иисус никогда не считал «чудеса» магической формулой для прекращения страданий на земле, а воспринимал их как указание направления, куда стоит двигаться, чтобы принять и ввести Царство Божье в человеческую жизнь⁴⁵. Поэтому Иисус не думает только об исцелении больных. Все его служение направлено на создание более здорового общества: его бунт против патологического поведения религиозного характера как, например, законничество, чрезмерная строгость или бесплодный культ справедливости; его усилия сделать жизнь более справедливой и мирной; предложенное им прощение людям, погруженным в чувство вины; его радушие к тем, кому плохо живется в обществе; его стремление освободить всех от страха и неуверенности, чтобы жизнь исполнилась абсолютного доверия Богу⁴⁶. Исцеление, освобождение от зла, выход из состояния подавленности, оздоровление религии, построение более доброжелательного общества – вот пути для достижения, принятия и развития Царства Божьего. Этими дорогами пройдет Иисус.

Блаженны нищие

Иисус никого не исключает. Он всем проповедует Благую весть от Бога, но эта Весть не всеми одинаково слышится. Все могут войти в Его Царство, но не все одним и тем же образом, поскольку милосердие Божье прежде всего требует справедливого отношения к самым бедным и униженным. Поэтому приход Бога – счастье для тех, кто живет в угнетении, и угроза виновникам этого угнетения.

Иисус решительно объявляет о том, что Царство Божье для нищих. Перед его глазами предстают люди, живущие в унижении в своих деревнях, неспособные защититься от властных землевладельцев; ему хорошо знаком голод истощенных от недоедания детей; он видел плачущих от ярости и бессилия крестьян, когда сборщики податей увозили в Сепфорис или Тибериаду лучшую часть их урожая. Вот кто в первую очередь должен услышать Весть о Царстве: «Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие. Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь»⁴⁷. Иисус объявляет их счастливыми, даже когда они продолжают страдать от несправедливости, и не потому, что вскоре они станут богатыми, подобно крупным местным землевладельцам, а потому что Бог уже идет сюда, чтобы упразднить нищету, покончить с голодом и воскресить улыбку на их губах. Теперь он радуется вместе с ними. Он призывает их не к покорности, а к надежде. Он не хочет обманчивых иллюзий, он желает восстановления их достоинства. Все должны знать, что Бог – защитник бедняков. Они его любимцы. Если его Царство будет принято, все изменится в лучшую сторону для самых обездоленных. Такова вера Иисуса, его жажда и борьба.

Иисус говорит не об абстрактной «нищете», а о тех бедняках, с которыми он встречается, обходя деревни. Семьи, едва поддерживающие свое существование, люди, борющиеся за то, чтобы не потерять свои земли и свою честь, дети, которым угрожают голод и болезни, всеми презираемые проститутки и просящие милостыню нищие, больные и бесноватые, в которых отказываются признавать минимальное достоинство, отвергаемые обществом и религией прокаженные. Целые деревни, живущие под гнетом городской элиты, страдая от пренебрежения и унижения. Мужчины и женщины без шансов на лучшее будущее. Почему Царство Божье станет Благой вестью для этих бедняков? Почему именно они будут избранными? Разве Бог не беспристрастен? Разве он не всех любит одинаково? Если бы Иисус сказал, что Царство Божье наступает, чтобы сделать счастливыми справедливых, здесь была бы своя логика и все бы это поняли, но чтобы Бог был на стороне бедных, невзирая на их моральный облик, – это скандал. Неужели бедняки лучше остальных, что заслужили привилегированное отношение в Царстве Божьем?

Иисус никогда не восхвалял достоинства бедных. Вполне вероятно, те крестьяне были не лучше, чем власть имущие, их угнетавшие; они также не щадили тех, кто слабее них, и требовали выплаты долгов без какого-либо сочувствия. Провозглашая блаженства, Иисус не говорит, что нищие хорошие или достойны этого; он лишь считает, что они страдают несправедливо. Если Бог встает на их сторону, Он поступает так не оттого, что они этого заслуживают, а потому что они в этом нуждаются. Бог, всемилостивый Отец, не может царствовать, прежде чем не восстановит справедливость по отношению к тем, кто ее лишен. Вот что пробуждает в Иисусе великую радость: Бог защищает тех, кого никто не защищает!

Корни этой веры Иисуса произрастали из давней традиции. Народ Израиля всегда ожидал от своих царей, что они смогут постоять за бедных и немощных. Хороший царь должен заботиться об их защите не потому, что они лучше, чем остальные, а просто потому, что им необходимо быть защищенными. Справедливость царя состоит не в «беспристрастности» ко всем, а в том, чтобы вершить справедливость в пользу тех, кто угнетаем несправедливо. Об этом ясно говорится в одном псалме, где описывается идеальный образ царя: «Да судит нищих народа, да спасет сынов убогого и смирит притеснителя… он избавит нищего, вопиющего и угнетенного, у которого нет помощника. Будет милосерд к нищему и убогому, и души убогих спасет; от коварства и насилия избавит души их, и драгоценна будет кровь их пред очами его»⁴⁸. Заключение Иисуса понятно. Если какой-нибудь царь и умеет справедливо отнестись к бедным, то это Бог, который «справедливость любит»⁴⁹. Он не позволяет обмануть себя культом, который исполняют служители в Храме. Ни к чему жертвоприношения, посты и паломничества в Иерусалим. Для Бога первое дело – это справедливое отношение к бедным. Вероятно, Иисус не раз произносил псалом, описывающий Бога как «творящего правосудие обиженным; подающего хлеб голодным». «Господь освобождает узников… Господь хранит живущих на чужбине, вдове и сироте помогает»⁵⁰. Если бы он знал прекрасную молитву из Книги Юдифь, то возрадовался бы: «Ты – Бог смиренных, Ты – помощник умаленных, заступник немощных, покровитель упавших духом, спаситель безнадежных»⁵¹. Вот как Иисус ощущает Бога.

Порядок вещей должен измениться

Чего именно ожидает Иисус? Как он представляет себе наступление Царства Божьего? Что должно было произойти, чтобы Царство Божье действительно превратилось в нечто конкретно хорошее для бедных? Думал ли он только о том, чтобы слушающие его обратились и Бог изменил их сердца, привлекая все большее число последователей? Или он просто искал очищения иудейской религии? Думал ли он о серьезной социально-политической трансформации Израиля, Римской империи и, в конечном счете, всего мира? Для Иисуса Царство Божье точно не было чем-то неопределенным, эфемерным. Пришествие Бога подразумевает глубокие изменения. Проповедуя Царство Божье, он желает пробудить надежду и призвать всех к изменению своего мышления и поведения⁵². Необходимо «войти» в Царство Божье, позволить изменениям осуществиться и начать строить жизнь такой, к какой призывает Бог.

Каковы конкретные цели Царства? Похоже, Иисус хотел видеть свой народ возрожденным и измененным согласно идеальному образу Завета: народ, о котором можно сказать, что им правит Бог. Для иудеев возвращение в Завет означало снова стать быть полностью Божьими: народом, свободным от всякого порабощения со стороны иностранных государств, и страной, где все могут счастливо пребывать на родной земле в мире и справедливости, не испытывая гнета. Пророки мечтали о «народе Божьем», у которого дети не умирали бы от голода, старики жили достойно, а крестьяне не подвергались бы эксплуатации. Вот как говорит один из них: «Там не будет более малолетнего и старца, который не достигал бы полноты дней своих… И будут строить домы и жить в них, и насаждать виноградники и есть плоды их. Не будут строить, чтобы другой жил, не будут насаждать, чтобы другой ел»⁵³. Во времена Иисуса некоторые думали, что единственной возможностью жить как «народ Завета» было изгнание римлян, нечистых оккупантов-идолопоклонников: не иметь никаких связей с кесарем; перестать ему подчиняться и платить подать. Ессеи Кумрана думали по-другому: невозможно было стать «святым народом Божьим», живя в разлагающемся обществе; восстановление Израиля должно было начаться с создания в пустыне «отдельной общины», состоящей из святых и чистых мужчин. Иной позиции придерживались фарисеи: восстать против Рима и отказаться платить налоги было бы самоубийством; удалиться в пустыню – ошибкой. Единственным средством выжить в качестве народа Божьего было настойчивое упорное ритуальное очищение, отделявшее его от язычников.

Судя по тому, что мы знаем, Иисус никогда не держал в мыслях конкретную стратегию строительства Царства Божьего как религиозной или политической системы⁵⁴. Действительно важное, по его мнению, – это всеобщее признание Бога и «вхождение» в Его Царство. Это не сугубо религиозное дело, это также и некое обязательство, влекущее глубокие последствия социально-политического порядка. Само выражение «Царство Божье», выбранное Иисусом в качестве центрального символа всей его проповеди и служения, не перестает быть политическим термином и у всех вызывает определенное ожидание, а также серьезные опасения в окружении римского правителя и среди иродиан Тибериады. Единственной признанной империей в средиземноморском мире и чуть дальше за его пределами была «империя кесаря». Что подразумевает Иисус, проповедуя людям о том, что грядет «империя Бога»⁵⁵? Не кто иной, как император Рима со своими легионами устанавливает мир и справедливость на всей земле, подчиняя народы своей Империи. Именно он поддерживает благополучие и безопасность, в то же время нещадно облагая народ непосильной податью. На что сейчас претендует Иисус, пытаясь всех убедить, что необходимо вступить в «империю Бога», который, в отличие от Тиберия, жаждущего лишь славы, богатства и власти, прежде всего желает торжества справедливости как раз для самых бедных и порабощенных Империей?

Люди почувствовали, что Иисус ставит под сомнение абсолютную и исключительную власть императора. Неудивительно, что как-то раз «иродиане» из окружения Антипы и «фарисеи» задали ему один из самых щекотливых и спорных вопросов: «Позволительно ли давать подать кесарю или нет?» Иисус попросил динарий и спросил, чье изображение и надпись на нем отчеканены. Естественно, на нем было изображение Тиберия, а надпись сообщала: Tiberius, Caesar, Divi Augusti Filius, Augustus. Динарий был универсальным символом «божественной» власти императора⁵⁶. Тогда Иисус произнес одну из тех фраз, которые оставили наиболее глубокий след в памяти его последователей: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу»⁵⁷. Никто не больше Бога, даже Тиберий. Верните кесарю этот символ его власти, но никогда не давайте никакому кесарю то, что принадлежит только Богу: доброе имя бедняков и счастье страдающих. Они – Божьи, Его Царство принадлежит им⁵⁸. Иисус вполне ясно выразился, говоря о богатых землевладельцах. Их богатство «несправедливо», поскольку единственным способом разбогатеть в том обществе была эксплуатация крестьян, единственной группы, которая производила богатства.